И пусть Галактика горит огнем. Книга 3: За две минуты до полуночи

02.07.300 ПЗЭ, Планета Винтерфелл-Прайм, система Винтерфелл Лорд Криган Старк успел прославиться в этой жизни много чем. Он отлично разбирался в людях, мог убедить кого угодно и в чем угодно, был отменным военным тактиком, прекрасным стратегом и, главное, идеальным отцом большого и замечательного семейства — как в узком, так и в широком смысле. Сам Эддард, оказавшись на месте своего великого предка поражался тому, как ему удавалось управлять стаей разъяренных лютоволков, которую в Империуме называли «сегментумом Север». А он смог. И то, что он вложил в экономику Винтерфелла и его знаменосцев, приносило плоды до сих пор, спустя полтора века. Единственным темным пятном на его безупречной биографии было то, что Криган совершенно не умел кататься на лыжах. Но упорно не желал этого признавать — и даже сам спроектировал на своей родной планете грандиозный лыжный курорт, желая прославиться еще и этим. И трассы начертил тоже сам. В каком-то смысле, он действительно прославился — настолько… рискованными оказались эти спуски. Но дети и внуки Кригана, которому к моменту открытия исполнилось девяносто именин, решили не расстраивать Северного Старика. И все же это не мешало «Волчьим склонам» — такое название как-то само собой родилось — стать одним из самых популярных мест отдыха в их сегментуме, который надо сказать, отнюдь не страдал нехваткой «зимних» курортов. Правда пускать туда детей, только познакомившихся с лыжами, естественно, не стоило. В этом случае в первые же минуты ездок обычно летел в одну сторону, а лыжи в другую. Возможно, Криган просто изображал неумение, помноженное на старческое слабоумие — просто чтобы проверить, найдутся ли те, кто осмелится или сможет его переубедить? Например, кто, кроме него, додумался бы назвать самый опасный склон одной из высочайших гор планеты «Падением магнара?» Так или иначе, несмотря на огромное количество травм и увечий, желающих попробовать свои силы не убывало. И дочери самого лорда Старка тоже были в их числе. — Направо! Помедленнее! — Налево! Налево, говорю! Ааааа… К счастью, Санса с Арьей катались не так быстро, как им хотелось, да и снять шлемы вместе с прочей защитной экипировкой им никто не позволил. Так что врезавшись друг в друга, они поломали только лыжи — а Санса потеряла вдобавок еще и палки перед тем, как прокатиться по снежному склону несколько десятков метров вниз. Арье повезло больше, она потеряла всего одну лыжу и катилась на одной ноге еще несколько метров, прежде чем потерять равновесие и дальше скользить на животе. — Я должен как можно скорее найти вам обеим новых инструкторов, — сказал Лорд-сегментум, стараясь не рассмеяться при виде того, как девочки с трудом поднимались на дрожащие ноги, пока мимо них проезжали останки их снаряжения. — Это все Санса! — пробурчала младшая дочь, изрядно покривив душой. — Она катается хуже лютомедведя в спячке и тоже, как и он, никогда не смотрит, куда едет! Тирада Арьи была грубо прервана увеситым комом снега, который запустила ей прямо в лицо старшая сестра. А дальше все понеслось по накатанной… Подъехавшая к ним Джоанна, которая все же сумела преодолеть «Падение магнара» на своих двоих, не раздумывая, включилась в баталию. А еще через несколько секунд к ним присоединился и Брандон, едва успевший выпрыгнуть из кабины фуникулера. — Порой я думаю о том, что нам стоило записать Арью на фигурное катание, любовь моя, — тихо сказала Кейтилин, взяв его за локоть, пока маленький Рикон в пухлом и очень теплом комбинезоне ковылял по снегу навстречу «полю битвы». — Мне кажется, это пошло бы ей на пользу… И сделало бы ее, не знаю, хоть немного женственной. В том, как их младшая дочь сейчас закидывала снежками всех, кого видела, было что угодно, но только не женственность. Чем старше Арья становилась, тем сильнее она напоминала Эддарду его покойную сестру. Волосы, глаза, характер… и даже манера речи — девочка росла просто копией Лианны. — Хочешь, чтобы меня прокляли все учителя фигурного катания? — спросил лорд Винтерфелла. Он ничуть не преувеличивал, несколько учителей и инструкторов, работавших с Арьей, уже написали заявления об увольнении по собственному желанию. При этом все как один утверждали, что она поразительно талантлива. Арья в свои годы уже бегло говорила на пяти языках, легко справлялась со школьной программой на два класса старше, показывала выдающиеся результаты в нескольких видах спорта, и вдобавок недавно она соорудила свой собственный спидербайк из украденных из мастерской запчастей — причем провернула все это за спиной собственных телохранителей. Но хуже всего было, когда девочка решала, что ей скучно — о, она была поистине страшна в скуке… — Тем более, где коньки, там и хоккей, сама знаешь… При слове «хоккей» Хранитель Севера и его жена обменялись встревоженными взглядами, которые были красноречивее любых слов. При мысли о том, что в руки Арьи попадет клюшка — особенно если она будет при этом в компании таких маленьких чудовищ, как Лианна Мормонт, Эллиана Болтон или Эддара Толхарт… масштабы такого события обещали быть катастрофическими. Тем временем эскалация снежной войны продолжалась. Ярко-рыжие волосы Сансы покрывались все новыми слоями белых искр, особенно когда Арья и пришедшая ей на помощь Джоанна окружили ее с двух сторон. Рикон бегал чуть поодаль и кидался, кажется, во всех подряд, не разбирая, кто за кого и кого поддерживает он сам, пока гвардейцы Винтерфелла дожидались их всех поодаль с новыми парами лыж. Зато Брандон не упустил возможность отомстить Арье за недавние обиды, однако сероглазая девчонка без труда уклонялась от редких и, чего уж греха таить, предсказуемых бросков младшего брата. Эддард наблюдал за их сражением с улыбкой, однако никак не мог забыть своей озабоченности развитием своего второго сына. Мальчик рос слегка отрешенным от реальности и показывал, мягко говоря, не самые лучшие результаты в обращении с оружием. Если Арья, Джоанна, Санса, Бейла и Робб уже умели стрелять из лазгана и пистолета не хуже профессиональных солдат, то Брана боги талантом, похоже, обделили. Когда альянс Джоанны и Арьи уже готовы были одержать убедительную победу в сражении, когда к подножию «Падения магнара» явились последние двое лыжников. Покрасневшие лицы и обилие снега на куртках и брюках говорили о том, что спуск не прошел для них легко, но они все же справились… И немедленно включились в общую потасовку. Бейла, не успев толком затормозить, от души зарядила большим комом снега в спину «дорнийской выскочке» — как Джоанна всегда поддерживала Арью, так и дочь Лианны неизменно принимала сторону Сансы. Меньше чем через минуту подъехал Робб, многозначительно посмотрел сначала на родителей, потом на братьев и сестер… и отправился в бой на стороне Арьи. Итого — трое на трое. И еще Рикон в виде нейтральной стороны, готовой воевать против обоих альянсов. И поскольку между сторонами был достигнут паритет, молниеносная война быстро перешла в затяжную и стороны торопливо копали себе траншеи, используя выбранный «материал» в качестве бесконечного источника боеприпасов… Если бы Эддард полностью увлекся разворачивавшимся перед ним зрелищем, он бы не обратил внимание на приближавшегося со стороны бунгало Родрика Касселя, но он давно привык наблюдать за всем, что его окружало. Очень полезная привычка для тех, кто не хочет, чтобы первая настоящая битва стала заодно и последней. Немолодой уже Кассель, присяжный меч Винтерфелла, много лет служивший начальником службы безопасности планеты, коротко поклонился лорду и сказал то, чего потомок Кригана Старка хотел слышать в последнюю очередь, находясь на отдыхе с семьей. — Милорд, у нас проблемы… Когда-то лорд Мандерли предлагал Родрику рыцарский титул — последний раз это было вскоре после Мейденпульского мира. Но тот каждый раз вежливо отказывался — и Эддард хорошо его понимал. То, как вели себя так называемые «рыцари», и то, как вольно они трактовали данные во имя Семерых и своего сюзерена обеты, не слишком украшали их репутацию в глазах северян. — Родрик, проблемы есть всегда. Но я же просил, чтобы в ближайшие… шесть-семь дней вы пытались решать их собственными силами, без меня… Управление целым сегментумом, населенным разгневанными ветеранами Восстания, руководство масштабными программами перевооружения, начатыми после известия о возвращении Иных, вялотекущий конфликт с большинством лордов галактического юга, участившиеся в последние годы набеги одичалых… Да не было в сутках столько часов, чтобы решить все это сразу! И многие вещи требовали его личного вмешательства. Ситуацию усложняло еще и то, что многие из принятых им решений вполне можно было расценить, как открытую измену Железному Трону, поэтому сыну Лорд-сегментума Рикарда Старка приходилось импровизировать, придумывать фальшивые встречи и маскировать реальные дела под что-то безобидное, а на самом деле продолжать готовиться к войне. Эддард никогда не хотел становиться Лорд-сегментумом. Ни в детстве, ни в юности, ни даже тогда, когда он все-таки стал им. Сейчас это нежелание только выросло. Правление Севером оказалось ужасно тяжелой ношей и он не мог выкроить ни единой лишней минуты для того, чтобы провести ее с женой и детьми. Вот почему эти несколько коротких дней в этой девственной горной местности к западу от Снегограда были ему так дороги. Он наконец-то смог забыть о горах нерешенных проблем, доставляемых заносчивыми южанами и своенравными северянами — и просто побыть вместе с сыновьями, дочерьми и племянницами, не думая о подготовке к войне и тяжбах между знаменосцами. И вот на тебе… — Это очень важное дело, милорд… — Родрик был не из тех, кто стал бы беспокоить его по пустякам. И напряженное лицо старого воина говорило о том, что причина, по которой он вмешался в семейный отдых своего сюзерена, действительно была важной. — И где же произошло это «важное дело»? — Недалеко. На Рунном Клыке. «Вот как?» Ответ застал его врасплох. Он думал услышать «на стене», «на Кингсланде» или еще где-то — но никак не на соседней планете… В Рассветную эпоху в системе Винтерфелл было три обитаемые планеты. Сейчас формально их оставалось столько же — формально. Ближе всех к звезде, пережившей атаку Иных, находился Винтерфелл-Прайм, самая населенная, самая развитая планета, которую лучше всех удалось реанимировать после Долгой Ночи. Геотермальные станции, орбитальные зеркала и другие меры по восстановлению климата сделали столичный мир Севера и цитадель дома Старков действительно удобным для проживания местом. Дальше находился Бастион, который после Войны восстанавливать пришлось очень долго. Экстремальные погодные циклы и весьма агрессивная фауна не очень способствовали развитию экономики и росту населения, но как мир-крепость эта планета подходила очень даже неплохо. И был еще Рунный Клык… мир, где биосфера сохранилась каким-то чудом и никто в здравом уме не стал бы туда лететь, кроме сумасшедших и самоубийц. Адские холода, от которых атмосфера готова была застыть, практически отсутствующий озоновый слой — и огромное количество опасных зверей, на фоне которых даже сверххищники Бастиона казались маленькими и милыми зверушками. Даже оставшиеся от первых колонистов древние руины, проглядывавшие сквозь застывший аммиак, не представляли никакого интереса. Только два постоянных поселения существовали на этом негостеприимном мире — орбитальная станция наблюдения за космическим пространством и подземный лагерь подготовки сил специального назначения в пещерном коплексе на экваторе. Честно говоря, Эддард думал, что результатом тренировок в таком аду может быть только утрата моментально отмороженных конечностей, но солдаты Космического дозора Штурмового корпуса всегда были немного не в себе и он никогда не понимал их до конца. Хотя это и к лучшему. Джон Амбер был грозным воином, отличным генералом, верным другом и хорошим собутыльником, но вслушиваться в мысли этого человека Старку совсем не хотелось. — И что могло произойти на Рунном клыке? — Там… — Родрик почему-то никак не мог найти нужных слов, что для этого человека было весьма странно. — Трудно объяснить… Эддард не сдержал тяжелого вздоха. Последние несколько лет слова «это трудно объяснить» неизменно заканчивались чем-нибудь долгим, нудным и полным бумажной волокиты. — Я ценю твои попытки сберечь мою психику и представить случившееся событие в максимально деликатной форме, Родрик… Нет, я правда это ценю. Но мне кажется, что я уже не тот мечтательный юноша, который встретил Восстание, и как-нибудь переживу суровую правду. — Десять часов назад на планету упал дракон, милорд… «Ничего… себе…» — …примерно в двухстах километрах от базы Штурмового корпуса. Судя по данным, которые мы получили с орбиты, он вышел из варпа с огромными повреждениями, видимо, полученными в сражении с военным кораблем или несколькими сразу. Очевидно, он сумел скрыться от врага и надеялся отлежаться на первой попавшейся планете. Однако мы видели, что в атмосферу он вошел уже в бессознательном состоянии. Он не садился на поверхность, милорд — он просто падал. А дальше… геостационарные спутники засекли огромную стаю лютоволков, каждый из которых был размером с тяжелый танк. И они моментально загрызли дракона насмерть. Все-таки он погорячился насчет того, что вынесет любую правду. В первое мгновение Эддарду захотелось немедленно созвать все флоты Винтерфелла и лететь прямо на Кингсланд, чтобы выжечь всех драконопоклонников, наславших на его родную систему крылатую тварь. А Насильника он убьет лично… И плевать на последствия. Он был слишком стар для таких невероятных предзнаменований. — Так значит… тварь мертва? — Это еще не все, милорд, — еще более неуверенно продолжил Родрик. — Наши Зеленые Жрецы все как один твердят, что на месте падения дракона находится какое-то «немыслимое зло». — В таком случае, предлагаю эвакуировать базу Дозора, а затем разбомбить всю местность до состояния шлака, — сказал лорд Винтерфелла. Благо системного флота для этого должно хватить… Сколько у нас жрецов на Бастионе, кстати? Человек триста? Они смогут определить границы зоны распространения этого самого зла — и подтвердить его ликвидацию? — Понимаете… — Родрик все не унимался. — Лютоволки… они все еще окружают труп дракона, милорд… И если мы по ним ударим… «Чтоб вас…» Эддарду и самому стало немного не по себе от такой перспективы. Лютоволк был не только на гербе, но и в сердце каждого из обитателей системы — да чего уж там, и всего остального сегментума тоже. В последние века они все реже попадались на глаза людям как на цивилизованных планетах, так и на диких, вроде Рунного Клыка. — …к тому же, согласно древним легендам… — Я их и сам прекрасно знаю, — отрезал Старк. Истории о том, как в глубокой древности Первые Люди шли в бой со стабберами и топорами в руках верхом на огромных хищниках, напоминали о простых и сравнительно спокойных временах, когда галактический юг понимал, что с северянами лучше не шутить. Вздохнув еще раз, Лорд-сегментум подержал секунду-другую морозный воздух Щитовых гор, после чего выдохнул, повернулся к Кэт и поцеловал ее в щеку. — Что скажешь, любовь моя? — Что я скажу… Конечно, отпуск в ледяных пустошах Рунного Клыка — это не совсем то, о чем я мечтала… но такое я точно никогда не забуду. Эддард повернулся к детям, мысленно молясь о том, что они не слышали их разговора. Но судя по тому, как горели глаза Арьи, она не только слышала все, но и была полностью согласна с последней фразой матери. — УРРРА! Мы увидим настоящих лютоволков! — закричала его неугомонная дочь, увлекая за собой братьев, сестер и кузин. — И даже покатаемся на них! Кейтилин посмотрела на него обреченным взглядом — и Эддард был уверен, что его собственное лицо выглядело точно так же. Мало того, что им придется лететь на такой мир, где вдобавок нашлась какая-то неведомая дрянь, мало того, что им придется возиться с ужасными хищниками, каждый из которых был в разы больше и сильнее бастионских сумеречных котов, и которые, вдобавок, считались их тотемом… Так ему еще и придется возиться в дороге со всей этой бандой. «Знаешь, Бен, порой мне кажется, что ты, когда в Ночной Дозор ушел, поступил совершенно правильно…»