Закон Мерфи

— Надеюсь увидеть вас в самое ближайшее время, профессор Макгонагалл, — произнес Дамблдор и склонил голову. Профессор Макгонагалл вместо ответа лишь высморкалась. Дамблдор повернулся и пошел вниз по улице. На углу он остановился и вытащил из кармана свою серебряную зажигалку. Он щелкнул ею всего один раз, и двенадцать фонарей снова загорелись как ни в чем не бывало, так что вся Тисовая улица осветилась оранжевым светом. В этом свете Дамблдор заметил полосатую кошку, заворачивающую за угол на другом конце улицы. А потом посмотрел на сверток, лежащий на пороге дома номер четыре. — Удачи тебе, Гарри, — прошептал он, повернулся на каблуках и исчез, шурша мантией. Ветер, налетевший на Тисовую улицу, шевелил аккуратно подстриженные кусты, ухоженная улица тихо спала под чернильным небом, и казалось, что если где-то и могут происходить загадочные вещи, то уж никак не здесь. Ведь, согласитесь, нет ничего загадочного в небольшой своре бродячих собак, которая шатается по ночным улицам в поисках хоть какого-то пропитания. Нет, разумеется, должны быть и ловцы бродячих животных, и какие-никакие патрули на ночных улицах, но в тот вечер, похоже, так сошлись звезды. Жители Литтл-Уингинга много раз жаловались на эту свору везде, куда могли — в конце концов, эти твари уже успели навредить нескольким людям и почти что загрызли маленькую девочку в парке. И власти даже, как ни странно, делали все возможное, регулярно высылали на улицы и ловцов, и команды профессиональных охотников, и полицейские патрули, но тщетно — свора была неуловима. Казалось, собаки просто возникали из-под земли, делали свое черное дело — и исчезали за несколько мгновений до появления охотников. Но Альбус Дамблдор, разумеется, об этой беде крошечного городка, расположенного рядом с Лондоном, не мог знать… Собаки были очень голодны — сегодня их охоту уже дважды срывали какие-то странные людишки в длинных одеждах. Стая сегодня лишилась двоих лучших гончих, а потому вожак стаи был очень зол и искал буквально любую подходящую жертву. Взгляд застилал кровавый туман, из клыкастой пасти капала слюна. Идущий впереди пес — молодой бродяга, уже, впрочем, успевший лишиться уха, большей части хвоста и заработавший несколько весьма скверных язв — вдруг завыл на всю улицу, предупреждая, что учуял жертву. Вскоре вожак и сам учуял этот запах. Тот самый странный запах, который исходил от людишек в длинных одеждах. И этот человек был один! Наконец-то… Похоже, сегодня они не останутся без обеда. Свора с воем сорвалась на запах. Уже через полминуты они были на месте, стая окружила небольшой сверток, брошенный кем-то из двуногих на пороге убежища, но прикоснуться к законной добыче до того, как это сделает вожак, никто не спешил. Живой… Еще теплый… Вожак рыкнул, склоняясь над куском мяса, разглядывая добычу. И через мгновение сильные челюсти сомкнулись на теле жертвы. Пес несколько раз дернул челюстью из стороны в сторону, с некоторым наслаждением слушая хорошо знакомый хруст — так ломаются кости шеи, — после чего не без удовольствия вырвал кусок плоти, подавая сигнал своим подопечным. Свора взвыла, с удовольствием бросаясь на мясо. Спустя несколько минут чавканья и треска костей, единственным, что напоминало об оставленном здесь ребенке, остались только обрывки шерстяных одеял и небольшая лужица крови на крыльце.

***

— И что мне с ним делать? — Ты новенький, что ли? — хмыкнул старший, глядя на меня. — Угу, — кивнул я. — Первый день на работе — а тут уже аврал… — А-а, — кивнул Смерть. — Ясно… Значит, смотри. Кто у нас тут? На кого тебя назначили? — Э-э-э, сейчас, — я открыл тонкую папку, врученную мне сегодня при поступлении на позицию стажера-жнеца. — Так… Гарри Поттер. Пока есть только одна запись. Сделана сегодня днем. Причина смерти — убивающее проклятие. Возвращен через минуту, решение — отражение проклятия в нападавшего. Повод — ритуал защиты, произведенный матерью. — Вот! — Смерть поднял костлявый палец. — А теперь смотри. Берешь вот это перо и касаешься вот здесь, на нахзаце. Я коснулся пером пустого места в папке. Стоило мне убрать перо — и в папке появился новый пустой бланк. Смерть кивнул. — Ну вот, а дальше — по шаблону. Причина смерти, повод для возвращения, принятые меры, воздействие на мироздание, повод для применения. И в конце — подпись. Только если будешь мотать время назад — смотри, чтобы с предыдущим подходом не пересекалось, а то будет парадокс. — Спасибо. — Не за что, — кивнул Смерть. — И смотри не отпусти когда действительно придет его время. Начальство таких проколов не любит. Мне за Игнотуса уже тысячу лет вспоминают. Один прокол за сорок веков службы, а ты смотри — помнят… — Так, — я почесал нос и принялся записывать. — Причина смерти — разорван бродячими собаками. Меры — откатить время на… Ну, пусть на полчаса. И пусть собаки его не увидят. Повод… Я задумался, думая, как бы преподнести возвращение ребенка в мир. Смерть, будучи более опытным, посоветовал: — Запиши, что Дамблдор перед отходом бросил на сверток чары отвода взгляда. В принципе, должно хватить. В конце концов, кроме самого старика этого никто не видел, а уж воздействие на одного смертного нам простят. Всегда прощают… — О! Точно! — я тут же записал этот повод. — Спасибо… — Ничего, новичок, — Смерть похлопал меня по плечу. — Скоро ты поймешь, как все устроено. Ставь подпись — и пошли выпьем чего-нибудь горячего. Ноябрь, все же… — А у нас тут не топят? — Ну, мы же не в аду работаем, нам не положено…