Малышка

Прованс — что может быть прекраснее этого места? Жизнь здесь размерена и безмятежна. Цветущие поля лаванды, яркие желтые пятна подсолнухов, бескрайнее звездное небо, аккуратные белоснежные домики, оплетенные лозой и виноградники с восхитительным вином, славившимся не только во Франции, но и далеко за ее пределами. Именно сюда бежали от реформ восьмого Сёгуна Японии династии Токугава четыре сильнейших клана, которым грозила кровавая расправа. Они прибыли в начале семнадцатого века и за несколько десятков лет основались в этом чудесном месте, выстроив просторный квартал в долине реки Рона, куда внесли нотки своей религии и культуры. Это место стали негласно называть Японским Кварталом и посторонние редко захаживали туда, сторонясь их странных религиозных строений и необычного стиля домов, что и было на руку новым жителям данного места. Они стали жить здесь в тишине и мире, развивая свои кланы и приумножая богатства. Члены всех четырех кланов старались сохранить традиции и обряды своих предков, но постепенно ассимилировались и вырождались, бросая традиции и оставляя возведенные здания и храмы памятниками их истории. Размеренная жизнь Франции с потрясающим простором, спокойствием и чувством полного умиротворения сделали свое дело и, заражаясь культурой чужой для них страны, некоторые члены семей постепенно отходили от традиций, переезжали в отдельные дома, строили поместья и обживались семьями, пуская уже французские корни и оставляя чопорных соклановцев трепетно беречь свои традиции и чистоту крови. Так, к началу восемнадцатого века многочисленный некогда клан Учиха, сократился до нескольких семей. Женщины, выходящие замуж теряли статус принадлежности к кланам, мужчины, берущие в жены девушек, следовавших другой религии, также переставали быть частью семьи и изгонялись из Японского Квартала, лишаясь наследства и даже фамилии. Когда в Прованс провели первую железную дорогу, главы оставшихся еще не выродившихся кланов заявили о принадлежности довольно протяженного участка земли и профинансировали строительство, став одними из самых обеспеченных семей во всей Франции. Хьюга, Учиха и Узумаки — оставшиеся чистокровные японские семьи, теперь представляли собой высшее общество, с мнением которого считались все. Предложение выйти замуж за одного из Хьюга, Учиха, или Узумаки — было невероятной удачей, однако, заполучить внимание столь почётных семей было практически невозможно. Но главы кланов с большим трепетом относились к чистоте крови и заключали договоры на браки лишь между своими детьми и еще в младенчестве. Детей растили с самого рождения с мыслью, что никто из них не может обойти традиции и ради Великой Чистой Крови, они должны следовать традициям кланов, подчеркивая в своих сказаниях тот факт, что четвёртый клан — Кагуя, прекратил свое существование как раз потому, что не следовал традициям. Но несмотря на порой жестокие и неуместные традиции, дети росли в полном окружении любви и заботы. Хьюга Хиаши — глава своего клана, заключил договор с Учихой Фугаку, и они обручили своих старших детей, едва малышка Хината появилась на свет. И с детства, девочка росла с мыслью, что именно Итачи Учиха станет ее мужем, не представляя, что может быть как-то иначе. Рука Ханаби, ее младшей сестры, была обещана младшему из братьев — Саске. Он был на два года старше Хинаты, улыбчивый, добрый мальчишка, который безумно любил своего старшего брата и с трепетом и даже обожанием смотрел на него. Будучи все время рядом с Саске, Хината тоже стала испытывать трепет к этому статному, иногда молчаливому, но очень доброму молодому человеку, казавшемуся ей настоящим идеалом. А зная, что станет его женой, она испытывала какой-то неописуемый восторг от одной мысли, что когда-то это произойдет и мечтала поскорее вырасти. — Итачи! — Она едва научилась ходить, все время преследовала его вместе с Саске, мешая ему заниматься своими делами и отвлекая от учебы. — Поиграй с нами! Старший Учиха никогда не прогонял малышку, как бы сильно ни был занят, лишь извинялся, отказываясь играть, или катать на спине. У них была довольно большая разница — когда Хинате исполнилось два — Итачи уже двенадцать. Конечно, для нее этот добрый и заботливый молодой человек казался настоящим совершенством. Старшим и таким пока недосягаемым. — Малышка, я сейчас занят, давай в другой раз? — Всегда говорил ей он в ответ, когда она отвлекала Итачи от уроков, или работы по дому. А потом касался двумя пальцами ее лба, чуть подталкивая, что всегда вызывало у нее улыбку. Как же Хината любила, когда он так ее называл и вот так невинно тыкал ей пальцами в лоб! Когда родилась Ханаби, старшая дочь главной ветви старалась также заботиться о младшей, как Итачи заботился о Саске (и о ней). Казалось, эту счастливую идиллию не может нарушить ровным счетом ничего, однако третий клан, не менее значимый, но оставшийся в стороне, был довольно категоричен в своем мнении. Род Узумаки раскололся на две семьи — главную и побочную и когда как побочная ветвь выражала глубочайшее почтение традициям, старшая дочь главной ветки вышла замуж за мужчину, принадлежавшего родной их культуре, но не относящемуся к великим кланам. Кушина, не сохранила фамилию Узумаки и была изгнана из их традиционного квартала. У этой семьи родился прекрасный мальчишка, которого назвали Наруто. Иногда они даже встречались с семьями Хьюга и Учиха, но в основном Наруто жил своей прекрасной прованской жизнью в прибрежном городке под чудесным названием Марсель, в котором не было места вычурным традициям. Побочная же ветвь Узумаки продолжила род появлением на свет девочки и очень надеялась на то, что именно она станет супругой младшего наследника Учих. Фугаку же не считал себя достойным ребенка из побочной ветви, когда есть ребенок из главной. — Вы можете объединить семьи со старшим сыном Хизаши — Неджи. Они тоже глубоко чтят традиции чистоты своей крови. 
Но, отец Карин не был счастлив от столь грубого отказа. Он из побочной ветви, но он остался последним, кто чтил чистоту крови в роду Узумаки. А значит, должен был быть достоин тех же привилегий, что и главная ветвь, наследница которой просто отказалась от всего, сбежав с простолюдином, пусть и японского происхождения. 
И, конечно, Нобору Узумаки не был счастлив оттого, что ему предлагают отправиться на переговоры в побочную ветвь. Это было ниже его достоинства. Большие деньги портят людей, особенно тех, кто хоть как-то был принижен в обществе изначально. Так побочная ветвь Узумаки, поднявшись в финансовом благополучии до уровня главной, не смогла смириться с тем, что согласно традициям, их всегда будут воспринимать, как второстепенных. — Надо убрать младшую девчонку Хьюга! — Рычал Нобору своей жене. — Наша дочь должна стать частью клана Учих! Они задумали страшное. И однажды осуществили это сполна… Когда старший сын клана Учих отправился в Великобританию для поступления в университет, Хината загрустила, ведь ей предстояла разлука с ее нареченным практически на шесть лет. Как же она мечтала поскорее подрасти, чтобы стать взрослой и никогда-никогда с ним больше не расставаться. Хината не представляла, как будет жить все эти годы без его ласкового к ней обращения. «Малышка» — Хината мило жмурилась, каждый раз вспоминая тембр его голоса, когда он так говорил. А этот его жест — пальцами в лоб. Он позволял себе такое только с ней и с Саске. Наверное, это действительно означало, что он подпускает ее очень близко. И она принялась ждать его, считая практически каждый день. Стояла июльская жара и клан Хьюга собрался на празднование полной луны в главном доме, собирая всех членов семьи за одним столом. Именно в этот день все прислуживающие в доме люди, не являвшиеся членами клана, по традиции отправлялись домой в соседнюю деревушку в получасе езды от квартала. Для них Праздник Полной Луны всегда был долгожданным выходным, которого они с нетерпением ждали. Ее одиннадцатый лунный праздник, горячо любимый Хинатой потому, что именно в эту ночь все-все Хьюга оставались в доме и на ночь тоже и они с Ханаби и Неджи могли болтать и играть сколько их душе угодно. А какие готовили изысканные блюда! Дядя Хизаши обязательно расскажет легенду перед сном, а потом они разбредутся по своим комнатам, чтобы утром будить друг друга шалостями. Это было так здорово — ощущать полнейшее единение ее клана. В Праздник Луны они не разделялись на побочную и главную ветви. Они были единым целым, что еще больше нравилось девочке. — Братик-Неджи! Покатай меня на шее! — Умоляюще просила ее шестилетняя сестра. — Ты уже слишком тяжелая. — Он мягко улыбнулся, попытавшись приподнять ее и картинно скривившись. — Видишь, я даже поднять тебя не могу. — Врешь ты все. Ты самый сильный! — Запротестовала Ханаби. — Ну, раз самый сильный, тогда покатаю. — Неджи скривился в усмешке и посадил-таки ее на шею. В гостиной комнате, где сейчас стоял стол с яствами, хватало места для всех, некогда довольно большой клан раньше умещался здесь за общим столом безо всяких стеснений. Однако, сейчас, когда их осталось всего две семьи, празднования превратились во что-то очень семейное, камерное, и не такое помпезное. Хотя, Хината, конечно и не застала помпезных сборов. Для нее это всегда был уютный вечер, когда можно было побыть в кругу семьи. В шумной компании и в теплой атмосфере, ночь всегда наступала внезапно — Хината совершенно не хотела спать, но дядя Хизаши строго качнул головой и заявил, что они могут не ждать от него очередной легенды перед сном, если мгновенно не отправятся по кроватям, так что, они послушно последовали за ним. Сегодня им будет позволено спать всем вместе в одной комнате, а это даже еще интереснее, чем утром босиком красться в гостевую комнату, чтобы нашкодить спящему кузену. Конечно, нашкодить по-доброму. Но все же. — Дядя Хизаши! Расскажи нам про Японию! — Восторженно требовала Ханаби, почти прыгая на кровати, натянув одеяло аж до подбородка. Она была свято уверена, что сто лет назад, когда четыре клана взошли на корабль, сбегая от судьбы стать казненными, дядя тоже был среди них. — Я же никогда не был в Японии. — Картинно надулся он. — А расскажи про Аматэрасу! — Эту легенду вы знаете наизусть! — Возмутился дядя. — Тогда, что-то новое. Ну пожалуйста! — Клянчила Ханаби. — Однажды в полную луну… — Начал Хизаши. — Спустилась с неба юная богиня. Ее платье было соткано из перьев птиц, которые летали вокруг нее, прижимаясь и отдаляясь, оставляя все новые перышки на платье. Он рассказывал о том, как богиня спустилась с неба, как шепнула морю о приливе, а потом, сняв с себя платье, повесила его на сосну, отправляясь купаться в соленых водах. О том, что бедный рыбак задумал украсть это платье и снял его с ветви, чтобы унести домой. Он мог продать его и стать очень богатым, но не сделал этого. Когда же отдал он это платье, богиня подарила ему прекрасный танец и песню, от которой запела душа. А потом она ушла в небо, уносимая легкими перышками вверх. А рыбак так и остался ни с чем, но окрыленный волшебной песней богини. — С тех пор он больше никогда не грустил потому, что в душе у него поселился лунный свет, чистый и невинный. — Закончил дядя свою длинную историю. Ханаби уже видела не первый сон, когда он замолчал. Хизаши поцеловал поочередно всех детей в лоб, а потом закрыл за собой дверь, позволяя Хинате и Неджи еще немного шепотом поболтать друг с другом. Никто и не подозревал, что эта ночь превратится из безмятежной в трагическую…