Письмо с того света

— Рассказывайте все с самого начала, — тяжело опускаясь в водительское кресло, заводит машину начальник Сон. Он бросает быстрый взгляд через зеркало заднего вида на отрешенного Пака, который без лишних слов усаживается на заднее сиденье и Кима, который не сводит с него глаз, приземляясь рядом. — Господин Пак, — окликает погрузившегося в свои раздумья журналиста, выруливая на основную дорогу. Чимин медленно переводит потухший взгляд на начальника Сона. — Расскажите все с самого начала, — повторяет свою просьбу офицер. — Мне на почту пришло сообщение, а точнее его фотография, — начинает свой рассказ Чимин, пребывая в какой-то прострации. Он с точностью цитирует текст послания, описывает действия, которые он совершил после, включая визит к Киму и их вечернюю беседу. Господин Сон внимательно слушает, следя за редкими ранними машинами, которые попадаются на пути и, наконец, паркует авто возле полицейского участка. — Кофе? — предлагает он, как только все троя заходят в кабинет начальника. Чимин без приглашения плюхается на небольшой диван в углу, и только тогда господин Сон замечает насколько Пак бледный. — Офицер Ким, — кивая головой на выход, идет в пустую приемную за обещанным кофе. Намджун спешит вслед за шефом, недоумевая. — Что с ним? Почему он в таком состоянии? Первый раз вижу нашего задиру Пака в полнейшей прострации. Обычно от него не отобьешься. — Мальчик, — одним словом отвечает Намджун. — Он так расстроился из-за погибшего парнишки? Из-за того, что вы не успели? — не может поверить в полученную информацию начальник. Ким кивает, раздумывая стоит ли говорить о главной причине. — Ты что-то не договариваешь, — замечает неуверенность в подчиненном. — Все эти поиски пропавших связаны непосредственно с ним самим? — догадывается Сон. Намджун медленно кивает. — Расскажи, чтобы я мог его понять. Дальше меня это не пойдет, ты же знаешь, что я могу хранить секреты. Намджун действительно знает, что офицер Сон в этом плане могила. Еще ни одна информация, которой он делился не ушла дальше их двоих. Но если бы это касалось его самого, Ким не стал бы раздумывать. Но тут Чимин… — Это была девушка, которая ему очень нравилась, — решается Намджун. — Она только поступила в университет, а Чимин был на последнем курсе. Не знаю всех подробностей их знакомства, он был в нее по уши влюблен. Они начали встречаться, были счастливы, но однажды после занятий Чимин остался в библиотеке готовиться к выпускному экзамену, а его девушка почувствовала себя плохо и ушла домой, не дождавшись его, хотя всегда ждала его, сидя рядом. Он каждый день провожал ее до дома, хотя они жили в разных концах города. Она пропала по дороге домой. Родители сразу не забили тревогу, думая, что она с Чимином, а его отвлек профессор обсуждением дипломной работу. В общем, когда он начал ей звонить, прошло около часа. Родители сообщили, что она не вернулась домой. Чимин сразу бросился ее искать по ежедневному маршруту, но безрезрезультатно. Прибежал в полицию, но у него не приняли заявление, ведь он же не родственник. Родители написали заявление, но никаких подозреваемых не было. Камеры наблюдения ничего не показали. Последний раз девушку видели на автобусной остановке, но в автобус она так и не села. Было такое впечатление, что она испарилась. Чимин бродил по городу всю ночь, к утру распечатал ее фото и продолжил поиски на следующий день, подключив всех знакомых. К вечеру следующего дня о ее пропаже знал весь университет и почти половина из него, включая преподавателей помогала, раздавать и рассылать листовки. Сам Пак через несколько дней просто рухнул на пороге полицейского участка, когда пришел в очередной раз узнать информацию. Он не спал и толком не ел около пяти дней, продолжая бродить в поисках своей девушки. Когда ему вызвали ему скорую помощь, он просто напросто сбежал. Затем он пропал на два дня, и я начал переживать за него, — тяжело вздохнул Намджун, воскрешая в памяти те события. — Через два дня в участок поступил сигнал от одного старика, который сообщил, что видел пропавшую девушку на окраине города в компании «приличного мужчины». Для дедка «приличный» было равно богатый. Мы выехали по адресу и нашли заброшенный полуразрушенный дом. Когда мы спустились в подвал, я был в шоке. Девчушка была полностью истерзана, словно ее грызли собаки, но заботливо укрыта курткой Пака. Сам он словно сторожевой пес лежал у нее в ногах, свернувшись в позу эмбриона. Мы с трудом смогли привести его в чувства, но из-за истощения и отсутствия сна почти неделю, он не смог нам ничего вразумительного ответить сразу. Как потом выяснилось, он нашел ее уже мертвой, но из-за севшего телефона и бессилия, просто отключился на несколько часов и не смог сообщить о своем нахождении. С тех пор его каждый раз выворачивает наизнанку при запахе разложившегося тела. Хотя до этого он так же помогал с поисками пропавших и несколько раз спускался в подвалы с трупом, — тяжело вздохнул Намджун, потирая слезящиеся то ли от воспоминаний, то ли от усталости глаза. — Теперь понятно, — тихо ответил начальник Сон. — Может ему к нашему Джину сходить? — предложил он. — Я предлагал, отказывается, — шепнул Намджун, услышав свое имя. Чимин охрипшим голосом позвал друга. — Джун~а, — раздалось снова, когда Ким подошел к двери с двумя чашками ароматного кофе. — Она была жива, когда погиб брат, — прохрипел все еще бледный Пак. Намджун замер на мгновение, не понимая о ком речь, ведь он только что обсуждал с начальником погибшую девушку Чимина. — А Черён была жива, когда ее брат… — замолкает Чимин представляя, что должна была испытывать бедная девушка находясь закрытой в подвале с мертвым братом около суток. Тошнота вновь подкатывает к горлу от воспоминаний своей схожей ситуации. — Вы сфотографировали вещественное доказательство! — возмущается начальник Сон, замечая на экране телефона Пака фото тетрадных листов из подвала, но Пак его не слышит, пытаясь дышать ровно и глубоко. Ким тут же бросается к другу, присаживаясь на корточки. — Чимин~а, давай сначала выпьем кофе, а потом поговорим. Хорошо? — заглядывает в невидящие глаза друга. Чимин бегает взглядом по помещению и никак не может сконцентрироваться хоть на чем-то. Перед взором всплывают одна за другой жуткие картинки из прошлого, которые сжимают легкие и выворачивает желудок наизнанку. — Дыши, дыши, — поглаживает по спине друга Намджун. — Мы сейчас все выясним, я прочитаю этот дневник лично от корки до корки. Ты же мне веришь? — тормошит младшего, пытаясь вырвать из лап жутких воспоминаний и вернуть в реальность. Чимин медленно приходит в себя, заторможенно моргая пару раз и переводя взгляд на друга. — Я рядом, — присаживается на край дивана и обнимает за плечи. Пак медлит несколько секунд, но потом все же утыкается носом в плечо друга, выдыхая. — Обещаю приложить максимум усилий в поисках, — слышат оба через пару минут и удивленно поднимают взгляд. Начальник Сон, выпив свой кофе, переворачивает страницу за страницей девичьего дневника с места преступления. Чимин не выдерживает и поднимается, приближаясь к старшему офицеру, немного покачиваясь. Он встает за его спиной и проходит взглядом по одной из страниц. «15 марта Мы без мамы уже вторую неделю. Минхо еще не до конца понимает, что она больше никогда его не обнимет и не поцелует, поэтому часто скандалит и требует отвезти его к маме. А я не могу сдержать слез. Дядюшка сердится и кричит на него, но это не помогает. Минхо начинает истерить и швырять вещи, а дядюшке это не нравится. Не знаю, чем помочь им обоим. Но надеюсь, что я найду выход из этой ситуации. Хочу искать работу, чтобы не быть обузой. Хоть мне и не удалось поступить в университет, я надеюсь на подходящую вакансию недалеко от дома, чтобы можно было в крайнем случае пробежать к брату. Дядя предлагает переехать к нему в пригород, уверяя, что Минхо будет лучше на свежем воздухе. Но там я не смогу найти такого количества вакансий. Я пока в раздумьях.» — Все начиналось не так уж плохо, — бормочет начальник Сон, переворачивая страницу. В следующих пяти записях тоже нет ничего существенного, пока дяде не удается уговорить детей переехать к нему в дом на окраине города, где Чимин с Намджуном и нашли несчастного мальчика. «10 июня Дядюшкин дом оказался совсем не такой, как он нам описывал. Он старый, требует ремонта и я совершенно не уверена, что смогу найти здесь работу. До ближайшего магазина приходится идти около тридцати минут. Минхо здесь совсем не нравится. Он привык к своей комнате и кровати, к уютной обстановке в нашей маленькой квартирке. А дядюшка отказался брать его любимый плед и подушку. Минхо плачет каждый вечер, утыкаясь в мое плечо. Мне его очень жаль, но я не знаю что делать. Я не могу вернуться в город, ведь у меня совсем нет денег. Дядюшка сказал, что все наши средства ушли на погашение медицинских счетов мамы. Бедная наша мамочка!» — Вот же скотина! — рычит Чимин, впиваясь пальцами в край стола. — У них же есть деньги на счету, ведь так? — поднимает тяжелый взгляд на Кима, который моментально кивает. — Да, несмотря на тяжелую болезнь и высокие медицинские счета, у детей были деньги, которыми похоже дядюшка пользовался регулярно, снимая для прикрытия в другом районе города. — Вот тот самый день, когда все пошло не так, — тяжело вздыхает начальник Сон, перелистывая еще несколько страниц. «1 июля Минхо отказался есть, сказав, что ему надоел рис. Да, мне тоже тяжело есть один вареный рис, но я понимаю, что у нас проблемы с финансами. А вот Минхо это объяснить сложно. Он не понимает почему нельзя взять продукты в магазине просто так. Дядюшка на него так сильно рассердился, что ударил по лицу. Братик упал со стула. У него пошла кровь из носа, а он ужасно боится крови. Начался такой крик, что его наверное было слышно в самом центре Сеула. Я очень испугалась, потому что раньше он так сильно не кричал. Я хотела помочь, но дядя был так сильно рассержен, что оттолкнул меня от Минхо. Я содрала локоть, но это не страшно. Минхо кричал и бился на полу, а дядя… Мне даже вспоминать об этом страшно. Он просто взял его за химок и отволок в подвал и запер. Никто и никогда так не поступал с ним. Он и так не может привыкнуть к новой обстановке, не понимает, почему нет мамы, почему мы уехали из своей квартиры. А тут еще этот удар и кровь. Я минут десять на коленях умоляла дядю пустить меня к нему. Когда он все-таки согласился, то сказал, что перенесет наши вещи туда. Там нам самое место. Я была согласна на все, лишь бы успокоить Минхо. Так мы стали жить в подвале.» — Когда мы найдем эту тварь, — послышался рык Пака, — я самолично медленно и методично переломаю ему все кости в его гнилом теле! Даже если меня потом посадят. — Я помогу тебе, — с не меньшей злобой подтвердил свои намерения Ким. — Я даже не буду вас останавливать, — произнес начальник Сон, удивив обоих друзей. — Это не человек вовсе. Как можно было так над собственными племянниками издеваться? Если ты не можешь справиться с больным ребенком, можно было попросить социальную службу. Кстати о ней, — нахмурился старший офицер, — надо проверить как они позволили оформить ему опеку над особенным ребенком. Следующие несколько страниц повествовали о жизни под полом, с характерным запахом мышей, звуками их возни и писка по ночам, с плачем Минхо. К концу лета ситуация ухудшилась, потому что дядя детей начал выпивать все чаще, выпускать их все реже, срывать свою злость все сильнее. Костяшки на сжатых кулаках Пака белели с каждой прочитанной страницей, а его глаза наполнялись яростью. Такую злость он не испытывал никогда! Ему хотелось разорвать этого недородственничка, который издевался над бесправными детьми. А вот Намджун переживал еще и за самого Чимина. Очередное дело приносило ему очередной приступ мигрени и изоляцию от общества как минимум на пару-тройку дней. И кроме расследования дела, Ким думал о том, как бы вынудить Чимина пересечься с Сокджином и наконец-то нормально поговорить. Но упрямство Пака в этом плане не знало границ!       «5 сентября Я никогда не заглядывала в холодильник. Не было причины не доверять дяде. Но вчера, я убиралась в доме, а точнее дядя буквально за химок вытащил меня наружу и приказал вымыть пол. Кажется он не убирался с тех самых пор, как мы спустились вниз. Я открыла холодильник, чтобы убрать оставленную дядей капусту, и была шокирована. Холодильник ломился от всякого рода нарезки мяса и рыбы, готовых салатов, фруктов и пива. А нам он говорит, что денег нет, и он сам перебивается с риса на воду. А тут такое! Мне не понятно это. Может он планирует кого-то пригласить в гости? Но за все время, что мы живем вместе, я ни разу не видела его друзей или девушки. Вообще все очень странно. Он появился в нашей жизни тогда, когда мама была уже тяжело больна. Но тем не менее он ни разу не был у нее в больнице, ссылаясь на свою работу. Он и к нам домой не приходил ни разу, не интересовался как мы справляемся без мамы. Пришел только тогда, когда ему сообщили из клиники, что мама умерла. Надо отдать ему должное за организацию похорон, сама бы я не справилась.» — Он еще и эксплуатировал ее в качестве уборщицы, — ударяет кулаком по столу Чимин так, что старший офицер Сон подпрыгивает на месте. — Вот ублюдок! Нашел рабыню! — Лишь бы не хуже, — бормочет Сон, надеясь, что его догадки не подтвердятсь, а вот Пак со своим тонким слухом прекрасно улавливает его фразу и понимает причину опасений. — Листайте дальше, — Чимин нетерпеливо переминается с ноги на ногу возле стола начальника Сона, хотя может спокойно открыть фото на телефоне и прочитать. На удивление офицер делает, как его просят и ищет глазами слова, которые хочет увидеть меньше всего. Но к счастью фразы о физическом насилии не появляется в записях Черён. Зато тут присутствует описание морального унижения и оскорбления и ее и брата, особенно, когда дядя открывает свой алкогольный запас. «5 августа Вот уже который раз я убираюсь в доме, пока дядя смотрит телевизор. А там человек, который меня сразил наповал. Я не перестаю восхищаться им. Пак Чимин — известный журналист, который борется с букингом в школах и ищет пропавших детей. Слышала, что он даже создал благотворительный фонд, который набирает добровольцев для поисков детей. Я бы хотела быть одним из его команды. Он очень красив, целеустремлён и всегда добивается своего. Сразу видно, что у него огромная сила воли. Вот бы мне хоть одну капельку его решимости! Тогда, возможно, я бы придумала, как нам отсюда выбраться. Но я боюсь. Ужасно боюсь, когда дядя пьяный, потому что он не контролирует себя. Последний раз, когда он рассердился, ударил Минхо так сильно, что опять из носа шла кровь. Братик кричал и плакал около часа. Если бы я была одна, я бы попыталась сбежать отсюда, но с Минхо у меня это вряд ли получится. Он не сможет бежать слишком быстро и тихо. Он вообще себя тихо вести не может, все время проговаривать каждое действие. Возможно именно поэтому он так раздражает дядю. Пак Чимин! Я очень хочу увидеть тебя не только на экране телевизора! Хочу тоже помогать детям! А что если… Что если отправить ему письмо? Я несколько раз видела адрес его электронной почты. Вот если бы у меня был телефон… или я бы могла воспользоваться телефоном дяди.» — Вы очень популярны, господин Пак, — улыбается начальник Сон, но Чимину не до улыбок, он пытается понять, могло ли отправленное сообщение стать причиной убийства мальчика. «2 октября Я смогла! Я сделала это! Я написала записку Паку Чимину! Но самое главное, мне удалось отправить ее на почту, пока дядя уснул после большого количества спиртного. В начале я хотела вытащить Минхо и сбежать, но потом не смогла найти ключ от дома. Видимо дядя держит его в кармане. Бежать через окно с Минхо не вариант, а оставить его одного и искать помощи я не могу. За последние время дядя стал относиться к нему все хуже. Я несколько раз закрывала брата собой, это единственное, что останавливало дядю от рукоприкладства. Он словно звереет рядом с ним. Я воспользовалась телефоном и отправила фото своей записки, пока дядя спал. Потом удалила все сообщения, надеюсь, он не заметит. Иначе… Мне даже страшно представить, что будет, если правда откроется.» — Видимо узнал, — тяжело вздохнул Намджун, потирая затекшую от напряжения шею. — На следующих страницах сплошные разводы, — шепчет Чимин. — Она писала и плакала. Тут даже даты нет. Обрывки фраз. «Ударил Минхо сильно. Очень! Он не может встать и не приходит в себя. Я не знаю, что делать!!!» «Наконец-то братик пришел в себя. Он не говорит, только сулит, лежа в углу. Я не могу на это спокойно смотреть. " «Не знаю день сейчас или ночь. Все смешалось. Неужели он как-то догадался, что я отправила сообщение? Как мне узнать за что он так с бантиком?» «Я задала вопрос, за что дядя так ненавидит Мин~и. Он ответил, что… Что уродам не место в этом мире. Оказывается дядя настаивал на том, чтобы мама отказалась от Минхо после рождения, когда узнала о его диагнозе. Но она наотрез отказалась. Тогда дядя захотел ее убедить и ударил. Не могу в это поверить! Как он мог ударить свою младшую сестру! Теперь я понимаю, почему они не общались. " — Кто еще в этом мире урод! — возмутился Намджун. — Да таких как он надо отстреливать! «Он опять избил Мин~и. Просто открыл дверь и налетел с кулаками. Я бросилась защищать, от мне тоже досталось. В дядиных глазах я видела как сильно он хотел меня ударить, но он лишь оттолкнул меня в угол. Я сама стукнулась головой о стену. А еще он сказал странные слова, что моя шкура слишком дорога. Не могу понять, что он имел в виду, но почему-то остановился очень страшно. Что он задумал?» «Мой малыш Минхо! Его больше нет! Я не хочу… не хочу без него ни жить, ни дышать. Я больше ничего не хочу.» — Записи обрываются, буквы размыты, видимо из-за слез, — вчитывается в неровные строки начальник Сон. «Он лежит в луже собственной крови уже довольно долго, закатив глаза, а я не могу ему ничем помочь! Я виновата перед ним. Не знаю сколько времени прошло, мне кажется несколько дней» «Мама, если ты меня слышишь, присмотри за нашим Мин~и! Он направился к тебе…» — Твою мать! — не выдерживает Намджун, смахивая слезы с ресниц. — Бедные дети! «Дорогой Пак Чимин! Если ты когда нибудь найдёшь этот дневник, прошу тебя, напиши о моем брате А Минхо. Он был добрым и веселым пареньком, любил мультфильмы и пельмени и просто обожал свою мамочку. Он не заслужил такой смерти! Он не виноват, что родился не совсем здоровым. Но мы с мамой его очень любим! Но не всем в этом мире нравится, что есть люди с особенностями. Не все готовы делить с ними нашу планету. Ты борешься со школьным буллингом, но есть еще и домашний буллинг. И не все даже здоровые люди способны ему противостоять, не говоря уже о моем малыше Минхо. Я не знаю, что со мной будет дальше. Не знаю, что задумал дядя. Но я больше ничего не хочу. У меня нет сил бороться. Возможно мое признание тебе покажется глупым и детским, но я все равно скажу: я люблю тебя, Пак Чимин! Ты мой идеал. Прощай!»