I fucking hate Moana

Эрен думает о том, что ему нужно покурить перед тем, как зайти в дом к Леви. Что-то заставляет его нервничать, но он не знает, что именно. Он кидает Леви смайлик с сигаретой, и вместо привычного ответа «ок», дверь его дома открывается, и Леви выходит, обнимая себя руками. Он в толстовке, из-за чего кажется еще более миниатюрным, и Эрен касается его плеча в легком объятии. — Как дела? — спрашивает Леви осторожнее, чем обычно, и Эрен закуривает. Он делает затяжку, оставляя сигарету в зубах, когда Леви осторожно вытягивает ее и затягивается так глубоко, что Эрен думает, что тот хочет потерять сознание. — У меня все отлично, а у тебя? — Эрен касается щеки Леви, когда тот задерживает дым, а затем выпускает его носом, тут же поймав ртом, и, блять, у Эрена уже сейчас гаснет весь свет в черепной коробке. Леви не отвечает, подходя ближе и приподнимаясь на цыпочки, поцеловав Эрена в подбородок. Он обнимает его по талии, прижимаясь крепче, и его дыхание становится спокойнее. — Так вот почему я весь день, как на иголках! У нас с тобой ментальная связь, — усмехается Эрен, поглаживая затылок Леви, и это чертовски приятно. Он чувствует, что ему становится легче от того, что Леви успокаивается, и с минуту он просто смотрит на темные густые облака на небе, дополняя их узором своего дыма. — Чем Габи занимается? Надеюсь, она позволит мне сегодня поиграть за Моану, — Эрен говорит это ниже, затягиваясь и выдыхая дым Леви в губы, приподняв его подбородок пальцами. — Габи осталась на ночь у Изабель и Фарлана, — Леви пытается звучать, как ни в чем ни бывало, но Эрен чувствует, как его ладони становятся холодными, а дрожь пробегает по его спине. — О, — лишь выдает он, затягиваясь глубже, и Леви прижимается к нему сильнее. Они возвращаются в дом, и Леви накрывает на стол, и без Габи ужин кажется совершенно жутким из-за тишины, так что Эрен не выдерживает и включает телек. Леви немного расслабляется, но Эрен все равно видит, что тот не может даже поесть нормально, из-за чего он начинает злиться, но вовремя выдыхает и пытается сфокусироваться. Эрен убирает за ними посуду, позволяя Леви немного побыть наедине с собой, но от этого становится только хуже, потому что тот начинает тереть стол, а за ним плиту с такой силой, что кажется, будто металл погнется, и Эрен останавливает его, взяв за запястье. — Расскажешь, что происходит? — не выдерживает он, и Леви резко выдыхает. Он смотрит на их руки, а затем медленно, чертовски медленно поднимает глаза на Эрена. — Я… — он начинает резко, но так же резко обрывается, и Эрен не шевелится, боясь спугнуть. — Я хочу тебя. Эрен застывает, чувствуя, как рот приоткрывается, а брови медленно ползут вверх. — В этом вся проблема, — Леви говорит это так, будто рушится изнутри, и Эрен осторожно перехватывает его запястье нежнее. — Я же говорил, ничего страшного. Все в порядке, — говорит он осторожно, но Леви хмурится, начиная дышать чаще. — Нихрена не в порядке! Я настолько боюсь, что это все рухнет, что вообще не могу расслабиться и просто потрахаться с тем, с кем я хочу потрахаться! — он говорит громче, взмахивая рукой и опуская ее на плиту так резко, что выпирающая часть впивается ему в ладонь, и он шипит от боли. — Леви, я же сказал, что могу подождать, — Эрен говорит серьезно. — А может, я не хочу ждать? Может я хочу переспать с тобой с первой нашей встречи, но какого-то хрена мы здесь строим из себя идеальную семью, и все это ебаная иллюзия, и растворится, как только твой член окажется во мне! — Леви переходит на крик, и Эрен шумно и долго выдыхает, поджимая губы. — Я что, Золушка?! Надо отключить тебе ебаную подписку на Дисней, потому что ты, очевидно, не знаешь, как работают здоровые взрослые отношения! — Эрен тоже говорит громче, и Леви раскрывает рот в удивлении. — Откуда мне блять это знать?! — кричит Леви, и его глаза горят праведным гневом. — Ты мог бы просто поговорить со мной, господи боже! — Эрен психует, хватая сигареты и выходя на задний двор. Он делает первую затяжку, громко хлопнув дверью, и Леви выходит следом. Секунду Эрен правда боится, что Леви разобьет ему лицо, но этого не происходит, потому что тот забирает у него сигареты и закуривает сам, матерясь на зажигалку. Они курят молча, постепенно успокаиваясь, и Эрен старается даже не смотреть на Леви и дышать носом. С сигаретой в зубах получается скверно, но он пытается. Еще минуту они просто громко дышат и злятся друг на друга, но холод отлично отрезвляет вместе с никотином, и постепенно напряжение, как ток, уходит в землю, оставляя опустошенность в груди. — Ханджи. Маму Габи звали Ханджи, — говорит Леви, и его голос ломается на этом имени, и Эрену физически больно от этого звука. Он медленно поворачивается и смотрит на Леви, и тот будто сжимается, сгорбившись и обняв себя руками. — Мы дружили с детства. Она была моим самым близким другом на всем белом свете, я мог доверить ей все свои жизни, если перерождение существует, — Леви говорит сломлено, тихо, и Эрен делает осторожный шаг к нему, но остается на расстоянии вытянутой руки. Леви делает пару затяжек, тушит бычок в луже, а затем берет новую сигарету. — Нам было двадцать шесть, когда мы оба поняли, что хотим детей. И Ханджи предложила завести ребенка, мы не встречались, и я никогда не видел в ней… любовный интерес? Но я считал, что она станет идеальной матерью, и это показалось нам идеальной идеей. Мы были бы идеальными родителями, которые никогда не разведутся, никогда не поссорятся, и все будет идеально, — голос Леви дрожит, как и он сам, и Эрен хочет согреть его в объятьях, но понимает, что слишком рано. Леви затягивается и закрывает глаза, будто борется с приступом дикой боли, сжирающей его изнутри, и Эрен чувствует ее отголоски в своей груди. — Мы сделали искусственное оплодотворение. Ты не представляешь, как мы были счастливы, когда все получилось. Ханджи прыгала до потолка и визжала, как сумасшедшая. Скакала вот по этой лужайке босиком в мороз и благодарила всех известных ей богов, — Леви усмехается, но Эрен чувствует лишь пронзающую боль. Они оба терпят новый приступ будто удушья от боли и отчаяния, а затем Леви снова собирается с мыслями и продолжает. — Она родила Габи и на следующий день впала в кому. Ебаное искусственное оплодотворение. Ты знал, что у этого дерьма такие блять побочки?! — Леви трясет, и сигарета выпадает из рук. Он пытается взять новую, но они падают в лужу, и Леви рычит, пнув вымокшую пачку. — Она умерла, когда Габи не было месяца. Я думал, что сам сдохну. Не спал по нескольку суток, занимаясь памперсами, документами, работой, молочной смесью, сосками, а ночью не мог уснуть, мечтая наконец-то утонуть в этом ебаном чувстве вины, — Леви договаривает хрипом, и по его щекам начинают течь слезы. Эрен подходит еще ближе, но ждет, когда Леви сам коснется его, если захочет. — И я знаю, что это глупо, переносить такой жуткий вариант событий на любые отношения, но это то, что делает мой мозг без моего ведома, — говорит он, сдаваясь, но так и не подходя к Эрену. — Я просто охренеть как боюсь, что это может повториться. Эрен чувствует, как боль в груди Леви зеркалится в его, и он умоляет богов этой самой лужайки забрать ее всю, чтобы Леви смог хоть немного выдохнуть. Они возвращаются в дом, и Леви рушится на диван. Он обнимает себя руками, сжимаясь и становясь совсем крошечным. Эрен делает чай и молча садится рядом, но оставляет между ними расстояние, и Леви бездумно листает каналы, пока не натыкается на Джейми Оливера. Он упирается ступнями в бедро Эрена, и тот согревает его ледяные ноги своими горячими руками. — Боже, какого хрена ты такой горячий? У тебя нормальная температура тела 38°? — Леви хрипло шипит, привстав на локте и хватая Эрена за рукав. Он тянет его на себя, обнимая за талию, и Эрен осторожно перебирается за его спину, уже знакомо ложась и занимая позу большой ложки. Леви делает чуть громче, и они смотрят, как Джейми делает карамельный луковый суп. — Отвратительное сочетание слова «карамельный» и «луковый», — мямлит Леви злобно, и Эрен усмехается, пропуская одну руку под шеей Леви, а вторую кладя ему на живот. — Саша называет любую сгоревшую еду «карамелизированной», — отвечает он, наклоняясь к Леви ближе, чтобы прижать его крепче и подышать его запахом. Тот фыркает, смещая свою руку так, что касается кисти Эрена. Он переплетает их пальцы и сует себе под толстовку, кладя на низ живота. Эрен пытается заставить себя мыслить здраво, но бархатная прохладная кожа Леви просто потрясающая на ощупь, и Эрен хочет прикоснуться к нему еще. Больше. Чаще. Сильнее. Глубже. Он старается дышать спокойнее, когда Леви отвлекается на телевизор, и его рука опускается до пряжки ремня вместе с рукой Эрена. «Блять-блять-блять-блять-блять» — тихий панический возглас заполняет мысли Эрена, и он осторожно начинает двигать рукой, поглаживая низ живота. Водит вверх и вниз, медленно и плавно, огибая руку Леви заходит на ребра и снова спускается ниже. Скользит по талии, а затем большими пальцами едва касается ямочек на пояснице, почти видя Леви в своих руках и свои бедра, прижатые к его. — Ты не хочешь лечь в кровать? — спрашивает Леви через плечо. Его голос уставший, и он очаровательно медленно моргает, пока Эрен думает, что да, он охренеть как хочет оказаться в кровати. Эрен чистит зубы той щеткой, что осталась здесь с прошлого раза, когда выходит из душа и застает Леви только с полотенцем на бедрах, и блять. В этот раз в комнате горит ночник и телевизор, и этого освещения достаточно, чтобы разглядеть рельеф мышц под фарфоровой кожей, увидеть шрамы: крошечные, играющие серебром, и большие, опасные, но горячие до безумия. Эрен замирает на секунду, пытаясь начать дышать, и они оба без нижнего белья, и Леви делает шаг к кровати с другой стороны, забираясь на нее, смотря на его тело так же, как Эрен смотрит на него: с чистым и животным желанием. Все его тело буквально загорается там, где его касается взгляд Леви, а затем тонкая кисть опускается на грудь Эрена, словно рука пианиста на клавиши перед тем, как начать играть. Изображение расплывается от силы желания, но остатки рассудка помогают держать себя в руках. Леви ведет кончиками пальцев по линиям татуировок, очерчивая каждую, когда Эрен понимает, что у него есть тату у самого края полотенца. Эрен ложится на спину и позволяет Леви управлять. Леви осторожно привстает на локтях, а затем перекидывает ногу через бедра Эрена, и блять. Все существо Эрена скулит, мечтая об этом парне, и тот откровенно издевается над ним, наклоняясь совсем низко к шее, поднимая подбородок Эрена пальцами и целуя. Эрен не может. Он кончается прямо там, его ангельское терпение сгорает в огне преисподней, и его руки ложатся на бедра Леви, задирая полотенце и жадно сжимая все выше и выше, пока не добирается до ягодиц. Леви оставляет засосы на шее Эрена, прогибаясь в спине навстречу его рукам. Эрен пробует нежно коснуться ложбинки между ягодиц, когда Леви садится ровнее, и рука Эрена буквально остается там — в тепле и месте, где он хотел оказаться больше всего на свете, когда Леви тянется к тумбочке и достает смазку и презервативы. — Хэй, ты уверен? — Эрен говорит низко и рычаще. Леви пожимает плечами, и Эрен соглашается кивком. — Это слишком приятно. Твои руки, — мямлит он, снова наклоняясь к Эрену и целуя его глубже. Язык мягко движется по нижней губе, и Эрен осторожно всасывает его, пропуская в свой рот. Рукой Эрен двигается чуть дальше, вызывая дрожь и тихие сдавленные стоны, а потом оглаживает чертовски узкий вход, и его воображение просто искрит картинками того, как горячо и тесно там может быть. Леви прикусывает его губу и подается назад навстречу пальцам, и Эрен думает, что более прямой команды он вряд ли получит. Он согревает смазку в руке, а затем снова ведет от самой ягодицы, пачкая ее, к этому потрясающему отверстию, лаская стеночки и будто уговаривая его поддаться. Эрен приподнимается на локтях, и Леви подается бедрами назад. Пальцы входят глубже, из-за чего он прикусывает губу и скрывает свой стон. Он чуть хмурится, ресницы медленно опускаются на покрасневшие щеки, и, черт подери, Эрен не видел ничего горячее. Он осторожно и нежно двигается пальцами дальше, свободной рукой притягивая Леви к себе, и их члены касаются друг друга, вызывая легкое трение. — Блять, — шипит Леви сдавленно. Его колени разъезжаются, и он прижимается щекой к груди Эрена, прогибаясь. Его горячее сорванное дыхание ласкает грудь и шею, и Эрен гладит его свободной рукой по волосам. — Все в порядке? — спрашивает он, медленно погружая второй палец, и Леви задыхается, хватается за плечи Эрена, а затем по его животу проскальзывает дрожь, и Эрен торжествующе ухмыляется. Он осторожно помогает им перевернуться, теперь нависая над Леви, и тот тянется к нему, захныкав. — Конечно-конечно, — мурлычет Эрен, толкая пальцы глубже, и Леви теряется в ощущениях. Он дрожит и захлебывается вдохами, и Эрену приходится сжать свой член у основания, чтобы не кончить прямо блять сейчас. Он наклоняется к Леви, целует его совершенно безумно, жарче, чем когда-либо, а затем совершенно блядски улыбается, и его член оказывается у входа. Леви не успевает запротестовать. Он почти успевает испугаться, но член уже наполовину в нем, и Эрен над ним выглядит, как гребаный бог, и его единственное правильное решение — это расслабиться и получать удовольствие. Эрен двигается медленно, влажно: так, что дышать становится трудно. Его рука гладит живот Леви, успокаивая и тихо прося принять больше. Он входит совсем понемногу, и волны жара и удовольствия жадно вылизывают его, заманивая на самые глубины грязи и разврата, но он обещал помедлить и быть осторожным. Леви плавится под его руками: бедра поддаются, сжимаемые крепкой хваткой, поясница прогибается навстречу, ресницы дрожат, а рот приоткрыт, готовый принять язык Эрена. Эрен покачивает бедрами издевательски медленно, продолжая погружаться все глубже, когда Леви хватает его за плечи, распахнув глаза, и пытается что-то сказать, но Эрен отлично чувствует ждущую его внимания простату, поэтому он перехватывает эти потрясающие бедра удобнее и двигается по короткой амплитуде, заставляя Леви прекратить дышать от удовольствия. Эрен замедляется снова, когда видит, как напрягается животик Леви, и тот шипит, пытаясь прогнать волну подбирающегося оргазма, и Эрен наклоняется за поцелуем. Леви, обиженная сучка, кусает его за нижнюю губу и вылизывает его рот, схватив Эрена за волосы на затылке, чтобы тот, не дай бог, не оторвался от Леви, и обнимает его ногами, сильнее прижимая к себе и погружая член глубже. — Блять, да почему такой огромный, — рычит Леви, отрывая Эрена от себя, и тот самодовольно усмехается. — Ровно столько, сколько тебе нужно, — отвечает Эрен, и Леви теряет контроль от этого голоса. Эрен так жадничает им, изо всех сил пытаясь быть нежным, но срываясь, что Леви почти становится его жалко. Они двигаются медленнее, чем он хотел бы. Чем он мог бы. И Леви думает о том, что хотел бы попробовать все сто процентов. Он пробует обнять Эрена за талию и задать ему ритм, и Эрен слушается, но его толчки все еще мягкие и нежные, и Леви хмурится. — Будешь жалеть меня, будто мы в ебаном диснеевском ромкоме, я сам себя трахну, — сдается он, и Эрен приподнимается на руках, нависнув над ним, и его лицо выглядит предельно серьезным. — То есть, ты не против всех вот этих отношений с частым сексом, знакомством с родителями и ношением моего кольца на своем пальце? — Эрен издевается, но Леви слышит волнение в его голосе. — Ты решил, что сейчас предложить мне встречаться — это отличная идея? — отвечает Леви, ощущая, как член снова издевательски медленно массирует простату. — Я предлагал тебе пожениться, так что… — Эрен не заканчивает, входя на всю длину, и его брови трогательно сводятся к переносице, а рот приоткрывается. Он упирается в изголовье кровати и вдыхает носом, и Леви потрясает эффект, который он производит на Эрена. — Ты собираешься трахнуть меня? — чуть обиженно говорит Леви, дернув Эрена за прядь, и он открывает глаза, и в них вся грязь и вся пошлость этого мира. Он наклоняется ниже, и его язык скользит по щеке Леви, а потом его мозг отключается. Эрен отпускает себя, все свои предрассудки, шлет терпение и выдержку к хуям и трахает Леви так, будто завтра ебаный конец света. Его пальцы остаются вспышками на фарфоровых бедрах. Звуки шлепков и влажных всхлипов смазки вперемешку со стонами заполняют все пространство. Воздух искрится и нагревается от частых вдохов и выдохов в перерывах от поцелуев. Стоны становятся ниже, чаще, громче. Их запахи смешиваются, создавая идеальное сочетание вымытого морем апельсинового дерева. Леви стонет, сжимая волосы Эрена на затылке и притягивая его к себе, и в его сердце разрывается любовь, сжигая все, что было там до этого.