общие прогулки в парке, по мнению семейного психолога, были лучшим решением для поддержания благоприятной атмосферы внутри разведённой семьи.
однако для жанны каждая из таких становилась если не пыткой — то шахматной партией, в которой она почему-то всегда отдавалась на съедение. опасными фигурами для неё являлись взбалмошный двенадцатилетний подросток и бывший муж, с которым, из-под палки, максимально неловко приходилось выстраивать какие-то там мостики (или про что обычно говорят психологи в контексте отношений).
можно было сказать прямо — жанна готова была самолично стать терапевткой, если бы в её обязанности входило советовать всем прогулки по парку. но в данном случае всё было куда печальней, ибо дети существа чуткие, а жанна, по своей сути была схожа с камнем, посему даже редкий смех от неё казался элю чем-то на грани фантастики.
— ты уверена, что вообще хочешь идти? — плетясь рядом с женщиной вопрошает эль, пряча руки в карманы, — просто я уже перехотел как-то, если честно.
он останавливается и тяжело вздыхает, попутно переводя виноватый взгляд на траву под ногами.
жанна немедленно останавливается и устало качает головой, после чего подходит к сыну и наклоняется так, чтобы быть с ним хотя бы примерно на одном уровне (также кладёт руки ему на плечи, ибо гуру из родительских форумов настаивали на том, что это существенно упростит весь процесс серьезного диалога)
— эль, я буду самой подлой вруньей, если скажу, что очень хочу туда идти, — она поворачивает голову назад по направлению вглубь парка, — но папа ждёт, и очень расстроится, если ты не придёшь. я бы на твоём месте не хотела слушать сто голосовых сообщений с однотипными вопросами «как дела» или «как прошёл день»….и ты бы не хотел, да?
блондинка переводит взгляд обратно на сына и получает в качестве ответа короткий немой кивок.
— я знаю, что для тебя это всё трудно и тяжело, и вообще вы с папой не то что бы прям бест френдс форева, но это правда необходимо, — она легонько треплет мальчика по густой копне волос.
неприятно, и до глубины души тоскливо было осознавать тот факт, что михаэль не мог принимать должного участия в жизни сына, что вылилось в нынешнюю сценку. мужчина работал на правительство, постоянно мотался по командировкам, а жанна вообще в какой-то момент жизни была уверена в том, что живет под одной крышей с мафиози; частые разъезды михаэля и его отсутствие дома неизбежно рушили хрупкую модель семьи привычную для эля, так, что жанна для него стала первостепенной героиней, а папа, ну — чисто красивая декорация, которую переодически вывозят на сцену.
— спорим на бакс, что он опять притаранит мне игрушку из разряда 6+, — эль останавливается, чтобы завязать мотающиеся по земле шнурки.
— как тебе не стыдно так думать про папу? — жанна встаёт рядом с ним, скрещивая руки, — даю два, что это будет что-то типа машинки на радиоуправлении.
— по рукам, — придерживая пальцами шнурки отвечает эль, свободной ладонью отбивая присевшей жанне пять.
до места назначения оставалось совсем немного, как вдруг перед ними пронеслась безумная парочка, состоявшая из кричащей на ходу девушки и орущего парня в халате. мать с сыном чуть не пали жертвой их погони, однако жанна, быстро среагировав, пихнула эля себе за спину и вместе с ним отступила назад.
— совсем уже ебанулись, — женщина тут же прикрывает рот рукой, оборачиваясь на сына.
тот тихо хихикает себе в кулак, но, прокашлявшись под укоризненным взглядом матери, вновь делает серьёзную мину с толикой подростковой меланхолии.
жанна сквернословила редко, но метко, как говорится. совершенно не имея понятия о том, что значит жить как «нормальная семья» и слепо следуя советам многочисленных терапевтов из этой сферы — в её картине мира матершинство представлялось дурной привычкой с работы, от которой неплохо было бы избавиться.
— ты реально думаешь, что сматерившись при мне, автоматически получишь вместо сына сапожника? — из под густой чёлки поглядывая на жанну произносит эль, прыгая по разноцветным кирпичикам выложенной дорожки.
— психолог сказа…
— да мало ли, что он там сказал, мне лично пофиг, знаешь, — он обиженно поджимает губу, — во-первых, ты это делаешь угарно, во-вторых, это только твое дело, а не каких-то там умников заумников с покупными дипломами.
жанна не могла даже ничего возразить; ей в принципе зачастую было довольно сложно коммуницировать с этим подросшим куском сарказма, но когда он ставил её в тупик подобными заявлениями — её миссия, как матери, ощущалась в какой-то степени проваленной.
— всё равно это некрасиво, и ты так не делай, — тихо произносит женщина, отбивая носком кроссовка камень по пути, — хотя я сильно сомневаюсь, что ты в школе изъясняешься красивым литературным слогом.
— нет нет, всё так, разговариваю как герои пьес, — улыбается эль, пробегая вперёд, чтобы зашвырнуть ногой этот самый камень ещё дальше.
вскоре, дойдя до назначенного места в назначенное время, эль с жанной встретились с отцом семейства, который держал коробку с игрушечным роботом, сидя на лавке под деревом. увидев их, михаэль тут же начал махать руками, зазывая парочку к себе.
— два бакса, — эль встаёт на носочки и быстро шепчет в ухо жанне.
та, за секунду нарыв в кармане смятые бумажки, суёт их мальчишке в карман шорт и делает очень грозный вид, явно подразумевающий то, что шутливые разговоры с этого момента вынуждены будут прекратиться.
— привет-привет, — обнимая эля и жанну радостно озвучивает мужчина, присаживаясь на скамейку между ними, — итак, у меня есть маленький сувенир для кое-кого.
эль мастерски изобразил искреннее любопытство, несмотря на тот факт, что уже издалека успел всё досконально разглядеть: например то, что это очередная безумно дорогая и безумно бесполезная игрушка, которая двенадцатилетнему подростку не то что бы по возрасту.
получив на руки робота, эль на секунду сделал восхищенное лицо, после чего убрал чудо детской игрушечной инженерии к матери в сумку.
— я честно не знал что принести в этот раз, но как-то увидел у тебя на футболке робота, и подумал, что было бы клёво иметь такого.
михаэль был непробиваем в своём оптимизме и уверенности в пользе подарков, что было элю очень даже на руку.
— да пап, подарок э-э-э, — вновь строгий взгляд жанны из-за спины отца, — очень хороший, спасибо большое, — эль неловко целует того в щёку и, косится на мать.
— ты уже придумал, куда нам можно тут сходить? — вклинивается жанна, поправляя спадающую с плеча сумку.
— да думаю можно пройтись тут вокруг да около, а потом на полчасика отправить эля на детскую площадку, а нам пойти в кафе неподалёку, как считаешь?
— ну лично я не против детской площадки, — эль вскакивает со скамейки.
жанне меньше всего хотелось проводить время в неловком молчании, выслушивая монолог михаэля на тему того, что развод очень тяжелое для всех время (он это говорит уже полгода), но расстраивать его хотелось ещё меньше: всё-таки дружескими отношениями не бросаются просто так, а у жанны с друзьями было не то что бы всё гладко. она поначалу злобно смотрит на эля после его восклицании о площадке, намекая, что выгоду из них двоих получает только он, на что ей в ответ лишь пожимают плечами.
— и правда, хорошая идея, — сжимая кулак произносит жанна, поднимаясь с места.
***
прогулявшись где-то около часа, эль вскоре уже попросту начал ныть, что у него ужасно болят ноги, но качание на качелях обязательно поправит ситуацию; жанне же такой расклад не шибко нравился, но деваться было некуда.
гуляя втроём, говорили в основном михаэль и эль: один неловко спрашивал про школу и друзей, а второй пересказывал ему чуть ли не целый роман о своей обременительной ноше шестиклассника. жанна же думала о чём-то своём, не сильно внедряясь в происходящий рядом с ней диалог. но ситуация менялась, и теперь ей придётся побыть на месте эля.
только вот её роман будет не о школьных годах, а о трупе, который они с командой остальных полицейских недавно выловили в реке.
— и как новый начальник? — потягивая холодный кофе через трубочку интересуется михаэль, из интереса протягиваясь ближе к жанне чуть ли не через весь стол.
— да зверь какой-то, честное слово. то ему не так, это ему не нравится. а сам младше меня на лет десять вроде? представь себе, — блондинка быстро отпивает свой эспрессо и складывает руки в замок, — чариос вроде звать, но это не точно. его обычно называют не самыми приятными прозвищами, как ты можешь догадаться по моему описанию.
мужчина тихонько хихикает, прикрывая рот ладонью.
— а с трупом что?
— да как что — выловили эту разложившуюся тушу, опознали, пока ищем родственников. ничего сверхъестественного, собственно говоря.
михаэль со вздохом облокачивается на стул, чуть поджимая губы и тряся головой от мысли, как это все выглядит.
— до сих пор поражаюсь, как ты всё это терпишь. ушла бы в какую-нибудь бумажную работу — с твоим опытом ни у кого бы возражений даже не возникло.
— тут все непросто, и к тому же, мне кажется, я тебе раз сто говорила про всеобщую давку и утверждение о том, что лучшей блюстительницы порядка им не сыскать, — опустив глаза в пол, жанна заправляет за ухо выбивающуюся из хвоста прядь волос.
— это всё конечно хорошо, но а как твои, — он делает голос тише, серьезно смотря на бледное лицо напротив, — кошмары?
конечно жанна не будет говорить ему о том, что после их расставания больше некому успокаивать плачущую и кричащую её во сне, никто не будет терпеливо обнимать её со спины и, держа за руку, обещать что мертвецы во сне — к счастью и удаче. жанна повидала слишком многое, но это самое многое, очевидно, только добивает и без того изнуренное сознание женщины; добивает настолько — что элю пришлось закрывать дверь на ночь в комнату и с денег на школьные обеды приобретать себе беруши.
жанна знает, и поэтому не задаёт лишних вопросов, когда он с полным отчаянием в голосе спрашивает «мам, как тебе спалось?» или приносит ей завтрак в постель, явно опаздывая к первому уроку.
нет, она определённо не будет говорить о том, что ей увеличили дозу лекарств, а фиолетовые, словно от ударов, синяки под глазами она полчаса пыталась скрыть тональником.
— знаешь, мне на самом деле лучше, — обхватывая горячую кружку руками врет жанна, выдавливая из себя улыбку.
михаэль живет не первый день, и, относясь к жанне в первую очередь как к своему родному человеку, не решился продолжать тему, хотя и прекрасно знал, что там не всё так гладко.
— а у тебя как дела? вижу, что ты чуть постриг волосы?
глупо было отрицать то, что влюбляясь в михаэля, жанна так же беспамятно была очарована его волосами, которые он, в отличие от неё, в хвост завязывать не любил.
— на работе заставили, ужас, скажи? никакого уважения к чужому комфорту у людей.
— вот жалко, что мы твоей этой конторе не можем какую-нибудь проверку устроить в отместку за волосы.
— самое грустное, что проверку как раз устроить могут вам они, — он взволнованно ставит пустой стакан в сторону, начиная поправлять кольца на пальцах, — я тут недавно слышал, что они собирались по вам пройтись, поэтому ты там держи хвост пистолетом, а то мало ли что.
— спасибо за предупреждение, буду начеку и своим ребятам заодно скажу. можно ведь, да?
— конечно можно, только меня не упоминай.
— да сдался ты им, умоляю.
***
рассчитавшись за всё с очень уж разговорчивым рыжим официантом и забрав эля с площадки, родители пришли к выводу, что пора бы уже расходиться по домам.
— всё в силе, да? на выходных он у тебя, — наблюдая за объятиями отца с сыном спрашивает жанна, поглядывая на часы.
— да-да, всё так, — потрепав мальчугана по волосам отвечает михаэль, давая ему пять на прощание, — до встречи тогда, и спокойной ночи, что-то мы загуляли, конечно, знатно.
— да ну, ничего не поздно, я ещё даже уроки не делал, — щипок от жанны под лопатку, — точнее сделал, но мне там ещё немного осталось, — эль покачивается с пяток на носки, мечтательно поправляя чёлку на глазу.
— надо бы тебя постричь по хорошему, а то совсем ослепнешь.
— жанна, перестань, ему ведь идёт. да и он уже не малявка, чтобы слушаться маму в выборе прически.
эль победоносно задирает нос и быстро показывает матери язык.
— ладно, мы пойдём уже, — женщина поворачивается в сторону дороги до дома, и эль сразу же делает то же самое, — спасибо за всё
— да не за что, пока! — отвечает им михаэль, махая сыну рукой на прощание, на что тот делает взаимный жест.
***
практически в гробовой тишине идя до дома, эль с интересом разглядывал задумчивую жанну, всё боясь спросить о чём же та размышляет.
— эль, ты же не будешь против, если я сейчас отъеду ненадолго? — останавливаясь у припаркованной машины у дома вопрошает жанна, ища в сумке ключи.
— ты после ночных смен особенно сильно плачешь ночью.
эль тут же пожалел о сказанном и натянул на лицо капюшон, чтобы не видеть вероятно появившуюся злобу на лице матери, однако все было напротив: та будто оцепенела, затем зашаталась на месте, а после — перевела испуганный взгляд на сына.
— прости, пожалуйста, — она присаживается перед ним на коленки и вытягивает мизинец, — я обещаю, что скоро всё обязательно закончится.
мальчик недоверчиво смотрит на неё через щёлку капюшона, отпускает его руками, и, секунду раздумывая — скрепляет свой мизинец с её.
— честно-честно?
— честно-честно. к моему приезду ты уже должен спать, ладно?
эль молча кивает.
— люблю тебя, добрых снов, — она целует его в лоб и запрыгивает в машину.
при её удивлении было трудно изображать на лице хоть какие нибудь эмоции, но она искренне делает вид, что подмигивания одним глазом через окно должно быть достаточно, чтобы уверить ребёнка в контроле ситуации.
но эль знал, что этой ночью ему вновь придётся накрывать голову подушкой в надежде на то, что данное обещание когда-нибудь окажется правдой.
