И даже во тьме найдётся свет

      

Не бойтесь внешней диффамации. Бойтесь собственных размышлений, ибо только они способны проникнуть в вашу сущность и разрушить её.

«Августо Кури»

***

«Великая Империя. 10 день месяца пробуждения природы, 1024 год»

      Если бы однажды кто-то до этого дня сказал принцу Тацуми о том, что он под покровом ночи в компании самых разыскиваемых убийц Империи будет покидать территорию Большого Императорского Дворца, то он бы просто посмеялся, назвав это глупостью, не смешной шуткой или же больной фантазией человека, который придумал это. Но судьба распорядилась иначе, и кронпринц оказался составляющей этой смутной и опасной компании.       Ночной ветер гонял свои порывы по дворцовым аллеям, заставляя сдавленные кусты и деревья шуметь и трепетать. Тени тянулись по земле, словно призраки, и отражения фонарей плясали на стенах дворцов. Вдали слышались звуки празднества: смешки и громкие разговоры аристократов, звон бокалов и тарелок. Воздух пронизывала музыка, играющая на флейтах и скрипках, и пение прекрасных дам, украшенных драгоценностями. Где-то неподалёку несли караулы отряды внутреннего подразделения дворца: их броня звенела и стучала, а шаги резко раздавались по мощеному камню. В ночном воздухе плавали запахи ароматных цветов и дорогих парфюмов, смешиваясь с запахом горящих свечей и терпкости листьев.       Принц накинул на себя темный капюшон, чтобы скрыть свою личность от посторонних глаз. Ему не хотелось, чтобы кто-то узнал о том, что он покидал территорию Большого Императорского Дворца так поздно, тем более без своих товарищей. Вместе с членами Ночного Рейда он шел бесшумно по аллеям, отдаляясь все дальше от своего дворца и всего этого шума. Не раз в его голове промелькали мысли сомнений. Он спрашивал себя: а правильно ли он поступает, отправляясь в стан врага? Внутренний голос отвечал, что все в порядке. Шия добавляла, что сможет защитить его. Однако, если смотреть на эту ситуацию со стороны реалиста, это было очень рискованно и глупо покидать безопасную для него местность… хотя, мог ли он теперь назвать хоть какое-то место безопасным для себя? Должно быть нет. Нет во всем мире места, где можно укрыться без мыслей о том, что жизнь может находиться в опасности… существуют лишь только те места, где можно найти покой и внушить себе, что тебе ничего не угрожает. Отчасти это все звучало весьма параноидально. Тацуми мысленно усмехался, называя себя неуверенным юнцом, который пытался отвлечь себя подобными мыслями. Не то чтобы он боялся находиться в компании тех, кто недавно чуть не убил его, скорее ему было некомфортно. Он искоса поглядывал на убийц, нередко встречаясь с их подозрительными взглядами. Они не доверяли ему. А впрочем чувства у них были взаимны. Кронпринц ожидал удара в спину, а Ночной Рейд — обмана, который привёл бы к поднятию шума.       Наконец, кронпринц и его неожиданные спутники выбрались из-под «купола» дворца и оказались за огромными и толстыми стенами. Перебрались они довольно просто: выждали нужный момент, когда стражники совершали смену караула, и воспользовавшись моментом бесшумно оказались на обратной стороне. Они вели себя так, словно хотели стать невидимыми — шли по темным углам, избегая освещенных мест, чтобы не привлекать внимания охраны. Принц даже немного разочаровался. Он думал, что ни одна живая душа не могла попасть на охраняемую территорию, однако, как оказалось на практике можно было не только бесшумно проскользнуть внутрь, но и также выйти. Стоило пересмотреть охранную систему, в особенности той половины, где находился его дворец. Скорее всего это все было сделано специально, чтобы, если что, под ударом оказался именно он, а не кто-то другой.       Тацуми не задавал никаких вопросов, считая это лишним, так как знал, члены Рейда ничего толком не объяснят ему, поэтому просто следовал за убийцами, при этом ни на секунду не теряя бдительности, в случае опасности в любой момент был готов активировать свой Тейгу и призвать Шию. Ночной Рейд же сохранял молчание, был сосредоточен на выполнении своей миссии: их лица, скрытые за глубокими капюшонами, были напряжены. Принц не знал о чем именно они думали, но предполагал, что они скорее хотели оказаться за пределами городских стен, так как логично было предположить, что встреча должна пройти тайно, с уверенностью в безопасности каждого члена Рейда и их главы. Его предположения подтвердились, когда выбравшись за пределы Столицы, они направились к разрушенному храмовому комплексу, представляющему собой архитектурные сооружения, состоящие из храма и нескольких зданий, которые находились в состоянии обломков и разрушений. Главное сооружение, носившее название «Hyaku Tera» или же «Храм Сотни», имело большое религиозное и культурное значение в прошлом, но с течением времени из-за изменения религиозных предпочтений исторический комплекс подвергся разрушениям.       — Мы почти пришли, — нарушил долгую тишину Булат, обращаясь к принцу, который тут же слегка кивнул, принимая слова во внимание и мысленно готовясь к тому, что ждало его дальше.       — Я не собиралась ранить вас. — Неожиданно Тацуми услышал голос красноглазой убийцы, что поравнялась с ним, заметно удивился, однако взял себя в руки. — Вы сильны и вынудили меня использовать всё своё мастерство. — Сообщила она ему, делая что-то вроде комплимента его способностям. Отчасти это льстило, однако она чуть не убила его и поэтому он только слегка хмыкнул.       — А вы довольно неразговорчивы. — Подметил он, поглядывая на Акаме.       Тацуми заметил, что ее красные глаза застыли на мгновение, после чего она снова заговорила:       — Это не мое сильное качество. — Ответила Акаме, не отводя глаз от него. — Мне не нужно много слов, чтобы справляться с врагами.       — Вот как… — промычал он, понимая, что особо цельного диалога с этой девушкой не построит. Акаме была слишком осторожна с ним, холодна, а впрочем другого от неё он не ожидал. Они были врагами, пусть и раньше находились на одной стороне.       — Вы не такой, как о вас говорят. — Продолжила говорить самая разыскиваемая убийца Столицы.       — Правда?       — Да. — Кивнула Акаме, больше ничего не говоря. Принц даже непроизвольно усмехнулся этому странному, но необычно простому диалогу.       — И какой же я по-Вашему мнению? — Задал он вопрос, заинтересовавшись мнением красноглазой убийцы о нем.       — Непредсказуемый. — Ответила она. — О вас говорят, что вы слабый, на деле же смогли убить Огра, не прикладывая и толику усилий, и обездвижили несколько владельцев Тейгу голыми руками.       — Как по мне вы просто обворожительны, — влезла в их диалог владелица Лионеля, блондинка Леоне, чуть приобнимая подругу. — Не каждый день мужчины так грубо бросают меня через прогиб. — Она усмехалась, пусть и принц не видел её губ из-за темноты. Глаза блеснули игривостью и принц вновь закатил глаза. — Кто б мог подумать, что вы так быстро заблокируете мой удар.       — Я знал с самого начала о том, что в моей комнате кто-то есть. — Сказал кронпринц. — Логично было предположить, что вы нападете со спины.       — Хо-о-о… так у вас хорошо развито чутье?       — Пожалуй. — Даже если бы он никого не почувствовал, все равно бы узнал об опасности. Шия бы предупредила его.       Дальнейший путь они прошли в тишине, пока наконец не показался главный храм, чьи разоренные стены и покрытые пылью колонны уводили в священный прошлый мир, затерянный среди руин. Мрачные обломки развалин, несущие следы разрушений, были увенчаны каменными узорами, учрежденными в то время, когда храм был еще величественным.       Переступив порог разрушенного сооружения, они попали в зал, где некогда молились и поклонялись божествам. Здесь полуразрушенный свод с трещинами протыкал потемневшее небо, служа патриархальному своду исторических событий. Скульптуры, однажды изображающие богов и богинь, теперь покрылись слоем пыли и завалами. Негромкий ветер, пронизывающий руины, шепчущий давнюю тайну этого бесчестного места, кажется ожидал значимой встречи между кронпринцем Империи и членами Ночного Рейда и он дождался…       Тацуми, находясь за спинами Булата и Лаббока, своим зорким взглядом оглядел помещение и мысленно подметил, что оно отлично подходило не только для тайных встреч, но и для засады. Здесь было множество мест, где можно было спрятаться, и некоторые убийцы, даже после того как их товарищи появились в поле зрения, оставались в тени, так как поняли, что в их плане произошли некоторые изменения. Крайне опасная ситуация…       — Босс, мы вернулись! — Заявила Леоне, проходя вперёд и маша рукой женской фигуре, стоящей в свете лунного освещения.        Принц сразу же узнал её… Изначально он думал о том, что увечья, нанесенные генералом Эсдес, навсегда убили в девушке то очарование, которым она обладала от природы, однако Надженда фон Мирбах была все также симпатична: бледная аристократическая кожа, белесые аккуратно уложенные волосы, что порядком сократились в своей длине с их последней встречи, и этот глубинный фиалковый глаз, отражающий ту самую непоколебимую стойкость, которую принц заметил в день их знакомства. Казалось, с возрастом она из невинного цветка превратилась в прекрасную розу с шипами на толстом стебле. Её повязка на глазу вовсе не отталкивала, наоборот добавляла некоторую загадочность, показывала то, что она столкнулась со смертью и выжила. Железный протез, представляющий собой механическую руку, предавал некоторое устрашение и добавлял силу образу. Когда-то эта девушка, дочь небогатого графа Вильгельма фон Мирбаха, владельца заповедного имения на Харфе, вызывала у принца положительные эмоции, сейчас же от одного только взгляда на неё тело пробивала дрожь отвращения. Южанка должна была стать профессиональным военным Империи и верно служить государству, так как, признаться, более целеустремленного и трудолюбивого человека принц ещё не встречал. В этом плане она даже обошла Эсдес, и с ней люди быстро находили общий язык. Однако вместо престижа и уважения она получила лишь ненависть и презрение. Вместо того, чтобы пользоваться безумным успехом своей карьеры и превзойти генерала Эсдес, она встала на сторону революционеров. Тацуми много раз задавался вопросами, а стоило ли предательство всего того, что она потеряла? Стоили ли все её жертвы того, чтобы встать во главе наемной организации и идти против тех, кто когда-то был на её стороне? Ответов не было, однако, принц пообещал себе, что спросит Надженду об этом, когда встретит её…       — Леоне, — обратилась к девушке госпожа Мирбах. При других обстоятельствах принц бы сказал, что был рад услышать ее голос спустя столько времени, однако предателей он не жаловал, а значит не проявлял никаких положительных эмоций в ее адрес. — Вы вернулись. Рада, что вы все живы. Задание вижу было выполнено…       — Как раз об этом… — Потерла шею Леоне, как-то нервно посмеявшись. Они чуть было не провалили миссию, и если бы не интерес самого принца к этой встрече, они бы точно не все выбрались с территории Большого Императорского Дворца без потерь.       — Произошли некоторые изменения в плане, Надженда. — Сообщил Булат, кивая в сторону Тацуми, который не став больше ждать, скинул капюшон и вышел вперёд, позволяя бывшему генералу хорошенько разглядеть себя. Кажется, она была удивлена тому, что он свободно стоял перед ними, а не был связан.       — Его высочество добровольно решил пойти с нами, — добавил Лаббок, решив опустить тот момент, когда он пресёк их внезапное нападение и им не оставалось ничего другого, как только пойти на разговор.       — Я ждал встречи с вами, бывший генерал Надженда фон Мирбах. Когда мы в последний раз виделись, вы были облачены в имперскую форму и находились на служении нашей Великой Тысячелетней Империи. — Заговорил кронпринц, обращаясь к главе Ночного Рейда. Его манера речи была спокойна, что в первую очередь подчеркивало его высокий статус и уровень воспитания. Он не проявлял признаков агрессии, говорил медленно и размышленно, используя гладкую интонацию и мягкие речевые нюансы. Не уважай он человека перед собой, забыл бы про все приличия и перешёл бы сразу к делу, однако госпожа Надженда, даже если и являлась предательницей, все ещё оставалась аристократкой и леди, которая своей клятвой заставила обратить на себя внимание.       — С того времени прошли года, ваше высочество, я сменила наряд. — Голос госпожи Надженды донесся до ушей Тацуми и он слегка хмыкнул, добавив:       — И сторону. — Ответ вызвал ухмылку на лице аристократки. Принц изменился. Стал более смелым… или же он всегда был таким? — Я возлагал на вас большие надежды, хотел однажды увидеть, как далеко ваша вера заведёт вас. «И я ошибся в вас», — добавил мысленно последние слова. — Вы могли бы сейчас стоять выше госпожи Партас, но вместо этого вы сбежали. «И оставили все надежды держаться от Эсдес как можно дальше». — Будь Надженда на стороне Империи, он бы никогда не стал рассматривать сильнейшую в качестве своей союзницы, потому как доверился бы слухам о ней и продолжал бы держать дистанцию, не испытывал бы к ней интереса, а только лишь отвращение к её гнилой личности, хотя… сейчас он сомневался в том, что мог с уверенностью говорить о ней подобным образом. Эсдес ничего ему не сделала, наоборот, была крайне дружелюбна и не проявляла никаких отрицательных эмоций к нему. С его стороны было бы низко поливать генерала грязью, поэтому юноша мысленно извинился перед дамой, которая, к счастью, не могла услышать его мысли.       — Мои решения были обдуманными и основаны на моей вере в то, что лучше быть на стороне, которая преследует благие цели и идеалы. К сожалению, я убеждена, что Великая Тысячелетняя Империя потеряла свое нравственное руководство и свое предназначение.       — Не могу не сказать, что я множество раз задавался вопросом: что же именно сподвигнуло вас предать Империю? Предположений было уйма, но как оказалось все дело в вашей вере… Скажите мне, Надженда, Вы считаете, что ваше решение покинуть Империю было правильным? Вы действительно верите, что эта новая сторона, с которой вы все стали союзниками, победит? — принц задал вопрос с ноткой скептицизма в голосе, но без проявления явной агрессии или пренебрежения.       — Время покажет было ли моё решение правильным, ваше высочество. — Сказала глава Ночного Рейда и Тацуми показалось, что она сама не знала истинного ответа на этот вопрос, Надженда предала не только Империю, но и саму себя, и она сполна поплатилась за свою веру… — Империя, несомненно, обладает мощью и превосходством, но она также преклоняется перед силой и подавлением. — Беловолосая гордо подняла голову, пронзительно смотря единственным глазом на кронпринца. Он выдержал её взгляд, не прервал зрительного контакта. — С самого начала я верила в свободу и справедливость и не могла оставаться частью системы, которая приветствует жестокость, угнетает и лишает людей своего голоса. Я, конечно же, понимаю, что ничего не гарантировано, и пути будущего непредсказуемы, но я верю в революционную армию. Вместе мы можем создать лучшее общество, основанное на равноправии и справедливости. Это, по-моему мнению, заслуживает борьбы. В конечном счете, истинная сила не только в оружии, но и в идее, в вере в то, что мы делаем правильное и необходимое. — И кажется с этими словами были согласны многие присутствующие здесь. По донесениям, которые получил Тацуми, Булат, Лаббок и Акаме дезертировали с Империи из-за того, что столкнулись с гнилой сущностью страны, в которой родились и которой поклялись служить. Их всех связывало одно: вера в неизвестное будущее, которое им пообещали. Кронпринц не мог понять их. Его преданность Великой Тысячелетней Империи была сильна, он был кровно и духовно связан с ней, и, даже если она была обречена, он не смог бы оставить её.       — Весьма идеалистично… — Тацуми уважал людей, которые сражались за свои идеалы, он сам был таким, однако не мог принять решения Надженды и остальных. Их врагом была не столько страна, сколько состояние человека. Коррупция, жестокость, несправедливость никуда не исчезнут, все это просто примет другую форму под рукой нового правительства. Нужно быть реалистами, чтобы понимать это. Борьба с Империей не приведёт ни к чему хорошему, ведь благодаря силе она до сих пор не была порабощена соседними странами, которые так и желали разорвать её на части и пожрать её плоть. — Вы в своём репертуаре, госпожа Мирбах. — Губы принца приподнялись лишь на мгновение. — Когда-то вы также считали, что за Империю есть смысл сражаться…       — Нужно было время, чтобы понять свою ошибку.       — «О да… нужно было время понять свою ошибку. Я с самого начала ставил на проигрышную сторону». — Как бы принц не хотел признавать это, все было именно так.       — Перед тем как мы продолжим нашу беседу, я бы хотела задать вам один вопрос, и я надеюсь получить на него честный ответ. — Произнесла Надженда, получая от принца только молчание, которое означало простое: «дерзайте». — Ответьте мне, ваше высочество, почему вдруг, не проявляя до этого никакой заинтересованности к внутренним делам государства, вы пошли против премьер-министра, убив капитана военной полиции?       — Кто вам сказал, что я не проявлял заинтересованности? Я всего лишь бездействовал… — Его глаза уставились на луну, что глядела на него сквозь разрушенные части храма. В ее бледном свете он видел отражение своей собственной жизни: бессилие, которое преследовало его довольно долго, ошибки и неудачи, а также бессмысленность страха и сомнений. Вся его жизнь была лишь процессом борьбы с самим собой. Вопреки своим попыткам быть сильным и мужественным, он часто ощущал свою слабость и уязвимость, как будто эти качества были неотъемлемой частью его личности. — Скажем, рождаясь в императорской семье перед представителем мужского пола предстаёт выбор: заявить о себе и поплатиться за свое высокомерие или же стать никем, проявлять покорность и смирение, чтобы выжить. Я не повторяю ошибок своего отца, однако сейчас такие времена, что оставаться покорным не получается… — Ему особо нечего было терять, кроме собственной жизни, а умирать он не особо то хотел, уж лучше наращивать силу и поддержку, попутно избавляясь от помех, да и грех было не воспользоваться всей ситуацией, которая творится в стране. — Огр был всего лишь незначительной фигурой, однако Хонест лишился давления на военную полицию.       — Вы воспользовались нашей репутацией, чтобы совершить убийство Огра и его товарищей! — Подала свой голос розоволосая девушка, которая вышла из-за колонны с пушкой в руках.        Оружие принц узнал почти сразу. Это был Тейгу: Римская артиллерия: Калландор, который мог собирать духовную энергию и стрелять ею. Его деструктивная мощность увеличивалась пропорционально уровню опасности, в которой находится пользователь. Ранее этот артефакт находился во владении госпожи Надженды фон Мирбах, однако похоже из-за полученных травм она больше не могла использовать это оружие и оно перешло к другому владельцу. К сожалению, кронпринц не имел понятия, как звали эту розоволосую девушку, но надеялся с ней познакомиться, пусть с её стороны было и не совсем умно показываться ему на глаза, ведь кто знал, что мог сделать в будущем. Или же они надеялись избавиться от него?       — Я не скрываю этого, однако я воспользовался вашей репутацией, чтобы совершить правосудие. — Ответил в своей спокойной манере, чувствуя неприязнь со стороны владелицы Калландора. — Вы ничего не потеряли с этого, наоборот, своими действиями я помог вам, разве нет?       — Не знала, что вы умеете показывать клыки.       На слова госпожи Надженды принц рассмеялся и смех его звучал громко и пронзительно. Он приобрел мрачный вид, его глаза заблестели, а его улыбка стала яростной:       — Если все считают тебя дураком, это не значит, что ты дурак. Если люди верят в твою слабость, значит они ослабляют бдительность и значит ты умело играешь свою роль. Всегда забавно наблюдать за тем, как удивляются люди, когда видят совершенно другую сторону человека, которого никто не воспринимал всерьёз. — Если Надженда и была удивлена в этот момент словами Тацуми, то она этого не показала, лишь продолжала пристально смотреть на него, будто видела впервые. Хотя, пожалуй, такого второго принца Империи она и вправду видела впервые, ведь обычно, он вёл себя довольно… закрыто и тихо.       — А вы и вправду изменились, принц Тацуми. — Подал свой голос Булат, сложив руки перед собой. Он уже стоял не напротив госпожи Надженды, а возле каменной колонны, чуть облокотившись на неё. Его взгляд ни на минуту не покидал силуэта кронпринца. — Стоит ли нам воспринимать ваши слова и действия, как доказательство того, что вы не одобряете действующее положение в Империи?       — Какой ответ вы желаете получить от меня, «Убийца Сотни»? — Чуть склонил голову в его сторону, не став торопиться с ответом.       — Я лишь хочу услышать, что вы думаете обо всем этом. — Произнёс Булат. — Скажите, вас действительно устраивает, в каком положении находится сейчас наша с вами Империя? Страна, которую мы поклялись с вами защищать, оберегать ее мирных жителей, которая теперь во всю погрязла в коррупции и беззаконии. Разве такой она должна быть?       — Хм, вы хотите знать моё мнение обо всем происходящем? — Тацуми чуть усмехнулся, прекрасно понимая к чему следовал этот вопрос. Теперь кажется вырисовывалась картина. С ним искали встречи, так как думали о том, что у них могли бы совпадать цели. — Что ж… я крайне огорчён тем, во что превратилась Империя, однако ваша революция, которую вы так хотите совершить, не приведёт ни к чему хорошему.       — Но просто сидеть сложа руки и наблюдать за тем, как страна прогнивает, это тоже не выход, ваше высочество. — Вновь заговорила Надженда, заставляя посмотреть на себя. — В данный момент Империя переживает тяжёлое время и, чтобы спасти её, необходимы изменения. Революционная армия преследует именно эту цель, мы не хотим напрасных смертей или чтобы улицы Империи были залиты кровью невинных. Нет… мы лишь хотим искоренить корень зла, который продолжает отравлять и губить жизни людей.       — Премьер-министр Хонест! — Продолжила Леоне. Мимика её лица изменилась, наполнилась звериной яростью, когда произнесла имя «Демона» Империи. — Он и есть тот, с кем мы боремся, корень всего этого зла. Он и его приближенные. Хонест главный антагонист, управляющий страной через Императора. Мы хорошо осведомлены, что ваш кузен прислушивается к нему больше чем к кому-либо ещё, и пока ваш царственный кузен продолжает вести беззаботный образ жизни, Хонест проворачивает свои темные дела у него под носом. Вот почему существует Ночной Рейд и вот для чего нужна Революционная Армия — чтобы остановить его и положить конец его темным замыслам.       — Процесс гниения мозга и сердца государства идёт полным ходом и его так просто не остановить… по крайней мере не путем, которым идёт революционная армия. — Сказал Тацуми в ответ на их слова. — Чтобы добраться до Хонеста, придётся пролить кровь тысячи человек. Невинные будут гибнуть, даже если вы и не хотите этого.       — Так помогите нам, ваше высочество. — Обратился к кронпринцу Булат, решив больше не тянуть с тем, ради чего они все здесь собрались. — Помогите нам пролить как можно меньше крови и избавиться от этой гнили в Империи, и вернуть государству то величие, которым оно когда-то обладало.       Слова сказанные «Убийцей Сотни» заставили его немного опешить.       — Вы предлагаете мне присоединиться к вам?! — Произнес он более резким тоном, — предлагаете мне помочь вам, сражаться против своей же страны и ее народа, выступить против своего же кузена, моей же крови! Я вас правильно понял?!       — Мы предлагаем вам сражаться за светлое будущее, ваше высочество, за государство, в котором больше не будет угнетения и жестоких порядков. — Ответил Лаббок, отчасти кронпринц был прав в своих мыслях. Именно это они и просили сделать его, однако такова была плата. Каждый из них заплатил её.       — Светлое будущее? Новое государство? — Тацуми так сильно сжал кулаки, что его костяшки заныли от боли. — Всё это будет построено на костях Империи, которую вы собираетесь разрушить.       — Хм, значит для вас лучше оставить все как есть?! — Вновь донесся голос той самой девушки, которая до этого резко разговаривала с ним. Владелица «Калландора» вела себя крайне непрофессионально, давая волю эмоциям. — Пусть мирные люди продолжают страдать, а те, кто творит злодеяния, останутся безнаказанными?! — Раздражение так и слышалось в её голосе. Тацуми понял, что она не питала к нему симпатии, и возможно выступала против этой встречи. Винить её принц не мог, многие люди с презрением относились к аристократии, он был одним из них.       — Вы всерьёз думаете, что ваша новая страна избавит людей от всех бед? — Насмешливо обратился к розоволосой девушке, чувствуя её ненависть. — Просто сменится власть. Коррупция, безнаказанность никуда не уйдут, все перерастет во что-то большее. Империи не будет существовать, а значит начнутся новые войны, потому что границы некому будет защищать и ваша судьба по итогу — копошиться в трупе, как червякам и жукам, воюя с падальщиками на живом полотне.       — Мы не настолько недальновидны, чтобы не знать этого, принц Тацуми. Мы прекрасно осознаем, что страну так быстро не исправить и коррупцию не искоренить в одночасье. Но… это будет началом… началом чего-то нового, того, что даст людям надежду на лучшую жизнь, чем она есть сейчас. Вот за что мы сражаемся, принц, за надежду.       — «Значит, вы сражаетесь за надежду», — слова бывшего генерала Надженды отчеканились в голове кронпринца и он вспомнил слова, произнесенные однажды его учителем господином Арзеном: «Надежда — это то, что дарит нам силы и веру в завтрашний день, даже когда все кажется безнадежным». — С каждым днем народ Империи терял веру в свое государство, но у тех, кто ещё был предан своей стране, была надежда. Революционная армия сражалась за надежду в лучший мир, имперцы за императора, но даже так у них была надежда на то, что жизнь изменится, что Макото однажды откроет глаза, увидит свои ошибки и изменит гнилую систему Империи. Сам принц был таким же имперцем, который верил в своего императора, ведь, если не будет веры, то тогда зачем сражаться?       — Спросите сами себя, ваше высочество, будь ваш отец все ещё жив, он смирился бы с тем, во что превращается наша с вами страна? Закрыл бы он глаза на то, что у людей отнимают их мечты и их надежду? Как вы думаете, он бы остался в стороне и не помог бы им? — Тацуми встретился глазами с Булатом и почувствовал, как его тело пробило мелкой дрожью раздражения.       — Не приплетайте моего отца сюда, Булат. — Как же порой ему надоедало то, что люди пытались манипулировать им через его покойного отца. — Вы не знали его, чтобы говорить о том, как бы он поступил сейчас. И сравнивать нас крайне грубо, вы не находите?       — Чего же вы так страшитесь? — Впервые за долгое время подала голос Акаме. Она глядела своими алыми глазами прямо в лицо Тацуми и не намерена была их отводить. — Вы страшитесь, что вы не похожи на своего отца, или того, что вам не хватит сил сделать то, что хватило бы ему? Вы боитесь того, что, если вы решитесь сделать то, что считаете необходимым, то можете всех подвести? Или же это вовсе не страх, что-то иное?       Был ли это страх? Или же простое осознание того, что он просто не хотел делать выбор?       Тацуми задумчиво посмотрел на Акаме, осознавая, что она задала ему важный вопрос. Он задумался о своих страхах и сомнениях, о том, что может не быть таким же сильным и решительным, как его отец. Это было нечто большее, чем простой страх перед неизвестностью. Это был страх разочарования, преследовавший его с самого детства…       — Страх преследует человека в той или иной форме, госпожа Акаме, не важно чего я так страшусь и страшусь ли вообще… — Дал расплывчатый ответ принц.       — Вы ведь не глупый человек, ваше высочество, и понимаете, что Империи нужны перемены. Революционная Армия, как и сам Ночной Рейд, готовы оказать вам всю возможную помощь, если вы примете нашу сторону. — Заговорила Надженда, доставая сигарету и поднося её к губам, подожгла, сделав затяжку, выдохнула струйку дыма, — Помимо того, что мы вам предлагаем, нас также поддерживают знатные лорды, бароны и влиятельные торговцы, которым, как и нам, не нравится положение дел в Столице. Они спонсируют наше дело. Как видите мы не кучка жалких бандюганов, которые решили устроить переворот. Если вы присоединитесь к нашему делу, у вас будет все необходимое, чтобы свергнуть министра и покончить с ним и его тиранией. — С последними словами она сжала свою металлическую ладонь в кулак, словно представляя, как этой рукой задавила самого министра.       — Вся эта ситуация напоминает мне торговлю. Вы предлагаете мне стать предателем родины в обмен на надежду в светлое будущее, как вы говорите. Но я такой же верующий человек, как и вы. Макото может быть и слаб, марионетка, но он все ещё мой император и мой кузен. И как второй принц Империи, я не могу допустить того, чтобы революционная армия разрушила Империю, которой больше тысячи лет…       — Ты что глухой?! — Не выдержала розоволосая, её очень разозлило то, что этот высокородный идиот видит в них всё самое плохое. Тацуми немного вздрогнул от тона девушки, сильно удивившись такому грубому обращению к нему, но ничего не сделал, чтобы прервать её. — Мы вовсе не хотим разрушать страну, мы хотим спасти ее от Хонеста и всех тех, кто поддерживает его.       — Ну-ну, Майн, давай как-нибудь полегче, он ведь все-таки принц Империи. — Пытался успокоить ее Лаббок, видя, что ещё немного и она наброситься на их «гостя».       — Да мне все равно, принц он там или ещё кто! — Всплеснула руками девушка. — Как он не поймёт, что мы все делаем не из-за нашего эгоизма, а потому что тоже жители этой Империи и это наш дом. Все чего мы хотим, так это спасти его. — Говорила Майн на повышенных тонах, воспоминания резко нахлынули на неё. Каждый член Ночного Рейда таил в своей душе то или иное болезненное воспоминание, которое сподвигло их стать убийцами и сражаться на стороне революционной армии. Сама она боролась за то, чтобы другие представители ее расы не угнетались, а их дети не подвергались дискриминации и страданиям, которые она лично испытывала. Почему принц этого не видел?       — Майн. — Попытался утешить Лаббок свою подругу, он понял, что её так разозлило, и знал, о чем она думала те пары секунд.       Но розововолосая отмахнулась от него, и быстро стерла подступающие слезы.       — Всё, я больше не буду участвовать в этом! — Сказала она и взяла свой Тейгу, а после закинула себе на плечо. — С самого начала это было глупой идеей устраивать эту встречу! Кронпринц Империи такой же, как и все остальные аристократы, весь этот план… весь этот разговор – бессмысленность! — Сказала она и зашагала к выходу, но все же мысли её были совсем иные: «Почему он не понимает? Почему не хочет нас понять?»       После ухода Майн в разрушенном храмовом комплексе сохранилось молчание. Никто не двигался. Тишина нагнетала напряженность, пока наконец, не выдохнув, Надженда не устремила свой взгляд на Акаме и не сказала:       — Акаме, могу я тебя попросить приглядеть за Майн? Не хочу, чтобы она оставалась одна, особенно когда она в таком состоянии.       — Хорошо, Надженда. — Только и ответила красноглазая убийца, направляясь к выходу, вслед за товарищем. Иногда Майн выходила из себя, многие к этому привыкли, но должно быть принцу пришлось не совсем по вкусу выслушивать в свой адрес нелицеприятные слова. Все-таки именно они были инициаторами этой встречи.       — Кха… как грубо с её стороны. — Послышался девичий голос, а после из темноты показался силуэт. Повернув голову, Тацуми увидел девушку с оранжево-коричневыми волосами, одетую в мини юбку и белую рубашку с тёмным жилетом. — Такую речь толкнула, что теперь его высочество скорее всего с ещё большим недоверием начал смотреть на нас.       — Ха… вовсе нет. — На лице кронпринца непроизвольно появилась ухмылка. — Мы с самого начала смотрим друг на друга с недоверием. А в словах госпожи Майн не было ничего, что могло бы задеть меня. Резкость присуща в подобных ситуациях, особенно, когда диалог затрагивает что-то личное. — Тацуми ни в коем разе не злился. Отчасти он понимал её. — Не стану скрывать, я не доверяю вам. Никому из вас. Потому что у меня нет на то причин. Мы враги. — Говорил он, окидывая каждого присутствующего взглядом. — Ваши слова о великом и светлом будущем привлекательны, они полны надежды, которой порой так не хватает людям, не буду этого отрицать, однако, что останется от наследия императорской семьи, если я предам свою страну и императора, с которым связан не только клятвой, но и кровью? Мы все идеалисты в некоторой степени, даже я. У каждого из нас есть свои цели, некоторые из них могут совпадать, и у каждого из нас есть своя вера. Вы верите в Революционную армию, а я в Империю. Пусть она и гниёт изнутри, я все равно верю в неё, потому что в этом моя суть. Потому что я второй принц, потомок первого верховного правителя Гельхарта фон Граннцрайха. — Обязанность всех членов императорской семьи — быть верными Великой Тысячелетней Империи, ведь они являются символом и представителями государства. — Возможно, я покажусь крайне эгоистичной личностью, таким же аристократом, как и сотни других, но какой мне прок с того, что я предам Империю? Это не принесет мне счастья или удовлетворения. Какой смысл во всем этом, если я откажусь от своего предназначения и поддамся иллюзорным идеалам? Я не говорю, что Империя совершенна или что она безупречна. Нет, она далека от этого. Но она является частью моего наследия, частью моей истории и традиции. Я не могу просто бросить все это ради какой-то фантазии о лучшем мире. И я не говорю, что всё в Революционной армии плохо, или что вы несёте только разрушение. Вы также верите в свое дело и решены изменить государство. Но мы смотрим на это по-разному. Мы имеем разные идеалы и цели. И я не могу отказаться от своей веры в Империю, в свое наследие, поэтому давайте просто закончим на этом. — Этот разговор продолжать больше не имело смысла.       — И вы просто так уйдёте, ваше высочество? — Задала вопрос Надженда, когда поняла, что принц своими словами поставил точку в их разговоре.       — Если вы переживаете о том, что я сдам вас, то можете не беспокоиться. Подставлять себя я не собираюсь, к тому же не хочу, чтобы госпожа Акаме прирезала меня на этот раз по вашему приказу. — Последние его слова были некоторой шуткой, которую поняли те, кто был на миссии, однако не оценили её.       Глава Рейда не совсем поняла его, решив позже спросить у своих подчинённых, что именно произошло во время выполнения миссии, но этот вопрос не особо волновал её в данный момент. Единственный глаз двадцатипятилетней девушки внимательно глядел на кронпринца, что ни разу за их разговор не показал признаков страха. Он вёл себя довольно стойко и уверенно, будучи окружённым убийцами, являющимися его врагами. Это вызывало лёгкое восхищение, но должно быть его поведение было объяснимо тем, что на случай непредвиденных ситуаций, у него имелся план Б. Надженда не знала какой именно, она могла только предполагать, что дело было в его Тейгу, которое, без сомнений, у него было, ведь только на один свой меч полагаться принц не мог.       — «Довольно скрытный, но не менее интересный», — слегка усмехнулась госпожа Мирбах, оценивая кронпринца. Сегодня он показал себя другим, отличным от себя обычного, закрытого. Хотя, конечно, к большо́му сожалению, женщина не могла сказать точно был ли он таким изначально. Она не знала его и отчасти жалела о том, что не сделала этого, пока являлась имперским генералом. Стоило поспрашивать о втором принце у людей, которые каким-либо образом были связаны с ним. Возможно, тогда покажись он достойным человеком, она бы и не предала Империю, а вместо этого присоединилась бы к партии «чёрных», которые некогда поддерживали принца Руфелиса, а после смерти того обратили свой взор на принца Тацуми. Точное количество дворянских семей, входивших в эту партию было неизвестно, однако по неофициальным данным, составляли её представители старых родов, а также те, кто некогда находился в союзе с домом Вермилион, кто-то даже поговаривал, что и представители Дорении входили в этот союз, но подтвердить точно никто этого не мог. Если бы только принц проявил бо́льшую решительность и желание изменить Империю, то партия «черных», без сомнений, бы поддержала его, однако скорее из-за того, что он вернулся в Столицу не так давно, с полгода тому назад, не торопился принимать какие-то резкие решения, которые могли бы поставить его жизнь под сомнение. И понять его было можно. Вслед за своим отцом Руфелисом фон Граннцрайхом отправляться на тот свет он не хотел.       Госпожа Надженда фон Мирбах не стала бы обращать на него свое внимание, если бы ей не сообщили о том, что кронпринц Империи расправился с капитаном полиции Огром, что долгое время, мягко говоря, терроризировал местное население, пользуясь своим статусом и полномочиями. В ту же ночь она подробнее обсудила все произошедшее с Акаме, Лаббоком и Булатом, и в конечном итоге пришла к умозаключению, что второй принц возможно в силах спасти разрушение великого государства. И сейчас, проведя анализ личности принца Тацуми, она могла с уверенностью сказать, что не ошиблась, решив привести его на эту встречу. Эти два года, которые он провел вне стен Столицы, изменили его. Того мальчишки из 1022 года больше не было. Перед ней стоял мужчина, который имел достаточно сил, чтобы прямо держаться среди врагов и не показывать слабости и презрения. Как человек, получивший высшее образование, но родившийся в Столице, он был довольно внимателен и осторожен в словах, пусть, конечно, упертость была не самым лучшим качеством, которым он обладал, однако она была ничем по сравнению с бесстрашием, ведь не каждый человек по своему желанию отправится в стан врага ради каких-то интересующих его вопросов.       — И в мыслях не было делать что-то настолько безрассудное. Я сама лично убедилась в том, какой вы человек, ваше высочество, и поэтому не могу не сделать вам предложение, ради которого и была назначена это встреча.       — Предложение, госпожа Надженда? — Кронпринц слегка напрягся, однако слова девушки его заинтересовали.       — Да, — сказала, а на лице заиграла улыбка, — вы сами говорили, что верите в свою страну и в её народ, и что никогда не предадите ее, как и не откажитесь от своего предназначения. Это похвально. Такими словами не разбрасываются просто так, за ними чувствуются сильная воля и решительность. Вот поэтому я и решила, что человек с такими вот идеалами превосходно подходит.       — Для чего? — Спросил Тацуми, вопросительно изгибая одну бровь кверху.       — Чтобы править! — Надженда произнесла это с такой торжественностью, что казалось сотрясутся покрытые пылью статуи. — Я считаю, что нет для страны лучше правителя, чем вы. — Указала она на него раскрытой ладонью. — Вы, принц Тацуми, должны стать Императором.       Услышав такое заявление от бывшего генерала Надженды, Тацуми опешил, не в силах вымолвить и слова. Булат, стоящий около колонны, незаметно для других усмехнулся, а Лаббок с Леоне переглянулись. Не ожидали того, что их Босс так сразу решит выложить все карты на стол. И только девушка с оранжево-коричневыми волосами, непринуждённо засунула в рот леденец на палочке, внимательно наблюдая за происходящем.       — Госпожа Мирбах… простите, императором? — Голос принца дрогнул и вся аристократическая стойкость отошла на задний план. Он как-то нерешительно посмотрел на неё, пытаясь понять о чем вообще думала эта девушка. Она ведь противоречила революционной идее…       — Все верно, ваше высочество. — Кивнула Надженда. — С вами в качестве правителя и нашей помощью я верю, что мы сможем вновь сделать Империю великой и процветающей страной. И такие понятия, как коррупция и дискриминация, будут сведены на нет, а на лицах граждан вновь будут сиять улыбки. Вы ведь сами желаете такого будущего для своей страны и ее сограждан, разве нет? — Обратилась она к нему с вопросом, на который не ждала ответ. — Именно поэтому, я предлагаю вам сеть на имперский трон и спасти нашу страну от тех, кто хочет её разрушить.       Тацуми не отвечал, внутри него происходила целая борьба эмоций. Он не знал, как реагировать и что чувствовать. Впервые за всю свою жизнь он испытал растерянность.       — Если вы взойдете на трон, то Империя, как государство, сохранится, наследие первого верховного правителя будет жить, разве не этого вы хотели? — Подал свой голос Булат.       — А мой кузен? — Вместо какого-либо ответа, Тацуми задал вопрос, который волновал его больше самого предложения. Если он станет императором, то что будет с Макото?       — У меня нет какого-либо желания делать что-то с вашим кузеном. — Ответила Надженда. Тацуми было пытался уловить в её словах ложь, но она была честна с ним. — Но давайте говорить откровенно, мой принц, и смотреть правде в глаза. — Впервые за эту ночь она обратилась к нему также, как и тогда. Это были довольно странные ощущения, неприязнь смешалась с чем-то приятно-таинственным. Показалось, что симпатия, которую он испытывал к ней когда-то давно, смешалась с чувствами презрения. — Макото показал себя некомпетентным правителем. Отчасти, все то, что творится в Империи, его вина. Сложив с себя обязанности и передав власть Министру, он привёл страну к упадку. При его отце, императоре Хирахито, хотя бы порядок был, но теперь… думаю вы и сами все прекрасно осознаете.       — Я понимаю, — только и ответил Тацуми. С его стороны было бы крайне глупо говорить, что это было не так. Принц был реалистом и прекрасно понимал вину кузена. Империя, как живой орган, гнила, а он из-за наивности и безразличия забросил её лечение. — «Значит, вы хотите посадить меня на трон. Хотите, чтобы я пошёл против своей крови… » — Перед глазами возник образ Макото: густые темно-зелёные волосы, породистое бледное лицо с изумрудными глазами, и эта яркая улыбка, которая озаряла лик императора каждый раз, когда он видел Тацуми. Кронпринц вспомнил их детские игры, бесконечные дискуссии о всякой всячине, банальщине и мечтах, желаниях… Он не мог сказать, что испытывал к кузену любовь, однако привязанность существовала, и теперь перед ним стояло невероятно сложное решение.       Тацуми провел рукой по лицу, устремив свой взор к тёмным небесам в надежде разглядеть ответ, но ничего…       — Дайте мне время подумать, Надженда. — В конечном итоге сказал принц.       — Конечно, я бы не смела просить у вас ответ прямо сейчас. — Приняла его слова глава Рейда. — Я вижу, как вам тяжело, но поверьте все это лишь на благо всей Империи и ее народа.       Тацуми лишь кивнул, прекрасно осознавая смысл ее слов.       — Булат, Лаббок, — обратилась она к двум своим соратникам, — проводите его высочество обратно до Столицы и убедитесь, чтобы вас никто не видел, потом сразу возвращайтесь обратно на базу.       — Конечно, Надженда. — Кивнул Булат, принимая указания.       Тацуми было хотел заявить о том, что сопровождение ему не надобно, однако решил промолчать, принять помощь, тем самым показать, что они могли быть союзниками в будущем.       — Перед тем, как наша встреча закончится, я бы хотел предостеречь вас, Ночной Рейд. — Серьёзность вернулась на его лицо. — Как вам уже известно, генерал Эсдес по приказу премьер-министра вернулась в Столицу. В скором времени будет создан отряд носителей Тейгу в дополнение к Троице, будьте осторожнее на улицах города.       — Премного благодарна за предупреждение, ваше высочество. — Отозвалась Надженда. — Я догадывалась о том, что такое может случиться, что именно ее отправят за нашими головами. — У них с Эсдес были давние разногласия. — Поэтому не беспокойтесь понапрасну, мой принц, мы будем осторожны.       Тацуми на слова Надженды только слегка кивнул. Не то чтобы он беспокоился, его предупреждение было простым жестом доброй воли.       — Пойдёмте, ваше высочество. — Подал свой голос Лаббок, призывая кронпринца следовать за ним и Булатом.       Ни говоря больше ни слова, кронпринц Империи направился к выходу, пока не растворился в ночи.       — Скажите босс. — Леоне поровнялась с Наджендой, продолжая смотреть в сторону выхода.       — Что Леоне?       — Правильно ли было с нашей стороны вот так сразу всё ему рассказывать?       — Сомневаешься? — Спросила Надженда, скуривая еще одну сигарету.       — М-м-м… не то чтобы, — Ответила она, закидывая обе руки за голову, — просто, что если его высочество не примет наше предложение? Это может выйдет нам всем боком.       — А ты не сомневайся в моих суждениях. Я знаю, что принц Тацуми примет правильное решение, пусть оно и будет для него нелегким.       — Откуда у вас такая уверенность в этом босс?       — Интуиция, Леоне, интуиция…

***

«Территория Большого Императорского Дворца» «Дворец Sonne»

             Тьма заполнила всю комнату, и лишь одинокое пламя свечи соткало корону вокруг тёмных волос кронпринца. Он с задумчивым видом смотрел на портрет своих покойных родителей. Все его существо пронизывал ужас перед великой загадкой жизни, время от времени даже мерещилось, будто его пульс выстукивает одно-единственное слово: бренность. Жизнь его, как второго принца Великой Империи, была непростой. С детства ему внушали каким правилам он должен следовать, что должен знать и уметь, чтобы в первую очередь не опозорить императорскую семью. Он научился быть идеальным сыном, но всегда ощущал некую пустоту внутри себя. Должно быть пытаясь её заполнить, он начал вести тот образ жизни, который вёл, и принял судьбу своего бедного отца. Гоняясь за любовью Руфелиса и его признанием, Тацуми проходил усиленные тренировки, какими обычно не занимаются члены аристократии, добровольно шёл на процедуры доктора Франца, чтобы выработать иммунитет к ядам, усердно учился гуманитарным наукам, политике и искусству военного дела. И все же, несмотря на все усилия, его успехи оставались незначительными. Как будто его жизнь была замкнутым кругом, из которого не было выхода. Раньше он чувствовал себя одиноким и брошенным в этом мире, где любовь и дружба казались ему несбыточными мечтами, пока не встретил своих товарищей и девушку, которая вскоре оставила его. И, скорее всего, не будь в нем той свободной души, которая делала его жизнь эксцентричнее, он с трудом бы нашел свое место в этом мире, который выглядел идеальным из-за его позиции, но который был далек от совершенства в реальности.       Все эти мысли и чувства отражались на его лице, когда он смотрел на портрет родителей. В их глазах виднелось счастье и уверенность, которых ему так не хватало. Он задумывался, почему судьба так нещадно испытывает его, зачем ему суждено бороться и страдать, чтобы найти свое место в этом мире?        — Меня всегда интересовало, хотел ли ты стать императором, заняв место своего брата? — Обратился к портрету отца, чуть наклонив голову в сторону. — Ты мог бы стать великим. — Чуть улыбнулся, но улыбка его была грустна. Многие люди называли Руфелиса фон Граннцрайха таковым, в тайне хотели видеть его на троне, по ночам молились на него и желали ему успеха во всех его делах, но сын императора Альберхта III был слишком предан клятвам, данным перед предками в соборе «Vorfahren», поэтому оставался подле своего брата, как верноподданный его. Не было причин предавать свою кровь… — Ты ведь знал о том, что дядя слишком слаб, чтобы тянуть на себе весь этот груз ответственности за весь народ Империи. — Янтарного цвета глаза чуть прищурились, когда встретились со взглядом нарисованного мужчины. Императора Хирахито ещё при жизни называли слабым правителем, пусть многие и считали его смелым и благородным человеком. Владыка государства не питал склонности к охоте и фехтованию, его нельзя было назвать решительным, он чаще исполнял просьбы, чем отказывал, преимущественно полагался на советы своего окружения. Впрочем он и не был податливым или нерешительным человеком, когда делал выбор, то был непоколебим и тверд в своих решениях, однако, скучные государственные дела император большей частью предоставлял совету и премьер-министру. — Но ты оставался преданным своим клятвам, своей крови, даже когда был обвинён в измене… возможно, со мной будет так же. Как думаешь? — В ответ гробовая удушающая тишина. Наивно было предполагать услышать какой-либо ответ. Картины не умели разговаривать. Мертвецы тем более. Тацуми чуть хмыкнул, сжав подлокотники кресла. — Тебе стоило занять трон, отец. — Голос прозвучал глухо в комнате, где не было ни души, кроме одинокого принца, что чувствовал себя так, как будто попал под шторм внутренних эмоций, и душа его тонула в морской пучине неопределённости. — Следовало стать императором. Хотя-бы ради меня… соверши ты переворот и мне сейчас не пришлось проходить через все это… — Он судорожно выдохнул. Тацуми не знал, что и думать насчёт предложения госпожи Надженды. Юноша не доверял ей, однако, конечно, не мог отрицать того, что её слова имели смысл. Он не видел ужасы войны, но порядком нагляделся на положение народа в Империи, собственными глазами видел жестокость и несправедливость. Великая страна гнила изнутри. А он ничего не мог сделать… Пламя хаоса возникло ещё давно и с каждым годом оно разгоралось ещё сильнее. Коррупция укрепилась во всех сферах государства, а действующий император Макото был ослеплен лживостью своих советников.        Тацуми знал в глубине души, что для борьбы за Справедливость необходимо внедрить новую Систему, чтобы остановить восстания, которые вспыхивают, точно свечки, каждый день, и чтобы люди вернули давно потерянное доверие к власти. Империи нужно было дать излечить себя. Ей нужны были люди, которые встали бы у власти со знаниями о том, что заря рождает новый день. Но проблема была в том, что многие граждане понимали все положение в Империи, но не могли ничего сделать. А даже если бы попытались, их ждала только одна учесть — смертная казнь.        Возможно, ему стоило взять дело в свои руки, пытаясь урезонить тех немногих, кто мог что-то сделать, чтобы остановить крах тысячелетней власти, сформировавшейся из варварских времен в далеком прошлом. Возможно, ему стоило занять место императора, чтобы защитить народ и дать Империи новое направление… но что, если для того, чтобы государство существовало, чтобы быть опорой для процветания всех граждан, нужно было измениться сначала самому, чтобы соответствовать этим требованиям? Тацуми понимал, что не был готов к тому, чтобы встать во главе Великой Империи… у него не было должной поддержки, на помощь революционеров полагаться он не мог. Для него они были клятвопреступниками, предавшими своего императора. Хотя, конечно, принц уже давно понимал, что Макото не справляется со своими обязанностями, однако дело в том, что за ниточки его дёргал премьер-министр и незачем свергать кузена с трона, чтобы удовлетворить свою эгоистичную человеческую жадность. К тому же брать на себя ответственность и проливать ненужную кровь ему мало хотелось. Принц никогда не тянулся к величию, ему было бы достаточно чувствовать себя защищено. А для этого ему напротив не нужно было объединяться с революционной армией. Он не хотел всю жизнь бороться, сражаться, торжествовать, страдать и в конце концов понять, что все, что он делал было ничем иным, как просто фарсом…       — Иногда забавно наблюдать за тем, как вы разговариваете с неживыми предметами. У вас вошло это в привычку, господин, жаль, что вы до сих пор не поняли, что это все бессмысленно. — Послышался голос Шии, а после принц увидел девочку, которая появилась из темноты. Её глаза блеснули алым, когда она остановилась прямо напротив портрета родителей Тацуми.       — У смертных свои причуды, — ответил на её слова принц, видя, как уголки губ органического тейгу чуть приподнялись.       — Если вы хотели узнать хотел ли ваш отец стать императором, спросили бы у меня. — Произнесла Шия, закладывая руки за спину и поворачиваясь к кронпринцу лицом.       — И каков ответит бы я получил?       — Каждый член императорской семьи хотя бы раз в жизни задумывался о том, чтобы ощутить вес короны на своей голове, ваше императорское высочество. Но ваш отец был особенно предан и отдан своим обязанностям во славу и благо Империи. Его стремление к величию и мощи не приводило его к мыслям о престоле, а скорее — к служению и защите своей семьи, однако, конечно, я не отрицаю того, что ради вас и вашей безопасности он мог бы совершить государственный переворот.       — Именно поэтому я и предпочёл вести разговор с неживым предметом, чем с тобой. — Сказал кронпринц, вздыхая, его грудь поднялась и опустилась, словно на неё навалился огромный груз. Шия, как и всегда, говорила как-то неопределённо, будто что-то недоговаривала или не хотела говорить.       — Вы недовольны? — девочка наклонила голову в бок, сжав губы в трубочку.       — Вовсе нет.       — Вы нечестны со мной. — Она прищурилась, недоверчиво смотря на кронпринца.       — Прекрати. — Это был приказ. — Я не в том настроении, чтобы продолжать этот бессмысленный диалог. — Озорство потухло в её кукольных глазках. — Лучше скажи мне, что ты думаешь обо всем произошедшем.       Шия выпрямилась и задумчиво преподнесла указательный палец к губам.       — Появление Ночного Рейда было вполне ожидаемым. — Сказала девочка. — Они видели вас в ту ночь, вы ведь сами знаете об этом. Не трудно было догадаться, что они придут за вами, ведь вы для них лакомый кусочек.       — Мой капитал и поддержка дворянства в придачу с ещё бóльшим капиталом… вот, что на самом деле является для них лакомым кусочком. — Произнёс кронпринц, прекрасно осознавая то, что не из-за одних схожих целей они решили встретиться с ним.       — Всё это является приятным бонусом, мой господин. — Ответила она. — Но не стоит забывать и про народ, который вместо Макото желает видеть именно вас на троне. Они до сих пор не присоединились к революционной армии, потому что у них есть надежда. И эта надежда в вас: «в твердынях по всему государству люди втайне поднимают тосты за ваше здоровье, женщины же вышивают на знамёна золотых драконов и прячут их до того дня, когда вы заявите о себе».       — Ха-а… ты хочешь сказать, что мне стоит принять предложение госпожи Надженды?       — Не имеет значение моё мнение, Тацуми. — Обратилась она к нему по имени, чем и удивила юношу. Обычно она обращалась к нему: «хозяин», «господин» или «ваше высочество», но никак не по имени. Старалась держать дистанцию, не привязываться. — Будь вы принцем, кронпринцем или императором, вы все равно останетесь моим господином.       — Это похоже на признание в любви. — Шия закатила глаза, но при этом слегка хмыкнула.       — Мечтайте, сколько вам вздумается, ваше высочество. Органический тейгу не может испытывать личной привязанности. Связь между владельцем и артефактом заложена на другом, более высоком уровне.       — Хорошо, пусть это будет так, как ты это называешь: «высокий уровень» любви ко мне. — Шия пристально посмотрела на него, чуть нахмурившись, а принц, глядя на неё, весело рассмеялся.       — И как такому дураку могли предложить место императора? — Заявила Шия, качая головой, а Тацуми только пожал плечами.       — Всё благодаря моему шарму. — Добавил он, слегка улыбнувшись. Шия снова разбавила тяжёлую атмосферу своими словами. Каждый их диалог вызывал в принце эмоции, которые иногда терялись где-то за призмой серьёзности. И за это он был ей благодарен… впрочем, она знала об этом.       — Бывший генерал Мирбах смелая дамочка. — Заявила девочка, постукивая пальцем по носу. — Она ставит на вас, как на способного правителя, буквально по тому немногому, что она разглядела в вас. Проницательность и холодный ум… хорошие качества для офицера, жаль только она трусиха, которая испугалась жестокости войны.       — Подавление восстания племени Бан затянулось. — Сказал задумчиво Тацуми, вспоминая доклады, которые он получал. Буквально на мгновение, черты его лица обрели какой-то хмуровато-грустный оттенок, точно он вспомнил то, что до сих пор приносило ему боль. Шия заметила это, однако не стала ничего комментировать, знала, что он вспомнил. — Похоронки каждый день приходили семьям погибших солдат, которые будучи не подготовленными к южным условиям страдали от жары, полученных ран, змеиных укусов, насекомых и водяной болезни. К тому же дикари устраивали всякого рода диверсии и засады. Они умирали, боевой дух падал. Правительству ничего не оставалось, как только отдать указ провести чистку. Войска «Норден» полностью разрушили деревню племени Бан, сожгли ее до основания, восстаникам отрезали руки и ноги, живьём сжигали на кострах, женщины, дети, старики подверглись насилию, а после были безжалостно уничтожены. Именно эта операция стала для Надженды последней, как для генерала имперской армии. — Это была чистка. В своём жестоком обличии. Многие люди забывали о том, что они люди, а не животные в порыве возбуждения от сражения и победы. Он не оправдывал генерала Эсдес, так как знал о том, что о ней ходят совсем нелестные слухи, однако она не заставляла своих солдат совершать зверства. Они по своей воле делали это… а все потому что человек по своей природе жесток, без поводка в виде запрета он чувствует вседозволенность. Но, конечно, в любом случае командир отвечает за действия своих подчинённых. Вся ответственность за тысячи смертей лежала на сильнейшей.       — Любое действие можно оправдывать, если смотреть со стороны победителя, — Только и произнесла Шия. — Владелица «Экстракта Демона» устроила кровавую баню южному племени… Возможно, её действия были крайне жестоки, однако окажись Империя на стороне проигравших, враги бы поступили также.       — Этого мы не узнаем. — Ответил принц. — «И слава Создателю», — мысленно добавил. — Генерал Эсдес пользуется политикой устрашения, чтобы никто другой не смел восставать. Так было с племенем Бан, так произошло и с Севером. Пусть я и не одобряю подобные методы, однако они крайне действенны.       — Если вы станете императором, придётся держать Эсдес на поводке. — Заявила красноглазая, и сначала Тацуми подумал, что она снова насмехается, но лицо её оставалось серьёзным.       — Если я стану императором, зачем мне нужна поддержка сильнейшей?       — Потому что вы не доверяете повстанцам. — Её ответ был прост и попадал в самую точку. Даже если кронпринц Империи не испытывал ненависти или сильного презрения к предателям, он не доверял им, потому что они уже однажды нарушили присягу и предали свою страну. Кто предал однажды, сделает это и дважды. — К тому же неужели из-за слов бывшего генерала Надженды вы резко перечеркнете свои планы?       — Ха, ты слишком хорошо меня знаешь, Шия. — Усмехнулся Тацуми, но лишь только на мгновение. Эсдес нужна ему, как его поддержка на лестнице «хаоса», которую создал премьер-министр, даже если она и хотела избавиться от Ночного Рейда. Ему нужны были союзники в логове змей. Эсдес, как человек непредвзятый, прекрасно подходила на эту роль.       — Если вы не можете дать ответ на предложение госпожи Мирбах, значит вам нужно время, чтобы найти этот ответ. — Сказала Шия. — Титул императора — тяжкий груз, это ответственность. Вы должны понимать, что корона всю жизнь будет дамокловым мечом висеть над вашей головой и влиять на решения. По любому поводу. На троне ли, за столом ли, или же возле любимой женщины… в каком-то смысле, корона — это крест. И пусть она красива, великолепна и волшебна… но она слишком холодная. И слишком тяжелая. Она подавляет. Подчиняет. Она не даст быть равным ни с кем. Император всегда первый. И он всегда один. Ему можно только безоговорочно подчиниться или… или же стать его врагом. Таким же жестким, сильным и непримиримым. Потому власть — слишком цепкая. Она не любит делиться с кем-то еще. И она никогда не отпустит, даже если вы вдруг захотите этого сами.       — Ха-а… госпожа Надженда довольно жестока, поставила меня перед выбором, который не только создаст мне новых врагов, но и наденет кандалы. — Принц Империи устало вздохнул, потирая переносицу. Ему следовало обговорить все с его компаньонами прежде чем принимать какие-либо предложения или отказываться от них. Хотя, даже без разговоров, он был уверен в том, что его товарищи поддержат идею возведения его на трон, ведь совсем недавно поднимали эту тему. Империи нужен был новый правитель, чтобы она жила и процветала и не погрязла окончательно в хаосе.        «Der Staat braucht Reformen, keine Revolution».

***

«Территория военной полиции»

      Смерть капитана Огра заметно пошатнула внутреннее состояние военной полиции. Те, кто поддерживал покойного из-за страха быть убитым или лишенным должности, наконец спокойно выдохнули и как один перешли на сторону господина Густава фон Рубенса, а те, кто находился на стороне Огра по собственному желанию начали испытывать страх быть наказанными за свои дела и потихоньку стали проявить внимание к господину Гарлосу фон Чендерлену, всячески пытаясь подлизаться к нему, так как новый глава полиции являлся уж слишком серьёзным, упрямым и мрачным человеком, лишенным чувства юмора, а потому многим был неприятен. У него были завязаны руки, теперь же он мог всецело взять контроль над военной полицией. Поговаривали со временем, когда власть премьер-министра ослабнет, он собирался провести суровые, но справедливые реформы, очищающие организацию от недостойных элементов. Из доклада господина Бисмарка, одного из шпионов барона Крисворда Филериуса, что был назначен в качестве помощника новому капитану, Густав фон Рубенс после своего назначения сутками находился у себя в кабинете, разбираясь с документацией, которую бывший капитан скидывал на своих подчинённых. В течение первых дней своей работы в своих записках Рубенс фиксировал масштабные нарушения дисциплины и порядка во всех отделах своего участка, а также коррупционные схемы и злоупотребления в звании и должностных полномочиях. Однако ничего не предпринимал. Боялся пойти против премьер-министра и быть убитым. Он ждал перемен…       Когда Крисворд и Рей пришли в главное здание военной полиции и попросили личной аудиенции у капитана, тот принял их быстро, будто только и ждал их прихода.       — Я бы назвал это утро добрым, однако оно не может быть таковым, раз личные слуги второго принца пожаловали в военную полицию. — Господин Густав, одетый в строгий фирменный костюм, украшенный эмблемами и знаками военной принадлежности, одарил ребят хмурым взглядом.       — Господин Рубенс, приятно встретиться с вами вновь. — Обратился к капитану Крисворд, смотря точно в его тёмные, точно ночь, глаза. — Позвольте поздравить вас с повышением и прошу примите этот скромный подарок от его высочества второго принца Тацуми фон Граннцрайха. — Он поставил на стол Густава золотую статуэтку в виде спящего дракона. — Его высочество надеется, что военная полиция под вашим началом станет могущественна и уважаема. — Мужчина чуть усмехнулся, смотря на неживую рептилию. Имя кронпринца означало «спящий дракон». Этот подарок так и кричал: «Я буду наблюдать за вами, не забывайте об этом».       — Передайте кронпринцу, что я польщён его вниманием, однако не думаю, что вы проделали весь этот путь, чтобы передать мне подарок… Кронпринц послал вас, чтобы узнать о госпоже Серью, я ведь прав? — Чуть склонил голову. Его глаза «проникали в самую душу».       — Вы очень проницательны, господин Рубенс. — Подметила Рей. Мужчина внимательно оглядел девушку. От его взгляда стало даже как-то неуютно.       — Я не люблю ходить вокруг да около, особенно когда у меня много работы. — Сказал он, слегка выдохнув. — Господин Огр оставил мне много проблем, с которыми нужно разобраться. Серью Юбикитас была одной из них… её здесь недолюбливали, однако никто плохого слова сказать не мог, ведь находилась у Огра на попечении. Скажу так её не любили здесь не из-за её чудачества и этого безумного помешательства на справедливости, а из-за того, что она была неприкосновенна и всегда до тошноты несла свою службу. Её называли выскочкой, за глаза ненормальной. Она бы исполнила приказ принца, даже если бы Огр пошёл против приказа, — встретился глазами со внимательным взглядом Крисворда, заметив некоторую хмурость на его лице. Кажется, юноша не особо поверил в то, что мужчина сказал ему. Хотя, конечно, понять его недоверие было можно. Юбикитас показала себя с крайне неприятной стороны, в её покорность поверить было сложно, но, на деле, все было бы именно так, как он и сказал. — Однако приход гончих псов премьер-министра поставил меня в том числе в некоторое замешательство. Они показали официальный приказ господина Хонеста о том, что Серью освобождается от своего заключения, ей даруется Императорское прощение и она получает покровительство. — Неожиданное появление доверенных слуг Хонеста на пороге военной полиции сильно удивило Густава, однако он не показал своего волнения, по достоинству принял гостей, выслушав указания. Он не хотел выдавать Юбикитас, так как знал, что премьер-министр будет использовать её в своих грязных целях, однако пойти против приказа не мог. Жизнь ему была дорога.       — Постойте… покровительство? — удивилась Рей, Крисворд же был слегка задумчив. Кажется, он перебирал в голове все сказанное капитаном полиции.       — Мне сообщили, что это просьба капитана Огра. — Сказал он. — Премьер-министр проявил свое благодушие и решил взять девушку под свою опеку. Я не знаю всех подробностей. Лишние вопросы к добру не приводят, особенно когда имеешь дело с господином Хонестом. — Опустил взгляд Рубенс, на секунду прикрывая глаза. — Отказать я не мог, пришлось выполнять указания. Мне проблемы не нужны, я только вступил на должность.       — Понимаем вас, господин Густав. Отказавшись выполнять приказ, вы бы уже здесь не сидели.       — Не в моей компетенции выступать против премьер-министра, госпожа Феерсон. Мне нужно наводить порядок в военной полиции… — Сказал он, чуть хмуря брови.       — Позвольте задать вопрос, господин Густав. Как вы думаете зачем премьер-министр на самом деле забрал госпожу Юбикитас?       — Всё предельно ясно. Конечно, чтобы использовать её. — Без каких-либо юлений ответил капитан полиции. — Я уже не первый год кручусь во всей этой верхушке. Да и капитан Огр держал Юбикитас рядом с собой не по доброте душевной, она была нужна ему из-за своей покорности. Её чувства долга перед ним сделали из неё собачку, которая способна исполнять любые приказы. Всё во имя справедливости. Но эта справедливость ни что иное, как простая извращенная фантазия. Не сомневаюсь, что и перед премьер-министром она будет вести себя так же покорно… мой вам совет не расслабляться рядом с ней. Она непредсказуема.       — Благодарю вас за оказанное нам время. Принц будет благодарен вам за сотрудничество.       — Пусть малое солнце Империи продолжает светить над Столицей, господин Филериус. Сейчас, в неспокойные времена нам всем понадобится его тепло, ведь великое солнце уже давно зашло…

***

«Территория Большого Императорского Дворца»

«Императорские Сады»

      В цветущем саду веял весенний ветерок. От распускающихся цветов доносился густой сладкий аромат. Кронпринц Империи Тацуми фон Граннцрайх удобно расположился в открытой беседке, чьи величественные столбы из слоновой кости, украшавшие вход, возвышались над густыми зелеными лианами, которые образовывали естественный зеленый занавес. Глаза цвета цитрина уставились в фарфоровую чашку с тёплым напитком, от которого все ещё шёл пар, плавно поднимаясь в воздух.       — Господин Карлос, я обнаружил некоторые проблемы в охранной части малого дворца. — Заговорил юноша, делая маленький глоток ароматного чая, который лично для своего господина приготовил уже немолодой дворецкий Латлер, что в данный момент стоял позади капитана охранной части малого дворца «Sonne». — Как глава службы безопасности моего дворца ты отвечаешь за мою спокойную жизнь, однако я заметил частые пропуски в графике патрулирования дворца, а также узнал, что некоторые части охранной службы проявляют недостаточную ответственность и дисциплину. — Продолжил кронпринц, поднимая взгляд на высокого и стройного мужчину с решительной осанкой, что имел темные, почти черные волосы, коротко стриженные и аккуратно уложенные. Лицо Карлоса было скульптурно красивым, с четкими чертами и немного набухшими скулами, что добавляло ему мужественности и решительности. За своей мужественной внешностью, он скрывал некоторую мягкость и доброту в своем сердце. Одетый в военную форму с золотыми эполетами и высоким воротником, Карлос всегда держался прямо и уверенно, демонстрируя свою власть и авторитет. Он был воплощением дисциплины и силы, сияющим примером капитана, который всегда готов отстоять безопасность и интересы своего господина. Как страж Империи, он был человеком решительным сердцем и стальной волей, готовым противостоять любым угрозам и обеспечить безопасность кронпринца.       — Если вы говорите про вчерашний день, то по приказу премьер-министра бóльшая часть стражников малого дворца находилась в большом императорском дворце. Мне сообщили, что количество гарнизона в западной части будет увеличена, чтобы обеспечить вам безопасность, раз охрана будут находиться в главном дворце. — Таким образом он говорил о том, что не его ребята находились вчера в гарнизоне.       — Вот как… — промычал кронпринц. И все-таки не просто так Хонест сократил горизонт в той части, где стоял малый дворец. Неужели хотел показать Тацуми, что его жизнь была у него в руках и что, если он захочет, сможет лишить его спокойного сна? Вот же ублюдок… — Во время празднования, когда во дворце собралось огромное количество аристократии, гарнизон был крайне расслаблен, капитан.       — Прошу прощения, Ваше Императорское Высочество, я выясню все и накажу тех, кто посмел отлынивать на посту. — Ответил Карлос, преклоняясь перед кронпринцем.       — Уж постарайся, капитан, уверься, что каждый охранник осознает важность своей роли… и сделай для меня ещё кое-что.       — Я слушаю вас, мой принц.       — Во время моего двухгодичного отсутствия в Столице, бюджет, выделяемый из казны на содержание охранников малого дворца, был сокращён, и из-за этого бóльшая часть стражников МОЕГО дворца попала под сокращение. — Сказал Тацуми. В те времена это было вынужденной мерой, чтобы уменьшить траты, однако сейчас же в неспокойные времена, когда Империя тонула в огне восстаний, безопасность стояла на первом месте. — Ты ведь поддерживаешь связь со своими ребятами, капитан де Осло?       — Конечно, ваше высочество. — Ответил, не став отнекиваться, так как знал, принц обо всем был осведомлён.       — Верни их и закрепи каждого стражника за своим местом.       — Но бюджет…       — Я выделю свои личные деньги, капитан, отныне ты и «Пламенные плащи» не будете зависеть от казны Империи. Малый дворец должен быть защищён так, чтобы ни одна мышь не смогла пробраться в него, ты меня понимаешь, Карлос?       — Да, ваше высочество, я понимаю. Безопасность малого дворца будет моим главным приоритетом, и я постараюсь обеспечить крепкую защиту. Благодарю вас за вашу щедрость и доверие. «Пламенные плащи» вернутся на службу и станут еще более преданными в своих обязанностях. — Склонился перед вторым принцем мужчина.       — И запомни ещё кое-что, капитан де Осло. Ты и вся стража Малого Дворца подчиняетесь лишь мне. — Глаза сверкнули недобрым огоньком, будто он был недоволен тем, что его стражей бесцеремонно распоряжались. — Я ваш господин и только моему приказу вы повинуетесь. Я хочу знать о каждом шаге. Если Хонест или даже сам император отдаёт приказ, ты докладываешь мне.       — Я запомню, мой принц. — Ответил в своей покорной манере. — Простите, если я заставил вас усомниться в своей верности.       — Можешь приступать к своим обязанностям, Карлос. — Махнул рукой, делая ещё один глоток чая. — Надеюсь в скором времени услышать хорошие новости.       — Я предоставлю вам подробный отчёт о проделанной работе, ваше высочество. — После этих слов он ещё раз поклонился, а после, слегка кивнув дворецкому, как бы прощаясь с ним, поспешил покинуть беседку.       — За господином Карлосом до этого дня ни разу не было замечено никаких промахов. — Заговорил господин Латлер. — Как офицеру, ему положено выполнять указания, которые поступают сверху, если это касается безопасности императорской семьи.       Тацуми вздохнул, ставя чашку на стол, и посмотрел на своего дворецкого Латлера Холмена. Это был высоким и худощавым мужчиной с серебристыми волосами, которые скрывались под заколкой. У него была бледная кожа, покрытая сетью мелких морщин, свидетельствующих о его многолетней службе в дворце. Он имел четкие черты лица, выражающие спокойствие и мудрость. Устремленные вглубь глаза, обрамленные густыми седыми бровями, придавали ему серьезный и сдержанный вид. Одежда Латлера соответствовала его должности. Он носил черный фрак, с белым жабо и манжетами, которые были аккуратно застегнуты на маленькие серебряные пуговицы. На его груди красовалась золотая брошь в форме герба Империи. В руках у Латлера всегда был жезл, высокий и изящный, изготовленный из мраморного столба с золотым наконечником в форме дракона. Одежда и аксессуары Латлера всегда были безупречно чистыми и аккуратными. Он проявлял осторожность и усердие в уходе за своим внешним видом, являясь образцом запрещенной элегантности.       — Именно поэтому отныне охранная система Малого Дворца «Sonne» изменится. — Ответил кронпринц на его слова, в последний раз поднося чашку к губам и допивая свой напиток, что распространял тепло и умиротворение по всему его существу. Ему пришлось не по вкусу то, что члены Ночного Рейда так просто пересекли стены и оказались в его малом дворце будучи незамеченными. Стоило обратить внимание на безопасность раньше, это была его ошибка. Очень серьёзная ошибка, которая могла стоить ему жизни. — Число внутренних и внешних патрулей будет увеличено. Каждый стражник будет закреплён за своим местом, с учётом смены, и, если что-то произойдёт, виновников найти будет гораздо проще. — Латлер лишь слегка кивнул, наблюдая за действиями своего господина, который расслабленно сидел на кушетке, обложенный мягкими подушками. Глаза Тацуми устремились вдаль, но взгляд был пустым и отсутствующим. Лицо, обычно свежее и молодое, теперь выглядело уставшим и мрачным. Морщины появились на его лбу, словно отягощенные невидимым бременем. Пальцы нервно застучали по столу, выражая внутреннее беспокойство.       — Кажется, вы потратили всю ночь в раздумьях, ваше высочество. — Подметил Латер, вглядываясь в усталое лицо второго принца. — Вам следует отдохнуть. Господин Карлос выполнит ваши указания по совести, не беспокойтесь. Я передам сведения по сегодняшнему разговору барону Крисворду Филериусу, он разберётся с финансовой частью.       — Латлер, день только начался… — Перевёл взгляд на старика, слегка вздыхая. Он беспокоился о его здоровье, это было понятно, однако сейчас в опочивальню отправиться никак не мог. Во-первых, ему предстояло встретиться с товарищами, а во-вторых, в пять часов он должен был посетить детский дом на шестой улице, как главный благодетель, чтобы оставить им подарки. Тацуми очень серьезно относился к своим обязанностям благотворителя и каждый месяц старался навещать детей. — С Крисвордом я лично обо всем переговорю, поэтому от тебя только потребуется, как и прежде, следить за порядком в моем дворце.       — Насчёт этого можете не переживать, ваше императорское высочество, — ответил господин дворецкий, — и все же я не могу просто закрыть глаза на то, что вы не спите по ночам.       — Меня мучила бессонница только сегодня, Латлер. — Конечно, не хорошо было обманывать старика насчёт его бессонницы, однако уснуть он и вправду бы не смог, даже если бы захотел. — Все остальные дни я спал довольно хорошо. Не стоит из-за одной ночи бить тревогу.       — Даже если вы не спали всего одну ночь, это может плохо сказаться на вашем молодом теле. — Продолжал мужчина. — Не дай Создатель, ваша мужская сила ослабнет.       — Не впадай в крайности, Латлер. — Тацуми прикрыл лицо рукой, при этом качая головой. — Конечно, недостаток сна может повлиять на энергию и концентрацию, но вряд ли это сразу же отразится на моей мужской силе.       — Ваш дедушка тоже так говорил, а потом начал вызывать главного императорского доктора и принимать соответствующие лекарства.       — Мой дедушка страдал эректильной дисфункцией к концу своей жизни. Ему было пятьдесят четыре! — Напомнил ему Тацуми. Для представителя императорской семьи этот недуг был крайне стыден и неприемлем, поэтому долгое время о нем знали только единицы. К счастью, к тому времени у императора Альберхта III уже было два сына, которые могли продолжать род Граннцрайх. — Как ты вообще пришёл от бессонницы к этому?       — Одно от другого, мой принц. — Непринуждённо отвечал старик, продолжая гнуть своё.       — Нет, нет, Латлер, я не хочу слушать тебя. Это слишком нелепо. — Выставил руку, призывая её прекратить. — Недостаток сна не может быть причиной эректильной дисфункции или ослабления моей мужской силы. Это просто неправильная связь, никак не связанная друг с другом.       Латлер только пожал плечами.        — Мое мнение основано на опыте и наблюдениях. Я видел, как бессонница ухудшает общее состояние организма, в том числе и нарушает сексуальное здоровье. В любом случае, не стоит недооценивать значимость сна. Повторяющиеся недосып может привести к проблемам со здоровьем в целом. Лучше набраться силы и выспаться, чем рисковать своим здоровьем.       Тацуми вздохнул глубоко, его грудь заполнилась воздухом. Вздох был тяжелым и медленным, словно отражал всю усталость от этого нелепого разговора.       — Хорошо, я приму твой совет во внимание и постараюсь выспаться в следующий раз. — Пообещал он ему, пусть и не был уверен в том, что последующие дни вообще сможет уснуть. Однако старику об этом знать было необязательно. — Но не будем поддаваться панике по поводу таких пустяков. — Латлер кивнул, оставив разговор на этом. Иногда он мог быть слишком заботливым, и даже в некоторых моментах, например, как в этом, перебарщивал. Но что взять со старика, который слишком был привязан к принцу и беспокоился о его благополучии?       — Я отдам указания слугам на ночь, чтобы они принесли вам тёплое молоко в постель, ваше высочество.       — Мне больше не десять лет, Латлер, какое молоко? — Возмутился юноша, его губы недовольно скривились.       — Тёплое, ваше высочество. — Будто не слыша его недовольство, ответил старик. — Если забыли, то тёплое молоко может оказывать успокаивающий эффект на организм. Его тепло и текстура создают ощущение комфорта и расслабления, что помогает снять напряжение и подготовиться ко сну, поэтому не капризничайте.       — Я и не капри… — голубые пронзительные глаза, смотревшие на него, заставили кронпринца прервать поток своих мыслей, — ха, ладно. Не отстанешь же. — Сдался он, проводя рукой по лицу.       — Вы, как и всегда, благоразумны, ваше императорское высочество. — Отозвался дворецкий Латлер, довольно улыбнувшись своего господину.       — Да, да… а ты, как и всегда, уперт, Латлер. — В его словах не было ни намека на оскорбление.       — Такова моя работа, мой принц. — Латлер склонился со всей покорной верностью, которую он отдавал только Империи и его высочеству второму принцу, его руки свободно опустились вниз, ноги сдвинулись, а носки расположились немного врозь.       — Я знаю. — Ответил Тацуми, слегка улыбнувшись, а после задумчиво посмотрел через открытые стены беседки. Ему открывался великолепный вид на цветущий сад. Розы, магнолии и орхидеи распускали свои пышные цветы, наполняя воздух нежным ароматом. Шелест листвы и пение птиц создавали мелодичный фон, который, пусть и на мгновение, призывал забыть о суете мира и погрузиться в мир природы и внутреннего покоя. — И я благодарен за проделанную работу, Латлер. — Вновь посмотрел на него, пристально и старик увидел в янтаре искренность. — Без тебя мне бы пришлось намного труднее заправлять малым дворцом. — Произнес принц, его голос проник в самые глубины памяти.       Латлер поклонился еще глубже, его глаза сияли от гордости.       — Мой принц, моя служба и преданность вам — это самое важное в моей жизни. Это честь служить великому человеку, каким вы являетесь. — Этот человек, стоящий перед ним, когда-то находился в служении у его отца. С первого взгляда, Латлер не казался особо выдающимся. Тем не менее, его верность и преданность были бесспорными. Тацуми вспоминал, как Латлер всегда находился рядом с отцом, исполнял его приказы и заботился о малейших деталях дворцовой жизни. Даже после смерти младшего сына Альберхта III, господин Холмен остался верным и неизменным служителем императорской семьи, а точнее сказать, подданным второго принца.       — Я рад это слышать, — Уголки его губ приподнялись, когда он поднялся со своего места и встал на ноги, поправив одежду. — Можешь вернуться к своим обязанностями, я немного прогуляюсь в саду. Сообщи моим товарищам, где я, хорошо?       — Как вам будем угодно. — Поклонился господин Холмен, принимая слова кронпринца, как приказ.       Не став дожидаться пока Латлер покинет его, Тацуми первый вышел из беседки, чья крыша была покрыта тонкими слоями золота, отражающими яркий солнечный свет и создававшими игру света и тени на полу из мрамора.       Заложив руки за спину, кронпринц, вздыхая полной грудью свежий воздух, размеренными шагами направился по вымещенной камнем тропинке. Он наслаждался прогулкой по саду, наслушиваясь щебета птиц и проникающего аромата цветов. Каждый шаг наполнил его душу спокойствием и умиротворением. Вокруг его была природа, великолепная и восхитительная. На мгновение Тацуми даже забыл о всех своих заботах и неприятностях, погрузившись полностью в мир природы.       Проходя мимо розовых кустов, второй принц остановился и, не удержавшись, взял одну из цветущих роз в руку. Она была нежной и красивой, словно символизировала его собственную натуру. Он поднес ее к лицу и вдохнул аромат, ощущая нотки сладости и свежести… однако, задерживаться не стал, направился в сторону императорского величественного пруда, что словно зеркало, отражал ясное небо и буйные зеленые деревья вокруг. Огромные плавающие лилии и водоросли создавали волшебное зрелище, а рыбы, играющие на поверхности воды, оживляли пространство своими прыжками и переливами.       По берегам пруда были расположены ухоженные газоны с великолепными клумбами цветов, разнообразие которых заставляли глаза блестеть яркостью у всех тех, кто впервые оказывался здесь, но вход в императорской сад был ограничен и строго охранялся стражниками, которые проверяли удостоверения личности и разрешения на вход. В него могли входить немногие, члены императорской семьи и их приближенные. Высшие чиновники, офицеры и аристократы, а также приглашённые гости без разрешения члена императорской семьи или самого императора могли находиться в саду только по четвергам. Карминовые розы, ирисы всех оттенков синего и фиолетового, белые ароматные лилии — все это сливалось в пестром ковре природы. Цветущие деревья, среди которых вишни и магнолии, создавали тень и пятнышки света, играющего на земле. Умело развешанные гирлянды из цветов добавляли волшебства и романтики, привлекая внимание своей красотой. По всему саду — разбросаны арочные мостики и переходы из камня, павильоны и беседки, откуда можно любоваться прекрасным прудом и сочными зелеными пейзажами. Шумные фонтаны с газонами и декоративными кустарниками создавали прохладу и приятный шум воды.       Тацуми лишь на мгновение прикрыл глаза, прежде чем услышал шаги, которое с каждым разом становились все ближе и ближе. Обернувшись, он увидел Вильяма, который торопливо приближался к нему. Его белоснежные волосы, завязанные красной лентой в высокий хвост, слегка развевались на ветру при каждом движении. Внушительный наплечник в виде головы тигра на правом плече придавал ему дерзкий и сильный вид, а бело-чёрной наряд, состоящий из узкого пиджака, галстука, белой рубашки и красных брюк, плотно облегающих фигуру, подчеркивал его стройность и элегантность. В правой руке у юноши находилась газета, утренняя, по ее поверхности можно было уловить различные заголовки и картинки, но Тацуми не успел ничего толком разглядеть, так как Вильям остановился на расстоянии вытянутой руки.       — Ваше Императорское Высочество, — склонился перед кронпринцем Мутон.       — Вил, — слегка кивнул, приветствуя его приятной улыбкой. — Кажется, ты уже успел побывать с утра в городе. — Подметил он, кивая на газету, которую беловолосый тут же протянул своему господину.       — Слишком рано проснулся, не смог больше уснуть. — Ответил Вильям, когда Тацуми взял в руки «утренние новости», но не стал читать их. — Вы же, похоже, вообще не спали ночью, — не смог не заметить усталость на лице второго принца.       — Да, но на то были свои причины. — Вздохнул Тацуми. Он собирался дождаться Рей и Крисворда, которые, как он думал, уже в скором времени должны были вернуться, прежде чем рассказать обо всем произошедшем.       — Не могли никак забыть ваш танец и приватный разговор с генералом Эсдес? — Нагловатые весёлые глаза, блеснувшие из-под тёмных бровей, проследили за реакцией принца, который мог только хмыкнуть на такое заявление. — Если бы я находился в компании такой красотки, то тоже всю ночь не смог бы уснуть, — подмигнул, а после губы его расплылись в дерзкой ухмылке.       Тацуми мог только качать головой над испорченностью своего товарища.       — Не говори мне, что она тебе понравилась…       — Я ценитель всего прекрасного, — ответил Вил, ухмылка превратилась в мягкую улыбку, — женская красота является одним из величайших проявлений этого. Генерал Партас привлекает внимание своей роскошной внешностью и изящностью движений, а также своей умной и остроумной репликой. Но, конечно, её шарм в том, что она дерзка на язычок. Нельзя не уважать такую женщину.       — Похоже, ещё один человек присоединился к культу её личности. — На слова кронпринца Вильям весело рассмеялся, прикрывая рукой лицо.       — Ни в коем случае. — Сказал он, качая головой. — Это всего лишь лёгкая симпатия. Обычно люди в вашем присутствии стараются вести себя так, чтобы вам понравиться. Генерал в этом плане крайне скромна.       — Она просто незаинтересованна в тех играх, в которые обычно так любят играть дворяне.       — И все же она неплохо подыграла вам. Да так неплохо, что теперь вся Империя судачит об этом. — Произнёс Вил, тыкая пальцем в газету, на которую теперь кронпринц обратил внимание.       На самой первой странице была крупная статья о последних событиях, произошедших в Империи. Заголовок гласил: «Великая Воительница Эсдес фон Партас вернулась в Столицу Империи».       Ниже содержалось следующее:

10 числа месяца пробуждения природы сильнейшая Великой Тысячелетней Империи генерал Эсдес фон Партас по приказу его величества императора Макото I фон Граннцрайха вернулась в Столицу. В честь победы над Северными племенами в главном Императорском Дворце был устроен банкет. На мероприятии присутствовали: Великое Солнце Империи, сам император Макото I фон Граннцрайх; его высочество кронпринц Тацуми фон Граннцрайх, чьё появление не осталось незамеченным; премьер-министр Хонест Де-Вил; генералиссимус Будо фон Розенберг; генерал Эсдес фон Партас, высокопоставленные чиновники, дворяне, военные командиры и другие знатные гости. В течение банкета были предложены тосты и выступления, в которых выражались благодарность и почтение к генералу и её армии за их служение и отвагу в борьбе с повстанцами. Все участники банкета также наслаждались изысканными блюдами и напитками, чтобы добавить праздничной атмосферы этому знаменательному событию в истории страны.

      К статье прикладывались фотографии из банкетного зала.       Глаза кронпринца округлились, когда на бумажной странице он увидел себя, танцующего с госпожой Партас, и последующий кричащий заголовок:       «Тайный роман сильнейшего генерала и самого завидного холостяка Империи».       — Похоже, не я один увидел страсть между вами, мой принц. — Заявил Вильям, когда Тацуми вернул ему газету и отвернулся, устремив свой взор на зеркальную водную поверхность.       — Если бы Эсдес не приняла моё предложение, сегодня бы в новостях были совершенно другие заголовки. — Сказал он довольно спокойно. — «Кронпринц Империи, как и сотни других мужчин до него, был отвергнут генералом Эсдес фон Партас» или же «Сильнейшая в Империи — неразделенная любовь второго принца». — Тацуми не особо беспокоился о том, что теперь его имя ставили в одну линию с сильнейшей. Люди могли придумывать в своих головах все что угодно. Это их право. Все равно, правда была в том, что его с Эсдес не связывало ничего, кроме того, что они оба сражались на стороне Империи.       — А у вас вполне неплохо получается придумывать заголовки. — Усмехнулся Вил.       — Для этого особого ума не надо. Достаточно просто добавить фантазию к фактам или увиденному. — Ответил Тацуми. Он посмотрел на Вильяма и в его глазах прочитал озабоченность. — Не стоит об этом беспокоиться. В конце концов, скандалы и сплетни не препятствие для нас. К тому же, не думаю, что госпожа Эсдес будет уж слишком огорчена, узнав о том, что у нас с ней «роман».       — Возможно, вы правы. — Вильям перевёл взгляд в сторону и увидел, как к ним направляются Рей и Крисворд. Девушка что-то бурно рассказывала своему другу, жестикулируя руками, а Крис в свою очередь слушал, изредка кивая головой.       — Ваше высочество, — поприветствовали они кронпринца, когда наконец остановились. — Вил, — также не забыли и про белобрысого юношу, который в ответ слегка улыбнулся и кивнул им.       — Теперь все в сборе. — Проконстатировал кронпринц. — Давайте немного прогуляемся и поговорим. Думаю, нам есть, что сообщить друг другу.       — Как вам будет угодно.       Она пошли по тропинке, достаточно широкой, чтобы вместить в себя одновременно двух людей: Тацуми шёл впереди, а Крисворд и Рей чуть позади, Вильям же немного расслабившись решил идти последним.       — Как успехи с господином Рубенсом? — Поинтересовался Тацуми, смотря на Криса через плечо.       — Капитан военной полиции просил передать благодарность за скромный подарок, предоставленный от вашего имя.       — Что ты подарил ему?       — Золотого дракона, мой принц.       — Символ Империи. — Сказал второй принц.       — Символ вас. — Поправил его Крис. — Спящий дракон, который в один мог может открыть свои глаза, мой принц.       — Весьма креативно. — Усмехнулся он. — Решил подкупить лояльность нового капитана стражей порядка?       — Лишь намекнуть на то, что второй принц нашей Империи имеет глаза повсюду и не забывает про доброту, оказанную ему. — Скромно ответил Крисворд, вызывая довольную улыбку со стороны своего господина. Этот рыжий жук умел подбирать правильные слова. Именно поэтому и являлся одним из самых полезных людей кронпринца.       — Хорошо. — Произнёс он, пнув под ногами маленький камешек, который отскочил на сантиметров так десять в сторону. — Удалось ли что-нибудь узнать про госпожу Юбикитас?       — Лишь только то, что отныне она находится под покровительством премьер-министра. — Отозвалась Рей. В голосе её прозвучало нескрываемое отвращение. — За свои деяния она должна была понести наказание, а вместо этого ей даровали императорское прощение. — Сжала она кулаки, ее лицо искрилось яростью. — Просто неприемлемо! Хонест делает все, что хочет, а наш многоуважаемый Император закрывает на все глаза. Я не удивлюсь, если он даже не знает о том, что эта девчонка пыталась убить вас.       — Я думал, ты уже привыкла к этому за то время, что находишься в Столице. — Отозвался Тацуми, прекрасно понимая её негодование. Рей находилась в сердце Империи полгода, однако за это время, так и не смогла свыкнуться с беззаконием и несправедливостью.       — К такому не привыкнешь. — Только и ответила она, скрестив руки перед собой, точно в защите.       — М-м-м… Серью Юбикитас является владельцем Тейгу, её могут направить, как одного из кандидатов в отряд владельцев Тейгу, под командование генерала Эсдес. — Задумался над этим Вильям.       — В дополнение к Троице? — Вопросил скорее для самого себя Крисворд. — Возможно. К сожалению, я не получал никаких данных о том, кто будет входить в состав нового отряда носителей Тейгу.       — Генерал Эсдес не знает об этом?       — А хочешь спросить у неё? — Хмыкнула на глупый вопрос Вила Рей, который только закатил глаза на её язвительный ответ.       — Очень остроумно с твоей стороны. — Покривил лицо беловолосый. — Просто наш принц за вчерашний день трижды находился в компании сильнейшей, поэтому…       — Если ты думаешь о том, что она что-то рассказала мне, то это не так. — Прервал своего товарища кронпринц.       — А говорят, вы очень близки. — Не смог удержаться от придуманной в голове шутки и засмеялся. Тацуми только покачал головой на его слова. Если бы принц не относился ко всем заявлениям товарищей с юмором, они бы даже не посмели в его сторону и слово дурное сказать, не то чтобы как-то пошутить.       — А-а-а… ты про «роман», который им приписали. Жестоко, Вил, вот так подшучивать над его высочеством. — Рей попыталась сказать со всей строгостью в голосе, но улыбка, появившаяся на губах, выдала её.       — Попробуй пошутить также в присутствии самой госпожи Партас. Думаю, она оценит. — Добавил свое слово Крисворд, который не находил ничего забавного в утренних новостях.       — Обязательно, ваша всеугрюмость, — шуточно поклонился Вильям. Крисворд только тяжело вздохнул, сжав зубы, а после покачал головой, мысленно успокаивая себя.       — Если вы вдоволь навеселились, то теперь мы можем поговорить о более серьёзных вещах. — Сказал Тацуми, возвращая на себя маску второго принца. — Начнём с того, что сегодня утром я вызывал к себе господина Карлоса и отдал ему указания по улучшению безопасности малого дворца. Крис, тебе, как никому другому, известно о том, что численность стражников заметно уменьшилась по сравнению с тем, что было. Я решил увеличить число охраны, и хочу, чтобы ты проследил за тем, как будет исполняться мой приказ. Латлер обо всем в курсе, поэтому он окажет тебе содействие в этом деле.       — Как вам будет угодно. — Отозвался юноша. — Я так понимаю, вы хотите подать прошение его величеству Императору об увеличении бюджета малому дворцу?       — Нет. — Категорично ответил Тацуми, в отрицании покачав головой. — Весь дополнительный бюджет, который понадобится, будет взят из моего личного капитала. — Деньги должны работать на своего хозяина, чтобы приносить пользу, а не свободно пылиться в личных хранилищах.       — Ясно. Я понял вас.       — К чему такие перемены, ваше высочество? Что-то случилось?       — Случилось, Рей. Я понял о своей ошибке, на которую следовало обратить внимание ещё тогда, когда я только вернулся во дворец. — Сказал Тацуми, слегка сжав левый кулак. — Как это обычно бывает, люди начинают к чему-либо относиться серьёзно только тогда, когда в их жизни что-то происходит. — Грех не совершить ошибку, грех — не признавать её. — У меня произошла встреча с Ночным Рейдом. — Сообщил им наконец принц, останавливаясь на месте. Он видел, как удивление прошлось по их лицах, как брови приподнялись, а глаза расширились.       — С Ночным Рейдом, мой принц? — Переспросил Крисворд, подумав о том, что может быть ему все же послышалось.       — Хотел бы я ответить, что нет, но то было бы неправдой. — Сказал Тацуми, останавливаясь на мосту и делая глубокий вдох, прежде чем начать рассказывать о том, каким именно образом произошла встреча с разыскиваемыми убийцами Столицы. По мере погружения в рассказ, лица товарищей кронпринца менялись: удивление сменялось раздражением, раздражение — смятением, смятение — серьёзностью. Тацуми продолжал описывать каждую малейшую деталь встречи, раскрывая все возможные нюансы и особенности происходящего.       Когда он закончил свой рассказ, на лицах товарищей кронпринца отразилось недоумение и некая неуверенность. Они выглядели, как будто не знали, как отнестись к услышанному.       — Заманчивое предложение. — Первым заговорил Крисворд, который, прикрыв рукой одну часть своего лица, как-то оскалено усмехнулся. — Однако, что меня крайне смущает, так это то, что оно было сделано после того, как вы отказались принимать их сторону. Я не верю предателям, все это может быть обыкновенным фарсом.       — Думаешь, госпожа Мирбах хотела обмануть меня? — С долей скептизма обратился к Крису Тацуми.       — Я не могу говорить об этом уверенно, но такого варианта я не отметаю.       — Как по мне Ночной Рейд, как и мы, видит то, что наш принц идеальный кандидат на роль владыки нашей Империи. — Сказал Вильям, сложив руки перед собой, покосившись на своего недоверчивого друга. Крисворд по своей натуре искал во всем скрытый подтекст. Скорее делал он это, чтобы соответствовать своей «профессии». — Да и не думаю, что из его высочества хотели сделать последнего лопуха. Ночной Рейд — это всего лишь часть революционной армии, которую поддерживают тысячи человек. Бывший генерал Надженда не стала бы портить репутацию повстанцев.       — Я поддержу слова Вила. — Вставила свое слово Рей. — Понимаю твоё отношение к предателям, Крис, но ты должен разобраться в ситуации более тщательно. Может быть, это действительно новая возможность для нашей Империи. Не стоит упускать её из виду из-за предубеждений.       — А что, если это всего лишь уловка? — настаивал Крисворд. — Ночной Рейд может использовать эту ситуацию, чтобы подставить нас или достичь своих целей. Я не верю в легкие решения.       — Я понимаю твои опасения, Крис, но мне кажется, что здесь есть что-то большее, чем просто игра. — Рей смотрела в глаза своего друга, пытаясь донести свою точку зрения. — Мы давно ищем возможность изменить положение вещей в Империи, и это может быть наш шанс. Мы не можем останавливаться из-за страхов и доверять только ТВОИМ подозрениям.       — Ты говоришь так, только потому что видишь в этом предложении прямой шанс разобраться с премьер-министром.       — Не стану скрывать, что отчасти это так, но разве можно меня винить в этом? — С некоторым вызовом в глазах посмотрела на своего рыжего друга Рей.       — Это все недальновидность! — Повысил голос, раздражённо взмахнув рукой. — Нельзя в подобных делах руководствоваться своими желаниями.       — Эй! Эй! Попридержите коней! — Махнул между ними рукой Вильям. — Мистер подозрительность и мисс решительность, давайте разберёмся во всей этой ситуации рационально. Ещё не хватало выяснять отношения в присутствии его высочества. — Качнул головой в сторону кронпринца, который в пол оборота смотрел на них. На лице его появилась хмурость, которая так и говорила: «ваши крики действуют мне на нервы».       — Простите, мой принц. — В извиняющей манере склонился перед кронпринцем Империи Крисворд. Рей присоединилась к нему. — Наши споры ни к чему не приведут. Вы позвали нас, чтобы все обсудить и в конечном итоге решить, что делать, а мы только и делаем, что гнем свою линию… я понимаю, что предложение стать императором крайне неожиданно и чтобы принять верное решение, нужно время, которого у нас не так много.       — Революционная армия может помочь нам осуществить наше желание по избавлению Империи от Хонеста…       —… однако, они потребуют плату в виду свержения императора Макото.       — Чтобы достичь своих целей, мне придётся переступить через самого себя. — Сказал Тацуми, проводя рукой по лицу. — Но если ли толк в том, чтобы совершить переворот и в конечном итоге занять окровавленный трон?       — Такова будет плата, мой принц, за то, что вы хотите сохранить Империю с её традициями и устоями. — Произнёс Вильям. — Повстанцы хотели уничтожить историю, чтобы создать новую, потому что не видели другого варианта. Убийство Огра заставило их поверить в то что у них ещё осталась надежда. Надежда на то, что ещё можно заставить жить умирающий организм, просто пересадив сердце.       — «Главное, чтобы тело не вызвало отторжение», — пронеслось в мыслях кронпринца. Если это произойдёт, то уже ничего не спасёт Империю, и тогда вся пролитая кровь станет бессмысленной. Но разве люди не живут простыми мечтаниями? Их направляет надежда в великое и светлое будущее и плевать на то, что можно потерпеть крах.       — Я бы хотела однажды увидеть, как Империя преобразовывается. — Мечтательно заявила Рей. — Вы можете сделать её великой. — Встретилась взглядом с глазами принца. — Снова. — С поддержкой революционной армии они смогли бы достичь того, чего не смогли бы в одиночку. Да, были риски, и девушка прекрасно о них знала, но чего им было терять, кроме жизней, которые они уже и так посвятили его высочеству кронпринцу?       — Но для этого вам придётся принять предложение Надженды. На свой страх и риск довериться тем, кто уже когда-то предал страну, — в словах беловолосого юноши слышалась лёгкая неуверенность, точно что-то мешало смотреть на всю ситуацию со стороны мечтателя, который хотел увидеть лучший мир, о котором многие говорили, — однако… мне кажется, что пока стоит повременить с ответом.       — Пожалуй, я соглашусь с Вилом. — Крисворд засунул руки в карманы брюк, немного задумчиво взглянув на водную гладь. — Стоит понаблюдать за действиями Ночного Рейда и революционной армии, заодно посмотрим, через какое время они придут за ответом, и вместе с тем не будем забывать о самой главной цели — лишить премьер-министра Хонеста его поддержки.