Письмо с того света

— Добрый день! — приветствует Сокджин свою гостью, — проходите, — обводит рукой небольшой уютный кабинет, слабо улыбаясь. Но даже эта едва заметная улыбка исчезает, когда он сталкивается взглядом с недовольным Паком, маячившим за спиной Черён. Вчера они договорились о встрече в кабинете Кима, но Чимин до сих пор считает эту затею неудачной, мягко говоря. — Думаю, что нам стоит поговорить с А Черён наедине, — преграждает путь журналисту Сокджин. Чимин открывает рот, готовясь вылить на него все недовольство, но А опережает психолога. — Чимин~щи, я справлюсь, — уверенно заявляет девушка. Пак хмурится, обращение опять становится официальным, хотя вот уже второй день после похорон и откровенного разговора Черён обращается к нему дома на «ты». Журналист был только рад такому повороту событий, считая, что так Черён будет чувствовать себя раскованнее и спокойнее в общении с ним. И вот опять эта пресловутая частица «~щи», которая словно ножом по сердцу. — Если хочешь, можешь подождать в соседнем кабинете, — предлагает Ким, щуря глаза и замечая изменения в журналисте. — Обязательно, — огрызается тот, и действительно заходит в соседнее помещение, плюхаясь на диван. Он всем своим видом показывает, что категорически не согласен с таким решением, но против Черён пойти не может. — У вас отличная охрана, — улыбается Ким, присаживаясь напротив гостьи. — Как вы себя чувствуете? — более серьезно спрашивает он, пристально изучая собеседницу. Черён сжимается под этим взглядом, думая, что погорячилась, отпустив Чимина. — Хорошо, — совсем тихо отвечает она. — Черён, я не люблю ходить вокруг, да около. Я прямолинеен, поэтому очень часто мои слова воспринимаются как грубость. Заранее прошу у вас прощения, если мои вопросы доставят вам неудобство или боль. Прошу вас быть честной и не увиливать от ответов. Это очень важно. Хорошо? — Да, — тихо отвечает А. — Расскажите как можно подробнее о ваших взаимоотношениях в семье до этой трагедии, — просит Ким. Чимин, затаив дыхание, старается уловить хоть один звук из соседнего кабинета, но кажется они говорят слишком тихо. Он встает, проходится по кругу, садится в кресло, затем опять встает и нервно теребя пальцы, направляется к окну. Вид на соседнее близко расположенное здание не способствует релаксации, лишь еще больше вызывает раздражение мельтишащими за окнами офисными клерками с ворохом бумаг. Пак наблюдает то за одним, то за другим и приходит к выводу, что он необычайно счастливый человек, что может работать из дома. Газетное издание, в котором он числится штатным сотрудником из-за его острых, а порой и скандальных материалов, готово пойти на все, лишь бы получить новую порцию сенсаций. Оно даже не требует появления Чимина в офисе. Пак просто отправляет им материал и появляется по мере собственной необходимости. Вот так бегать в костюме, наглухо застегнутом на верхние пуговицы весь день — не для него. Пак свободная птица, распоряжающаяся своим временем и не терпящая ограничительных рамок. — Привет! — раздается за спиной и Чимин вздрагивает от неожиданности. Он так задумался, что не услышал шума шагов. Намджун стоит, прислонившись плечом к косяку и внимательно узучая друга. — Все-таки решился? — Вроде того, — усмехается журналист. — Но уже пожалел об этом, — отходит от окна и тяжело приземляется на диван. Он запускает пятерню в шевелюру и нервно проходится от лица к затылку. — Уверен, что Сокджин не будет применять на Черён свои методы. Он хоть и резкий, но вовсе не дурак, — успокаивает друга Ким. — Надеюсь на это, иначе… — Чимин замолкет, слыша как открывается соседняя дверь. — Вы оба здесь? — удивленно произносит психолог, замечая детектива рядом с журналистом. — Где Черён? — тут же вскакивает на ноги Пак. — Как она? — С ней все в порядке, — выставляет руку вперед Сокджин, — сядь! Я с тобой хочу поговорить. — Мне уйти? — осматривает обоих Намджун, надеясь на отрицательный ответ. Честно говоря, он побаивается оставлять этих двоих наедине. — Останься, — кивает на диван психолог. — Как она себя чувствует у тебя дома? — задает вопрос Паку. — Что конкретно ты хочешь услышать? — не понимает его журналист. — То, что она тебя не боится, я понял. Мне интересно, она комфортно себя в твоей квартире ощущает? — Вполне, — честно отвечает Чимин. — Первые дни постоянно спрашивала можно это или то, а сейчас нет. Она знает, где лежат вещи, которые ей нужны, знает, что может делать все, что захочет, поэтому с этим нет проблем. — А ты себя в ее присутствии как чувствуешь? — продолжает расспрос психолог. — А причем тут я? — тут же ощетинивается Пак. Губы опять сжаты в тонкую полоску, желваки гуляют, а пальцы в кулаках. Готов защищаться! — При том, что твое настроение тоже на нее влияет, — тут же отвечает Сокджин, внимательно изучая эмоции на лице Чимина. — Мне комфортно, — расслабляется он, понимая, что речь идет о состоянии Черён, а не о нем. — Ее присутствие в квартире тебя не напрягает? — допытывается Сокджин. Чимин отрицательно мотает головой, снижая бдительность. — Ты часто ее обнимаешь? — неожиданно спрашивает психолог. Пак тут же хмурится. Он только начал думать, что Джин будет расспрашивать его только в интересах девушки, как на тебе. — Зачем тебе эта информация? — тут же меняет тон журналист. — Хочу понять насколько часто ей требуется тактильный контакт для успокоение и как часто ты можешь ей его предоставить, — спокойно отвечает Ким. — У нее с мамой и братом были очень теплые отношения. Они часто обнимали друг друга, а потом она лишилась последнего источника положительных эмоций. Она постоянно испытывает потребность в физическом контакте. — Это тактильный голод? — уточняет молчавший все это время Намджун. — Можно и так сказать, — кивает Сокджин. — В клинике, когда я ее видел, она все еще пребывала в состоянии шока. Сейчас стало чуть лучше, но потребность не ушла. — Что ты предлагаешь? — не разводит бровей Чимин, чувствует подвох со стороны Кима. — Хочу попросить контачить с ней чаще, — без стеснения заявляет он. — Джин, — Намджун подходит к коллеге и мотает головой. — Не думаю, что это будет хорошей идеей. Она и так питает к Чимину влюбленность судя по письму. Зачем давать ей ложные надежды? — А надежды и правда ложные? — Сокджин оборачивается к Чимину и внимательно всматривается в его лицо. От такого натиска Пак теряется на долю секунды, но потом надевает непроницаемую маску и пожимает плечами. Он больше не произносит ни слова, отходя от Кимов и направляясь к окну. — У тебя есть время разобраться в себе, пока она рядом, — раздается за спиной, а большая ладонь с немного изогнутыми пальцами ложиться на плечо журналиста. — Подумай о том, как ты будешь жить, когда ей станет лучше и она сможет вернуться в свою квартиру. Будет ли тебе не хватать ее общества, будешь ли ты скучать по вашим разговорам. А сейчас я попрошу тебя об одной услуге, — замолкает Сокджин, вставая перед Паком, чтобы видеть его глаза. — Не оставляй ее одну надолго. Она сейчас слишком нестабильна в эмоциональном плане. Любая мелочь может дать толчок к саморазрушению. Если есть возможность, займи ее чем нибудь. Может работой в благотворительном фонде? — подбрасывает идею Ким. — Хорошо, я найду ей занятие, — кивает Чимин и не верит, что психолог протягивает ему руку в знак заключения соглашения. Пак ее молча пожимает, но потом резко дергает собеседника на себя. — Где Черён? И что она там делает? — недовольно шепчет он. — У меня в кабинете отвечает на вопросы психологического теста, — спокойно отвечает Ким. — Ей нужен был перерыв после беседы о семье. Вот я и дал ей один тест, чтобы отвлечься. Он как раз по профориентации. Пойдем посмотрим кем хочет быть твоя подопечная? — подталкивает Чимина в выходу. Пак глупо хлопает глазами, не понимая такого странного изменения в поведении Сокджина. Раньше он его вечно цеплял и задирал, пытаясь вывести на эмоции и указать, что Пак застрял в прошлом со своими переживаниями. Но с момента звонка о помощи А Черён, Кима как будто подменили. Может быть Намджун на него так подействовал? Чимин бросает быстрый взгляд на друга, но судя по выражению лица детектива, тот пребывает в неменьшем шоке. — Чимин~щи? — в голосе Черён удивление смешивается с радостью. Она вскакивает со своего места как только Пак появляется на пороге. Однако не двигается, пытаясь по его лицу понять настроение. Чимин в очередной раз поджимает губы, чтобы не выкрикнуть «хватит». Его раздирает заорать на весь полицейский участок, чтобы Черён прекратила этот фарс и называла его как дома, но он молча проглатывает это противное «Чимин~щи». Сокджин внимательно наблюдает за обоими, а затем усмехнувшись, усаживается за свой стол и просматривает ответы на психологический тест. — Жду вас через два дня, А Черён, — поднимает взгляд на девушку, но встречается с недовольной физиономией Чимина. Но Ким не реагирует, лишь напоминает Черён об их договоренности вести записи относительно своего состояния. Черён прощается и выходит из кабинета первой, следом за ней идет Намджун, а вот журналист задерживается внутри, прикрывая за собой дверь. — Сколько ей потребуется времени? — опирается руками о стол психолога Чимин. — Точно сказать не могу. Может три-четыре сеанса, а может несколько месяцев. Все зависит от нее самой, ее желания бороться за свою жизнь и твоей поддержки, — спокойно отвечает Ким. — Ты же говорил, что ей не стоит ко мне привязываться, — напоминает их разговор в клинике. — Говорил, — соглашается Ким, — но она уже привязалась. Ты единственный человек, которого она подпускает настолько близко. Не смотря на весь этот фарс с «Чимин`щи», и ее старания показать, что вы друг другу чужие люди, она рассчитывает на твою поддержку. Со мной она держится чисто в деловом стиле, я ей не друг и не враг. Она очень старается быть откровенной, но пока выдает только факты, без эмоций. Лишь по вербальным признакам я могу догадаться, что она испытывает, описывая ту или иную ситуацию. С тобой она ведь более откровенна? — Да, — кивает Пак. — Я правильно понимаю, основное, что ее беспокоит — это гибель брата? Она себя винит? — уточняет Ким. — Да, жалеет, что не смогла вывести из дома, не спасла, — тяжело вздыхает журналист. Он испытывает точно такие же чувства в течение нескольких лет. Чимин переводит взгляд на край стола Сокджина и только сейчас замечает небольшое фото в белой овальной рамке. Милая улыбающаяся девушка обнимает со спины не менее счастливого психолога, который сидит на скамейке в парке. — Как ты пережил это? — тихо спрашивает Чимин, не отрывая глаз от портрета. — С трудом, — не сразу отвечает Ким, откладывая бумаги в сторону. Он молча смотрит на фото, чуть прищуривая глаза и заметно сглатывая образовавшийся ком. — Мы не знаем, когда придет наш срок, поэтому нет смысла тратить время на хождения вокруг да около, — сипло произносит Ким. — Если ты испытываешь к ней чувства, разберись в них. Эти чувства к самой А Черён или же ты пытаешься заполнить ей дыру в своем сердце. Есть один быстрый и действенный способ, но ты на него не согласишься. Поэтому думай! — А ты сам смог залечить свою дыру? — мрачнеет Пак. Вечные советы этого умника выводят из себя. — Нет! — спокойно отвечает Сокджин. — Не знаю, смогу ли. Потому что пока в моей жизни не появился человек, который смог бы заполнить пустоту в моем сердце. Надеюсь, что тебе повезет больше, — едва заметно улыбается Ким. Пак недоуменно осматривает собеседника и понимает, что тот совершенно не шутит, говорит на полном серьезе без его вечных подколов и провокаций. Даже не верится, что Ким Сокджин может быть таким! — Иди, — отмахивается от журналиста, — Черён ждет. — До встречи, — отталкивается от стола Чимин и выходит в коридор. Но ни Намджуна, ни Черён он там не обнаруживает. Пак осматривает небольшое помещение, заглядывает в соседний кабинет, где еще несколько минут назад сидел сам, но никого нигде не обнаруживает. Паника окатывает ледяной волной, но Чимин методично осматривает каждый доступный закоулок полицейского участка, даже в туалет умудряется заглянуть. Вот тогда по-настоящему становится не по себе. Он залетает в общее помещение, где обычно сидит Намджун, но и там Чимина ждет разочарование. — Где Ким? — хватает он за рукав проходящего мимо полицейского, но тот лишь неопределенно пожимает плечами. — Твою мать! — рычит журналист, отталкивая удивленного мужчину. — Ким Сокджин, если это твоих рук дело, я тебя на запчасти разберу и скажу, что так и было, — заводится Чимин. Он выскакивает на улицу в поисках пропажи и чуть не попадает под колеса автомобиля начальника участка. Но даже не обращает внимание на происшествие, отмахиваясь рукой от возмущенного водителя, который, открыв окно, по пояс высунулся из машины. Краем глаза он замечает в сквере напротив знакомую куртку и пулей несется туда. А Черён сидит на лавочке между Намджуном и Ханой, которая пытается что-то впихнуть ей в рот, но А ловко уворачивается, поэтому угощение попадает в щеку Кима. Хана заливисто смеется над полицейским, чья щека тут же покрывается частичками сахарной пудры с угощения. Ким тоже улыбается и сквозь сахарную посыпку проглядывает ямочка на щеке. Черён же замечает несущегося со всех ног Пака и резко встает. Пара секунд и она идет ему навстречу, не понимая причины его беспокойства. — Зачем ты ушла? — останавливается буквально в паре миллиметров от девушки и осматривает ее так, словно боится найти повреждения. Но Черён молчит, не зная как лучше обращаться. При Ким Сокджине она называла Чимина на «Вы», соблюдая субординацию, но сейчас рядом с ними его родные и близкие. Можно ли перейти на «ты» как дома? Пока Черён размышляет над этим вопросом, фантазия Пака не дремлет. Он решает, что тут поработал психолог, сообщив девушке негативную информацию о нем. — Что он тебе наговорил обо мне? — так и не дождавшись от А внятной фразы, спрашивает журналист. — Что? — не совсем понимает причину наезда А. — Кто сказал? — уточняет она. — Психолог, — хмурится Пак. — Ничего не говорил. Мы вообще только о моей семье и обо мне говорили, — отвечает А. — Устала? — резко меняет тему Чимин, понимая, что зря накрутил себя относительно Кима. — Немного, — мнется на месте Черён. Дистанция между ними минимальная, от журналиста идет тепло после легкой пробежки, а Черён чувствует легкий озноб. Не понятно то ли он от волнения, то ли от прохладной погоды, но ее непреодолимо тянет прижаться к мужской груди и спрятаться в полах его пальто. Она даже пальчики правой руки тянет к Паку, когда ее действия прерывает возглас Ханы: — Оппа, да обними ты ее, она вся дрожит от холода! — кузина звонко смеется все еще пытаясь накормить сладостями теперь уже Намджуна. Чимин бросает на нее недовольный взгляд, но все же распахивает полы пальто для Черён. — Спасибо, — утыкается носом в кашемировый свитер А, обвивая мужскую талию закоченевшими руками. Пальцы сами по себе сплетаются в замок на его пояснице. — Давно бы так! — продолжает звонко смеяться Хана. — А то стоят как не родные! — Помолчи уже, — беззлобно бросает ей кузен. — Не обращай на нее внимание, — обращается уже к Чарён, — порой ее язык работает быстрее чем мозг. — Все хорошо, — бормочет А, — тебе повезло с сестрой. Она общительная, веселая и немного несерьезная, она так подходит вам с Намджуном. — Подходит? — усмехается Пак. — Да она одно сплошное недоразумение! Вечно шумит, скандалит, требует внимания. — Вы слишком серьезные и работа ваша тоже серьезная, а Хана вносит в вашу жизнь легкость и задор. — Лучше бы она поумнела и детей Намджуну родила, — бормочет Пак, зарываясь носом с девичью макушку.