Внутри любовь

Близится вечер, а я до сих пор не решила насущную проблему. — Так вы всё же муж и жена? Мальчик не переставая, закидывает меня вопросами. Интересующееся выражение лица показывает огромную наивную сосредоточенность. Забавный. Капрал без промедления цедит, — Ну да. — чем, словно принуждает ударить его по затылку. Левый глаз начал дергаться, как только до ушей дошел высокий голос ребенка. Закатываю глаза и стараюсь внятно, без злости на капрала, наполненной меня до краев, донести ответ Конни. — Нет же! Мы простые знакомые. Конни, тебе лет - то сколько, чтобы интересоваться такой информацией? — спокойно ответить не получается из - за приобнимающего мою талию Леви. Мужчина находится слишком близко, отчего начинает бесить меня ещё больше. Мужчина вновь отвечает, — Да. Противлюсь, двигая его подальше от себя, — Нет! Он не поддается моей силе и вновь придвигает напряженное тело к себе. Ему это доставляет невиданное удовольствие - издеваться надо мной. Капрал то и дело пытается всеми способами показать на примере, что мы состоим в отношениях, но мне больше проблем не нужно, поэтому все попытки мужчины падают в глубокую серную дыру. Я понимаю, что выхода нет и нужно пробовать все способы. Перевожу томный взгляд на ребенка, уже предвкушая его ответ, однако возможности разъяснить не теряю, — Конни, понимаешь, этот мужчина, — угрожающе смотрю на Леви, — он просто душевнобольной… Понимаешь? — мальчик огорченно кивнул, а капрал сильнее сжал пальцы на моей талии и спокойным голосом передразнил, — Да что ты говоришь, душевнобольная. С ног до головы от стыда я покрываюсь пунцовым цветом, отчего всё тело на нервах начинает чесаться. Особенно голова. Как на иголках почесываю затылок, заикаясь, стараюсь ответить, — Н-ну… — собираю всё недовольство в кулак и сердито цокаю, — Ц!… Ладно, да. Прости за обман, Конни, мы и правда муж и жена. — локтем отталкиваю ехидно ухмыляющегося Леви в сторону. Ребенок радостно подпрыгивает, — Ура - Ура! Я был прав! Присаживаюсь и становлюсь на примерном уровне с грудью лысоватого мальчика, — Но! — выставляю палец перед улыбающимся лицом Конни. Он настораживается, хлопая глазами, а я говорю, — Не смей болтать об этом, иначе я тебя на съедение титанам отдам! — грозно повторяю, — Сболтнешь - тресну по лбу. Юноша гордо хмыкает и прислоняет палец к губам, — Я - могила! Ах, да, мне четырнадцать! Распахиваю глаза в ошарашенной реакции, — Я думала, что тебе десять - одиннадцать лет… — всё время я обращалась к нему, как к малышу, наверняка, это связано с его низким ростом. Ах, боже! Устало надавливаю на виски. Выпроводив юнца, опираюсь на деревянную стену дома и медленно скатываюсь по ней. В груди мечется буря, пытаясь найти упокоение. Закрываю глаза и обхватываю голову руками, — «Что это со мной?» Тихий смерч подбирается к незащищенному затылку на носочках, поджидая подходящего момента для контрольного удара. Пальцы убирают буйную прядь за ухо, вынуждая вскрикнуть. Трезвое сознание вернулось, а вместе с ним - возможность внятно говорить. — Капрал! Ты меня до смерти доведешь! — оказавшись лицом к лицу мужчины, замерла, выискивая ход его мыслей. Мужчина легкими движениями убирает мои волосы от лица, подбирая опущенный подбородок. Низкий голос, словно бархат, застывает глубоко - глубоко в потемках сознания. Уши перестали слушать и слышать тот шепот, что звучит под виском. Придвигает моё лицо к себе, смиряя озадаченно - заботящимся взглядом. Отбросив все сомнения, повторяю его действия и ещё ближе, шоркая одеждой по полу, придвигаюсь. На обкусанные от волнения губы ложатся такие же трепетные, обветренные губы. Обволакивающее чувство тепла, содрогающее ощущение опасной близости, переживающая большое потрясение голова кричат, « — Хочу, чтобы этот момент стал вечностью… » Не сказанные слова застыли посреди горла, когда руки сами потянулись в идеально уложенные черные волосы, с осторожностью перебирая их. В пальцах мужчины вьются высохшие пряди, будто ужи в болоте. Уголки губ на мгновенье устремляются вверх, но этот порыв стал заметен мужчине. Отпрянув, спрашивает, — Что - то не так? Машу головой в стороны, прикрывая горящие от стыда уши ладонями, — Нет - нет! Всё в порядке. Оказавшись прижатой к неопрятной постели, измучено - рвано выдыхаю, когда губы мужчины оставляют легкие следы на шее и опускаются ниже. То покусывая, то мягко целуя, он прокладывает дорожку к вздымающемуся надгрудью. И замирает, словно ожидая разрешения, а я, как наивный ребенок, желающий получить сладкий леденец, поддаюсь ему навстречу. Тоненькими ноготками провожу по его шее, царапая её до красноты и ещё больше выгибаюсь, немного разводя ноги в стороны и освобождая место. Тот одной рукой развязывает шнурки своей же рубашки, снизу запуская под нее шершавую от рукояток лезвий ладонь, медленно, измывающе затягивающе гладит тонкую, нежную кожу. Елозя ногами, вжимаю пятки в податливый матрас. Слегка задирает длинную вещь выше, тем самым открывая вид на едва дрожащий живот и кончиком языка проводит мокрую ниточку от пупка до подгрудья. Мужчина через ткань просачивается к груди, к выпирающим соскам - облизывает, угрожающе заключает между зубами, не смея укусить. Опрокидываю голову назад, тяжело дыша. Изнутри рубашки осторожно прикасается к телу, боясь навредить и постепенно спускается ниже и ниже. Путаясь в голове, мечусь и бьюсь об углы сознания, всё думая, « — Правильно ли я поступаю? » Пальцами надавливая на выпирающие тазовые косточки, держащие на себе нижнее белье, зацепляется за кружева сбоку. Сбившееся дыхание настороженно показывает, что всё это может привести за собой последствия. Поднимаю голову, поправляя слегка налипшие от пота волосы. Мужчина тянет каемку белья вниз, когда я неуверенно свожу ноги, испуганно смотря на него, — Я думаю, стоит повременить… Немного… Капрал понимающе кивает, в коем - то веке соглашаясь с моими словами, — Хорошо. — и приподнимает моё тело, словно хрупкое тело малыша, подкладывая руки за спину. По - свойски прижимая к себе, гладит по спине, извиняясь, — Прости, если напугал. Кладу голову на широкое плечо мужчины, шепотом отвечая, — Ничего, всё в порядке. Наконец переодевшись в более надлежащий вид, спускаюсь вниз и бросаю рубашку её законному хозяину. Опираясь на спинку стула, Леви утомленно, пристально глядит в мои глаза, попутно надевая вещь. Я, в свою очередь, сложив руки в замок, также пристально смотрю в его глаза. Осмеливаюсь начать разговор первая, — Знаешь, меня никогда не ограничивали в решениях… — захожу издалека, но капрал сразу же догадывается, какую шарманку я вновь завожу. Закатив глаза, недовольно выдыхает, складывая руки на груди, — Я же сказал - нет, непонятливая ты моя. Разгневанно плюхаюсь на стул, активно жестикулируя, — Капрал, я же всё равно поеду! И ты даже не посмеешь, не попытаешься отправить обратно, потому что я сама хочу всё разузнать! Мужчина схватил мою голову и придвинул к себе, пытаясь запугать холодным взглядом. Аргументы, похоже, не впечатлили Леви. Это похоже на то, как маленький ребенок старается всеми способами заполучить желаемое - и у меня такие качества присутствуют - однако, я думаю, это не совсем правильно. Но я так не могу! Не могу просто так взять и поехать, потому что у меня совесть вроде (вот именно, Лоуз, что «вроде») есть! Я лишь запугиваю его тем, что сама решу - ехать или нет, даже сто раз подумав о том, какие проблемы принесу Разведкорпусу, если всё же надумаю присоединиться к балу. Мне будет стыдно и неудобно, если не спрошу разрешения, потому что, как я уже сказала - у меня есть совесть! Так что я удумала действовать решительно. Но я - то не лыком шитая - уже придумала за что зацепиться, дабы получить желанное разрешение. Потираю глаза пальцами и монотонно вздыхаю, — Ну вот смотри - я согласилась на авантюру условных мужа и жены, но взамен ничего не получила. Мужчина кивком показал продолжать. Широко улыбаюсь, озаряя капрала лучезарным лицом, — Поэтому, взамен я прошу разрешение на посещение бала. — Леви хотел было возразить, но я перебила его своим голосом, — У тебя нет возможности отказаться. — выпрямилась, положив ладони на бока. Капрал вскинул брови, — Да что ты, девочка, говоришь. Но он быстро смирился с участью проигрыша (Что и ожидалось, ведь наш капрал не любит несправедливость), — Ладно, но так как изначально тебе было запрещено там появляться, ты будешь ходить только со мной. Победно вскинув руки, промычала, — Наконец - то! А, кстати, когда он состоится? Леви издевательски улыбнулся, — Завтра. В ушах закипела кровь, а растерянные хлопки ресниц, казалось, были слышны всей округе. Заметно занервничав, побежала на второй этаж и чуть ли не с головой залезла в шкаф, — Ох, боже, у меня же совсем нет подходящей одежды, — приглушенные возгласы доносятся из глубины шкафа, пока я роюсь в нём и благодаря чему все висящие вещи вместе с деревянными вешалками сваливаются на мою голову. На балах присутствует определенный дресс-код, которому нужно придерживаться беспрекословно, иначе выгонят. Мероприятие это очень важное, знаете ли, поэтому я уже как на иголках. Стараюсь найти тот самый «свет в конце тоннеля» в груде одежды, над головой возникает мужской голос, — Помочь? Вскрикиваю, — Неа! Сама справлюсь! — и продолжаю копошиться. Капрал усмехается, — Ты как крот, только хуже. Запыхавшись, вываливаюсь из шкафа на спину, ударяясь головой о дверцу, — Сам блин крот! — и оказываюсь лежащей на ногах мужчины. Леви прыскает от смеха и я вслед за ним заливаюсь звонким увеселением. Впервые вижу, как капрал смеется. Он никогда до этого не позволял себе показывать яркие эмоции кому - то, но, возможно, Эрвин и Ханджи уже слышали это. Недоступное ранее стало дозволено. И я правда очень - очень рада за него! — Я впервые слышу, как ты смеёшься, — распахнув глаза, в которых играют блики от солнца, смотрю на мужчину. — Тебе просто везет. — отвечает он, разворачивается и уходит. Растерявшись от его слов, вскакиваю с места и направляюсь за ним, попутно разговаривая с самой собой, — Бал завтра, нужно как можно ближе примкнуть к окруженцам и разузнать побольше информации об отце… Ах! — закрываю рот от внезапно появившихся мыслей, — А что, если там будет отец! Ну… — продолжаю рассуждать, почесывая затылок, — В любом случае, я его не боюсь и думаю, что он вряд ли пойдет против моей воли. Да и к тому же, я могу просто притвориться, что он обознался и быстренько улизнуть от его компании. — по спине пробежались колкие мурашки и я поежилась от неприятных ощущений. Ой, точно, я же совсем не заметила, как капрал вышел из дома. Нужно его догнать, иначе свалит же и оставит меня одну. Выбегаю из дома и направляюсь к конюшне, из которой уже выходит капрал Леви. Мой взгляд зацепляется за сумку, что несёт мужчина. Заинтересованно спрашиваю, — А это что? Тот без промедления отвечает, — Это твое платье. Мы вернулись в дом и поднялись наверх. Сев на край кровати, опустила голову на ладони и вопрошающе выгнула бровь, — Значит, весь этот цирк был напрасен? Ты собирался просто взять и сказать, что я поеду? И это после того, как ты несколько сотен раз сказал, что я не появлюсь там. Тебе так нравится издеваться надо мной? — загибаю пальцы, перечисляя весь ущерб, нанесенный капралом, — Треплешь нервы, оскорбляешь, дак ещё и шантажируешь! — отчитываю его, словно дитя малого, — Тебя совесть не грызет, а? Мужчина невежливо закатил глаза, — Ц, про… — но я его перебила, — Ладно, не важно. Я уже довольна тем, что еду на бал. — тем временем я уже свыклась с совершенно непонятным поведением капрала и начинаю говорить действительно по делу, — Кто меня заберёт? Во сколько по времени он начнётся? И самое главное - как мне нужно общаться? Мужчина повел носом, как бы усмехаясь тому, что я не знаю таких элементарных вещей, как вести «правильный разговор», например. Но всё же стал объяснять, — Я лично заберу тебя отсюда поутру. На рассвете. Начнётся бал только вечером, но до этого времени у меня есть дела. — словно прочитав мои мысли, отвечает на мысленный вопрос, — Позже за тобой никто не смог бы приехать, поэтому тебе остаётся лишь возиться со мной по делам. Либо, оставлю тебя на попечение слуг дворца, — издевательски улыбнулся, но затем быстро снял гримасу и продолжил. Леви объяснил, как общаться с высшим обществом, а также, соответствовать их нормам, то есть иметь подобающее поведение, не хамить и прочее. Вникать в саму суть я не стала, так как говорить за меня будет он, да и мне не особо хотелось встревать в диалог со дамами, у которых прическа больше головы. Капрал дал парочку наставлений, оставил платье и уехал. Я сегодня жуть, как устала. Уже близится поздний вечер, и это значит, что пора бы идти спать, но какой - то червячок тревоги мешает мне это сделать. Кое - как усмирив своих чертиков, крепко уснула. Странно, но ночь прошла быстро и я также спешно проснулась и собралась. Закинула в рот булочку, залила её чаем и выскочила из дома, прихватив под подмышку чехол с платьем. Щурюсь устроенному солнцу, закрывая ладонью глаза, — Утречко, капрал, — улыбнувшись, поприветствовала мужчину. Леви находится в своем обычном настрое - угрюмом, и даже не пытается вернуть данную ему улыбку. Отделался коротким мычанием, — Ага, и тебе. В приподнятом настроении приближаюсь к нему, размахивая руками в стороны, — Ну чего ты такой угрюмый? Мужчина даже не надеялся на мою благосклонность (потому, что докучать его своими вопросами - это дело чести хы), и стиснув зубы утренней раздраженности, помог забраться на лошадь. Мы двинулись к замку. Типичный, но такой родной утренний пейзаж вызывает тысячу эмоций и улыбок. Укладываю голову на спину мужчины, покрепче скрепляя кольцо из рук на его животе и расслабленно закрываю глаза. Слушаю цоканье копыт лошади, песню стаи синичек на одиноких, безлистных деревьях, а журчание близлежащих ручейков - это отдельная тема! Под них, кажется, можно уснуть, потому что этот звук похож на некую колыбель леса. Убаюкивающие звуки затянули мои уши, да и всю меня в беспокойный, но приятный сон. Проснулась я от толчков в плечо. Недовольно простонав, открыла один глаза и пробубнила, — Уже приехали? — стала оглядываться. Леви кивнул, затем слез с лошади и помог мне. Белокаменный замок возвышается над нами, заставляя задрать голову выше. Острые наконечники башен напоминают благородные копья, что истребляли всю утварь далеко в прошлом. Массивные светлые стены, стеклянные окна, разрешающие заглянуть в широкие коридоры. Покрытые лозой камни, из которых был построен замок, невероятно красивы. Предупреждающие шипы на растениях как бы ограждают внушительных размеров здание от случайных путников. Стальные решетки на окнах ещё не заржавели, отчего вызвали неподдельный интерес и множество вопросов. Но капралу было не до моей любознательности, поэтому он всеми силами торопит меня, — Идем. Не в силах сопротивляться, отвела взгляд от манящей картинки и он потащил меня под руку вглубь замка. Нас встретила хозяйка и добродушно предложила помочь. Переложив чехол с платьем на другую руку, любезно отказываюсь, оправдываясь тем, что мне не тяжело. Женщина пожала плечами и показала рукой, куда нужно идти, — Пойдемте, я вас проведу. Толкнув массивную дверь, она начала поддаваться и вскоре нам открылся вид чистой, светлой комнаты, наполненной запахом гладиолусов. Нашему взору предстоит небольшая кровать, стоящая посередине, аккуратный белый шкафчик в углу комнаты и бархатные полупрозрачные шторы, прикрывающие распахнутое настежь окно. Лавандо - сиреневые соцветия клонятся к полу под своей же тяжестью, но это не мешает мне провести по ним пальцами и замереть от столь приятного аромата, зависшего где - то в глубине носа. С улыбкой на лице поворачиваюсь к капралу, — Слышишь аромат? — и не дожидаясь ответа, с наслаждением выдыхаю, — Он великолепен! Женщина покачивая головой, довольно хихикает, — А вы, я погляжу, ценительница цветов. — и я, не то очарованная, не то одурманенная, перестаю замечать стоящего подле нас мужчину. Приоткрыв рот в изумлении, опускаю голову к ногам, — Не то, что бы… Мне просто нравятся цветы, — поглядываю на поникшие отрезанные стебли гладиолусов, — а особенно живые. Капрал Леви ласково притянул меня за руку и на ухо прошептал, — Мне уходить надо. Сильно не наглей. — оставив за собой последнее слово, удалился из комнаты. Женщина огорченно смотрит в мои глаза, словно намекая на что - то, — Не мёртво то, что в вечности живёт, со смертью времени и смерть умрёт. — как только она проговорила последнее слово, я впала в удивленный ступор. Услышанное повергло моё мировоззрение в шок, отчего - не знаю. Неловко завела руки за спину, изредка моргая и стала наблюдать за женщиной, что так трепетно оглаживает хрупкие цветы. Пожилая дама прервала звенящую тишину тонким голоском, — Девочка, хочешь покажу мой цветочный сад? Думаю, тебе он понравится… — с некой звучащей в говоре грустью, её уголки губ двинулись вверх. Я закивала, распахивая глаза пошире, — Да, конечно, очень хочу! Мы прошли немного: выйдя из замка, повернули налево и зашли в приоткрытые резные ворота, ограждающие красочный мир от трезвой реальности. Хоть сейчас и по-странному теплая осень, разнообразные растения прекрасно растут в здешнем климате. Вот что я заметила - во всем замке ни души. Не единого человека, кроме нас с, собственно, хозяйкой самого замка. Тело заметно напрягалось, но как только в голову пришли мысли о том, что Мэр не мог выбрать, так сказать, такое подозрительное место для проведения бала, все нервы сошли на «нет». Опешив от столь теплого приема, я совсем позабыла спросить имя хозяйки замка, — Ой, извините, а как вас зовут? — покручивая черную прядь волос, отвожу взгляд в сторону. Женщина дружелюбно смеется в ответ на мои слова, — Я Агнесса, а тебя как звать? — и вытаращивается на мое лицо, высматривая каждое движение мимики и выжидая ответа. Проморгав пару раз, рассеянно пробормотала, — Меня зовут Саша, будем знакомы. — выдавливаю подобие уверенной улыбки, но попытка осталась тщетна. Женщина трепетно заглянула в глаза, словно рассматривая всю мои гнилую душу, и по-старчески рассмеялась, приглашая в сад. Яркими пятнами цветочки расстилаются по клумбам, напоминая незамысловатый рисунок разноцветными мелками. Такие же ярко - пыльные, такие же манящие, такие же красивые. Резные вставки в бордюре обрамляют цветники острыми наконечниками по бокам, словно преграждая путь незнакомцам. И всё же, сейчас осень, а они цветут, как ни в чем не бывало… Странно. — Дожди, однако, нечастое здесь явление, потому за растениями следует тщательно ухаживать, правда? — женщина начала разговор, попутно собирая опавшие сухие лепестки цинии. Киваю, соглашаясь со словами старушки и чуть замявшись, храбрюсь спросить, — Осмелюсь спросить, как вам удается следить за таким… — пережевываю язык, ища наиболее подходящее слово, для описания масштабов «трагедии», — невероятно огромным садом? Старушка заметно поникла, и я заприметив это, стала крестообразно размахивать руками и извиняться, — Простите! Извините за вопрос! Агнесса отмахнулась ладонью, приговаривая, — Не извиняйся, дорогая. Я осталась одна, с тех пор как умер мой муж. С некоторой заинтересованностью, смешанной с непониманием, обращаюсь на женщину, — Извините за вопрос, но у вас разве нет детей? Они бы, наверняка, следили за садом и помогали вам. Голубые глаза старушки блеснули из-за подступавших слез, вперемешку с солнечными лучами, прыгающими по цветочной росе. Она хмыкнула, отвернулась и вытерла тыльной стороной руки нижние веки, — Ох, нет у меня детей. Боженька не наделил меня способностью рожать. Увы, я - бесплодна. Резко приставив ладонь к губам, ахнула и снова извинилась, — Простите, я наверняка, не к месту здесь. — не зная что делать, поднялась с деревянной, но крепкой лавочки и собиралась уйти. Женщина посмотрела на меня и по её взгляду я поняла, что уходить не стоит. Старая Агнесса повела рукой у рта, отстаивая моё присутствие рядом, — Оставайся, твое место здесь. Вовсе не мешаешь ты, Саша. — хрипло вздохнув, переняла на себя тяжелую часть разговора, — Наши попытки завести семью не увенчались успехом, тогда я и приняла решение выстроить огромный сад. Дети - цветы жизни. Только детей у меня нет, а цветы я могу посадить, поэтому я радуюсь каждому распустившемуся бутону, будто рождению человека. — она подняла глаза к небу, как бы вспоминая покойного мужа, — Ник умер с десяток лет назад и всё это время я сама управлялась с садом. Потихоньку, полегоньку, но старость настигала меня с каждым годом. И сейчас мой сад потихоньку умирает вслед за мной. После её слов на душу лег камень тяжести и некой вины за то, что я ничего не могу сделать. Не могу помочь, а поддержка словами - лишь на время. Внутри все сжалось от осознание неприметной гибели, однако она настигнет и меня. В свое время. С одной стороны - смерть придет ко всему живому, с другой - привязанность и чувства. Поэтому люди не любят смерть, но я отношусь к ней, как к чему - то необходимому и спасающему. Самое больное и истязающее - любить. Любить того, кто умрет так же, как и ты. Терпя бесконечные пытки судьбы, человек, наверняка, жутко устанет и смерть придет к нему, чтобы забрать в небытие. Туда, где всем уже всё равно, сколько ты сегодня заработал, какой у тебя вышел урожай или почему ты проспал весь день напролет, позабыв о проблемах. Главное, что там души воссоединяются. Женщина внезапно прервала висящую между нами тишину. То ли осажено, не то смирившись с учестью, рассмеялась, — Ха - ха, знаешь, дорогая, твое присутствие здесь имеет сильное влияние. — я вопросительно опустила голову вбок, стараясь додумать мысль, привязавшуюся к женщине. Но она, взвесив всех «за» и «против», выдает неожиданное предложение, — Мне не к кому обратиться, поэтому я прошу тебя, присмотри за садом после моей смерти. Изумленно сжала кулаки и пошире распахнула глаза, сердце забилось чаще. Но не от радости, а от чувства вины за то, что я не смогу помочь ей. Глубоко вздохнула, осторожно поправляя подол юбки, — Я не смогу, простите. — словно ножом, режу словами по безрадостному лицу старушки, — Я служу сейчас. И буду служить до конца жизни, пока она не прервется. — меня пробила мелкая дрожь, но стараясь сохранить вид, выпрямила спину. Рваная честность далась с трудом, ведь ком, прерывающий голос, болезненно давит на горло со всех сторон. Давление на шее от сказанных слов усилилось в несколько раз, но я вновь стараюсь сохранить вид, иронично пожимая плечами и улыбаясь. Агнесса качнула головой, расслабленным лицом взглянув на меня. Совсем недавно она чувствовала грусть и слабость, но сейчас она выглядит уверенной в своих домыслах. — Перестань притворяться, что тебе всё равно. — я оторопела от мудрых глаз женщины и накрыла свои ладонью, якобы поправляя непослушную прядь волос, выпавшую из хвоста. — Три дня не ела, а в зубах ковыряешься. Не ври сама себе. Медленно обратившись на неё, с потрохами, еле сдерживая историчные вскрики, выдаю почти все свои желания, — Но на самом деле, я просто хочу спокойной жизни в обычном деревянном домике на окраине безымянной деревни. Хочу, чтобы меня оставили в покое от прочих проблем, не касаясь их больше никогда. — внезапно умолкнув, поняла, что сболтнула то, во что сама с трудом верю. Злясь на себя, разгневанный вздох вырвался из груди и женщина поймала все мои переживания в свои хрупкие, но тяжелые руки. Сжав мои ладони в своих, посмотрела в глаза, словно сквозь душу, — В сердце каждого человека заложена сила, помогающая получить желаемое. Она не даст покоя, пока ты не дойдешь до той самой точки, к которой стремился. Все возможно при одном условии: по-настоящему хотеть того, к чему идешь. — приоткрыв рот, смешанные в клубок эмоции хотят вырваться на свободу. Глаза плутают по всем предметам и поверхностям, ища новую цель для поражения пристальным взглядом. Женщина, нагнувшись головой вбок, заглянула в изумрудные глаза, пропитанные досадой и обедняющей обидой. Нервно сглотнув, перевожу взор на небесные глаза старушки. — Тебе что - то мешает сделать это. — прищурилась: морщины под глазами стали виднее, — Тот мужчина - Леви - он? В голове обрывками фрагментов начали вспоминаться события вчерашнего дня. Дыхание перехватило, а уши накрыло пунцовым цветом и я, почувствовав внезапный жар, черными волосами прикрыла их. Еле заметно сжимаю пальцы на ногах, вымещая на них всю свою неловкость и неуверенность. Победно засмеявшись, женщина была рада моей неоднозначной, но приоткрывающей свет на всю суть проблемы, — Стерпится - слюбится.

***

Вечер подкрался незаметно, окуная опавшими солнечными лучами последние минуты дня и погружая всё в кромешную тьму. Лишь уличные фонари освещают дорогу ко входу, будто разрешая войти во дворец. До бала остаётся считанный час, который идет на секунды. Люди потихоньку собираются в роскошном зале, украшенном дорогими вазами и хрустальными люстрами, развешенными под потолком в особом виде. Массивные деревянные столы, крашенные в благородный белый цвет, держат на себе те самые вазы с цветами, которые мы собрали в саду. Запах дорогого парфюма доходит до самых потайных углов замка, а это означает, что пора собираться. Расправив чехол, расстегнула его и вынула наряд, больше подходящий не на платье, а на комплект из юбки и рубашки. Аккуратно положила одежду на кровать и стала прикидывать, какую наиболее подходящую прическу я могу смастерить. Но голова забита недавним разговором с хозяйкой замка. Мысли бьют по голове, принуждая думать о Леви всё больше и больше. Чувства к капралу несомненно есть, но какие именно? Обхватив голову двумя руками, сдавила её и, озлобленно стоня, опустилась на корточки. Зажмурила глаза до еле приятно эйфорической боли, — Так, спокойно… Это всего лишь разговор и всего лишь человек. — бесясь от того, что этот неумолимый черт занял все мои мысли, бью ладонями по ушам, — О котором я думаю уже чертовы несколько часов! Моё внимание привлек внезапный шум открывающейся двери. Резко поднялась корточек, отряхиваясь от невидимой пыли, развернулась лицом к человеку, кто потревожил мою воющую голову. Разодетая в цвета глубоко синего неба платье на бретельках, Ханджи помахала ладонью, входя в комнату, — Привет, ты уже готова? — оглядев мой растрепанный вид, покачала головой и сказала, — Я тебе помогу, давай? — я заулыбалась и закивала. Я разделась и отошла к зеркалу, что находится за дверцей резного шкафа, приподнимая волосы, чтобы застегнуть замок на рубашке. Пыхтя от повторяющихся попыток завернуть руки за спину, кричу сидящей на кровати и наблюдающей за мной женщине, — Хаанджи, помоги! Застегнув злосчастный замок, натянула юбку. Шелковая ткань похолодила кожу, вызвав табун мурашек по всей спине. Верх идеально подчеркнул выпирающие ключицы и, на первый взгляд, хрупкие плечи, а невысокий разрез чуть выше колена придал акцент на тонкие, бледные коленки, повидавшие кучи синяков и гематом. Положив пальцы на подбородок, начала думать о прическе, — Может просто распущенные оставить? Как ты думаешь? — обернулась на женщину и она сразу же поддержала мою идею, — Да, думаю, распущенные будут хорошо смотреться. Тогда я расчесала длинные локоны, завивающееся на концах так, что даже укладка нужна не будет. Сделав последние штрихи, надела туфли на каблуке и развернулась к Ханджи. Её глаза вмиг расширились, — Великолепно выглядишь! Только вот… — она встала с места и потянулась в свой клач. Достав из него что - то блестящее, подошла ко мне, — Я тебе тут кое - что принесла. Повернись. — я выполнила просьбу. — Всё, можешь смотреть. — услышав голос, развернулась к зеркалу лицом и увидела на своей шее тонкую серебряную цепочку, идеально подходящую под цвет моей кожи. Такая же бледная и холодная, стальными бликами добавляет некоторую изящность. Дотрагиваюсь кончиками пальцев до неё и спрашиваю, находясь в полуобороте, — Откуда она у тебя? — стук в дверь прервал голос Ханджи и после слов, — Войдите! — на пороге появился капрал Леви и уставился на меня, рассматривая каждый сантиметр тела. Женщина немного нагнулась, — Он, — указала глазами на украшение, а затем на стоящего в дверях мужчину. Хлопнув ресницами, устремила взгляд на недовольное лицо Леви, — Долгие, идём. Мы направились в зал.