Спокойнее, чем в прошлые дни, Антон добрался до школы. Стоя у раздевалки он неприлично часто встречался взглядом с Ромой. Из-за этих зрительных контактов тело девятиклассника словно само вырабатывало какие-то гормоны, заставляя его немного смущаться. Антон принял решение пойти и еще раз умыться. В спешке, опустив глаза вниз, парень почти переходя на бег направлялся в туалет на втором этаже. Прибыв в место назначения, Петров опустился к раковине и стал умываться жесткой, холодной водой.
« — Может я поспал сегодня мало? » — искал оправдания юноша, торопясь покинуть пустующую уборную и направиться к кабинету.
Путь его прервал Бабурин, в которого Антон случайно врезался из-за опущенной вниз головы. Юноша покачнулся чтобы вернуть себе равновесие после столкновения, на удивление, он был рад, что это оказался Семен. Хотя, его бы устроил вообще кто угодно лишь бы не Пятифанов. Новая порция неловких извинений не принесла бы ему удовольствия. Не испугавшись последствий, Антон даже не извиняясь пошел дальше. Ну а что? Ромка объяснил Семёну новые указания более чем понятным языком, не станет же он нарушать не поддающиеся апелляциям правила главаря.
Вопреки ожиданиям Семен схватил его за рюкзак на плечах и резко дернул назад, да так, чтобы Антон с грохотом упал на спину.
— Куда скачешь? Давно я тебе не втолковывал, ха! — мерзкий и самоуверенный смешок в конце разрушил все ожидания о спокойном, славном будущем.
« — То есть, всё-таки разозлился на меня, сказал видимо, чтоб снова на мне места живого не оставлял...».
Было до ужаса обидно, хоть Петров еще не верил, что это правда. Светлый парень глазами искал своего спасителя в коридоре, но видел только незнакомые лица безразлично проходящие мимо. Толстое тело нависало сверху, Антон не вставал, вспоминая о важности «понятий» в подобных группах. Об этом рассказывал ему однажды Рома, что даже толстый и мерзкий девятиклассник обязан их придерживаться и уважать. Хоть раньше, Антон наоборот, всегда старался скорее подняться на ноги. Может потому Семен продолжал его избивать?
Разрушил иллюзии справедливости тяжелый удар по боку ногой.
Бабурин резвился, смеялся, издевался с полным ощущением власти, оттягивал момент долгожданной расправы. Давать отпор было бессмысленно, весовая категория различимая даже без очков была тому весомым аргументом.
— Че, оставили тебя как шавку на растерзание твои
ДРУЗЬЯ! — протяжно, словно по-королевски, говорил Семен.
Антон к тому времени уже встал на ноги, тяжело было принимать, что никаких понятий в мире его противника не существует. А фраза ударила больнее ноги, в самое сердце.
«—Рома и вправду оставил меня без своей поддержки? Оставил на растерзание Бабурину?»
После недолгой паузы обидчик наконец приступил к долгожданному избиению, ударив Петрова примерно в область носа, да с такой силой, что очки, жалобно звякнув, слетели на пол.
Теперь уже слепой парень снова оказался в чужих ногах. Юноша провел рукой под носом и, в размазанной карусели цвета и света, увидел и ощутил на своих пальцах скопления крови, - в целом, по не многообещающим ощущениям от удара, можно было и предвидеть такой исход. Подняв глаза в поисках толстого силуэта, Антон случайно заметил стоящих в проёме двух парней. Кажется, один был высокий, другой, значительно поменьше, неужели?
«—Это.. Рома? Просто смотрит? Смотрит как надо мной издевается туша, которую я просто не могу.. Не могу победить?»
Семен пнул по спине слегка приподнявшегося парня.
— Ну че ты, язык проглотил, мямля! — добавлял Бабурин. Антону было плевать на эти фразочки, в замыленной картине мира вокруг он искал свои очки. Ему сильно препятствовали толчки Семена, не дающие ему встать, хоть он того и не планировал.
— Просто.. Очки, надо найти очки... — волнующе оглядываясь по сторонам, шепотом, проговорил сам себе Антон. Его сильно отвлекало понимание, что там, в проёме, Рома с Бяшей просто наблюдают за его медленной гибелью. Что персоны, говорящие о важности понятий, просто смотрят как лежащего человека избивают. Так ладно если бы за дело? За что?
« — Почему? Я же не сказал ничего грубого... » — руки парня начало истерично потряхивать. Вдруг, в поле зрения оказалось что-то, напоминающую форму желанного предмета. Не вставая с пола, Антон резко наклонился в его сторону, быстро схватил и вернул на привычное место. Впритык стоял непроглядный Бабурин который замахивался ногой. Попал он прямо в солнечное сплетение. Удар был настолько сильным, что после него парень не смог вздохнуть. Но и это было неважно. Отойдя чуть назад Бабурин смеялся, а Антон, даже без возможности нормально дышать, заглядывал за него, в попытках увидеть Рому и Бяшу четко, убедиться.
Как вдруг, где то со спины, Петрову послышался оглушающий свист. Долгожданный спаситель вылетел перед Антоном.
— Ну пиздец тебе.. — послышалось за агрессивно стиснутыми зубами внезапно появившегося Ромы.
Снова взглянув в проём, юноша увидел двух ребят младше на класс, которые в ужасе стояли и наблюдали за происходящим. Бяша поддерживающе подал руку. Антон, воспользовавшись помощью, встал на ноги и оперся руками на колени, стараясь вдохнуть полной грудью. Пусть он и находился в состоянии потерянного пространства, наслаждаясь положением, Антон наблюдал за дальнейшей участью его обидчика. Вспоминая ту «стрелу» в актовом зале, проводилась заметная параллель. Рома тогда дрался, но не был столь устрашающим. Казалось, очередная победа была очевидным исходом, а теперь, он избивает Семена с неподдельной яростью. Казалось, словно для Ромы он вообще не человек сейчас, а лишь мешок наполненный ватой.
— Сука, предупреждал же тебя! — прорычал Рома, да так, что показал смотрящим свои клыки. Бяша, лишь немо выказывая уважение, кивал головой.
А Антон, увидев этот оскал, почувствовал легкий жар. Дышать ему было хоть и без того сложно, он уловил изменения. Снова легкая дрожь по телу, ощущение свободного полёта, в голову опять лезет тот сон. А Рома совсем не планировал останавливаться. Если Семен падал, Пятифанов хватал его за вещи и, облокачивая на стену продолжал бить. Кровь лилась по разбитому лицу и из брови, и из носа. После уже вмешался Бяша.
— Ты убьешь его, на! Харе! — напористо оттаскивая своего друга от Бабурина, выкрикивал бурят.
« — А это Ромка еще не знает, что он меня лежащим бил... » — невзначай подумалось наблюдающему за всем Антону.
Избитое толстое тело разлеглось на полу, будто бы еще пару секунд и Семен потеряет сознание. Бяша увел Рому на первый этаж, быстро среагировав он нашел первую попавшуюся учительницу и сказал что:
— Там Бабурина Семена кто-то избил, на! — После, он прихватил за собой Антона и повел вниз, к Роме.
Подобная схема у них встречалась не впервой. Если Пятифанов перебарщивал на фоне своей разгоревшейся агрессии, шустрый бурят брал всё в свои руки. Это у них уговор такой. Чтоб хулиган никого не убил, Бяша должен прямо таки оттащить Рому и заставить немного успокоиться, как можно дальше от объекта уничтожения. После, он бежит просить помочь жертве, которую «непонятно по каким обстоятельствам избили». Это они так перестраховываются, чтобы человек точно не умер без сознания в луже собственной крови. Достаточно хороший ход чтобы избежать куда более грустных последствий. Придя к Роме они какое-то время просто помолчали. Дыхание у Пятифанова сбилось из-за таких активных действий, попутно, Ромка старался немного успокоить себя чтобы не пойти добивать и так уже помятого Семена.
Присев рядом, Антон услышал томные вздохи его спасителя. Плечи невольно одернулись, щеки снова покраснели, сердце снова забилось быстрее. Память сама возвращала его в эту красочную ночь.
— Ты как? — посмотрев на севшего рядом белобрысого юношу, который немного застыл в пространстве, спросил Рома.
— Ну-ка, дай посмотрю... — Пятифанов взял Антона за подбородок и повернул к себе. Кажется, для такого грубого парня, увлеченного таким досугом как драки, у него были удивительно мягкие руки. Ну, по крайней мере Петрову так показалось.
Когда он так нежно дотронулся до его лица, заботливо осмотрел, новая волна увиденного во сне нахлынула на него. Он будто уже хотел уйти, сказать, ладно, пойду я, умоюсь и на урок. Начался он кстати минут пятнадцать назад. Но, мозг, что работал и без участия Антона, наконец показал ему главного героя эмоционального сна. Этот оскал у нависающего сверху парня, его дыхание рядом с его ухом, отдающее в мурашки по всему телу. Его руки, скользящие по торсу....
Кровь из носа, видимо от удара, хлынула вновь. Хотя, может это было от внезапно повысившегося давления. Антон смотрел в глаза изучающие его ссадины и синяки на лице, а видел того, приближающегося к его лицу Рому в постели. Искры загорелись внутри Антона, теперь он не собирается тлеть. Пожар, масштабы которого нельзя было оценить, загорелся внутри. Антон ощущал, что он весь в огне, станет костром, будет пылать дабы освещать.
« — Он живет.. чтобы просто мне сниться... » — подумал Антон, отвечая на вопрос которым задавался ночью, перед удивительным сновидением.
Кажется, еще секунда, и на щеках сентиментального Антона появится мокрый след от слёз. Как же не хотелось потерять такой внезапный, прекрасный шанс на спокойный остаток жизни в школе. Еще и потерять, оказавшись полностью невиновным.
« — Почему он так поступил? За что он разозлился на меня? Теперь вообще мне жизни спокойной не даст? — ». Дыхание Антона становилось слегка истеричным и громким.
« — Он живет чтобы что? Чтоб мои руки вырисовывали его, а он мне их за это ломал? — ».
Сердце кричало, тело обвивали языки пламени, нависшая тяжесть внизу живота казалась невыносимо приятной.
— Пойдем, умоем тебя. — нежно сказал Рома, поднимаясь с пола. Антон послушно встал, он молча шел за объектом его новых чувств. Он не пытался с ними бороться, он их пока даже понять не может.
Умывшись, ребята немного поговорили. Между Антоном и Ромой можно было заметить небольшое напряжение. Если у Ромы оно было вызвано не законченным разговором, то Антон, скорее, пытался спрятаться от своих чувств, но видел их провокатора перед своим лицом.
— Антон, ты как? — старался разузнать Рома, ему казалось, что Антон может молчать из-за плохого самочувствия после полученных травм. Петров лишь кивнул головой, мол, я в порядке. Такая реакция Пятифанову не понравилась и он решил взять ситуацию в свои руки.
— Бяша, метнись-ка на урок. — резко выдал Рома, окатив своего друга хладнокровным взглядом. — Пообщаться нам надо, что смотришь.. — опережая вопросы, добавил хулиган.
Бурят скорчил наигранную грусть на лице и рассмеявшись ушел, оставив ребят вдвоем. Атмосфера в пустом коридоре даже показалась Антону слишком интимной, ну, на фоне такого сна ничего кроме подобных мыслей посещать и не может. Он робко облокотился спиной на стену, ожидая, пока Рома скажет что хотел.
— Прости меня, Тох. Правда. Мне наговорили всякого... Даже ты бы напрягся, если бы тебя старались предупредить о том, что твой новый друг - крыса. — Антон ничего не понял, кто ему и что наговорил, но старался не развивать диалог, дабы быстрее остаться в безопасном одиночестве. — Как накрыло, вот и пошел к тебе. Но я опомнился, не знаю почему я вообще поверил в слова Кати. Она же главная сплетница. — попытки подобрать нужные слова выглядели удачнее предыдущих. — Ну не обижайся ты на меня, ты правда мой кореш. — вынуждая Антона, розовые щеки которого из-за его кожи были заметны сильнее, сказать хоть что-то, продолжал Рома. Петров понимал, что говорить придется, да и так бы его простил. Он ценил их дружбу и без такого необычного дополнения как первый эротический сон.
— И ты меня прости... что не выслушал... и, выгнал.. — немногословность можно было оправдать чувством вины и небольшим ощущением повисшей неловкости. Так Рома и сделал.
— Надеюсь, если я снова приду к тебе в гости, ты не скажешь подобных выражений. — разбавляя атмосферу смехом закончил Рома. Они медленно направились на урок.
Оставшийся школьный день Антон проводил в компании Полины, с ней он не чувствовал новых впечатлений от жизни. Будто бы это было хорошо... Но, Петров принял решение, что такие эмоции пока только затуманивают его разум. Хотел дать им остыть.
Темноволосая девушка вечно лезла обниматься, Антону не хотелось показаться грубым, потому, он отвечал взаимностью, хоть и быстро разрывал объятия. Рома, если это попадалось в его поле зрения, лишь незаметно хмурился, тихо фыркая себе под нос.
Хулиган все же заметил попытки Петрова избегать его. Такое стечение обстоятельств, на самом деле, не нравилось никому из них. Просто один из них решил, что это временная вынужденная мера, а второй, не хотел навязываться и выглядеть как шестерка, бегающая за ним. Хоть хулиган искренне надеялся вернуть былую дружбу, наполненную пугающей откровенностью, в школе он позволял напоминать о себе только взглядом, но Антон всегда смущенно отворачивался. И вот, наконец дотерпев до окончания учебного дня, Рома решил все же повторно уточнить, в силе ли их перемирие?
Выйдя специально пораньше Бяши и остальных учащихся, Рома немного подождал за углом, около курилки, и увидев Антона как бы случайно присоединился к дороге домой. Ну, им же по пути...
— Антоша, точно все нормально? Ведешь ты себя как человек, демонстрирующий совершенно обратное.
« — Жмешься с Полиной у всех на виду, даже не стесняясь... » — пронеслось продолжение сказанного в голове у Ромы. Хулиган не звучал ласково, скорее, в его духе.
На воздухе Антону немного легчало, да и такая бурная реакция на голос Пятифанова слегка утихла. Потому, было проще строить диалог.
— Да нет, просто мне казалось, что я обидел Полину, пытался извиниться что ли... — ответил Петров будто прочитав мысли собеседника.
— Ого, она тебя уже и к пацанам ревнует? — рассмеявшись сказал Рома, хотя, ему нравилась бы ее ревность. После сегодняшнего дня ему прямо хотелось бы видеть презрительный собственнический взгляд Полины, когда они с Антоном общаются или идут куда-то вместе. Не ценил раньше.
— Нет, но, я оставил ее и стал проводить заметно больше времени с вами. — легкий смешок сорвался с губ Антона.
Такое даже немного не понравилось Роме, значит, не будет больше? В общем, что-то собственническое по отношению к Антону появлялось и у хулигана. Было безмерное желание оставить около себя такого прекрасного слушателя и красноречивого собеседника. В ответ Пятифанов лишь неодобрительно хмыкнул, он не очень хотел, конечно, само вырвалось.. Оставшийся путь наполняла беседа о повседневном, мальчики даже немного поигрались в снежки. На обоих навеяли воспоминания о прошлой, чудесной прогулке. Антон, даже немного чувствовавший себя виноватым, решил реабилитироваться в роли друга.
— Может, сегодня прогуляемся? — аккуратно узнал Петров, немного боясь услышать отрицательный ответ.
— Да, только домой зайду, потом за тобой. — ребята как раз дошли до развилки их улиц.
— Ну, до встречи, Тоха! — Рома поднял ладонь и задержал её в воздухе, ослепив улыбочкой.
— До встречи, Рома. — более тихо попрощался в ответ Антон.
Кажется, он только сейчас понял, что ему придется смотреть в эти глаза после сна, в котором он заглядывал в них с определенно новым для себя ощущением.
