***
Америка ярко улыбается ему, встречая на выходе у отеля. Здоровается, быстро вручает в его руку стакан кофе и забирает сумку с вещами, загружая её на заднее сидение. Россия делает глоток горячего напитка и приподнимает уголки губ. Надо же, капучино. Значит, запомнил замечание, брошенное тогда в архиве. Он не дожидается прямого приглашения в машину и садится на переднее сидение. — Хэй, я хотел, как истинный джентельмен, открыть тебе дверь, — произносит блондин, садясь за руль . — США и хорошие манеры? Не смеши меня и давай уже поедем. Чем быстрее начнём, тем скорее закончим. — он машет рукой в сторону дороги. — И вообще, ты всегда такой оптимистичный по утрам? — А ты всегда такой вредный по утрам? — Штаты смеется и заводит мотор, выезжая с территории отеля. — Это моё постоянное состояние, привыкай, — парирует Россия. Осознаёт, что последнее слово звучало явно двусмысленно. Глубоко вздыхает, прикрывая глаза. Не цепляйся к словам, не цепляйся к словам...чёрт. — Ты прав, пора привыкать друг к другу, — вполне спокойно соглашается США, но потом довольно ухмыляется, о чём-то задумываясь. Федерация постепенно допивает кофе, когда они останавливаются у какого-то кафе. — Я заказал нам еду заранее, — признается Америка. — Не очень люблю готовить. Думаю, ты тоже не особо настроен на это, — беловолосый кивает и молча, даже не глядя на него, отдает ему пустой стаканчик. Если не глупый, то без слов поймёт, что он от него требует. Штаты смотрит на мусор, потом снова на Россию и смеется.***
Запахи в машине разнились от приятного аромата дорогого салона до стойкого запаха выпечки и ещё каких-то приготовленных блюд. Вздохнув, Федерация переводит взгляд в окно автомобиля, за которым уже начинали всё меньше виднеться очертания города. — Куда мы едем? — В Национальный Парк Адирондак, — не отрываясь от дороги, отвечает США. — Достаточно далеко от нас, но к вечеру уже будем там. Кстати, если проголодаешься, возьми что-нибудь из пакета. Россия смотрит и смотрит, но веки сами собой закрываются. Поспать ему так и не дали, к тому же, у него все тело затекло. Перед глазами мелькали деревья, между ними небольшие поля, а также чужие машины. Он улыбается, думая, что картина чем-то напоминает типичные шоссе на его территориях. Русский зевает и разминает шею. — Поспи, — предлагает Америка через полчаса, включая поворотник, чтобы завернуть на соседнюю дорогу, ведущую в сторону того самого парка. Они уже давно ехали прямо, пейзаж оставался однообразным и скучным. Как назло, в дороге связь не ловила, а настроения на прослушивания радио, видимо, не было у них обоих, потому что они ещё в самом начале пути обусловились включить его, когда станет совсем уж скучно. — Я не буду, ты же не спишь, — лениво отзывается беловолосый, хотя глаза предательски закрывались, — вдруг что-то произойдёт. — Ну я же не какой-то маньяк, — парирует Штаты, весело поглядывая в его сторону, — не волнуйся, обещаю не попадать в плохие ситуации, пока ты будешь в отключке. — Да чёрт тебя знает, — сдавшись подступающему сну, произносит напоследок Россия.***
— Россия, — слышится словно сквозь дымку. — Российская Федерация, — звучит чей-то знакомый голос совсем рядом: на этот раз куда настойчивее. Беловолосый жмурится и пытается отстраниться от руки, что слабо начала трясти его за плечо. — Ну правда, — как-то разочарованно говорит американец, пытаясь разбудить соулмейта, — кто ж знал, что ты настолько крепко спишь. Хэй, вставай, сладкий, мы почти приехали. Русский стойко игнорирует попытки Америки растормошить его. Он уже дважды вставал, чтобы размяться и сходить в уборную, когда они делали остановки на заправках, однако в конечном счёте, стоило им продолжить путь, как его благополучно затягивало в сон. Штаты лишь удивленно хлопал глазами, но музыку в салоне делал потише. Федерация приоткрывает глаза, и первое о чём думает, так это о том, что природа вокруг действительно прекрасна. Лес поздним летом всё ещё завораживает своей пышной зеленью. Хотелось зайти поглубже в чащу, ощутить прохладу и свежесть, приятно вдыхая чистый воздух, наполненный запахом цветущих растений. В лесу часто росли высокие кустарники и травы, из-за которых порой было трудно передвигаться, если отсутствовали проложенные тропы. Хотя тут всё казалось иначе, чем дома. — Это не похоже на парк, — подмечает беловолосый всё ещё сонным голосом. — Верно, — соглашается Штаты, сбавляя скорость, — от парка тут только название. На деле Адирондак является государственным заповедником, площадь которого охватывает большую часть территории северо-восточной части штата. — А, — выдыхает Россия в удивлении и, кажется, окончательно просыпается. — Я правильно понимаю, что твой дом отдыха находится в крупнейшем заповеднике, охраняемым законом на государственном уровне? — Ага, — США довольно усмехается, приподнимая очки на лоб. Солнце за кронами деревьев всё равно не могло сильно светить в глаза. — Я как воплощение американских территорий всё-таки имею...некоторые преимущества. — Это впечатляет, — с некой завистью бубнит россиянин. Вот у него самого таких красивых природных мест куда больше, чем у старшего, но при этом загородного дома нет. Был когда-то, но после смерти отца дача стояла заброшенная и никем не тронутая. Решено, как вернётся домой, займется этим вопросом. Америка ничего не отвечает, молча сбавляет скорость ещё больше и вскоре они выворачивают на широкую, явно сделанную как некий подъезд к дому, дорогу. Слышится несильный скрип шин. Машина плавно останавливается у дома. Штаты с Федерацией убирают ремни безопасности и одновременно выходят из машины. Блондин, глушит мотор, в то время как русский уже захлопывает дверцу. Деревянный дом будто приветливо подмигивал гостям и обитателям раскрытыми окнами. Двухэтажная постройка отражалась с близкорастущими соснами в озёрной глади, по поверхности которой мелко-мелко бежала рябь от упавших в неё листьев. Уютная дневная прохлада поднялась над густой рощей розовым облаком. Далёкие кроны мутно мелькали позади, темные холмы густой пеленой накрывали всё вокруг. – Вау, – только и может вымолвить русский. – Живописно и... не так пафосно, как я ожидал. – Я не настолько люблю броскость, как кажется, да и в заповеднике особо не разгуляешься, – американец выгружает пакеты с задних сидений и заносит их во внутрь, попутно объясняя некоторые моменты. – Дом небольшой, первый этаж состоит из общей комнаты и кухни, а второй этаж из ванной и двух спален: моей и гостевой. Твоя будет с левой стороны. – По трубам вижу, что водное обеспечение есть, – подмечает Россия, оглядывась по сторонам. Будто бы в фильм попал. Лес, дом с панорамными окнами, озеро с небольшим причалом и даже терраса с кофейным столиком. Ой, это что...качели? Федерация в восторге, – а что насчет энергии? – Генераторы, естественно.***
— Серьёзно? Ты загадал мне Терминатора? — Россия скептически выгибает бровь и смотрит на смеющегося американца. — Признай, ассоциации же есть! — Штаты в открытую ухмыляется, позволяя беловолосому заткнуть себя внезапно прилетевшим в рот куском курицы. Вкусно. Прошло около часа с их приезда. Федерация успел обустроиться в гостевой комнате, более детально рассмотреть интерьер дома и включить телевизор на какой-то нейтральной телепередаче. Конечно, можно было настроить какой-нибудь интересный фильм или видео на ютубе, но сети в такой местности, очевидно, не было. Штаты тоже времени не терял и довольно быстро разогрел две порции грудки гриль с овощами. В какой-то момент, вдохновившись телеигрой Family Feud, где командам приходилось угадать наиболее популярные ответы на вопросы, которые задавали людям на улице, они решили сыграть в нечто похожее, загадывая друг другу какие-либо слова. Однако для большего интереса последний, кто не сможет отгадать персонажа, отвечает на интересующий победителя вопрос. — Хах, ладно, — признает русский, пробуя картошку на вкус. Суховато, но вполне съедобно, — задавай вопрос. — Какие три вещи о тебе меня удивят? — Америка прищуривается, с интересом склоняя голову на бок. Россия задумчиво смотрит с минуту на потолок и с улыбкой выдаёт: — Во-первых, я люблю готовить. — Да ну! — Штаты, который в этот момент решил отпить немного апельсинового сока, подавился. — Ну да, — Федерация протягивает ему салфетку, — во-вторых, я очень хорошо катаюсь на коньках. — По твоим хоккеистам и фигуристам это даже неудивительно, — блондин открывает галерею в телефоне и показывает видео. — Канада до сих пор бесится с прошлогоднего проигрыша в чемпионате. Россия громко смеется с происходящего в телефоне. Злющий канадец, разукрашенный в цвета его команды, практически воет от каждой забитой шайбы в их ворота и каждый раз запивает горе стаканом пива. — Так, а что в-третьих? — М-мм, сложно... — он медленно разжевывает мясо. — У меня действительно есть медведь в попечении. Как тебе такое? — Быть не может, — США удивленно хлопает глазами, качая головой из из стороны в сторону. До последнего не верит, пока русский также не показывает ему видео со своим любимцем. — Стереотипы на глазах оживают, да? — беловолосый довольно усмехается. — Я, получается, прав был! — Не радуйся раньше времени, я просто спас одинокого раненого медвежонка в лесу от браконьеров и отвез в специальный питомник. Мишка вырос, но иногда я его навещаю. — Чёрт, а ведь вариант с домашним медведем звучал бы круче. — Пф, — фыркает беловолосый, — нет уж, подобного хищника держать в доме как-то уж совсем дерзко. Нет ни возможностей, ни времени. Второй раунд? — А давай! Только предлагаю переместиться на улицу, пока погода позволяет и не совсем уж стемнело. Федерация согласно кивает. Америка прям-таки прочёл его мысли.***
Сидеть неподалеку у озера было довольно уютно и атмосферно. Оно хоть и было небольшим, но оставалось живописным, чрезвычайно чистым и прохладным. Ещё днём, когда солнце ярко освещало землю, в нем отражались тысячи солнечных блесток, а сейчас, вечером, последние лучи освещали все вокруг. И водную гладь, и деревья, и постройку с причалом заливал ярко-красный свет. Окружающий мир приобрел нереальные формы и цвета. — Красиво, — завороженно тянет Россия, попивая чай. — Признаю, не зря сюда приехали. — Я рад, что тебе нравится, — страны расслабленно устроились на диване-качелях. Америка удовлетворенно откидывает голову назад на спинку. Удобно. Как хорошо, что он заранее попросил присматривающих за домом поставить тут такой вид садовой мебели. Любые владельцы стремятся окружить себя комфортом в интерьере не только внутри дома, но и снаружи. Создать атмосферу уюта и покоя можно по-разному: вешая картины, высаживая самые обыкновенные и экзотические растения, устанавливая на территории декоративный фонтан или озеро, строя баню или ставя беседку. В его случае это приятная, мягкая обивка и медленные покачивания на природе. Приятным бонусом, конечно же, являлся соулмейт, занявший почти такое же положение. Украдкой мелькает мысль, что верхом блаженства было бы, если беловолосый позволил лечь головой к нему на колени и начал почесывать американца по голове. Так. Стоп. Не думать об этом. — Меня тоже кое-что интересует о тебе, поэтому я спрошу первым, — Федерация оборачивается к нему полубоком, загадочно прищуриваясь. — Мой персонаж — человек? — Да, — американец весело хмыкает и также включается в игру, — а мой персонаж реален? — Нет, — русский мотает головой, — Мой персонаж — мужчина? — Ага. А мой как-то связан с комиксами? — Возможно частично, но больше с фильмом, — как-то неопределенно отвечает Россия. — Мой персонаж твой гражданин? — Да.. — Америка нервно посмеивается, — кажется, ты быстро догадаешься. Мой персонаж расследует преступления? — В том числе, — Федерация лишь молча отпивает чай на возмущенную просьбу отвечать чëтче. — Брось, ты тоже начинаешь догадываться. Мой персонаж - актер? — Нет. А у моего персонажа есть крутая машина? — Обманщик, знаешь же уже, кого загадал, — русский несильно щипает того, от чего американец дергается. — Мой персонаж — политик? — Хэй, — он щипает того в ответ, — проигрывать уметь надо! — Кто бы говорил, — россиянин закатывает глаза. — Не политик, — отрицает всё же блондин. — Супергерой? — Нет. А мой является бизнесменом? — Да! – Штаты улыбается ещё шире. – Мой персонаж — англичанин? — От мозга до костей, — Федерация решает задать финальный вопрос, — Загаданный тобой человек связан как-то с производством машин? — Возможно, частично... — Америка понимает, что соулмейт уже готов назвать ответ, а потому также спешит определиться. — У персонажа есть в псевдониме цифры? — Да. Тут они озорно переглядываются и одновременно выдают: — Илон Маск! — Джеймс Бонд! Солнце в последний раз, осмотрев землю, прощается с ними до следующего утра. Кажется, будто всё вокруг, словно затаив дыхание, погружается в фиолетово-синий мрак. Наступает ночь. — Видимо, ничья, — подытоживает РФ под согласный кивок американца. Становится довольно прохладно, и Штаты на пятнадцать минут уходит, включая ночные фонарики и оставляя русского наедине с мыслями. По возвращению накидывает на него теплый плед, вручает ещё одну чашку с чаем и присаживается. Ближе, чем раньше. Россию это напрягает, а потому он неловко двигается прямо к краешку. Америка сразу же это подмечает и, извинившись, отодвигается обратно, давая больше пространства. Федерация благодарно улыбается. — Тогда, может, — США также неловко поправляет прическу, — просто по очереди спросим интересующее? — Давай, но я первый. Ты говорил, что у таких стран, как мы, не может быть союзников, только временные партнеры. Тогда почему ты так стараешься сблизиться со мной? Штаты в который раз за вечер глупо хлопает глазами. Слишком часто в последнее время его заводят в тупик. Россия думает, что в его глазах является временным развлечением? Так, что ли? — Потому что ты мой соулмейт и я воспринимаю тебя как свою важную составляющую? Например, как две стороны одной монеты. Россия смущенно краснеет. Не слишком ли Америка романтизирует образ соулмейта? — Я не знаю, что мне на это сказать. Я никогда не воспринимал родственные души настолько...близко к сердцу. США долго смотрит прямо ему в глаза. Россиянин тушуется под столь непривычно серьёзным взглядом небесно-голубых глаз, не скрытыми под темными стеклами очков. По Штатам видно, что ему хочется многое узнать о личной жизни и предпочтениях соулмейта, но вместо этого блондин с непониманием спрашивает: — Что хочешь донести этому миру? Я не могу понять, правда. — В каком плане? — россиянин нервно отводит взгляд, сжимая в руках ткань. — Ты вечно обвиняешь меня в преследовании своих интересов, но никогда не говоришь о своих. Мне интересна твоя позиция насчет... — Я не готов говорить об этом, — жестко прерывает старшего Федерация, отставляя стакан с теплым напитком в сторону. — Не с тобой. По крайней мере, не сейчас. — Понял, — блондин тут же затыкается, — я начал перегибать палку, извини. Старший вздыхает. Всё как обычно, нормально общаться им всё ещё сложно. — Оставим этот разговор на потом, — мысленно помечает Штаты. — И что теперь говорить? Россия смотрит на поникшего американца. Почему-то чувствует себя виноватым. — Давай забудем о последних минутах? — предлагает беловолосый, продвигаясь ближе. Конечно, не прижимается в открытую и не кладет голову ему на плечо, как хотелось бы Америке, но это уже большой прогресс. — Я хочу поблагодарить тебя за цветы. Знаю, что возмущался, но на деле получать такие мелочи приятно. Подобное внимание, безусловно, льстит, но прошу, больше не надо. — Спасибо, старался вложить смысл в каждое послание, - теперь неловкость и смущение начал испытывать США. — Хорошо, противиться просьбе не стану. Россия в ответ только играюще толкает его плечом и задорно интересуется: — Думаю, тебе интересно будет послушать несколько смешных историй, связанных с Великобританией. — А ты знаешь, чем меня заинтересовать, — с той же заинтересованной интонацией отвечает Штаты. — Удиви меня. Так они и просидели до поздней ночи на этих качелях, рассказывая множество историй из жизни. К тому же, затронули пару раз одни и те же события, но с разных сторон, что придавало ещё большую ироничность и смешливость событиям. На удивление обоих, если темы доходили до политики, то во многом парочка даже сходилась во взглядах, а все разногласия, возникающие по ходу дела, детально обсуждались. — Я и представить не мог, что мы способны говорить о мировых проблемах и истории без ссор и криков, — тихо подмечает Россия, перед входом в гостевую комнату. Шёл первый час ночи, а они, наконец замерзнув и достаточно устав от долгой дороги и бесконечных разговоров, решили разойтись и отдохнуть. — Не поверишь, но я тоже, — США стоит напротив у входа в свою спальню. Расходиться, честно говоря, не хочется. Но русскому явно нужно пространство. Насколько успел понять Штаты, Федерация был из тех, кому просто необходимо иногда оставаться в одиночестве для собственного удобства. — Тогда доброй ночи? Даже завидно, он так совершенно не умел. Хотелось постоянно чувствовать себя кому-то нужным. Интересно, а при следующем посещении этого места они уже будут ночевать в одной спальне? Америка отдергивает себя от подобных мыслей. Не время. — Ага, — Россия тут же проходит к себе и перед тем как закрыть дверь добавляет, — спокойной ночи. Ты в последнее время мало спишь. По тебе видно, и раз уж мы тут, у тебя есть возможность восстановить силы. — Ой, сладкий, — Америка глубоко тронут, — неужели ты волнуешься обо мне? В ответ раздается только громкий хлопок.***
Россия не понимает, что происходит в мире за эти полгода. Некоторые конфликты, возникающие на политической арене волшебным образом решались без него. Риторика соседних ему стран становилась мягче или, по крайней мере, терпимее, и недавно ему даже удалось поговорить с Латвией без скандалов и обвинений. Евросоюз значительно застопорил экономическое давление после заявлений Америки, а некоторые страны через пару месяцев и вовсе отменили часть санкций. Не то, чтобы России это было выгодно. Даже американец, несмотря на своё странное поведение, с каждым разом становился всё более сговорчивым в сделках. Федерация с интересом наблюдает за очередными выяснениями отношений между членами сегодняшнего собрания. Солдаты Ирана и Арабских Эмиратов вновь столкнулись на спорных территориях и начали потасовку, благо, что без стрельбы. Дальше беловолосый не слушал. Объявляется перерыв. В какой-то момент он слишком глубоко погружается в мысли, что пропускает начало чьей-то потасовки в отдельной переговорной. Если бы не донесшаяся до его ушей ругань, русский и вовсе прошел мимо. Недавно вечно собранный Китай и непривычно серьезный Америка, объявили чуть ли не о начале торговой войны друг с другом. А сегодня дело дошло и до драки. Которую, как выяснилось позже, на удивление многих, начал китаец, взбешенный новыми ограничениями и загадочными угрозами в свою сторону. Китай в обычной ситуации определенно бы проигрывал Штатам, но у второго в последнее время явно были проблемы со здоровьем. Хотя беловолосый, в общем-то, только недавно просил его давать себе время хотя бы на сон. После того вечера они провели вместе ещё день, в основном прогуливаясь по окрестностям. Под вечер беловолосый спокойно читал книгу, которую взял с собой ещё из Москвы, пока блондин активно решал что-то срочное по работе. Федерация перед этим принёс ему кусочек тортика с чаем в качестве сладкого подарка, так что парень даже зацикливаться не стал на его отсутствии. Теперь же, насколько Россия понял из мельком услышанного разговора Канады с Францией, под солнечными очками, которые Штаты теперь не снимал вообще, скрываются следы от бессонницы. Упрямец. Прошло около трёх недель с их поездки, и США всё-таки вновь довёл себя. И зачем? Неужели русский похож на того, кто нуждается в помощи? У него, вроде, всё и так нормально было. И у американца он ничего не просил. Вскоре азиат валит американца на землю, начиная наносить удары. В комнату забегает Германия, начиная оттаскивать китайца, возмущаясь и призывая к спокойствию. Федерация немного в ужасе от себя самого, ведь первым делом взволнованно крутится не вокруг союзника, а возле врага. Влияла ли на него связь соулмейтов и их поездка за город, сделавшая их, безусловно, ближе, в этот момент или нет, но Россия помогает тому встать с пола и прижимает платок, который он носит с собой постоянно в кармане, к кровоточащей ране на губе. Америка от таких действий шипит и странно смотрит на него, солнечные очки не выдержали потасовки, поэтому просто спали вниз, так что догадки русского подтвердились. Германия за это время уже успел вывести Китая из комнаты, так что застал такое состояние соулмейта только россиянин. — Чего так пялишься? — Федерация тянет за собой блондина, помогая присесть на один из диванчиков. — А как мне реагировать, когда ты бежишь на помощь в первую очередь не к своему союзнику, а ко мне? — американец спешно надевает очки вновь. — Хах, я тоже ответственен за вашу драку с Китаем. Вот, как его друг, пытаюсь минимизировать ущерб, — выдумывает русский на ходу, понимая, что злость на Штаты за последнее время куда-то улетучилась. Сказали бы ему ещё полгода назад, что он будет вот так переживать за американца, русский покрутил бы пальцем у виска, назвав всех спятившими. Теперь, видя окружающие его изменения, даже те оскорбления в уборной выглядели как замаскированные призывы к осторожности. Значит, Америка начал менять подход уже тогда? Или, в очередной раз, он думает о ком-то лучше, чем есть на самом деле. США раздраженно фыркает и отстраняет от себя руку русского, все еще прижимающую ткань к его губе. Правда, как кажется России, делает это мягко, без какой-либо неприязни. — Не волнуйся, тебя последствия не коснутся, я позабочусь об этом, — Америка говорит так спокойно и уверенно, что Федерация невольно теряется. Отчего-то такой тон не оставляет сомнений. — С чего бы? — Россия никогда не признается, но такой США заставлял его сердце трепетать. Конечно, только в тех случаях, когда такие порывы направлены не на него. — Не люблю оставаться в долгу, — блондин не успевает закончить, как русский перебивает его: — А меня этим шантажировать обожаешь. — Ты просто очарователен в злости, а сегодня ещё поволновался за меня. Иди уже, я вызвал своих людей, — Штаты отодвигается от него подальше и включает режим игнорирования. Федерация закатывает глаза. Как там говорилось в анекдоте? Если проблему игнорировать, она исчезнет? Прикольно. Вообще, американца же надо как-то отблагодарить за помощь, да и чего уж скрывать? Поездка была замечательной. И всё же, может, Америка хочет ослабить его внимание и в самый неожиданный момент развязать конфликт? Втереться в доверие и внезапно вставить нож в спину? Или...? Последняя догадка звучит бредово. В тот бред про монетку верится слабо. Несмотря на признания Штатов в симпатии к нему, нельзя же обрести чувства только потому, что они соулмейты. А вдруг тот действительно влюбился? Россия берет себя в руки. Такого быть не может. Нет. Но что если...да? Федерация слышит приближающийся топот нескольких человек. Видимо, людей американца. Времени очень мало. РФ внезапно усмехается. Ему не привыкать спонтанно вытворять нечто глупое. Есть только один способ проверить свои собственные ощущения. Возможно, беловолосый и сам вовсе не был против их отношений. Узнал бы об этом Союз, прибил бы их обоих. Россия тянется к американцу, кладет ладонь на одну из щек Штатов, разворачивая его голову в свою сторону, и целует. Сначала в скулу, где уже наливается синяк, полученный от удара китайца, затем в уголок губ, совсем рядом с ранкой. Касается нежно, почти невесомо и совсем недолго. Почти сразу же отстраняется и глядя прямо в распахнутые от шока глаза весело произносит: — Что б не болело. Ошарашенный Америка просто застывает, пока Россия снова не наклоняется к нему, уже коротко целуя в губы, потому что ему, черт возьми, понравилось. Да и когда ещё выпадет такой шанс подразнить США? Ответом ему служит внезапный румянец на лице американца. Хотя Россия уверен, что смущен так же сильно. Как невинные дети, ей Богу. — И, кстати, — русский тепло улыбается, – теперь мы в расчете. Ты же просил поцелуй в награду. Федерация не дожидается чужих слов, вскакивает с дивана, как раз вовремя, потому что в помещение врываются люди, и машет ему рукой на прощание. До США медленно, но верно доходит, что сейчас произошло, и он чувствует, как к щекам ещё больше приливает краска, а рука невольно касается губ. Америка расплывается в довольной ухмылке. Все его старания проходят не зря. Начало можно считать проложенным. В это же время на другом конце коридора смущенный до безобразия из-за своих действий Россия съезжает вниз по стене, закрывая лицо руками и глухо кричит в ладони. Что же на него нашло? США теперь точно не отстанет.