dentist

Знаете, Тэхён до ужаса боится стоматологов. Вот серьёзно. И ещё как на зло частенько зубы побаливают. То ли кариес, как в детстве, то ли дырка появится, то ли налёт какой-то чёрный фиг знает от чего. Вот и он должен был записаться к какому-то непонятному дяденьке, чтобы вылечить свои драгоценные и ещё на пол жизни минимум нужные зубки. Вообще-то, если бы не его друг, он бы ещё долго собирался с силами. Юнги подталкивает его каждый день, даже сам дал номер хорошей клиники и позвонил, но трубку в последний момент дал пациенту. Подставил, короче... Поэтому омега чистит три раза зубы перед выходом, собирается с силами, потому что нужно, другого выбора у него нет, тяжело вздыхает перед зеркалом и выходит из квартиры. Доезжает спокойно под музыку, стараясь отвлечься. В очереди ждёт нервно, но только десять минут. Потом на дрожащих коленках и с мокрыми ладошками показывает макушку в просторном белом кабинете, слишком мило бегая испуганными глазками по стенам с картинами. И этот дяденька, оказывается, совсем не дяденька. Перед омегой стоит молодой, стройный, подкаченный, красивый, явно умный и при деньгах альфа. От него веет приятной мятой, улыбка яркая и, даже немного, кроличья. Он выглядит как-то даже мило-сексуально, потому что сам альфа высокий, со стильной причёской, сильным мужским одеколоном, одет с иголочки, на руке – крупные часы известного бренда. Сам он одет, конечно же, в белый халат, но под ним... сексуальный тотал блэк. Рубашка, на груди она трещит по швам, брюки тоже, в принципе, трещат на крепких бёдрах. Он сверкает своими чёрными омутами с огоньками и случайно облизывается при виде парнишки. – Здравствуйте, проходите и садитесь. Что вас тревожит? – врач обходит Кима, обволакивая своим приятным запахом, и садится за рабочий стол, начиная заполнять бумаги. – У меня болят зубы когда я ем сладкое, ещё у меня иногда будто чёрный налёт, – жалуется тот, смирившись со своей горькой судьбой. – Мг, хорошо, было когда-то такое или это первый раз в жизни? – спрашивает врач, прикусывая свой пирсинг на губе, из-за чего Тэхён затаивает дыхание, сжимая кулачки на коленках. – Первый раз, – выдыхает, наблюдая. Далее следуют элементарные вопросы, по типу: какая паста для зубов, какой жесткости щётка и так далее. – Тогда ложитесь на кресло. И тут начинается капец. Ладошки вновь потеют, коленки снова дрожат, тело замирает, дыхание сбивается. Он просто сидит на месте напряжённый, как струна и пялится в одну точку. – Что-то не так? – озадаченно спрашивает доктор. – Я... я боюсь, – вздыхает омега, но резко отрезвляет себя, как только его нежно хватают за ладонь. Чонгук, так написано на бейджике, на который только сейчас Тэхён решил обратить внимание, неожиданно подходит к нему, аккуратно держа за руку. Тянет на себя, заставляя встать и стать опасно близко. – Тэхён, не бойтесь, я не злой врач и больно не сделаю, доверьтесь мне, – горячо шепчет Чонгук эти нежные слова и подталкивает парнишку к креслу. Тот вздыхает, молча садится, сжимая кулачки, откидывается на спинку и зажмуривает глаза. Слышит сверху довольный смешок и поджимает губы. – Расслабьтесь и откройте ротик. Тэхён краснеет кончиками ушей, но рот послушно открывает. Пока что ничего страшного, Чон только светит лампой в полость и легко дотрагивается до щеки, чтобы развернуть голову к себе и лучше разглядеть возникшую проблему пациента, которая приносит дискомфорт. – Ротик пошире, да, вот так, хороший мальчик. Это заставляет вновь покраснеть, но уже щеками и вцепиться руками в кресло. Он чувствует, как медленно в его рот что-то просовывают и он испуганно распахивает глаза, сразу же подрываясь с места. – Ким Тэхён?! – Что вы мне засунули? Почему оно такое большое? Я... не привык совать в рот... что-то такое... большое... Атмосфера резко становится неловкой, Ким опускает голову, осознавая, что ляпнул, причём на целый кабинет, так что на коридор точно было слышно. Альфа откровенно ржёт и его зрачки, почему-то, расширяются. – Это зеркало. Я только хотел посмотреть верхние зубы. – Х-хорошо... Тэхён ложится обратно, вновь открывая рот. Туда попадает вода, после специальным аппаратом высасывается. Чонгук начинает приступать к работе, замечая, как омега дёргается и сжимается весь. – Всё хорошо? Что-то болит? – обеспокоено спрашивает. – Нет, просто страшно, – вздыхает тот. – Если хотите, можете держать меня за руку, это всегда помогает, будто вас поддерживает близкий человек, что находится рядом. Попробуем? – Ким на это неловко, но быстро машет головой, соглашаясь и хватаясь за чужую холодную руку. Они переплетают пальцы и Чонгук работает только одной рукой. Через некоторое время Ким дёргается и сводит брови к переносице. Чонгук на минутку останавливается, спрашивая, всё ли хорошо и получая в ответ неуверенный кивок – продолжает. Затем начинаются болезненные стоны, из-за чего у Чона снова чернеют глаза. У него никогда не было такой реакции на... – Ах! Боже! – Больно? – Да, немного. – Потерпите ещё чуть-чуть, сейчас будет всё хорошо. И звучит это довольно странно. Так и есть, да... но стоны не прекращаются и альфа максимально напрягается, стараясь держаться на своих цепях. Чёрт, не получается. Ещё действительно минуты две осталось, всего лишь три задних зуба и они закончили, поэтому Тэхён терпит, а Чонгук держится изо всех сил. И всё бы ничего, если бы не максимально усилившийся запах альфы. Сложно, конечно, это не заметить. Омега вдыхает полной грудью запах мяты, его задница начинает обильно выделять густую смазку и черничный запах сразу же бьёт в нос врачу. Что это за реакция такая, чёрт возьми? Они заканчивают, оставаясь на месте и боясь пошевелиться. – Тэхён, – подаёт голос первым Гук. – я буду полным дураком, если отпущу тебя сейчас вот так. – Что ты предлагаешь? – этот резкий переход на «ты» заставляет вновь неловко покраснеть. Альфа двигается ближе, прямо впритык. Кладёт одну руку на бедро, вторую на щеку, гладит и горячо дышит прямо в губы, находясь слишком близко. – Возможно, это будет ошибка, но я обещаю, что ты не пожалеешь. – Хорошо. И вот – губы в губы. Нежно, но горячо; медленно, но тягуче; мокро, но с чувствами, которые непонятно откуда взялись. Сейчас такой сладкий момент, что пальчики у омеги на ногах поджимаются, а руки ложатся на рельефные плечи, после вплетаясь в смольные волосы. Чонгук с ним максимально нежен, но рукой на бедре заходит дальше, проскальзывая между ними и оглаживая внутренние стороны. Щипает немного, поглаживая, затем рука скользит на талию, сжимая. Тэхён выгибается навстречу уверенным прикосновениям, прижимает к себе ближе и сам сдёргивает лечебный халат. Чонгуку резко становится жарко и неудобно, он утробно рычит в чужие слишком сладкие губы и резко поднимает того под ягодицы, останавливаясь на рабочем столе. Он тихо скрипит под весом двух разгорячённых тел, пока Чону срывает крышу и он прижимается своим твёрдым возбуждением к пышной заднице, толкаясь и имитируя толчки. Тяжёлые вздохи заменяются стонами. Омега раздвигает ноги шире и хватается за спину, принимая правила игры. Легко кусается, постанывает так чертовски сексуально, сжимая ноги на чужой восхитительной талии, и Чон, кусая и целуя за ушком, вырывает того в эйфорию, ибо это, чёрт возьми, самая сильная эрогенная зона Кима. Тот видит грёбаную галактику перед глазами, выкрикивая что-то погромче. – Чш-ш, детка, ты же не хочешь, чтобы нас услышали, верно? – затыкает рот ладонью альфа, смотря таким диким взглядом, что Тэ в буквальном смысле сейчас расплывется лужей прямо здесь. Глаза наполнены слезами, блестят от возбуждения и омега сам не выдерживает, раздевается сам почти до гола и, расстёгивая ширинку чужих брюк, но не вытаскивает, хочет направить в себя, собирая пальцем капли смазки на крупной головке. – Малыш, нет. Сначала пальцы. И действительно. В него входят медленно целых два и почти до конца, из-за чего тот всхлипывет и утыкается лицом в ключицу. Его покрывают поцелуями в макушку, лоб, ушко и щёки. Вновь затягивают в новый поцелуй, который от самого начала с привкусом какого-то лекарства, но всё такой же сладкий. Пальцы двигаются размеренно, нежно, но когда Гук проталкивает их немного глубже – омега резко выгибается и стонет слишком громко, из-за чего его рот вновь затыкает широкая татуированная ладонь. – Тэхён-и, ты такой тугой, такой мокрый, весь потёк из-за меня. Движения ускоряются, Ким двигается навстречу фалангам, которые так хорошо его растягивают, хватается за чужие большие плечи и, о Боже, хнычет. Он так сладко хнычет, что Чонгуку челюсть сводит и член болезненно в брюках дёргается. – Чёрт, ты невероятный. Альфа снова рычит, двигая пальцами ещё быстрее, что Тэхён не успевает вдыхать воздух. Он широко открывает рот в немом стоне, сводит брови к переносице и зажмуривает глаза, не выдерживая такого темпа. Его начинает трясти, смазка пошло хлюпает между ягодиц, он сжимает ноги на чужой талии, царапает загривок Чона и кончает, полностью расслабляясь и обмякая в крепких руках. Альфа удовлетворённо мычит и рычит, нежно поглаживая мокрыми пальцами вход, снова затягивает в поцелуй и максимально близко прижимает к себе в крепких объятиях. Омега на ласки будто мурлычет и утыкается куда-то в шею, осыпая ключицы нежными чмоками. Они запачкали пол и рабочий стол, принимать сейчас клиентов – не самая хорошая идея, ибо запахи максимально смешались и в воздухе пахнет сексом, хотя, по сути, до него они ещё не дошли. Разум просветляется, осознание медленно приходит, испуг и паника резко охватывают Тэхёна, из-за чего он отстраняется сам и вскакивает со стола. Он быстро натягивает на себя уютный свитер и остальную одежду, краем глаза замечая всё ещё вставший твёрдый член альфы и уже в который раз краснеет. Тот смотрит на эту суматоху и не понимает, что происходит. – Тэхён? Я сделал что-то не так? Ты разочаровался во мне? Всё было настолько плохо? – Нет, ни в коем случае, просто... то есть... У вас пациенты! Выкрикивает Тэ и принимает попытку сбежать из кабинета. И вот он уже открывает дверь, видит перед собой свет яркого коридора, но рука сзади захлопывает её. Чонгук прижимается всем телом к Киму, ощущая, как то замирает. – Я не пущу тебя сегодня с этого кабинета, ясно? Я не хочу слышать, что это неправильно или что-то подобное. Мы попробовали, тебе понравилось, даже ещё как понравилось, иначе ты бы так сладко не стонал, а я остался без внимания. Я нормальный альфа и я бы не заставил тебя делать что-то против своей воли, соглашаться на минет или секс – не хочешь, не надо, но ты слишком сильно сорвал мне крышу. Поэтому просто останься со мной до конца моего рабочего дня, а у меня остались только два пациента. Тогда мы поедем на свидание, романтично проведём время вместе, а вечером я буду целовать тебя всего и ты будешь выгибаться на моей кровати, сладко хныкая. И я докажу тебе сегодняшним вечером, что я достоин. Ступор. Тэ обдумывает все «за» и «против», первый раз в своей жизни решившись на столь глупое решение, потому что... – Хорошо, – и он вновь проходит вглубь кабинета, садится где-то в углу и молча сидит. Чонгук смотрит на него ещё несколько секунд, затем одевает свой халат, быстро убирается на столе, распыляет в воздух ароматизатор какой-то и зовёт следующего пациента. Почему Тэхён согласился? Он никогда не шёл на столь глупые уступки, всегда думал головой, а не задницей, но в этот раз само сердце кричит, из груди вылетая, будто: «останься, тебе нужно». Поэтому он, поджав коленки, тихо внутри убивает свою совесть, чтобы молча дождаться доктора и поехать с ним на обещанное свидание. И альфа действительно быстро заканчивает, вылетая из кабинета с омегой за руку. В этот раз они проводят настоящий романтический вечер с каким-то десертом, свечами, одеялом и медленной музыкой на берегу моря. А чтобы согреться – целуются нежно и мучительно долго, так, что губы красные и опухшие. И вот тогда Тэхён понимает, что Чонгук не обманул, что он сделал правильный выбор. И, самое главное, что сердце – не врёт.