Головоломка "Итэр".

Выключенный свет, тесная и замусоренная спальня с зашторенными окнами, откуда нельзя было увидеть какое время суток за окном. За стеной слышится перепалка, что вполне типичная ситуация в этой семье. Можно ли назвать эти взаимоотношения «семьёй»? Это больше походит на концлагерь, никак иначе. С самого утра Синьора устроила драму из-за ничего, теперь весь дом на ушах стоит. Свет ноутбука создавал слабое освещение в темной, безжизненной комнате. Был только вечер. Он потягивается; позвонки хрустят, а мышцы приятно тянет после беспрерывно долгом сидении за монитором. В его голубых глазах поблёскивал квадрат экрана ноутбука, они красиво освещались в тусклом свете, но выглядели абсолютно безжизненно скучающе. Шумно сёрпает напитком в банке, когда отворачивается от монитора и мельком поглядывает на парня рядом. Итэр пришёл около двух часов тому назад и, как и ожидалось со стороны Чайльда, всю работу он спихнул на них двоих, уйдя куда-то кутить. Так происходило всегда, но если раньше Скарамучча мог послать братца на три весёлых, то сейчас он почти сразу согласился. Конечно, он не стал бы признавать себе свою слабость в виде Итэра. Хотя какую слабость? Это было любопытство. Не более. Так твердил в своей голове Скар, пока копался в интернете. Откладывает напиток в сторону. — У тебя шумный дом, — Говорит блондин, оглядывая чужую комнату. — И мусора много. Скар, ты грязнуля. Брюнет повернёт голову с хмурым выражением лица, готовый вступить в перепалку, как обычно, но быстро останавливает себя, растерявшись. Лицо Итэра было довольно близко, Скарамучча впервые видел взгляд его золотистых глаз так рядом. Хотя он в принципе видел кого-то так близко — впервые. Блондин же смотрел на него спокойно, даже с некоторым любопытством разглядывал растерянность на лице Скара. Итэр знал, что подобные эмоции для него — чужды, это его забавило. Он одними кончиками пальцев поправил тёмную чёлку на лбу Куникудзуси, очищая «холст» от лишних деталей. Почему он вообще позволяет этому блондину так много? Скарамучча славился своим непростым и жестоким характером, славился тем, как сильно он презирал всех вокруг, от семьи до случайных прохожих. Он воспринимал каждого, кто хотя бы немного слабее его, за мусор. Не позволял приближаться к себе слишком близко. Так почему сейчас он потерял над собой всякий контроль? Почему сейчас всё, на что он будет способен — это молча наблюдать за блондином напротив? — Если считаешь, что у меня в комнате грязно — так иди и уберись, — Его резко пробивает на злость и он одним движением руки, отворачивает от себя лицо Итэра. — А что? Я могу, — Совсем не смутился последний и встал с места, бодро настроившись на сбор всякого хлама под ногами. «Да что не так с этим парнем?» злобно думает Скарамучча. Он снова не угадал следующего действия своего одноклассника. Он поворачивается на кресле, скрещивает руки на груди и хмуро наблюдает, как практически незнакомый ему человек прибирается в его доме. Уму не постижимо! Всю жизнь охранял свою комнату, как ума лишённый, а теперь позволяет топтаться здесь какому-то смазливому мальчику, так ещё и хозяйничать с ЕГО вещами. Скарамучча плотно сжимает губы, смотря внимательно в спину Итэра. — Тебе бы ещё комплектик горничной, вообще идеально смотреться будешь, — насмешливо съязвил Скар. — За тобой приятно наблюдать, — Тягучим, приторным голосом произносит он, подпирая подбородок рукой. — Всегда хотел собственную служанку. — В следующий раз купи мне этот комплект одежды. Ну или можешь научиться убираться, — совсем не реагирует на такое поведение Итэр, складывая аккуратно одежду. — С чего ты взял, что я приглашу тебя сюда на следующий раз? Итэр ответил ему совсем неправильной ухмылкой, от которой щеки Скара порозовели, хотя заметить это в той темноте, что была в комнате — было сложно. — Ты так меня разглядываешь, я подумал захочешь снова увидеть меня здесь, я разве не прав? — его вопрос звучал больше как издёвка, нежели действительный интерес получить ответ. Куникудзуси это еще больше разозлило. Возможно, потому что отчасти он был прав. Возможно, потому что он говорил это с таким нескрываемым удовольствием, словно это он издевался над ним, а не наоборот. Его бесила эта самодовольная ухмылка и уверенность в своих словах. Скарамучча хочет стереть с него это глупое выражение лица, оно раздражает. Раздражает. — Самоуверенность к тебе не к лицу, а в моменты, когда ты ошибаешься — это выглядит смешно, — брюнет встал со своего места, широкими шагами разделяя пространство между собой и парнем. — Так улыбаешься, словно всё на свете знаешь. Аж бесит. Таких как ты я презираю больше всего. — Какое совпадение, — Итэр выпрямляется, не сбрасывая несколько поднятый вещей с рук. — Я тебя тоже презираю. С самого начала твоего появления в школе, — Слова лились ледяным потоком, но лицо не менялось со своей мягкости в то презрение, о котором он говорит. Но эти слова забили гвоздь в разуме Скара, от них поплохело. Внутри что-то дрогнуло. — Как ты смеешь, червяк, — Куникудзуси толкает блондина в грудь, отчего по полу раскидывается какое-то тряпьё. — Не смей отчитывать меня, чёртово ничтожество, — глаза наливаются яростью, он действительно не понимал ту грань, которую переступал. Выдыхал что-то едкое в чужие губы, больно сжав челюсть Итэра в своих руках, не давал отвернуться, смотрел точно в глаза. — От тебя сигаретами воняет, — закатывает глаза он, совершенно не пугаясь угрожающего тона. — Вот как? Тогда распробуй его получше, придурок. Скарамучча хватает воротник одноклассника, притягивая к себе, привлекает в жадный, влажный поцелуй. Всем своим весом впечатывает Итэра в стену, не позволяет ему отстраниться. Движения рук Скара резкие, грубые, с больным нажимом он давит на плечи, языком врывается глубже, вылизывая стенки его рта. И Итэр ответил на него не думая. Пальцы обхватили пряди тёмных волос, удерживая его на месте. Он шире приоткрывает собственные губы, отвечая на движения его языка. Другая рука легла на гладкую, покрасневшую щеку мальчика, и он придвинулся всем телом ближе к нему, закрыв глаза и сильнее надавливая на губы. Казалось, блондин специально раздразнил младшего из семьи предвестников, потому что его звуки удовольствия, поступки, никак не вязались со словами, которые он говорил. Куни отстранился, открыл глаза, смутно разглядывая мордашку Эфира и хищно ухмыльнулся. То самое выражение, которого он прежде не видел: возбуждение. По его подбородку стекала слюнка, а грудь вздымалась от тяжелых вздохов, в его глазах ни капли отвращения. Вот оно, тот самый настоящий Итэр до которого он копал. Он притягивает его к себе обратно, подхватывает под бёдра и впечатывает в свой стол. Банка энергетика опрокидывается, разливаясь по клавиатуре. Скару всё равно. — Скарамучча, постой, что ты… — В рот блондина скользнули два пальчика, прижимая его язычок к низу. — Вылижи как следует, если не хочешь, чтобы было больно, — Томно шепчет брюнет ему на ухо, прижав член через плотную ткань штанов к заду блондину. — Давай же, — он волнообразно пошевелил пальчиками внутри чужого рта, призывая его к действию. Итэр не колебался. Тепло, влажно… С хлюпающим звуком он облизывал его пальцы, смачивая, желая, мечтая. Его собственный член натянул ткань джинс, больно выпирая из-под одежды. Горячо. Хочется больше. … Кожа к коже. Скар припал к спине Итэра, входя в него повторно и выбивая из парня несколько неровных стонов. Внутри непривычно узко, всё сжимало, стекало и хлюпало. Одной рукой он прижимается к низу живота, ища как можно больше контакта с телом блондина. Вторая рука больно хватает золотые локоны, заставляет смотреть в его глаза, поворачивает к себе. Кажется, он сходит с ума, но не может ничего с собой поделать. Не может остановиться, не может совладать с эмоциями и этим сладким ощущением натянутой струны возбуждения. Он хотел его всего. Он видел, как дрожат ноги Эфира, когда он на носочках пытается соответствовать ритму одноклассника. Обнажённый, открытый, такой красивый и принадлежащий всецело Скару. Голубоглазый парень жадно бегает взглядом по телу парня, запечатывая в памяти каждую его родинку, красный след засоса и царапину. «Мой.» Думает Скарамучча, давит на чужой животик пальцами, ощущает почти невесомое движение его члена внутри. «Абсолютно весь.» — Быстрее, быстрее, — Срывается на мольбы блондин. Ох, если бы не ссора по ту сторону, если бы не шум семейных разборок, то сейчас они бы были пойманы с поличным. — Заткнись. Скарамучча резко входит, полностью на всю длину, заполняя внутренности Эфира. Наказывает за громкость. Тут же чувствует, как руку, лежащую на его животе обдаёт горячей влагой, а ноги блондина подкашиваются, норовясь упасть. Он кончил. Скар его удерживает, грудью вдавливает в стол и задерживается ещё на секунд шесть, делая несколько движений, и изливается внутрь блондина. — Мх, Скар, — голос Итэр несвойственно писклявый, он высвобождается из клетки чужих рук и оборачивается, наблюдая на чужом лице самодовольную ухмылку. — Куда же пропала вся твоя напыщенность? — Куникудзуси запечатает ещё один поцелуй на чужих губах и с искрой забавы посмотрит в лицо блондина. Итэр ухмыльнётся в ответ и пройдёт языком вдоль чужого тела, слизывая полупрозрачную жидкость на кончике чужого члена. — И вправду горьковатая. Не кури больше, если хочешь, чтобы это повторилось. — …Придурок, куда ты денешься, у тебя больше нет выбора. «Он не ботан и не клоун. Он нечто куда более интересное. Я разгадаю тебя, Итэр, только дай мне на это всю жизнь.»