И даже во тьме найдётся свет

      

Расплата приходит всегда непредвиденно — но всегда заслуженно. «Петр Квятковский»

***

«Великая Империя. 12 день месяца пробуждения природы, 1024 год. Столица»

«Территория Большого Императорского Дворца. Собор Vorfahren»

      Последние несколько дней второй принц плохо спал. Его мучала бессонница, и он просыпался каждый час, не в силах заснуть снова, прокручивал в голове все произошедшее с ним, размышлял о том, как ему следовало поступить и какой в конечном итоге сделать выбор. Он представлял себя той самой чашей весов, которая наклонялась из стороны в сторону, не имея возможности остановиться и занять спокойное положение. Тацуми нужен был отдых. Ему нужно было отвлечься. Следовало найти хоть какой-то душевный покой, пусть и на время…       Рано утром, когда только солнце начало подниматься из-за горизонта, освещая Столицу Империи, Тацуми, одевшись в одежду светлых тонов, отправился в храм почитания предков. Это было то самое место, куда каждый член королевской семьи был обязан ходить хотя бы раз в год, предпочтительно весной. Это было то самое место, где можно было помолиться и найти спокойствие и умиротворение. Раньше второй принц приходил в храм в сопровождении своего дяди и кузена, сейчас же только Тацуми навещал покойных членов семьи, отдавал дань уважения предкам и Великому Дракону, молился за процветание Империи и благополучие народа. Макото не приходил. Он считал, что это ритуал, который не имеет никакого значения и уж лучше потратить время на свою собственную жизнь, чем на то, что не имеет души. Кузен отличался этим от своего отца, который каждый день молился в храме прежде чем приступить к государственным делам.       Подойдя к главному входу храма, чьи стены были украшены резными столбами, символизирующими бесконечность и вечность, а крыша украшена золотыми звездами и символами Империи, Тацуми вошел внутрь: стены здания были разрисованы цветущими сакурами, символизирующими жизнь и преходящую красоту. Бесконечные ряды лампад из золота и серебра создавали ощущение, что время здесь остановилось, а все живые и мертвые души слились в одно целое. В центре зала находилась кованая бронзовая чаша, в которой горел святой огонь, символизирующий бессмертие душ предков и их связь с настоящим. А вокруг чаши расположены каменные скамьи. Сказочные цветы, причудливые кадки с ароматными ладанами, а также свитки с молитвами и песнями, которые были вырезаны на золотых листах. Ступая по полу из белых мраморных плиток, принц занял место перед алтарем со свечами и купей, из которых дымил благовонный курительный венок и рядом с которым стояла статуя Великого Дракона, древнего божества, что по приданиям сотворил все живое на земле.       Тацуми взял в руки деревянный крест и стал медленно перемещать его из рук в руки, пока не нащупал ладонью гладкое место на кресте. Закрыв глаза, он начал молиться, погружаясь всё глубже и глубже в свои мысли и чувства.       — Отец был бы доволен, увидев тебя здесь, мой дорогой кузен. — Услышал юный принц голос Императора, который эхом отозвался от стен помещения. Его лёгкие шаги почти было не слышно, когда он направлялся к нему.       Принцу пришлось открыть глаза и оставить распятийный крест на алтаре, умыть руки и подняться на ноги, чтобы поприветствовать Великое Солнце Империи низким поклоном.       — Это было лишнее. Я не хотел отвлекать тебя. — Заявил император, слегка улыбаясь, но по его улыбке было видно, что он был доволен этими действиями со стороны второго принца.       — Вы не отвлекли меня, мой император. Я уже закончил молитву. — Отозвался кронпринц, выпрямляясь и встречаясь со внимательным взглядом Макото.       — И о чем же ты молился, мой дорогой кузен? — Поинтересовался Владыка, чуть наклоняя голову и делая несколько шагов в сторону самого алтаря, заставляя принца отойти в сторону.       — О вашем благополучии и о благополучии всей Империи, мой император.       — Как мило, — натянуто улыбнулся Макото. Он оглядел все пространство собора «Vorfahren», чуть вздохнул и дотронулся подушечками пальцев до бронзовой чаши. — Отец всегда считал это место священным. Каждый раз напоминал мне о том, сколько императоров здесь было похоронено. Двадцать девять… император Хирахито стал тридцатым, чей прах занял эту обитель. — Макото лишь на мгновение прикрыл свои глаза, прежде чем вновь посмотреть на принца, который сохранял молчание, следя за действиями кузена. — Помню, как отец однажды спросил меня: «В обычных семьях детей воспитывают с любовью. Но когда живёшь во дворце к детям часто относятся как к заложникам. Как думаешь, почему так?» Я тогда не понял к чему он это все и ответил: «Разве любовь ребёнка к отцу может быть разной?»       — И что он ответил?       — Ответил, что может. Всякий раз посещая храм, он слышал вопли страданий собственных предков… говорил про дедушку, что правил сорок шесть лет и отравил собственную жену. — Кайдзю II фон Граннцрайх, известный также как Кайдзю II Безжалостный, был довольно жестокой личностью, в годы его правления несколько раз вспыхивали метяжи, которые подавлялись насильственным образом. Он часто устраивал публичные казни и казнил даже надежных советников и членов своей семьи. Одна из самых отвратительных практик, использованных Кайдзю II, была практика «мирной смерти». Он отправлял врагов и мятежников на остров, где они были лишены еды и воды, чтобы умереть медленной и агонизирующей смертью от голода и жажды. — Отец говорил, что каждый император должен знать свою историю, чтобы не повторять ошибки предшественников…       — И я согласен с этими словами, мой император. Но я также думаю, что мы должны учитывать и современность, и совершать свои поступки с уважением к прошлому, но не путать их с ним.       — М-м-м… да, ты прав. — Макото наклонил голову и вздохнул. — Знаешь, больше всего он вспоминал о дяде, своём младшем брате и твоем отце. Люди говорили, что отец убил его, потому что боялся. Боялся, что принц Руфелис заберёт его трон, однако никогда не говорил о том, была ли правда в этих слухах или же это были просто бредни. Мне всегда хотелось верить, что он был непричастен к его смерти, но… целая толпа императоров убивала своих братьев, племянников, чтобы возглавить династию. Отец предрешал мне то, что я убью тебя, Тацуми, из-за жажды власти, из-за того, что буду видеть в тебе угрозу.       — А вы видите во мне угрозу, мой император? — Осторожно спросил его Тацуми, в горле слегка пересохло, а сердце забилось быстрее.       Макото пристально посмотрел на принца, затем медленно улыбнулся:       — Нет… — Покачал он головой в отрицании, сжав губы. — Ты мой наследник. — Сказал он твёрдо и голос его повторился ещё несколько раз в стенах этого храма, где покоились предки. — Как я могу видеть в тебе угрозу, если ты все равно после моей смерти займешь трон? — В глазах цвета малахита промелькнуло что-то похожее на грусть, когда он коснулся ладонью плеча принца.       — Мой император… простите, но вам не кажется, что вы слишком торопитесь? — Произнёс Тацуми, удерживая с ним зрительный контакт. — Вы ещё слишком молоды, вам всего двадцать один год… да и к тому же, не сочтите за дерзость, но я слышал о том, что одна из ваших любовниц беременна. Если у неё родится мальчик, то вы можете узаконить его и тогда вам не придётся оставлять меня своим наследником. — И пусть для него эти новости были бы сродни с приговором, все же он сказал это. Макото же вздрогнул и отвернулся, скрывая свои эмоции.       — У неё случился выкидыш. — Тихо пробормотал император, сжимая кулаки и опуская взгляд в пол. — Уже не важно кого бы она родила: мальчика или девочку. — Голос его звучал хрипло, тяжело и мрачно, с примесью грусти и отчаяния. — Создатель каждый раз противится моему ребёнку… будто я совершил какой-то страшный грех…        — Мне жаль, мой император… — Только и ответил принц Тацуми. Возможно, отчасти было лучше, что этот ребёнок умер в утробе матери. Та жизнь, которая ждала бы его здесь, не была бы славной. Он должен был вырасти среди интриг, лжи и предательства. Он должен был стать марионеткой премьер-министра Хонеста и провести всю свою жизнь в иллюзии, пока от Империи не останется ничего, кроме праха.       — Ха-а-а… — провел рукой по лицу император Макото, слегка вздыхая. — В моём возрасте у моего отца уже был я. — Сказал он тихо, — а у меня никого… наш первый малыш с Масако скончался во время родов, безымянный малыш… — покачал он головой, вспоминая перед глазами тот маленький гробик, что был сожжен им лично во внутреннем дворе Большого Императорского Дворца. После похорон наследная принцесса долгое время не пускала в свои покои принца, громко плакала и просила оставить её одну. Макото же тогда, чтобы заглушить боль, сильно напился и провел ночь с одной леди из одного уважаемого дома: «Ватанабэ». Девушку в тот же день отправили к отцу, о ней больше никто не слышал, однако с тех самых пор отношения между мужем и женой заметно испортились. Наследник императора Хирахито и Масако стали жить в разных покоях, исполнять супружеский долг только в те дни, когда по словам астрологов самый благоприятный день для зачатия.       Тацуми молчал, не зная, что и сказать в ответ на слова кузена. Он не уважал измены, считал Макото распутником, который оправдывал свои действия тем, что его жена плохо исполняет свой супружеский долг. Премьер-министр научил его, что это не грех прелюбодействовать, нарушая свои клятвы перед Создателем, он говорил, что Великое Солнце Империи должно дарить свой свет каждой леди, чтобы сделать её счастливой, ведь это огромная честь оказаться в постели с его величеством императором. Макото верил ему и именно поэтому каждый раз, будь то ночь или же день, проводил время с новой девушкой.       — Я пытался посадить свое семя в чрево госпожи Калисто, так как её дом довольно тесно связан с императорской семьёй, однако… она так и не забеременела. — Лицо принца Тацуми оставалось спокойным, однако мысленно он проговаривал: «отвратительно». — А когда я услышал о том, что госпожа Блонд беременна, подумал, что может быть Создатель все же услышал мои молитвы, но я ошибся. Он будто насмехается надо мной…       — Вы пришли сюда, чтобы помолиться, мой император, и попросить Создателя сжалиться над вами? — Спросил его Тацуми, ему надоело выслушивать это все, поэтому решил перевести тему.       — Сжалиться надо мной? — Повторил слова принца император, чуть хмыкнув. — Нет, я ничего не сделал, чтобы стоять на коленях перед этим алтарём и как последний монах просить у создателя подарить мне ребёнка. Что за глупости? — Макото заметно изменился в лице. Пропала вся эта мрачная дымка, голос больше не дрожал. — Он не поможет мне. Да и я уже все решил для себя, Тацуми.       — Всё решили, мой император? — переспросил Тацуми, смотря на своего кузена-императора, и безразлично скривил свои брови.       — Прекращай так делать брови, кузен. — В словах императора прозвучало лёгкое недовольство. — Я уже говорил, что ты мой наследник. — Макото прекрасно знал о том, что Тацуми не хотел находиться на месте наследного принца, однако выбрать кого-то другого в качестве наследника не мог. Уж слишком чтил императорскую кровь и считал, что только потомки первого Императора могут сидеть на троне. — Это так и останется. Ты кровь дракона, семя первого Императора Гельхарта фон Граннцрайха. Родится или не родится мой ребёнок, не так важно. Хотя, конечно, я не оставляю надежду на то, что Масако или кто-то из моих фавориток может понести, но… в любом случае, важно то, что у меня есть ты. Именно ты можешь продолжать нашу династию. — Тыкнул он в грудь указательным пальцем, продолжая пристально смотреть в янтарный цвет глаз. Взгляд императора принцу не нравился. Уж слишком был серьёзен. Обычно Макото так себя не вёл, он был мягким. — Пока ты свободен, но лишь пока. Ты должен... нет, ты обязан найти себе невесту. — И это были не простые слова. Это был скрытый приказ против которого пойти было нельзя.       — Я… понял вас, мой император, — сжав зубы, прошипел он, чем и вызвал на губах Макото довольную улыбку. В глазах его вновь появилось то тепло, с которым он обычно смотрел на кузена.       — Ну что ты?! Не напрягайся так сильно. — Положил на его плечи руки и слегка сжал свои пальцы. — Я не прошу тебя жениться прямо сейчас. Просто не забывай об этом, хорошо? — Принц выдохнул, но слегка кивнул. — И да, ты спрашивал зачем я пришёл сюда. — Сказал он, отступая на несколько шагов, и поворачиваясь к нему спиной. — Я искал встречи с тобой, Тацуми. — Резко повернулся он, подняв указательный палец в воздух.       — Вы могли просто отправить за мной, мой император.       — Нет, не мог. — Покачал головой в отрицании, слегка улыбнувшись. — Точнее сказать, не хотел. Я знал, что найду тебя здесь, поэтому немного размялся. Все же на троне иногда затекают мои ягодицы. Не очень приятные ощущения… но ладно, не об этом я хотел поговорить. — Тацуми молчал, внимательно слушая его. Макото только слегка довольно хмыкал, видя покорность в глазах своего кузена. Да, этот человек был предан ему. Он не мог предать его. — Я хочу, чтобы ты знал, я доверяю тебе, Тацуми. — Сказал он, получая от кронпринца лёгкий кивок признательности.       — Благодарю за эти слова, мой император.       — И именно поэтому я хочу, чтобы ты выполнил одну мою просьбу. — Продолжил говорить владыка Империи.       — Слушаю вас, мой император, — Тацуми положил руку на грудную клетку, туда где сердце отбивало свой монотонный ритм, и слегка склонил голову перед ним. От этого действия Макото гордо задрал голову, уголки губ его вновь приподнялись.       — Я получил письмо от капитана гвардии Хантера де Осло, что сопровождает императрицу в её поездке к отцу. — Сказал Макото, заложив руки за спиной и начиная медленно расхаживать по залу. — Масако соизволила вернуться. Я хочу, чтобы ты отправился навстречу моей жене и в безопасности доставил её в Столицу.       — Разумеется, мой император. — Ответил Тацуми, не задумываясь. Он знал, что обязан был выполнить просьбу своего императора, так как это был его долг. К тому же это было отличным шансом немного проветриться. — Я сделаю это лично, чтобы быть уверенным в её безопасности.       — Прекрасно. Я знал, что могу положиться на тебя, кузен. — Сделал шаг к нему и слегка похлопал по плечу, довольно улыбаясь. — Я уже отдал соответствующие распоряжения. — Заявил он, но Тацуми даже не удивился этому. Просьба императора была ничем иным, как приказом. — Генерал Будо лично отберёт гвардейцев для твоего сопровождения, поэтому насчёт охраны можешь не беспокоиться… Слуги оповестят тебя, когда все будет готово.       — Хорошо, Ваше Величество, — слегка кивнул принц, прежде чем поклониться и покинуть храм, оставляя владыку Империи одного, наедине с предками.

***

«Территория Большого Императорского Дворца»

      Покинув территорию собора «Vorfahren», кронпринц Империи направился в свой малый дворец, попутно с этим размышляя о встрече с Макото. Признаться честно, Тацуми не ожидал того, что его кузен, ещё и без сопровождения премьер-министра, лично придёт в то место, от которого всегда воротил нос. Что ж… он умел удивлять, не правда ли? Особенно, когда ему было что-то нужно. Не то чтобы Тацуми жаловался на то, что Макото обратился к нему с личной просьбой. Наоборот льстило то, что он доверял ему, однако кронпринц был бы полнейшим дураком, если бы не понимал, что он крайне не подходил на роль сопровождающего. Тацуми был наследником, гарантом продолжения рода Граннцрайх, пока у императора не появится на свет наследник престола. А значит его жизнь была также важна, как и жизнь самого императора.       — «И зачем вообще нужно было поднимать эту тему с престолонаследием?» — Не мог понять мышления императора принц, ведь тот был ещё довольно молод, чтобы говорить о том, что не может иметь детей. С этим у него особо проблем не было, как выяснилось на практике. Выкидыш леди Блонд не ставил крест на наследнике. Макото, как бы не хотел об этом говорить Тацуми, мог просто выбрать другую женщину для оплодотворения, если Создатель так и не сжалится над бедной императрицей. — «Что если это было сделано специально?» — Призадумался он, тогда бы это все объясняло. Весь диалог с самого начала подводился к приказу, выступающему на словах императора просьбой, но никто не мог отказать владыке государства даже в просьбе, поэтому на деле же это было требование, ответ на который было подчинение. И раз подле Макото не было Хонеста, значит до того, как прийти к Тацуми, они уже обо всем переговорили. — «Не будет ничего удивительного в том, что если именно премьер-министр выдвинул меня, как кандидата, на должность сопровождающего императрицы Масако». — Без сомнений, этот жирдяй в отместку на неудачное оскорбление в банкетном зале решил отправить его «развеяться». Крайне умно с его стороны, особенно когда в стране довольно небезопасно и на улицах города орудуют ночные убийцы, которые могли бы воспользоваться возможностью разобраться с наследником Империи. Возможно, в глубине души Хонест на это и надеялся, однако, к сожалению, как бы не хотел Тацуми огорчать премьер-министра, его план пойдёт снова коту под хвост, ведь он даже не догадывался о том, что Ночной Рейд поддерживал его кандидатуру на престол и не стал бы собственными руками избавляться от лакомого кусочка, способного обеспечить Революционную армию приятными «бонусами».       Тацуми вздохнул, встречаясь взглядами с имперскими гвардейцами, которые с головы до ног были облачены в доспехи: тяжёлые изящные закрытые кирасы из черного металла, украшенные позолотой и серебром, блестящие шлемы с высокими гребнями и защитными щитками. Полированная сталь отражала свет и придавала им образ неприступных стражей порядка. Их глаза, скрытые за шлемами, неизменно оставались холодными и непроницаемыми, словно камни.       Вся территория Императорского Дворца была окружена этими неподвижными фигурами, каждая из которых была символом верности и преданности Империи. Они были лучшими солдатами, которые только могла предложить Империя и Тацуми знал, что эти люди готовы отдать свою жизнь за него и за Императора. Их тренировка была жестокой, а самые лучшие из них выживали в беспощадных испытаниях.       Тацуми положил руку на рукоять своего меча, чуть кивая, а они прижимали к груди кулаки и чуть склоняли головы, выказывая его высочеству кронпринцу все свое почтение, которым только обладали.       — «Если я приму предложение Надженды, эти бравые солдаты станут моими врагами», — пронеслось в голове юноши. Пусть и члены имперской гвардии клялись защищать всю императорскую семью, приоритетом для них выступал именно владыка государства.       Тацуми пришлось замедлить свой шаг только тогда, когда он увидел генералиссимуса Будо в компании премьер-министра Хонеста. Было довольно непривычно видеть их вместе, так как не было секретом, господин Розенберг недолюбливал Де-Вила. Он испытывал отвращение к нынешнему состоянию Империи и винил того в том, что своими действиями подверг императорскую семью опасности, однако ничего не делал, чтобы разобраться с причиной всех бед. Кронпринц не мог понять его, ведь под его командованием была имперская гвардия, а под рукой Тейгу: Адрамелех — довольно массивные Тейгу-перчатки, которые позволяли своему пользователю создавать и манипулировать электричеством и погодой. Да что там говорить, Будо вызывал такое же, если не большее, уважение, чем Эсдес, по отношению к офицерам и чиновникам. Если бы он только захотел, смог бы почти беспрепятственно разобраться с Хонестом и его приближенными и тогда бы вся эта революция стала бессмысленна. Но вместо того, чтобы что-то сделать, высокопоставленный военный офицер Империи прозябал всю свою жизнь на имперских тренировочных площадках и именно поэтому кронпринц даже не рассматривал его в качестве своего союзника против премьер-министра. Пока этот сорокалетний старик наберётся духа, от государства останется только название.       — Ваше Императорское Высочество, позвольте поприветствовать вас, я так вижу, вы уже закончили молиться в храме. — Послышался голос премьер-министра Хонеста, который, явно не находя ничего приятного в разговоре с Будо, увидев второго принца, идущего им навстречу, обратился к нему. — На этот раз ваши предки ответили вам или же может быть Великий Дракон подал вам знак?       — И вам доброго утра, премьер-министр. К сожалению, вы не угадали, мёртвые все также молчат. — От голоса Хонеста внутренности трепетали от отвращения, отзываясь на его колкости. — А вы, я так понимаю, решили с утра пораньше растрясти свой лишний вес?       — Увы, вы также не правы, ваше высочество. Я всего лишь скромно ожидаю его величество Императора. — Принял очередной вызов Хонест. Кажется, не было и дня, когда бы они не пытались съязвить друг другу.       — Крайне грубо с вашей стороны не выказывать должного почтения члену имперской семьи, министр. — Осуждающе посмотрел на Хонеста генералиссимус Будо, который после этих слов тут же склонился перед вторым принцем. — Прошу прощения за запоздалое приветствие, мой принц, премьер-министр открыл свой рот прежде, чем я успел что-то сказать.       — Ничего, генерал. Я также рад вас приветствовать. — Отозвался Тацуми, переводя свой взор на высокого мускулистого мужчину с колючими светлыми волосами. На нем все также был черный облегающий топ с длинными рукавами, темно-серый доспех с Тейгу: Адрамелех, белые штаны и красный плащ. Иногда принц задавался вопросом, а он вообще когда-нибудь одевал что-то другое?       — К сожалению, у нас не было возможности поговорить вчера. — Сказал господин Розенберг, но в его голосе принц не услышал ни намека на огорчение. — Вы произвели на всех фурор и покинули банкетный зал. — Кажется, он был не в восторге от того, что увидел. На сколько знал Тацуми, они с Эсдес не особо поддерживали тёплые отношения, между ними было лишь уважение друг к другу.       — О, да, его высочество кронпринц показал нам всё своё мастерство танцора. — Хмыкнул министр с некоторой издевкой. — К счастью, генерал Эсдес приняла ваше предложение, в противном случае вы были бы унижены. — Сказал так, будто переживал за репутацию кронпринца. — В следующий раз, когда захотите кого-нибудь пригласить на танец, выбирайте себе партнёршу, в которой точно уверены.       — «Ублюдок… ты сам нашепнул императору идею пригласить Эсдес на танец. Знаешь, что не по своей воле пошёл, и все равно смеешь говорить об этом?» — Тацуми напряг челюсть, прикладывая все свои усилия, чтобы не сжать кулаки, да не врезать в эту самодовольную рожу.       — Похоже, своими словами вы хотите оскорбить госпожу Партас, премьер-министр, выставляя её так, будто она опустится до того, чтобы оскорбить императорскую семью. — В ответ на слова Хонеста сказал Тацуми. Уж выставлять себя дураком он не собирался.       Челюсть премьер-министра весьма заметно сжалась, когда сквозь судорогу раздражения, на губах его появилась натянутая улыбка, показывающая гнилые желтые зубы.       — Вовсе нет. У меня и в мыслях не было оскорблять генерала Эсдес, вам показалось. — Произнёс он. — Кхм… — откашлялся в руку. — Надеюсь, вы встретились с его величеством в храме? — Перевёл тему, не став продолжать этот бессмысленный диалог про вчерашнее.       — Его трудно было не заметить. — Ответил, понимая о чем сейчас будет разговор.       — Славно, значит вам уже известно о том, что утром во дворец пришло письмо от сопровождающего капитана Императрицы. — Заложил за спину руки Хонест, принимая важный вид. — Мы с его величеством Макото долго обсуждали кого же отправить, чтобы встретить её величество императрицу. Генерал Эсдес в данный момент занята более важными делами, поэтому отвлекать её было бы крайне оскорбительно и неуместно. Генерал Будо должен оставаться в Столице, чтобы следить за порядком. К тому же его отъездом могут воспользоваться наши враги. Поэтому, из наших знаний о том, на кого можно было бы ещё положиться в подобной ситуации, оказались именно вы.       — И я все ещё против этой идеи, премьер-министр. — Заявил Будо со сталью в голосе. — Отправлять его высочество кронпринца навстречу её величеству крайне неразумно. — Отчасти Тацуми было приятно то, что в столице, помимо доверенных слуг, ещё оставались люди, которые беспокоились о его безопасности, однако принц понимал, что недовольства со стороны генералиссимуса останутся неуслышанными.       — Вы продолжаете говорить так, будто мы собираемся отправить принца одного без сопровождения, генерал Будо.       — Одного или с сопровождением… ничего от этого не меняется. — Продолжал голубоглазый мужчина. — Враги только и ждут, чтобы напасть, а вы хотите рискнуть жизнью его высочества.       — Кажется, вы забыли, что наш принц целых два года провел за пределами Столицы. Где было ваше беспокойство, когда он покидал укрепленные стены? — Будо ничего не ответил и министр только усмехнулся. — Ваша обязанность, как имперского генерала, чья семья на протяжении поколений верой и правдой служила императорской семье, выполнять приказы. Если Император Макото отдал приказ о том, что именно кронпринц встретит её величество, значит так и будет. Или вы хотите предать свои клятвы и отказаться выполнять приказ, который отдал вам Владыка Империи?       — Нет. — Без эмоционально ответил Будо, точно был обычным солдатом, хотя именно таким он и являлся. Солдатом, который не мог пойти против клятвы, данной перед императором. — Род Розенберг неизмеримо предан императорской семье и я, как глава семьи, выполню указания, однако моё мнение касательно этого приказа останется неизменным.       — Ваше право, генерал Будо. — Только махнул рукой Хонест, вновь переводя свое внимание на кронпринца. — Итак, путь до земель господина Крауса будет не близким, однако надеюсь вы не заблудитесь. — Сказал Хонест, его лицо исказила ухмылка, из-за которой он больше походил на животное, чем на человека. И был опаснее любого зверя, с которым когда-либо встречался Тацуми.        — Если это все, что вы хотите сказать мне, то я пойду. — Ответил юноша, не имея желания оставаться ещё на время. — Мне нужно собраться.       — Не имею права вас задерживать. Будьте готовы отправиться в путь к двенадцати часам, ваше высочество.

***

      Вернулся кронпринц в малый дворец к пол десятому и сразу же раздал распоряжения слугам: привести к нему его товарищей, где бы они ни были, и принести завтрак на четыре персоны. Пока он ждал, начал невольно расхаживать по комнате, задумавшись о предстоящей поездке и встрече с императрицей, с которой они не виделись довольно давно. Целых два года. Он вспомнил их последнюю встречу в имперском саду: они гуляли по тонким тропинкам, рассказывая друг другу о своих мечтах, надеждах и планах на будущее. Их голоса были смягченными и тихими, словно в саду царила особенная аура. Тогда Масако была одета в роскошное платье, украшенное бриллиантами, и казалась неприступной и властной… Тацуми помнил их последний разговор и напутственные слова. Масако просила его вернуться, как только он найдёт самого себя…       Нашёл ли он себя?       Отчасти.       Тогда ему хотелось сбежать от боли, которая поселилась в его сердце и медленно разъедала душу. Теперь он больше понимал, что его путешествие было ничем иным, как просто побегом от жизни, которую юноша никогда не выбирал. Он хотел сбежать от своей сущности, а не потому что потерял близкого для себя человека. Скорбь была не к лицу кронпринцу Великой Империи. Люди постоянно умирали в его окружении. А значит он уже давно привык к этому, пусть, конечно, каждый раз это и было неприятно. Человек был сущностью слабой, выживал лишь тот, кто был приспособлен к этому…       Но вот, спустя такой долгий срок, принц наконец вернулся домой, но не застал ту, кого хотел увидеть больше всего в этой гнилой Империи. А он так хотел узнать, как она провела эти два года, что изменилось в ее жизни, какие проблемы возникли. Хотел поделиться своими успехами и порадовать ее хорошими новостями. Но главное, он просто хотел вновь увидеть ее. Увидеть ее прекрасное лицо со смехом в глазах, услышать ее мягкий голос. Он скучал по ней больше, чем мог себе представить, ведь императрица была для него не только женой кузена, но и близкой подругой… Масако являлась третьей дочерью Кая Тадаки Крауса, главы ветви Краус рода Фудзивара, и его жены, дочери принца Фусими Кунииэ. Они были знакомы уже восемь лет, с тех пор, как Макото ещё являлся наследным принцем, и хотя против её кандидатуры было существенное возражение — она была на три года старше жениха, император Хирахито все равно одобрил их брак. Поговаривали, Владыка дал добро по довольно простой причине: семья Краус являлась одной из самых сильных аристократических семей и владела довольно обширной территорией плодородных земель, которые вместе с приданным перешли в руки императорской семьи.       У императрицы с императором не было детей. Точнее сказать живых детей. Первенец родился мертворожденным 24 числа долгого месяца в 1020 году. Ему даже не выбрали имя. Позднее в 1021 и 1022 годах Масако перенесла два выкидыша. Макото старался поддерживать жену в её горе и какое-то время не приглашал в свои покои других женщин. Уже год находясь в своём странствии, Тацуми получил весточку о том, что здоровье императрицы ухудшилось и она, чтобы подлечиться, отправилась на целебные источники, а позднее к своему отцу.       «Тук-тук», — раздался негромкий стук в дверь, но его хватило, чтобы прервать мысли кронпринца, и заставить его обернуться ко входу.       — Заходите! — Хватило только одного слова и тяжёлые дубовые двери отворились и на пороге комнаты показались три фигуры. Все они были свежи и опрятны, выглядели так, как подобало личным слугам второго принца.       — Ваше высочество, — Как и обычно это бывало, Крисворд заговорил первый, вежливо склоняясь перед своим господином. Вильям и Рей, точно по щелчку пальцев, повторили за ним, а после выпрямились, ожидая указаний.       Тацуми кивнул им, приветствуя, а после, заложив руки за спину, заявил:       — Думаю, вы удивлены тому, что я так рано и резко вызвал вас, однако на то есть причины.       — Пожалуйста, не говорите о том, что за вами опять приходил Ночной Рейд.       На слова Рей юноша лишь улыбнулся, покачав головой, чем и вызвал вздох облегчения.       — Нет. Сегодня, к счастью, никто ко мне не заявлялся. — Заверил их принц, жестом призывая их пройти дальше в комнату. — Как вам известно, раз в двенадцать месяцев я посещаю храм предков, чтобы помолиться, и отдать дать уважения мёртвым. Мой кузен не любит посещать это место, считая его бесполезным, однако этим утром, к моему удивлению, мы столкнулись с ним там.       — Вот уж неожиданность. — Сказал Вильям, складывая руки перед собой. — Надеюсь, он был один или как всегда в компании, всеми нами любимого, премьер-министра? — В голосе его слышалась наигранность, а внутри от одного только упоминания о Хонесте все переворачивалось.       — К счастью по храмам Хонест не ходит.        — И слава Создателю… Значит не оскверняет святыни своей поросячьей рожей. — Добавила Рей, вызвав смешки и ухмылки у принца и товарищей.       — Император что-то сказал вам, мой принц? — Задал вопрос Крисворд, ожидая услышать продолжение слов кронпринца. Если их господин так резко вызвал их к себе, значит разговор в храме был довольно серьёзен.       — Сегодня утром во дворец пришла весточка от младшего брата Карлоса, который является личным стражником императрицы и сопровождает её повсюду. Масако возвращается во дворец.       — Это хорошие новости, разве нет?       — Да-а, хорошие, Рей, — вздохнул Тацуми, — только Макото желает, чтобы я отправился навстречу Масако и в безопасности доставил до Столицы.       — Чего? — Возмутилась девушка. — Он хочет, чтобы вы исполняли роль сопровождающего? А офицеры на что? Гвардейцы императора?       — М-м-м… Макото думает о том, что оказывает мне честь, отдавая подобный приказ. — Сказал принц. Весь тот разговор про престолонаследие был просто для отвлечения, манипуляцией, которая была направлена на установление доверия между ними, даже если Макото и не совсем понимал этого, следуя указаниям премьер-министра. — В любом случае, этот приказ является для меня приятным сюрпризом. За последнее время произошло слишком много событий, мне нужно развеяться.       — Когда отправляемся в путь? — Спросил Вильям с некоторым энтузиазмом.       — Через два часа. — Ответил принц, бросив взгляд на напольные часы, а после послышался ещё один стук в дверь. — Как насчёт того, чтобы вместе позавтракать и обсудить все за едой?       — Звучит отлично! — ответил Вильям одним из первых, улыбаясь. — Я как раз ещё ничего не ел. Голоден, как волк. — Крисворд только пожал плечами, Рей же кивнула, принимая предложение принца.       Как только они заняли места за столом, Тацуми отдал приказ слугам войти и, получив разрешение, они вошли в комнату с подносами, на которых лежали разные яства, аромат которых наполнили помещение. Слуги аккуратно расположили подносы на столе перед принцем и его товарищами, затем осторожно поклонились и вышли из комнаты, но не все, одна девушка осталась, чтобы обслуживать второго принца и его друзей во время еды.       — Наш путь будет проходить по Имперскому тракту до Перекрёстка трех дорог, а далее по Речному Пути пока мы не встретимся с процессией её величества императрицы. — Сказал Тацуми, беря в руки острый нож и начиная резать им кусок мяса, что лежал у него в тарелке. — Из-за того, что Масако путешествует в карете скорость обратного пути заметно снизится, поэтому думаю вернёмся в Столицу мы через пять дней.       — Это если не возникнет никаких непредвиденных обстоятельств. — Произнесла Рей, беря со стола черешню и отправляя себе в рот.       — Лучше сплюнь, — посоветовал своей подруге Вильям. — Неприятностей нам на дороге ещё не хватало.       — Однако это не отменяет тот факт, что по пути мы можем столкнуться с опасными зверьми или с шайкой бандитов, которые не редкость на дорогах. — Вставил свое слово Крисворд, а после лично, без помощи прислуги, налил себе в стакан прохладной воды и сделал глоток.       — Не стоит особо беспокоиться об этом. — Подал свой голос Тацуми. — Мы отправимся не одни. Нас будет сопровождать имперская гвардия. К тому же, Крисворд, я хочу, чтобы ты остался во дворце. — Обратился к своему рыжему другу. — Вильяма и Рей для моего сопровождения будет вполне достаточно, а мне нужен человек, который будет следить за всем происходящем, пока я буду отсутствовать в Столице.       — Если такова будет ваша воля, мой принц, то я последую ей. — Отозвался Крис, чуть склоняя голову. Даже если он был и не в восторге от этого приказа должен был исполнять пожелания своего господина, как верноподданный его.       — Знал, что могу на тебя положиться. — Кивнул Тацуми, а после слегка постучал пальцем по пустой чайной чашке, призывая служанку не стоять без дела, а налить ему горячий напиток.       Как только девушка подошла к столу, второй принц Империи почувствовал приятный сладкий запах карамели, исходящий от неё. Он напомнил ему о той ночи, когда Тацуми встречался с Ночным Рейдом в разрушенном храмовом комплексе. Тогда в воздухе помимо женского парфюма и сильного мужского запаха ветал такой же конфетный аромат. И если ему не изменяла память, то одна из убийц, не особо принимавшая участия в диалоге, ела леденцы.       — Ты новенькая? — Задал вопрос кронпринц, обращаясь к девушке, которая слегка заметно вздрогнула, но, к счастью, не пролила чай. Кажется, она не ожидала того, что он с ней заговорит.       — Д-да, — ответила она. Янтарные глаза с предельной внимательностью уставились на лицо служанки: проницательность взгляда запечатлелась в глубине темных и блестящих зрачков. Они словно пытались распознать мысли и эмоции девушки, которая была весьма недурна собой: красивая, ухоженная, с особым шармом. В ее лице сочетались нежность и некая опасность, а нежно-розовая кожа, будто вырезанная из мрамора, придавала особую привлекательность.       — «Черты лица не похожи», — подметил Тацуми, размышляя о том, не мог ли он ошибиться. Его способности ещё ни разу не подводили его. Возможно ли то, что способность её Тейгу состояла в изменении тела своего владельца?       — Кажется, ты начала работать не так давно, раньше я не видел тебя. — Говорил непринуждённо Тацуми. — Отбор прислуги в Малый дворец довольно строг: только самые ответственные и квалифицированные кандидаты проходят отбор. Если Латлер нанял тебя, значит ты его крайне заинтересовала своими способностями, однако мне не сообщалось о том, что был нанят кто-то новенький. А я крайне дотошная личность, все, что происходит во дворце докладывается мне. — Он пытался вывести её на чистую воду, следя за реакцией.       — Я на испытательном сроке, ваше императорское высочество. — Не растерялась девушка, ответив на слова кронпринца.       — Вот как… тогда это объясняет то, что Латлер не принёс на тебя досье. — Произнёс Тацуми, постучав пальцами по столу. — Скажи мне, почему ты решила устроиться сюда? — Задал вопрос, делая маленький глоток чая, при этом не отводя от неё взгляда.       Товарищи второго принца, кажется, понимая, что их господин не просто так начал задавать вопросы, внимательно уставились на ситуацию, развивавшуюся перед ними.       — Ваше императорское высочество, я всегда мечтала о работе во дворце, в окружении прекрасной атмосферы и важных событий. Я стремлюсь к профессиональному росту и поэтому решила взять на себя испытание здесь, в Малом дворце. Я уверена, что смогу оправдать доверие господина Латлера и принести пользу вам своими способностями и усердием в работе. — Ответила девушка, сохраняя спокойность и уверенность в себе.       Этот ответ вызвал лёгкую улыбку на лице кронпринца, точно он был поражён её ответом.       — Какой профессиональный ответ, — Сказал он, мысленно усмехаясь. — Кажется, ты подготовилась, чтобы угодить мне, однако я не нахожусь в впечатлении от твоих слов. — От такого откровения служанка немного растерялась. — Обычно во дворец устраиваются из-за денег. Здесь довольно опасно, поэтому зарплаты довольно высокие. — Девушка уже было хотела что-то ответить, как жест: поднятие руки, остановил её. — Ничего не говори на эту правду, а лучше скажи мне, как тебя зовут.       — Лесли, ваше императорское высочество. — Склонила она голову перед ним, представляясь.       — Лесли, значит… — попробовал это имя на своих губах. Нет было сомнений в том, что это имя было ложным. Шпионы никогда не работают под своими именами. — У тебя есть родители, Лесли?       — Нет, ваше императорское высочество. — Ответила она. — Они погибли пять лет в случае нападения опасного монстра на повозку, в которой они ехали. Мой дядя взял меня под опеку и с тех пор является моим опекуном.       — Сожалею о твоей утрате, — из вежливости, нежели чем из сожаления произнёс второй принц. — «Всё слишком хорошо отрепетировано», — подумал, всю информацию о ней он мог узнать из её личного дела, нечего было продолжать этот спектакль.       — Благодарю вас, ваше императорское высочество, — ещё раз поклонилась она.       — Я надеюсь, госпожа Майн успокоилась? — Такой резкий вопрос со стороны принца, заставил Вильяма и Рей переглянуться, Крис же в свою очередь пристально уставился на служанку. Если он правильно понимал, его высочество знал её. — Кажется, я ей пришёлся не по вкусу.       — Эта девчонка... — Открыла она рот и тут же закрыла его, так как увидела, что на лице кронпринца образовалась довольная улыбка. — «Черт…» — мысленно выругалась, сжимая кулаки. Он с самого начала догадывался о том, что она была не той, кем за себя выдавала. И как не поняла то, что все эти вопросы были неспроста? Дура! И что теперь делать?! Может быть попытаться сбежать? Глаза в спешке устремились к двери, ведущей на балкон. Возможно, если она оттолкнет принца, то сможет выбежать на улицу, а там уже использует свой Тейгу и сбежит… вот только её действия плохо скажутся на их взаимоотношениях. Этого допустить было никак нельзя. Да и в комнате также присутствовали товарищи принца Тацуми. Они могли запросто схватить её.       — Давайте поговорим без этого маскарада. — Сказал Тацуми относительно спокойно, точно пытался удостоверить её в том, что не собирается причинять ей вред.       Поняв, что отпираться бессмысленно, девушка вздохнула и рассеяла свой облик. Тёмный цвет волос заменился на оранжево-коричневый, глаза стали розовыми, черты лица изменились, становясь более приятными и мягкими. Кажется, сейчас она выглядела намного симпатичнее, чем была до этого.       — Как насчёт того, чтобы начать сначала? — Предложил он. Вот только слова его прозвучали ни как вопросное предложение, а как приказ. — Сомневаюсь, что вас зовут Лесли… поэтому, каково ваше настоящее имя?       — Челси. — Ответила она, с осторожностью поглядывая на второго принца и его товарищей, которые сохраняли тишину, но при этом следили за её действиями и словами. Если она попытается что-то сделать, то они непременно сдвинуться со своих мест.       — Значит, Челси… В прошлый раз нам не удалось как следует поговорить, не знал, что так скоро выдастся такая возможность. — Он сделал ещё один глоток чая, прежде чем поставить чашку на стол. — Надженда не доверяет мне, раз послала в мой дворец убийцу. — Это вполне было ожидаемо. Тацуми не доверял им, а они в свою очередь ему.       — Я здесь не для того, чтобы убить вас, ваше высочество.       — Да? Охотно верю. — Усмехнулся и Челси поняла, что он просто насмехался над её словами. — Господин Булат говорил мне тоже самое, когда госпожа Акаме направила на меня свой проклятый меч       — Я не Акаме, ваше высочество. Если бы я хотела убить вас, то сделала это уже давно. — В голосе её послышалось лёгкое раздражение, а Тацуми только мысленно хмыкнул на её самоуверенность. — Мне был дан приказ присмотреть за вами, только и всего.       — А мне пять лет, чтобы присматривать за мной? — Вильям издал лёгкий смешок, оценив язвительный ответ.       — Вы ведь поняли, что я имела ввиду, ваше высочество, поэтому прошу вас быть серьёзным со мной.       — Хорошо, как пожелаете, — сместился он на стуле. — Скажите мне, госпожа Челси, как я должен воспринимать Ваши действия по отношению ко мне? Мне казалось, я дал вам понять, что не собираюсь рассказывать всему свету о нашей встрече. Это было бы очень глупо с моей стороны. — Если бы он горел огромным желанием отправиться в темницу развлекать крыс, то выставил бы себя слабоумным придурком, рассказав о встрече с Рейдом императору.       — Вы ведь сами говорили о том, что мы с самого начала смотрим друг на друга с недоверием. — Напомнила Челси о его словах, сказанных в ту ночь. — Не думаю, что вы не предполагали то, что госпожа Надженда кого-то отправит к вам.       — М-м-м… — Промычал кронпринц, пристально смотря на убийцу. — Пожалуй вы правы. — Заявил он, закинув ногу на ногу. — Будь я на вашем месте, также проявил бы осторожность.       — Мне выпроводить эту девушку, мой принц? — Подал свой голос Вильям, который тут же поднялся из-за стола. Его массивная фигура повернулась в сторону Челси.       — Подожди… — Тацуми жестом руки попросил его повременить с этим. Юноша задумался о том, что присутствие Челси во дворце может хорошим образом сказаться на его будущих отношениях с Ночным Рейдом. Если он оставит её при себе, то сможет поддерживать связь с убийцами. Такую возможность было бы грех упустить, если он задумывался о том, чтобы возможно в будущем принять предложение бывшего генерала Надженды и стать императором.       — Оставьте её при дворе, ваше высочество. — Заговорил вдруг Крисворд, тут же заставляя обратить на себя внимание всех присутствующих.       — Что ты такое говоришь, Крис? Она шпион. — Возмутилась Рей.       — Она возможный союзник. — Поправил её рыжеволосый. Как-то даже странно было слышать из его уст подобные слова. Всего несколько дней назад он относился к повстанцам крайне враждебно, сейчас же проявлял некоторую заинтересованность. О чем вообще думал этот рыжий черт? — Ночной Рейд не враг нам, если учитывать то, что они хотят посадить на трон нашего принца. К тому же владелец Тейгу, способный менять свой облик, может быть очень полезен.       — Тогда с этого момента госпожа Челси будет находиться под твоим присмотром, Крис. — Сказал Тацуми. Если его друг видел в этой девчонке что-то полезное для себя, то почему бы не удовлетворить его желание? К тому же, кажется, он уже догадался о том, каким именно Тейгу обладала Челси: Фантасмагория: Фонд Геи. Этот артефакт был способен придавать своему пользователю способность превращаться в кого угодно, если он видел того в кого хотел превратиться. Отличное тейгу для тихого убийства и шпионажа. — Госпожа Челси, надеюсь вы не против этого? — Не забыл про вежливость кронпринц.       Если это означало, что она задержится при дворе, то можно было и понаходиться под присмотром одного из товарищей кронпринца Империи. Все что не происходит, делается к лучшему.       — Я… не против. — Ответила она, встретившись взглядом с голубыми глазами, что с интересом разглядывали её. Стало даже как-то не по себе…       — Отлично. — Чуть улыбнулся Тацуми. — Отныне вы будете находиться под моей защитой, госпожа Челси. Пусть это решение будет первым шагом к нашему доверию.

***

      Когда лошади были запряжены, а целая процессия сопровождения, облаченная в лучшие имперские доспехи, ожидала во внутреннем дворе Большого Императорского Дворца, второй принц Тацуми фон Граннцрайх в сопровождении своих самых доверенных слуг покинул Малый дворец.       Его встретили император Макото, генералиссимус Будо и премьер-министр Хонест, который, как и всегда, что-то жевал, не обращая внимания на то, как на него косились люди.       — Я надеюсь на тебя, кузен. — Именно этими словами удостоил второго принца Владыка Империи, прежде чем прижать его к себе и крепко обнять. — В следующий раз, когда мы встретимся, пройдет почти неделя. Но это ничего по сравнению с тем временем, что ты отсутствовал в Столице.       Тацуми ответил кивком:       — Я вернусь, мой император, не беспокойтесь.       — Хорошо, хорошо… — Они отодвинулись и с неловкостью поглядели друг на друга, а после Макото улыбнулся своей самой тёплой улыбкой, которую мог только подарить кузену в тот момент.       — Ваше сопровождение ждёт вас, ваше высочество. — Подал свой голос Хонест, прерывая эту минутную семейную идиллию.       – «Не думал, что скажу это, но спасибо, что влез», — подумал Тацуми. Пусть с Макото они были и знакомы с рождения, все же между ними никогда не было тёплых, братских отношений. И порой такие неожиданные порывы нежности сбивали кронпринца с толку.       На слова премьер-министра второй принц лишь кивнул, а после поклонился его величеству Императору и направился к своему коню, который, будучи уже давно запряженным, терпеливо ожидал своего хозяина.       — Берегите себя, мой принц. — Услышал вслед слова генерала Будо, который, без сомнений, склонился перед ним.       — «Да, я буду, генерал Будо», — С этими словами Тацуми ласково погладил гриву и шею своего скакуна, носившего имя Данкелхейт. Убедившись в его спокойном состоянии, он, придерживая свою одежду, поднёсся к высокой спине коня и легко и грациозно запрыгнул на седло.       Подняв уздечку и переглянувшись со своими товарищами, Тацуми в последний раз встретился взглядом с Крисвордом, который остановился в нескольких метрах от императора и его сопровождения. Не нужно было слов, хватило одного жеста головой, чтобы тот понял: «Я надеюсь на тебя, Крис». В ответ принц получил низкий поклон, означающий, что он может ни о чем не беспокоиться.       — Выезжаем! — Скомандовал кронпринц Империи, направляя своего коня в сторону главных ворот.       Сопровождающие гвардейцы тут же оживились:       — Да, сэр! — откликнулись они.       Капитан гвардии быстро раздал указания:       — Разделиться на две колонны! Первая колонна, за мной! Вторая колонна, следуйте за кронпринцем!       Лошади тронулись вперед, и две колонны гвардейцев последовали за ними. Их доспехи блеснули на солнце, а звук копыт, ударяющих о землю, звенел в воздухе, разносясь на многие километры вокруг. Мощные кони были идеально подготовлены и безупречно обучены, их гривы и хвосты взметнулись в воздух, словно флаги, символизирующие бесстрашие и силу лучших солдат Столицы.       Главные ворота открылись, и процессия гвардейцев, предваряемая кронпринцем, вышла на широкую дорогу. Жители города, увидев элитных всадников, начали собираться на тротуарах. Все они смотрели на гвардейцев, процессия которых проходила мимо, и не могли оторвать взгляд от них. Каждый гвардеец, каждый удар копыт, каждое блеск доспехов передавали им чувство гордости и силы. А кронпринц Империи, восседающий на своём вороном коне, заставлял их перешептываться. Это было впервые за два года, когда они увидели его официально на улицах города, ведь обычно он предпочитал не выделяться.       Гвардейцы продолжали медленно продвигаться по улицам, привлекая все больше и больше внимания. Толпа жителей города шла следом за процессией, разговаривая между собой о том, как величественно выглядит кронпринц, окружённый лучшими солдатами Империи. Некоторые замечали, что за два года своего путешествия, он стал еще более суровым и уверенным в себе. Каждый его взгляд, каждое движение владыческой руки вызывало трепет и восхищение, точно он был рождён для того, чтобы править.       — Улыбнитесь этим людям, ваше высочество. — Сказала Рей, обращаясь к Тацуми, откидывая взглядом толпу. — Все они здесь собрались, чтобы проводить вас.       — Все это лишнее… — просто сказал Тацуми, не находя особого восторга в том, что на улицах города собралось так много людей.       — Не будьте столь занудны, мой принц. — Ответил Вильям. — Покажите, что вы рады приветствовать всех этих людей.       Тацуми какое-то время пристально смотрел на товарища, прежде чем отвернуться. Его глаза поймали взгляд детей, которые с невинными улыбками и большими глазами смотрели на него. Непроизвольно уголки губ его приподнялись. Дети были такими безмятежными, что взгляд их наполнил сердце Тацуми теплотой. Он почувствовал себя частью этой невинной и радостной непосредственности, которая казалась таким прекрасным противовесом его собственным тяжелым мыслям и тревогам.       — «Как странно… » — пронеслось в голове юноши, когда он сильнее сжал уздечку в своих руках.       Примерно через час они добрались до границы города и выехали на Имперский тракт…

***

«Великая Империя. 14 день месяца пробуждения природы, 1024 год»

«Речная дорога»

      Империя тянулась бесконечно.       К западу от дороги поднимались кремневые холмы, серые и зубастые пики, с высокими сторожевыми башнями на каменистых вершинах. К востоку земля уходила вдаль, насколько мог видеть глаз, становясь гладкой равниной. Каменные мосты пересекали узкие быстрые реки, а небольшие сельские дома тесными кольцами окружали крепости, сложенные из дерева и камня. На дороге еще было много путников, но на ночь путешественники могли устроиться в неприхотливых постоялых дворах.       В двух днях езды от Столицы обработанная земля уступила место лесам, Имперский тракт на Перекрёстке сменился Речной Дорогой. С каждой милью они все ближе приближались к западной территории Империи, с каждой новой милью Тацуми был ближе к её величеству императрице.       –… а я рассказывал, как однажды во внутреннем городе крепости Ракуро столкнулся с известной убийцей Акаме? — Спросил Вильям, ехавший по правую сторону от Тацуми. Он уже на протяжении нескольких часов травил байки про свою жизнь в театре, рассказывал о своих первых шагах на сцене, о волнении перед каждым спектаклем, какими сложными и неожиданными могут быть роли, как он проходил через разные эмоции, переживал сценические неудачи и успехи. И, конечно, делился позорными историями о своих коллегах, которых оставил, когда решил отправиться по Империи вместе с бродячими артистами.       — Чего? Кого ты встретил? — Удивилась Рей его внезапному вопросу. Пусть они и были знакомы уже больше полутора года, он ни разу не упоминал об этом.       — Ну… тогда я не знал, кем была та девушка. Мы не представлялись друг другу. — Говорил он, потирая затылок. Отчасти тогда Вил жалел о том, что они так нормально и не познакомились. После того, как их дороги разошлись, в его памяти ещё какое-то время оставались эти пронзительные рубиново-красные глаза. — Да и вспомнил лицо её только тогда, когда увидел портрет на доске объявлений о розыске. — Юноша тогда посчитал, что не было смысла рассказывать о том, что он знаком с печально известной убийцей Акаме. Они были друг другу никем, просто людьми, которые по счастливой случайности столкнулись, и на этом все. Ende. — Это было за несколько месяцев до нашей встречи с его высочеством и за три месяца до нашей встречи с тобой, Рей. Я тогда вместе с труппой был проездом в крепости, мы выступали перед тамошней аристократией. — Придался воспоминаниям юноша, слегка хмыкнув. — Встретились мы с госпожой Акаме случайно. Я тогда думал, она в крепости работала на кухне. — Продолжал юноша. — Мы с ней случайно столкнулись в коридоре, и я заметил, что в руках у неё был целый поднос с едой. Слугам не разрешалось брать с графского стола и она явно нарушила это правило. Я подошел к ней, чтобы сказать, что это не по правилам, но когда встретил ее взгляд, все слова как-то застряли в моем горле. — Она была такой красивой, с длинными черными волосами и рубиновыми глазами, которые сверкали от блеска, что он долго смотрел на нее, в полном изумлении, и она улыбнулась, словно понимая, что он не мог ни слова сказать. Тогда Вильям назвал себя дураком, который опешил из-за какой-то девчонки. — В общем… я не знаю, что на меня нашло, скорее всего это была какая-то техника убийцы. Она просто попросила никому не рассказывать о том, что я видел и убежала прочь, оставив меня стоять в коридоре.       — А ты так ничего и не рассказал, да?       — Не-а. — Покачал головой в отрицании. — Лезть во все это не хотелось, да и мы все равно с труппой вскоре покинули крепость. А когда я узнал имя, то понял, что и славно, что ничего не рассказал. Эта случайная встреча с ней могла бы оказаться последней для меня.       — Мир полон загадок и сюрпризов, и каждая случайная встреча может иметь куда большее значение, чем мы можем представить. — Подал свой голос кронпринц, который до этого молча и внимательно слушал рассказ своего товарища. Долгая дорога без отдыха к нескольким дням бессонницы давала о себе знать. Усталость постепенно накапливалась и приходилось напрягать свой мозг разнообразными мыслями, чтобы перед глазами, не дай Создатель, все не поплыло. Не то чтобы для Тацуми это было тяжело, он привык к такому режиму и долгим поездкам без отдыха. Во время своего путешествия приходилось не спать до пяти суток. Однако продолжительное бодрствование значительно сокращало его физические способности.       Вскоре на горизонте показались всадники, облаченные в традиционные доспехи Империи: тяжелые, покрытые латами и пластинчатыми доспехами. Их шлемы блестели в свете солнца, а на щитах можно было увидеть гербы Императорской династии. Над их головами ветер теребил знамя с изображением красного дракона.       Карета, вырисовавшаяся позади них и запряженная гнедыми лошадьми, выглядела роскошно и величественно. Она была украшена золотыми узорами и драгоценными камнями, а вместе с тем испускала устрашающую ауру силы и могущества.       — Всем остановиться! — Отдал приказ кронпринц, поднимая руку и останавливая под собой коня, чтобы гвардейцы замедлили ход своих лошадей.       Всадники, сопровождающие её величество Императрицу, остановились поодаль — лишь первый, командир отряда, подскакал вплотную. Ему не потребовалось много времени, чтобы понять, кто прибыл встретить их. Его высочество кронпринц Тацуми фон Граннцрайх. Не узнать такую важную личность посчиталось бы грехом.       Сняв с головы шлем, он тут же низко склонился.       — Капитан личной гвардии её величества императрицы Хантер де Осло приветствует малое солнце нашей славной Империи! — Громко поприветствовал наследника императора Макото мужчина, чертами лица напоминающий своего старшего брата.       — Давно не виделись, капитан Хантер. — Ответил кронпринц с улыбкой на лице. — Я прибыл по приказу его величества императора Макото сопроводить её величество императрицу до Столицы. — Сказал ему, и мужчина тут же переглянулся с одним из всадников, скорее всего со своим замом, и слегка кивнул ему. Тот быстро спешился с коня и приблизился к карете. Низко поклонившись, что-то сообщил, скорее всего, кто преградил им путь.       Не став дожидаться того, пока кто-то из кареты решит выйти, Тацуми слез с коня, передав поводья Вильяму, который только слегка кивнул, говоря о том, что все в порядке и он может спокойно идти.       Направившись к транспорту, на котором ехала её величество императрица вместе со своими служанками, кронпринц сделал глубокий вздох, готовясь к неминуемой встречи с той, кого не видел уже довольно давно. Не успев дойти до места назначения, дверца кареты резко открылась. Юноша увидел женскую руку в белоснежной перчатке, которая потянулась к стражнику, чтобы тот помог ступить на землю и оказаться на свежем воздухе.       Её величество императрица Масако предстала во всей своей величественной красе. Она была изумительно красива, с молочно-белой кожей, малиновыми глазами и такого же цвета длинными волосами, сложенными в сложную прическу. На её голове витали утончённые украшения, символизирующие высокий статус. Величественное платье, окутывающее её тонкий стан, было вышито золотыми нитями и украшено драгоценными камнями.       Она встретилась с Тацуми глазами и показалось застыла. Не поверила своим глазам, что этот мужчина, направляющийся к ней, был тем самым юношей, который покинул Столицу два года назад. Все это время она сохраняла его образ в своей памяти, но теперь, увидев его в живую, была потрясена его величественностью. Принц Тацуми выглядел еще более привлекательным и властным, чем раньше. Его тёмные волосы бились на ветру, а глаза цвета янтаря ярко сверкали, и не было в них больше той печали и растерянности.       Красивым жестом второй принц опустился перед женщиной на колено, прямо в дорожную пыль, еще и коснулся лицом подола платья императрицы, словно древний рыцарь, целующий край одежд своей возлюбленной, и звонко произнес:       — Ваше Величество Императрица, позвольте поприветствовать вас!       Масако невольно улыбнулась. Она не ожидала подобных действий от его высочества второго принца. Да что там говорить, она вообще не ожидала того, что император пошлёт Тацуми встретить её, поэтому, когда ей сообщили о том, что сам его высочество кронпринц преградил им дорогу, она сначала не поверила. Глаза доказали ей обратное, хотя, конечно, и они могли обманывать её… но нет, не может же быть все это просто воображением, не правда ли? Вот он стоял перед ней на колене, вот произносил её титул. Нет. Он был реален! Тацуми вернулся домой…       — Вернувшись в Столицу, я не застал вас. Это крайне меня огорчило. — Принц поднялся на ноги, возвысившись над императрицей. — Прошу прощения за то, что я так долго отсутствовал. — Тут же продолжил он, встречаясь взглядом с её прекрасными глазами цвета малины.       — Я рада вновь видеть вас, ваше высочество. — Голос женщины донесся до ушей второго принца и он понял, что на самом деле скучал… скучал по её голосу, лику, по манере речи. — Надеюсь, вы нашли себя?       — «Отчасти, — пронеслось в его голове, — я не знал, что именно искал», — Я нашел гораздо больше, — вместо этого ответил он и кинул взгляд в сторону своих товарищей, которые с нескрываемым интересом наблюдали за развернувшейся встречей.       Масако, проследив за его взглядом, слегка улыбнулась, кивнула и сказала:       — Я буду не против познакомиться с ними.       — Обязательно, ваше величество. — Отозвался Тацуми. — На привале, который мы совершим к ночи. — Он подумал о том, что и людям и лошадям нужен был отдых. Да и ему самому не мешало поспать.       — Надеюсь, вы присоединитесь ко мне. Нам есть о чем поговорить с вами, ваше высочество.       Принц низко поклонился, одарил женщину тёплым взглядом, отдал указания о том, что они возвращаются в Столицу, и присоединился к кортежу, сев в карету императрицы.

***

«Горный хребет юго-западной провинции Хабэй»

      Главный лагерь революционной армии находился в горной местности, окруженной высокими вершинами и густыми лесами. Возможность перемещения по этой территории была затруднена из-за ее сложного рельефа и плотной растительности. Однако именно эти естественные препятствия делали эту локацию идеальной для базирования армии.       Горный хребет и густые леса обеспечивали революционной армии преимущество, так как создавали естественную защиту от врагов: по крутым склонам и узким ущельям было сложно проникнуть на хорошо охраняемую территорию, деревья и кустарники предоставляли укрытие и маскировку, а также обеспечивали необходимую лесную продукцию, такую как древесина для строительства и топлива для костров.        Сам лагерь был разделен на несколько секторов: военный, административный, медицинский и жилой. Военный сектор включал оборонительные сооружения, такие как ров и ограждения, а также военные казармы и склады оружия. Административный сектор был центром управления и командования, где находились штабы и офисы высокопоставленных офицеров. В медицинском секторе — госпитали и медицинские пункты, оснащенные всем необходимым для оказания помощи раненым и больным. Жилой сектор предназначался для проживания военнослужащих и включал казармы, столовую и другие удобства для повседневной жизни.       Вокруг лагеря располагались оборонительные позиции и патрули, чтобы обеспечить безопасность и предотвратить проникновение вражеских сил. В горах и лесах было множество укрытий, которые использовались для обучения и подготовки солдат, а также для скрытных операций против противника. Место было строго охраняемым и доступ к нему был разрешен только авторизованным лицам. Это обеспечивало конфиденциальность и безопасность революционным силам.       Госпожа Надженда фон Мирбах прибыла на территорию революционной армии рано утром, оставив своих подчинённых под командованием Булата. Перед отъездом она отдала особый приказ Челси, а остальным же посоветовала особо не высовываться, перестраховалась, так как не особо доверяла принцу Тацуми, пусть и не думала о том, что он нарушит свое слово. Ему это было невыгодно. А её осторожность была понятна: не хотелось бы, чтобы доска объявлений о розыске пополнилась новыми плакатами.       До начала совета, который она лично попросила провести, оставалось примерно часа два. Пока было время, девушка решила наведаться к генералу Курту фон Рудерсдорфу, который некогда командовал восточной имперской армией «Ост», и был одним из участников военного столкновения на границах Дорении, когда на троне все ещё находился император Хирахито, а второй принц Руфелис все ещё был жив.       Надженда надеялась поговорить с ним до начала встречи с высокопоставленными офицерами революционной армии, так как господин Курт, пусть и выступил против Империи, отчасти являлся человеком роялистического характера и не раз на собраниях поднимал тему о том, что стоит сохранить монарха на троне, чтобы обеспечить стабильность и единство народа. Госпожа Мирбах считала, что он придерживался этого из-за того, что был человеком старой закалки и не принимал перемен, направленных на построение нового государства путем уничтожения истории, которая сформировалась более тысячи лет назад.       Кто бы мог подумать, что и она однажды задумается о том, чтобы сохранить Империю…       Когда генерал Мирбах доложила о своём приходе, а после, получив разрешение, вошла в кабинет, обнаружила, что генерал был не один, а в компании первого лейтенанта Эриха фон Реругена, что служил в полевых условиях, а также военным атташе в юго-восточном королевстве.       Надженда ощутила некоторое разочарование, осознав, что ее надежды на личную беседу с господином Куртом отложены на неопределенное время. Однако она была рада видеть господина Эриха, который всегда вдумчиво и с достоинством относился к своим обязанностям.       Она приветствовала обоих мужчин и попросила разрешения присесть. Генерал Курт с улыбкой подал ей знак согласия, а лейтенант Реруген вежливо приподнялся и предложил ей свое место, поближе к генералу, а сам пересел. Надженда с благодарностью приняла предложение и уселась рядом с ними.       — Я слышал о том, что вы прибыли в лагерь, но, к сожалению, из-за собственной занятости не смог встретить вас. Надеюсь, вы простите меня? — Сказал господин Курт, разглаживая свои тёмные седоватые усы.       — Вас не за что прощать, генерал.       — Вы все также снисходительны, Надженда. — Он улыбнулся краешком губ. — Я рад тому, что вы решили заглянуть ко мне. На самом деле мы с господином Реругеном долго думали о том, почему вдруг генерал Мирбах обратилась в генеральный штаб с просьбой собрать всех военных офицеров. — Покосился на офицера с короткими темно-синими волосами и пробором посередине.       — Господин Курт предполагает, что у вас появились какие-то серьёзные проблемы, я же считаю, что если бы это было так, то мы бы все уже об этом знали. — Поправил на носу очки Эрих. — Поэтому, думается мне, что у вас появился какой-то новый план, который мог бы привести нас к скорейшей победе.       — Отчасти вы правы, лейтенант Реруген. У меня предложение, которое я хочу сделать на совете. — Отозвалась Надженда, раздумывая о том, а стоило ли и его посвящать в разговор с генералом Рудерсдорфом? Эрих фон Реруген был доверенным другом Курта, который не раз поддерживал того в спорах со стратегическим командованием, однако сохранял нейтралитет в выборе конкретной стороны, то есть не был ни консерватором, ни либералом.       — Предложение, Надженда? — Заинтересовался Курт, сместившись в кресле и переглянувшись с Эрихом. — И в чем же оно заключается? Вы ведь пришли ко мне не просто так. — Он взглянул на часы. — Ещё полтора часа до начала.       — Думаю, госпожа Мирбах хотела поговорить с вами наедине, генерал. — Поднялся со своего места лейтенант, начиная разглаживать свою офицерскую форму.       — Постойте, лейтенант. — Задержала его Надженда.       — Да?       — Останьтесь, — попросила она.       — Если вы так желаете. — Лейтенант, не став возражать, последовал просьбе и вернулся на своё место.       — Скажите, господин Реруген, что вы думаете о наследном принце? — Решила для начала спросить его мнение о человеке, чьё имя будет довольно часто звучать на совете.       — О втором принце? — Даже если Эрих и удивился этому неожиданному вопросу, виду не подал, задумался. — Я не имел чести близко узнать его, генерал, но по тому немногому, что мне известно, он крайне закрытая личность, держится вдали от трона. Тем не менее, слухи говорят, что он довольно умный и образованный человек, который слишком близко подобрался к простому народу. — Господин Реруген не был любопытным, однако довольно внимательным. Со вторым принцем они виделись не часто, но по тому немногому, что он заметил, тот был довольно осторожной личностью. Его отстраненность — всего лишь фарс. Будь все так, как о нем говорят, он бы ни за что не вернулся в Империю спустя двух лет странствий.       — Многие называют его трусом, но может ли трусливый человек скитаться по Империи, совершая благородные дела? Ха, крайне сомневаюсь. Он не трус, а всего лишь одинокий человек, который погряз в болоте интриг, предательства и подозрений. — Произнёс генерал, доставая из внутреннего кармана папироску и поджигая её. — Будь в нем та же решительность, что горела в глазах принца Руфелиса, он бы уже давно занял трон. Хотя… отчасти его отец виноват в том, что сын находится в таком положении.       — Думаете, что если бы не произошла та трагедия, принц Тацуми стал бы императором?       — Я предполагаю, что так. — Сделал затяжку, а после выдохнул струйку белого дыма. — У принца Рефелиса были грандиозные планы на своего единственного сына.       — Насколько вы были посвящены в эти планы, генерал Рудерсдорф? — Заинтересовалась Надженда.       — Я был в курсе некоторых планов принца Рефелиса, но не в полном объеме, конечно. Принц был достаточно осторожным и держал многое в тайне. Но я знал, что он видел в Тацуми своего преемника и делал все возможное, чтобы подготовить его к этой роли.       — Об этом вы ни разу не упоминали, Курт.       — Не было повода… а сейчас похоже появился. — Сбросил пепел в пепельницу, смотря на девушку. — Вы ведь не просто так подняли эту тему, Надженда? Весь этот разговор про кронпринца Тацуми… неужто удумали посадить его на трон?       — Именно так, генерал Рудерсдорф. — Не стала ходить вокруг да около Мирбах.       Если бы господин Реруген в данный момент пил бы чай, то, без сомнений, услышав слова Надженды, подавился бы и залился кашлем.       — М-да, ну и идеи у вас, генерал. — Окончательно затушил сигарету, будто совсем не удивился её заявлению. — Мне даже стало интересно почему это вдруг вы решили сменить сторону? Вы ведь выступали против сохранения Империи.       — Произошли некоторые события, господин Курт.       — Должно быть у вас есть веские причины делать подобные заявления, генерал Надженда фон Мирбах.       — Вы ведь сами желаете того, чтобы история Империи продолжала жить. — Мужчина сжал челюсть, мысленно соглашаясь с ней. — Не говорите мне, что никогда не задумывались о том, чтобы устроить государственный переворот и посадить на трон более достойного человека.       — Вы считаете, что второй принц достоин управлять Империей? — Подал свой голос лейтенант. В его голосе слышался скептицизм.       — Я лично встречалась с его высочеством, господин Реруген, и увидела в нем лидера, способного привести нашу страну к процветанию и стабильности. Его вера в Империю непоколебима и он готов отдать жизнь за неё, если потребуется.       — Вы может и лично встречались с принцем, но это не гарантирует его способности управлять страной, — возразил лейтенант. — Если вы хотите пойти против идей революционной армии, которая направлена на свержение монархии, то вы должны быть уверены в принце Тацуми. Государству нужен тот, кто имеет знания и опыт, а не только веру. — Кажется, его вера в великое будущее была не настолько сильна, раз он задумывался о том, чтобы сохранить Империю.       — Вы правы, господин Реруген, знания и опыт важны для управления страной. Но важно также иметь лидерские качества, понимание национальной истории и культуры, способность объединять людей и принимать смелые решения.       — Я понимаю вашу точку зрения, но вы должны быть готовы к тому, что ваша позиция может вызвать неприятие среди некоторых революционеров, а возможно, и усиление их действий против Империи, — заметил Реруген. — Мы все находимся в сложной ситуации, и ваш выбор может иметь далеко идущие последствия.       — Я осознаю все риски, господин Реруген, но я верю, что принц Тацуми может стать тем лидером, который приведет Империю к изменениям и прогрессу, необходимым для ее выживания.       — Весьма в вашем стиле, Надженда… хвататься за соломинку, если появился шанс. — Провел рукой по лицу, чуть вздыхая. — Реруген прав, одна вера не свернёт горы, однако все мы такие же идеалисты, верим в светлое будущее. Нам его обещают создать из праха, в который хотят обратить Империю. Я не знаю, каким именно образом воспримут ваше предложение о возведении на трон принца Тацуми военные офицеры, однако, я могу с уверенностью сказать, что дворянство воспримет это крайне положительно, что касается народа… они в тайне желают видеть его на троне.       — А что насчёт вас?       — Ха… — Послышался довольно громкий смешок. — Вы хотите, чтобы я поддержал вас?       — Вы уже знаете ответ на этот вопрос, генерал.       — Почему вы пришли именно ко мне?       — Потому что я верю, что вы сделаете правильный выбор.       — Правильный? Или же угодный вам? — Уточнил он.       — А разве это не одно и то же, генерал Рудерсдорф? — Неожиданно для себя мужчина рассмеялся хриплым сухим смехом. Он будто услышал самую смешную шутку в своей жизни и не мог остановиться, а потом… генерал замолчал на мгновение, смотря на Мирбах с некоторой недоверчивостью.       — Ха-а… если я встану на вашу сторону, Надженда, назад дороги не будет. — Предложение усадить на трон нового императора дало бы надежду всем тем, кто ещё придерживался мнения о том, что стоит сохранить Империю, однако это бы вызвало недоверие и опасения у тех, кто считал, что настоящая сила и власть должна находиться в руках народа… на деле же в руках нового правительства, которое будет самоизбрано.       — Вы не пожалеете. — С уверенностью в голосе ответила Надженда.       — Охотно хочу в это верить.

***

      Когда время пробило десять часов тридцать минут, главный зал, где обычно проходили всевозможные обсуждения, наполнился шумом. За широким прямоугольным столом собралось множество высокопоставленных офицеров революционной армии. Если не брать в расчёт многочисленную охрану и адъютантов, офицеров присутствовало примерно тридцать, из них десять генералов, не считая саму Надженду. Во главе стола, как это и было положено, восседала верховный главнокомандующий. Это была высокая, светловолосая, голубоглазая женщина со строгим и решительным выражением лица. Марлен фон Дитрих была известна своей харизмой и силой, которые помогли ей завоевать уважение и преданность своих подчинённых. Она проявляла непреклонную решительность в борьбе за свои идеалы и никогда не сомневалась в правильности своих решений. Все офицеры, собравшиеся за столом, знали, что их верховный главнокомандующий всегда заботится о благе революции и стремится к ее достижению. Хотя генералы, сидящие за столом, были сильными и военно-тактически подготовленными лидерами, они все же признавали госпожу Марлен как верховного руководителя. Ее мудрость и интуиция не имели равных, и офицеры всегда были готовы следовать ее указаниям.       По правую и левую руку от госпожи Дитрих сидели доверенные лица — прямые заместители и следующие по линии командования — генералы Матеус Йохан Вайс, и Кайдан Бреннеке. Крепкие мужи, которые не раз проявляли доблесть в военных столкновениях.        Генерал Матеус Йохан Вайс был высоким и стройным мужчиной с серебристыми волосами и холодным благородным лицом. Он всегда неотразимо выглядел в форме и носил свои многочисленные награды с гордостью. Всегда спокоен и выдержан, генерал Вайс славился своим тактическим гением и хладнокровием даже в самых сложных ситуациях.       Генерал Кайдан Бреннеке, напротив, был невысоким, но мощным мужчиной с густыми черными волосами и горящими темными глазами. Он носил черную военную форму, которая придавала ему строгость и авторитет. В отличие от генерала Вайса, Бреннеке был известен своей бесстрашием и боевым духом, всегда бросался в самые опасные ситуации, не задумываясь о последствиях.       Окидывая взглядом помещение, Надженда встретилась взглядами с офицерами и генералами. Некоторые из них, не стыдясь, бесцеремонно пялились на неё, точно, как на какую-то диковинку, которая должна была чем-то удивить их. Что ж… она вполне была способна сделать это. Вот только через какое время гримасы на их лицах поменяются? Сразу же после того, как она закончит говорить? Или же не дожидаясь завершения последнего предложения? Генерал Мирбах хотела узнать это, как и их мысли по поводу возведения кронпринца на престол.       — «Многие из них будут недовольны», — заключила девушка. Кто-то в этих стенах назовёт её сумасшедшей, кто-то просто посмеется, назовёт её предложение глупостью, а принца слабаком, который ни за что не приведёт Империю к величию и не даст народу то, что он хочет. Были риски. Но куда же без них? Ничего не подаётся на блюдечке с золотой каемочкой, однако Надженда была полностью уверена в своем решении и готова принять все риски, чтобы достичь своих целей. Она знала, что не все офицеры и генералы поддержат ее идею, но она рассчитывала на свою харизму и лидерские качества, чтобы убедить их в правильности своих решений, ну и, конечно, на поддержку господина Курса фон Рудерсдорфа, который благодаря своему влиянию мог склонить на свою сторону пару тройку высокопоставленных офицеров.        — Верные братья и сестры революции, я рада вновь видеть вас здесь, в этом зале. — Когда госпожа Марлен поднялась со своего места, комната погрузилась в тишину. Её голос отозвался от стен и заполнил каждый уголок помещения. Все внимание было приковано к ней. — Мы собрались здесь по настойчивой просьбе генерала Надженды фон Мирбах, — продолжала она, говоря медленно и отчетливо, внимательно смотря на девушку, о которой говорила, — наверное, многие из вас задумались о том, по какой же причине всеми нами уважаемый генерал заставила всех нас вновь увидеть друг друга. — Последовали кивки и возгласы согласия. — Смею вас заверить, даже я не имею ни малейшего понятия, что же задумала Надженда, но думаю в скором времени мы все узнаем. Прошу вас, генерал, вам слово. — После этих слов Надженда встала из-за стола, собирая на себе взгляды всех окружающих, а Марлен заняла место между своими заместителями, удобно положив руки на стол.       Надженда чувствовала, что на ней сосредоточено все внимание. Она понимала, что от её слов будет зависеть будущее Империи, а значит стоило быть уверенной в своих словах и в то же время осторожной.       — Благодарю вас, госпожа Марлен, — начала она, говоря громко и ясно. — Я собрала вас здесь сегодня, чтобы обсудить дело Империи и её будущее.       — Разве мы уже не обсуждали судьбу этого сгнившего государства? — Прервал её слова генерал Максимилиан фон Вейхс, командующий 13-м армейским корпусом. Он как-то скучающе подпер голову левой ладонью, смотря на госпожу Мирбах.       — Пусть генерал Надженда говорит. Уверен, она не стала бы просить нас всех собраться, не будь это важно, — Молвил Генерал Йохан, вступаясь за Главу Ночного Рейда, — Продолжайте, Генерал.       — Благодарю вас, генерал Вайс, — в знак благодарности кивнула она ему, — Продолжая свои слова, я знаю о том, что мы не раз с вами обсуждали судьбу Империи, но прошу вас выслушать меня. Мы все видели, как наше государство страдает от разделенности и конфликтов, жестокости и несправедливости. Все мы нуждаемся в единстве, но даже в наших рядах этого единства нет.       В ответ она услышала несколько согласных возгласов от офицеров       — И причина тому, что наши взгляды на революционные идеи отличаются.       — Хм, вы должны были знать это с самого начала, Надженда. — Взяла слово генерал Ашетт, женщина мечтавшая возглавить и вести за собой армию Революционеров, но выбор пал на Марлен фон Дитрих, которая пользовалась большим влиянием и уважением среди офицеров и других генералов. Из-за чего Ашетт сильно ее невзлюбила и часто вступала с ней в конфликт по тому или иному вопросу, — Однако, несмотря на это, наша цель ничуть не поменялась, мы все также хотим свергнуть действующую власть. Сейчас это куда важнее, чем что-либо ещё.       — В первую очередь мы хотим свергнуть режим премьер-министра Хонеста Де-Вила, госпожа Бельвиль. — Заговорил генерал Курт фон Рудерсдорф, вставая на сторону госпожи Мирбах. Он не любил тех людей, которые перебивали других, да и к тому же не собирался молча отсиживаться, когда уже знал к чему шёл весь этот разговор. — Кажется, именно таковы были изначальные цели революционной армии, лишь позднее они претерпели некоторые изменения. Может быть поговорим сейчас об этом, проявив неуважение к нашей верховной главнокомандующей и самой госпоже Надженде? Или же послушаем, что хочет сказать нам генерал?       — Я также разделяю ваше мнение по этому вопросу, генерал Курт, — Вновь прозвучал голос Марлен, после чего ее взор был устремлен на главу Ночного Рейда, — Надженда, будь так добра объясни цель сегодняшнего собрания. Что ты хочешь нам предложить?       — Я хочу предложить компромисс мнению о разрушении Империи и объединить наши усилия для общей цели — создания сильного и справедливого государства, но путем изменения действующей системы без свержения монархического строя. — Сказала Надженда с уверенностью в голосе, сжав свою металлическую ладонь в кулак.       Слова девушки вызвали бурный поток удивления.       — Как вас понимать, генерал Надженда? — Подскочил со своего места генерал Кайдан Бреннеке.       — Вы что же хотите распустить армию, и дальше продолжать пресмыкаться перед тиранами? Это ли не измена всем нам и за все, что мы боремся?! — Также стал громогласить Кауширо Тодах, генерал, вставший на стороне революционного движения из-за собственных эгоистичных целей. Многие люди были не в восторге от его поступка, считая, что он преследует только свои интересы, однако Тодах утверждал, что его целью является разрушение текущей коррумпированной власти и установление более справедливого общества. Некоторые поддержали его, считая, что даже если движущей силой являются эгоистические мотивы, его действия все равно приведут к позитивным изменениям. Но для многих Тодах оставался спорным и недостоверным лидером, чьи действия внимательно отслеживали и анализировали.       Все здесь собравшиеся офицеры стали спорить и перекрикивать друг друга по этому вопросу, одна лишь Марлен фон Дитрих сидела смирно, не вступая в перепалку со всеми. Её очень заинтересовали слова Надженды, и ей хотелось узнать причину слов этой женщины.       — Я понимаю, мои слова противоречат революционной идеи, однако если вы думаете, что я предлагаю вам также пресмыкаться перед жестокостью, то это не так.       — А похоже, что так. — буркнул на её слова господин Максимилиан, чуть взъерошив свои колючие тёмные волосы. — Я с самого начала говорил о том, что генерал Надженда хочет предложить какую-то ересь.       — Генерал Вейхс, следите за словами, вы переходите на личность. — Предупредила его генерал Гейс Шуберт, командующая 3-м армейским корпусом.       — Да… да… — Только и ответил мужчина, даже не смотря на девушку с красными волосами.       — Я не понимаю вашего мышления, генерал Надженда, то что вы предлагаете не похоже на что-то рациональное. — Произнёс генерал Хэйтаро Кимура, один из самых молодых и спокойных генералов. Он был известен своей непоколебимой выдержкой и неудержимой силой, которую проявлял на поле боя. Хэйтаро всегда держал себя в строжайшей форме и сохранял полный контроль над своими эмоциями.       — Я не предлагаю вам оставить на троне императора Макото. — Поспешила их заверить Надженда. — Я не столь глупа, чтобы не понимать, что все происходящее в Империи отчасти его рук дело.       — Тогда что же? В чем ваш план? — Спросила Ашетт, сложив руки перед собой и откидываясь на спинке кресла.       — Посадить на трон его высочество кронпринца Тацуми. — Ответила глава Ночного Рейда.       — Вы хотите сменить одного дурака другим дураком? — Прыснул со смеху генерал Тодах.       — Не позорьтесь, госпожа Мирбах. — Посоветовал ей генерал Максимилиан фон Вейхс, что смотрел на главу Рейда с нескрываемой насмешкой. — Давайте мы просто закончим на этом и дело с концом. Я устал слушать этот бред сивой кобылы.       — Ха-а… Вейхс, ну зачем же вы так рубите с плеча? — Обратилась к мужчине молодая женщина с русыми волосами. Её губы расплылись в некотором подобии усмешки, когда она посмотрела на одноглазую. — Может, генерал Надженда может объяснить нам к чему вдруг все эти разговоры про бесполезного принца.       — Ой, генерал Йоланда… что тут может быть интересного…       Марлен громко и сильно ударила кулаком по столу, призывая всех к порядку, и все взгляды тут же устремились к ней.       — Это собрание не закончится, пока я не дам разрешение или до тех пор пока мы полностью не выслушаем генерала Надженду и не узнаем почему она предлагает нам это решение. Я надеюсь ясно изъяснилась?! — Спрашивала она, оглядывая всех своим строгим взором, от которого у многих мурашки по коже побежали.       В ответ она услышала синхронное: «Так точно!» Даже если кто-то и был против, выступить наперекор приказу верховный главнокомандующий никто не мог.       — Так что же такого в принце Тацуми, если вы решили поставить на него все, даже свою репутацию, генерал Мирбах? — Задал ей вопрос Лотар Рендулич, командующий 19-й пехотной и 101-й артиллерийской армиями. Этот вопрос волновал многих здесь присутствующих генералов и офицеров.       — Вы можете не верить, но в принце Тацуми заложен огромный потенциал великого человека, который может исполнить мечту революционной армии.       — Ха… мечту? — Довольно громко хмыкнул генерал Вейхс. — Вы это серьёзно? Этот высокомерный болванчик даже носа своего высунуть не может из своего Малого Дворца, куда уж ему осуществлять мечту революционной армии.       — Я никогда ничего дурного не слышал о принце Тацуми, все что я знаю, так это то, что он нелюдим и не похож на своего царственного кузена Макото. — Начал говорить Кайдан Бреннеке, — И тем не менее не могу не спросить о том откуда у вас такое высокое мнение о принце и почему вы думаете, что он будет лучшим правителем, чем действующий Император?       — Я встречалась с ним лично. — Ответила Надженда, не став врать или как-то увиливать.       — Это доказательство того, что она предательница! — Вскочил со своего места генерал Тодах. — Нам нужно заключить её под стражу!       — Заткнитесь и сядьте на свое место, генерал Кауширо. — Приказал ему генерал Йохан, сверля того взглядом. Скрипя зубами, тот вернулся на свое место. — Продолжайте… зачем вы решили встретиться с ним?       — Чтобы проверить.       — Проверить? — повторил её слова зам верховной главнокомандующей.       — Да. — Кивнула Надженда. — Я бы не явилась сюда и не попросила собрать вас здесь, если бы не проверила его. Кронпринц Тацуми оказался не таким, каким его знают из слухов. Он намного умнее и осторожнее, чем мы могли с вами представить…       Это новость озадачила всех присутствующих, но в то же время вызвала у некоторых явный интерес и любопытство.       — Довольно занятно… — забарабанила по столу генерал Йоланда Роуски. — И вы уверены в том, что он сможет создать лучший мир, ради которого мы все сражаемся? — Эта женщина являлась третьей и младшей дочерью маркиза Тальбора Роуски, она отказалась от своих клятв императору после того, как была обвинена в измене государства из-за того, что отказалась выполнять приказ по чистке населения на юге Империи.       — Мы можем и находиться на разных сторонах, но цели у нас могут быть одинаковые. Так я подумала, прежде чем встретиться с ним. — Произнесла глава Рейда. — Путешествие, которое продлилось больше двух лет, закалило его, он больше не тот слабый принц… он человек с сильными моральными принципами, готовый сражаться с несправедливостью и жестокостью. В нем есть та решительность, которой не хватает действующему правителю Империи, добропорядочность, уверенность и вера, которая заставляет его бороться за идеалы, построенные тысячи лет назад первым верховным правителем Гельхартом фон Граннцрайхом, даже с осознанием того, что все может кануть в лету. И в нем есть надежда в светлое будущее, прямо, как у нас, но эта надежда в Империю, что все ещё можно изменить.       — Хм, любопытно. — Молвил генерал Курт фон Рудерсдорф, который все ещё размышлял над словами Надженды с их разговора в его кабинете.       — Если принц Тацуми такой, каким вы нам тут его описываете, то тогда почему он с самого начала не присоединился к революционной армии? Почему бездействовал и позволял премьер-министру творить бесчинства? — Требовательно спросил Генерал Максимилиан, не веря в сказанное Наджендой, — Человек с моральными принципами, что сражается с несправедливость, не допустил бы подобного! Разве я не прав? — Обратился он ко всем присутствующим, — поэтому я не верю во все то, что вы нам здесь наговорили.       — Я полностью согласна со словами генерала Вейхса, — поддержала его Ашетт, — будь принц ТАКОВЫМ, он бы не допустил этого беспорядка или хотя бы попытался повлиять на своего царственного кузена. Одно лишь это говорит о том, что принц Тацуми ненадёжен, он не годится на роль правителя, поэтому я за наш изначальный план, ради которого мы все собрались, за свержение монархии!       — Имей принц при дворе больше власти, он бы не допустил эти бесчинства, вы хотели сказать. — Подал свой голос первый лейтенант Реруген, поправив очки. — Нам всем очень удобно критиковать кого-то, не зная всех обстоятельств. И, генерал Вейхс, вы серьёзны насчёт слов о присоединении к революционной армии? Он принц, а значит кровно и духовно связан с Империей. — Многие члены имперской семьи чтили заветы, созданные первым верховным правителем. К тому же, насколько было всем известно, второй принц благодаря своему отцу считался довольно сильным приверженцем писаний императора Гельхарта, глупо было предполагать, что он примет сторону тех, кто отказался от своих клятв. — И позвольте напомнить, что принц Тацуми не находится в Столице и года. Он не так давно вернулся после своего странствия… как по мне, ему требовалось время, чтобы встать на ноги. — Принял он задумчивую позу, хотя уже о многом успел подумать за то время, что у него было после ухода генерала с кабинета господина Рудерсдорфа. — Слова госпожи Надженды приводят меня к мыслям о том, что он специально заставил нас всех думать, что бесполезен… так как понимал, что против премьер-министра в открытую бороться не получится, ведь все мы знаем о том, какова была судьба его отца принца Руфелиса, который слишком сильно злоупотреблял своей властью. — В ответ послышались согласные кивки и возгласы тех, кто увидел в словах мужчины логику и смысл. — Должно быть наши действия заставили его действовать. — Он встретился взглядом с Наджендой и увидел в её глазах некоторое удивление. Кажется, она не ожидала от него поддержки.       — Нам пока многое не ясно, мнение у всех нас разнится. — Заговорил Матеус Йохан Вайс, — Однако… оставить все это без внимания мы тоже не можем. И все же… я бы хотел услышать ваше мнение, главнокомандующая Марлен фон Дитрих, что вы думаете обо всем этом?       — Мы все здесь знаем Надженду, как человека, который многое сделал для нас и всей революционной армии. — Сказала Марлен, при этом смотря на главу Рейда. — Это предложение о возведении кронпринца на престол заставило многих из нас задуматься о правильности наших действий… и замечтаться о том, что есть возможность сохранить Империю, вернуть ей величие и создать в ней новый мир, о котором мы все так мечтаем, ведь это шанс пролить меньше крови. — Все те, кто поддерживал революционную армию, в некоторой степени были мечтателями, которые верили в то, что смогут построить новое государство, в котором все будут счастливы. У них не было ничего, кроме слов. Они хотели создать величие из пепла, но были риски. Риски провалиться, и многие это понимали. — Но… весомых доказательств тому, что кронпринц в силах все исправить у нас нет. — Её пальцы забарабанили по столу, когда она когда-то, как и Надженда, задумалась о правильности действий революции. Марлен фон Дитрих некогда являлась потомственной аристократкой, наследницей влиятельной семьи с запада, но из-за собственных амбиций и мечтаний стать великой воительницей, она отказалась от своего предназначения и встала на путь солдата. Все это время она боролась за надежду и веру в революцию и новое будущее, но не все те, кто присоединился к революционной армии, были идеалистами-мечтателями. Многие являлась реалистами и понимали, что революционные идеи с созданием великого и светлого будущего из развалин — долгий путь, чей результат неизвестен. Предложение Надженды заставило многих взглянуть правде в глаза. Сейчас они могли думать о том, что государству не нужна была революция, ей не нужна была вся эта разруха. Они просто хотели мира и справедливости… Марлен хотела того же. — Скажи мне, Надженда, стоит ли всем нам предавать свои убеждения ради возможной иллюзии светлого будущего с Империей, которая принесла не мало бед всем гражданам?       — Да, — ответила она гордо, при этом улыбаясь, — я убеждена в том, что принц Тацуми будет тем, кто излечит Империю и приведет её к светлому будущему, о котором мы все тут мечтаем. И ради этого я готова поставить свою жизнь!       — Смелое заявление. — Марлен сложила руки в замок. Её выражение лица было серьёзным, нечитаемым, точно она взвешивала все сказанные слова в этом зале. Надженда предлагала вариант, в котором не нужно было разрушать их дом, в котором они все родились и выросли, за который сражались и умирали их предки. Они могли создать светлый, лучший мир путем реформ и перестройки, а для этого им стоило лишь пересмотреть свои убеждения. — Говорят, что даже засыхающее растение однажды может расцвести, если дать ему шанс и помочь ему в этом. Мы все потеряли веру в Империю, потому что не видели возможности оживить её… но может быть мы слишком поторопились. — Сказала она, оглядывая всех присутствующих. — Я хочу верить твоим словам, Надженда, ведь не каждый день ты ставишь на кон свою жизнь ради кого-то.       Все что могла сделать Надженда в тот момент, так это скромно улыбаться и с благодарностью смотреть на Марлен, которая прислушалась к её словам.       — Как вы можете верить в эту чушь, не подкрепленную какими-либо фактами, госпожа Дитрих? — Обратился к верховной главнокомандующей генерал Кауширо Тодах, который не мог понять мышление женщины. — Зачем нам нужен принц, чтобы создать новый мир? Зачем нам сохранять Империю?       — Вы видимо страдаете маразмом, генерал Тодах, или же у вас проблемы со слухом. — Процедила Марлен строгим тоном, — я ведь уже говорила, что раз генерал Надженда убеждена в том, что принц Тацуми присоединится к нашему делу, и стоит лишь всей знати и простому люду узреть это, то это даст нам шанс пролить как можно меньше крови.       — Я говорю, как есть, генерал. — Ответил Тодах, сжав челюсть. — И я прекрасно все слышу, только вот ваши убеждения крайне противоречат идеям, которые вы так недавно защищали. Думаете солдаты примут ваше решение? Думаете они будут сражаться за нового императора?       — Будут, — только и ответила она, — это не только поднимет моральный дух наших бравых воинов, это также даст им надежду, и что наследный принц всецело разделяет их мнение.       — Вы просто вертите солдатами, как хотите. — Сказал раздражённо Максимилиан. — Революция за равенство завершится установлением новой диктатуры.       — Вы слишком резко реагируете, господин Вейхс, — сказал ему генерал Курт. — Наша цель — установить справедливую и прогрессивную власть, которая будет защищать интересы всех граждан. Если есть шанс при этом сохранить нашу историю, за которую сражались наши предки и которой будут гордиться наши внуки, то отчего же не скорректировать наши убеждения?       — Скорректировать убеждения? — Фыркнула госпожа Ашетт. — Нет. — В отрицании она покачала головой. — Вы предлагаете нам предать самих себя.       — Вы говорите так, как будто мы хотим продаться иностранным государствам, а не бороться за его высочество кронпринца.       — Это одно и тоже. — Только и ответила де Бельвиль.       — Вы не видите, что создание нового мира — это наша основная цель, если к ней ещё и бонусом идёт сохранение Империи, то это же отлично! — Заявил господин Курт. Глаза его загорелись огнём оптимизма — основной религией революции. — Нам не придётся создавать государство с нуля, разгребать завалы и находить под ними тысячи убитых, а также вступать в противостояние с иностранными государствами, которые потянут свои когтистые лапы на наши территории после того, как узнают, что имперская армия разбита, а император был свергнут. Мы не говорим о предательстве, мы говорим о союзе с принцем, который может стать нашим лидером и привести нас к переменам и прогрессу. Наша страна нуждается в новом правителе, который будет слушать народ и действовать в его интересах. Мы не продаём себя, мы боремся за будущее. И без разницы каким именно способом.       — Как по мне, прежде чем предпринимать какие-либо действия или решения, нам стоит лично убедиться в том, что второму принцу можно доверять. — Взял слово генерал Бреннеке. — Я предпочитаю верить фактам, нежели словам. Простите, генерал Марлен, но я человек принципа, и думаю, многие офицеры согласятся со мной. — Обратился к верховной главнокомандующей. Пусть он и находился на её стороне и ни разу не сомневался в её решениях, в данной ситуации не мог слепо следовать её вере. На кону стояли жизни. На кону стояло их будущее. — Возведение кронпринца на престол — ответственный шаг, который идёт вразрез революционным убеждениям. Мы должны быть уверены в том, что нам не вонзят нож в спину.       — И что же вы предлагаете?       — Сосредоточить наше внимание на деятельности его высочества, посмотреть, как он ведет дела, как взаимодействует с людьми, какие решения принимает. Нужно проанализировать его предыдущие действия и решения, чтобы сделать выводы о его надежности. Можем направить наблюдателей и шпионов, чтобы следить за ним и получать информацию из первых рук.       — Позвольте сообщить, что госпожа Челси Ауэр уже выполняет свои обязанности по сбору информации. — Поспешила доложить Надженда, чем и вызвала на губах верховной главнокомандующей небольшую ухмылку, которая так и говорила: «Хорошая работа, ты как всегда на шаг впереди».       — Отлично! Это ещё больше облегчает нашу задачу. — Ответил зам Марлен господин Кайдан. — Если второй принц действительно заслуживает доверия, мы сможем убедиться в этом и принять соответствующие меры, и лично встретиться с ним. Если же он недостаточно надежен, мы вернемся к нашему изначальному плану.       — Я все ещё считаю это глупостью. Мы просто потеряем время.       — Вы мыслите слишком узко, генерал Вейхс. — Сказала ему Марлен. — Революционная армия ничего не потеряет, наоборот, если слова госпожи Надженды подтвердятся и мы увидим, что кронпринц имеет задатки управленца, способного воплотить наши мечты, то мы будем только в выигрыше.       — Я не хочу в этом участвовать. Весь этот совет — барахтанья несчастных монархистов.       — Генерал Вейхс, позвольте напомнить вам, что вы являетесь частью этого совета и ваши слова важны. Мы должны искать решения вместе, даже если мы разделим мнения. — Произнесла верховная главнокомандующая с серьезным выражением лица. — Исключать из нашего анализа возможные альтернативы — ограничивать себя. Мы должны быть открытыми для всех возможностей и идти по пути, который по нашему мнению приведет к лучшему будущему для нас всех. Никто не знает, какие таланты и способности может скрывать кронпринц, и мы должны иметь все данные, чтобы сделать правильное решение.       — Я прекрасно понимаю ваше желание, госпожа Марлен, но мне не хочется тратить время и ресурсы на кого-то, в кого я не верю. — Ответил генерал Вейхс и некоторая часть офицеров согласилась с ним.       — Но вы не знаете, во что он может вырасти, генерал. Мы должны дать ему шанс, даже если это вызывает сомнения и риск. Возможно, он может стать лидером, которого мы так долго ждали. А возможно, нам придется возвратиться к нашему первоначальному плану. Но сделать это мы можем только тогда, когда будем иметь все данные и факты.       — Я всегда поддерживаю вас, госпожа Марлен, но на этот раз я считаю, что это просто тщетные надежды.       — Надежда — это то, что движет нами, генерал Максимилиан. Мы должны сохранять надежду на лучшее будущее, несмотря на все преграды и сомнения. Если мы пошлем на престол кронпринца, то это будет решение сделанное на основе наших идеалах и ценностях. Если время, потраченное на него, не окупит себя, то мы сразу же сможем исправить ситуацию. Но мы должны дать себе и ему шанс.       Верховная главнокомандующая провела глазами по всем присутствующим. Она знала, что это сложный выбор и рискованное решение, но именно такие решения меняют мир. И она готова бороться, даже если это означает пойти в непроходимый лес, искать врага среди своих потенциальных союзников. Она была руководителем, и ее решение должно было быть основано на обстоятельствах, а не только на принципах или чьих-то словах…

***

«Великая Империя. 15 день месяца пробуждения природы, 1024 год. Столица»

«Шестая улица»

      Лунный свет… Бесконечность огней, что заполняют темноту, в которой прячутся много разных тварей, здесь и гирлянды, весящие на магазинчиках, и свет фонарей, освещающих улицы. За стенами двухэтажных домов, которые вносят свою долю света в ночное пространство, из сотен окон, живут люди… слабаки, как бы назвала их генерал Эсдес.       Почти никого из простого люда не было на улице. Все сидели по домам, спрятавшись за стенами, думая, что они были в безопасности. Глупцы. В Столице не существовало безопасных мест.       Отряд троицы прочесывал окрестности, проверял последние следы, оставленные Ночным Рейдом. Они выполняли приказ своей госпожи, которая вместо того, чтобы устраивать провокационные действия по отношению к убийцам, решила воспользоваться более проверенными методами, к которым не особо прибегала: шпионажем и разведкой. Их задача заключалась в том, чтобы собрать как можно больше информации о Ночном Рейде — их местонахождении, планах и возможных союзниках.       — Ха-а… скукота… — Протянул устало Няу, молодой человек, что по внешности походил на ребёнка, но вовсе не являлся им. — Я уже проголодаться успел.       — Как вернёмся во дворец, я приготовлю ужин. — Ответил на его слова Ривер, уже начиная думать о том, чем же удивить его товарищей.       — Не надо! — Негативно воспринял предложение бывшего генерала Няу, замахав руками. Усталость тут же, как будто рукой, сняло. — Лучше заскочим в какую-нибудь круглосуточную забегаловку.       — Я знаю одно неплохое место. — Подал свой голос Дайдара, мужчина мускулистого телосложения с длинными, торчащими светлыми волосами. — Там подают хорошую лапшу. И идти не так далеко.       — Ривер. Давай зайдём, а? — Золотистые глаза с некоторой мольбой уставились на господина Брандта. — Потом продолжим выполнять приказ. — Продолжил, выдавив из себя небольшую улыбочку.       — На голодный желудок не так весело крушить врагов! — Заявил Дайдара, ударив кулаком о раскрытую ладонь. — Ха-ха… и бродить по этой темени тоже не весело, пока у него бурчит в животе. — Указал он на светловолосого Няу.       — Ладно. — Сдался Ривер. — Куда там идти надо?       — Ура! — Хлопнул в ладоши, точно и вправду являлся ребёнком.       — До пятой улицы, сейчас до моста доберёмся и…       — Просто веди. — Сказал ему Ривер, не проявляя никакой заинтересованности.       — Как хочешь. — Махнул рукой и они двинулись в сторону Малого канала.        Луна освещала их путь, создавая игру света и тени. Двигаясь по улице они прислушивались ко всем звукам, которые могли уловить: дуновения ветра, раздражительное жужжание насекомых, шуршание бродячих животных, отдаленные голоса и звуки шагов. Они чувствовала запах гнили, экскрементов, мочи, рвоты и кажется сильного парфюма. И внезапно, услышали нечто странное… шорох за углом и остановились. Дайдара машинально потянулся к топору с двойным лезвием — Тейгу: Бельваак, закрывая собой Няу и Ривера.       Шаги приближались, и вскоре из темноты появилась фигура, облаченная в чёрный костюм с плащом и маской на одной стороне лица. Это был мужчина, довольно высокий и мускулистый. В его руках находилось оружие, выполненное в форме трезубца, довольно внушительное, сияющее на фоне ночи. Он медленно приближался, испуская из себя ауру уверенности и опасности.       — Эй, ты! Назови свое имя! — Прокричал Дайдара, сжав в руках свой артефакт. В ответ получил молчание.       Напряжение в воздухе становилось все плотнее, сердце начало биться сильнее. Наблюдая за этой фигурой, стало очевидно, что она не просто случайный прохожий. Его движения были легкими и хореографированными, в каждом его шаге ощущалась сила.       — Может это член Ночного Рейда? — выдвинул свою гипотезу Няу, уже взявший в руки свою флейту, что была способна манипулировать эмоциями людей.       — Возможно. — Ривер внимательно смотрел на незнакомца, приняв боевую стойку и готовясь к использованию своего Тейгу-кольца: Чёрный Марлин, позволяющего контролировать воду.       — Плевать, кто это. — Ответил громила. — Госпожа в любом случае будет рада получить от нас подарок.       Когда мужчина приблизился достаточно близко, отчетливо стало слышно тихое жужжание механизма оружия. Он остановился в нескольких метрах от троицы, пронзительные глаза сквозь маску прожигали взглядом, словно пытаясь проникнуть в самые глубины души.       Наконец, мужчина произнес тихим, но уверенным голосом:       — Верные псы безумной суки Эсдес? — Ему не нужно было получать ответ, он, кажется, и так знал об этом.       На губах его возникла ухмылка, а глаза блеснули недобрым взглядом, когда он направил на них свое оружие.       — Я ждал этой встречи…