«удиви меня, малыш», альтернативная концовка

Всего пара слов подействовала на Минхо как самый крепкий кофе или как сильная пощёчина. Не заботясь о сне соседей, Ли на всех парах умчался в спальню Феликса. Тот лежал, свернувшись калачиком и мирно посапывая в подушку, накрывшись одеялом. Минхо не хотел разрушать столь прекрасную картину, но разбудить младшего было необходимо. — Феликс.. Феликс! Просыпайся. Ли спал словно мёртвый. — Феликс, твою мать! После громкого возгласа Минхо Феликс всё-таки открыл глаза, испуганно уставившись на друга. — Что такое? - сонный бас Феликса пробирал до глубины души, слушать его можно было вечность, но не сейчас, не время, - кошмары? — Вставай, нет времени объяснять, скоро приедет Джисон. — Джисон? - Ли потянулся и сладко зевнул, и наконец поднялся и сел в кровати, - что же такое случилось, что аж Джисон приедет? — Ликс, просто собирайся, это что-то срочное. Я сам не знаю всех деталей, но нужно торопиться, правда. 5 минут тебе на сборы, я сейчас, - после этих слов Минхо ретировался из спальни Феликса в неизвестном направлении. Сонный мозг красноволосого совсем не соображал, но понял одно - если Минхо так нервничает и суетится, значит дело действительно дрянь. Парень лениво поднялся с кровати, натянул спортивные штаны с толстовкой и, преодолевая титаническую усталость, побрёл в ванную чтобы умыться и немного прийти в себя. Минхо во всю носился по кухне, делал кофе и ворошил аптечку. Причина второго действия осталась для Феликса загадкой. Ли тихо сел на диван, стараясь не отвлекать старшего, и просто наблюдал за его действиями. Минхо поставил 2 кружки кофе на стол и спрятал в карман успокоительное. " У него всё в порядке?", - пронеслось в голове у Феликса. Вроде со сном и нервами у старшего всё было в порядке, но Ликс решил не лезть не в своё дело. До приезда Хана оставалось минут 10, за это время парни успели выпить кофе, а Феликс всё не унимался и пытался разузнать у Минхо что случилось и почему вот так внезапно нужно куда-то ехать посреди ночи. Ли ничего не отвечал, так как и правда, ничего не знал, но смутные предположения крутились в его кошачьей голове, но озвучить их он бы ни за что не осмелился. С улицы послышались звуки подъехавшего автомобиля. Парни переглянулись и, кивнув друг другу, быстрым шагом направились к выходу. Феликс закрыл дверь на ключ и поспешил за Минхо, который уже вызвал лифт. Выйдя на улицу, в лицо ударил прохладный осенний ветер. Ликс слегка поёжился от внезапного контраста температур. Минхо залез на переднее сидение справа от Джисона, Феликс устроился на заднем сидении. Он нащупал в кармане ветровки наушники и порадовался надежде немного поспать в дороге, надеясь на то, что она будет достаточно продолжительной. — Феликс, ты знаешь куда мы едем? - Хан взглянул в зеркало заднего вида, чтобы проследить за реакцией друга. — Нет. Полностью ожидаемый ответ. Джисон до последнего не верил, когда ещё в тюрьме один из сопровождающих медиков сказал ему что возможно, Феликс мог частично потерять память на фоне очень сильного пережитого стресса. Он надеялся, что достаточно умный мозг Феликса попробует сложить 2 и 2 и поймет, куда вдруг понадобилось сорваться среди ночи, ведь вариантов не особо много, но врач оказался прав. Феликс даже предположить не мог. Джисон взглянул на Минхо, который почти сразу всё понял, и одними глазами спросил: "говорить?", На что Хан получил кивок. Тяжело вздохнув и прикрыв глаза, крепче стискивая пальцы на руле заведённой иномарки, парень спокойно произнёс: — Мы едем за Хваном. Сонливость Феликса как рукой сняло. Даже не так, его будто окунули в ледяную прорубь. Потерянные воспоминания быстро начали проносится перед глазами, будто старый фильм на плёнке. Из-за сильного удара по психике Феликса его мозг заблокировал все моменты, как-либо связанные с Хёнджином. Стоило Джисону просто произнести одно слово, как замученная огромным количеством бессонных ночей и кофе желеобразная масса в голове Ли под названием "мозг" начала воспроизводить все события от начала и до самого конца. Он вспомнил всё с их самой первой встречи и до рокового момента в тюрьме. Он застыл на месте, молча смотря на Джисона через зеркало заднего вида. Его глаза широко раскрылись, а на языке вертелся вопрос: "за кем..?" Хан, заметив его реакцию на свои слова поспешил немного разъяснить всю ситуацию: — Я знаком с человеком, семья которого контролирует все больницы Кореи. Ему не доставило много труда найти его. Я получил адрес и сейчас мы едем за ним. — Так вот зачем ты взял лекарство, - Ли прикрыл глаза и усмехнулся, - Хо, дай одну таблетку, или я за себя не ручаюсь. Минхо молча протянул Феликсу шуршащий блистер с таблетками. Младший достал одну и поглотил без воды. — Джисон, поехали, - Минхо встревоженно наблюдал за Феликсом, шёпотом побуждая Хана к действиям. — Да. *** Flashback: день операции. В сердце Хвана прилетела тяжёлая свинцовая пуля. Он стал медленно обмякать, в дрожащих руках Феликса. В глазах Ли застыл немой ужас. Хёнджин смотрел на него точно так же: с непониманием и шоком. Сознание и силы медленно покидали тело Хвана, но он отчаянно пытался сохранять остатки сил, что сделать совершенно не получалось. Феликс упал на колени, держа Хёнджина за голову. Из широко раскрытых глаз Ли текли слёзы, в ту же секунду он был готов закричать. Хёнджин в свою очередь молча смотрел на лицо Феликса, стараясь лучше запомнить его в последний раз. Он прикоснулся рукой к его щеке и закрыл глаза. Хван уже не слышал ни протяжного крика Феликса, ни шума от кучи подбежавший людей, ни обеспокоенных голосов, ни отдалённые звуки сирен. Всюду была лишь темнота: бесконечная и пугающая. Она затягивала Хёнджина всё глубже, крепко цепляясь за его тело. Перед глазами мелькали обрывки из его короткой, но насыщенной разными событиями жизни: детство, первые драки, первый шаг к созданию большого бизнеса, родители, пик его популярности, бесконечные репортёры, интервью с вопросами, встречи с людьми, тихие вечера за сигаретой и бокалом дорогого алкоголя, Феликс. Феликс... С ним столько всего связано. С самой первой встречи на ринге и до фразы, на которой всё и закончилось: "Я больше не дам миру разделить нас." Обещание нарушено, Ликси, а их нарушать нельзя. Хёнджин по-прежнему видел перед собой лишь темноту, но на этот раз он отдалённо слышал какие-то звуки: сирена скорой, грохот носилок и ног, обеспокоенные голоса и чьи-то крики. Это конец? Вот так выглядит смерть? Дышать становилось легче, но сильная боль в области сердца не отступала. От этой боли хотелось кричать, но получалось лишь лежать и не двигаться. "Я жив или мертв?", - этот вопрос бился в сознании Хёнджина как бабочка в маленьком замкнутом пространстве. Он пытался найти ответ, но всё было тщетно: он по-прежнему только лежал и более-менее дышал. Иногда перед глазами мелькал свет, были слышны пиликающие звуки и чужие голоса. Всё это так раздражало, что даже в полуживом состоянии единственной мыслью Хвана было : "дайте умереть спокойно, а.". Но, видимо, спокойно умереть ему было не суждено. В один момент стало тяжело дышать, и всё тело начало невыносимо жечь. Хёнджин зажмурил итак закрытые глаза и в следующий миг широко распахнул их. В глаза ударил невыносимо яркий свет, что заставило парня на время прищуриться, чтобы, привыкнуть к слишком яркому освещению. Вокруг него было очень много людей, со стороны доносились раздражающие звуки медицинских приборов, в нос ударил противный запах хлорки и медикаментов. "Где я? Больница?" Сил не хватало даже на пару слов, поэтому Хёнджин ограничился лишь слабым изучающим взглядом. Вокруг него столпились незнакомые ему врачи, два полицейских и.. Сынмин? Когда Хван заметил своего друга, глаза мигом открылись, изумлённо уставившись на сидящего напротив человека. Ким выглядел неважно: распухшее лицо, красные глаза с полопавшимися капиллярами и сведённые брови. Хёнджин продолжал молчать, прикладывая все усилия к тому, чтобы оставаться в сознании. Сынмин, заметив взгляд товарища, обошёл кровать и сел рядом, взяв Хёнджина за руку, из которой торчала капельница. Хван находился в полулежачем состоянии, так что прекрасно видел всех и всё что происходит. Большая толпа врачей немного отошла от кровати и начала что-то бурно обсуждать. Было слышно очень много протестов и несогласий с чем либо. Примерно через минуту шумной дискуссии в палату кто-то вошёл, не заботясь о целостности двери и достаточно громко хлопнув ею. Все разом замолчали и уставились на вошедшего мужчину. После строгого и громкого: "Разошлись все, дальше я сам разберусь.", Все медики поспешно стали удаляться из палаты, подгоняя остальных. Когда в помещении остались лишь Хван, Сынмин и вошедший человек, незнакомец заговорил: — Извините за такое неудобное положение, господин Хван, я ничего не мог с этим поделать, - мужчина слегка поклонился в знак раскаяния, - моё имя - Со Чанбин, я ваш главврач, будем знакомы. Хёнджин постарался кивнуть, всё ещё не в силах говорить, и на свой жест получил лёгкую улыбку доктора. Он что-то сказал Сынмину и поспешил удалится из палаты, как только закончил со всеми важными словами. Как только Со вышел, Сынмин принялся рассказывать всю историю, иногда шмыгая носом и вытирая предательски появляющиеся слезы: — План должен был пройти идеально, но мы совсем забыли про дежурного снайпера на чёртовой вышке. Этим и отличается западная тюрьма - тут эти гады повсюду, а мы забыли лишь про одного, - Ким виновато склонил голову, - он то и отправил тебя сюда. Подонок попал чётко в сердце. Если бы мы опоздали хоть на минуту, то...- Сынмин не договорил, у него больше не было сил нормально сдерживать горький поток из слёз. Он содрагался всем телом и чуть крепче сжимал ладонь Хвана, - Прости, пожалуйста, прости, прости, прости... Хоть силы у Хёнджина и были на исходе, он постарался сжать руку Кима в ответ. Сынмин поднял на него заплаканные глаза и чуть встревоженно произнёс: — Нет, нет, чего ты, не напрягайся лишний раз, тебе лучше сейчас вообще не двигаться. От взволнованности друга Хёнджин улыбнулся уголками губ и устало прикрыл глаза. — Вам лучше отдохнуть, господин Ким, позвольте проводить вас, - со стороны двери донёсся незнакомый голос, принадлежащий молодому парню. Он показался из-за спины Сынмина: высокий парнишка с тёмными волосами и лёгкой улыбкой. На вид он был младше Хвана года на 3-4. Заметив взгляд старшего, он приветственно поклонился, - доброй ночи, господин Хван, я Ян Чонвон. Хёнджин продолжал молча изучать Яна взглядом, пока Сынмин не оживился: — Мне пора идти, я буду тут недалеко. Хорошо отдохни, тебе необходимо много сил, договорились? Хёнджин коротко кивнул, что немного преободрило Кима и тот тепло улыбнулся. Он поднялся со стула и вышел из палаты, на последок взглянув на друга из-за плеча. Чонвон двинулся за Сынмином. Хван остался наедине со своими мыслями. Он точно не помнил деталей произошедшего, в голове была полная каша с обрывками: "тюрьма, стрельба, кровь, крики, Феликс". Феликс... Где он сейчас? Знает ли о том, что Хёнджин выжил? И кто был тот парень, что увел Сынмина? Так много вопросов, ответы на которые только предстояло найти. От внезапно обильного мыслительного процесса уставшая и повреждённая голова Хёнджина начала болеть. Он зажмурился от внезапной пульсирующей боли и растянулся на кровати. Хван осторожно осмотрелся вокруг. Вполне себе обычная больничная плата: напротив кровати стоял небольшой белый шкафчик со стеклянными дверцами, слева возле входной двери был маленький коричневый диван с деревянным журнальным столиком, справа возле окна скучал одинокий стул, по бокам от кровати работали медицинские приборы, следящие за состоянием Хёнджина. За окном была глубокая ночь без единой звезды. Часов в палате, к сожалению, не было, так что Хван мог лишь смутно предполагать, сколько сейчас времени и как долго он тут находится. Вспомнить какие-либо детали недавнего пришествия было бесполезно, так что Хёнджин не придумал ничего лучше, как поспать. *** Ехать до больницы оставалось примерно полчаса. Всю дорогу с момента разговора с Джисоном Феликс провёл в собственных мыслях. Таблетка немного расслабила тело и заглушила дикое желание начать истошно кричать и крушить всё что находилось вокруг. Перед глазами висела пелена, но молча размышлять над словами Джисона, к счастью, она не мешала. Все 2 часа Феликс просидел, не шевелясь и сверля глазами белое кожанное сидение. "Почему я всё забыл? Почему Минхо ничего мне не рассказал? А если бы он не включил новости? Какого хрена, чёрт возьми.." Огромная куча вопросов один за другим пролетали в красноволосой голове Ли. Он пытался найти на них ответы, но делать это самостоятельно было бесполезно. Феликс обещал надавать Минхо по шапке, а сейчас как раз очень подходящая ситуация. Но для начала нужно доехать до больницы, в которой находится Хёнджин. Оставшиеся 30 минут Феликс спал тревожным сном. Мозг подкидывал всё новые воспоминания, заставляя иногда резко проспаться в холодном поту. За окном стремительно проносились желтеющие поля и немногочисленные деревья, промелькнула небольшая деревушка. На небе не было ни одной звёзды, луна едва виднелась из-за густого тумана. Преодолев порядка километра машина остановилась у трёхэтажного здания белого цвета, свет почти везде был выключен. Вся троица покинула авто и направилась ко входу в здание. На улице было прохладно, дул лёгкий но холодный ветер. От внезапной смены температуры с тёплой на холодную все трое поёжились. Джисон с Минхо выглядели относительно спокойно, чего не скажешь о Феликсе. Если бы он был котом, то сейчас его шерсть стояла бы дыбом, когти были выпущены, а глаза горели огнём, чувствующим опасность. Сердце Ли бешено колотилось, дыхание сбилось и возвращалось через раз. Минхо заметил сильное волнение друга краем глаза и поспешил подойти к нему. — Всё в порядке? — Да.. - Феликс сделал глубокий вдох и прикрыл глаза, - порядок. — Тогда идём, - подал голос развернувшийся Хан. Троица уверенным шагом двинулась ко входу. Над крыльцом горела вывеска *"провинциальная больница Чжихём". Внутри за стойкой регистрации сидела женщина средних лет, немигающим и полуспящим взглядом уставившаяся в телевизор. Коридоры были пусты, везде стояла гробовая тишина, нарушаемая лишь шумом какого-то американского шоу девяностых, идущего по старому телевизору. Джисон покосился на женщину за стойкой и вздохнул. — Сядьте пока, я сейчас, - Хан удалился в сторону лестницы, которая находилась за стеклянными дверьми напротив входа в больницу. Феликс и Минхо приземлились на стулья в приемной. Оба испытывали смешанные чувства. Феликс нервно покусывал губу и теребил край кофты, Минхо сидел слева от него и просто наблюдал. Прошло 20 минут, Джисона по-прежнему не было. — Ликс? - Минхо говорил тихо, так как все пациенты больницы спали, а ещё он старался как можно аккуратнее начать разговор. — М? - Феликс задумчиво смотрел в белый потолок с немногочисленными лампами. — Можешь не говорить, если считаешь эту тему слишком личной, но.. какие у вас с Хёнджином были отношения? — С чего бы начать, - младший горько усмехнулся, начиная вновь вспоминать все моменты с самым любимым и ненавистным ему на свете человеком, - здоровыми их назвать точно нельзя, но это не было абьюзом. Я постоянно пытался выбесить его, всячески насолить и подпортить жизнь. Поганец отвечал мне тем же, но немного в другой форме, - Ли ухмыльнулся и неосознанно потянулся к шее, на которой раньше алели кровавые засосы. - Хван знал как сильно меня раздражали его выходки, он по истине наслаждался моими мучениями, как и я его. Два садиста. Минхо не нашёл что ответить. В принципе он и так прекрасно знал и видел что творится между этими двумя, но обстановку требовалось разрядить в срочном порядке. Да и скука в ожидании Джисона пожирала с невероятной скоростью и силой, хотелось лезть на стену. — Феликс, - со стороны лестницы донёсся звонкий голос Хана. Только о нём появились мысли, и вот уже Джисон его зовёт. Удивительный человек. Ли встал со своего места, слегка поморщившись от покалывающей боли в затёкших ногах, и пошёл к лестнице. — Чего? — Пошли, - Хан молча берёт Феликса за руку и ведёт наверх. Добравшись до третьего этажа, Джисон внимательно смотрит на номера палат и, дойдя до двери с цифрой 307, оставляет младшего со словами: — Дальше сам. И уходит. Просто. Уходит. Со всех сторон давила тишина. Не приятная и умиротворяющая, а именно та, которая таит за собой глобальную катастрофу, затишье перед бурей. Феликс пару секунд с недоверием смотрит на расшатанную ручку двери. Сделав глубокий вдох и попытавшись собрать остатки сил в кулак, Ли надавливает на ручку и толкает дверь. Если бы эмоции и моменты могли принимать облики природных явлений, то сейчас подул бы сильный, ледяной ветер. С больничной койки прямо в глаза Феликсу смотрит Хёнджин. Живой и здоровый. — Ну привет, малыш.