Благословленные Магией. Часть 3

После Ритуала Прощания жизнь снова вошла в свое русло. Грюм ворчал на трех проказников, Снейп и Асклепий учили и занимали их делом, когда Люциус с Гарольдом хотели уединиться. Родители трех сорванцов воспитывали своих чад и не реже раза в неделю вывозили мальчиков в магические улочки Европы, игнорируя Косой Переулок. Там было слишком много магов, полностью поддерживающих Дамблдора, и Люциус сомневался в адекватной реакции детей на них. Да, магически мальчики развивались пугающе быстро, но «отставали» от своих человеческих сверстников, в возрасте семи лет оставаясь пятилетними сорванцами. Это было нормально для долгоживущих рас. Их дети всегда росли существенно медленнее человеческих. Грюм полностью поддерживал данную политику и вообще настаивал на том, чтобы Малфои переселились на материк или на один из частных островков Океании, испокон веков принадлежащих Роду. Но Люциус прекрасно осознавал, что дополнительные километры – лишняя трата сил для Гарольда, а это замедлит его полное восстановление и не позволит тому так часто переходить на материальный план. Да и нежити, необходимой Гарольду для скорейшего восстановления, на островах практически не было: некросы не любили открытую воду и предпочитали обитать на материке. Условно допустимый риск стоил того, чтобы чаще видеть супруга, а у детей сохранялась возможность общения со вторым отцом. Северус, будучи Верховным Жрецом, чувствовал надвигающуюся опасность, но не имел права вмешиваться. Асклепий, пообщавшийся с Мойрами, категорически запретил своему возлюбленному как-либо влиять на Малфоев, чтобы те покинули берега Туманного Альбиона. Ничего более конкретного Бог не сказал, отговорившись тем, что именно его молчание и невмешательство взяли Три Сестры в качестве оплаты за возможность взглянуть на Полотно Судьбы. Снейп жил как на вулкане, опасаясь прямого нападения людей Дамблдора на Малфоев. В этом случае строило готовиться к глобальным разрушениям и массовым смертям. Потревоженное семейство при угрозе физического вреда могло ответить, так, что никому мало не покажется. * Опасность пришла оттуда, откуда ее никто не ждал. Гарольд и Люциус уединились в своей спальне, когда из Министерства пришел официальный вызов всей семьи Малфоев на слушание по поводу иска Андромеды Тонкс, в девичестве Блэк. Ведьма обвиняла Малфоев в том, что они опозорили весь ее Род. Наследник, находясь в магическом браке, взял в жены Нарциссу, обесчестив этим, после чего убил ее. Предположительно, принес в жертву во время какого-то Темного ритуала. Доказательством последнего служили украшения, подаренные Люциусом во время Ритуала Прощания. Блэки подобным образом платили за отобранные жизни тех, кто не являлся их кровником. Последних они резали при первой же возможности и не заморачивалась выкупом за оборванную жизнь. Люциус сначала не понял, что было написано в письме. А когда понял, все Поместье содрогнулось от ярости магического существа и его бушующей магии. Если бы в этот момент Гарольд отсутствовал, то не удалось бы избежать глобальных разрушений – Люциус был в бешенстве, и только супруг смог его успокоить. - Этого стоило ожидать, - сказал Солар, обнимая супруга за плечи, прижимаясь к нему всем телом и нежно целуя. – Под нас давно копают. Грюм докладывал, что на границе Поместья расставлено слишком много следящих и оповещающих чар. - Почему он доложил об этом тебе, а не мне, и почему эти чары все еще стоят там, а не сняты? – немного успокоившийся Люциус снова начал заводиться. Ему не нравилось, когда от него утаивали настолько важную информацию. - Именно поэтому я попросил его молчать. У тебя сильно развит инстинкт, и ты не потерпел бы подобного на границе своей территории. Это естественно, что для тебя безопасность семьи важнее всего. Но мы не можем позволить себе такую роскошь, как открыть карты. - Чары?.. - Может снять только могущественное магическое существо. Даже сильному магу подобное не под силу. - Что говорит Грюм? Нас проверяют? - Маловероятно. Скорее, ставили в расчете на то, чтобы никто не смог снять. - Автор этих чар? – Люциус опасно прищурился. Он не собирался мириться с подобной пакостью на границе своих владений. - Аластор именно за этим и просил у тебя разрешения отлучиться из Поместья. - Хорошо, - мужчина смог немного обуздать свой гнев. Он молниеносно перевернулся и подмял под себя Гарольда, целуя его в губы и делясь с ним собственными силами. Только недавно они обнаружили, что их супружеская связь настолько сильна и глубока. Благодаря ей Гарольд почти полностью восстановился и через несколько недель должен был покинуть кокон Перерождения. Лишь потом можно было бы спокойно перенести Поместье на остров в Тихом Океане и забыть об Англии со всеми ее проблемами и интригами. Люциус прекрасно понимал опасность их положения, но и бросить супруга одного он не мог. К тому же оставался еще Северус, прикованный клятвами и обетами к Хогвартсу. Как бы Малфой раньше ни относился к Снейпу, но пришлось признать, что Северус - отличный друг и педагог. Дети считали его частью семьи, а Малфои не бросают своих. Сейчас Люциус был слишком занят Гарольдом, чтобы думать о подобном. Он ласкал желанное тело, пил с его губ сладкие стоны и наслаждался прикосновениями супруга. Оставалось только жалеть о том, что сейчас муж не способен воспринимать всю палитру физического контакта и откликается на колебания магии Люциуса. Это несколько расстраивало последнего и скрадывало удовольствие от полноценного соития, заставляя ограничиваться взаимными ласками. Люциус не мог, да и не хотел получать удовольствие в одиночестве. Все его естество восставало против такого. Этот раз не стал исключением. Да, Гарольд был более чем осязаем, но не во плоти. Поэтому Люциус усилием воли подавил собственное возбуждение и крепче прижал к себе супруга, в местах соприкосновения перетекая на его план существования. Подобный контакт требовал определенных усилий, но был не менее приятен занятия любовью. Гарольд теснее прижался к Люциусу и обнял его. - У меня плохое предчувствие, - внезапно сказал он. – Все так не вовремя. - У меня тоже, - отозвался Люциус. – Я чувствую опасность, но никак не могу понять, откуда ее ждать. Дамблдор, Министерство, кровники. Слишком много вариантов. - Заметил, что ты поставил во главе списка директора Хогвартса? - Да. - Почему? - Он сильный маг. Грюм говорит, что он, как и я, из Пробужденных, но не может опознать его видовую принадлежность. Он для нас опасен. - Согласен, - Гарольд потерся щекой о плечо мужа. – Что думаешь об иске? - Ничего хорошего. Андромеда никогда не скрывала, что полностью поддерживает Дамблдора и его идеи. - Ты думаешь?.. - Я почти уверен в том, что это попытка выманить нас из Поместья без охраны, и у нас нет возможности оставить дома детей. Они уже достаточно взрослые и должны присутствовать на процессах, на которые вызывают весь Род. - Все так неудачно складывается. Да и Аластор в отъезде. - Если что-то случится, его выдернет в Поместье экстренным порталом. - Я бы предпочел, чтобы ничего не случилось, - тяжело вздохнул Гарольд. - Я тоже, но мы не имеем права проигнорировать это слушание. Неявку могут посчитать признанием вины. - Может, тебе стоит переместить Поместье на остров? Тогда вы все автоматически получите статус граждан Океании и… - И ты останешься тут один отдуваться?!? – Люциус снова полыхнул гневом, но быстро взял себя в руки. - Я выживу. - Но я не хочу, чтобы тебе было больно. Тем более, чтобы ты оставался тут один. Это опасно. - Зато ты и дети будете в безопасности. - Однажды я уже почти потерял тебя. Больше подобного не допущу. Гарольд предпочел промолчать. Слова супруга были ему приятны, но инстинкт требовал отослать и обезопасить детей. За Люциуса он тоже волновался. Собственное благополучие для Солара имело мало значения. Он вообще не представлял, что может ему непоправимо повредить, пока его физическое тело находится в коконе Перерождения. Гарольд мог и сам отдать приказ на перемещение всего Поместья и его обитателей в безопасное место, но Люциус ему не простит подобного своеволия. Да, в их паре не было четко выраженного доминанта, но супруг воспитывался в жестких традициях и просил соблюдать хотя бы основополагающие уклады любой волшебной семьи. Так, например, Гарольд, как вошедший в род Малфоев в некоторых вопросах должен был подчиняться Главе Рода, коим являлся его муж. Значит, Люциус и дети останутся в Англии. Солар тяжело вздохнул и поцеловал мужа, незаметно для последнего оплетая его сложной вязью защитных чар. Супруг не заметит вмешательства в свою ауру, ведь он сам вдохнул клубок магии вместе с поцелуем, и та «растворилась» в теле. Позже надо будет провернуть подобный трюк с детьми, но с ними придется действовать осторожнее. На них Люциус может посмотреть со стороны и заметить изменения. Также стоит оставить Блэйза дома. Он все же не Малфой в полной мере этого слова, и Гарольду будет сложно защитить его. *** В день, на который было назначено слушание, Малфои прибыли в Министерство Магии на час раньше. Конечно же приличия требовали немного опоздать на процесс, но в последнее время подобные слушания славились внезапными переносами их начала, когда приговоренный прибывал как раз к оглашению приговора. Как оказалось, это слушание не стало исключением. Малфои едва успели занять свои места, когда зал начал заполняться членами Визенгамота и представителями Министерства. Многие маги недовольно косились на семью Малфоев. Те выглядели вызывающе преуспевающими и благополучными. Такие люди не бывают хладнокровными убийцами, какими их пыталась представить Андромеда. Мальчики вообще больше были похожи на невинных ангелочков. Светленькие, с яркими любопытными глазками, одетые в белоснежные мантии, расшитые лазурной и серебряной нитью, они казались воплощением невинности. Люциус, облаченный в черную мантию, под которой был строгий лазурный костюм, смотрелся несколько экзотично. По крайней мере, маги, ранее неоднократно пересекавшиеся с ним, никогда не видели, чтобы глава Рода Малфой когда-нибудь собирал волосы в столь сложную косу. Только чистокровные, все еще чтившие Древние законы, поняли значение этой прически. Люциус всем своим видом и вроде бы незначительными мелочами в одежде и, в частности, убранными волосами, открыто говорил о том, что состоит в законном магическом браке, и у него трое детей, из которых в зале присутствовали только двое. Второй мужчина, по всей видимости, супруг, помимо воли притягивал внимание не только ведьм, но и магов. Он был чарующе прекрасен и загадочен. Его золотые волосы были убраны в прическу, подобную той, что была у Люциуса, но коса была заплетена так, как положено у супруга, полностью вошедшего в семью мужа. Зато костюм незнакомца буквально кричал о том, что было проведено слияние двух могущественных Родов. На мужчине с холодными светлыми глазами была мантия цвета расплавленного серебра и черный костюм без традиционной вышивки. Если бы он вошел в Род мужа, то его одежда должна была являться зеркальным отражением костюма Люциуса с небольшими отличиями в украшениях и вышивке. Возможно, незнакомец был всего лишь адвокатом семьи, но в этом случае он занял бы другое место. Наемному служащему или вассалу не пристало сидеть рядом со своим нанимателем. Да и близко к детям Малфой его не подпустил бы... Люциус и Гарольд разместились так, чтобы в случае опасности полностью прикрыть детей. Для этого пришлось трансфигурировать лавки и пойти на небольшое отступление от общепринятого протокола, но благополучие сыновей магические существа ставили много выше норм приличия. ** Дамблдор как Глава Визенгамота пришел последним. Он занял свое место и с тщательно скрываемым недовольством посмотрел на Малфоев. В повестке специально указали неправильное время, и семья должна была ожидаемо опоздать. Но то ли кто-то предупредил их, то ли они просто пришли раньше условленного, но уже ничего нельзя было сделать. А как хорош был план… Если бы Малфои опоздали, решение к их появлению было бы уже вынесено, и старшие, определенно, отправились бы кормить дементоров, а дети и все их состояние отошло бы верным Дамблдору людям, которые смогли бы воспитать из маленьких аристократов именно то, что нужно Директору – послушных марионеток. Это особенно актуально, так как недавно Альбус случайно обнаружил, что контракт, обязывающий Малфоев обучаться в Хогвартсе, расторгнут. Значит, нет возможности исподволь повлиять на неокрепшее детское сознание и хоть немного, но скорректировать то, что дало детям старшее поколение. Планы рушились, правда, еще можно было все исправить. Члены Визенгамота на его, Дамблдора, стороне, и мало что может заставить их принять решение не в пользу Андромеды. Обвинение в практике наичернейшей магии, запрещенной еще со времен Основателей, никому не прибавит популярности. Сам факт, что подобные знания еще у кого-то сохранились, вгонял в ужас даже аристократические семьи. *** Слушание началось с выступления обвинения. Перед Визенгамотом предстал невысокий щуплый юрист, настороженно покосившийся на вольготно устроившихся Малфоев, которые явились без адвоката, и начал зачитывать обвинения. - Андромеда Тонкс, в девичестве Блэк, отрекшаяся от Рода по неполному Ритуалу и носящая титул за неимением иных законно живых его представителей, обвиняет весь Род Малфой в оскорблении и лишении Чести ненаследной Леди Нарциссы Блэк, а также ее жестоком убийстве в ходе некоего наидревнейшего и наитемнейшего Ритуала неизвестной направленности, - юрист опасливо покосился на довольно заулыбавшегося златовласого мага и продолжил: – Подтверждением последнего служит выкуп за жизнь, преподнесенный Люциусом Малфоем Роду Блэк во время Ритуала Прощания с усопшей. Все материалы, подтверждающие правомочность обвинений, подложены к делу и были предоставлены Визенгамоту на рассмотрение Юрист едва не начал икать, когда посмотрел на Малфоев и заметил расплавленное серебро, на мгновение залившее глаза Люциуса. Метаморфоза не продлилась и минуты, но безумно напугала человека. Маг многое узнал за время подготовки процесса и не горел желанием вообще здесь находиться. Но иного выбора не было. Он являлся одним из лучших, и вассальная клятва не давала возможности отказать Дамблдору в его просьбе. Щуплый мужчина отбыл на свое место, предоставляя место «ответчикам». Многие ожидали, что слово возьмет Люциус, но тот остался сидеть на своем месте. - Слово предоставляется Гарольду Малфою, - не вставая, сказал Люциус, – моему законному супругу перед Магией и Министерством. Мужчина с золотыми волосами изящно поднялся из своего кресла и вышел вперед. Перед ним возникли три свитка. Два из тонко выделанной кожи с длинными лентами гербовых цветов Малфоев: лазурь и серебро, расшитые сложным черным узором. Обычно подобным образом оформляются брачные договора. Третий свиток казался вполне обычным, если бы не искрящееся защитное поле, окружающее его. - В связи с тем, что уведомление пришло за день до начала процесса, у Рода Малфой не было возможности для предоставления надлежащим образом всех необходимых документов, они будут публично обнародованы во время самого слушания. Первым позвольте представить предварительное соглашение о заключении магического брака между мной и Люциусом, графом Малфоем, - свиток, окутанный защитными чарами, в несколько раз увеличился и раскрылся. На желтоватом фоне высветились коричневатые руны, словно начертанные кровью. - Прошу зачитать данное соглашение вслух, - сказал Дамблдор. - Предварительное соглашение о заключении магического брака от первого ноября 1970 года между теми, что писали его своей кровью, дабы напитать силой и руны жизнью наполнить. Сие соглашение составлено в связи с невозможностью плодотворного брака между магически совместимыми индивидуумами. В ходе длительной проверки было выяснено, что данные маги в союзе не способны породить новую жизнь… - Потому что оба мужчины! – выкрикнул какой-то магглорожденный из зала. Гарольд неприязненно нахмурился, когда этого шутника поддержало еще несколько присутствующих. Чистокровные маги, прекрасно знающие о возможности мужской беременности, промолчали. Им не было резона сейчас затевать разбирательство и объяснять невеждам, как же сильно они не правы. - Не способны породить новую жизнь, - невозмутимо продолжил Гарольд, когда зал немного успокоился. – Вследствие древнейшего Родового проклятья, налагающего вето на рождение детей от союза определенных рас, народов, семей, каст или Родов. - Исходя из всего вышеизложенного и согласно данному Соглашению, пропитанному магией и кровью изъявивших желание заключить магический брак, на Люциуса Малфоя, как старшего в паре, возлагается обязанность по нахождению чистокровной ведьмы, согласной выносить Наследников данного союза, зачатых в ходе светлого Ритуала Непорочного Зачатия. До тех пор данный документ является гарантом будущего брака и приравнивается к помолвке. Гарольд закончил читать, легким движением руки свернул свиток и снова запечатал его магией. Потом подманил первый брачный договор и развернул его. Супруг Малфоя - теперь не осталось ни единого сомнения, что это именно супруг, а не посторонний маг - зачитал выдержки из второго договора, заключенного между Нарциссой и Люциусом. В этих фрагментах по пунктам и подробно разъяснялись обязанности сторон и оговаривалось, что Нарцисса являлась всего лишь… инкубатором для малышей. Фактически у этих детей не было матери. Изначально у них было два отца. Нарцисса же после родов входила в Род Малфоев на правах близкой кровной родственницы из побочной ветви и получала гораздо более высокий статус, чем был у нее раньше. Ведь она была всего лишь третьей дочерью в побочной ветви, и единственное, на что она могла рассчитывать, это удобный ее семье брак. Об интересах самой Нарциссы и ее чувствах в таком случае вообще речь не шла. После рождения Наследников ей фактически был гарантирован именно такой муж, какого она выберет себе сама, и более чем щедрое приданное. И это еще не считая покровительства, пусть и малочисленного, но невероятно богатого и влиятельного Рода. Для женщины в этом не было бесчестия. Испокон веков многие семьи заключали подобные договора. Особенно часто это делалось, когда последний представитель Рода был стар и не оставил прямых потомков. В этом случае «мать» становилась Регентом при малыше и вместе со вторым отцом, чаще всего принадлежащим к наиболее влиятельной побочной ветви, воспитывала ребенка. Иногда Регент по истечении обусловленного договором срока принимала предложение второго отца Наследника на заключение постоянного брачного Договора. Конкретно в этом случае Нарцисса после родов добровольно отстранялась от воспитания детей и полностью передавала все свои обязанности Гарольду. Это тоже было особо тщательно прописано в Договоре. Также к нему было приложено заключение колдомедиков и специалиста по Родовым проклятьям, сводившееся к тому, что женщина не доживет и до тридцати лет. Исходя из этого, Нарцисса в качестве оплаты своих «услуг» просила снять Родовое проклятье со всех последующих поколений Блэков. К этому же договору было приложено заключение приглашенного эксперта, якобы присутствовавшего во время проведения Ритуала, в ходе которого была убита Нарцисса. Согласно этому документу, сначала был проведен Ритуал Вселения, в ходе которого дух женщины на время получил полный контроль над телом Люциуса. По сути, Нарцисса сама убила себя. - Наш с Люциусом брачный договор заключен спустя год после рождения детей. Исходя из предоставленных документов, скорее Род Малфой имеет право требовать от Рода Блэк компенсации за тяжелый моральный ущерб, нанесенный моему супругу, - Гарольд, само воплощение равнодушия и спокойствия, поймал взгляд Андромеды. - Но вы же выплатили компенсацию за загубленную жизнь!!! – взбеленилась та. Холодный взгляд златовласого Малфоя заглядывал в самую душу и не отпускал ни на мгновение. Блэки не ведают страха. Они выплескивают его агрессией. - Малфои не выплачивают денежную компенсацию за отобранную жизнь, - впервые за все время слушания отозвался Люциус. Он даже не встал со своего места, показывая этим, что не считает данную тему особо важной. – Наш Кодекс Чести в качестве оплаты предусматривает равноценную услугу. Украшения же были переданы последним из Блэков в качестве приданного для Нимфадоры Тонкс. - Нарцисса, - чуть ли не зашипела Андромеда. - Таково было ее желание, и такова была ее последняя воля. Она считала, что негоже единственной Блэк, свободной от Родового Проклятья, выходить замуж бесприданницей. После этих слов Альбусу оставалось только закрыть слушание. Не было состава преступления, как и самого преступления. Чертовы аристократы слишком хорошо подготовлены и подкованы в законодательстве, чтобы допустить подобный промах. Но как было бы удобно… Дамблдор встал, чтобы объявить о завершении слушания, и тут он все же ухватил за хвост мысль, которая маячила на грани сознания с того самого момента, как он увидел супруга Малфоя. Альбус заметил, что фигура мужчины слегка… колеблется. Словно он нематериален или принадлежит иному плану бытия. Значит, о! Значит, Альбус все же сможет хотя бы частично выполнить задуманное. По сути, ему не нужны были Малфои как таковые. По крайней мере, его не интересовало старшее поколение. Совсем другое дело - поколение младшее. На них можно влиять и вообще воспитать из них все что угодно. Вплоть до покорных ему, Дамблдору, цепных псов. Сильных, не особо умных и покорных. Но для этого надо было как-то разбить семью. Например, упечь Люциуса в Азкабан. Отсутствие главы Рода сильно ослабит защиту Поместья, и забрать детей будет легко. Да, пришлось бы изрядно попотеть, но цель была бы достигнута. Но теперь… Если догадка верна и магический супруг Люциуса принадлежит иному плану бытия, то можно поступить гораздо, гораздо проще. Достаточно всего лишь повредить связь между супругами. Для этого хватит применения против этого Гарольда, чары, изгоняющие призраков. Осталось только найти подходящего исполнителя. *** Малфои, дождавшись, когда зал почти полностью опустеет, двигались на выход. Впереди шел Гарольд. В случае опасности он должен был принять на себя первый удар и дать семье уйти. За ним следовали непривычно молчаливые и спокойные мальчики. Даже чистокровные маги дивились тому, насколько уравновешенные и воспитанные близнецы у Малфоев. Магглорожденные считали поведение детей ненормальным. Люциус шел последним. Он при угрозе семье должен был схватить детей в охапку и активировать портал. Но все пошло совсем не так. Когда семья уже покинула помещение суда и вышла в каминный зал Министерства, где всегда было полно народа, в грудь Гарольда полетело проклятье. И без того вымотанный Солар не успел не то что среагировать, он даже не понял, чем именно в него запустили. Секунду назад все было хорошо, и внезапно он почувствовал, как его вырывает из этого слоя бытия, а магические узы брака напрягаются и растягиваются, готовые в любой момент разорваться. Это было мучительно больно, и мужчина пронзительно закричал, всей своей сущностью цепляясь за супруга и игнорируя магию, что рвала и корежила его почти материальное тело. Главным было сохранить связь с Люциусом. Тело… тело можно воссоздать позже. Люциус тоже пропустил тот момент, когда неизвестный атаковал Гарольда. Он только почувствовал, как мучительно растягиваются, а потом рвутся нити связи с супругом. Это было умопомрачительно больно, и магия в Малфое взбунтовалась. Он уже ничего не контролировал. Разум, затопленный и ослепленный болью, отдал команду сопротивляющемуся телу – хватать детей. До активизации аварийного портала оставались считанные секунды. Люциус слепо упал на колени, притягивая мальчиков к себе, но его руки оттолкнули другие. Двое. Люциус запомнил их ауру и что их было двое. Тех, кто выдернул сыновей из его объятий за мгновение до того, как сработал портал. Все силы уходили на то, чтобы остаться в человеческом облике. Звериная ипостась рвалась на волю и жаждала крови. Малфой прекрасно понимал, что не имеет права дать своим врагам подобное оружие против себя. И он не был уверен, что, поглощенный жаждой крови и болью, сможет вернуть себе ясность мышления. Один из магов, забравших детей, нес на себе и в своей душе клеймо Волдеморта. На втором расправил свои крылья феникс Дамблдора. Почти разумный Малфой-мэнор, приняв в свои объятья израненного и обезумевшего от боли и ярости хозяина, запустил все аварийные порт-ключи, выдирая всех слуг дома Малфой. Призывая их, дабы они встали на страже своего Господина. Среди этих слуг был и Грюм, который всеми силами торопился вернуться, чтобы доложить о том, что Волдеморт вернулся, и Роду Малфой необходимо немедленно покинуть Англию. Своеобразного сознания Поместья хватило на то, чтобы не поступить подобным образом с детьми. Они еще были слишком малы, чтобы перенести без серьезных последствий насильственное перемещение. Да и прямая опасность им не грозила. Малфой-мэнор в первую очередь заботился о Главе Рода, который пострадал сильнее всего. После этого Поместье было запечатано изнутри. Ни одно создание ни на одном из уровней бытия не могло ни пройти на территорию Малфой-мэнора, ни покинуть ее. Перепуганный Блэйз и ничего непонимающий Грюм оказались наедине с Люциусом, который после нескольких часов агонии затих и впал в кому. Он не чувствовал супруга, словно тот был мертв или ушел слишком далеко за Грань. Первое от второго не особо отличалось. Люциус никогда не сможет воссоединиться с супругом в посмертии. А Гарольд, без супружеской связи, никогда не найдет путь на материальные пласты бытия. *** Гарольд облегченно вздохнул, когда обнаружил себя в коконе Перерождения и понял, что ему удалось сохранить связь с супругом и удержаться в этом пласте бытия. Да, он пострадал и потерял много сил, но повреждения были незначительны, а силы можно быстро восстановить. Специально для него Эйлин Принц, мать Северуса, всегда держала в доме какую-нибудь некротическую зверушку. Недостаточно сильную, чтобы причинить вред или привлечь лишнее внимание, но вполне подходящую для того, чтобы утолить «голод». Солар попытался отделиться от своего физического тела. Ему было необходимо выяснить, как Люциус и дети. Супруг наверняка взял на себя большую часть боли и мог серьезно пострадать. Люциусу как Пробужденному было гораздо сложнее совладать со своей магией в стрессовой ситуации. Дети… Солар чувствовал, что они не ранены, но что-то с ними было не так. Не смертельно и неопасно, но неправильно. Гарольд попытался привычно скользнуть за пределы кокона, но у него ничего не получилось. Раз, другой, третий… сотый. Солар раненной птицей бился в своем надежном убежище, ставшем тюрьмой. Он опознал чары, которыми его атаковали. Банальное изгнание зловредного духа, когда того отсылали и намертво привязывали к собственному мертвому телу. Тело станет костями, кости обратятся в прах, прах растворится во сырой земле и исчезнет неуспокоенная душа. Солар осознавал, что заперт, пока его физическое тело полностью не восстановится. И от этого было мучительно больно. Впереди были годы, годы и годы одиночества и неизвестности. Голосовые связки слабого тела, ставшего тюрьмой почти всемогущей сущности, исторгли почти звериный вой.

Конец 3 части.

Солар или Пожиратель Ночи* - хочется немного прояснить по поводу этих существ, выдуманных мной или же заимствованных из давно забытого источника (если таковой будет обнаружен глубокоуважаемым Читателем, прошу сообщить об этом, чтобы дополнить шапку). На саму возможность их существования меня натолкнули сведения школьного курса биологии точнее, пищевая пирамида. Зомби, личи и прочие немертвые были собраны в один класс: некротические расы. Попытался как-то встроить их в эту самую пирамиду и понял, что мне не нравится, когда в ее вершине стоит нежить. Подумал, что раз некросы едят людей и все живое, то должен быть и некто, кто ест эту нежить. Процесс физического поглощения давно мертвого (иногда полуразложившегося) мяса меня не вдохновил, и появился «энергетический вампир» - Солар. Достаточно сильный хищник. И, как и должно, крайне редкое создание.