Кровь и Яд. Духи и демоны.

Муцин Я просчитался… Когда мы с Миньером подошли к воротам Кленового города, обстановка сменилась. Нас встречал отряд стражников. А следом отряд «Алых воронов». Вот тут я понял, как предложил Миньер у нас не выйдет. Нас не отпустят. Огненный глава, с самого начала вел нас в этот город. Он или знал кто мы или в чем-то подозревал. Мы с Ером переглянулись, сделали шаг назад и готовы были бежать, как Абельхейм сказал: — Прошу не пугайтесь, — и его окружил столб алого пламени. Перед нами стоял истинный глава клана. Алые длинные волосы, одежды с золотыми узорами огня, метка главы на лбу и алые перчатки на руках, он пригласил нас войти, — господин лекарь, его спутник, — я и гуль стали серьезнее, — я знаю кто вы такие. Точнее кто вы, — показал он на гуля, — вы старый приятель змея Нихару, видел вас пару раз в его владениях, вас ни с кем не спутаешь. — Да уж, — сказал гуль, загородив меня собой. — А вы его ученик, — я лишь откинул длинную челку назад и попросил Ера отойти, — кто вы? — на меня было наставлено оружие. — Не знаю, — Ер тут же понял мой план, по его выражению догадался, если что подыграет, — Нихару подобрал меня в лесу нежити пятнадцать лет назад. Сказал, что отогнал от меня свору волков и принес к себе. У меня была разбита голова, много переломов. Я пролежал в беспамятстве несколько месяцев. А когда пришел в себя кроме имени и элементарных знаний языка и письма ничего не помнил. Темнота. — Интересно, — огненный приказал опустить оружие, — а юношу, которого похоронил змей, вы помните? — Да, но учитель не разрешил подходить, видел только окровавленное тело, а потом около дерева появился холмик. Учитель не рассказывал кто этот юноша, да я и не спрашивал. Учился у него врачеванию, истории, а потом он заболел. Деревня и нахлынувшая волна болезни. Учителя не было дома три месяца, а потом он вернулся и слег. А дальше мучения и изумрудный пепел на моих руках. Под тем же деревом я его и закопал, — и ведь почти не солгал. — Прошу, — мне поверили, стража расступилась. Огненный вел нас в клановое поместье. Гуль шепнул, что было опасно, я согласился. Но делать нечего. Продолжим играть. Но хотя бы помогать я смогу, а не сидеть и бездействовать. — Господин, комнаты готовы, — поклонился слуга. — Расположи гостей, накорми и покажи, где можно принять ванну с дороги. А мне накрой в кабинете. Дел много, — слуга поклонился, повел нас в комнаты, — и Муцын, зайдешь ко мне потом, — я согласился. Нас привели в комнаты. Обычная комната с мебелью и кроватью. Положили сумки и пошли в ванную комнату. Горячий источник прямо в клановом замке, небольшие купальни, сменная одежда. Не хотелось переодеваться, но придется. Моя уже изжила свое, нужно обновить. Миньер отметил, что огненные живут на широкую ногу, ни в чем себе не отказывают. Но и горожане не страдают. — И что ты от меня хочешь? — Ничего, — ответил гуль, — я сказал, он не тиран, над горожанами не измывается, последние медяки из них не тянет. Я не отговариваю тебя, просто говорю, что вижу. Они заслуживают твоей мести, но вот город? — А я и не собираюсь уничтожать весь клан. Лишь тех, кто причастен к гибели моих родных. Да и всей картины мы не видим, лишь то, что нам показали. Прогуляемся по городу и тогда увидим, так это или всего лишь красивая картинка. — Цын, — взял меня за руку гуль, — успокойся. — Не могу Ер, — щипало глаза, болело сердце, — я в стане врага, а сделать ничего не могу. Это бессилие меня убивает. Хочется придти к нему и вонзить паучьи лапы в тело, смотреть, как он медленно умирает от яда, как он смотрел на родителей, истекающих кровью, но я не могу этого сделать! — Нужно терпение и хороший план. Ты же не будешь рубить головы не разобравшись? — он пытался достучаться до моей рассудительности, и у него это получилось. — Нет, — согласился я. — Вот и хорошо. Мойся, переодевайся, а потом в пасть к врагу. — Да уж, — гуль ушел, а я привел себя в порядок, переоделся, нашел что потемнее, перевязал волосы лентой и вышел. Дорогу к кабинету я помню, но попросил слуг меня к их господину привести. Он уже поел, и теперь сидел с документами. Увидел меня, предложил чаю. Я не отказался, слушал, что он хотел мне сказать. — У меня к тебе есть предложение. — Какое? — Оставайся в клане. Лекари нам нужны, — я чуть не захлебнулся, — не удивляйся. Я видел все отчеты твоей работы. И девушку, несостоявшуюся невесту Бурого, и вдову медведя и его младшего сына, так же в изумрудном та девушка, с паразитом. Наслышан. Да и драконице той, тоже ты помог. Я видел краем глаза, когда ты уходил и с кем. Гуль меня отвлекал, но я заметил. — Можно мне подумать? — А что не так? С демонами работать не хочешь? — хотелось ответить конкретно с вами, но сказал: — Я не могу быть только вашим лекарем. Многие нуждаются в лечении, как я оставлю нуждающихся без помощи? — Это похвально. Но ты можешь попросить сделать для тебя лечебницу, набрать учеников, и отсылать их помогать другим, — это все и вправду заманчиво и будь я простым лекарем не раздумываясь согласился бы, но я не простой лекарь и не соглашусь. — Я по натуре своей одиночка. Лишь Миньер терпит мой характер. И то, потому что я напоминание о его друге. За мной никто не пойдет, да и я делиться знаниями змея не намерен. Он учил меня для себя, чтобы передать знания и уйти спокойно, — демон смотрел на меня и слушал. — Значит, нет, — я кивнул, — тогда прости, но из клана ты не выйдешь, пока ответ не измениться, — хорошо, что чай я не выпил, а вдыхать его, нет никакого эффекта. Видел это и огненный, — хм, наученный. — Обученный, — поставил чашку и вышел, — можете держать меня сколько угодно, но ответ мой не измениться. Я не примкну к клану, вот мой ответ. — Да, характер у тебя и правда как у твоего учителя. Располагайся, выделенная комната и поместье станут твоей тюрьмой, господин лекарь. И не получиться сбежать, поместье окружено барьером, по приглашению вошел, по разрешению выйдешь, — и звонкий заливистый смех. Знаю я пару способов, один из них — это смерть того, кто прописан в параметрах барьера, умрет владелец крови, барьер сам падет. Так что я в полном восторге от такого заключения. Вернулся к себе в комнату, а там гуль. Рассказал ему все, он не удивился, наоборот, сказал, что этого и стоило ожидать. И согласился со мной, лучший вариант, жить здесь, пока моя месть не свершиться или не представиться возможность сбежать. Нужно лишь дождаться удобного случая. Рано или поздно они предоставят такой шанс. А терпение у меня имеется. Было поздно, когда я решил прогуляться. Помню, у огненных отличная библиотека, хотелось бы взглянуть на нее и найти что-то интересное, скоротать время. Никого в библиотеке не было. Взял лампу и пошел по стеллажам. История, магия кланов, иерархия небожителей, духов и нежити. Мне известна иерархия духов, и что гуль занимает одно из высших мест. Он — Черный князь. Есть еще трое. Белый, Изумрудный и Пепельный. Сильнейший — белый, старший — Пепельный, — младший — Изумрудный, а Черный — третий брат, по силе и долголетию. Каждый князь — это дух высшего уровня. Белый князь — снежный волк, живет почти тысячу лет, Пепельный — это пустынный змей, он же король кобр, прожил полтора тысячелетия, Изумрудный — лесной дух, мухоловка, возраст от силы пять веков, но скверный нрав и пристрастия. Есть все подряд. И соответственно Черный князь — гуль Миньер, прожил почти девять сотен лет. У каждого свои владения, неприкосновенные, остальные земли общие и свободные от правил. Нихару был близок к тому, чтобы присоединиться к ним, по силе он сравнялся с Ером, а по возрасту Белому, но увы, не дожил. Гуль сказал, на предстоящем собрании они хотели его принять в свои ряды, сделать Синим Князем, он и пришел с вином, чтобы отметить. — Занимательное чтиво, — послышался голос. Поворачиваюсь и встречаюсь с алыми глазами, смотрящими на меня пристально и пронзительно. — Кто вы? — Командир «Канареек», Эльсир Прис, — книга падает из моих рук, он ее ловит, — вы слышали мое имя? — Да, читал. Вы из клана «Алого огня», одной из пяти великих семей, первый наследник вашей семьи, — легкий поклон. — А вы наш загадочный лекарь. — Не ваш, — кладу книгу на место, — меня держат здесь силой. Я отказал вашему главе, но он не принимает слов отказа, сказал, это поместье — моя тюрьма. — Он глава, не привык к отказам, — да, знаю я об этом. Не принял отказ моего отца об отказе от поста ведущего клана и вырезал весь клан. Но об это я не сказал, лишь сказал: — Наслышан, — глаза демона сверкнули, — более десяти лет назад был клан «Черный паук», теперь его нет, — мою руку с силой сжимают и слышится рык. — Что ты об этом знаешь? — Лишь то, что мне рассказал учитель, — уточняя, — я не помню ничего, лишь те пятнадцать лет, что провел со змеем. И никогда не мог вспомнить. Может, Нихару заблокировал больные воспоминания, а может и я сам. Но оно и к лучшему, — пока говорил, хватка ослабла, демон отпустил мою руку. — Извини, — протянул мне книги, — если будет совсем невмоготу от давящих стен, скажи, я попрошу главу устроить тебе прогулку по городу. Предлогом может быть покупка лекарственных трав и настоев, — я лишь кивнул, поклонился и удалился к себе. Почему-то он мне показался знакомым. Но сантименты в стане врага де делают мне чести. Спать не хотелось, но я закрыл глаза и заставил себя провалиться в темноту. Отступление Эльсир Прис — У меня к тебе дело, — позвал меня к себе глава клана, расположились в его кабинете, — к нам приехал юноша, лекарь, пригляди за ним. Мне нужно знать все, что он делает. Докладывать лично мне, нужно будет что-то, только скажи. — Слушаюсь, — поклонился я. Я за ним наблюдал, он долго не выходил из комнаты, о чем-то разговаривал с гулем, и после пары громких слов, крики смолкли, гуль вышел. Он был спокоен. А через какое-то время и сам лекарь вышел. Я следовал за ним. Он направлялся в библиотеку. С лампой в руках он шел между стеллажей и взял пару книг. Поставил лампу на столик и открыл. Его черные волосы от наклона головы рассыпались по плечам, прядь он заправил за ухо. Внимательно вчитывался в строки. Меня завораживала его необыкновенная красота, такое чувство, я его где-то видел, только не помню где. — Занимательное чтиво, — не удержался от слов. Поворачиваясь, встречаюсь с бездонными черными глазами, смотрящими на меня удивленно и встревожено. Он не ожидал, что за ним следят. — Кто вы? — спрашивает юноша. Голос льется словно трель. — Командир «Канареек», Эльсир Прис, — книга падает из его рук, но я ее ловлю и протягиваю ему, — вы слышали мое имя? — интересная реакция. Мало кто знает меня и реагирует так, как он, лишь те кто знают и были свидетелями моих деяний. — Да, читал. Вы из клана «Алого огня», одной из пяти великих семей, первый наследник вашей семьи, — сухой ответ, легкий поклон. — А вы наш загадочный лекарь? — ему не понравились мои слова. — Не ваш, — кладет книгу на место, придерживая длинный рукав одеяния, — меня держат здесь силой. Я отказал вашему главе, но он не принимает слов отказа, сказал, это поместье — моя тюрьма. — Он глава, не привык к отказам, — юноше было неприятно слышать эти слова, его брови сдвинулись, выражение глаз стало жестче, но он лишь сказал: — Наслышан, — мне не нравился его тон, — более десяти лет назад был клан «Черный паук», теперь его нет, — это название должно было кануть в лету, но какой-то мальчишка, называет это имя и меня пронзают кинжалы боли и гнева. Я с силой сжимаю его руку. — Что ты об этом знаешь? — спрашиваю с рыком в голосе. — Лишь то, что мне рассказал учитель. Я не помню ничего, лишь те пятнадцать лет, что провел со змеем. И никогда не мог вспомнить. Может, Нихару заблокировал больные воспоминания, а может и я сам. Но оно и к лучшему, — пока он говорил, хватка моя ослабла, я закипел от гнева просто так, лишь услышав название клана, но выместил на нем мою боль, понял, что натворил и отпустил руку. — Извини, — протянул ему другие книги, — если будет совсем невмоготу от давящих стен, скажи, я попрошу главу устроить тебе прогулку по городу. Предлогом может быть покупка лекарственных трав и настоев, — юноша лишь кивнул, поклонился и удалился к себе. А я остался с чувством, будто знаю эти прожигающие черные глаза, сухой голос и тонкие запястья. Воспоминания вернули меня на сто восемьдесят лет назад.

Я был ребенком, в составе семьи и клана «Алого огня» приехал к «Черным паукам». У взрослых занудные и скучные переговоры, со мной никто не играет. Я гулял по саду, залезал на деревья, смотрел вдаль, думал, увижу наше поместье. А с одного слезть не смог. Сидел и громко плакал. — Кто ты и что там делаешь? — послышался голос снизу. — Я — Эльсир, приехал с огненными, залез, чтобы посмотреть где наш клан, а слезть не могу-у-у-у-, — разревелся я. Тот, кто был внизу, залез ко мне и помог спуститься. После, когда получил от родителей десяток шлепков по заднице, был представлен паучьему клану. Среди них был и тот, кто меня спас. В голове до сих пор его имя, горящие золотом глаза и изящность в юношеском теле. — Лиссиль, — имя само сорвалось с моих губ, — неужели ты жив? — но отогнал от себя эти мысли. Тело Лиссиля покоилось рядом с прахом змея, под Сливовым деревом. Но почему тогда этот юноша напоминает мне его? Своей хрупкостью, пронзительностью глаз и голосом, это наваждение.

Следующую неделю он проводил в библиотеке. Перечитал уйму книг, что-то записывал. Я как и полагалось, передавал отчет главе, он удивлялся спокойствию и хладнокровию юноши, но приказ свой не отменил. Каждый вечер я составлял ему компанию. Он не отказывал в беседах. Отвечал, спрашивал. Все шло обычно. Прошла пара недель, и он был спокоен, учтив и общителен. Пару раз сводил его на прогулку в город. Показал достопримечательности, угостил пирогами, чаем и картошкой на шпажках. Он искренне радовался и был открыт. Казалось, он мой старый друг, приехавший в гости. Отчет я писал коротко, не делясь личными наблюдениями. Сходили, погуляли, зашли в пару лавок, магазинов, перекусили, вернулись. Глава был недоволен, но ничего необычного я за Муцыном не наблюдал. Обычный юноша. Но все изменилось в один день, наступила памятная дата. А именно десять лет со дня вступления клана «Алого огня» в права высшего. В клане готовился прием всех кланов, стекались гости. Готовили поместье к приему гостей. Сновали слуги с подносами, столами, стульями, украшениями, подарками, посетили поместье артисты, певцы и музыканты. И в эти несколько дней Муцына словно подменили. Он не выходил из комнаты, отказывался есть, пить, даже прогулка по городу его не могла развеселить. Хмурый взгляд, тихий голос, и легкие шаги по комнате. Он открывал дверь лишь гулю, что-то ему доказывал, о чем-то просил, потом громко кричал и резко затихал. Гуль выходил из комнаты с печальным видом. Пару раз спросил, в чем дело, почему Муцын себя так ведет и что его беспокоит, но был предупрежден не лезть к лекарю. Я не лез. Но от меня мало что зависит. В день приема меня позвал глава. Он с улыбкой на лице, в праздничном наряде, прической и слегка навеселе, приказал мне привести гостя на пир. Просил не делать этого, он все-таки пленный, но глава настаивал. Я не сказал ему, как переменился он в эти дни, но не думал, что глава пригласит пусть и гостя, но все же пленного на пир. Он хотел похвастаться своим лекарем, показать всем, утонченного и красивого юношу, знающего толк в лекарствах и врачевании. Утереть нос другим главам кланов. — Муцын, это я, — постучал в дверь. — Уходи, — тихий шепот. — У меня приказ главы, я не могу ослушаться, — хотел бы, но если он не придет, в карцер пойду я, щелкнул замок, он пустил меня в комнату. Все было в порядке, лишь он сидел с опухшими от слез глазами и растрепанными волосами. — Я и так пленник, что ему еще от меня надо? Показать меня, как дрессированную собачку? — Муцын, — вошел в комнату гуль, — что тебе от него надо? — рыкнул на меня гуль, — от вашего приема у него кошмары и воспоминания кровавые лезут, вы спровоцировали его память и он начал видеть то, что когда-то забыл. — Я не могу прийти один, если не я, то глава приведет тебя, но ты будешь перед гостями в цепях и на коленях, — у меня и правда не было выбора. Лекарь это понял. — Я приду, скажи главе, сейчас переоденусь и приду, — я с облегчением выдохнул, — Эльсир, можно попросить выйти в эти выходные в город? — я кивнул, он поблагодарил. Доложил, что лекарь в ближайшее время придет. Приведет себя в порядок и присоединиться. Сказал о его просьбе сходить в город. Глава закрепил его надсмотрщиком меня. Я не отказал. А через несколько минут в зал вошел Муцын. Все на некоторое время замерли. Развивающиеся рукава черного одеяния с серебряной вышивкой, фиолетовая рубашка под ним, такие же широкие штаны, носки и одна перчатка, распущенные черные волосы, и золотое кольцо в ухе. Поклонился всем присутствующим и по приказу главы сел рядом. У всех был шок, мне почему-то показалось, его приняли за главу пауков Вилльиса, но потом все резко об этом забыли, а я заметил легкую кривую улыбку юноши. Вечер прошел спокойно, танцевали красивые девушки, приглашенные музыканты задавали ритм вечера, все танцевали, пели и веселились, все, кроме Муцына. Когда главы рядом с ним не было, подсел и спросил: — Муцын, ты что-то задумал? — Да, — не стал отрицать он. — Что? — Побег, — я удивился, но переспросил, — ты не ослышался. У меня есть все, что для этого нужно. Если будешь мне мешать, проваляешься все веселье у себя в комнате в ступоре, пара точек и ты без движения пять дней. Хочешь? — почему-то его голос меня пугал, я смотрел на него и не мог понять, я за него или против. Пришел к мнению, что я за него. Предложил: — Я помогу, но ты сделаешь так, как сказал. Не хочу лишиться головы, — он не улыбнулся, лишь кивнул, — когда планируешь? — После показательного выступления, — я сидел рядом. Ждал того о чем он говорил. И вот оно показательное выступление. Глава решил продемонстрировать всем своего пленного лекаря. Приказал ему кого-то из гостей проверить. Но лекарь попросил самого главу стать объектом для лечения. — Смелый малый! — воскликнул кто-то из гостей. — Самого Абельхейма проверить решил! — еще кто-то. — Я не против, — слегка захмелевший демон протянул ему руку, — что ты будешь делать, лекарь? — Муцын взял длинную тонкую иглу, поводил над его духовными силами, пару раз остановился, снова сделал круг, проколол палец, кровь впиталась в иглу, — так что там? — спросил глава. — Для вашего возраста у вас хорошее телосложение, ровное сердцебиение, кровеносное давление тоже в норме, как и сахар, вы полностью здоровы, но маленькое пожелание не увлекаться алкоголем, — уточнил, — есть опасность отравления и тяжелого последствия. А так вы в порядке. — А дети? — крикнул кто-то из гостей. Ударили по самому больному. У главы нет детей. Как и жены. За него не согласилась выйти любовь всей его жизни, вот он и не стал пытать счастья снова, боясь разочароваться. Посветил свою жизнь клану. Но не прочь порезвиться и отдаться в объятия жрицам любви или наложницам. — На это проверяют по-другому и я не стану раздевать уважаемого главу перед всеми гостями, — послышались смешки и согласие, это личное. Главе все эти разговоры о детях не нравились, он махнул рукой и отправил лекаря спать: — Закончим, иди отдыхай, — а мне приказал его проводить. Я шел за ним, к нам присоединился гуль. Он с сумками и парой книг из библиотеки шел рядом, поглядывал на меня. Муцын заверил его в том, что я помогу. Я согласился, но с одним условием, он должен честно ответить на один мой вопрос. Он привел нас к опоре заклинательного барьера. И только теперь я понял, зачем ему нужна кровь владыки. С ее помощью можно сделать брешь. Он ее и сделал. — Как и обещал, я отвечу на твой вопрос. — Лиссиль, как ты выжил? — Змей спас, — и я увидел лишь его золотые глаза, а потом тяжесть в конечностях и отсутствие способности ощущать свое тело. Как и говорил, он вырубил меня точечной техникой. Я отключился, а пришел в себя в комнате. Над моей кроватью стоял владыка. Взгляд его был суров, но головы лишать меня он не спешил. Лишь спросил, как так получилось. Я и рассказал. Шли в комнату, я вел его, он сзади, а потом он вырубил меня, вот и все. — А как он тогда смог открыть барьер? — Не знаю, — тело все еще меня не слушалось. Руки и ноги не поднимались, лишь голова крутилась из одной стороны в другую. Владыка не мог меня казнить, я не предавал его, так он думает, просто моя неосмотрительность. За это я понесу наказание когда полностью поправлюсь. Меня сошлют на заставу, буду в дальнем углу владений. Но оно того стоило, теперь я знаю, что случилось с тем, кто мне дорог. Муцын или Лиссиль не важно, он жив, а значит, я не нарушил свой уговор быть ему помощником и другом.