Темные коридоры

На следующий день. Комиссар Августин Мерцелиус.

- Продвижение идет... медленнее, чем планировалось изначально,- в голосе подполковника Абриваса звучала прямо-таки неловкость. Услышать подобное было не сильно приятно. В какой-то мере даже неожиданно. В то время, как у нас получалось продвигаться по графику, хоть и с немаленькими потерями, на других участках было все не так хорошо. Одновременно со словами подполковника перед глазами появилась голографическая карта, на которой были показаны наши зеленые территории, красные территории Второго Фронта, а также желтые территории, которые были захвачены после начала операции. И уже одного взгляда было достаточно, чтобы понять - дела действительно идут не сильно хорошо. Да, желтая территория уже образовывала своеобразный пузырь вокруг красной, то есть мы продвинулись по всем направлениям и сжали Второй Фронт. Но при этом продвижение было явно неравномерным. Где-то фронт продвинулся только на несколько сотен метров за эти сутки, а где-то уже на пару километров. Где-то фронт был более или менее ровным, а где-то были довольно серьезные выступы. Все это создавало удручающую картину. - На большинстве направлений график наступления выполнить не удалось. Группы "Один" и "Два" столкнулись с особенно серьезным сопротивлением, культисты перевели к ним самые мощные подкрепления. Группа "Один" выполнила суточный план наступления на семьдесят процентов, группа "Два" - на пятьдесят. На карте было показано, как обе группы смогли продвинуться вперед, к центру территории культистов. Результаты не радовали, от слова "Вообще". - По какой причине продвижение такое медленное, подполковник?- сердито спросил Геберик. - Культисты упорно сопротивляются на всех направлениях. Потери выше ожидаемого, в следствии чего на некоторых участках атаки пришлось отменить. Также зафиксировано, что культисты постоянно отступают, когда у них возникает угроза окружения. В следствии этого их потери, даже несмотря на весь их фанатизм, куда ниже, чем ожидалось. Это также способствует усилению их сопротивления, хотя при этом нам не приходится тратить время на зачистку тылов, там никого не остается. И еще, начали возникать... проблемы с дисциплиной среди новобранцев. Одни отступали без приказа вследствие больших потерь, другие отказывались идти в атаку. Отдельные личности сомневаются в словах капелланов и считают, что Тварь, возможно, действительно является посланцем Бога-Императора, раз культисты, тоже вильярцы, так рьяно сражаются. Это спровоцировало задержки на некоторых участках, что, в свою очередь, позволило культистам подвести подкрепления и усилить свою оборону. Пару секунд Геберик молчал. - Понятно,- прозвучало от него,- Необходимо усилить напор - подобные темпы слишком медленные. Используйте силы второго эшелона в авангардных атаках на тех участках, где сопротивление будет слишком сильным и замените их силами из третьего эшелона. - Слушаюсь, господин прим-полковник,- спокойно и почтительно проговорил Абривас. - Также необходимо разобраться с дисциплиной,- раздраженно продолжил Алтанзор,- Всех, кто отступал без приказа или отказался идти в атаку, расстрелять. Также назначить заградотряды для авангардных войск - любое отступление недопустимо. А вот это уже мне не нравилось совершенно. Всяких трусов из числа вильярцев у нас в полку тоже оказалось довольно немало. Не сказать, что мне было совсем уж жалко этих людей, учитывая, что тут все находились в одинаковых условиях... однако было понятно, что на расстрел их всех отправлять - плохая идея. Как-минимум, это были опытные солдаты, которые нам еще нужны. Но что еще важно, это был удар по моей репутации. Я давно отказался от практики массовых расстрелов и внезапно менять положение дел просто из-за приказа Алтанзора я не собирался. - Не думаю, что стоит так делать, прим-полковник,- проговорил я коротко, после чего в воксе наступила тишина. Можно было только представить себе лицо Алтанзора в этот момент. Да и всех остальных тоже. - В каком это смысле, комиссар Мерцелиус?- по голосу прим-комиссара было понятно, что он был бы очень рад меня сейчас придушить. - Я не считаю, что все те солдаты, что струсили, заслуживают смерти, особенно в наших условиях,- начал объяснять я,- Если они пожелают раскаяться в содеянном, я готов им дать шанс смыть свои грехи кровью в бою с культистами. - Эти люди заслуживают смерти, комиссар Мерцелиус,- ответил мне Алтанзор шипящим от злости голосом. - Я согласен с прим-комиссаром,- уже более спокойно, хоть и с натяжкой, продолжил Геберик. Вопрос, действительно ли он так считал или же просто хотел подлизать Алтанзору, который мог его расстрелять в случае чего, оставался вполне себе открытым. - Ваше мнение по этому вопросу зафиксировано, господа,- спокойно сказал я. Еще пару секунд тишины. - Комиссар Мерцелиус, я не думаю, что у нас есть сейчас время и возможности организовать штрафные легионы,- Геберик явно хотел, чтобы я отказался от своей затеи. Или просто показать Алтанзору, как он старается. Тут все еще было сложно сказать однозначно,- Арбитрес не в том состоянии, чтобы следить за ними. - Я и не собирался организовывать штрафные легионы, прим-полковник. Все, кто проявил трусость, будут отправлены в авангард, чтобы делом доказать свое раскаяние. - Это довольно рискованно, комиссар Мерцелиус,- ответил мне Юмиркат,- Без взрыв-ошейников эти люди могут попытаться сбежать. - Им нет смысла пытаться бежать к культистам, учитывая, что им прекрасно понятны их перспективы. Потому тут можно не переживать, им деваться в данных условиях просто некуда. Их отправят в бой и если они выживут после одной смены, то смогут вернуться в строй на правах гвардейцев, если же... - Исключено,- грозно и злобно сказал Алтанзор,- Одной смены недостаточно для того, чтобы эти трусы искупили свои грехи перед Богом-Императором. Они должны быть казнены сегодня же. Я закатил глаза. Пускай никто и не видел, но это было и неважно. - Касательно солдат Верлонского полка окончательное решение за мной, прим-комиссар,- проговорил я как можно спокойнее, решив, что пора уже заканчивать этот разговор,- Все наши солдаты, которые струсили, отправятся в бой на одну смену для искупления своего преступления. Все, кто напал на командиров, будут выведены из боя для проведения должного следствия и определения меры наказания. Богохульники будут казнены сегодня же. Пока Алтанзор молчал, я вновь посмотрел на красивый узорчатый ковер, что был повешен на стене квартиры, где я и расположился для совещания. К счастью, я мог себе позволить в этом плане ему не подчиняться вовсе - у прим-комиссаров не было полномочий вмешиваться во внутренние дела полков и методы работы их комиссаров, пока те не творили откровенной херни. Мои действия под это не подпадали никак. - Я согласна с комиссаром Мерцелиусом,- произнесла неожиданно комиссар Исъегут, из Атвасанского полка,- - Поддерживаю,- проговорил комиссар Ямгезан, из Увисарского полка,- Все же, людей и так мало. Если они готовы смыть свои грехи кровью, я им мешать не стану. Больше поддержки не от кого не было. Ичкехум из Сетьянского полка и Увок из Мингырского ничего отвечать не стали. - Я понял,- холодно и довольно злобно ответил Алтанзор. - Что ж, в таком случае, продолжим,- продолжил уже прим-полковник, причем таким голосом, словно он хотел как можно скорее уйти от всей этой темы. Вероятнее всего, оно так и было,- Подполковник Абривас, есть ли необходимость в стратегической корректировке плана? - Только в корректировке расписания, господин прим-полковник,- проговорил командующий операцией,- На некоторых участках выполнить план вовремя не выйдет уже никак. - Это касается групп "Один" и "Два"? - С большой долей вероятности, даже если мы используем резервы. Но тут сказать сложно, зависит от того, насколько сильно культисты будут пытаться нас остановить и сколько у них вообще еще есть резервов,- объяснил подполковник. Судя по карте, стоило признать - скорее уж графики наступления можно отправлять в сортир, в качестве туалетной бумаги. Культисты сопротивлялись сильно и при этом довольно прагматично, были готовы, как держаться постоянно, так и отступать, когда это понадобиться. Потому мечтать о наступлении по графику тут уже можно было и не мечтать. - Понятно,- Геберик звучал не сильно довольным подобными результатами,- Комиссар Мерцелиус, вы со своим отрядом в состоянии помочь группе "Один" в их наступлении? Учитывая ваше оборудование, это могло бы оказать серьезную поддержку наступающим. Подобное предложение было... довольно-таки неожиданным. Однако при этом, я понимал, что логика в этом все же была. Наступление этих двух групп было для нас достаточно важным, так как оно должно было расчленить территорию культистов вначале надвое, а затем начетверо, благодаря чему их полный и окончательный разгром будет произведен куда быстрее. При этом только у меня из всех комиссаров теперь были силовые щиты - губернатор мне их подарил, а вот давать им остальным он не собирался, так как иначе его Преторианская Гвардия будет серьезно ослаблена, что в свою очередь может привести к новым попыткам свержения. Чего нам было совсем не нужно. - Думаю, что да, прим-полковник. Я постараюсь в кратчайшие сроки лично присоединиться к группе "Один". "- Она бы не одобрила..." Внезапная мысль заставило все внутри вспыхнуть неприятной горечью и холодом пустоты... Я тряхнул головой. Ее больше не было. Нечего было об этом думать. - Благодарю, комиссар Мерцелиус,- Геберик звучал уже куда более радостным,- Теперь следующее, подполковник Абривас. Как обстоят дела с сохранением инфраструктуры? - С этим все... куда сложнее,- подполковник явно не хотел сообщать эти новости,- Рельсовые дороги культисты разобрали полностью и использовали в качестве материала для строительства баррикад. Судя по данным, вместо сварки они использовали силу Твари, которая эти рельсы просто... рвала на мелкие отрезки, чтобы их можно было использоваться. Некоторыми рельсами забаррикадировали лестницы, что также создало на некоторых участках серьезные препятствия для наступления. "- Вот Кальснарт обрадуется..."- не удержался от сарказма хотя бы мысленно. - С электростанциями также все плохо - зарядные станции и подстанции повреждены культистами уже давно, еще до начала операции. Аварийные батареи культисты уничтожают при нашем наступлении. Тоже самое касается водяных насосов и вентиляционных установок - они или уже давно повреждены, или их повреждают. А вот этот момент был довольно странным и не совсем понятным для меня. Ладно бы еще рельсы - из них баррикады можно делать. В местных условиях, когда легкодоступного материала для их строительства не сказать, чтобы много, они вполне себе для этого годятся, тем более с использованием силы Твари. Но на кой черт этим ублюдкам сдалось все остальное? Зачем тратить силы, время и боеприпасы на то, чтобы уничтожить гражданскую инфраструктуру? Для нас это все не особо нужно, воду подвозят, электричество от полевых батарей, а с вентиляцией вопрос решается быстро. Чтобы просто нам поднасрать напоследок перед поражением? Потому что поднасрать удается довольно сильно, это все потом придется долго восстанавливать. Пока что это был единственный вариант, который я видел. Никакого другого смысла я лично не видел в подобных действиях. - Что ж, это печально слышать,- Геберик был явно недоволен услышанным, но тут уж ни от кого эти новости не зависели,- Теперь еще один момент. Сутки назад, во время своего наступления, комиссар Мерцелиус наткнулся на огромный могильник в храме имени Святого Тимофира - культисты свезли туда несколько тысяч трупов, которые начали активно разлагаться и стали кормом для насекомых, грызунов и прочих вредителей. От услышанного по всей спине вновь прошлась дрожь. Душ я уже успел принять и я отлично помнил тот запах, который я почувствовал, когда снял противогаз. Пускай я был готов, выблевал я тогда все, что вообще можно физически выблевать из желудка. - Выяснилось, что ситуация вышла довольно серьезная. После того, как храм был вскрыт во время наступления, все эти вредители стали покидать храм. Сейчас они быстро распространяются по коридорам и вентиляции, что уже вызывает беспокойство, так как в первую очередь они навредят расположенным рядом солдатам. Также это уже вызвало обеспокоенность планетарного губернатора, так как Санитарный Контроль не был снабжен должным количеством необходимых веществ для обработки местности - не предполагалось, что нечто подобное может произойти. На данный момент это единственный такой случай, однако, необходимо быть готовыми к тому, что такое может повториться. Потому, все храмы объявляются неприкосновенной территорией. В случае, если они загерметизированы, вскрывать их запрещается, пускай ими занимается Санитарный Контроль, иначе у нас будет еще больше рассадником болезней. Этот момент тоже был довольно плохим. У меня, как и у всех солдат, что были со мной в храме, уже вся верхняя часть лица была покрыта волдырями от укусов насекомых, и было понятно проблемы могут быть еще хуже, ведь относительно рядом с храмом вскоре придется располагать полевые казармы и лазареты, куда насекомые, грызуны и прочая живность непременно отправятся. А они, в свою очередь, были разносчиками всякой заразы. Только эпидемий еще не хватало. У меня, а также верлонцев и акитосцев были, конечно, прививки от всех местных болячек, однако у вильярцев с этим было куда как хуже - им прививки не делали. - В остальном же, господа и дамы, операция проходит вполне успешно, потому она будет продолжаться без серьезных изменений. Конец связи. Канал связи закрылся. В квартире, где я сидел, смотря на настенный ковер, повисла тишина. Перед глазами внезапно возникло лицо Ниринты. Вновь стало тоскливо на душе. Одиноко. Пускай я с ней не виделся достаточно долго... Я хотя бы знал, что с ней все в порядке, что она в безопасности, что у нас еще есть шанс увидеться или хотя бы просто поговорить. Даже без встреч или хоть каких-то разговоров я ощущал ее присутствие рядом с собой. Ощущал, что она у меня есть. Простых мыслей оказывалось достаточно, чтобы на душе становилось легче. Теперь же ничего этого не было. Теперь она была мертва. Погибла, банальной глупой смертью, из-за какой-то поломки в шаттле, обыкновенной банальной случайности. От этого особенно было тошно до такой степени, что меня это не отпускало до сих пор. Вот живет себе человек, военный, вроде ожидаешь, что может погибнуть в бою... а в итоге погибает в космосе от взрыва и разгерметизации. И ничего ты с этим не сделаешь. Подобные аварии никогда не спрашивают, когда тебе удобно по жизни с ними столкнуться. Они просто берут и происходят, всегда неожиданно, и к ним никогда нельзя быть готовым. Только вот обычно ко всему этому относишься спокойно, никогда не задумываешься об этом, пока оно не происходит лично с тобой. И вот, ее больше нет. Я ее никогда не увижу... Я резко потрусил головой, отгоняя от себя все эти мысли. "- Все, пора двигаться..."- проговорил я, резко вскакивая с дивана. Нечего тратить время на самоистязания. Так можно часами лежать и думать о том, как такое могло произойти и как это несправедливо. Как я уже сам себе говорил, гавно случается. И даже если оно было настолько болезненным для меня лично, все равно нужно было двигаться дальше. Как бы тяжело не было. Отправив сообщение Рингеру, Раоту и Бюрдару о том, чтобы они отправлялись в расположение частей группы "Один", я направился к выходу. Открыв довольно красивую узорчатую дверь из лакированного дерева, я вышел в коридор. Остальные квартиры сейчас были открыты, так как в этом жилблоке обустроили казарму, а вентиляция работала плохо, потому нужно было как можно меньше закрывать двери. Задохнуться будет, конечно, сложно, но вот получить побочки от повышения концентрации углекислого газа в воздухе - это запросто. Повернув направо, я направился вперед по коридору в сопровождении Бюрдара, который все это время стоял в качестве охранника. Жизнь в самом жилблоке кипела. Многие гвардейцы стояли в коридоре и курили, из разных комнат доносился ржач десятков человек за раз, воздух был наполнен различными запахами еды, которую гвардейцы смогли принести с собой и теперь пытались приготовить. Один раз даже послышался звук открытия газировки, которая явно была так разболтана, что часть просто вылилась, вызвав очередной коллективный приступ смеха. В общем и целом, солдаты отдыхали после пережитого. Они смогли выжить в последние сутки. И вскоре им предстояло вновь отправится в бой. Я бы и сам был не прочь отдохнуть каким-то таким образом. Однако у меня работы было побольше, чем у простых гвардейцев. Необходимо было разобраться со всем тем дерьмом, что произошло во время наступления, а затем отправляться к группе "Один" вместе с остальными. Единственное, что я подмечал - это то, насколько все же стало легче дышать и думать после того, как мы покончили с Тивгартом и Барагацем. Теперь не нужно было думать о том, что они что-то замышляют, не нужно было переживать, что в любой момент они попытаются ударить и свергнуть губернатора. Они уже попытались и проиграли. Они побеждены, повергнуты. Мы выстояли против них. В какой-то мере, в это до сих было трудно поверить. Все произошло настолько быстро, что я не успевал перенастроить себя с одной темы на другую. С другой стороны, именно этого я и добивался. Я всеми силами пытался, чтобы раз уж Тивгарта не удалось остановить, то хотя бы сделать так, чтобы все это не превратилось в очередной затяжной конфликт с чудовищными для нас последствиями. Последствия были, причем довольно серьезными, однако они и близко не стояли с тем, что могло бы быть, если бы мы не справились с Тивгартом так быстро. Единственной занозой у меня в мыслях оставался ублюдок Барагац. Новостей по нему никаких не было. Не было даже хоть каких-то зацепок по этому поводу. Причем как бы не старались следователи, что губернатора, что Экклезиархии, что Арбитрес, что Комиссариата, все равно не удавалось ничего найти. При этом дело еще усугублялось всем тем кошмаром, что успел произойти или до сих пор происходил в тылу. Но меня все это уже беспокоило слабо. У Барагаца не было ничего, чтобы хоть что-то сделать. На него уже выписали тайную анафему и приказ на ликвидацию - что бы он не сделал, какие бы связи не использовал, его убьют при первой же встречи. Суда ему можно было не ждать - его убьют, даже если он с поднятыми руками выйдет с возгласами "Я сдаюсь", таково было решение Абаша и никто ему возмущаться не стал. К тому же, этот ублюдок ничего не делал и не пытался себя как-то показать. А это означало, что пока что можно было не думать о нем и сосредоточиться на чем-то куда более важном. Что я, собственно, и собирался сделать. Во время ходьбы, я начинал все сильнее ощущать неприятный зуд на волдырях от укусов. По заверением санитара вильярца, укусы не были опасными - максимум могли вызвать неприятную чесотку, причем довольно продолжительную. Куда большую опасность представляло расчесать их и загнать какое-нибудь гавно в слизистую, после чего получить воспаление. Помочь тут должны были различные мази, которые на этой планете можно было купить в аптеке, вот только в местных условиях аптеки как-то не работали, а в санитарные фармакологические списки эти крема не вошли, так как считалось, что они будут без надобности. Так что пока приходилось терпеть и сдерживать себя, особенно от того, чтобы расчесать себя аугментической рукой. А то мало ли, еще не замечу и вуаля, привет гангрена. Прямо, налево, по лестнице вниз на три этажа, потом прямо, направо, потом налево, снова налево, направо и я оказался на месте. Всех, кто натворил какой-то херни во время наступления на участке нашего первого батальона, собрали на одном из логистических складов. Они ждали моего решения. - Господин комиссар!- резво произнес кадет, что отвечал завесь этот своеобразный лагерь арестантов,- Комиссар-кадет Янжик Кребишов! - Вольно, комиссар-кадет,- ответил я и кадет мигом слегка расслабился,- Всех доставили уже? - Так точно, господин комиссар,- кивнул кадет, пока мы оба стали идти дальше по коридорам, которые также были освещены аварийными красными лампами,- В общей сложности - семьсот сорок пять человек. Четыреста восемнадцать отказались идти в наступление, двести семь сбежали, тридцать шесть напали на командиров, трое убили командиров и восемьдесят один богохульник. Расстрельные команды уже готовы. - Понятно,- хмуро ответил я, продолжая ощущать все усиливающийся зуд,- Ведите сперва к тем, кто просто струсил. - Слушаюсь, господин комиссар!- ответил Янжик, после чего развернулся и направился вперед по коридору. "- Недурно..."- пронеслось у меня в голове, когда я задумался о том, сколько людей оказалось арестовано. Семьсот восемнадцать при штате батальона в десять тысяч - уже немало. Но что еще хуже, это было только из одного батальона. Во втором, что был под командованием Веркиса и сейчас был костяком группы "Один" ситуация, скорее всего, будет хуже. Пока мы шли, зуд переходил из разряда "Раздражающий" в разряд "Неприятный". Врачи об этом предупреждали, так что оставалось только терпеть. Несколько поворотов, коридоров, по лестнице вниз, и мы оказались в довольно большом складе, примерно двадцать на сто метров и с потолков метров в десять, минимум. Никаких полок, стеллажей или товаров тут не было. Вместо этого вся площадка склада была заполнена рядами из сотен людей, одетых в гвардейские поддоспешники. Многие из них сидели на коленях, свесив головы, другие сидели, поджав колени к груди и положив на них голову, третьи лежали, а четвертые и вовсе склонили головой к полу и явно молились. Вдоль одной из стен стояла очередь из таких же арестантов в дверь, которая была помечена местным знаком "Туалет". А под всеми четырьмя стенами стояло несколько десятков гвардейцев в полной броне и с лазганами. Они внимательно следили за арестантами и явно были готовы в любой момент выстрелить по тому, кто попытается хоть пискнуть неправильно. - ВСЕМ ВСТАТЬ!!!- взревел резко кадет, пройдя несколько шагов. Все солдаты вздрогнули и посмотрели на нас, а затем начали быстро и практически синхронно вскакивать на ноги. Всего несколько секунд и все уже стояли, положив руки за спину и расставив ноги на ширине плеч. Пройдя еще дальше, я остановился на середине одной из сторон и посмотрел на солдат. Те смотрели на меня в ответ с нескрываемым страхом. Некоторые наоборот, пытались отвести взгляд. Двое и вовсе дрожали, не в силах контролировать себя. Всем было страшно. Всем понимали свое положение. - Гвардейцы!!!- как можно громче прокричал я. Без Гихьяна и Димы по другому было нельзя,- Вы все - согрешили!!! Многие, кто стоял впереди, вздрогнули. Где-то кто-то заплакал. Очередное доказательство того, что эти люди были куда менее стойкими, нежели верлонцы или акитосцы. - Однако! У вас есть шанс искупить свой грех!!! Все вновь вздрогнули и шокированными глазами уставились на меня. По толпе прошелся ропот. - Те, кто готов раскаяться в содеянном, снова отправятся в бой!!!- продолжил я,- Кто переживет одну смену - тот будет прощен! Кто падет в бою - будет отпет, как гвардеец, а не как предатель! Отправляетесь немедленно! - Аллилуйя!!!- прокричал чей-то истеричный крик из рядом, который смог прокричать весь тот ропот, что поднялся на складе,- Мы спасены!!! Славься Бог-Император!!! Славься комиссар Мерцелиус!!! Аллилуйя!!! АЛЛИЛУЙЯ!!! АЛЛИЛУЙЯЯЯЯЯ!!! ААА!!! ААА!!! "- Кажись кто-то переволновался..."- подумал я про себя, пока крик начал стихать. - Врача сюда!- прокричали из толпы, которая продолжала шуметь после моего объявления. - Зовите врача,- приказал я кадету,- И ведите к богохульникам. - Слушаюсь, господин комиссар. Кадет быстро вызвал санитаров, после чего мы вместе направились к одному из выходов. - Касательно тех, кто напал на командиров,- начал я говорить на ходу,- Их отправить на доследствие. Если выяснится, что командиры были некомпетентны, это смягчающие обстоятельства. Выдать им пятьдесят плетей и отправить на фронт, также одна смена. Убийцы командиров, при таких обстоятельствах - сто плетей с оказанием помощи, три смены вне зависимости от ранений и запрет на продвижение по службе. - Позвольте... обратиться, господин комиссар,- проговорил кадет не очень довольным голосом. - Разрешаю. - Можно узнать, почему наказания такие... мягкие. Трусость, неподчинение командирам и уж тем более убийство командиров - это довольно тяжкие преступления. Виновные в них заслуживают... куда более сурового наказания. Вплоть до смерти и анафемы. - Хороший вопрос, комиссар-кадет,- спокойно ответил, посмотрев на ведущего меня собеседника,- Дело в том, что я сам по себе не сторонник расстрелов. И их применение я допускаю при совершении самых тяжких преступлений - предательство, ересь и тому подобное. В нынешних обстоятельствах у нас есть возможность обойтись без них, тем более, что это позволит сохранить опытных военных. С ними у нас серьезный дефицит. - Эти солдаты струсили и позволили себе нападение на командиров. Честно сказать, я... не думаю, что нам так уж сильно нужны подобные солдаты. - Мы набираем в Гвардию не самых опытных и прожженных в боях людей. Некоторые из них не выдерживают, но если они раскаиваются в содеянном, я готов дать им один шанс исправится. Если они докажут свою искренность делом, значит, их можно возвращать к нам в строй, что будет очень полезно для наших подразделений. - Я... вас понял, господин комиссар. Прошу прощение, что побеспокоил,- Янжик звучал довольно виновато. В ответ я слегка улыбнулся, чтобы разрядить обстановку. - Не стоит, комиссар-кадет. Вы правильно сделали, что задали мне вопрос, когда немного не поняли моих действий. Лучше делайте это часто, нежели редко. Так меньше шанса, что вы допустите какую-то серьезную ошибку. Янжик немного выпрямился и вздернул подбородок. - Я это запомню, господин комиссар,- ответил он. Мне его вопросы были понятны - все же, преступление тех людей было довольно серьезным в плане дисциплины. Но расстрелять я их все равно не мог. Мне было вполне понятно, почему так вообще произошло. При пополнении полка в первую очередь пытались закрыть потребность в сколь-нибудь опытных и боеспособных солдатах, и ради этого часто приходилось жертвовать такой вещью, как психологическая стойкость. Порой ее не проверяли вовсе, потому что на такое времени просто не было. Про то, чтобы пытаться исправить ситуацию во время спокойствия на фронте, тоже не могло быть и речи - это было дело нескольких месяцев постоянной муштры, а солдаты были нужны на фронте постоянно, так что это делали в очень ограниченных количествах. Да, не сказать, что это было правильно. Все же, из-за этого мы ситуация в войсках была не самой лучшей. Но тут уже выбирать не приходилось. Ставка была сделана на скорость нашего продвижения, а значит - и скорость пополнения войск. Издержки... были неприятными. Вот только альтернативой было еще большее затягивание конфликта, усиление проблем в тылу и экономике, а соответственно - больше волнений и больше жертв среди гражданских, в том числе женщин и детей. Стоило ли оно того? Я считал, что да. Солдаты на то и солдаты, чтобы защищать гражданских, даже таким странным способом. Цинично, конечно. Но я также платил эту цену и считал ее приемлемой. Через несколько секунд я и Янжик завернули и остановились рядом с небольшими дверьми, которые находились под охраной двух гвардейцев с комиссарскими нашивками. Те встали по стойке "Смирно", после чего один из них открыл дверь, впуская нас внутрь. Еще один склад был куда меньше по размеру, всего метров двадцать на пять, и с потолком метра на четыре. Здесь сидели все, кто начал задумываться о Твари, как о пророке Бога-Императора. Богохульники. По меркам Империума - эти люди были в стократ хуже, нежели те, что сбежали с поля боя или же напали на командира. И это было заметно. Все без исключения лица были избиты от состояния "очень сильно" до опухшего сине-бордового месива, все были в уже засохшей крови. На бритых головах у многих - большие шишкообразные подкожные гематомы. У некоторых сломаны носы и челюсти. Про состояние зубов даже думать не хочется, вряд ли тут найдется хоть один и с целыми. Плюс к этому, у некоторых были видны вывихи голеностопа. При этом у всех были завязаны руки, а на штанах у всех виднелись мокрые пятна, от чего в воздухе витал довольно отчетливый запах мочи и немного экскрементов. А несколько человек и вовсе лежали, причем в таких позах, словно свалились без сознания и так остались лежать, никем нетронутые. Было понятно - во время их задержания на методы не скупились, не говоря уже про условия содержания. Охраны здесь было поменьше, чем в прошлый раз, но тоже достаточно прилично. В случае, если тут что-то произойдет, шансов чего-то добиться у арестантов не было. Сразу прибьют. - ВСЕМ ВСТАТЬ!!!- вновь рявкнул кадет, но на этот раз реакции не последовало. Ни от кого. Больше половины даже не посмотрела на нас и продолжала глазеть в пол, в то время, как оставшиеся смотрели молча, с неприкрытой злобой или просто обреченным ожиданием,- Я сказал - всем встать!!! На второй раз один из арестантов криво ухмыльнулся с нескрываемым сарказмом. Он просто смеялся над кадетом. - Не стоит, комиссар-кадет,- проговорил я,- Им уже на все плевать. - Слушаюсь, господин комиссар,- тихо проговорил Янжик, пока я повернулся к сидящим арестантам. - Солдаты!!!- крикнул я,- Вы все совершили чудовищное преступление! Вы позволили себе богохульство! За это... - И где же мы богохульничали?- довольно неожиданно прозвучал вопрос от одного из арестантов в первом ряду, перебив меня. Относительно остальных он выглядел еще довольно хорошо. Синяки, небольшая опухлость на лице, разбитые губы, лицо в крови и гематома на черепе - это да. Но это было куда лучше, чем у многих. Я решил, что стоит все же ответить. Тут были гвардейцы, в том числе и вильярцы. Необходимо было показать им, что я не собираюсь бояться отвечать даже на такие вопросы. Попытаюсь этого ублюдка заткнуть - они могут воспринять это, как страх перед его словами. А это будет серьезным ударом как для меня, так и для них. Подобного лучше всего избегать, то мало ли. - Вы решили, что Тварь - это посланник Бога-Императора! Что есть самое настоящее богохульство!- как можно увереннее сказал я,- Вам неоднократно говорили! Тварь - это мощный псайкер, сошедший с ума из-за своей силы! К сожалению, такое иногда случается с ними! - А откуда вам знать, что он именно что сумасшедший?- задал вопрос еще один арестант, со второго ряда,- Что, если это вы его неправильно поняли!? Что, если сопротивляясь ему - мы грешим против Бога-Императора! - Он убивает просто ради забавы!- громко произнес я свой аргумент,- Рвет солдат на куски и поедает их! - Наверняка вы сами это придумали!- сказал еще один. - А даже если это и правда, значит так надо!- вскрикнул очередной умник. - Именно! Он посланец Бога-Императора! - Он пришел очистить планету греха! А вы боитесь его, потому что сами грешники! - Вон, как всем рты пытаетесь заткнуть! - Вы предали Бога-Императора! - Богохульники! Сидящая толпа начинала распаляться, причем отнюдь не на шутку. Все больше и больше возгласов шло от тех, кто был в состоянии вообще говорить, пока те, кто не мог этого делать, просто одобрительно мычали, чтобы добавить шума, одновременно показывая пальцем то на нас, то на тех, кто говорил. Гвардейцы-охранники, тем временем, уже прицелились из лазганов в направлении арестантов. Те не пытались вставать и вряд ли смогли бы, но становило уже отчетливо понятно, что тут говорить больше ни о чем не выйдет. - За совершенные вами богохульства вы все приговариватесь к смертной казни и анафеме!- прокричал я, чтобы меня услышали другие гвардейцы. Стоило им напомнить, какое тут преступление было совершено. - Начать выводить их для расстрела?- задал вопрос Янжик. - Не будем тратить на это время, у нас других дел по горло,- сказал я. Все же, на то, чтобы вывести восемьдесят одного психа, нужно было в два раза больше людей и немало времени. Подобное совсем не стоило возможности расстрелять этих ублюдков здесь, на месте. потому я переключился на вокс,- Гвардейцы - целься! Солдаты быстро навелись на цель, пока толпа арестантов бушевала все сильнее, выкрикивая в мою сторону религиозные возгласы вперемешку с матами и проклятиями. Я вместе с Бюрдаром и Янжиком также взялся за лазган и прицелился. - Гореть вам за ваши грехи! - Этот мир будет очищен силами посланца! - Посланец всех вас найдет и уничтожит! - Огонь!!! Палец нажал на спусковой крючок. Ярко-алые лазерные лучи начали мигать, врезаясь в арестантов и убивая практически сразу, пока их поддоспешники во всю дымилась. Крик арестантов резко усилился. Многие кричали какие-то молитвы, другие продолжали говорить, что мы не правы, пока лазерные лучи не прерывали их жизнь раз и навсегда. Несколько секунд и все было кончено. Все восемьдесят один человек, что лежал здесь, был убит, получив лазерным лучом в голову или же в грудь. Поддоспешники их не загорались, они были сделаны специально, чтобы этого не допускать, но они теперь активно чадили серым дымом, что заполнял собой комнату склада. Запах же горелых синтетических материалов довольно быстро дошел до меня, от чего в горле запершило и начали срабатывать кашлянные рефлексы, которые у меня остались даже после установки искусственных легких. Еще и лицо продолжало зудеть. Стоило отсюда уходить. - Все на выход!- требовательно сказал я, после чего быстро вышел с территории склада. Воздух тут быстро показался мне холодным и куда более свежим, от чего я моментально сделал глубокий вдох полной грудью. Приятная свежесть. - Что ж, с подобными ублюдками говорить бесполезно - произнес я, подытоживая увиденное и решив все же дать некоторые поправки в инструкции,- Не будем впредь тратить на них время - лучше всего расстреливать таких на месте, сразу после того, как они совершат богохульство. Я передам это остальным кадетам и младшим комиссарам. - Слушаюсь, господин комиссар!- моментально ответил Янжик. После этого я повернулся к гвардейцам, что столпились в коридоре и теперь ждали дальнейших указаний. - Всем остальным, построиться! Стоило этому приказу прозвучать, как гвардейцы всего за несколько секунд построились вдоль стенки. - Только что вы видели, что из себя представляют богохульники!- начал я,- Вы видели, насколько сильно они погрязли в своем злостном богохульстве. Тварь - не посланник Бога-Императора! Этот сумасшедшее создание, которое использует колдовство для того, чтобы наделить себя непомерной силой! И именно от этой силы, от чувства собственного всемогущества и вседозволенности Тварь сошла с ума, устроив все это! Вполне возможно, что она верит в свою избранность Богом-Императором. Среди псайкеров подобное может встретиться, так как они не всегда понимают природу своих сил. К сожалению, это и наш случай тоже. Потому, что все, что нам сейчас необходимо - это не дать всему этому богохульству продолжить распространяться! Будьте стойкими ко всей этой богохульской заразе! Во славу Бога-Императора! - Во славу Бога-Императора!- прокричали все остальные солдаты хором. Я повернулся к ожидавшему приказов Янжику. - Возвращайтесь к работе, комиссар-кадет. Дальше я сам. - Слушаюсь, господин комиссар,- ответил тот вдохновленно. Здесь дела были сделаны. Одни арестанты отправлены в покаянный бой, другие расстреляны. Даже небольшую речь смог толкнуть. Вполне себе не плохой результат за день. Теперь оставалось только забрать подзаряженные батареи для силовых щитов и можно было выдвигаться в сторону группы "Один". Меня ждала моя тяжелая работа.