***
По коридору разнёсся скрип двери, а затем застучали каблуки. Черноволосая худая женщина в тёмно-синем платье до колен шла по коридору, печатая что-то в телефоне. Дойдя уже почти до другого конца она заметила боковым зрением дорого одетого мужчину, сидящего на диване напротив кабинета секретаря, рядом с ним лежал женский плащ, сам же мужчина сидел в телефоне. Работница школы не отрываясь вопросительно вздёрнула бровь, спрашивая у самой себя, что очередной папочка здесь делает, и пытаясь вспомнить среди учащихся фамилию какого-нибудь бизнесмена, чтобы понять, чей родитель тут сидит. Александра, как обычно не стучась, зашла в кабинет своей подруги и сразу же увидела её и какую-то девушку разбирающимися в документах. — Девочка, в нашем учебном заведении принято родителям разбираться и подписывать необходимые документы, а не детям. Будь добра пригласить всё-таки своего отца в кабинет для оформления. Ты можешь присутствовать, но один из родителей должен быть обязательно, — жёстко, сухо и бесцеремонно сказала зашедшая женщина доставая из принтера только что распечатанные с телефона документы. Парочка недоумённо оторвалась от бумаг и взглянула на вошедшую и ничего не ответила. И только тогда брюнетка подняла глаза от телефона. — Мы, конечно, давно не виделись, но мне льстит, что вы, Александра Алексеевна, меня не узнали и спутали с поступающей. День добрый, кстати, — ухмыляясь взяла слово девушка в зелёном платье. — Мда, Саш, стареешь. Алиска богатой будет, — стараясь не засмеяться с удивлённого лица подруги ответила Елена Викторовна. — Алиса?! Ты... — офигевая от привлекательности бывшей ученицы выдавила Александра, — Вы что здесь делаете? — уже холодно спросила она. — Работаю. Лариса Михайловна попросила забрать кое-какие документы у Елены Викторовны, всё равно мне сегодня к ней. Она сказала, что вас не будет в здании, не ожидала с вами встретиться. Вы совсем не изменились, — спокойно ответила Алиса. — Понятно, а мужчина на диване? — Он со мной. Мы живём вместе и приехали из Италии тоже вместе, он ждёт меня. И спешу вас огорчить, что мы с вами теперь будем чаще видеться – я буду учителем в экспериментальном классе и поэтому буду иногда появляться здесь, но в основном буду онлайн, не беспокойтесь. Также передаю просьбу от директора: помириться или хотя бы наладить нейтралитет, — возобновляя просмотр документов ответила светловолосая девушка. — А мы и не ссорились, просто это твоё наказание за хамство и преувеличенное самомнение, — складывая руки на груди ответила собеседница. Елена оставалась безучастной, давая им возможность выяснить отношения. — Да? — скептически просила Алиса, — Это было больше похоже на сильную обиду, хотя я и извинилась. А когда я начала здесь работать, на меня начались нападки с вашей стороны. По мне так со стороны выглядело это как ненависть, словно мы что-то сильно не поделили и цапаемся. Я признаю, что шутка с предложением помощи не удалась, до этого вы прекрасно понимали подтекст сообщений с такими предложениями, и что я не дочитала тогда пост до конца я тоже виновата, но и вы бы могли не так отреагировать на это. — И как же я отреагировала? — Как ребёнок. Заблокировать везде – ребячество. Вы решили, что я что-то требую и ошиблись, но не дали объяснить, оставшись при своём мнении. Возможно, вы никогда не замечали этого, но я никогда от вас ничего не требовала и не потребую, никогда не просила для себя, всегда для кого-то, чаще всего для школы. Всегда помогала вам по первой же просьбе и беспрекословно принимала ваше недовольство, но объясняла свои огрехи и те или иные действия. В тот раз вы не дали этого сделать, не поняли меня, — договорив, Алиса оторвала взгляд от листов и посмотрела на своего завуча. Та внимательно слушала и изредко на её лице поступало недовольство, но она не перебивала, а обдумывала слова. Она открыла рот, чтобы что-нибудь ответить, но её опередила Лиса, продолжая: — Я терпела все ваши нападки, попытки утопить меня, указать всем,что я неуч. Поверьте, я не обижаюсь, даже благодарна вам за это, ведь вы показываете директору, что терпеть меня не можете. Признаться честно, я не думала, что вернусь в эту школу когда-нибудь. Я любила вас к сестру или подругу, не знаю, как правильно это назвать. Но... Чёрт! — её голова упала на стол, признавал поражение, — Я сделала это специально. Это был мой план. Я надеялась, что мы поссоримся, чтобы было незачем сюда возвращаться, чтобы не могла вернуться и чтобы вы... но всё изменилось, — грустно и виновато рассказала девушка, прикрыв глаза. — В каком смысле ты сделала это специально? — недоумевающе спросила Александра, почти падая в свободное кресло. — Зачем? — непонимающе вклинялась Елена. Алиса повернула голову в бок, чтобы смотреть на свою взволнованную бывшую преподавательницу и болезненно и виновато ответила: — Вы же понимаете, на кого работаете. Она та ещё стерва, которая добьётся своего, если захочет. Многие её боятся, в их числе была и мелкая я, ведь к ней не придерёшься. Вы должны помнить, что она интересовалась моей персоной во время учёбы, — кидая взгляд на Александру попыталась напомнить Алиса и после небольшого кивка вернула взгляд к полу и продолжила, — Это точно было не спроста. Это была загадка. Так вот, я готова поспорить, что мою практику именно здесь обеспечила тоже она. Но я об этом подумала уже гораздо позже... В общем, ещё до практики я, на всякий случай, решила обезопасить и вас и себя, ведь мы были на виду. И она знала, что мы хорошо общаемся, она была уверена, что вы из всей школы знаете меня лучше, чем кого-либо другого кто-либо другой, впрочем как и я вас, все это знали. И это стало опасно. Знание – сила, и этой силой можно управлять. Она могла. Шантаж, угрозы и обман – на это готовы идти все руководители. На счёт третьего, именно этим она точно не брезгует, — девушка усмехнулась, — Именно это она бы использовала в общении и со мной и с вами. Согласитесь, что узнать информацию о другом человеке очень просто у того, кто его любит, а не у того, кто ненавидит. Особенно если дать понять, что ты завёл этот разговор во имя помощи и добра, что ты тоже "хороший"! — Алиса показала пальцами кавычки, — А потом шантажировать или как-нибудь по-другому использовать полученную информацию только уже во вред. Именно так Она бы и сделала, извернула бы полученную от нас информацию в нужный момент против вас или против меня. Поэтому я надеялась, чтобы вы на меня обиделись, отвернулись, возненавидели. Чтобы она не использовала нас против друг друга. Именно вы, а не я, потому как вы более эмоциональны и прямолинейны, — выражение лица девочки было виноватым и извиняющимся. — Но зачем ей это? Я же не собиралась никогда уходить. Да и кто меня в таком возрасте уже куда-то возьмёт! Понимаю, что у тебя могут быть амбиции, но это же хорошо, да и куда тебе тоже уходить. У нас центр, платят хорошо и живёшь ты рядом... — Мы иначе мыслим, мы для неё соперники, те, кто слишком хорошо понимает её. Мы уже делали то, что она ещё даже не попросила у остальных. Мы похожи на неё. Вспомните, кому обычно звонят остальные главные здания, чтобы что-то уточнить? Вам, — Лиса уверенно посмотрела в настороженные серо-голубые глаза напротив, — Потому что именно вы всегда точно можете ответить на вопросы о заданиях директора. Они боялись и боятся её до сих пор, вы же никогда. Вы понимаете её. Её понимаю я. Кто захочет отпускать тех, на кого можно незаметно скинуть часть работы и знать, что всё будет идеально?! Она же для себя хотела сделать умно – подстраховаться с двух сторон сразу же. Она очень рассчётливая тварь, иначе бы не добилась своего места. И она прекрасно понимает, чтобы на нём остаться и дальше, нужно иметь такого же бойкого человека, как вы, но другого поколения, чтобы другие его представители имели возможность обратиться к своему "знающему", чтобы всё хорошо работало. И появилась я – новое поколение, которое находит общий язык абсолютно со всеми. И к её счастью я нашла общий язык с вами. И с помощью друг друга она смогла бы полностью контролировать нас. Такие, как мы, опасны. Такие, как мы, очень редки. Таких либо убирают, либо контролируют, иначе мы и скинуть можем, — обе женщины в кабинете были задумчивы. На первый взгляд казалось, что это полный бред, но если всё собрать, то пазл становился полным. А девушка была очень уверена в своих словах, но всё равно нервничала, — Я нарушила её планы, невольно обхитрила, потому что не хотела возвращаться сюда, опасалась. Поэтому она так хочет, чтобы мы помирились, чтобы контролировать. Она хотела, чтобы я работала в этом здании, чтобы не оставить нам выбора в возобновлении общения. Нам бы пришлось взять хотя бы нейтралитет, чтобы нормальной работать. Но я снова нарушила её планы, потому что переехала жить в Италию. Мы же в таком случае не будем видеться каждый день и знать друг о друге практически всё. Кроме того, меня оттуда будет трудно достать, чтобы я участвовала или создавала какую-нибудь завиральную фигню для школы и для неё. Ей придётся делать это самой. Из Вольтерры сюда не час езды, её надежда, что она меня переубедит, не оправдается, в этом я уверена, — стоя и смотря в окно в конце кабинета спокойно закончила Алиса. — То есть ты специально огрызалась и язвила в сообщениях, чтобы оттолкнуть меня? Чтобы я на тебя сорвалась? — пытаясь всё осознать спросила завуч. — Да. Чтобы на нас никто не смел приобрести в свои руки возможность давления. Я люблю свободу и не позволю собой управлять, как и своими друзьями, пусть при этом мы и рассоримся, — смотря на небо с облаками подтвердила девушка. — Теперь я поняла, почему ты не сожалела о вашей ссоре. Ты переиграла всех. Сделала всё идеально, как и всегда, но ты сама... Тебе же было так больно... В твоих глазах при наших разговорах о Саше было столько муки... — вклинялась Елена. — Согласна с Леной, ты всех переиграла, оказалась королевой, а не конём. И корона тебе явно по размеру, в этом я была неправа, — вставая и подходя к девушке в зелёном платье с горькой усмешкой произнесла Саша, — Но почему ты всё мне не сказала? Мы могли бы показывать плохие отношения другим, а сами бы общались. Придумали бы что-то ещё. Зачем ты это сделала, раз тебе после было так больно? Неужели ты мне не доверяла? Алиса... — положив руку на плечо завуч развернула к себе Алису, у которой из глаз скатилась одинокая слеза. Девушка перевела взгляд с одной сочувствующей женщины на другую и обняла Александру: — Я боялась... Я не доверяла, но другим, кто мог бы стать случайным свидетелем или просто догадаться и спалить всё. Вы же обе знаете, что я привыкла просчитывать абсолютное количество исходов, поэтому и взяла самый действенный и правдоподобный способ. Что б уж точно и наверняка, пусть и болезненно. И я не ошиблась тогда в своих всего лишь предположениях, в своём предчувствии. Мне казалось, что я ещё вернусь сюда и буду под пристальным взором директора. Была мысль, что нас могут использовать, что меня добавят в коллекцию одарённых преподавателей и попытаются начать контролировать. Я умею управлять и организовывать – она это видела, пока я училась, и вы умеете, а такие во всех сферах попадаются редко. Я не хотела, но была должна. Я привыкла полагаться на свои предчувствия и перестраховываться. Простите меня. — Это ты прости, я должна была об этом задуматься, найти хотя бы примерную причину её повышенного внимания. Ведь это я была взрослым и опытным человеком, учителем, а не ты. Не ты должна была заботиться обо мне, а я! Но огромное тебе спасибо, ведь, действительно, мы слишком хорошо друг друга знаем, чтобы пытаться, по возможности, всячески помочь даже без просьбы! И она могла это использовать. Я говорила, что ты похожа на меня, но ты куда лучше! Ты сильнее и умнее меня – взрослого человека. Прости меня, я вела себя, как дура и последняя сволочь после всего, что ты для меня сделала. Из-за меня ты в школе повзрослела раньше, чем нужно, а я и не заметила, приняв как данность, — крепко обнимая вновь свою любимую девочку говорила женщина. — Я прощаю и не злюсь. Все мы люди и ничего уже не вернёшь. А ты меня? — успокаиваясь ответила Алиса. — Конечно, спрашиваешь ещё. Люблю тебя. Я скучала. — Я тоже. — Ну слава Богу помирились! — обняв обеих свободно выдохнула Елена, вызывая у Александры и Алисы мягкие улыбки, — Наконец-то снова сможем пить чай вместе. Давайте, заканчивайте третий этаж затапливать и попьём чай, заодно обсудим, что будем делать дальше со всем знакомой мигерой! На это женщины уже весело рассмеялись, а Маркус, давно приблизившийся прямо к двери, чтобы подслушать и, если что, помочь своей паре, также о котором женщины забыли, расслабился и вернулся на диван, чтобы заказать цветы.***
Женщины печатали, переписывали и снова печатали документы, пока не пришёл охранник: — Александра Алексеевна, тут курьер цветы привёз... — мужчина неловко стоял в дверях с тремя букетами. Учителя оторвались от своего занятия, так и застыв с документами в руках, пытаясь осмыслить услышанное. — Эммм... — попыталась что-нибудь выдать Александра, но в голове всё крутились формулировки очередных правил. Алиса подошла к букетам и нашла открытку "Нашей любимой паре!", это вызвало улыбку: — Это Марк хулиганит, — выдохнула девушка, вдыхая аромат роз и хризантем, — Да, дорогой? — выглядывая в коридор спросила она. — Да, милая, — лукаво стреляя глазами ответил мужчина, оставаясь на диване. Алиса просмотрела все открытки в букетах и отдала их хозяйкам, не переставая счастливо улыбаться. — Я очень надеюсь, что подобными подарками он тебя балует не только при ком-то, а всегда, — прошептала с улыбкой Саша на ухо девушке, — Если да, то я тебе даже завидую. — Да, завидуй, ведь мой мальчик очень внимательный и ему не нужно говорить "я хочу цветы", он их и так подарит, — хитрюще ответила Лиса. — Ахахаха хулиганка! Будь счастливой и мы будем спокойны и счастливы за тебя! — рассмеялась завуч с довольного лица девочки, также улыбаясь прекрасным цветам. Спустя время все нужные документы были готовы и собраны, то есть пришло время отправляться. — Будь осторожна... — начала говорить Александра Алексеевна. — Да-да, я помню. Мы теперь для неё в нейтралитете, поскольку она точно знала, что ты будешь здесь, а меня обманула, и прочее и прочее. Я запомнила, Саш, не волнуйся. Всё будет хо-ро-шо, — уверенно говорила Алиса. — Да, я просто волнуюсь за тебя. — Не волнуйся. Если что, у меня есть Марк, который не даст мне её придушить, — с ухмылкой продолжила девушка. — Хах, да. Ладно, давай, езжай. Заезжай к нам почаще, мы будем ждать и скучать, — обнимая попросила брюнетка. — Я постараюсь. Не болейте главное, — обнимая в ответ сказала Алиса обеим женщинам. — Хорошо. Благодарим за цветы, Марк. Они очень красивые. Были рады знакомству с вами. — Не за что, леди. Я рад, что они пришлись вам по вкусу. И я также был рад знакомству и тому, что мы расстаёмся на такой ноте, — беря на руки свою пару и заставляя этим её вскрикнуть ответил Маркус с доброжелательной улыбкой, — До встречи, дамы, — выходя на улицу попрощался он. — До встречи! — сказали Елена и Александра. — Пока! — помахала рукой с документами Алиса, сидя на руках у вампира. Они забрались в машину и поехали работать дальше.***
Приехав в главное здание школы, я на охране взяла ответственность за Маркуса на себя – по правилам посторонних имели право не пускать в школу. Дальше мы встретились с личным секретарём директора. Она явно не ожидала, что я приеду не одна., впрочем как и Лариса Михайловна. Мы за неторопливой беседой и знакомством разобрали привезённые мною документы, а затем разделились на парочки. Я с директором – обсуждать мою работу в предстоящем году, а Маркус с секретарём – осматривать здание школы, ведь мой вампир очень интересуется архитектурой, а это здание достаточно чудное.***
Я на автомате провела указательным пальцем по каёмочке чашки и потёрла им об большой. К моему удивлению в этот раз на пальцах что-то было. Я опустила взгляд на дно чашки и увидела почти незаметный белый осадк. — Мне решили что-то посыпать? — мысленно успехнувшись подумала я, — Занятно. — Хм... Интересно, а вы со всеми так собеседование проводите? — безразлично протянула я, поднимаясь с кресла и подходя к окну. — Как? — в замешательстве спросила Лариса Михайловна. — Со снотворным, — холодно ответила я, резко поворачиваясь боком к директору, чтобы видеть её реакцию. — Как ты...? — прищурилась женщина напряжённо вставая из-за стола. — Ой, да ладно. Почему все меня недооценивают? — риторически спросила я, вернув внимание окну, — Лариса Михайловна, если у меня химию вела Елена Павловна, то это не значит, что я уж совсем ничего не знаю в этой области. Осадок и неаккуратность заметить можно. Кроме того, мне без пяти тридцать, я ездила в лагеря больше лет, чем училась в вашей школе, а там что только не придумают для своего отряда или для шуток, где нужна химия или биология. К тому же, мне единственной из прошедших тестирование в 8 классе предложили поступить в академию внутренней безопасности и вам должно быть стыдно этого не знать. В таком случае грех не иметь знаний в области распространённых ядов прошлых столетий или снотворных, — сухо и едко рассуждала я, смотря за машинами за окном. — А ты гораздо умнее, чем я думала. — Все ошибаются. Так зачем вы это сделали? — просто спросила я, продолжая смотреть в окно, — Своего рода посвящение? — едко усмехнулась я, боком смотря на женщину, — Бросьте, я в делах этой школы плаваю дольше, чем некоторые учителя работают здесь. Наверное хотели устроить шабаш? — я спросила со злой усмешкой, — У вас слишком мало мужчин в коллективе для данного мероприятия, тем более сейчас ещё и лето. Так что же... — мне не удалось договорить, так как меня резко развернули и припечатали спиной к стене, заламывая руки наверх и сдавливая нижнюю челюсть. — Издеваешься?! Считаешь себя самой умной, а о простом не догадываешься? Или просто не хочешь... — шипела Лариса Михайловна. Я впервые видела её такой злой, — Хочешь знать зачем? А затем, что я потратила огромное количество сил и времени, чтобы слепить из тебя то, чем ты сейчас являешься. А ты вдруг решила уехать и рушишь все мои планы. Не позволю! Ты - моя! И больше ничья. Ты останешься здесь! — сильнее сжимая мои руки и подбородок гневалась женщина, раздвигвя мои ноги коленом. Я пыталась вырваться из её хватки, но не выходило, хотя я была далеко не слабачка. — Я не вещь, чтобы быть вашей! Вы ошибаетесь, вы сильно не знаете меня, никто не знает, — зло ответила я, этим я скрывала страх, — Я создала себя сама, я воспитывала себя сама, это даже не мама делала, она лишь участвовала в основе, — с улыбкой и с безумством и жестокостью в глазах ответила я,стараясь не обращать внимания на боль и переставая вырваться. Я ненавидела, когда кто-то лишает меня моей свободы и моего мнения. Ещё мне стало понятно, что из-за агрессии женщина только сильнее сжимает шею. — О, нет, дорогая, ты не понимаешь... не видишь того, что я делала для тебя. Все твои задумки, конкурсы одобряла Я, а не кто-то другой. Я подкидывала нужную мне работу тебе, чтобы ты занялась тем, чем МНЕ нужно у определённых людей... — Пф, поверьте, за столько лет я это прекрасно знаю, — уверенно и со смехом в глазах ответила я, начиная слегка хрипеть, — Вы забыли одну маленькую деталь: я, сама, одна, без вашей помощи находила себе занятия в ВАШЕЙ школе, когда я была ещё ученицей. Я делала то, что ВАМ было нужно, но хотелось именно МНЕ и именно так, как хотелось опять же мне, а не вам и вашим... подружкам. Я прекрасно знаю что и через кого вы мне что-либо подсовывали, в чём убеждали и высказывали своё мнение, как пытались манипулировать. Они ведь передавали вам каждый наш разговор, не так ли? И вам нравилось то, что я им отвечала, ведь... именно в школе, а не на работе, я научилась говорить то, что от меня хотят услышать, при этом управляя ими, подчиняя, — я закончила с милой улыбочкой, но в глазах читалась победа. Было приятно видеть её обескураженное лицо. — Ты знала, что я слежу за тобой?! Кто проболтался, говори? — сильнее сдавливая верхнюю часть шеи, но всё-таки ещё сдерживая ярость спрашивала директор, вжимая меня в стену ещё сильнее. — Никто, — хрипло ответила я, — Сама узнала. Я другого поколения и у меня другие мозги. Наблюдательность, анализ, сталкерство — вещи подвластные мне. Поверьте, я знаю вас и всех ваших подчинённых лучше, чем вы меня. Понять их мысли и предугадать действия гораздо проще, чем вы думаете. Информацию же накопать можно в разных местах, нужно лишь уметь искать, а после правильно анализировать. А если ещё уметь располагать к себе людей, то можно узнать гораздо больше, чем в любой книге или же при личном общении и наблюдении. Я обыгрывала вас всех и всегда. Не вы мне давали то, что хотели, а я брала то, что желала... — Маленькая дрянь! — меня несильно ударили головой об стену, — Как ты посмела?! Я старалась опекать тебя! Дать тебе всё необходимое! — Спасибо, конечно, но на правду не обижаются. Это жестоко, но каждый жил и живёт для себя. Смиритесь, что я выиграла. А я, так уж и быть, расскажу вам всё и после мы разойдёмся. Я знаю, что вы не обратили внимание на ребят, которые остались после моего окончания школы, вы думали, что всё идёт своим чередом, что всё просто налажено, — мило, но довольно жёстко сказала я, — а зря, они делали то, что продолжала говорить им я, а не вы. Стая не может быть без вожака, а я была главной, пусть и не показывалась. Они не думали сами, им это было не нужно, они хотели лишь выполнять и делали это прекрасно, вдобавок безмерно любили меня за ласку, доброту и понимание, которыми я платила в ответ. Я знала всё, что происходит в школе. Приручить людей, особенно детей достаточно просто, если быть открытой, — с превосходством в глазах, но чётко рассказывала я, — А потом на меня "обиделась" — я показательно закатила глаза, а затем хищно улыбнулась, — Александра Алексеевна. Это было продумано мной за-ра-нее, — протянула я, — она не знала и не будет знать. Я подстроила и рассчитала всё так, чтобы она сделала это сама. Знаете, я просто устала, мне надоело, наскучило делать всё из тени, да и моих друзей у вас здесь не оставалось в учениках, а зачем мне делать что-то стоящее для чужих? Это невыгодно и глупо. Так что поймите, что не вы меня создали, хотя возмножно тёмная часть меня пробудилась частично из-за вас, — кинула я рассерженной женщине её же фразу, — Я создавала себя сама. И вашей я не была и не буду. Вы были частью моего плана, а не я вашего. А со своими планами вы разберётесь сами, у меня, лично, планы поменялись, — елейно закончила я. Женщина бегала глазами по моему довольному лицу в поисках вранья и помощи и лишь недовольно поджимала губы. Но вдруг её лицо исказилось в хищной, жестокой гримасе — Ты обыграла меня в прошлом, но я не позволю обыграть меня в будущем. Ты всё равно будешь моей, — вдруг зашипела Лариса, — Хым, возможно правда стоило послушать совета и сделать тебя своей по-другому. Именно это не знает обо мне никто, — с хищным блеском выдала она. До этого я не боялась её, пусть и из-за злости она и была сильнее меня, но у меня был Маркус, нужно было лишь дождаться его возвращения, либо приближения, чтобы он просто услышал. Но сейчас я не поняла, о чём она. Я знала о ней, её семье, её характере, методах манипулирования и управления, её прихвоснях и подружка - всё, я знала всё. Но сейчас, кажется, она сошла с ума. — Сейчас я сделаю то, что давно хотела, и это оставит тебя со мной, сладкая, — это она хищно прошептала мне на ухо, заставляя мои зрачки расшириться от страха, а затем убрала руку с горла и потянулась за своим шарфом на тумбочке. Она одной рукой несколько раз накрутила его на меня и потянула за оба конца, начиная меня душить, благо вместе с этим она выпустила из хватки мои руки и я смогла вцепиться в обороты шарфа на шее, не давая затягивать дальше. — Задушите! — прохрипела я, когда она потянула на себя концы шарфа ещё сильнее. — Не бойся, не задушу, у меня на тебя другие планы, — я пожалела, что надела каблуки, а не кеды, снижая этим возможность манёвра. Стоило мне нагнуться, женщина больно схватила меня за волосы второй рукой и буквально отволокла и бросила на диван. Я попыталась поскорее развязать шарф и встать, но мне не удалось. С меня быстро стянули туфли, а потом за волосы и платок дёрнули обратно, заставляя встать и вскрикнуть. — Как хорошо, что сейчас лето, правда? Никого нет и никто тебя не услышит, — оттягивая меня за волосы и повернув моё лицо к себе боком безумно говорила она. Лариса Михайловна тянула меня за волосы назад одной рукой, а второй затягивала шарф на моей шее, наматывая его на руку. Мне оставалось только и держать его руками, чтобы не задохнуться. — Вы безумны... — прохрипела я, от боли наворачивались слёзы. — Как и ты, милая, — прошептала женщина и медленно лизнула меня за ухом. И тут я поняла, что она так хотела со мной сделать, то чего я боялась. И она явно заметила, что до меня наконец дошло, — О, я вижу ты наконец-то поняла, что я хочу. Долго же ты понимала, — с хищной улыбкой говорила она, — Видимо, на эту тему твои знания и ум не распространяются, — наигранно сожалея сказала директор, — Не волнуйся, тебе понравится. Слушайся и всё будет хорошо. — Отвали от меня! Ты мне в матери гордишься! Помогите! — надрывно хрипя позвала я. — Никто тебе на поможет. И на возраст мне всё равно. А твой друг сейчас гуляет по зданию и не услышит. Поверь, он тебя не достоин, он тебе не нужен, у тебя есть я. И не волнуйся, звукоизоляция тут хорошая. Да и ты сейчас слишком тихая, так что подчинись и спокойно сядь на диван на свои милые коленочки, и я перестану тебя душить, — женщина пыталась меня усадить, как ей хотелось, но я упиралась ногой у спинку дивана. — Нет! Я люблю Марка и он любит меня... и вы не сможете этого изменить,.. мы с ним будем вместе... Вас я никогда не полюблю, а как женщину тем более! Я не лесбиянка! — хрипела я, стараясь отодрать одной рукой её руку от головы, впиваясь ногтями. И своими словами я её разозлила. — Ты не знаешь ничего о любви, мужчины не умеют любить по-настоящему и я тебе это докажу, — она отпустила мои волосы и крепко впилась пальцами в подбородок, шепча это в самые губы, — Ты останешься со мной, тебе понравится, только попробуй, не противься. — Никогда! — я ударила боковушкой руки по её предплечью и наступила босой пяткой ей на ногу, заставляя отдёрнуть с шипение руки и отступить. Я знала, что это довольно больно, но эта боль будет длиться, увы, недолго. Однако этого времени мне хватило, чтобы полностью стянуть с себя шарф, рвануть за стол-преграду и крикнуть: — Марк! — я надеялась на его вампирский слух. — Вот, зараза... А ну иди сюда, мы не закончили! — пришла в себя Лариса Михайловна, — Ну, Алиса, дорогая моя, иди сюда, тебе понравится, ни один мужчина не будет любить и заботиться о тебе так, как я, — сладко пела женщина. Но моего не очень громного вопля хватило, чтобы вампир услышал, и спустя ещё где-то 1,5 минуты нашей беготни вокруг стола, дверь распахнулась, являя нам разъярённого и перепуганного мужчину, на пару с перепуганным и запыхавшимся секретарём у него за спиной. — Что здесь происходит? — почти проревел он, а с его басом это звучало очень грозно. Пусть он говорил быстро, но я успела заметить удлиннившиеся клыки. Маркус быстро оглядел комнату, также быстро просканировал меня и начал препарировать Ларису Михайловну. Глаза вампира под линзами начали темнеть и слегка затуманились, для меня это означало одно - он смотрел связи и начинал выходить из себя ещё больше, когда понял, ЧТО за связь тянется ко мне от этой женщины. Мне никак не нужно было кровавое побоище, тем более не сдержавшись он может убить и меня. Поэтому решение только одно - красиво и максимально искренне врать. — Маркус, милый, ты уже пришёл? Уже всё хорошо, я подвернула ногу и неудачно свалилась. Я рада, что ты так быстро вернулся, ну же, посмотри на меня, — я говорила спокойно и сладко почти как Аро. У него появилась конкуренция, аха. Марк продолжал гипнотизировать директрису и уже принял стойку, на женщину я не смотрела, ведь мне нельзя было упустить ни одно изменение в таком всегда спокойном и умиротворяющем мужчине, что сейчас был в белой ярости. Его зверь был готов убивать. А нам никак нельзя было раскрыть тайну о существовании вампиров. Ну, и я сделала единственное, что пришло в голову — подошла к Марку, обняла его лицо ладошками и постаралась опустить его голову и его взгляд на себя, но не получилось. Вампир был значительно выше меня, поэтому даже на мысочках я не была на одном уровне с ним, поэтому максимально быстро взяла ближайший стул и залезла на него, появляясь прямо перед глазами вампирского короля, закрывая тем самым обзор на его потенциальную жертву. — Марк, дорогой мой, всё хорошо, со мной всё впорядке, ты не против, если я тебя поцелую? — я спросила это только чтобы что-то говорить, разрешение мне не требовалось, а отвлечь столь любимым для него и его братьев контактом было, ну по мне, самой адекватной идеей. Я аккуратно, чтобы не задеть клыки, (я их опасалась) поцеловала Маркуса, стараясь вложить в него всю нежность и чувственность, которые у меня только были. В это же время я не разрывала зрительного контакта с его, пока ещё скрытыми линзами, чёрными глазами, увы, они так и не поменялись, следовательно поцелуя для его успокоения было мало. Мне пришлось убрать руки с плеч мужчины, за которые я пока держалась, и плавно, но так, чтобы через одежду можно было почувствовать, провела от плеч, по груди, ключицам, шее, подбородку к щекам своего великого вампира, зажимая его ледяное лицо между тёплых, почти горячих, рук, надеясь на положительную реакцию в мою сторону. — Ну же, любимый, успокойся... Со мной всё хорошо, — и оставила лёгкий поцелуй на его губах. — Любимый... — совсем тихо повторил Марк, хотя возможно мне показалось. Маркус наконец-то отмер! Он с улыбкой обнял меня и притянул к себе целуя. Висеть мне не хотелось, – высоты стула не хватало, – поэтому я обняла вампира ногами за талию и руками за шею, повиснув на нём лемуром. Спустя минуту он разорвал поцелуй: — С тобой правда всё хорошо, любовь моя? — с беспокойством спрашивал он, ища что-то на моём лице. — Да, всё хорош... — спокойно ответила я. — А это что? — Марк перебил меня, откидывая с моей шеи волосы, — Откуда эти следы? — беспокойно, благо пока не гневно спросил он, снова смотря мне в глаза. — Алиса подвернула ногу и упала, когда примеряла мой шарф. При падении она зацепилась шарфом за ручку от шкафчика, он и затянулся неудачно, — встряла Лариса Михайловна почти спокойным голосом. Я была рада, что до неё дошла опасность гнева Маркуса. — Это так, дорогая? — спокойно спросил он, смотря мне в глаза, чтобы увидеть ложь. — Да, дорогой. Порой я бываю неуклюжей. За лето я отвыкла от каблуков, вот и упала. Раньше я всегда на них ходила, — я говорила это максимально честно, веря в свои слова, — В школьные годы меня даже обозначали, как "Алиса, которая хромая". Сначала обидно было, но потом я забила на это, — с неловкой улыбкой вспоминала я, опуская стыдливо глаза на лацкан пиджака, — Спорт не без последствий, любимый. Именно поэтому я чаще всего ходила на каблуках, так было безопаснее, хоть и нелогичнее, — снова поднимая взгляд объяснила я. Маркус о чём-то усиленно думал, поджав губы и смотря на меня. В его глазах ещё плескались отголоски ярости, но больше было заботы и беспокойства. Вампир что-то всё-таки решил и направился в кресло вместе со мной на руках, не давая слезть. — Маркус... — я хотела слезть с него, мне было неловко перед посторонними. — Нет, — строго перебил вампир, зная моё желание. Я лишь покорно выдохнула. Владыка сел на кресло директора, не прижимаясь к спинке кресла, чтобы мне было удобно, и вытянул руку в направлении директорисы: — Документы, — приказал он. Я слышала, что женщины не двинулись, они тупили, поэтому мне пришлось объяснить, чтобы Марк снова не завёлся. — Предоставьте, пожалуйста, мой договор. Я подпишу и мы попрощаемся до первого педсовета в этом году, — спокойно объяснила я, стараясь руками расслабить мужчину. Я прекрасно чувствовала, как он раздражается из-за их бездействия — рука, которой он держал меня, начала плотнее прижимать меня в каменному телу. — Да-да, сейчас, — я видела боковым зрением, как Лариса Михайловна быстро начала шарить у себя на столе, отыскивая необходимое, — Вот прошу, но их должна подписать Алиса... — пока она трепалась, Маркус уже просмотрел бумаги на подводные камни и прочие несостыковки. Хорошо вампирам иметь такую способность – быстро усваивать информацию. — Можешь просмотреть и подписать, дорогая, всё чисто, — перебил мужчина, протягивая мне две копии моего нового договора и ручку. — Как скажешь, милый, — мило согласилась я, начиная быстро читать строки, стараясь по дороге в них вникнуть. Всё было действительно нормально и понятно, как мы и договаривались. Я приложила бумаги к спинке кресла и подписала везде, где нужно. Подпись вышла вроде ничего... — Что это? — отвлёк меня холодный голос Марка. Я обернулась, пытаясь рассмотреть, что он там увидел, но вампир держал меня крепко. — Ничего. Это прошлый договор, который мы подготовили до того, как узнали о переезде Алисы, — ответила секретарь, протягивая руку к моему мужчине, чтобы забрать документы назад. — Здесь сегодняшняя дата, — сухо констатировал он. — Мы надеялись, что возможно Алиса Сергеевна передумает и решит выйти на классическую программу, как рассчитывали раньше, — решила сказать правду занервничавшая Лариса Михайловна. Маркус ничего не ответил, но эмоции по связи дрожали от негодования, поэтому я вмешалась. — Любовь моя, я всё подписала, мы можем идти домой, — я с милой улыбкой протянула вампиру документы с ручкой, — Маркус, не волнуйся, я бы всё равно их не подписала, ведь теперь я живу у тебя, — нежно целуя уверила я. Когда я отстранилась, то увидела помаду у мужчины на щеке, — Вот же, прости меня, мой милый в-воланд, я всё-таки испачкала тебя помадой, — пытаясь оттереть свободной рукой неловко из-за ситуации тихо извинилась я. Также я немного запнулась, чуть не сказав вампир, но он нежно перехватил мою руку и поцеловал, говоря этим, что всё хорошо. — Я забираю и этот договор. Ещё раз подобное повторится или не будете соблюдать договор, будете нагружать дополнительной работой, вам не сдобровать, — предупредил Маркус, вставая вместе со мной и направляясь вон из кабинета. Он держал меня под попой одной рукой, а другой за пояс, давая мне наконец-то возможность повернуться. Я хотела видеть своего вампира и поэтому сейчас немного отстранилась, держась одной рукой за шею, а второй за руку на пояснице. — Но есть непредвиденные ситуации... — попыталась возразить директор. Марк был сильно раздражен. Он медленно и недовольно повернулся к женщине. Сейчас от него исходила сила и хищная аура, что даже я испугалась. Оно и понятно, ведь на вершине пищевой цепи стоит именно он и его род, а не человек. Я предупреждающе посмотрела на директора, говоря этим, что её вот-вот убьют, и предостерегающе безмолвно шепнула: — Молчи, — и она заткнулась. — Верни руки назад, — отчеканил и приказал Марк, не смотря на меня. Я сделала так, как он сказал. — Как скажешь, любимый, — как можно мягче отозвалась я, стараясь не обращать внимания на боль. Он втянул запах моих волос и это его немного успокоило, как и столь любимое им обращение, поскольку руки перестали продолжать сжиматься. — На непредвиденные ситуации найдёте кого-нибудь из других сотрудников, — надменно и холодно произнёс мой вампир, смотря не неё, как на таракана, которого он сейчас может раздавить, — А если ещё раз прикоснётесь к моей невесте хоть пальцем или кто-нибудь сделает ей больно, то я сотру в порошок вас, вашу организацию и всех её работников. И уж поверьте, я это сделаю, — в спокойных словах чувствовалась неимоверная угроза, сам брюнет тоже сейчас излучал угрозу. Я видела, как от страха побледнела, сжалась и вжалась в стену Юлия Витальевна, хотя она была не очень замешана в играх своей подруги. Но от страха она даже постарела. Директор лишь согласно кивнула – я видела это через отражение в шкафу. Маркус спокойно развернулся и намеревался уйти, но я кое-что вспомнила: — Маркус... туфли... — тихо прошептала я. Он молча остановился, становясь похожим на статую. Я понятливая, он не желал говорить больше с ними, поэтому я быстро попросила: — Юлия Витальевна, подайте мне, пожалуйста, мои туфли, — быстро сказала я, смотря на вжавшуюся в стену около нас женщину. Она быстро собрала их и дрожащей рукой протянула их мне. Я зацепила их за задники и попрощалась с ними: — Хорошего дня и до встречи на педсовете. Надеюсь, что всё, что происходило в этом кабинете останется между нами. Дату встречи пришлите в общий чат или в смске, — я успела договорить и Маркус быстро направился вон из этого места. Сейчас он еле сдерживал силу, из-за этого первая дверь почти слетела с петель, поэтому последующие открывала я. Охранник, увидев буквально несущегося на выход мужчину сам открыл нам дверь. Он прекрасно знал отвратительный характер своего начальства. Этого дяденьку я знала ещё со времени своей учёбы и его работы в другом здании, поэтому я не могла не попрощаться: — До встречи! — крикнула ему я. Маркус быстро глянул на мужчину затуманенными глазами. Мне было понятно, что он смотрит нашу связь, чтобы понять, представляет ли мужчина опасность. — Отцовская, — вслух тихо прорычал мне на ухо вампир, вдыхая запах моей шеи и направляясь на выход с территории к дороге, где нас должен был ждать Феликс. — Я думала наставника или друга, — тихонько ответила я. Калитка запищала, что обозначало, что она открыта и нам не придётся нажимать на кнопку. Это говорило лишь одно – охранник открыл нам калитку своим пультом. Маркус легко открыл её и наконец-то покинул бесящее его место. Я повернулась боком и быстро, но с нотками паники сказала парню, облокотившемуся на машину: — Феликс, дверь! И быстро едем домой. Вампир явно понял и почувствовал настроение своего владыки и сделал так, как я сказала. Маркус сел в машину вместе со мной на руках и Фел закрыл дверь, быстро садясь за руль, выезжая. Я попыталась слезть с колен, чтобы было во-первых, удобнее, во-вторых, безопаснее, но меня остановили, крепко обнимая двумя руками и зарываясь ими в волосы: — Если ты сейчас слезешь, то я вернусь туда, от нашей тайны ничего не останется и начнётся война. Я не выпущу тебя из рук сегодня точно, это, считай, твоё наказание, — рычал брюнет. Он был очень зол из-за той связи, поведения моей начальницы и своих догадок, поэтому, чтобы хотя как-то его утихомирить, я произнесла: — Мой дорогой владыка, я не оставлю тебя, буду с тобой, не беспокойся, — как можно спокойнее отозвалась я, проводя щекой по его груди и даря ему поцелуй, стараясь успокоить. Я его очень боялась, было страшно, хотя я старалась не показывать этого, чтобы он ещё больше не разозлился. Поцелуй я старалась сделать мягким, но инициативу быстро перехватили, превращая его в жёсткий, требовательный и заявляющий права поцелуй. Марк несколько всё-таки сильно озверел, поэтому укусил меня за нижнюю губу, прокусывая её до крови. Это было несколько больно и я сразу это почувствовала, поэтому попыталась оторваться, к тому же воздух уже заканчивался, но мне не удалось. Вампир ещё в начале поцелуя зарылся рукой в мои волосы и направлял меня так, как ему хотелось и не давая отстраниться, поэтому сейчас я начала уже паниковать. Становилось больнее и больнее, ведь мужчина начал сильно тянуть и пить кровь из моей прокушенной губы. Его глаза были невероятно чёрные. А у меня на глазах уже выступили слёзы и я уже во всю лупила Марка руками, пытаясь образумить его или отстраниться. У меня ничего не получалось, Феликс пытался помочь одной рукой или дозваться правителя, потому как не мог выпустить руль из рук, но не выходило. Я так сильно разозлилась от безысходности, что вцепилась в голую шею Маркуса и мысленно начала кричать, чтобы он остановился. И спустя наверное секунд 15 у меня получилось и он замер. Я также мысленно попросила его отстраниться и убрать руки. Стоило ему это сделать, как я тоже оторвала руки от его шеи и с размаху дала пощёчину, крича: — Ты идиот! Как ты мог забыть, что я при всём желании не могу тебя остановить! — в слезах закричала я, надеясь на ответ и не понимая, что применила дар. — Почему ты молчишь? Зачем ты меня укусил?! — стукнув его по груди снова крикнула я, не дождавшись ответа. — Феликс, — тихо позвала я, утирая лицо ладонями, закусывая кровоточащую губу и пересаживаясь боком на коленях Марка, когда он снова не ответил. — Да, Госпожа, — отзвался вампир. — Я не госпожа! — крикнула в гневе на него я, — О, Господи! Феликс, прости меня! Я не хотела на тебе срываться! — снова начиная плакать просила я, испугавшись, что он обидится. — Всё хорошо, не извиняйтесь и не нужно плакать. Я не знаю, что у вас произошло на работе, но что-то очень нехорошее, поэтому ваше состояние это нормально, — спокойно отозвался Фел, смотря на меня через зеркало. Именно через него я увидел его чёрные глаза и с волнением произнесла: — О, боги, Фел, ты голодный?! Ты ел вчера? Это из-за меня? Здесь или дома есть запасная кровь? — с беспокойством спрашивала я, абсолютно забывая, что хотела спросить, что я сделала с его господином. — Ваша кровь действительно вкусно пахнет, но со мной всё хорошо. Я ел вчера, не беспокойтесь, я не сорвусь. И, увы, в машине крови нет, но дома в холодильнике есть запас, — ответил здоровяк, — Вот, возьмите, — он протянул мне пачку с салфетками. — Спасибо. А через сколько мы приедем? — вытирая слёзы и кровь спросила я. — Минут через 15 будем. Я посидела минутку, смотря в окно, и достала телефон Маркуса из кармана его пальто. — Фел, как зовут ответственного за самолёт? Мы полетим домой сегодня, — спросила я, листая контакты. — Франческо, — спокойно ответил он, — Какой план? — Приезжаем домой, собираем вещи, приводим себя в порядок, заезжаем к маме буквально минут на 10-15 и возвращаемся в Вольтерру. Он знает русский? Сколько времени тебе нужно, чтобы сдать машину в аэропорту? — Да. Минут 7. — А сколько ехать от маминого дома до аэропорта? — я нашла нужный контакт. — 1,5 часа, если без пробок, — отчитался Феликс. — Хорошо, спасибо. То есть грубо говоря... час на сборы, час на маму... ну, четыре-четыре с половиной часа. Поняла, — прикидывая говорила я. Я начала строчить смску. Я: Франческо, добрый день, это Алиса. Планы изменились и мы хотим вернуться в Италию сегодня, а не завтра. Через какое время вы сможете подготовить самолёт? Франческо: Добрый день, Леди. Вас понял. Можем быть готовы через два часа. Я: Поняла, спасибо. Тогда ждите нас через 4-4,5 часа около самолёта. Надеюсь, что вы успеете. До встречи! Франческо: Всё будет готово, Леди. До встречи! — С самолётом разобралась, — тяжело вздыхая сказала я, — Фел, а что я сделала с Маркусом? — рассматривая вампирского владыку и водя у него перед глазами рукой поинтересовалась я. — Насколько я помню, у вас есть дар – подчинять. Я не видел его действия, но два года назад, когда вы в первый раз были у нас, вы ушли благодаря тому, что применили дар на Владыках, — объяснял вампир. — Но я же не вампир?! — удивилась я, — И как его снять? — поджимая губы обеспокоенно спросила я. — Вы применяете его на эмоциях, как я понимаю, когда сильно злитесь. А вот в снятии, увы, я вам не помощник. В прошлый раз он сам пропал через какое-то время, — паркуясь ответил Фел. — Понятно, — задумчиво сказала я. Парень открыл дверь и я вылезла из машины, а затем потянула Марка за руку, мысленно прося его выйти, а затем взять на руки, чтобы он внутренне, если вспомнит, то был немного, но доволен. Мы поднялись наверх, Фел открыл дверь и я решила раздать указания. — Фел, сходи в ближайший цветочный и купи белые хризантемы или белые или бело-розовые гвоздики. Пусть сделают красивый, но нерасфуфыренный букет. Это для мамы, — пояснила я, парень кивнул и ушёл, — Маркус, — позвала я подчиняющегося вампира, — переодеваешься и собираешь вещи, пока я делаю вам эмм... вкусняшку и привожу себя в порядок. Для меня было странно, что он подчинился без касания, реагируя лишь на слова. Я взяла чистые вещи, аптечку и отправилась в ванную. Приняв душ, помазав проявляющиеся синяки на шее и обработав губу, я оделась и отправилась на кухню искать кровь. Искать не пришлось, она была в отдельном закытом ящике в холодильнике. Я взяла два пакетика, как я поняла, второй положительной, и пошла доставать стаканы, оставив два оставшихся пакета на прозапас. Взяв два больших стакана и найдя трубочки, я очень аккуратно разлила в них жидкость и сунула по трубочке. Пока я это делала, я старалась не думать, что это кровь и не дышать, чтобы не чувствовать запах, если он есть.