Через два дня. Полковник Верманд Шеркин.
- Приветствую всех, господа и дамы,- начал я собрание своей обыкновенной фразой, когда все полковники и комиссары подключились к собранию,- Начнем с общей ситуации на фронте. Пару нажатий рун и передо мной появилась голографическая карта, которая показывала нынешнюю ситуацию, в которой мы были. И складывалась она, стоило признать, не самым лучшим образом. - Итак. Насколько вы можете видеть, операция по соединению наших сил с плацдармом Эн-Два закончилась успешно. На данный момент снабжение плацдарма с наших основных позиций организовано в полной мере. Однако, следует признать, что дальнейшая ситуация заставила меня лично, а также полковника Тласгахара, удивиться. Дело в том, что противник не стал пытаться атаковать нас. Ни войска, что находятся на выступе, ни войска, что должны были ликвидировать плацдармы Эн-Четыре и Семь. Пробные атаки показали крайне низкую защищенность войск противника, что позволило нам конечно занять более выгодные позиции для обороны, но на этом преимущества наши заканчиваются. Акустическая разведка ничего путного дать нам не способна, а через вентиляцию пробиться не получается, но даже без них аналитики в один голос говорят - бунтовщики выводят войска из своего выступа через свободный коридор, а войска, что участвовали в уничтожении плацдармов Эн-Четыре и Семь отходят. Об этом же говорит и усилившаяся в разы оборона противника на самом выступе, наше продвижение там заметно затормозилось, а потери - возросли в несколько раз. Смысл всего этого понятен. Бунтовщики пытаются отвести войска в сторону провизионных хранилищ или же атаковать наши плацдармы, чтобы затормозить продвижение. Это позволит им выиграть еще время, чтобы попытаться дестабилизировать обстановку в тылу, что они сейчас делают еще более активно. В связи с этим возникает вопрос - что делать, учитывая изменившиеся условия? Несколько секунд офицеры молчали с задумчивым видом. И тут было над чем подумать, учитывая, насколько сильно все усложнилось из-за действий бунтовщиков. Мы ожидали, что они попытаются отрезать наш тонкий длинный выступ, который вклинивался в их позиции и перекрывал их огромный выступ, мешая их отступлению. Это было бы самым логичным шагом, учитывая, насколько там был растянут фронт. Они вполне себе могли провести окружение большой группировки, чем еще сильнее осложнили бы нам жизнь. Но по всей видимости, они узнали, как сильно мы там готовимся, и поняли, что мы их ждем, а значит шансы на успех не самые большие. Дополнительным стимулом не пытаться это делать для бунтовщиков могли стать чудовищные потери, которые они несли при наступлении на нас. Их свежемобилизованные части с кустарным оружием и броней имели катастрофически низкую боевую эффективность, годясь только на не самую лучшую оборону или же на закидывания нас трупами фанатиков, готовых умереть ради своего Манифеста. Вероятнее всего, тут сработало все и сразу. И теперь надо было понять, как на такое реагировать, так как это в планах не было. - Нужно попытаться остановить их эвакуацию на выступе,- произнес Оурвериш,- И как можно скорее. Благодаря тому, что они отправили войска на Эн-Семь, у нас получилось, вопреки изначальным планам, прорвать их оборону и перекрыть им две трети выступа. - Согласен с полковником Оурверишем,- поддержал увисарца Вальцевски,- И действовать надо как можно скорее. Каждая минута задержки позволяет им вывести из потенциального котла какую-то часть своих войск. - Я бы... крайне не рекомендовала этого делать,- произнесла Римора, привлекая к себе всеобщее внимание. - И почему же вы так считаете, полковник Фенгердиз?- спросил с хмурым видом Алтанзор. Ему услышанное явно не понравилось. - Потому что бунтовщики к этому явно готовы, в отличие от нас. Они уж точно подготовились к тому, что мы попытаемся отрезать этот небольшой коридор, а потому войск для прикрытия отхода там явно столько, что о быстром прорыве не может быть и речи. И не забывайте, насколько они будут мотивированы - за их спинами будут отходящие солдаты, что идут защищать провизионные хранилища. Мы и так уже увидели, насколько бунтовщики стойкие в обороне. Тут ситуация будет еще хуже, я в этом даже не сомневаюсь. - Бунтовщики плохо обучены и оснащены в основной своей массе,- уверенно заявил комиссар Ичкехум,- Да и оборону они явно подготовили наспех. У нас есть возможность. - На том участке мы тоже подготовлены плохо,- продолжала командир Атвасанского полка,- Войска, что участвовали в операции, явно измотаны. К тому же, туда еще нужно подвести значительные резервы и запасы снабжения, это дней десять подготовки минимум, учитывая, с какой обороной мы столкнемся. А за это время в операции уже не будет особого смысла. - Согласен с полковником Фенгердиз,- произнес Тласгахар,- Потери нашего полка оказались выше ожидаемого, да и уровень истощенности немаленький. Бунтовщики оказали нам серьезное сопротивление. В СПО ситуация еще хуже, могу вас в этом заверить. - Мы можем использовать еще неиспользованные войска на противоположной стороне выступа,- предложил Вальцевски. Тут стоило согласиться, войска там действительно были, их еще не задействовали, а с запасами все было нормально. - Односторонняя атака мало к чему приведет,- ответила Римора,- Бунтовщики смогут сосредоточить все войска там. Если же атаковать вначале с одной стороны, а потом с другой, это тоже не приведет к быстрому результату. У противника не будет проблем с тем, чтобы перебросить часть отступающих войск на фронт, расстояние там совсем небольшие. Аргументы у Фенгердиз были довольно весомыми. - У бунтовщиков все равно не выйдет нас остановить полностью. Силы не сопоставимы,- все также настаивал Алтанзор. - Но задержать они нас смогут. Задержать достаточно, чтобы вывести значительное количество войск и при этом нанести нам значительные потери. А когда мы перекроем их, то очень сомнительно, что мы их сможем разбить быстро, учитывая, сколько там людей останется. На это тоже потребуется время, ведь сдаваться они явно не станут. - Мы можем просто держать их в окружении,- предложил комиссар Ямгезан. - Держать же их в окружении до самого разгрома основных сил бунтовщиков, будет слишком сложно - это заставит нас выделить на это значительные силы, которые нужны на других участках,- не согласился уже комиссар Увок. - Подтверждаю,- продолжила Исъегут. - Думаю, идея окружить бунтовщиков не самая лучшая при нынешнем положении дел,- произнес я, подытожив все "За" и "Против". - Полковник Шеркин,- заметно недовольным голосом сказал прим-комиссар,- Я бы крайне рекомендовал пересмотреть свое решение. - Решение окончательное, прим-комиссар,- прямо сказал я,- Мы не можем себе позволить настолько внушительные потери, которые нам сулит подобна операция. Потому нам надо действовать иначе. - Можно атаковать противника, которые отступает с бывших позиций плацдармов Эн-Четыре и Семь,- предложил свою идею полковник Амигецот,- Оборона противника там, как уже было сказано, слабая, а противник явно передислоцируется. Мы сможем атаковать их в тыл. Это их не остановит, но они будут вынуждены оставлять арьергарды, причем довольно многочисленные. С учетом того, что их оборона будет наспех организованной, нам не составит слишком большого труда наступать. И потери будут умеренными. С одной стороны план звучал хорошо. Подобное позволило бы задержать довольно внушительные и при этом опытные части бунтовщиков. Но с другой были свои нюансы, которые я сразу же увидел. - С этим есть свои проблемы,- начал я,- Это может быть ловушкой. Бунтовщики могли предугадать такой исход, он довольно очевидный. А это значит, что стоит нам повести войска вперед, они могут ударить в тыл наступающим войскам, как раз по выступу. Войск у них хватит. Учитывая, что нужно действовать быстро, резервов там хватит и это может привести к катастрофе. Потому этот вариант также отпадает. Вновь наступило гнетущее молчание. Ситуация складывалась не самая приятная. Отрезать войска противника на выступе мы не могли, сильно большие потенциальные потери при не очень большом результате. Атаковать еще одну группировку войск противника, чтобы задержать ее, мы тоже не могли - слишком рискованно. А делать что-то нужно было. И срочно. - Значит, остается только один вариант,- ответил мне Вальцевски,- Начать наступление с объединенного плацдарма в сторону провизионных хранилищ раньше времени. Я посмотрел на карту, где были показаны все плацдармы. На данный момент плацдармы нижние плацдармы от номера Девять до номера Четырнадцать, а также верхние от номера Восемь до номера Одиннадцать смогли практически полностью объединится между собой, заодно раскопав уже шестнадцать проходов в предохранительных плитах и практически раскопав еще тридцать восемь. Теперь весь этот плацдарм назывался Пэ-Один. Вот только полного объединения еще не произошло. Да и к тому же, внутри него уже практически был сформирован гигантский котел, из которого бунтовщики не успевали выйти. - Они на данный момент не готовы к этому,- возразил командир Мингырского полка, чьи войска по большей части находились именно там,- Туда не прислали достаточно войск и подкреплений. К тому же, нам необходимо еще ликвидировать котел, в котором окажутся вскоре бунтовщики. - Значит надо ускорить это все,- начал командир Сетьянского полка,- Учитывая сложившуюся на данный момент обстановку, как на фронте, так и в тылу, необходимо как можно быстрее захватить провизионные хранилища. - Риски слишком большие,- возразила Фенгердиз,- Поспешность уже стоила нам целого плацдарма и огромных жертв. Нам нельзя допустить повтора подобного. - Однако ситуация не располагает на данный момент к чрезмерной осторожности,- не согласился с Риморой Оурвериш,- Нам нужно рискнуть и поторопиться. - Мы не можем этого сделать быстро. Даже на ликвидацию тех сил бунтовщиков, что мы окружим сейчас, уйдет немало времени и сил,- заявил Тласгахар. - Учитывая, как нам важна скорость, остается только вариант принудить их к капитуляции, когда они будут полностью отрезаны,- взял слово комиссар Мерцелиус. - Вряд ли они согласятся,- заявил скептически комиссар Увок,- Учитывая, какой там плацдарм ожидался, бунтовщики вряд ли пойдут на сдачу. Скорее уж попытаются прорваться любой ценой. Я и сам был больше согласен именно с ним. - Но во всяком случае, попытаться стоит,- ответил наш комиссар. - Шансы действительно низкие,- заявил Унхарт,- Нам необходим запасной план. - Есть вариант дать им уйти,- заявил Тласгахар, чем неслабо всех удивил, особенно Алтанзора, который посмотрел на командира Бонвурского полка прямо-таки с искренним недоумением. Меня это тоже удивило. Уж до такого я бы точно не додумался. - Эти войска потом отправятся защищать провизионные хранилища,- не согласился Вальцевски,- А оборона там и так будет неслабая, в этом сомневаться не приходиться. - Эти войска измотаны боями,- парировала командир атвасанского полка,- С ними мы сможем справится без особых задержек. Главное - действовать достаточно мощно. Запасных планов у меня было немного. И становилось понятно, что выбирать тут не приходится. - Поступим следующим образом,- начал я, приняв окончательное решение,- В течении суток котел будет закрыт и комиссар Мерцелиус попытается вынудить окруженных бунтовщиков сдаться. Если этого не получится сделать, то когда они пойдут в атаку, мы дадим им отступить. И после этого мы начнем финальную атаку на провизионных хранилища, для чего заранее перенаправим поток подкреплений и снабжения именно на Пэ-Один. - Это приемлемо,- дал свой ответ Алтанзор. У остальных претензий никаких не было, потому мы приступили к работе. Требовалось поменять некоторые планы, чтобы все сработало, как надо. Понятное дело, что мы рисковали. Очень сильно рисковали, меняя планы так резко из-за того, что бунтовщики не действовали так, как мы предполагали. Но по другому было уже никак. Нам нужно было торопиться и закончить эту войну. Как можно скорее. На кону стояло теперь все.Через три дня. Комиссар Августин Мерцелиус.
- За ночь не было никаких атак, господин комиссар,- отчитался передо мной Гихьян, стоявший за дверью в качестве охранника, пока я сидел вместе с Бюрдаром за столом еще одной освобожденной квартиры,- На данный момент прошло уже чуть больше суток с момента последней отбитой атаки. Скорее всего, эти уроды выдохлись окончательно и больше не будут пытаться пробиться из окружения. Во всяком случае, пока, так-то они наверняка попытаются силы накопить и снова пойти в атаку. Это была хорошая новость. Очень хорошая, если так посмотреть. Окружить бунтовщиков на плацдарме Пэ-Один, как мы теперь называли большой объединенный плацдарм, оказалось не так просто, как планировалось. Они все же попытались не дать нам захлопнуть котел, установив жесткую оборону на трех дорогах - двух автомобильных магистралях и туннеле метро, по которому и пытались вывести хотя бы людей пешими колоннами. Но учитывая масштабы котла, сделать это быстро было нереально, а оборону мы все же прорвали. Потом были попытки пробить кольцо, причем сразу с двух сторон, но к этому мы оказались готовы, так что атаки ни к чему не приводили, кроме локальных успехов, которые потом получалось ликвидировать и даже пойти в контратаки, чтобы расширить кольцо. И теперь - затишье. Именно его мы ждали, потому как раз уж бунтовщики прекратили атаковать изнутри, это был показатель, что они признали сами для себя невозможность прорыва со своей стороны. По сути, это был самый подходящий момент для того, чтобы попытаться надавить на них психологически, чтобы заставить сдаться. - Есть еще другой вариант - они решили бросить окруженных, чтобы те задержали нас, а сами пойдут готовить оборону хранилищ,- предположил Бюрдар, которому уже смогли снять гипс с руки, благодаря чему он теперь вновь вернулся в строй, и Диме, что стоял рядом, как говорится, за компанию. - Им нужны войска для обороны. Вряд ли они их вот так просто бросят,- не согласился сервитор. - Окруженными они еще более опасны,- продолжил спорить Ахо,- Потому что на них нужно тратить еще больше сил. - Во всяком случае, нам нужно убедить их сдаться, чем мы сегодня и займемся,- ответил я. - Как по мне, это глупая затея. Они не сдадутся,- продолжил говорить со своим обыкновенным скептицизмом Биндегиж. Этот спор уже продолжался не первый день, уж сильно ему план не понравился. - Во всяком случае, постараться стоит. - Нет, не стоит. Вы в своем штабе решили откусить больше, чем вообще прожевать можете, не говоря уже про проглотить. Нужно было еще вчера давить их со всех сторон. Они бы не выдержали и не пришлось бы на них тратить силы. Брюзжание сервитора я мог в какой-то степени понять. План действительно попахивал авантюрой, причем на самой первой стадии, когда мы окружили настолько большую группировку войск. Мы-то её могли уничтожить, но это могло занять очень много времени и сил, чего мы себе позволить не могли. Из-за этого идея отпустить, а уже затем атаковать хранилища выглядела не такой уж и плохо. Но мы все же решили рискнуть. - Решение все равно принято,- окончательно заявил я,- Так, что там наш майор... Мысленной командой я нашел в списке контакт майора Монтиаса, который был назначен командиром на плацдарме Пэ-Один. Ответ пришел довольно быстро. - Слушаю, господин комиссар. - Доброе утро, майор. Насколько я понял, ситуация на фронте все же стабилизировалась. - На данный момент да, господин комиссар,- начал Монтиас,- Однако у нас нет гарантий, что бунтовщики не попытаются организовать новую попытку прорыва, хотя бы снаружи. - Понимаю. Однако, будем исходить из того, что они решили их оставить, чтобы сосредоточиться на обороне хранилищ. - Могу с этим согласиться, господин комиссар. - Вы подготовили все необходимое? - Да, господин комиссар. Прифронтовые и вентиляционные громкоговорители готовы. К системе оповещения тоже удалось подключиться, хотя техники предупреждают, что нет никакой уверенности в ее как минимум полноценной работоспособности. - Думаю, этого все же хватит, чтобы донести до них мои слова. Благодарю майор, я сейчас прибуду к Точке Двадцать Семь. - Вас понял, господин комиссар. Я предупрежу солдат и техников об этом. - Отбой,- я отключил связь с майором, после чего закинул себе последние куски мяса с кашей быстрого приготовления, которую изготовил Дима на завтрак, залив туда кипяток. Быстро прожевав и проглотив всё, а затем запив все чаем, я встал из-за стола и пошел одевать на себя броню. С этим удалось справится довольно быстро. Вместе со мной оделся Бюрдар, которому теперь не нужно было помогать, и после этого мы все вчетвером вышли из квартиры и направились к месту, откуда я собирался вещать. Виды тут были точно такие же, как и везде. Такие же подпалины от лазеров, такие выбоины от пуль и осколков, такие же остатки от баррикад вперемешку с гильзами и брошенным никому не нужным стабберным оружием, которые еще не успели вывезти, и такие же пятна крови. Все это было под красным аварийным освещением, в котором мы тут жили постоянно, потому что о подключении нормального света не могло быть и речи из-за массовых повреждений электросистемы. Провода, щитки, трансформаторные станции всех типов - все это получило такие повреждения, что ремонт тут, как писали в одном из отчетов, мог занять до нескольких месяцев, что для здешней планеты было очень много. Меня лично все виды уже осточертели до такой степени, что становилось просто тошно. Вся эта краснота, все эти вездесущие стены и потолки, весь этот мусор. Хотелось отсюда поскорее свалить. Туда, где было солнце, небо и просто свободное во все стороны пространство. Еще хотелось на море. На Акитосе моря я насмотрелся вдоволь, да и накупался по-полной, но теперь хотелось туда вернуться. Вновь походить по песку, увидеть бескрайний океан, услышать плеск волн, почувствовать дуновение ветра и палящее солнце. Да и искупаться хотелось очень сильно, хотя и понимал, что теперь, из-за аугментики, я плавать был не в состоянии, мне об этом в инструкции отдельным пунктом сообщили в качестве предупреждения первой категории важности. Но вот просто походить по дну я бы точно не отказался. А еще очень сильно хотелось побывать в лесу. Увидеть деревья, кусты, траву, землю. Услышать пение птиц и колыхание листьев. По всему этому я очень скучал. Порой даже сны снились об Акитосе, где все это было, а потом я просыпался и вновь видел проклятые потолки, пускай иногда и украшенные всякими обоями или рисовками. И я понимал, шанс увидеть все это у меня будет только тогда, когда мы разгромим бунтовщиков, закончим эту войну и отправимся дальше, да и то, только если повезет отправится на планету, где вообще будет что-то живое. Ведь могли и на другой мир-улей послать. Тогда уж совсем невесело будет. Минут за десять удалось добраться до места назначения - автомобильной трассы, что вела в сторону окруженных бунтовщиков. Нас от их позиций отделяло лишь две баррикады. Именно здесь я собирался обратиться к бунтовщикам благодаря заранее подготовленным динамикам, которые расставили на каждой крайней нашей позиции, будь то дорога, жилблок или коммуникации. Плюс ко всему, они все были поставлены в тех местах вентиляции, куда мы смогли пролезть. Дополнительно меня смогли подключить к Системе Гражданского Оповещения на территории бунтовщиков. Кое-где она еще функционировала, благо, что от аккумуляторов ее никто не отключал, а взять контроль над ней отсюда вполне можно было. Все это давало нам возможность обратиться ко множеству бунтовщиков, так, чтобы у огромного числа солдат возникла хотя бы мысленная дискуссия о сдаче в плен. - Господин комиссар,- проговорил сержант, что находился на блокпосту,- Сержант Малат Васнот. - Вольно сержант,- ответил я ему, после чего прошел внутрь своеобразного блок-поста, стоявшему на перекрестке. Там меня уже ожидал техножрец, который и был мне нужен. - Комиссар Мерцелиус,- произнес тот, обратив на меня внимание,- Младший техножрец Сепун-Альфа-Шесть. - Доброго дня, Сепун-Альфа-Шесть. Все готово? - Да, комиссар. Подключитесь к моему вокс-каналу и сообщите, когда начать трансляцию. Я быстро нашел нужный вокс-канал, к которому сразу же и подключился. - Давайте,- произнес я, одновременно открыв весь текст заготовленной речи. - Вы в эфире,- ответил мне Сепун. Я встал напротив баррикады и сделал глубокий вдох. - Бунтовщики! Я комиссар Пятнадцатого Верлонского Полка Астра Милитарум, Августин Мерцелиус! Вы находитесь в полном окружении, а ваше командование сутки назад прекратило какие-либо попытки прорваться к вам! Мы можем в любой момент начать наступление, и вы прекрасно понимаете, что шансов выстоять у вас нет! Более того, учитывая ваше снаряжение, задержать нас надолго вы тоже не сможете! Однако, мы не видим смысла в дальнейшем кровопролитии! Несмотря на то, что вы отступили от канонов священного Лекс Империалис, вы остались верны Богу-Императору, даже когда могли отречься от него! А потому мы считаем, что у вас есть шанс исправиться! Мы предлагаем вам сложить оружие и сдаться! Все, кто это сделает, вправе отправиться служить в Штрафных Легионах Империума, где они смогут кровью искупить все свои грехи перед Богом-Императором! Погибшие будут амнистированы, а остальные смогут вернуться полностью чистыми перед законом! Те же, кто откажется, будут незамедлительно уничтожены! На размышление вам всем дается пять часов! В случае согласия, пришлите своего командующего на трассу Двести Шесть-Тридцать Один, в обдисе Сорок Пять-Восемнадцать! Я лично проведу с ним переговоры! В случае, если никто не прибудет, мы начинаем штурм! На протяжении всего срока ожидания и в случае начала штурма, мы будем готовы принять каждого, кто добровольно сложит оружие! Время пошло! После этого наступила тишина. Эхо от громкоговорителей еще некоторое время звучало в коридорах, а неразборчивый шум выходил из вентиляционных шахт, но затем и они стихли окончательно. - Ну что ж... Теперь будем ждать,- я повернулся и уселся на один из стульев, который находился на этом блок-посту. На колесиках, вращающийся и мягкий - самое то, чтобы сидеть и разбираться с делами Комиссариата в ожидании парламентера. Я надеялся на то, что они хотя бы попытаются с нами провести переговоры. Потому что иначе ситуация будет совсем сложной. Начать штурм через пять часов мы никак не сможем, это понятно. А если мы его не проведем, то бунтовщики примут это за слабость. В таком случае или с ними вообще тогда нельзя будет договариваться, потому что мы не способны воплощать свои угрозы в жизнь, или же вообще пойдут в новую атаку, чтобы вновь попытаться пробить нашу оборону. К этому мы были, конечно готовы, но вот вероятность, что мы больше не сможем принудить их к сдаче, меня не радовала совершенно. Нам нужно было их вынудить сдаться. И как можно скорее. Только так мы сможем отправится к хранилищам. Только так мы сможем закончить эту войну до того, как тыл вспыхнет окончательно. А он продолжал разгораться. Медленно, но верно. Бунтовщики, как агитаторы, так и наркосектанты, продолжали чудить по полной. Забастовки, нападения, диверсии всех типов - все это было. Барагац со своими фанатиками тоже пытался изредка чудить, продвигая уже свою агитацию. При этом он изменил свою стратегию и прекратил как диверсии, так и открытые нападения. Теперь его люди не нападали ни на кого, а лишь отстреливались, когда к ним приходили с целью ареста. В какой-то мере они себя мучениками выставляли, что даже имело эффект. Согласно данным СИН и бытовому отделу разведки, люди все больше им сочувствовали и начинали задумывать, что Барагац действительно может быть посланцем Императора. Одно было хорошо - у них было пока что слишком мало сил, чтобы быть угрозой. Тихо себя вела только Тварь со своими культистами. Эти уроды сидели тише воды и ниже травы, периодически устраивая в катакомбах ритуалы жертвоприношений, пуская под нож мусоредов, каннибалов и должников. Порой доходило до перестрелок с Санконтролем, но это был их максимум. В остальном же на них мало обращали внимания за счет того, что они угрозы не представляли - им как раз и нужно было всеми силами скрываться, лишь удерживая Тварь в нашей реальности. Их пока что решили оставить в покое, потому что ресурсов было мало. Гораздо меньше, чем когда-то было. Но больше всего не радовала экономика. Да, её падение заметно замедлилось, но продолжалось, как бы Мигарот со своим правительством не старались исправить ситуацию. Да, уже не было поступления фальшивых монет, а протексы и разведка смогли или найти экономических диверсантов, или заставить их прекратить деятельность, но все равно это не помогало в должной мере. Пока война не кончится, у людей не будет доверия к экономике, а значит лучше не станет. Из-за этого становилось в очередной раз понятно - улучшения ждать не приходится. Только от нас всё зависело У нас же в полку было более или менее все стабильно. Кадеты и младшие комиссары продолжали следить за порядком, в то время как мне попадались лишь редкие случаи каких-то серьезных нарушений, вроде драки между солдатами из-за какого-то спора. Всё же, сейчас шли активные боевые действия, так что ни у кого не было особо времени что-то вытворять... - Господин комиссар,- проговорил сержант спустя больше двух часов ожидания, отвлекая меня от чтения отчетов,- С той стороны вышел человек. Без оружия. Идет к нам. - Принято, сержант. Благодарю,- сказал я, вставая со своего места и направляя к прохожу в баррикаде. Впереди было еще две баррикады - передовая и фальшивая, самая крайняя, за которой обычно бывали лишь дозорные. Пройдя первую, я подошел ко второй и остановился, посмотрев вперед, чтобы оценить обстановку. Там был лишь один человек, в мундире полковника СПО Вильяр Уникуса. Брони на нем не было, оружия где-нибудь - тоже. Лицо среднего возраста, где-то лет сорок, не больше. Сейчас он стоял точно посередине между двумя фальшбаррикадами, в центре дороги. Не мешкая, я передал лазган, лазпистолет и нож Бюрдару, который сразу их принял, затем снял каску и противогаз, оставив его рядом с лицом, и под конец активировал щит. - Стрелять только, когда выстрелят по мне,- строго сказал я, обращаясь к сержанту, который сидел здесь с дозорными. - Слушаюсь, господин комиссар,- ответил тот. В случае, если все же проблемы будут, план был один - бежать к стене зигзагами, а потом к баррикаде, пока Дима и Гихьян должны будут точным огнем отстреливать всех, кто будет по мне стрелять. Я надеялся, что до такого не дойдет. - Удачи,- сказал Бюрдар напоследок. - Храни тебя Бог-Император,- продолжил Гихьян. - Да хранит вас Омниссия,- закончил Дима. Невесело улыбнувшись, я кивнул. - Спасибо, парни. Написав майору Монтиасу сообщение "Переговоры начались", я перешел баррикаду через узкий проем у стены, встал по центру дороги и быстрым шагом направился вперед, парламентеру. Тот стоял неподвижно, держа руки по швам. Добираться до него пришлось чуть больше минуты, после чего я остановился метрах в трех от него. - Приветствую,- кивнул я, на что бунтовщик кивнул в ответ. - Приветствую,- сказал он хмурым голосом,- Полковник Сутур Арлок. - Что вы решили? - Пока что думаем,- неожиданно ответил он,- Мнения разделились. Многие не верят в то, что вы действительно отправите всех в штрафлегион. Ходят слухи, что вы просто всех расстреляете на месте. "- Ну почти..."- сказал я мысленно. Людей расстреливали не сразу, а вначале живыми отправляли в тыл, чтобы имитировать для агентов бунтовщиков их отъезд в космопорт, чтобы уже потом их расстрелять и отдать детритофагиусам. Мне это не нравилось, но тут уж я ничего не мог поделать. - Это ложь,- как можно более уверенней и при этом правдоподобней ответил я. - Однако что вам мешает так делать? Никто ведь не запретит,- заявил Сутур. "- Тут ты абсолютно прав." - В этом нет смысла,- ответил я,- Империум всегда дает шанс исправится тем, кто готов воевать за него. Да и к тому же, просто нерационально расстреливать несколько сотен тысяч солдат с боевым опытом, которые уже сдались. Фронтов в Империуме много, можете в этом не сомневаться. - Уж очень сомнительно, что достогуб смилуется над нами,- теперь голос полковника прозвучал довольно презрительно. Планетарного губернатора тут не любили вне зависимости от того, кто это был. - А он тут причем?- удивленно спросил я, пожав плечами, от чего лицо Сутура исказилось в недоумении,- Решает все лорд-комиссар, а он всех, кто сдастся, отправляет в Штрафлегион. Сами понимаете, губернатор может что-угодно сказать, но лорд-комиссару он не указ. Полковник заметно призадумался после моих слов. Это был шанс. - Лорд-комиссар выпустил официальный приказ об этом? - Да,- солгал я. Арлок вновь замолчал. - Нужны доказательства,- покачал отрицательно головой Сутур,- Что лорд-комиссар выпустил приказ и что вы не расстреливаете людей после сдачи. Не сказать, что мне подобное заявление понравилось. "- Не подавай виду..." - И что вы примите в качестве доказательств?- спросил я как можно более спокойно. - Оригинал приказа, по которому все сдавшиеся отправляются в Штрафлегион. И еще... мне надо поговорить с одним другом лично. Он сдался вам, в коммерсантском дистрикте обдиса Восемьдесят Шесть-Восемьдесят Два, успел сообщить об этом. Тогда... тогда мы сдадимся. Все. Это сможет убедить всех. - Как зовут друга?- спросил я, внутренне чувствуя сильное волнение от осознания ситуации. - Марадус Чаквоныр. Бывший полковник СПО. - Понял. Попытаюсь все сделать быстро. - Будем ждать,- ответил Сутур,- Однако должен предупредить. Среди нас... могут найтись те, кто попытается спровоцировать вас на атаку, так как не согласны сдаваться. Таких мало, но выявить их сложно. Так что попытайтесь не поддаваться на подобное. В принципе, подобное было правдой. Все равно было крайне сомнительно, что они попытаются пойти на прорыв после переговоров. Надеяться на то, что мы расслабимся после них, было слишком уж наивно. - Постараемся. Когда прибуду, выйду сюда Развернувшись, я направился обратно, одновременно набирая Монтиаса. - Слушаю вас, господин комиссар. - Переговоры прошли нормально, но еще продолжаются. Мне нужно выполнить некоторые их условия, чтобы они сдались, на это понадобиться время. До этого время сохраняйтесь бдительность. Также нас предупредили, что могут быть провокации - не все там согласны сдаваться. Так что в случае атак, просто отбивайтесь, но в контрнаступления не идти, даже если будут погибшие. - Вас понял, господин комиссар,- прозвучало мне в ответ. - Отбой. Следующий шаг - найти этого Марадуса Чаквоныра. Вначале проверил обдис, где он сдался. Это был плацдарм Вэ-Четыре. Оттуда военнопленных уже вывезли, так их уже становилось слишком много, да и кормить их нужно было. Вот только вывезли их на расстрел, что было очень, очень плохо. К счастью, еще был шанс. Везли их очень долго, к фабрикам детритофагиусов, приоритет у них был сверхнизкий, а потому этот Марадус мог быть еще жив. В срочном порядке я через Гихьяна, строго по кабельным каналам, отправил приказ немедленно прекратить все расстрелы и начать искать Марадуса в экстренном порядке, дав на все всего лишь десять часов. И только потом я позвонил Харьянди, выставив максимальную срочность. - Слушаю. - Господин лорд-комиссар, у меня есть срочная просьба. Мне необходим оригинал вашего приказа о том, что все сдавшиеся бунтовщики получаются право отправится в Штрафлегион. Это одно из условий сдачи окруженной группировки. Я говорил именно так из-за угрозы, что нас все же могут прослушивать. Вероятность того, что информация попадет к полковнику была крайне мала, но у нас не было никаких гарантий, что это невозможно в принципе. Тем более, что мы наверняка не смогли отрезать им связь с командованием. А оно наверняка будет пытаться выяснить, не обманываем ли мы. Несколько секунд я ждал. - Я понял,- все же ответил начальник, чему я был несказанно рад. Он все же понял, что я пытался ему сказать. Умный человек, что тут еще скажешь,- Вам выслать его в печатном виде? - Да, господин лорд-комиссар. Как можно скорее и самым надежным способом из всех, что есть. - Хорошо. Что-то еще? - Нет, господин лорд-комиссар. - Отбой. "- Теперь подождем..."- проговорил я сам себе, усаживаясь на то же кресло, что и раньше. Ситуация складывалась... двойственная. С одной стороны, Сутур был согласен поверить приказу лорд-комиссара. Причина тут была понятной, приказ Комиссариата не может быть отменен. Были, конечно, исключения, но они касались больше военно-полевого уровня. А вот приказ, уже написанный на бумаге и заверенный, Комиссариат будет выполнять беспрекословно и требовать этого от других. К счастью, на это была одна секретная вещь, позволявшая обойти систему - написать заранее приказ о том, что следующий приказ является фальшивым и пишется с определенной целью. Харьянди это сделает без проблем, так что тут следовало просто подождать курьера. Ехать ему, конечно, неблизко, но и так сойдет. А вот с другой стороны был этот проклятый Марадус. Жив ли он вообще, это еще предстояло выяснить, потому как его вполне могли уже пустить на перчатки, ремни и сапоги. Если так, у нас будут большие проблемы, придется думать над тем, как это оправдать. Газовая атака бунтовщиков? Все же пленники противогазов не носили. Вот только ее уже не проводили довольно давно, да и среди убитых в вентиляции таких баллонов не находили. Вполне могло быть так, что эти атаки уже официально отменили и Сутур это знал. Огнеметная атака? Мол, диверсанты перепутали колонны и выстрелили через решетку? Уже куда более правдоподобно. Хотя Сутур мог и не поверить, ведь слишком уж удобно все получалось. Становилось очевидно, что мы сильно поторопились с тем, чтобы расстреливать всех военнопленных так быстро. Но тут выбора у нас особого не было. Речь шла о гигантском количестве людей, которых надо было содержать, то есть еще сильнее загружать и без того до пределов загруженную систему транспорта, а также охранять. Причем охранять пленником нужно было не столько для того, чтобы они не сбежали, а сколько для того, чтобы их не выпустили. Бунтовщики вполне могли попытаться атаковать подобные лагеря. А охраны для этого понадобилось бы столько, что на это просто не было свободных сил, на которые можно было бы положиться. Я ждал. Один час. Приказ уже выслали в мою сторону и обещали доставить мотоциклетным курьером в течении десяти часов. Сверхбыстро для нынешних реалий. Два часа. Три часа. Четыре часа. Пришло сообщение об Марадусе. Он был жив. Содержался в лагере ликвидации в ожидании расстрела, но его все же удалось спасти. Я приказал немедленно отправлять его ко мне под конвоем, так быстро, как получится. Правда тут сказали, что это займет целых тридцать пять часов, так как отправили его в очень далекие ебеня этого улья. Но по другому было никак. Отправив Диму сообщить, что ждать надо тридцать пять часов, я отправился в нашу квартиру, так как ждать здесь смысла не было. Ожидание было нервным. Провокации были. Пять раз на разных направлениях нас пытались атаковать, причем атаковать полноценно, по всем правилам. Мой приказ солдаты выполнили - все атаки удалось отбить, после чего все оставались на своих позициях. Были, конечно, убитые, двадцать два человека. Но сейчас было куда важнее не поддаться на все эти провокации. Через пятнадцать часов прибыл приказ, подписанный рукой Харьянди и заверенный его печатью. Плюс еще куча тайных водяных знаков, которые были видны только в просвете, а также надписей и рисунков, видимыми только в ультрафиолетовом свете. Гихьян тоже подтвердил, что это подлинник и придраться к нему будет абсолютно невозможно, даже если попытаются. А затем, раньше на двенадцать минут, к нам доставили Марадуса Чаквоныра, которого завели к нам в квартиру. Это был мужчина сорока трех лет, лысый, с морщинистым лбом и впалыми глазами, вокруг которых были большие темные синяки под глазами, и грубой щетиной, которой уже было дней пять наверное. Руки у него были за спиной, скованные наручниками. Одет был в грязный помятый полковничий мундир СПО. - Присаживайтесь, Марадус,- произнес я, показывая на диван перед собой, когда дверь закрылась. Мы были в комнате одни. - Уж лучше постою,- буркнул он недовольно,- Чего вызвали? Говорить ничего не буду, хоть пытать начните. - Нам нужно, чтоб вы заговорили, но не с нами. А с вашим другом, Сутуром Арлоком. На это Марадус сильно удивился, посмотрев на меня. Затем его взгляд опустился и стал печальным. - Так вы и его уже взяли...- ответил он,- Не надейтесь, что я помогу его разговорить. - Он не у нас в плену. А в окружении. И он готов сдаться вместе со всей своей группировкой. Однако ему необходимо подтверждение того, что мы не расстреливаем сдавшихся. В качестве доказательства он запросил разговор с вами. - ХА!- крикнул саркастично мужчина, запрокинув голову к верху,- И вы что, думаете, я ему скажу это!? Да вы ж нас реально расстреливаете! Мы сидели на этом ебаном складе, а через вентиляцию слышали, как наших стреляли! Вы обманули нас! "- Мда, печально..."- подумал я. У меня все же была надежда, что он еще не знал про расстрелы всех сдавшихся в плен, так как это позволило бы его уговорить помочь. Значит, придется действовать по другому. - Вы поможете нам,- твердо заявил я, вставая со своего места и подходя ближе к бунтовщику. - Назовите хотя бы одну причину,- едко спросил мужчина. - Гражданские,- Чаквоныр посмотрел с непониманием. - Что "гражданские"?- переспросил он,- Вы ж их тоже расстреливаете. - Как раз нет,- на это Марадус удивился еще сильнее. - В смысле? - Лорд-комиссар Харьянди действительно хотел расстрелять еще и их всех. За то, что работали на мануфакторумах. Да и вообще за то, что не сопротивлялись вам. Однако, у меня получилось убедить его в том, что этого делать не надо. Сейчас с ними все в порядке. Вот только... это может поменяться. Полковник посмотрел на меня с отвращением. А я подошел еще ближе. - Если вы откажетесь, Харьянди вполне себе может и передумать. И тогда все совершеннолетние гражданские погибнут, не имеющие инвалидности или беременности, погибнут, а все несовершеннолетние отправятся в детдома. - А что мешает вам убить их потом? Как нас?- едко подметил он. - Это всё же гражданские,- ответил я,- Для меня лично это омерзительно и мне потребовалось больших трудов, чтобы убедить лорд-комиссара отменить свое решение. Но теперь все по другому. Теперь он может использовать их, чтобы угрожать лично вам и вынудить огромную группировку бунтовщиков сложить оружие. Как думаете, такой человек, как лорд-комиссар, способен выполнить свою угрозу? Марадус задумчиво смотрел в пол. - Те гражданские, что сдадутся... Что с ними будет? - Ничего,- уверенно сказал я,- Они вернутся к своей обычной жизни, на них не будет никаких ограничений. Официально, они находились под вашей оккупацией. Мужчина тяжело выдохнул и закрыл глаза. Это был напряженный момент. Понятно было, что я предлагал. Они должны были погибнуть, чтобы гражданские жили. Не каждый был способен такое выбрать. Спустя несколько секунд, Марадус покачал головой. - Будьте вы прокляты, ублюдки,- произнес он тихо,- Ладно. Что от меня требуется? - Поговорите с Сутуром. Убедите его, что с вами обращались хорошо, что никто никого не расстреливает. Только сделайте так, чтобы он ни о чем не догадался. - Хорошо,- кивнул мужчина подавленным тоном,- Я сделаю это. Быстрым шагом мы направились к месту встречи, перед этим сняв наручники с полковника. Уже когда мы подходили вперед, к нам навстречу вышел сам Сутур, взволнованный и обрадованный. - Мар!- проговорил он радостно, быстро подойдя к мужчине и обняв его. Тот обнял его в ответ, хоть и не так уверенно,- Как ты? - Все нормально, друг,- выдавил он из себя, стоило Арлоку отстраниться,- Сам как? - Да вот... Думаем, держаться или нет. Тебя ждем. Что у вас там, рассказывай. - Нормально все,- начал Марадус,- Привезли в лагерь, там сейчас держат. Делают всем документы, сам понимаешь, дело небыстрое. С кормежкой пока худо, проблемы со снабжением. Наши постарались. С душем также. Но жить можно. - Ага... Ну понятно все,- ответил Сутур, после чего я подошел ближе и протянул ему лист бумаги с сургучными печатями. - Приказ лорд-комиссара. Взяв лист, полковник начал внимательно в него вчитываться. Спустя пару минут он проверил его фонариком, просветив насквозь и увидев там множество водяных знаков. И вот, наконец-то, мужчина протянул его обратно. - Что ж... Вижу, вы не солгали,- сказал Сутур,- Хорошо, комиссар. Мы сдаемся. Полностью. Я передам приказ остальным. - Рад это слышать,- искренне сказал я, внутренне чуть ли не вереща от радости,- Пусть выходят без оружия, колоннами по два, через любые широкие дороги. - Я понял. До встречи, Мар,- с улыбкой произнес полковник Арлок. - До встречи, Сут,- ответил ему Марадус. На этом разговор окончился, потому я с Чаквоныром развернулись и направились к блок-посту. - Я вас ненавижу,- буквально выплюнул Марадус,- Гореть вам всем в аду. Отвечать я не стал. Нечего было. Все мои мысли теперь занимало одно - у нас получилось. Мы заставили всю эту огромную группировку капитулировать. И теперь нашей следующей целью были провизионные хранилища. Путь к ним был открыт.