— выруби нахуй свою шарманку! — кричит фаваро, прикрывая уши руками.
азазель успешно игнорирует просьбу, вальсируя по кругу со шваброй в руках под тяжелый металл.
без преувеличения почти все сотрудники смирились со вздорным нравом их коллеги, но фаваро, естественно, в их число не входил. будучи ежедневным очевидцем этих концертов по заявкам, он мог только гадать, когда его нервы окончательно сдадут, и он «случайно» опрокинет ведро с водой на доводящую до нервного срыва орущую колонку.
рите жаловаться бесполезно: она только одобрительно кивнёт беловолосому и скажет сделать погромче, ведь играет её любимая песня. нет, так просто фаваро это не планировал оставлять, но проблема была в том, что даже кайзер, с его хронической нетерпимостью к громкой музыке, уже смиренно мыл поддон кофемашины, опустошённо глядя на пол, видимо, пребывая где-то не тут.
— ты оглох совсем? — продолжает орать рыжий официант, хлопая азазеля подносом по голове.
— заткнись, сейчас припев будет, — раздраженно отмахивается от него шваброй парень и начинает тихонько подпевать.
фаваро закатывает глаза и отчаянно поднимает голову кверху, надеясь послать нужные вибрации богу, чтобы тот услышал его мольбы о поломанной колонке.
— ты специально это делаешь?
— если тебя раздражает хорошая музыка — могу пожелать обрести вкус, — холодно отвечает азазель и косится на леоне.
— ой вот давай не надо тут; я слышал через твои наушники орущее вуманайзер бритни спирс, не тебе о хорошем вкусе говорить, — цыкает фаваро и опирается на столешницу.
беловолосый раздраженно прикусывает щёки и молчит, прежде чем со стороны доносится:
— а мне у неё больше анброкен нравится, — встревает в диалог кайзер, вытирая руки полотенцем.
фаваро и азазель в совместном безмолвии недоуменно пялятся на брюнета, который в свою очередь озадаченно смотрит на них. по прошествии нескольких секунд они снова начинают орать друг на друга, полностью проигнорировав третьего участника беседы. благополучно забыв о том, что бутылке с моющим средством свойственно падать, если её опрокинуть — случайно в порыве скандала задевают бутыль ногой. колонка оказывается безвозвратно утопленной; леоне и азазель пугливо оглядываются на трескающий из-за жидкости звук, держа один другого за воротники рубашек.
— нет ну я тебя прижучу, — вопит азазель, кидая рыжего в стену.
— нехуй свои манатки на полу оставлять потому что, так бы и дальше свою попсу слушал, — отряхивается фаваро и, несмотря на ощутимую разницу в росте — прижимает парня к столешнице, заставляя того прогнуться в пояснице.
кайзер в полной панике носится туда сюда в зависимости от того, кто кого куда прижмет, попутно неразборчиво визжа просьбы остановиться. азазель с фаваро останавливаться не планировали, ведь в ход пошли полотенца, которые они методично скручивали и били друг друга по всем частям тела, по которым попадали.
драка длилась недолго: на подобие сирены, которую виртуозно пародировал кайзер, примчалась рита с мартином (оба в целом недавно зашедшие в само кафе, посему выглядящие так заспанно, как только можно). кивнув друг другу и поставив свои кружки с кофе на ближайший стол, они принялись разнимать собственный персонал. пока рита возилась с фаваро, едва ли не прокалывая ему рубашку своими ногтями, мартин тянул азазеля на себя, заодно вытаскивая у него из рук полотенце.
— вы решили все дружно ебануться с утра пораньше? — гаркает рита, пиная фаваро коленом под зад.
— так это он первый начал, я всего лишь защищаю свою честь, — отвечает леоне, безуспешно стараясь вырваться из цепких лап хозяйки, — этот еблан ушастый опять поставил свою колонку на пол и искренне зол на то, что ого! если ставить вещи на пол, то с вероятностью 99,9% их кто нибудь да сломает!
рита оборачивается в сторону кайзера, который покорно кивает и молчком сидит на столешнице, охраняя её с мартином кофе.
— какая нахуй честь, ты обрыган недобитый, я тебя сейчас захуярю этим моющим средством, — рявкает азазель, уже готовый потянуться вниз, но тут мартин наносит решающий удар и скручивает того у стены.
не то что бы колонка была из супер дорогих и вообще той вещью, за которую стоит убивать, однако азазель как сейчас помнил запыхавшуюся девушку со свёртком у его квартиры, лицо которой уже давно смазалось в воспоминаниях, а её фотографии были благополучно спрятаны в дальний ящик стола. со временем, от неё не оставалось практически ничего, что могло бы как-то напомнить о совместном посещении парка аттракционов, или прогула работы, но где-то в глубине души пепельноволосый всё же хотел сохранить хоть и маленькие, но крупицы того, что она оставила после себя. даже если это и самая невзрачная колонка с али экспресса, коей его по итогу лишили.
— моя дорогая, ты этого зверя из спортзала сюда притащила? — изумляется мартин и стоит над постепенно успокаивающимся азазелем, держа парня за кисти рук.
— из бара пришёл, представь себе, — отвечает рита, давя каблуком опрокинутого на пол фаваро.
кайзер всё-таки решился дать комментарии к происходящему, так что суетливо поднялся с места и принялся посматривать на всё в непосредственной близости.
— я уже кстати не в первый раз наблюдаю, как между ними такого рода вещи происходят, — тихонько заключает брюнет, становясь рядом с ритой.
— пошёл нахуй кайзер, — огрызается азазель, прижав щёку к холодному покрытию столешницы.
— реально кайзер иди нахуй, — тут же подхватывает фаваро в попытках аккуратно сдвинуть с себя женский сапог.
рита с мартином лишь молча переглядываются и беззвучно закатывают глаза.
— я не собираюсь выяснять кто кому чего сделал, но ещё раз для особо одарённых повторяю: это, блядь, не паб и не детская площадка, — она даёт мартину команду отпустить парней, и те послушно становятся напротив женщины, — это кафе, в которое я вложила дохуищу средств не для того, чтобы пришли вы и устроили тут зверинец.
азазель виновато трёт плечо, в то время как фаваро обиженно дует губы.
— короче, или у вас тут мир дружба жвачка, или нахуй с пляжа без панамы, вы меня поняли? — рита угрожающе тычет в них указательным пальцем, и те незамедлительно кивают, нервно сглатывая.
брюнетка изящно разворачивается, под руку с мартином удаляется обратно к себе. она не забывает ободряюще похлопать кайзера по плечу и одарить его чем-то вроде улыбки на изнеможенном, выглядящем старше своих лет лице. тот воспринимает это практически как премию к зарплате и глупо лыбится ей в ответ, а затем переводит взгляд на фаваро с азазелем. те беззвучно сверлили друг дружку взглядом, но, из-за страха перед ритиным правденым гневом — не решались сказать ни слова.
— эй! эй! перестаньте, — лидфорд подскакивает к этим двум и раскладывает руки по их спинам, — да ладно вам, давайте обнимемся. ну же, примирительные объятия, вы ведь не можете вечно стоять с желанием придушить друг друга?
все трое пытаются изобразить объятия, только со стороны это выглядело как начало фильма про серийное убийство, в котором азазель с его взглядом бешеной белки был бы в главной роли.
— вот так, супер, — мурлычет кайзер, прижимая остальных двух поближе к друг другу.
они закрывают глаза и очень-очень пытаются сделать вид, что не хотели бы послать кайзера нахуй в третий раз за день. всё-таки было в этом обряде что-то неуловимо терапевтическое, действующее лишь в кромешной тишине.
— кто спиздил мой кошелёк, — с закрытыми глазами спрашивает азазель, шарясь у себя в задних карманах брюк.
— извини, — коротко выдаёт фаваро и возвращает беловолосому украденную вещь.
идиллию нарушает красная, как помидор амира, вбежавшая на кухню несмотря на неодобрительные возгласы остального персонала. тяжело дыша и уперевшись о свои коленки, она подняла голову только чтобы зацепиться глазами за знакомую рыжую макушку.
— фава! — звонко выкрикнула девушка, ковыляя поближе к этому странному кругу из людей, и чем ближе она подходила, тем сильнее на её лице вырисовывалось замешательство, — у вас полиаморные отношения? — вопрошает она, тыкая друга в спину, на что тот мгновенно дернулся, и пулей отскочил от азазеля с кайзером.
— ты с ума сошла? это кайзер придумал чепуху с этими объятиями, а я как дебил минут 10 так простоял, — взволнованно тараторит рыжеволосый, показывая большим пальцем в сторону двух других работников.
— всё ещё не могу поверить, что она с тобой общается, — возмущается лидфард, оценивающе поглядывая на амиру.
— господи, тебе вообще какая разница кто со мной общается, мы это вроде обсуждали, — хмыкает фаваро и становится поближе к розоволосой.
— может он за тебя переживает, мало ли я маньячка какая? и делает вид, что именно ты мне не подходишь в качестве собеседника, хитро-хитро, — встревает в разговор амира, смешливо хлопая фаваро по груди.
— да плевать я на него хотел! — сердито произносит кайзер, топая ногой по полу.
рыжий официант и художница начинают в унисон хихикать, прикрывая рты руками.
— то есть никого не волнует, что буквально чужой человек сейчас пришёл на нашу кухню? — неожиданно громко спрашивает азазель, недоверчиво щурясь и выглядывая из-за кайзера.
— нет, — хором отвечают все, включая амиру, и белокурый парень, демонстративно цокнув, поспешил покинуть всю эту компанию, направившись в зал.
— сейчас кстати ретроградный меркурий, он, случаем, не козерог? им в этот раз тяжелее всего, вроде, — удрученно шуршит амира, облокачиваясь на фаваро и глядя в спину беловолосому.
— козёл он, а не козерог, — делает вывод леоне, не отрывая вгляда от удаляющейся спины азазеля.
— ну чё ты так грубо, ты мне по-моему писал, что у него там с его девушкой всё очень не очень?
— подругой, попрошу заметить, — поправляет кайзер, подвигая амире стул.
— я не знаю даже девушка ли она ему, или нет, просто скорее всего он с такой мордой из-за неё ходит, — фаваро разводит руками.
— спасибо, — кивает кайзеру девушка и присаживается на предоставленное ей место, — ну значит тут неразделённая любовь, других вариантов нет.
фаваро кивает, усаживается на корточки и неотрывно глядит на ядерно розовый узор вокруг её глаз, нарисованный на манер стрелки, дополнительно украшенный аккуратным стразом ближе к виску.
— классный мейк, — выдаёт он, почёсывая затылок.
амира поворачивается к нему и лыбится во все зубы, заодно поправляя ремешок сумки через плечо.
— правда что-ли? а я та-а-ак переживала. типа знаешь, я недавно нашла этот туториал на ютубе, — девушка подвигается на стуле и хлопает по свободному островку из дерева рядом с собой, в то время как другой рукой достаёт телефон из сумки. фаваро послушно присаживается вплотную к ней и заинтересованно таращится в экран смартфона, почти касаясь своим ухом её, — и короче вот, тут девушка рисует какими то дебилистическими дорогущими тенями, которых у меня нет, поэтому пришлось импровизировать и делать из того, что было.
амира крутит пальцем вокруг своей работы на лице, фаваро согласно кивает, а затем они оба снова утыкаются в телефон. к этому моменту кайзер уже свинтил разбираться с замороженными продуктами, так как с горем осознал, что он тут — третий лишний.
— мне кажется у тебя даже лучше получилось, она цвет неудачный взяла…как вы это художники называете? — парень поворачивается к розоволосой, а та смотрит на него с любопытством, — цветотип у неё не тот в общем, а тебе розовый с твоими то волосами офигенно вообще.
фаваро был далеко не ценителем макияжа; сам он мог только изредка воспользоваться тональником, но смотря на те произведения искусства, которые переодически выгуливает амира на своём лице — не мог удержаться, чтобы не отвесить ей парочку приятных слов.
— знаешь, делать комплименты за счёт унижения других — как-то бе, — амира насупилась и принялась убирать телефон обратно в сумку.
— в смысле унижения, так а если мне реально не вкатило то, что она себе там нарисовала? — удивляется леоне, выпрямляя ноги.
— ну не тактично это, и всё.
— хорошо, прости, давай так: у тебя суперский мейк сегодня, и твой скилл настолько хорош, что я бы посмотрел твой туториал, — улыбаясь произносит он, и амира за секунду обратно расцветает.
— так намного лучше, спасибо большое, — девушка тепло улыбается, шевеля двумя объемными хвостиками на голове, — а я к тебе, кстати, с одним предложением, не терпящим отлагательств, — деловито говорит амира, закидывая на официанта ноги.
— это с каким таким предложением?
— ты должен был мне попозировать ещё вчера!
— ну блин, это ты у нас как принцесса в замке целыми днями дома сидишь, а я то работаю, — он облокачивается на её ноги и продолжает разглядывать сегодняшнюю разновидность её макияжа.
— так когда ты сможешь? меня отец уже доконал вопросами о том, что ты делал голым у нас в гараже, и где как минимум одна картина с твоим участием.
леоне озадаченно наклоняет голову вниз, и, прикусив большой палец, начинает размышлять: работать он заканчивает сегодня не то что бы поздно, но будет ли ей удобно сидеть до ночи и возиться с его обнаженными телесами, пытаясь изобразить их на холсте?
— тебя не будут сильно пинать, если мы это всё сегодня вечером организуем?
— я думаю если дадим клятву на крови не шуметь, то тебе, возможно, даже разрешат остаться на ночь, — предполагает амира и потягивается вперёд, чтобы поправить его запутавшийся на шее кулон, — считай одни плюсы, в плане: тебя нарисуют, тебя покормят, и тебе не придётся уговаривать кайзера разрешить поспать рядом с ним на нормальной кровати, вместо ободранного матраса.
всё бы ничего, но фаваро договорился, что сегодня будет готовить ужин своему сожителю, который уже изрядно устал вывозить весь домашний быт на своём горбу. тем не менее, предложение амиры звучало более чем соблазнительно, поэтому обдумывать его пришлось недолго.
— то есть ночёвка, да?
— да, ночёвка! еда за мой счёт, но если хочешь — можешь тоже чего нибудь вкусного подогнать.
— по рукам, — леоне отбивает амире пять, а она в свою очередь лениво стаскивает с него свои ноги и направляется к выходу.
— встретимся тогда у входа в кафе вечером.
фаваро кивает и провожает девушку через весь зал, обдумывая то, как будет признаваться кайзеру в том, что променяет его вечерний гундёж на искусство.
***
докуривая очередную сигарету и нервно поглядывая на часы, фаваро всё прокручивал в голове тот факт, что ему придётся обнажиться перед не то что бы близким другом. во всяком случае, комплексов у него никаких не было, но присутствовало ощущение неловкости перед предстоящим позированием, ведь опыта у него в этом не было, а после рабочего дня о его гибкости и устойчивости на одном месте можно было мало чего хорошего сказать.
амира заставила ждать себя всего 15 минут, и, возникнув из-за угла — кинулась на парня с объятиями.
— опять мы едем на этом, да? — указывая на скутер интересуется розоволосая, неодобрительно кривя бровями.
— ну а чё тебе не нравится, драндулет как драндулет, — залезая на скутер говорит фаваро, пытаясь завести это чудо техники.
— по правде сказать — всё. типа тебе не кажется, что он в любой момент может сломаться? — с опаской садясь позади него говорит амира и надевает переданный им шлем на голову.
— да, мне тоже кажется, держись крепче, — смеясь выдаёт фаваро, резко трогаясь с места, от чего у амиры перехватывает дух и единственной предоставленной опцией становится сильнее схватиться за талию официанта.
дорога как и в прошлый раз заняла не так много времени, следовательно, вскоре они вновь оказались напротив большой виллы, куда фаваро неловко зашёл только смущённо держа амиру за руку. интерьер сия пространства сильно не удивил: обыкновенный себе минимализм, явно украшенный дорогущими статуэтками, вероятно, привезёнными из-за границы. амира на всё это оглядывалась с таким же равнодушием, и что-то подсказывало леоне, что ей, с её совершенно безумными и креативными замашками, это всё приходилось не по вкусу. будь её воля, скорее всего — тут бы всё как минимум было в расписных стенах, но будучи проинформированным о её не то что бы хороших отношениях с предками, ему оставалось только хвалить её собранные доски в пинтересте с дизайнами интерьеров, которые она ему переодически кидала в мессенджере.
— сюда, давай быстрее, — протаскивая его мимо родителей ворчит амира, и заводит его в комнату, чтобы спокойно отлучиться и перекинуться дежурными приветствиями с родителями.
как ни странно, в её комнате наоборот — всё было настолько чересчур красочно и разноцветно, что ему даже пришлось потереть глаза, чтобы сфокусировать свой взгляд на цветастых плакатах и заваленных всяческим хламом полках. да, она явно была не из перфекционистов, о чём говорила целая армия из кружек на столе вместе с расправленной кроватью, простынь которой оголяла матрас.
— ты почему ещё одет? — возмущается амира, тихо закрывая за собой дверь на замок.
теребя в руках какую-то игрушку из киндера, найденную на прикроватном столике, фаваро, от неожиданного появления хозяйки комнаты, резко дергается и роняет предмет на пол.
— мне показалось странным, если я буду встречать тебя тут голым. кстати, есть какая то ткань или что-то вроде? или мне одеждой прикрываться, — нескладно бубнит он, поднимая с пола игрушку и ставя её на место.
амира тем временем разбирается с местом, где он будет стоять. она подвигает маленький подиум к стене слева от окна, и, укладывая на него полотенца, косится на леоне.
— со стула возьми покрывало, плюс подвинь столик с хавчиком сюда ко мне, чтобы и ты и я находились в равных правах в отношении еды, — она заканчивает с обустройством места и принимается закреплять холст, после чего достаёт масло и разбавитель.
фаваро послушно выполняет все заданные ему поручения, отходит к её кровати и не спеша начинает раздеваться, чуть подрагивающими руками складывая свою одежду поверх одеяла.
— ты уже до этого рисовала голых людей, да? — взволнованно спрашивает он, чуть оборачиваясь к девушке.
амира устало вздыхает и проводит махинации с разбавителем, сидя на садовом стуле перед мольбертом.
— нет, я извращенка, которая любит смотреть на голых барист, — саркастично отвечает она, затыкая нос от появившегося режущего запаха, — конечно я в вузе много пропустила, но вот на натуре была скорее всего всего больше раз, чем ты видел обнажённых женщин.
фаваро пропускает тихий смешок и тоже закрывает нос пальцами.
— это что у тебя такое?
— разбавитель, краски разбавлять, как ты можешь догадаться.
леоне задумчиво кивает головой, и, прикрывшись покрывалом — перебегает на подиум, где мгновенно становится ослеплённым ярким светом высокой лампы.
— итак, как мне изогнуться?
— ты покрывало то спусти.
— нет давай ты мне сначала на себе покажешь, в какую позу мне лучше встать, а я уже спущу покрывало.
амира противно передразнивает его слова, но всё же поднимается с места, заводит руки за спину, поворачивает голову в сторону и выставляет одну ногу вперёд.
— вот в такой позе долго простоишь? — испытующе спрашивает она, переводя глаза на леоне.
— ээээ, наверное? сейчас проверим, — фаваро застенчиво спускает покрывало вниз и немедленно смотрит на амиру, у которой на лице не было ни единой эмоции от вида обнажённого парня. он и не ждал от неё прям тотального вау эффекта, но и с таким каменным равнодушием был встретиться не готов, готовясь увидеть на её щеках как минимум румянец.
— фава, давай чуть правее, — командирски приказывает девушка, двигая рукой с кистью.
тот все схватывает налету и беспрекословно встаёт в заданную ему позу в обозначенном месте, понимая, что смущение скорее испытывает он сам, нежели она.
— а долго так?
— смотри, я тебя писать планирую за несколько подходов, поэтому сейчас давай попробуем часа два с перерывом, а дальше как пойдёт.
— тебе реально не надоест смотреть на мою голую тушу несколько часов?
— а должно? — непонимающе вопрошает амира, выглядывая из-за мольберта.
— да нет, я в смысле, ну, забей короче, — отмахивается официант и принимает прежнее положение.
амира делает первые смелые наброски и внимательно всматривается в парня, заставляя того отводить взгляд куда позволяет его круг обзора, попутно заостряя внимание на предметах декора комнаты.
фаваро же в свою очередь вынужден был сохранять молчание целый час, пока девушка пыталась вписать его в композицию, и на любую его внезапную реплику отвечала холодным «не дёргайся». да, работа была не из лучших: ноги начали затекать и ныть уже через 10 минут после начала этой художественной сессии, а руки за спиной он и вовсе практически перестал чувствовать в попытках держать раскалывающуюся шею ровно. тело невольно начало трястись от такой внезапной нагрузки, что вынуждало амиру повторно повторять замечания, после которых шли угрозы о недопущении рыжего натурщика к еде.
после часа этого безудержного веселья, художница заботливо накрывает парня покрывалом и садится рядом на подиум с мандарином в руках.
— прям супер тяжело было? — запихивая ему дольку в рот интересуется она.
— да не то что бы тяжело, непривычно скорее, — врёт фаваро, мысленно перебирая у себя в голове знакомых массажистов.
— а ты стричься не планируешь кстати? — амира проводит ладонью по его хвостику на затылке, — обросший ты какой то.
— в смысле обросший? это маллет вообще-то, за тридцать баксов стригусь так то, — гордо произносит леоне, отбирая у неё пачку чипсов.
— ты реально стрижёшься за тридцать долларов? — удивляется амира и продолжает тормошить его хвост.
— ну да.
— давай я тебя за бесплатно постригу?
— нет, спасибо, не дай бог обкорнаешь и буду как урод ходить. диплома парикмахера я у тебя вроде не наблюдал, — обиженно ворчит леоне, разгрызая картофельный снэк.
— да ты и так как урод ходишь, только за тридцать долларов, — беззастенчиво отвечает амира и ворует у него из пачки пару чипсин.
проведя приличное количество времени за рисованием его обнажённой натуры, амира не могла не подметить для себя то, что он удивительно хорошо сложен для человека, у которого в рационе питания одно хрючево и кофе. к её удивлению, она встретилась с просматривающимися кубиками пресса, выраженной талией и украшенными россыпью веснушек загорелыми плечами, которые каждые пять минут настоятельно просила распрямить. определённо в качестве натурщика он был не лучшей кандидатурой — выдержки ноль, вечно что-то болтает, нарушает этой самой болтовнёй ей всё построение. но являясь в первую очередь человеком, а затем уже деятелем искусства, амира не могла проигнорировать тот занимающий её факт, что рядом с фаваро она не чувствовала себя обязанной к поддержанию диалога, совсем напротив — в основном он рассказывал ей всякие смешные вещи, не боясь выглядеть глупо, даже стоя голым и повествуя ей о том, как уронил телефон в унитаз.
находясь с родителями, девушка не могла похвастаться свободой в плане выражения эмоций, да и в принципе за долгие годы совместного проживания банально научилась подстраиваться под их настроение, вечно боясь сделать что то не так. очередная ночная переписка с леоне казалась ей самой лучшей альтернативой, в которой она не чувствовала себя странной или не подходящей под какие-то заданные родителями рамки —обмениваться мемами с угарными котами и соответствующими надписями на ломаном английском постепенно становилось традицией.
— камень ножницы бумага, кто съест все крошки из пачки, — задорно предлагает фаваро и через минуту разочарованно смотрит, как амира вытряхивает содержимое себе в рот.
***
благополучно отстрелявшись со вторым подходом, девушка оставляет своё место и помогает фаваро застегнуть пуговицы спальной рубашки, которую тот притащил с собой. она трепетно продевает пуговицы в дырки, пока сам леоне рассматривает отросшие русые корни её волос, потряхивая, казалось, окаменевшими после позирования руками.
далее они вдвоём проходят к холсту и становятся в позу критиков, разглядывая получившееся.
— мне в общем то нравится, только нос какой то громоздкий, — прислонив руку к губам выдаёт парень, и мигом получает кистью по плечу.
— ай!
— это еще не готовый вариант, я обязательно оставлю тебе твой вздернутый нос, можешь не переживать.
— вздёрнутый? я думал, что он прямой, — он касается ногтём места носа на картине и вновь получает удар кистью, но теперь по макушке.
— мне лучше знать, — амира оттаскивает его от незаконченной работы и проводит указательным пальцем ему по носу, — ну вздернутый же.
— хорошо, тебе виднее, наверное, — с сомнением проговаривает леоне и проходит к зеркалу, где стоит ещё минут пять, пока девушка приводит кровать в порядок.
через силу через боль расстелив простынь, розоволосая выключает свет и плюхается на спальное место прямо в одежде, не в силах стащить с себя даже джинсы. фаваро укладывается рядом, с умным видом взбивает подушку, а затем поворачивается к ней; поначалу в темноте было нелегко различить даже знакомое лицо, но вскоре глаза привыкают, и парень начинает узнавать приглянувшиеся ему маленькие уши с тонкой верхней губой.
— тебе правда понравилась картина? — шёпотом спрашивает амира, укрываясь одеялом.
— кроме носа замечаний нет, — с наигранной серьёзностью отвечает он, чуть улыбаясь.
— да я же говорю, это набросочный вариант! — смеётся девушка, выдавая ему лёгкий щелбан в кончик носа.
— ну всё всё, набросок носа так набросок носа, с маэстро спорить не буду, а то вообще без него останусь.
на какой-то момент воцарилось молчание, при котором амира улеглась на спину и стала с толикой грусти глядеть в потолок.
такая мелочь не осталась незамеченной фаваро, посему он обеспокоенно стал вглядываться в её профиль.
— тебе не скучно тусоваться со мной? — еле слышно шепчет амира, и рыжеволосый готов был поклясться, что это последний вопрос, который он ожидал услышать за сегодняшний вечер.
— ты сейчас серьезно?
она беззвучно кивает головой.
— не знаю, мне бы было нудно с собой. представь: кидаешь человеку девятичасовое эссе про лягушек из южной америки, которое он наверняка не смотрел, а потом заставляешь голым позировать два часа, — амира разводит руками, — ну дико, скажи?
фаваро оскорбленно фыркает.
— вот что б ты знала, мне больше всего понравились дендробатиде, сорян за корявое произношение, но это которые ядовитые и с большими глазами, — он театрально вздыхает и закатывает глаза.
амира восторженно поворачивается, хватает его за руку и пристально смотрит в глаза.
— так ты смотрел!
— нет ну ты интересная конечно, я по твоему должен был свайпнуть и подумать «во дура, лягушек мне каких-то кинула»?
девушка поняла, что лежит уж слишком близко и чересчур сдавливает его руку своими, так что поспешила отползти на свой край кровати и спрятаться обратно под одеяло.
— в школе я кидала своим одноклассницам через блютуз альбомы своих любимых групп, на что мне крутили у виска. как бы да, это нормально, но всё равно переодически возникает чувство того, что я кажусь какой-то взбалмошной и придурковатой, — утыкаясь носом в край одеяла мямлит она, заправляя волосы за уши, — и слышать от тебя, что ты запомнил название лягушек — ощущается чем-то правильным и, не знаю, как сказать, ободряющим что ли? — розоволосая хихикает, прикрывая рот ладонью.
фаваро заворожённо пытается разглядеть в темноте ямочки на её щеках, дрожь тонких запястий, проблеск серебра в мочках ушей и думает о том, что надо бы покопаться в интернете на предмет наличия океанариума в их районе.
