Странник

      «И вновь привет, Совиный дом»       Странник невесело усмехается. Пусть Флепджек и сидит у него на плече, чудом не срываясь во время полёта, он всё равно почти не чувствует облегчения. Крылатый всю дорогу до Дома косится на летящую рядом Идалин – и на Стража, висящего на её посохе безвольным мешком. Хантер и Луз тоже время от времени бросают на него то ли удивлённые, то ли подозрительные взгляды.       Весь полёт проходит в тяжёлом молчании. Да и летели они обратно гораздо дольше, чем в Конформаториум – небо уже приняло темнеть, становясь глубоко-синим. Так что, когда вдалеке Странник видит знакомую крышу Совиного дома, он облегчённо выдыхает. И – он не уверен – со стороны остальных слышится ещё пара таких же вздохов. Когда они всей своей странной компанией снижаются и сходят на землю у дверей Дома, Странник замечает на лице Хантера странное выражение. Вернее, не такое уж и странное, учитывая то, что он сейчас видит сразу двух версий себя, но очень уж нетипичное для него. Хантер выглядит так, будто бы не понимает, что за мракобесия тут вообще творится и как с ней бороться. В целом, подобное у Хантеров бывало (чего бы ему не бывать?), но в основном только тогда, когда они понимали, что такое «Белос» и с чем его едят. Хотя, зная Белосов – с чем он сожрёт тебя. А Странник такие моменты мало где видел – либо сваливал вовремя, либо появлялся в мире уже после Дня Единства. Много после. Так что подобного выражения лица наблюдать ему удавалось очень редко и только по праздникам, если День Единства можно считать таковым.       Но это так, лирическое отступление.       Хути удивляется, видя третьего Хантера (или Белос дал ему другое имя? Странника пробирает от одной мысли о том, что такое может случиться, пусть он и не знает, почему), но пропускает их без вопросов – никто сейчас не станет на них отвечать, и Странник почти уверен, что он – единственный, кто может знать причину существования в этом мире ещё одного «его». И в целом, предположить, что здесь происходит.       В Дом они вваливаются, опять же, в полном молчании. Луз, и так нервная, мелко подрагивает. Странник сочувствует ей – он и сам порядком вымотался, день в целом вышел тяжёлый. Какого было человеку с его слабым телом и довольно низкой стрессоустойчивостью – право, Странник даже думать об этом не хотел. Он просто подходит к Луз и предлагает ей уйти наверх, туда, где должна быть её комната. Она хочет поступить так – Странник видит это желание в её глазах, но ещё до того, как она отвечает, понимает – не уйдёт. Не то, чтобы он ожидал другого. В конце концов, Луз ведь не из тех, кто может упустить хоть что-то интересное, не говоря уже о таком. Нет, не так. Не говоря уже о ТАКОМ.       Странник на её слова лишь пожимает плачами и накидывает на человека одеялко – скорее всего, ей не холодно, и дрожит она от пережитого напряжения (шутка ли – вломиться в такое жуткое место, как здешний Конформаториум?) и усталости, но одеяла, они же вообще для человеческого да ведьминского (и демонического, скорее всего) сознания покруче любого защитного заклинания будут. Луз кивает благодарно, но тут же переводит взгляд на Третьего, как Странник решил окрестить его про себя на первое время. Он всё ещё спит, вернее, в отключке, и опасным не кажется. Но Странник его знает – как самого себя знает и ещё чуть-чуть лучше. А потому останавливает Иду, собирающуюся к себе (за тем зельем от проклятья, должно быть) и говорит ей обязательно принести с собой наручники. Или верёвку. Но лучше наручники. Если с каким-нибудь заклинанием, чтоб не сбежал (и не напал, что ещё важнее) – вообще огонь. Она смотрит на него удивлённо секунду, но обещает принести. И уже через пару минут спускается вниз, где они все сидят на диване, с древними на вид ржавыми железными наручниками. При их виде Луз сжимает губы в тонкую линию, будто бы боится сейчас сказать что-то, Странник немного ссутуливается, а Хантер… Хантер вздрагивает так, будто бы наручники несут ему. Странник его прекрасно понимает – но он уже и не такое видал, а у этой Версии жизненный опыт (по сравнению с его) просто нулевой. Пока Ида возится с наручниками, Кинг, пришедший, пока её не было, заваривает всем четверым чай. В комнате висит просто поразительно тяжёлая тишина. В какой-то момент она становится просто невыносимой, но прерывать молчание никто не может. Хантер лишь кивает, когда у него в руках оказывается кружка с дымящимся напитком, но взгляд его – всё ещё испуганный и почти детский – направлен только на Третьего. Тоже самое можно сказать и о человеке, но она хотя бы не выглядит так, будто бы прямо сейчас её жизнь переворачивается с ног на голову.       Идалин заканчивает с наручниками – Странник и Хантер отворачиваются от Третьего, просто чтобы не видеть самих себя, закованных в столь жуткие железки – и, переналожив заклинание Сна, садится к ним, а потом одним махом осушает свою кружку. Странник рассматривает узор на ней (как и ожидалось, это совы) и всеми фибрами души надеется, что вот сейчас она прервёт эту гнетущую тишину. Но этого не происходит. И Странник открывает рот, и говорит – просто чтобы не сойти с ума в одно мгновение.       - Вы… Должно быть, вы хотите знать, что происходит? – Голос его звучит хрипло и неуверенно, но все тут же оборачиваются на него. От любопытного взгляда человека, почти умоляющего – Хантера и абсолютно нечитаемого – Иды, Страннику становится не по себе. Но, успокаивает он себя, это лучше, чем тишина (в Совином доме её вообще быть не должно. Тем более – так много). И он смотрит Иде прямо в глаза, слабо ужасается от промелькнувшей в них паники? отчаяния? вины? что это вообще такое? слабости и задаёт один-единственные вопрос.       - Ида, как Хантер появился здесь?       Некоторое время она молчит. Странник, Хантер и Луз наблюдают за ней с нарастающим беспокойством, только в разной степени. Если у человека оно просто похоже на «А нужно ли мне это знать?», у Хантера в глазах появляется нечто такое, что Странник и сам боится слышать ответ.       - Это было лет десять назад, – начинает Ида, и все трое слабо вздрагивают – может чуть больше. Скажу сразу, ничего особого в тот день не произошло. Но вечером, когда я сидела тут, в Доме, кто-то постучал. Помню, я тогда ещё удивилась – дождь лил, как из ведра. Но я открыла.       Странник насторожился. Если там стоял именно тот, о ком он думал, тот, кого так желал когда-то найти…       - На пороге стоял ведьмак. Лица я не видела – он был в плаще с капюшоном, но парень он был высокий, судя по голосу ещё и молодой. Он держал на руках ребёнка. Думаю, никому не нужно пояснять, кого именно.       Луз и Странник обернулись на Хантера. Тот выглядел так, будто бы у него землю из-под ног выбили.       - Ты… Ты не говорила об этом… - Пробормотал он севшим голосом.       - Конечно не говорила. – Невесело усмехнулась Ида. – Да и не могла я тебе сказать, на самом то деле. Тот парень взял с меня слово, что я о тебе позабочусь и никогда не расскажу о нём. Разве что ты сам узнаешь. Но… Просто, чтоб ты знал, больше я тебе ни в чём не лгала. Надеюсь, ты меня простишь.       - Ида, ты… - Хантер закусил губу. Он сейчас явно много чего хотел сказать, но его пламенной речи о лжи, предательстве и прочих вещах было не суждено даже начаться.       - Я могу сказать вам, кто это был.       Странник с трудом отогнал от себя глупое детское желание прямо здесь и сейчас дать Хантеру крылом по репке. В конце концов, будь у него такая мать (ну а как ещё называть Иду?), он бы вообще слова против неё сказать бы не мог.       - В моём мире его звали Тейлор. Я не застал его, этот, – он кивнул на Третьего, - тоже. Он был прошлым Золотым Стражем.       - И что? Как это вообще объясняет вот… Вот это! – Хантер указал не Третьего. Он казался злобным, но Странник видел – он просто не хочет знать ответ на свой вопрос. – Только не говори, что этот твой Тейлор был моим отцом.       «И за что мне это…?»       Флепджек Хантера подлетел к нему и чирикнул что-то успокаивающее. Кардинал Странника же только сейчас решил полноценно обидеться на него за не очень удачную попытку спасения, так что на поле боя он остался один.       - Хантер… Ты, если что, не волнуйся. Просто ответь на пару вопросов сейчас, ладно?       - Эм… Ладно?       Хантер явно понял, что, если тебе хотят что-то рассказать и начинают со слов «ты только не волнуйся», то лучше бы тебе не слушать (и вообще свалить куда подальше). Но правду он узнать всё же хотел.       А вот Странник сейчас заткнул бы себя сам, но возможность такую он сам у себя благополучно отнял.       - У тебя когда-нибудь билось сердце? Ну, так, что ты это чувствовал.       Хантер отрицательно покачал головой.       «Ох, проклятье!»       - А воспоминания о детстве до Иды есть?       Снова отрицание.       «Твою мать.»       - И конечности иногда затекают, и кажется, что они из дерева?       Хантер кивнул.       «Да за что, Император ты ненормальный?!»       - Тогда…       Странник тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Он лично видел Хантеров, когда они узнавали о… Себе. Он и сам был таким Хантером. Пусть он принял факт своего создания уже очень давно быть тем, кто рассказывал об этом другому Хантеру ему не приходилось. Да и не очень-то и хотелось, если по правде.       И видеть лицо этого Хантера, который вообще-то явно хороший парень, в этот момент было выше его сил.       - Ты Гримволкер, Хантер.