I
6 ноября 2022 г. в 15:00
Метро встретило непривычным шумом толпы. В вагоне стояла смесь всевозможных запахов, всегда сопровождавших станцию Театральная. Её отличие было в том, что располагалась она в немноголюдном месте, а потому вагоны никогда не были забиты: то тут, то там просматривались свободные места. Но сегодня, по сравнению с другими днями, людей было заметно больше.
Многие не находят ничего примечательного в ежедневных поездках в метро. Сел, просидел в вагоне определённое время, добрался до энной станции, вышел – вот и весь путь.
Но лично для Жени путь от Университетской до Театральной всегда выделялся тем, что проходил он над землёй. Вместо привычных тёмных окон здесь можно было наблюдать хоть какие-то пейзажи, а освещение становилось более приятным засчёт солнечного света; пропадало ощущение, будто она находится в склепе, где люди – не люди, а либо ещё невыспавшиеся зомби, которые спешат по своим делам, либо уже уставшие от рабочего дня трупы. Сейчас здесь можно было встретить и тех, и других: в мегаполисах жизнь никогда не утихает.
Свободных мест было всегда два: в середине вагона рядом с пожилой женщиной, около которой покоилось несколько здоровенных чемоданов, и место в самом конце на тройных сидениях. Полтора из них, считай, были заняты одним человеком – непонятно, девушкой или парнем, развалившимся, как у себя дома перед телевизором. Хотя, здесь и не упрекнёшь ни в чём. В соседнем вагоне все места были практически свободны, а потому, данный человек не отнимал места у какой-нибудь пожилой бабульки, соответственно, ничего ужасного не делал.
Решив, что лучше уж сидеть около молчаливого незнакомца, чем возле суетливой дамочки, Женя направилась в конец вагона. В соседний она не пошла из-за лени, а может – в этом она не призналась даже самой себе, – из-за желания узнать пол человека, развалившегося на тройных сидениях. Любопытства у неё было хоть отбавляй.
Город только начинал освещаться солнечными лучами, уже заглядывавших в окна и заставлявших щуриться. Ползающие по стенам блики создавали ощущение уюта, будто сейчас ты находишься не в пыльном вагоне, а у себя дома, лежишь в мягкой кровати, пока навязчивое солнце предпринимает попытки разбудить тебя даже сквозь плотно задёрнутые шторы.
Мысли о доме быстро улетучились из головы Жени, стоило ей только сесть на свободное место. Обычно причиной её грусти была тоска по старой квартире, где она жила вместе с родителями почти всю жизнь и которую вследствие пришлось обменять на другую. Новое жильё несомненно выигрывало по всем критериям: оно находилось ближе к месту работы – школе, да ремонт там был новый, но всё-таки свою комнату со старыми, потёртыми от времени обоями и уютом, который появляется с годами, Женя не променяла бы ни за что. Если бы у неё, конечно, был выбор.
Однако сейчас, вместо привычной тоски её мысли о доме вытеснил интерес. Оказалось, что человек, сидящий на полтора сидения, был девушкой: это легко можно было понять по фигуре и мягким чертам лица. Отчего-то Женя сразу приметила выбившуюся из-под капюшона прядь волос незнакомки, а после в мозг въелся её цвет – медовый. Явно выкрашенные, но оттого не менее красивые. Разглядеть лицо не предоставлялось возможности: девушка, бросив беглый взгляд на новоиспечённую соседку, вновь отвернула голову влево, смотря в другой вагон. Создалось впечатление, что это движение сопровождалось некой нервозностью.
Отчего-то Женя не могла думать ни о чём, кроме человека, сидящего перед ней. Глаза то и дело бегали по её шее и затылку, отмечая всё новые и новые детали в таинственной незнакомке. Руки, сложенные в замок, нога, нервно покачивающаяся в воздухе, откинутая на сиденье голова – всё говорило об усталости и волнении девушки с медовыми волосами. Хотелось, чтобы та сняла капюшон, давай возможность полностью разглядеть цвет своих волос и причёску.
То ли в голову припекло солнце, которое как раз светило в спину, то ли она просто не проснулась, но Женя готова была поклясться, что видит девушку перед собой не в первый раз. Оно и неудивительно, скажет любой нормальный человек, если по два раза каждый день ездить в метро примерно в одно и то же время, то будешь встречать тех же людей. Вопреки логичным доводам, внутри была уверенность, что встречалась она с этой девушкой вовсе не в метро.
Спустя пару минут пристального разглядывания незнакомки Женей, девушка всё же повернула голову и сняла капюшон, уставившись в пространсто перед собой. В вагоне было заметно жарко, поэтому в этих действиях не было ничего удивительного. Причёска той, к слову, пришлась по вкусу Жене: можно сказать, это было каре, по длине доходящее до линии губ. Волосы на затылке и на боках были выбриты, но с тех пор прошло некоторое время, так что они уже успели немного отрасти. Из-за этого создавалось впечатление общего объёма, а более длинные волосы, спадая сверху, прикрывали когда-то выбритые участки. Всего на мгновение её глаза столкнулись со взглядом Жени и, по-видимому, чего-то испугавшись, она тут же спрятала их, невольно заправляя прядь волос за ухо.
Самое обычное действие, которое многие делают даже не задумываясь, но теперь всё внимание Жени было направлено на него. Наверное, это не совсем нормально, так пялиться на незнакомого человека, но что поделать, когда этот самый человек одним своим видом вызывает внутри такой интерес.
Впрочем, данное действие, девушки с медовыми волосами можно было объяснить. Вначале, увидев сидевшую рядом особу, та не придала этому значения. Взгляд на миг зацепился за довольно-таки пышную грудь, что при первом осмотре показалась самой выдающейся деталью, но уже через секунду вылетела из головы. «Нужно перестать пялиться на неё...», – подумать об этом была в разы легче, чем сделать.
Уже через секунду после этого девушка ощутила, что всё внимание сидящей рядом направлено на неё. И вот сейчас, когда она села прямо и смотрела перед собой, периферическим зрением могла заметить, как её беззастенчиво разглядывают.
А ещё, она поняла, кто именно её разглядывает. И от осознания этого пульс ускорился, а нога, которая до этого спокойно покачивалась, начала чуть ли не трястись. Какого чёрта она встретила именно её?!
Какого чёрта из всех друзей, близких, приятелей и знакомых она встретила именно её и именно здесь? С такими закидонами и в судьбу поверишь, и в бога, хотя, до уверования во второго Лере ещё ой как далеко. Только не после того, что происходит в её жизни.
Желая удостовериться, девушка повернула голову вправо; быстро оглядев женщину, сразу же поняла, что ей не показалось. И сейчас в голове как некстати всплыли воспоминания о былых чувствах и эмоциях, что в школьные годы вызывала в ней Евгения Владимировна. Блять, ну почему всё всегда происходит через одно место?
Между тем Женя, которую Лера вначале приняла за незнакомую женщину, продолжала разглядывать её.
Ясно было одно: либо Лера встаёт и выходит из вагона на следующей станции, добираясь до назначенного места как угодно, хоть на руках, лишь бы не так; либо она продолжает сидеть здесь и делать вид, что всё в порядке, а сердце вовсе не стучит в ушах от осознания, что её первая любовь сидит рядом с ней. «Можно ли те чувства назвать настоящей любовью?» – вопрос, так не вовремя всплывший в мыслях, отвлёк своего автора на какое-то время, заставив забыть о проблеме, сидящей по правую руку от неё.
Влюбляясь, человеку свойственно делать что-то сгоряча, не задумываясь. Вот так и сейчас, когда на голову Леры неожиданно свалилась её любовь со старшей школы, та перестала думать трезво.
— Шостакова? — Женя, уцепившись за одну единственную деталь – взгляд, которым её одарили, наконец поняла, кто же был перед ней. И теперь образ девушки, сидящей рядом, перестал казаться смутно знакомым. После названной фамилии в лице напротив сразу прояснились знакомые со школы черты, а испуганные глаза, что тут же уставились на неё, служили подтверждением. — Лера? — вот не нужно было ей оборачиваться, не нужно.
Вместо недоумевающего взгляда и грубо сказанного: «Мы не знакомы», как следовало сделать в данной ситуации, губы Леры сами по себе растянулись в смущённой улыбке. Она, всё ещё гонимая испугом, бегала взглядом по лицу напротив, то и дело задерживаясь на губах, всячески избегая глаз. Ведь если она столкнётся с ней взглядом, то воспоминания накроют волной. Кажется, впервые за долгое время она показала свои настоящие эмоции.
— Узнали, всё-таки?
Удивительно, но Лера не чувствовала себя неловко. Находясь в стенах школы, она редко когда могла позволить себе такую роскошь, а сейчас словно находилась в своей тарелке. Она забила на свои обязанности, на осторожность и на всё прочее. Они просто разговаривали, наслаждаясь разговором, и вскоре настроение Леры передалось и Жене.
При таких встречах, как подобает негласному «этикету» обычно обсуждают что-то житейское: учёбу, работу, погоду или повышение цен на налоги. Но девушки говорили о чём-то неважном для повседневной жизни, обсуждали что-то незатейливое: обложку новой книги набирающего популярность автора или постер к новому супергеройскому фильму. Разговор имел негласную грань, которую обе не пересекали, но в то же время он не был вынужденным. Он не был обыденным. Чувствовалось, что эти переговоры в душном вагоне метро нужны были им обеим.
— Думаете, это такая уж и проблема?
— Тебе честно, или как полагается по статусу? — улыбка во время разговора не сходила с лица обеих.
— Давайте обе версии, — прикусывает губу, раздумывая, стоит ли продолжать. — А я попробую определить, в какой из них вы настоящая.
— Хм… — оценивающий взгляд пробегается по лицу Леры. — На самом деле я не считаю этот урок таким уж и нужным. Сейчас только и делают, что добавляют кучу всего ненужного. Ладно музыка, рисование и ОБЖ в начальной школе, но, извини меня, когда эти все предметы ставят на первом уроке 9-класснику, которому и так многое предстоит в этом году, то это меня убивает. Обычно ОБЖ ведёт какой-нибудь физрук, которому оно нафиг не надо, но, тем не менее, нам же надо. Нам ведь жизненно необходимо знать, что делать, когда тебя засунули в мешок из-под картошки и оставили в камере хранение на вокзале, — интонация, с которой было сказано последнее предложение, заставила Леру смущённо засмеяться. Всё-таки эта черта в ней осталась неизменна. Или дело было в Жене? — И вот второе: эти уроки жизненно необходимы директору, чтобы забить бедным школьникам и так небольшое свободное время.
— А вас не накажут за такие слова? — устроив локоть на спинке сидения, Лера облокотилась на руку. Редкие солнечные лучи, что сквозь завоженные окна попадали в вагон, путались в её волосах, делая их поистине медовыми, даже золотыми. Эти же лучи заставляли бедную девушку щуриться, освещая её смущённую улыбку.
Лера, чей взгляд всё время блуждал по вагону, наконец посмотрела прямо в глаза Жени. Глаза напротив оставались всё такими же болотно-карими, разве что сейчас в них можно было разобрать толику ожидания.
Вредная привычка никогда не оставляла Леру, так и сейчас, сама того не замечая, она стала кусать нижнюю губу, при этом не отводя взгляд. Только когда дошло, что со стороны это выглядит не особо привлекательно, она быстро одёрнула себя, вновь заглядывая в окно, а губы сжимая в тонкую полоску. Затянувшаяся тишина со стороны собеседницы также показалась смущающей. Главное сейчас не покраснеть. Боже мой, она действительно сказала слово «накажут»?
— Ты ведь меня не сдашь? — отзеркалив позу Леры, Женя удобнее устроилась на сидении. Она не могла не улыбнуться, глядя на девушку, что сейчас краснела прямо как в школьные годы. И почему ей так легко рядом с ней?
Может потому, что они забудут этот разговор сразу, как выйдут на своей станции? Именно такое оправдание придумала Женя, хотя понимала, что этот разговор она будет помнить ещё долго. И дело вовсе не в том, с кем она говорила. Нет, конечно нет. Просто редко когда удаётся так легко поговорить с человеком, при этом не беспокоясь о том, что тебя неправильно поймут. Она же учитель, как-никак, нужно вести себя серьёзно.
— Мне некому вас сдавать, — тоска, что насквозь пропитала эти слова, заставляла нахмурить брови и задуматься, что здесь к чему.
— Внимание, следующая станция – Университетская, — объявил чистый мужской голос, заставляя двух девушек, сидящих в самом конце вагона, вздрогнуть от неожиданности.
По всему вагону началась суматоха, большинство людей – даже та самая женщина с кучей чемоданов – встали и начали собираться около выходов.
С некой грустью, которую заметить на лице было практически невозможно, Женя поднялась со своего места и замерла в нерешительности. Оценив свою обувь взглядом и для чего-то приметив, что погода на улице уже позволяет сменить её на более лёгкую, она всё же посмотрела на Леру.
— Тебе ещё долго ехать? — как же хотелось, чтобы она сказала нет и вышла здесь, вместе с ней.
— Да... — зачем-то Лера ещё раз внимательно осмотрела Женю, стараясь не задерживаться взглядом на чём-то определённом. Она будто пыталась понять, можно ли ей довериться. И, опять-таки, впервые за долгое время, не по правилам, доверилась интуиции. Ох уж эти чёртовы правила... — Мне считай до конечной, ещё целый круг делать, на ВДНХ выхожу. Наконец-то домой, — последнюю фразу она бросила специально, хоть это и могло наделать проблем. Хотелось продлить этот разговор, хоть ненадолго, хоть на пару слов, пару мимолётных, ничего не значащих фраз, из-за которых создалось бы ощущение полного насыщения беседой.
— Наконец-то? А почему...
— Станция Университетская, — вагон неожиданно затормозил, и люди, своим бормотанием создававшие лёгкий шум, вышли из него, так и не позволив Жене закончить фразу.
Взглянув на время, Женя едва не обомлела: «8:13», тогда как рабочий день начинался ровно в восемь. Нынешнее время плюс ещё то, сколько потребуется на дорогу до школы... сегодня Романова явно опоздает. И дело лишь в том, что кому-то следует меньше спать или ложиться раньше, а не в два часа ночи.
— Лер, — оглядывается, желая удостовериться, что на неё смотрят, — а брюнеткой тебе лучше, — напоследок сказала Женя, выходя из вагона метро, а после и из поля зрения Леры.
Вместо ответа на уверенно брошенное: «до встречи», на губах Леры застыла блаженная улыбка. День начался хорошо. И не важно было, что после бессонной ночи ей предстоял не менее тяжёлое утро; сейчас это не интересовало вовсе. Как же всё-таки удивительно, что всего один человек может так сильно поменять нас. И эти изменения начались в Лере далеко не сегодня, а ещё тогда, десять лет назад, когда она только-только начала учёбу в девятом классе.
А впрочем, забавно. К чему это Женя сказала «До встречи»? Неужто думает, что им действительно так повезёт? Хотя кто знает, у этой жизни, по-видимому, большие планы на эту парочку.
Солнце наконец-то перестало ослеплять, и теперь свет от него падал сбоку, от чего лучи практически перестали попадать в вагон. До нужной станции Лере оставалось всего ничего, с момента их расставания с Женей прошло около часа, а она всё никак не могла забыть этих счастливых, но таких коротких десяти минут разговора, – или даже меньше? Эту беседу хотелось повторить, и именно такое желание ненароком, да проскальзывало в мыслях у обеих. Почему всё так тяжело?