Письмо с того света

— Доложите о результатах как можно скорее, — подняв трубку, устало произносит начальник Сон. Мечущийся, словно тигр в клетке Пак Чимин в его кабинете вызывает головокружение, но рискнуть его остановить не хватает решимости. После прочтения дневника А Черён ситуация яснее не стала. Остается одна надежда на экспертизу с места преступления и на заключение судебного медицинского эксперта. Именно ее и ждали все. — Чимин, сядь, пожалуйста! — с мольбой в голосе просит старший офицер Сон. Он незаметно для себя переходит на неформальное общение. Но Пак настолько погружен в свои размышления, что не слышит ни звука. В его голове выстраивается вероятный радиус поиска, он уже поднял на ноги свою команду и запустил поиск по фотографии А Черён. Он не может спокойно сидеть на одном месте, считая, что время уходит впустую, но хвала Намджуну, который убедил его дождаться предварительных результатов экспертизы. Сам же Ким выстраивает стратегию поиска информации, отслеживания камер наблюдения, хотя в той глуши их кажется и вовсе нет. Минут через сорок в кабинете появляются сотрудники с предварительными результатами. — Смерть наступила в результате удара головой об угол кровати, на нем остались следы крови. Скорее всего, мальчика очень сильно толкнули и он не удержавшись на ногах, упал затылком на торчащий угол кровати. Но кроме свежей крови на полу под телом были найдены и старые следы. Сейчас они на экспертизе по установлению принадлежности, но могу предположить, что большинство из них принадлежат погибшему ребенку. — Результаты вскрытия пока еще предварительные, но могу подтвердить версию коллеги, — добавляет второй специалист. — Умер мальчик от удара головой. На теле обнаружены множественные старые шрамы. Два последних новые со следами воспаления и нагноения. Видимо были плохо обработаны после получения. Также на теле есть несколько сросшихся переломов ребер, лучевой кости и ключицы. Они были незначительными, но тем не менее это говорит о том, что погибший подвергался регулярно избиению. — Скотина! — не выдерживает Чимин и вылетает из кабинета как ошпаренный. Он проносится мимо улья из сотрудников и посетителей и выскакивает на улицу. Резкий порыв ветра распахивает полы его пальто, пробирая до самого позвоночника, но Пак будто не замечает его. Он спешит в сквер напротив полицейского участка, где нет такой суеты и не мельтешат люди перед глазами. Потому что воображение проносит перед глазами Пака словно в записи все, что произошло с несчастными детьми. Он не может остановить эту адскую карусель из образов, звуков и кажется даже физической боли. Старые картинки растерзанной возлюбленной всплывают в памяти кровавыми пятнами. Они путаются с воображаемыми и Чимин начинает терять грань между прошлым и настоящим. Ему кажется, что с Чарён обязательно произойдет тоже самое, что когда он найдет ее, ее тело будет разорвано в клочья. Эти мысли кружат в воспаленном мозгу журналиста, вызывая адскую головную боль вперемешку с тошнотой. Он не может отделаться от фантомного запаха разложившегося тела, которым кажется пропитал его мозг, пока он обессиленный лежал и ждал помощи полиции возле изуродованного тела своей малышки. Чимин идет в глубь сквера, не разбирая дороги, и садится на лавку. Его руки идут ходуном, поэтому он находит самый верный способ — запускает их в шевелюру и оттягивает волосы с болью. Это естественно не приносит облегчения, потому что внутри все горит. Кажется, что раскаленная лава выплеснулась из жерла вулкана и попала в кровь Пака. Он чувствует каждую клеточку своего тела, которое сгорает от одной мысли, что он в очередной раз не успеет. Где-то на подсознании он конечно понимает, что А Черён не его погибшая возлюбленная, но обстоятельства ее пленения слишком схожи, а психика Пака слишком расшатана. Он работает в газете и руководит благотворительной организацией, в которой проводит большую часть своего дня. В последнее время кроме пропажи людей они занялись еще и помощью малоимущем, поэтому работы хватает. Несмотря на то, что Чимин является основателем и руководителем фонда, он наравне со всеми рассылает листовки, шерстит интернет и раздает одежду и еду нуждающимся. Он не может спокойно сидеть на месте, он просто обязан чем-то себя занять. Иначе в голове всплывают воспоминания, от которых жить не хочется. — Где он? — забегает в кабинет Намджун, удивляя своим формальным обращением не только начальника Сона, но и других сотрудников. — Выскочил как ошпаренный, — поднимается со своего места старший офицер. Намджун срывается с места, задевая и опрокидывая стул одного из коллег, но даже не оборачивается, чтобы исправить положение. Выскочив на улицу, он озирается по сторонам в поисках знакомой макушки, но видит лишь спешащих по своим делам горожан. Сердце набирает обороты, а мысли мечутся в голове. Вся эта ситуация похожа на то, что Чимин уже пережил. Возраст девушки, способ удержания. Намджун волнуется, что это может стать толчком к депрессии, которую Чимин уже когда- то испытал. После гибели девушки он не мог ни есть, ни спать, ни даже говорить первые несколько дней. Лишь осознание того, что его показания могут помочь следствию найти преступника, заставили Чимина разомкнуть губы. Ким тогда еще неопытный, но очень участливый офицер, переживал за Чимина, как за родного брата. Приходил в клинику в свободное время и рассказывал о продвижении следствия. Лишь только в эти моменты где-то в глубине лисьих глаз Пака появлялась искорка жизни. Так Намджун и сблизился с этим, как потом выяснилось, настырным, трудолюбивым, честным и добивающимся своей цели молодым человеком. За последние несколько лет он достиг много: стал популярен благодаря своим принципам и делу, ради которого готов отдать жизнь, открыл благотворительную организацию, помогающую в поиске пропавших безвести не только детей, но и взрослых. Ким помогает ему по мере возможности, ввязываясь в поиск и задержание преступников, порой в нарушение приказа старшего по званию, потому что не может иначе. Не может он оставить Пака одного, зная реакцию его организма на трупный запах из подвала. Не может бросить не поддержав, но порой эта помощь выходит ему боком. Так несколько лет назад, они преследовали одного любителя маленьких детей, но тот был не простым парнем и продумал ловушку для журналиста. Чимин оказался в заложниках, а Киму ничего не оставалось, как вступить в противостояние. Именно после него остались те шрамы, которые словно нож по сердцу режут Пака, каждый раз, когда попадаются на глаза. Тонкие, практически уже не заметные ниточки на пальцах, со временем замывшиеся, содержат под собой массу переломов. Пак, каждый раз видя их, отводит взгляд и винит себя. — Где он? О чем думает? — бормочет Ким, продолжая среди прохожих разыскивать ту самую голову. Он уже достает телефон из кармана, чтобы набрать друга, когда экран загорается и приходит сообщение от Сокджина: «Мы в сквере напротив участка. Захвати три кофе и дуй сюда.» — Джин~и, я твой должник! — срывается с уст Кима и он летит в кафе за заказом. Скрюченная пополам фигура Пака видна издалека. Он сидит на скамейке, облокотившись на согнутые руки, которые упираются в колени. Его волосы в полном беспорядке, торчат в разные стороны, словно он не выпускал руки из них в течение всего дня, терзая несчастные пряди. Не смотря на пронизывающий ветер, его пальто распахнуто. Намджун прибавляет шаг, присматриваясь и замечая, как тяжело поднимается грудная клетка друга. Сокджин сидит рядом, облокотившись на спинку скамьи и закинув одну руку на спинку позади Чимина. Он спокоен и расслаблен, но его взгляд не отрывается от рядом сидящего журналиста. — Чимин~а, — голос Кима звучит обеспокоенно. Намджун подходит вплотную и присаживается на корточки перед другом, протягивая стаканчик кофе. — Он человек вообще? — поднимает взгляд Чимин. Именно тот взгляд, который Намджун будет помнить всю свою жизнь: полный боли и безысходности, как тогда в клинике, после осознания всей трагедии. Именно этот взгляд вел к депрессии и отказу от контакта с внешним миром. — Сейчас нам нужно сконцентрироваться на поимке этого нелюдя, — вступает в разговор Джин. — Вся энергия должна быть направлена на это. Займитесь анализом окрестностей и видеокамер, опросом знакомых и местных жителей, — предлагает прописные истины Сокджин, чтобы немного расшевелить Пака и вырвать его из замкнутого круга самобичевания и саморазрушения. — Не может человек, тем более с девушкой, исчезнуть бесследно. — Ты прав, — подхватывает его идею Намджун, хотя часть из этого уже сделана. Однако он озвучивает вслух, чтобы Чимин услышал его мнение. — Еще есть надежда, — добавляет Сокджин. Пак поднимает на него взгляд и смотрит, не моргая, около минуты. Затем, видимо, проанализировав ситуацию, согласно кивает. Радости обоих Кимов нет предела, но они держат ее при себе. Намджун даже за спиной Пака показывает Сокджину палец вверх, на что психолог мягко улыбается. Намджун намеревается вернуть Чимина в офис и поговорить в относительном покое, но его планам не суждено сбыться. Резкий звук тормозов предвещает надвигающуюся грозу по имени Пак Хана. Она стремглав несется в их сторону, не обращая никакого внимания на незнакомого молодого человека, который расположился возле Чимина. Намджун уже готовится поймать свой маленький ураган, но он стихает самостоятельно. Подлетев к мужчинам, Хана тут же замечает внешний вид и угнетенное состояние кузена. Она резко останавливается в шаге, а затем, присев на корточки, берет брата за руку. — Оппа, — перебирает его пальцы и заглядывает в глаза. — Что случилось? Чимин ловит ее взгляд, но молчит. Не знает, как описать те чувства, что проснулись вновь. Поэтому на лице столько скорби и страдания, что Хана, наплевав на свои новые джинсы, опускается перед кузеном на колени. — Кто тебя расстроил? — бросает недовольный взгляд на Намджуна, а потом и на Сокджина. Только тогда понимает, что перед ней совершенно незнакомый человек. — Эти? — хмурит брови, переводя взгляд с одного Кима на другого. — Нет, — голос Чимина просел, поэтому не сразу удается взять его под контроль. Зато сестру он под контроль берет моментально, приподнимая с земли и усаживая на свободное место на лавке, но только не со стороны Джина, а с противоположной. Хана ойкает от неожиданности, но не сопротивляется. Против танка по имени Пак Чимин переть бесполезно. — Я буду в норме через некоторое время, — уверяет ее Пак, но верится с трудом, поэтому Хана поглаживает его напряженную спину, руки, забирается пальцами в и без того растрепанные волосы. Делает все, чтобы облегчить состояние. Еще свежи в ее памяти воспоминания о кузене с ножом в правой руке, занесенным над венами левой. Если бы она тогда не поругалась в очередной раз с родителями, не рванула в слезах к Чимину и не вошла в подходящий момент… Его бы сейчас точно не было рядом. После поимки преступника и суда Чимин не видел смысл в своем дальнейшем существовании без своей «маленькой феи». У него просто не было причин просыпаться по утрам, вставать с постели и вообще жить дальше. Хана в силу своего взрывного характера налетела на него с кулаками, вырвала несчастный нож и запулила в противоположную стену так, что тот вошел по самую рукоять. Она кричала и била Чимина по плечам, потом залила слезами его футболку, оставив следа потекшего макияжа, а потом просто утянула его на диван и обняла так крепко, как только смогла. Несмотря на их распри, Чимин для нее был единственным человеком, к которому можно было прийти в любое время дня и ночи и быть уверенной, что тебя примут и выслушают. Да, он часто оказывался на стороне родителей, но тем не менее Хана шла к нему за поддержкой. Потом, успокоившись, она привела ему тысячу причин, по которым он должен жить. А самое главное, она подала ему идею с открытием благотворительной организации, заявив, что его упорство может помочь спасти жизни других людей. И Чимин согласился остаться. — Пойдемте в офис, — предлагает Сокджин, кутаясь в теплый шарф. Сидеть на пронизывающем ветру то еще удовольствие. Он поднимается сам и протягивает руку Чимину. Намджун бросается к Хане, приподнимая ее словно пушинку. Пак медлит пару секунд всматриваясь в немного искривленные от природы пальцы психолога. Мысль о том, что ответное действие может стать началом их совместной работы не только над этим уголовным делом и над самим Паком, зудит в голове Чимина. Он сомневается, но потом все же хватается за руку помощи и поднимается с места. Его ведет в сторону от перенапряжения, но он быстро берет себя в руки, стараясь идти ровно вслед за другом и кузиной. — Если ты позволишь мне помочь, то тебе станет легче, — тихо произносит Джин, касаясь ладони журналиста. Чимина словно током пробивает от чужого прикосновения, но он сжимает челюсти и едва заметно кивает в ответ. Так больше продолжаться не может! Он должен разобраться со своими демонами, чтобы помогать людям в полной мере. — Хана, малышка, поезжай домой, — наклоняется Намджун к уху девушки. — Я надолго здесь. — Нет! — громко отвечает Пак младшая. — Я оппу не оставлю, не хочу чтобы он опять… — Хана! — перебивает ее Чимин и смотрит так грозно, что Намджун напрягаются, ожидая ответных действий. Но Хана лишь льнет к брату словно потерявшийся котенок и обвивает его предплечье обеими руками. Она заискивающе смотрит в его глаза, не произнося ни слова. Джин наблюдает за ними так же, как и Намджун, и обоих возникает ощущение, что эти двое что-то скрывают. Что-то, что касается только их двоих.