Темные коридоры

На следующий день. Рядовой-адъютант Аскирт Винкон. -...эвакуация гражданского населения и войск из окружения. На данный момент уже выведено свыше пятидесяти тысяч граждан Вильяр Уникус,- продолжал вещать женский голос из вокс-приемника, подвешенного под потолком,- В их число уже входят три тысячи шестьсот двадцать три беременных женщины, четыре тысячи сто двадцать восемь несовершеннолетних детей и пятьсот пятьдесят семь пенсионеров. Все они в данный момент уже направлены во временные лагеря для переселенных лиц, организованного силами правительства. По предварительным данным у них диагностировано недоедание, вызванное продовольственной блокадой бунтовщиков и необходимостью экономить имеющиеся запасы. Также, сообщено, что в следствии этого было зафиксировано тридцать пять случаев выкидышей, сто пять случаев гибели младенцев и двадцать семь случаев гибели детей после родов. Сердце начало стучать чаще, а по телу начал разливаться жар. Я чувствовал злость и желание убить. - Уроды...- прохрипел я свои сорванным голосом, сжав кулаки. Острая, но слегка заглушенная обезболивающими боль во всех десяти пальцах сразу же ударила в голову и напомнила о ранениях. Пришлось разжать, но злость за погибших детей никуда не ушла. Остальные, кто сейчас сидел рядом со мной, не обратили на меня внимания. - Все погибшие также зачислены в общие потери от действий бунтовщиков. В память об этом ужаснейшем злодеянии во всех храмах Вильяр Уникуса была объявлена дополнительная минута молчания, а через три дня запланирована панихида в Храме Кристины Гальценарской. Также из окружения уже эвакуировано больше ста тысяч солдат СПО, СМО, СДО и СКО, а также протексов, служащих Адептус Арбитрес и воительниц Храмовой Стражи. По имеющейся информации в ближайшее время они вернутся на службу, чтобы пополнить ряды защитников жителей Вильяр Уникуса и продолжить войну против бунтовщиков. К другим новостям. Продолжается ликвидация последствий столкновения поездов на пассажирской станции имении лейтенанта Вядослыга Кшергенерича. Напомним, что вчера военный поезд, везший пополнение для частей СПО на полной скорости въехал в стоявший на путях военный поезд, который производил посадку раненых с фронта. В результате столкновения оба поезда сошли с путей и получили серьезные повреждения. На данный момент уже известно о сто сорока девяти погибших и двухсот двадцати пяти раненых, шестьдесят семь из которых до сих пор находятся в реанимации. Согласно первичным данным следствия, причиной аварии стал сбой в переводной стрелке, однако окончательные выводы будут известны позднее... В этот момент за окном, которое сейчас было открыто, проехал троллейбус. Его было практически невидно, так как туннель практически не освещался, а внутри него освещения не было вовсе, также, как и в здешних лифтах, и в вагонах метро, однако слышно его было вполне себе нормально - он издавал запоминающийся противный гул. Вскоре он остановился, двери открылись и стало слышно, как из него начали выходить и заходить пассажиры. Наша комната была близко расположена к какой-то пассажирской остановке, но меня радовал хотя бы тот факт, что здешний туннель был не слишком загружен - всего лишь одна линия и один троллейбус в три минуты. Вполне терпимо. Диктор по радио продолжал вещать, рассказывая о скоропостижной смерти какого-то епископа в следствии инфаркта, провокаторах бунтовщиков на мануфакторуме по производству гигиенических веществ и аварии на вентиляционной станции, которую уже двое суток пытались починить. Я внимательно все это слушал. Не только для того, чтобы быть в курсе всех новостей, но и для того, чтобы отвлечься от постоянного сидения в неподвижном состоянии, чтобы не шевелить лишний раз свои раны. В который уже раз я осмотрел комнату. Этот лазарет отличался от тех, что были у нас раньше - комната была размерами где-то шесть на три метра и с потолком чуть больше двух. Внутри стояло четыре двуярусных кровати, плюс небольшой холодильник, два шкафа и два стола. Насколько я успел выяснить, здесь неподалеку был мануфакторум по производству ручной строительной техники, вроде дрелей, болгарок и прочего, а эти комнаты принадлежали бригадирам. И сейчас здесь расположили восьмерых человек. Борфан и Гляуш сейчас играли в карты за столом, над которым висел вокс-приемник. Оба вильярцы. У одного были осколочные ранения в живот, руки и ноги, у второго - ожоги от лазганов на ногах. Гашир, первак, спал на втором ярусе, надо мной. У него была черепно-мозговая травма. Ханфирт и Леонд, акитосец и верлонец, сейчас ели какую-то кашу, которую нам выдали. Первый потерял ногу, второй - правый глаз, руку, легкое, почку и стопу. Тиклорд, вильярец, лежал и читал книгу. Он полностью оглох, лишился глаза и кисти руки, плюс получил неслабые ожоги тела. А Семгирт, акитосец, сидел без обеих стоп и писал черновик своих мемуаров, в которых пытался описать все, что он пережил. Первый черновик, описывающий войну на Акитосе, он уже написал и думал над тем, как бы его издать здесь, на Вильяр Уникусе. Я же продолжал слушать новости. На одной шахте по добыче никеля обвалились штольни и двадцать шахтеров были объявлены заблокированными. В коммерсантском районе произошла пьяная драка между гражданами и сторонниками бунтовщиков - протексам пришлось применять газ для разгона толпы, пятнадцать человек погибло, семьдесят шесть арестовано. Дальше уже были новости про экономику. Какой-то клан выпустил облигации под пятнадцать процентов годовых, один клан начал процедуру поглощения другого за долги, три династии создали новый клан, одна страховая компания спасена от банкротства с помощью кредита, а еще одна компания получила какую-то реструктуризацию долга. Правда, что такое вообще "реструктуризация" долга я не имел ни малейшего понятия, хоть слово и казалось мне знакомым еще с Акитоса и вроде как было как-то связано с банками. Надо будет узнать. Последние новости касались уже спорта, в которых я мог понять лишь суть. У одного игрока закончился контракт и он подписал новый с другой командой, еще один игрок получил травму и команда судится со страховой компанией по поводу выплат, умер какой-то знаменитый тренер прямо перед важным матчем, а в еще одной команде важный игрок-женщина забеременела и теперь не могла продолжать играть, из-за чего коэффициенты на ставках сильно меняются. После новостей началась реклама. Облигации, спортзал, ипотека, одежда, еда быстрого приготовления с приправами, сладкий газированный напиток, курсы инвестирования. А затем началось прямое включение с храмовых песнопений, от чего я сразу же вспомнил дом - там тоже можно было постоянно поймать нечто подобное. Я же, тем временем, продолжал лежать на кровати, уткнувшись взглядом во второй ярус кровати. Выглядело тут все довольно непримечательно - простые пластмассовые подпорки в виде лент, установленные ребром, а на них - матрас. Смотреть было не на что, но я не закрывал глаза. Стоило это сделать и сразу же возникали кадры того, что тогда произошло. Я не хотел этого вспоминать. Потому, я просто смотрел на матрас, вжатый в проемы между этими подпорками, и слушал "Сказание о Четырнадцати Подвигах Велиграса Мармитто". При этом приходилось еще терпеть боль. Постоянную, ноющую, не оставляющую меня ни на секунду даже если я не шевелился. Она была везде. В сломанной ступне, в бедре, в ногтях, на руках. Особенно на руках. Врачи сказали, что химические ожоги от уксуса были довольно серьезными, потому заживать будут долго и сложно даже с регенеративными препаратами. В бой мне пророчили возращение еще не скоро, недели через две минимум и то, если организм будет показывать нормальное выздоровление и не ебнется от того количества лекарств, которое мне приходилось принимать. Дверь в комнату открылась. Стука при этом не было, а это значит, что вошел кто-то старший - остальные больные всегда стучались. Я приподнял голову и увидел гвардейца в броне, который сейчас напялил на себя белый халат и бахилы, а шлем был упакован в смешную шапочку на резинке. Протокол обязывал их ходить в броне, раз они на дежурстве, но при этом ходить без халатов по санитарной зоне им было запрещено. Вначале это выглядело забавным. Теперь на это никто не обращал внимания. - Кто здесь Аскирт Винкон?- переспросил гвардеец, посмотрев на нас. Голос его был тихим, спокойным, явно для тех, кто не спал. - Я. Взгляд гвардейца сразу же перевелся на меня. - Разведка вызывает. На предоставление показаний,- коротко произнес солдат. Я внутренне обрадовался. Наконец-то я уже дождался этого допроса. Сразу же после прибытия в медпункт мне сразу же сообщили, что у меня хотят взять показания внутренняя разведка полка. Причем сразу же оговорились, что это не допрос - мой статус адъютанта полкового комиссара давал мне определенный иммунитет. Потому допрашивать меня не могли без разрешения Августина, а вот брать показания можно было с моего согласия. Я отнекиваться не собирался по целому вороху причин. Во-первых - это было важно для разведки. Во-вторых - если я откажусь, Августин явно это не одобрит. И в-третьих - мне было сейчас настолько скучно и хуево в лазарете, что я был готов делать что-угодно, лишь бы хоть немного развеяться. - Понял,- кивнул я гвардейцу, после чего поднялся и начал пытаться сесть в инвалидное кресло. Это получилось сделать довольно быстро, благо уже имел опыт, после чего гвардеец, не дожидаясь команд, повез меня из комнаты. Снаружи жилблок тут был тоже чуть попросторнее. Через него шел длинный коридор, к которому примыкали все двери от комнат, а также повороты, лестничные шахты и платные лифты. По нему сейчас постоянно ходили санитары, как гвардейские, так и СПО-шные. Лишь изредка по ним возили больных с помощью колясок или носилок. Еще реже встречались больные, которые просто гуляли или же ходили в общий для этажа туалет. Большинство из них узнавали меня. Все же, я уже успел стать тут знаменитостью, хоть и прошло чуть больше суток. Оно и понятно - адъютант комиссара, которого похитили прямо среди гражданских и пытали. Я боялся себе представить, как эта история уже сейчас успела преобразиться, как преображалась любая история, рассказываемая одним гвардейцем другому. К завтрашнему дню история покинет пределы лазарета и распространится на ближайшую роту. Еще сутки - и о ней будет знать весь батальон этой роты. А еще суток через три, максимум пять об этом узнает весь полк. Не сказать, что мне это нравилось. Я не был любителем такой большой популярности. Хотя тот факт, что слухи обо мне будут положительными, все же скрашивал общую картину. Если бы слухи пошли плохие, то в дело пришлось бы вмешиваться Августину и, как он сам иногда выражался, по головке он меня за такое не погладит. Пройдя метров двадцать, мы оказались рядом с лифтами. Они все были заставлены решетчатыми крутящимися турникетами, доходившими до самого потолка и разделенные на два направления, вход и выход. Правда, сейчас лифты работали постоянно, а потому трубы турникетов открутили, чтобы не мешали. Пока мы ждали приезда, к нам уже подошли несколько человек, образовав небольшую очередь вдоль стены. Ждать пришлось минут пять, пока наконец-то лифт не приехал. Из него сразу же вынесли трое носилок с солдатами без сознания, а за ними - еще семеро санитаров с различными ящиками и пятнадцать раненых, которые начали разбредаться по коридору в поисках своих комнат. Сам лифт был не очень большим, всего три на три метра, но всех желающих вполне себе уместил. Во время поездки свет в нем также отключался. Проехав еще один коридор, мы все наконец-то оказались рядом с нужной комнатой, рядом с которой стояли двое караульных в полной выкладке. Сразу было видно, что тут сидел серьезный человек. Как только меня ввезли внутрь, я осмотрелся. В комнате стояла только одна двуспальная кровать в левом углу, а все остальное пространство занимало два шкафа, два стола, холодильник и печка. Насколько я успел понять из того, что мне уже рассказывали, это была комната начальника цеха. Один из столов как раз стоял посередине комнаты и за ним сидел уже довольно немолодой мужчина. Практически лысая голова с несколькими пятнами и с седыми висками и затылком, обвисшая кожа на шее, морщины на лбу, мешки под карими глазами, худощавое треугольное лицо, нос с горбинкой. Одет он был в простую полевую одежду гвардейца зеленого цвета. - Капитан Валаскис, рядовой-адъютант Аскирт Винкон по вашему приказанию сопровожден.- отчитался рядовой позади меня. Капитан посмотрел на меня, а затем поднял взгляд на солдата. - Хорошо, вы свободны, рядовой,- проговорил капитан холодным хриплым голосом. Я сразу же понял, что не был ни верлонцем, ни акитосцем, так что, по всей видимости, он был еще из Ретроганского полка полковника Шеркина. - Есть, сэр,- сразу же произнес рядовой, стукнул сабатонами, развернулся и вышел, закрыв дверь. - Здравствуйте, Аскирт,- поздоровался со мной мужчина, кивнув головой,- Я капитан Мирхот Валаскис, из Третьего Разведывательного Отдела. Мне бы хотелось поговорить с вами касательно произошедшего инцидента. - Понимаю, капитан. Я не против.- быстро прохрипел я. - Хорошо. Заранее должен предупредить, что наш разговор записывается. - Без проблем. - Что ж, в таком случае приступим,- капитан сцепил руки в замок и положил их на стол перед собой,- Вы помните, как именно вас похитили? - Отошел в туалет. Подкрались двое со спины, ударили электрошокером. Потом очнулся хрен пойми где,- по памяти рассказал я. - Вы слышали, как к вам подходили? - Да. Не обратил на них внимание, думал тоже в туалет пришли. - Что было, когда вы очнулись? Перед глазами промелькнула поганая рожа ублюдка, что пытал меня. Вспомнились его удары по мне. - Ударили пару раз. Потом начали допрос,- все же выдавил из себя я. Не хотелось все это вспоминать. - Какие вопросы они вам задавали? - Какое у меня имя, звание и воинское подразделение. Вначале не ответил, потом сказал, что рядовой... Они мне не поверили, думали, что я офицер какой-то... Потом продолжили пытать, но больше я им ничего не сказал. Затем пришел Раот, убил их и вытащил меня. Кое-что я все же не рассказывал. Не стоило ему знать, что они подслушали меня в лифте. На расследование это особо не повлияет, а вот говорить ему о том, что я, как адъютант комиссара, мог кого-то там вытаскивать в случае проблем, все же не следовало. Мало ли как это отразиться на репутации Августина. - Они упоминали что-то о себе? Какие имена или места? Я вновь окунулся в воспоминания. Пытался найти что-то, при этом пропуская те моменты, когда меня в очередной раз пробивал приступ нестерпимой боли. - Нет. Ничего такого. Один из них только сказал, что не хочет возиться со мной всю ночь, но больше ничего. - Что ж, с этим понятно. Теперь я бы хотел спросить по поводу вашего сопровождающего, рядового Раота Тикьярма. Где он находился, когда вы ушли в туалет? - К нам... подошли две девушки. Проститутки. Мы сразу сказали, что ничего не выйдет. Раот сказал, что должен быть с нами. Потом я предложил Раоту пойти с ними. Чтобы отдохнул, а то... могут скоро в бой отправить. Остальные поддержали, он согласился. Отдал нам часть денег и ушел с девчонками, а я почти сразу ушел в туалет. Здесь я скрывать не стал, так как нужно было спасать Раота. Он ушел от нас по моей вине, ведь я ему предложил это, а остальные согласились. Я не мог допустить, чтобы из-за этого у него возникли какие-то проблемы. Я ему был жизнью обязан и этот долг я собирался возместить сполна. Капитан молчал несколько секунд, задумчиво смотря куда-то вниз, после чего вновь посмотрел на меня. - Ясно. Тогда у меня больше нет вопросов к вам, однако после того, как вы восстановитесь, я бы хотел попросить вас составить подробный отчет о том, что говорили и делали бунтовщики. В который раз перед глазами промелькнуло все то, что было. Штопор, вкручивающийся в ногу. Иголки, всовывающиеся под ногти. Нож, режущий кожу и уксус, льющийся на открытые мышцы. Лицо ублюдка перед глазами и мои крики с бесполезными попытками выбраться. - Хорошо, капитан. Сделаю, как только смогу писать,- не стал спорить я. Пускай все это вспоминать лишний раз я желанием не горел, но поделать что-то с этим было нельзя. Этот отчет нужен был капитану, а мешать его работе я не хотел,- Только у меня к вам будет несколько вопросов. - Я вас слушаю,- коротко произнес капитан, кивнув. - Как этим уродам... удалось меня похитить? - В туалете, где вас оглушили, была вентиляционная труба шириной в полтора метра. Именно через нее они вытащили вас, а затем смогли пробраться в коммуникационные тоннели, через которые притащили вас в свое убежище рядом с техническими гидронасосами. - А как Раот... смог меня отыскать?- задал я второй по важности вопрос. - По показаниям гвардейцев, что были с вами, о вас начали беспокоится минут через двадцать, как вы ушли. Затем они проверили туалет и обнаружили капли крови - у вас выдернулась капельница, когда вас оглушили. При этом, ни вас, ни двух мужчин, что зашли с вами, не было. Еще через двадцать минут вернулся рядовой Тикьярм, которому все и доложили. Именно он заметил, что решетку вентиляции недавно вскрывали. За ней он обнаружил следы ног и волочения, а также кровь, после чего принял решение спасать вас самостоятельно. Он смог отыскать убежище, ликвидировать троих бунтовщиков и затем вытащить вас. Правдивость его показаний уже проверена с помощью псайкера, потому у нас к нему уже нет вопросов. - Что насчет... проституток?- решил я еще поинтересоваться,- Они здесь замешаны? - Нет.- быстро ответил капитан,- Их также проверили - они никак не замешаны в деятельности бунтовщиков, а ваших похитителей видели впервые как раз перед тем, как они напали на вас. Потому то, что они подошли к вам, было лишь совпадением. - Понятно.- произнес я. Теперь было понятно, что они тут не причем. И при этом мне стало понятно, насколько сильно я сам себя подставил. Мало того, что проболтался на людях, показав, что я имею какое-то важное звание, так еще и отправил единственного человека, который мог меня спасти, трахаться со шлюхами. Да, меня бы все равно пытали. Но не так долго. Боли было бы тогда гораздо меньше. От таких мыслей хотелось пробить себе голову чем-нибудь. Но я сейчас едва ли мог пользоваться руками, так что я не мог себя даже по лбу ударить. Вывод я для себя мог сделать один - надо было меньше болтать. Особенно рядом с гражданскими. - Что насчет тех двоих? Смогли опознать? - Да. Первый, тот, что пытал вас - Шиорм Марканд. Тридцать пять лет, ассенизатор. Отсидел три раза за воровство, вымогательство, избиение, в общей сумме - восемь лет. Второй - Лушас Тидогил, двадцать девять лет, работник химчистки. Пять лет провел в штрафном мануфакторуме на отработке кредита, который не смог погасить. Оба они никогда не находились на территории, оккупированной в данный момент бунтовщиками, потому скорее всего они были завербованы уже здесь, после чего получили приказ словить и допросить кого-то из гвардейцев. Большего мы пока не знаем. - Я понял. Спасибо. Больше вопросов нет, капитан. - В таком случае, не стану вас больше задерживать. Охрана!- дверь позади открылась и ко мне сразу же подошли,- Сопроводите рядового-адъютанта в его палату. - Есть, сэр. Гвардеец взялся за ручки и повез меня обратно к палате. Заняло это чуть больше времени, чем в прошлый раз, из-за того, что лифты где-то долго ездили. Но в конце-концов, меня все же довезли до палаты, рядом с которой, к моему удивлению, уже ожидал Раот. Он сидел рядом с дверью, прижав колени к груди. Одет он был, как и обычный гвардеец без брони - только футболка, брюки и ботинки. Завидев меня, он сразу же поднялся. Вид у него был немного взволнованный. - Дальше я сам,- повернул я голову к гвардейцу,- Спасибо. - Всегда пожалуйста.- ответил мне он и быстро ушел по коридору, стуча своими сабатонами по бетонному полу. - Привет, Раот.- обратился я уже к вильярцу,- Рад тебя видеть. - Аналогично,- слегка улыбнулся тот в ответ,- Как ты? - Хуево.- скрывать своего состояния я не собирался. - Могу понять. Эти уроды... нормально так по тебе отработали,- лицо Раота исказилось в гримасе отвращения,- Тот уебок, что пытал тебя, похоже в банде раньше состоял. - Он сидел три раза. Воровство, вымогательство, избиение. - Тогда точно банда,- уверенно произнес вильярец,- Там умеют учить таким вот... допросам. Не бить по голове, не трогать сосуды, использовать подручные средства - это все по их части. - Понятно,- ответил я,- Спасибо тебе, Раот. Я тебе... жизнью обязан. И я этого не забуду. Если что-то надо будет - помогу. Хоть и в рамках разумного, сам понимаешь. Не упомянуть про рамки я не мог. Августин уже упоминал в одном из разговоров, что мне, как и Рингеру с Филгеиртом, нужно быть очень осторожными в обещаниях, потому что если мы натворим хуйни, то проблем потом будет много. И в первую очередь, от него самого. - Понимаю,- кивнул бывший СПО-шник, посмотрев на меня серьезным взглядом,- Вообще, есть кое-что, в чем можешь помочь. И в рамках разумного. - Я слушаю. - Сержант,- быстро ответил вильярец,- Поверь, командовать я умею. Справлюсь. - Я понял,- кивнул я в ответ, понимая, что подобное желание было вполне себе сносным,- Но только два момента. Во-первых - сперва нужно получить капрала. По другому никак, через звания не прыгают. Во-вторых - тебя будут проверять и тут все от тебя зависит. Однако... я поговорю с комиссаром. Постараюсь, чтобы ты пошел вне очереди. - Большего мне и не надо,- на лице Раота появилась широкая улыбка. - А чего вообще хочешь сержантом быть? Это та еще морока. - За сержантом идет лейтенант. За лейтенантом капитан. Всегда мечтал офицером быть. В СПО у меня шансов не было. Офицерские курсы стоят дорого, а у меня денег нет. В рассрочку или в кредит тоже не вышло бы, нечем взносы платить. Получить бесплатное место вообще нереально, сразу расхватывают. Так что дослужился бы я максимум до сержанта и остался бы им до самой пенсии. Но теперь-то мне все дороги открыты, главное - не сплоховать. - Понятно. Похвальная мечта,- согласился я,- Кстати... Девчонки те хоть понравились? На лице вильярце сразу же возникла довольная улыбка, а глаза закрылись. Он явно погрузился в воспоминания. - Это было охуенно. С двумя сразу - прямо мечта. Так что... спасибо тебе, что отпустил тогда. Пускай лучше бы ты этого не делал, но все же спасибо. "- Ну хоть понравилось..."- подумал я про себя. - Не за что,- кивнул я ему, одновременно чувствуя, что уже начинаю выдыхаться. Хотелось лечь на кровать. Я знал, что не засну, но просто лежать было тоже очень заманчиво,- Ладно. Я отдыхать пойду. Быстро устаю. - Давай, выздоравливай,- вильярец улыбнулся и поднял правую ладонь, явно в знак прощания,- Если что, я уже возвращаюсь к себе в часть. Так что даст Бог-Император - еще свидимся. - Надеюсь на это. Надо ведь отметить мое спасение. - Буду ждать. Раот направился вперед по коридору, в то время, как я открыл дверь в комнату и заехал внутрь. Там уже шла трансляция какого-то спортивного матча. То, что нужно, чтобы отдохнуть. Спустя двое суток. Комиссар Августин Мерцелиус. По коридору пронесся отчетливый громоподобный хлопок. За ним последовал более тихий вой, который стих уже спустя несколько секунд. Это была взорвана еще одна лестничная шахта. Все гражданские и большая часть войск уже были выведены из котла. Теперь здесь оставалось всего несколько тысяч человек из числа СМО, СДО и СКО, продолжавшие колонной двигаться по пешеходной трассе в сторону резиденции обдис-локума, несколько сотен человек из арьергарда, остававшиеся тут на случай нападения, и пару десятков саперов, подрывавшие поочередно заряды. Я же сейчас вместе с основным офицерским составом стояли на одной из баррикад и ждали, пока все войска выйдут из котла. Это была моя задумка, чисто символическая, необходимая для пропаганды и репутации среди солдат. Покинуть котел одними из самых последних, вместе с небольшим отрядом арьергарда - подобное наверняка произведет впечатление. Вдалеке прозвучал новый взрыв и новая волна гула. Минус одна шахта. Коридор, тем временем, все сильнее заполнялся серым вонючим дымом. Склады с провизией горели во всю, а вместе с ними горели и все те вещи, которые были оставлены гражданскими и собраны в отдельные кучи. Вентиляция продолжала работать до последнего, однако даже она не справлялась с тем напором, чтобы отвести дым от нас. Одновременно с этим опустошались запасы воды. Открыв все краны, которые подсоединялись к цистернам, субобсерватор начал сливать ее прямо в коридоры, откуда она попадала в открытые лифтовые шахты. Воды было настолько много, что шум от потока воды слышался даже здесь, хоть и звучал он, как монотонный хриплый вой, который эхом разносился по коридорам. А вскоре, согласно плану, должны были подрывать аккумуляторы и вентиляционные насосы, в то время, как отступающие войска арьергарда должны были с помощью лазганов уничтожить оставшиеся лампочки. Бунтовщикам не должно было достаться хоть что-то ценное. Чем-то это напоминало мне тактику выжженной земли. Кто бы мог подумать, что ее можно применить в улье, который полностью состоял из коридоров и замкнутых помещений. Однако сейчас мои мысли были заняты даже не всем этим, а тем, что происходило в тылу. Когда мне сообщили о том, что произошло с Аскиртом, у меня сердце буквально в пятки ушло. Единственное, что позволило мне сохранить самообладание - это тот факт, что он уже был спасен и теперь находился в безопасности. Да, ранения после пыток были достаточно серьезными, однако это уже было неважно. При здешней медицине, если солдат остается живым, то его вылечат. Я был рад тому, что Аскирта спасли. Гвардейца, который это сделал, Раота, я был готов озолотить, причем если потребуется - в буквальном смысле. Благо, с этим проблем не возникнет. Официально он спас гвардейца из рук бунтовщиков, а следовательно заслуживал награды. Главным теперь было понять, как именно его награждать, но с этим я был готов разобраться позже. Может просто его спрошу об этом. Самым же серьезным, что меня волновало во всей этой ситуации - это сам факт того, что одного из гвардейцев похитили в тылу и попытались допросить. Тот факт, что это был Аскирт - совпадение, это доказано, но уже понятно, что этот случай не будет единичным. Если бунтовщики попытались это сделать один раз, значит попытаются сделать еще раз, ведь гвардейцы были действительно важным источником информации. Даже рядовые могли что-то знать - расположение воинских частей, планы, имена командиров и пароли. Разведке могло пригодится все, что угодно. Вдалеке произошло еще два взрыва. Еще две лестницы были взорваны. По итогу получалось, что придется принимать меры, причем довольно серьезные. Понятное дело, что не отпускать гвардейцев никуда не выйдет - они просто на потолок полезут от скуки, а местного радио им явно будет недостаточно. Им все же хотелось вкусно поесть, повеселиться где-то, выпить, побыть с девушками в конце-концов. Ладно бы это было где-нибудь в глуши, там хоть ничего нет, а значит и проблем меньше, но тут у гвардейцев все было под боком, практически за стенкой, и соблазн был слишком велик. Сколько не запрещай, все равно полезут, хоть через вентиляцию. И мне придется на все это реагировать согласно уставу, а это сулило большие проблемы. Минус еще одна лестница. Не можешь побороть - возглавь. Этот принцип работал всегда. Значит, нужно действовать по другому. Как минимум, увеличивать охрану для тех, кто уходил в увольнительную, не уходить в туалет без вооруженного сопровождения, не ходить нигде по одному. Пускай это не дает прямо полной гарантии, что бунтовщики не попытаются что-то учудить, но во всяком случае это серьезно снижало шансы, что у них что-то получится. Плюс ко всему придется запретить уходить слишком далеко от расположения частей и лазаретов, а в местах, куда гвардейцы могут пойти, приказать увеличить присутствие протексов. Насчет того, чтобы начать патрулировать коммуникации тоже стоило подумать. И что еще более важно - следовало напрячь местную разведку. Необходимо было разобраться с тем, что бунтовщики могли вот так действовать в нашем тылу. Да, они и так работали, как проклятые, но этого, по всей видимости, было недостаточно. - Господин комиссар,- обратился ко мне майор Тилигир,- Получен сигнал с одного из передовых авгуров движения. Сектор Семьдесят Пять-Тридцать Один. Бунтовщики начали наступление. "- Началось."- сказал я самому себе. Бунтовщики все же поняли, что у нас происходит, и решили действовать. Правда, сделать что-то они нам из того сектора не могли. Это была одна из самых дальних точек, которая уходила вглубь их территории. Оттуда сюда, ко входу в резиденцию обдис-локума, им было несколько часов пешком. Причем без учета подорванных лестничных шахт и некоторых коридоров, а также множества баррикад. Насколько мне объяснили, сейчас у бунтовщиков уйдет часов десять на то, чтобы добраться до сюда в виде организованных подразделений. - Понятно,- коротко ответил я. Теперь оставалось только ждать, пока оставшиеся войска выберутся отсюда. Но хуже всего то, что мы все еще ждали главного хода бунтовщиков - полноценной атаки на наши позиции. Разведка уже успела сообщить достаточно сведений. Возле самого уязвимого участка, тонкого коридора, который соединял котел с нашими территориями, противник уже сосредоточил достаточно внушительные силы в виде нескольких полков, состоящих из бывших солдат СПО, СМО, СДО, СКО, протексов и мобилизованных на службу гражданских. Плюс ко всему было подтверждено присутствие минимум двух комплектов силовой брони и восьми бойцов с генераторами силового щита. Единственного, чего разведка так и не смогла сказать - это когда бунтовщики все же начнут действовать. Никаких прямых приказов войскам не поступало. Их просто поставили напротив нас и больше ничего не говорили. Ни приказов готовиться к наступлению, ни приказов держать оборону, вообще ничего. Словно в штабе бунтовщиков не могли решить, что делать. Или же все это было уловкой. Для бунтовщиков не секрет, что у нас есть агенты в их рядах. Потому они вполне могли подготовить войска, а затем просто отдать приказ идти вперед, ознакомив войска с планом в самый последний момент. Это рискованно и чревато большими сложностями в исполнении. Однако бунтовщикам нужно было пройти совсем немного, меньше километра, чтобы отрезать нас. Подобное могло сработать. Вот только они не начинали наступать. И это заставляло меня постоянно находиться в напряжении и чуть ли не вздрагивать при фразе "Господин комиссар", потому что за ней могла последовать новость о том, что наступление началось. Да, я радовался, что ничего нет и с каждой минутой все больше людей выбиралось из этого котла. Но меня совсем не радовала вся эта напряженная неопределенность. Еще с Акитоса я успел возненавидеть неопределенность. Она умела сжирать нервы почти также хорошо, как и открытые бои. Внезапно горло сжал спазм и в который уже раз за сегодня я разразился кашлем. В горле сразу же образовался неприятный слизкий комок. Оттянув маску кислородного концентратора, что висел на резинках, я сплюнул прямо на поддоны, после чего вернул ее на место. Вот уже сутки, как кашель все усиливался, а температура стабильно держалась на тридцати восьми. Каким образом я умудрился заболеть, уже стало понятно - в первый же день я, весь потный, заснул раздетым в неотапливаемой комнате, которую продувал сквозняк из вентиляции. Тогда я был настолько уставшим, что ни о чем другом, кроме сна я думать не мог, парни были в таком же состоянии, а Дима, который скорее всего заметил бы это, оставался всегда снаружи в качестве охраны. Теперь приходилось глотать противовирусные, чтобы побороть болезнь, а также жаропонижающее и стимуляторы, чтобы протянуть на ногах достаточно долго. Нужно было сделать все так, как задумано и уйти отсюда одним из последних. Это будет хорошо для репутации, а отходняки будут потом, с ними я как-нибудь справлюсь. - Господин комиссар,- вновь проговорил майор,- Получен сигнал с еще четыре передовых авгуров движения. Сектора Семьдесят Пять-Тридцать Три, Тридцать Пять, Сорок Один и Сорок Шесть. - Принято, майор.- коротко ответил я, после чего вновь начался кашель, от которого пришлось выплюнуть новую порцию слизи. Минуты шли одна за другой, а колонна все не иссякала и текла по трассе, словно река. Десять минут. Еще двадцать три взрыва. Двадцать минут. Коридор заполнился дымом так, что видимость упала метров до пятидесяти, а дальше все было скрыто туманной стеной, освещаемой блеклыми лампами. Арьергард взрывал уже вентиляционные насосы. Один час. Из тумана наконец-то появился конец колонны. Вскоре они прошли мимо нас и направились в другой конец, прямиком в резиденцию. От майора Веркиса все еще не поступало никаких известий. Мешать ему лишний раз своими расспросами я не хотел - у него сейчас голова явно была забита кучей других проблем. Но спокойнее мне не становилось. Где бунтовщики? Почему они не атакуют наш коридор до сих пор? Они не готовы? Или не уверены в своих силах? Ответов на эти вопросы у меня не было. При этом, они продолжали продвигаться уже с трех сторон, занимая все больше территорий котла. Делали они это довольно медленно, причем настолько, что причиной этому явно не были подрывы коридоров и лестниц или же баррикады. Они явно опасались минирования, не зная о том, что никакого минирования не было. Организовать его мы не смогли сразу по нескольким причинам - на это ушло бы слишком много взрывчатки и времени. При этом смысла в минировании особого не было, ведь бунтовщики явно будут этого ожидать, а значит будут стараться вначале все разминировать. В лучшем случае они смогут подрывать заряды безопасным способом, а в худшем - забирать себе заряды взрывчатки и затем использовать против нас. Этого на не было нужно. Взрыв. Уже куда боле близкий, чем был раньше. Настолько мощный, что поддоны, на котором я стоял, немного завибрировали и заскрипели. Затем еще один. И еще. Лишь когда прогремел пятнадцатый взрыв, все прекратилось. Арьергард уже приближался. Первые части появились спустя минут десять. Небольшие отряды по четыре человека, не останавливаясь, быстрым шагом проходили мимо нас и также направлялись в резиденцию. Оставалось совсем немного. Все новые взрывы гремели в коридоре. И с каждой минутой они становились все сильнее и громче. Вскоре между взрывами я начал слышать звуки стеклянного треска - это солдаты расстреливали лампы по ходу отступления. Еще спустя минут десять последние отряды начали выходить из тумана, продолжая стрелять лазерами по лампам в потолке. Работали слаженно, по одному человеку на каждую лампу, выстреливали по диагонали, чтобы осколки не упали прямо на них, после чего переходили к следующей. Постепенно, все пространство трассы погружалось в полумрак, которое освещалось лишь светом с нашей стороны. И вот, наконец-то, последние отряды арьергарда подошли к нам, протянув за собой несколько детонационных шнуров. Остальные же просто смотрели на темный коридор пешеходной трассы. - Подрывай.- скомандовал один из СПО-шников и трое солдат нажали на кнопки. Где-то за трассой прогремела серия громких, практически оглушительных взрывов. Они моментально перемешались, из-за чего не получилось определить, сколько именно взорвалось зарядов. Затем по коридору начали разноситься звуки обрушения, а из-за нескольких поворотов вырвались клубы густой серой пыли, которая отражал свет ламп над нами. - Господин комиссар,- произнес майор,- Операция завершена. - Принято,- ответил я ему,- Арьергарду - отступать. - Слушаюсь, господин комиссар,- ответил тот же СПО-шник, который явно тут был командиром. Через пару секунд все солдаты развернулись, построились в колонну по два и бегом направились к резиденции. Теперь лишь мы оставались в этом котле. - Господа, наша миссия здесь выполнена,- обратился я ко всему офицерам, которые внимательно смотрели на меня,- Отходим. Все вместе мы кое-как сползли с поддонов и направились по трассе к резиденции. Там нас уже ждали гвардейцы, которые теперь становились новым арьергардом, пока солдаты из прошлого арьергарда эвакуировались. Теперь уже ждать нам ничего не нужно было - резиденция тоже подлежала подрыву, потому можно было спускаться вниз, чтобы затем добраться до транспорта. При этом, мои мысли были заняты совсем другими темами. "- Почему бунтовщики не атаковали?"- вопрошал я сам у себя, продолжая идти вниз по заминированной лестнице и чувствовать, как у меня вновь поднимается температура. Во всяком случае, наша операция была практически полностью завершена и это уже был повод порадоваться. Но я понимал, что это еще не конец. Далеко не конец. Война продолжалась.