Сожженные страницы

Шатен тяжело вздыхает, опираясь о стену. Ничего иного делать ему и не остаётся, кроме как наблюдать за Раданом, что в эти минуты так беспечно набивает карманы медикаментами. И пусть внешне Лололошка, вроде как, кажется расслабленным, но всё-таки он переживает. Ведь не хотелось бы, чтобы что-то пошло не так и они с Раданом пострадали — у "Сияния" и без них достаточно раненых... Но пока что, в целом, ранее отложенный поход в аптеку протекал вполне спокойно: выбраться на практически безлюдные улочки Альт-сити и, проходя мимо горящих покрышек и частичной разрухи, усыплять ведущих караул полицейских было, по сути, плёвым делом. — Ну всё, я основательно так затарился. Идём? — через некоторое время спрашивает голубоволосый товарищ, положив руку на комиссарское плечо. — Да, конечно, идём. — тот сразу же кивает, отходя от стены и, ещё раз оглядев помещение, да малость задержав взгляд на мирно стоящем за стойкой для уже не действительной оплаты аптекаре, отправляется на выход. Стоит им только оказаться на улице, как взгляды обоих цепляются лишь за лежащих вдоль дорог полицейских, что всё ещё продолжают мирно спать под действием созданных Райей пуль. — Слушай... А мы, видимо, реально быстро с тобой управились. — задорно улыбаясь, комментирует увиденное Радан. Всё-таки ситуация постепенно становится лучше: теперь у них на базе появятся хотя бы необходимые лекарства. — Даже новые патрули ещё не прислали. Но тут же парень немного задумывается, почесав лоб и довольно хмыкнув: — Хотя, откуда им вообще знать, кого и куда посылать? Связи-то у обычных копов нет. Именно после этих слов между друзьями нависает молчание, а сами они наконец начинают двигаться к штабу, вместо того чтобы продолжать, фактически, мяться на месте. И тишина им, в целом, совсем не мешает. К тому же, даже если те полицейские, которых они вырубили, до сих пор спали, всё-равно нужно оставаться на стороже и не ослаблять бдительность. Однако, за те минут пятнадцать, которые они идут, на пути им так никто и не встречается: ни одного копа или обычного городского жителя... Сплошная пустота и лишь звуки собственных шагов. Только вот когда, заворачивая за очередной угол, Радан, кажется, только-только собирается завести разговор, шагающий рядом комиссар резко отклоняется назад, едва ли не падая. А всё из-за того, что его кто-то хватает за шиворот и дёргает на себя, судя по всему, желая остановить или привлечь к своей персоне внимание. Не понимая, кто это, шатен, одежду которого уже успели отпустить, оборачивается. Впрочем, тут же поражённо застывая. Он ожидал увидеть, пожалуй, кого угодно, — начиная другими повстанцами и заканчивая Инспектором Войдом, — но только не его. «Мои сенсоры фиксируют эмоциональную нестабильность. Замечено повышение сердечного ритма и интенсивное потоотделение. Лололошка, мне вколоть успокоительное?» — прямиком в голове раздаются слова обеспокоенной Райи-Прайм, заставляя Лололошку немного задуматься и — всё также мысленно, — согласиться на это. Ведь прямо сейчас он даже не верит своим глазам, жмуря их и вновь раскрывая. Однако видение исчезать не спешит: перед ним всё ещё стоит этот человек. Человек, что внешне как две капли воды похож на него самого, — отличаясь, разве что, формой алгоритма и стилем, — что нехило так шокирует и бывшего строителя, который ещё несколько секунд назад был готов доставать пистолет и спасать друга. — Ви... — в горле Дейва стоит неприятный ком, сотканный из неверия и удивления, из-за чего получается лишь тихо, будто бы на автомате, вымолвить сокращение чужого имени, пока его обладатель в это время сверлит Лололошку хмурым взглядом своих алых, слегка прищуренных глаз. "То есть... Я половину своей чёртовой жизни ищу этого недотёпу, пока он, мало того, что беззаботно играется в повстанцев, так ещё и сказать при встрече ничего мне не может!?" — всё таки, даже взяв в расчёт то, что с последнего раза, когда они виделись, прошло много времени, не так он представлял себе их встречу. Ещё тогда, будучи простым подростком, которого посмели разлучить с собственным братом-близнецом, он представлял это всё совершенно иначе: начиная с обстановки и места действия, да заканчивая реакцией брата и собственными мыслями. И то, что Ло даже не пытался его найти, по сути, буквально вычеркнув из своей жизни, казалось не просто наглостью, а несправедливой грубостью со стороны глупого братца, от которой кулаки сжимались аж до дрожи в кистях. Впервые за долгие годы он увидел того среди толпы сидящих на трибунах людей, ещё во время объявления результатов конкурса комиссаров, на которое удалось попасть лишь благодаря случайному стечению обстоятельств. В тот момент душу переполнила радость, но в следущий же момент её сменило негодование. Лололошка казался слишком спокойным и счастливым, живя без него. И, кажется, даже не увидел Ви. В то время как он сам, уже который год подряд, искал знакомый силуэт с голубым платком на шее едва ли не в каждом прохожем. Тогда он решил просто не привлекать внимания и побыть в стороне, оставляя для себя возможность защитить его в случае чего. Но дни шли, и обстановка в городе становилась всё хуже и хуже, да и желание наконец напомнить о своём существовании было всё сильнее. Именно поэтому, увидев из окна своей квартиры этих двоих, Вививилка решил действовать и наконец побеседовать с безрассудным братцем. Так что теперь он, пожалуй, надеялся услышать хотя бы оправдания или получить такие родные, но уже давно далёкие и ставшие будто бы призраками бурного воображения, объятия, но никак не глухое молчание и скрытый за тёмными очками взгляд. — Лололошка, вы знакомы? — напрягшийся Радан хмурит брови и наконец решает подать голос, из-за чего оба близнеца обращают на того своё внимание. — Я понятия не имею, кто ты такой, но, парень, будь добр: замолчи и скройся с глаз. — не церемонится с другом своего брата Ви, раздражённо щёлкая языком. Что не только даёт Радану понять, что у Дейви и этого типа совершенно разные характеры, но и выводит того из себя. — Да какого чёрта ты-..!— уже было распаляется для потасовки голубоволосый, но его тираду, совершенно неожиданно, прерывает до этого молчавший Лололошка: — Радан, пожалуйста, не начинай и... Отправляйся обратно без меня. Голос комиссара кажется уже более громким, и лишь лёгкая дрожь выдаёт его волнение. Похоже, введённое пет-ассистентом успокоительное наконец начинает действовать. — Ты уверен..? — тяжело вздохнув, дабы успокоиться, спрашивает заметно удивившийся подобному Радан, с опаской и подозрением косясь на Вививилку. — Да. — сразу же, не давая красноглазому вставить очередной колкий комментарий, звучит твёрдый ответ Ло, после которого тот вызывает свою незаменимую помощницу, выводя её из скрытого режима. — Пусть Райя пойдёт с тобой, всё же, тут я справлюсь сам. Да и помощь Райи может вам пригодиться в штабе. Бывший строитель мнётся на месте, раздражённо прикусывая губу и вынужденно кивая, соглашаясь со словами друга. — Хорошо. Ты, главное, не теряйся и возвращайся скорее. Да с объяснениями. — серьёзно, но слегка улыбнувшись, словно ободряя Дейва, бросает генерал Радан, прежде, чем уйти вместе с Райей, которая молчаливой тенью полетела следом. — Вижу, ты уже оживился, братец? — провожая лишних персон взглядом до тех пор, пока те не скрываются из виду, Ви задаёт, впрочем, риторический вопрос. А чуть погодя малость задумчиво продолжает: — Тогда, думаю, нам лучше уйти отсюда. Здесь явно не самое подходящее место для разговоров и розовых соплей, а сбежать от объяснений я теперь тебе точно не дам. Окинув потерянного брата взглядом, старший лишь усмехается и, особо сейчас не беспокоясь о чужом комфорте, крепко хватается за тёплую руку своего близнеца, направляясь в ближайшее к ним здание, в котором располагалась его квартира...

***

Помещение, в которое Вививилка приводит Ло и в котором наконец отпускает его руку, оказывается небольшой гостиной, которая, как и сама квартира, выглядит довольно чисто, пусть и крайне минималистично: ничего лишнего, ни одного декоративного элемента. — Я не думал, что когда-нибудь смогу встретить тебя опять... — решив, что уже пора бы и нарушить молчание, на выдохе произносит Лололошка. Но слова, — вкупе с тем, что уже успел себе навоображать Ви, — интерпретируются явно совсем не так, как нужно, и младшего в следующую же секунду хватают за грудки, сминая ткань комиссарской формы и подтягивая ближе. — О да, я уже успел заметить, что тебе прекрасно живётся и без моего присутствия! — в чужих глазах плещутся обида и злоба, пока Ло вскидывает брови, пытаясь понять, с чего тот вообще сделал такие выводы. Всё-таки самое чёткое, что он помнил из своей жизни — это именно детские воспоминания. Пусть они с Ви никогда не были примером дружных братьев, да и их взаимоотношения во многом не походили на привычные всем братские узы, но в трудные и счастливые моменты детства друг у друга были именно они. Первое время после разлуки он и сам упорно искал брата, едва ли не каждую ночь захлёбываясь в слезах из-за приходящих во снах воспоминаний и пожирающего изнутри одиночества. Но время всё шло, и в один момент он просто...сдался. Потерял надежду на то, что сможет ещё хоть раз увидеть своего брата, ведь даже не имел понятия, жив ли тот ещё. — Ви, я не говорил, что мне хорошо без тебя. Так почему ты так думаешь? — хмурясь, старается предельно спокойно поинтересоваться у брата, который, что странно, даже несколько секунд молчит, растерянно моргая и бегая взглядом по чужому лицу, будто бы пытаясь прочесть его. — Да потому что... — старший из близнецов слегка запинается, чувствуя некоторую неуверенность, но продолжает всё же уже более решительно: — По тебе видно! Весь из себя такой спокойный и радостный... — недовольно скривившись, парень слегка повышает тон, — Носишься тут со своими новыми дружками, лезешь в опасные дела и даже не замечаешь собственного брата прямиком под носом! Подобный ответ, что уж там, поражает Лололошку. "Неужели я действительно так погрузился в дела, что умудрился когда-то не заметить его!?" — проскакивает мысль, из-за которой где-то в груди неприятно колит, а руки сами собой притягивают Ви, — чьи пальцы всё ещё сминают его форму, — в мягкие объятия. Чувствуя чужое тепло, младший даже и не думает, что разгневанный брат может ему хоть как-то навредить, прижимаясь лишь ближе и укладывая голову на чужое плечо. — Ви, это всё очень сложно, и нам многое нужно обсудить, но... Я правда рад, что ты наконец рядом. — чуть торопливо проговаривает Дейв, даже и не думая отлипать от своего собеседника, шёпотом добавляя: — Я скучал. — Тц... Неужели ты всё такой же мягкотелый? — слыша в ранее спокойном голосе дрожь, тяжело вздыхает Вививилка, всё ещё хмурясь, но позволяя себе немного расслабиться в желанных им объятиях, которых так не хватало в эти долгие годы разлуки. Убрав руки от бедной ткани, он только прижимает брата ближе, зарываясь пятернёй в его взъерошенные волосы и перебирая те меж пальцев, стараясь успокоить собственные шалящие нервы. И, хоть он не мог не признать, что братишка за время их разлуки заметно повзрослел, в некоторой степени даже возмужав, но что-то в нём, по типу вездесущей голубой банданы на шее, даже со временем не поменялось. — И долго ты будешь так стоять? — спустя сколько минут, интересуется у Дейва, руки которого лишь сильнее сцепляются за чужой спиной. — Долго. — в какой-то степени капризно отвечает тот, немного подняв голову и взглянув на брата. — Тебя слишком долго не было рядом. — Хах... — Ви шумно выдыхает, а уголки губ впервые за этот день приподнимаются в улыбке, пока он тихо фыркает: — Действительно, всё такой же невыносимый простак. И злиться на этого самого простака в той степени, что была минутами ранее, когда тот так доверчиво и самозабвенно жмётся к нему, он попросту не может. Подумав и ещё немного постояв в таком положении, Вививилка соскальзывает рукой с волос и одним лёгким движением поднимает чужие очки на макушку, открывая вид на слегка поблёскивающие и до боли родные тёмные глаза. — Даже взгляд всё такой же наивный. — насмешливо, словно желая вывести на эмоции, бормочет, целуя младшего в лоб и второй рукой поглаживая по спине. И Лололошка даже не успевает понять, как чужая рука соскальзывает чуть ниже и забирается под кофту комиссарской робы, заставляя ощутить контраст между температурой чужого тела и собственной, а также прочувствовать мурашки, пробежавшиеся по вмиг напрягшейся спине. — Хэй, ты чего!? — Дейв слегка сильнее сжимает пальцы на чужой одежде, рвано выдыхая. В ответ на этот жест слышится лишь смешок, а ладони проходятся уже по тёплым бокам, слегка задирая одежду. Ему определённо нравится реакция лидера повстанцев. — Тебе не кажется, что твои руки лезут...немного не туда? — после небольшой паузы продолжает Лололошка, взглянув в чужие глаза. — А раньше, как я помню, тебя всё устраивало. — скептически глядя на растерянного брата, произносит Вививилка, хотя и сам понимает, что сейчас всё далеко не так, как в детстве. Да что там: это уже сейчас умудрилось зайти дальше невинных согревающий объятий. — Ви, мы были детьми. Да и сейчас я не особо понимаю, что ты дела-..! — договорить у комиссара не получается, так как чужие и настырные ручонки довольно резко скользят ниже, забираясь под резинку штанов и сжимая ягодицы, вместе с шумным вздохом напрочь выбивая из головы и витающие там ранее мысли. — Но ты разве против? — слегка грубовато сминая гладкую кожу, склоняет голову на бок Ви, лишь сильнее растягивая свою улыбку от затянувшегося молчания и созерцания того, как брат прикусывает нижнюю губу, отводя взгляд. И в понимании алоглазого, который точно знал, что младший, если бы его что-то не устроило, наверняка бы сообщил, что его шалости зашли далеко, прямо сейчас Ло давал неуверенное и немое, но согласие. Проходит от силы минута-две, как старший немного отходит, а штаны Лололошки оказываются спущены. После этого губы сменившего своё положение Вививилки осыпают довольно нежными и, в какой-то степени, невинными поцелуями чужую, покрытую уже более заметным румянцем, щёку, а поглаживания становятся лишь более интенсивными, теперь затрагивая ещё и мягкие бёдра. Вид беззащитного, постепенно поддающегося ему и влиянию ситуации братца заставляет стремительно подступающее возбуждение скручиваться внизу живота в горячий узел, а сердце биться чаще. В голове сразу же мелькают варианты возможного истечения событий. И, что самое забавное — ни в одном из них они не останавливаются на этом этапе. Да, возможно, сейчас он мыслит не совсем здраво и, если бы их увидел кто-то, то сразу осудил бы. Быть может, им потом даже самим будет стыдно или противно... Но не всё ли ему равно? Особенно в такой момент. Пальцы дразняще проходятся по низу живота, намеренно не затрагивая чужой пах, а лишь водя рядом. То, как Ви играючи ласкает его тело, потихоньку возбуждая обычными прикосновениями к особо чувствительным зонам, в некотором роде даже поражает младшего, заставляя ощущать дрожь в ногах. И как только ладонь наконец накрывает скрытый семейниками бугорок, слегка тот сжимая, с уст Ло впервые срывается протяжное мычание. — Надо же... — не пропуская его реакции, протягивает Вививилка, через несколько мгновений уже укладывая брата на вполне удобный диван, попутно стягивая с того нижнее бельё, оставляя лишь верх его формы. — Какой чувствительный. Старший не на долго задумывается, оставляя на губах партнёра лёгкий поцелуй, следом за этим поглаживая его бёдра и разводя те в стороны. — Прости, но тебе придётся немного потерпеть... — довольно развязно проходясь по собственным пальцам языком, произносит тот, смочив те слюной и подставляя к немного напряжённому заднему проходу младшего. Секунда, и один из них оказывается внутри, а нижний приглушённо ахает, непроизвольно дёргаясь. Конечно то, что дома нет смазки в подобной ситуации, было значимым упущением для Ви, но отчаиваться или прекращать он даже не думал, и без этого постепенно растягивая Лололошку. Не забывая по прежнему оглаживать его тело, только лишь минут через пятнадцать, а может и больше, — когда внутрь тихо мычащего и во всю сдерживающего рвущиеся наружу стоны Ло оказывается уже два свободно двигающихся пальца, — он вновь прикасается к изнывающему от желания члену. Комиссар, тело которого уже само по себе слегка дрожит, рефлекторно двигает бёдрами на встречу ладони, а с губ срывается бесстыдный скулёж от резко накативших ощущений и в это же время, словно в насмешку, двинувшихся глубже пальцев. Немного поскользив рукой по чужому члену, Ви, вскоре отстраняясь, вынимает пальцы, тут же получая затуманенный и полный непонимания взгляд тёмных глаз. — Ло, как насчёт того, чтобы сделать братику приятное? — потянув за чужую руку и вынуждая названного сначала сесть, а потом и вовсе подняться на подкашивающиеся ноги, как-то издалека, ни с того ни с сего начинает довольно мягким и тягучим голосом Вививилка, пока на лице Дейва отчётливо читается непонимание того, что именно подразумевает старший. Из-за чего алоглазый садится на диван и чуть разводит ноги, в этот раз едва ли не прямым текстом давая понять, чего же он желает. Сглотнув, лидер повстанцев немного хмурит брови, но всё же соглашается, усаживаясь на пол, прямиком между чужих ног. Внутри клокочет смятение, к лицу приливает жар. Но по итогу, провозившись где-то пол минуты с одеждой Ви, тот смотрит на его уже ничем не скрытый, вставший член. С головы убирают голубые наушники и очки, откладывая их куда-то в сторону, а старший, терпеливо ожидая, довольно ласково треплет его по макушке, успокаивая и всё-таки побуждая к дальнейшим действиям. Приступая к делу, парень неловко проходится по головке языком, только после этого обхватывая губами чужой детородный орган. И, жмуря глаза, опускает голову чуть ниже. Во рту сразу чувствуется горьковато-солёный привкус, от которого лицо заметно кривится, лишь забавляя непрерывно наблюдающего за ним брата. Дальнейшие несколько минут собственные действия кажутся странными и, в некотором роде, уж совсем неправильными, но переживания об этом улетучиваются с первым же тихим стоном, что доносится сверху. В голове Ло постепенно всё плывёт, а сам он старательно пытается доставить старшему удовольствие, действуя медленно и осторожно, дабы не задевать зубами нежную плоть. Однако вскоре, лежащая на затылке рука грубовато сжимает его локоны, координируя темп. Сильно давить Ви и не собирается, поглаживая, да терпеливо ожидая от Лололошки более решительных, самостоятельных действий. И буквально спустя пару минут, подстроившись под более быстрый темп, Дейв решает принять глубже, опираясь одной рукой на чужое бедро. Находящиеся на полу колени оказываются слегка сведены и иногда подёргиваются, пока парнишка смаргивает невольно проступающие сквозь ресницы слёзы и упорно продолжает дарить старшему не только удовольствие, но и такое возбуждающее зрелище. По подбородку уже начинает бежать выбивающаяся из уголка губ слюна, а в горле чувствуется лёгкий дискомфорт и раздражение, когда Ло наконец отстраняется, делая передышку. Но продолжить ему не даёт сам Вививилка, погладивший младшего по щеке. — Мм... Ты молодец, Ло. Хорошо постарался. — хрипловато выдыхает, замечая, как тот уже ёрзает от нетерпения, и всё же помогает Дейви приподняться и сесть к себе на колени. Помогая рукой, подставляет обильно покрытый слюной член к анусу младшего, тут же входя и выбивая прерывистый стон, за которым следует тихий всхлип. Всё-таки он был малость перевозбуждён. Придерживая за бёдра, Ви осторожно насаживает того до основания, секунд через тридцать начиная уже двигаться: по началу в медленном, а позже - в немного рваном, но умеренном темпе. Голова Лололошки запрокинута назад, а с искусанных и немного припухших губ, старающихся задержать похабные звуки, всё же слетают томные вздохи и тихие, с некоторой хрипотцой, постанывания. Когда же темп срывается на более быстрый, руки цепляются за чужие плечи, грозясь оставить на тех если не синяки, то царапины, и сам повстанец уже не может сдерживать жалобное хныканье. Бёдра дрожат, а глаза закатываются от удовольствия. На живот старшего попадают капли белёсой жидкости, пока мышцы рефлекторно сжимаются вокруг горячей, таранящей зад плоти. Спустя несколько толчков, сопровождающихся сбитым дыханием обоих близнецов, из Дейва наконец выходят, довольно прикрывая глаза и с протяжным стоном кончая, пачкая спермой гладкую кожу брата и обивку дивана. — Никогда, мх...не думал, что наши отношения перейдут в подобное русло... — запыхавшись, почти что невнятно бормочет комиссар. — Но признай - это было чертовски хорошо... Может, как-нибудь повторим? — только и усмехается в ответ Ви, прижимая раскрасневшегося, с трудом соображающего брата к себе и целуя его чуть взмокшую после секса макушку. А затем осторожно перекладывает того на диван, под чужим, мутноватым взглядом отправляясь на поиски салфеток. Всё-таки братцу ещё предстоит вернуться к друзьям. Да желательно поскорее, а то ещё потеряют...