The black between the stars

«Благодаря массовой культуре мы привыкли думать, что маньяки — это всегда харизматичные, обаятельные и высокоинтеллектуальные люди, но их реальность совсем иная. Многие из них начали убивать только из-за возможности нажиться на чужом имуществе или из-за того, что их интеллект не был развит достаточно, чтобы понять эту тонкую грань между добром и злом. У них своё видение того, что и как в этом мире правильно, но решают они это не своим великим умом, а просто видят искажённый мир через призму своих травм и комплексов, которые в конечном итоге становятся болезнью. Это касается вообще всех, кто переступает закон, но вы должны как следует уяснить, что если в деле серийник, то он никогда не остановится сам.» Джэхёну казалось, будто Земля вдруг замедлила своё вращение, потому что течения времени профайлер больше не понимал. В какой-то момент начало казаться, что оно и вовсе перестало идти, потому что алые цифры на электронных часах над дверью сменялись до неприятного медленно, будто минуты превратились в часы, и в какой-то момент Ли пришлось ориентироваться не по самим цифрам, а по количеству морганий диодов между ними, чтобы в водовороте, гудящем светом люминесцентной лампы под потолком, не потеряться. Ещё на подъезде к адресу Ли чувствовал, что тёплого приёма, да и вообще ничего хорошего, за приоткрытой калиткой забора им ждать не стоит, поэтому перчатки и бахилы надел заранее и кое-как убедил Усона сделать то же самое, чтобы не наследить, если чутьё не врёт и в доме что-то правда произошло, и сейчас, когда худшие ожидания оправдались, Ким, точно так же считающий мигающие точки на табло в соседнем кабинете, был ему за это искренне благодарен. Сначала всё в доме казалось абсолютно нормальным, но когда никто не отозвался и следователи осмелились пройти дальше, причина затишья нашлась сама собой, потому что спутать тошнотворный запах мёртвого тела с чем-то другим было попросту невозможн. После увиденной картины, которая ждала патрульных за распахнутой дверью ванной, Джэхёну находиться в доме не хотелось аж до дрожи, поэтому он на несколько долгих минут вылетел из него пулей, чтобы сообщить в участок об обнаружении тела и точный адрес и перевести дух. Доджун в то же мгновение оповестил, что наряд уже в пути, поэтому оставалось только ждать. Пока ещё было время до приезда группы экспертов, профайлер едва ли смог собраться с мыслями и на пару с суперинтендантом судорожно обследовал всё, что только мог, пока самообладание хотя бы мало-мальски оставалось при нём, и раскладывал по полу просторной гостиной половинки листов бумаги, вырванные из записной книжки, отмечая таким образом всё, что сразу бросалось в глаза. Из всех мест преступлений это казалось самым небрежным, и ванна, наполненная разбухшим бесцветным месивом, оставшимся от тела, лежащего в ней, сама собой стала первым и главным местом притяжения, потому что в ней всё было совсем иначе. На матовом кафеле на полу запёкшаяся кровь была растёрта так, как если бы тело по нему тащили, но главным, что бросилось в глаза, было совсем другое: на стенах вокруг была целая куча отпечатков чьих-то ладоней. Какие-то из них совсем размазались, а какие-то сохранились так, будто были оставлены только что, и Ли при осмотре старался в их сторону даже не дышать, потому что боялся повредить даже неосторожным взглядом. Того, кто мог все эти следы оставить, нашёл уже Усон, нога которого на ковре возле лестницы в ступила во что-то мокрое. Тёмная холодная капля, упавшая на щёку откуда-то сверху, заставила следователя медленно поднять голову, и он в голос выругался, чувствуя себя персонажем фильма ужасов. От увиденного даже у такого матёрого и повидавшего жизнь полицейского от по спине пробежали колючий холодок и зашевелились волосы на затылке. Осознавая, на чём он прямо сейчас стоит, Ким едва не задохнулся от новой накатывающей волны тошноты, но не мог сдвинуться с места, потому что безжизненные глаза повесившегося на одной из деревянных балясин мужчины смотрели чётко в его собственные. — Джэхён. Джэхён! — Голос следователя звучал иначе, будто принадлежал кому-то другому, но в коридоре послышалось шуршание, и он с силой заехал кулаком себе же по бедру, прогоняя накатывающий ступор физическими ощущениями. Ли, возникший в дверном проёме, двери в котором, в общем-то, и не было, помог окончательно придти в себя. — Нужна ещё парочка черевичек. Я вляпался. Менять бахилы нужно было осторожно, чтобы ничего по полу куда не надо не растащить. Младший вызвался с этим помочь, чтобы уж наверняка, и справился с задачей так ловко и виртуозно, будто каждый день своей жизни только этим занимался, и Усон готов был его буквально расцеловать. То, за что он успел стажёра за это время искренне полюбить, — профайлер даже в самых абсурдных ситуациях сначала действовал, а потом уже задавал вопросы. Джэхён старался не поднимать взгляд наверх и не смотреть на висельника, но глаза тянулись туда сам собой, и Усон, видя это, уволок его от лестницы подальше, переключая внимание на что-то более нейтральное. Ким сам не мог привыкнуть к тому, что их работа была слишком тесно связана со смертью, и почти каждое тело, с которым ему приходилось иметь дело, вызывало в нём слишком бурную реакцию. Отключить это и сохранять разум кристально чистым не получалось. Все расследования проходили, так или иначе, через призму личного восприятия, это неизбежно высасывало огромную кучу ресурсов, но по-другому Усон не мог, потому что без сострадания и желания дать ответы их работа была невозможна. Джэхён был его полной противоположностью и от любого проявления чувств и эмоций старательно отгораживался, потому что они отвлекали его и только мешали, но смотреть на трупы спокойно у него всё равно не получалось, сколько бы он ни старался. Он вообще предпочитал минимально с ними контактировать и старался делать этот только в стенах морга, и сейчас, после перерыва в работе, это желание только усиливалось, но позволить себе такую роскошь он уже не мог. В этом деле, — а он ни секунды не сомневался, что это всё ещё оно, — тела несли больше подсказок, чем казалось на первый взгляд, достаточно было только подобрать к ним верный ключ и расшифровать, а для этого их нужно было видеть здесь и сейчас. Но старший до приезда экспертов вернуться к первому телу уже не давал, и Ли был за это по-своему благодарен, потому что мог уделить внимание другим помещениям в доме. К моменту, когда глубокая ночная тишина улиц развеялась воем сирен и яркими всполохами мигалок, следователями был вдоль и поперёк исследован первый этаж, и о всех своих находках Джэхён и Усон сразу отчитались перед прибывшим на место нарядом. До второго этажа их уже не допустили, потому что протокол не ждал, и в участке их ждал самый настоящий допрос. Джэхён честно пытался держать себя в руках и старался в малейших подробностях отчитываться обо всех событияхм дежурства, но не мог, потому что перед глазами стояли красно-синие огни, а в голове до сих пор оглушающим эхом звучали сирены целого десятка полицейских машин. Это эхо становилось настолько громким, что голос Хаджуна, который вёл допрос вместе с главой своего отдела, попросту тонул в нём, и половины слов профайлер просто не слышал. Джэхён будто терял связь со спутником, пока искал ответы на заданные ему вопросы, и смотрел куда-то сквозь, потому что сосредоточиться не мог ни на лице Ли-старшего, ни на лице суперинтенданта О. Он видел только прокурора Сон Джихуна, спина которого скрылась за соседней дверью за несколько секунд до того, как сам профайлер перешагнул порог комнаты для допросов, и он буквально чувствовал, что тот смотрел на него, как на сочный кусок мяса через стекло. Отголоски воспоминаний о том, как проходило расследование произошедшего в ангаре на окраине Каннына сбивали Джэхёна с толку и вгоняли в ступор, потому что обрывки, мелькающие перед глазами, отпечатались на подкорке татуировками. — Следователь Ли, Вам нехорошо? — Глава второго криминалистического покосился на Хаджуна, но тот лишь мельком пожал плечами, после чего придвинул к младшему чашку с горячим чаем. — Я понимаю, что это может быть непросто, но Вам нужно ответить на насколько вопросов. Отвечать ему в любом случае бы пришлось, потому что без этого выход из комнаты дознания для него был закрыт. Джэхён судорожно выдохнул, скрывая лицо за мелко подрагивающими ледяными пальцами, и провёл так несколько минут, прежде, чем смог снова поднять голову и несколько раз кивнуть, давая понять, что готов начинать. О Джину подвинул к Хаджуну планшет с закреплёнными бумагами и переводом взгляда с него на младшего отдал команду. Ли невольно выпрямился и придвинулся к столу максимально близко. — Мы установили личности людей, которых вы с суперинтендантом Кимом обнаружили. Ими оказались Пак Ёхам и его племянник Ким Сонхо. Вы знали этих людей? Перед тем, как они с Усоном оказались в разных комнатах, он чётко дал понять: раскрывать материалы их дела посторонним нельзя даже под страхом смерти. Пристальный взгляд Хаджуна давал понять, что тот ждал от него того же самого, поэтому профайлер чётко понимал, что если облажается сейчас, то рискует поставить всю их группу в крайне неудобное положение. Вряд ли кто-то будет разбираться, что и к чему там вообще случилось, просто отберут дело и отправят всю четвёрку дружно тонуть в пыли архивов. Но и совсем врать тоже было нельзя, потому что их наверняка отследят по камерам в ближайшее время, чтобы подтвердить маршруты и тайминг событий, поэтому импровизация обещала быть не из простых. Одно неверное слово могло превратить всё, что им удалось найти, в поросшие мхом руины. — Я слышал о докторе Киме. Мне посоветовали его, поэтому я хотел получить его консультацию. — Голос профайлера звучал так же твёрдо, как если бы он говорил чистую правду, потому что для того, чтобы в твою ложь поверил кто-то другой, для начала нужно поверить в неё самому. Ли-старший одобрительно кивнул, подбадривая его и давая понять, что он просто может следовать созданной легенде и рассказать всё, что знает: — С какой целью? — Кот моих знакомых приболел, но наши местные врачи не смогли сказать, что не так. Я слышал, что он хороший специалист, поэтому хотел показать ему анализы. Мне посоветовали попробовать подъехать к нему лично. — Первый шаг был самым трудным, и Джэхён, осмелившись сделать его, расправил плечи и теперь смотрел на своего дознавателя прямо, не отводя взгляд. Версия была абсолютно дурацкой, потому что ему теперь и результаты анализов предстояло где-то взять, но ничего логичнее придумать не вышло. — Кто-нибудь может подтвердить Ваши слова? — Суперинтендант Ким. Я попросил его съездить со мной, когда мы возвращались из ночного патруля. — Ли полностью обхватил согретую чаем чашку ладонями и придвинул её ближе к себе. Он чувствовал себя увереннее, чем в самом начале, поэтому ладони тоже начали согреваться, а к пальцам вернулась привычная подвижность. Приятное тепло медленно поднималось выше, и в голове постепенно стало проясняться. — Как Вы оказались на месте преступления? — Хаджун практически не сводил с младшего глаз, на что тот отвечал тем же, но напряжения в комнате не ощущалось совершенно. Джэхён оказался поразительно хорош во лжи, и это теперь не давало Ли-старшему покоя. Был ли он честен с ними всё это время или врал так же, как делал это сейчас? Был ли он честен во время своего допроса в управлении Канвондо и на самом ли деле не помнил, что произошло с его командой два года назад? — Как и где вы обнаружили тела? — Следователь старался не отвлекаться от своей первостепенной задачи и продолжал вести допрос. — Мы подъехали к дому, потому что мне посоветовали обратиться к доктору Киму лично. Мы заподозрили неладное, потому что калитка не была заперта, но света в доме не было, тела мы обнаружили по запаху. — В этой части повествования лжи не было, поэтому гововил Джэхён скорее задумчиво, потому что пока подробности вспоминал, заодно для самого себя их анализировал. — Первое тело было обнаружено в ванной, его нашёл я. Второе тело на лестнице между первым и вторым этажом обнаружил суперинтендант Ким. Мы сразу же сообщили в участок и оставались там до приезда наряда. Это всё, что я могу рассказать, за исключением только того, что мы смогли найти в первые минуты. Что, если всё на самом деле было совсем не так, как он рассказал? Что, если смерть четверых полицейских не была несчастным случаем, а была хорошо и тщательно спланирована так, чтобы отвести от настоящего убийцы любые подозрения? Тогда О Ёхан становился самой удобной мишенью, потому что все знали, что он не тронет Джэхёна. Что, если Джэхён тоже не мог его тронуть? Он ведь вполне мог спланировать всё до мелочей и просто скинуть всю вину, потому что знал, что тот никогда не расскажет правду и до самого конца будет прикрывать, даже если ради этого придётся сломать себе жизнь? Но если именно Джэхён был тем, кто всех предал, у него должна была быть на это действительно веская причина, потому что вести игру с такими серьёзными ставками ради какой-нибудь мелочи стал бы только дурак. Что могло быть на кону? Ради продвижения по службе или денег, даже невообразимо огромных, рисковать так человек в здравом уме не стал бы. Рисковать так стоило только в том случае, если от этого зависела жизнь. Что за тайны полицейские унесли с собой в могилу и что такого скрывал Ли Джэхён? Суперинтендант О поднял ладонь и её взмахом дал отмашку команде по противоположную сторону комнаты дознания остановить запись. Хаджун отвёл взгляд, потому что отвлёкся на жест, промелькнувший где-то на периферии, и уже привычно выдавил из себя вежливую улыбку, легко склонив голову. — Спасибо за содействие. Мы проверим Ваши показания. Пока что нет причин Вас в чём-либо подозревать, поэтому можете быть свободны. Допрос был окончен, но Джэхёну понадобилось время, чтобы окончательно прогнать возникшее с его началом оцепенение, подняться и покинуть комнату с разрешения своих дознавателей. Чувства, проснувшиеся в нём, были холодными и вязкими, словно болотная трясина, и выбраться из них в одиночку было практически невозможно. Но этого делать и не пришлось, потому что в коридоре ждал Усон, который вытянул его обратно на берег буквально за шиворот. Он снова оказался рядом, когда Джэхён колебался, и снова протянул ему руку, чтобы помочь удержаться на ногах, и эти совпадения Джэхёну до жути не нравились, потому что создавалось ощущение, будто всё происходящее — часть чёткого плана, который в итоге должен был привести к тому, что Ли Киму начнёт слепо доверять. Вот только ради чего? Он не знал, поэтому просто продолжал всегда держать ухо востро. — Выглядишь так себе, — Ким окинул профайлера взглядом и на мгновение задержался на его ботинках, но тот, кажется, не заметил или просто не придал этому значения. — Не люблю, когда меня подозревают. Раздражает, — Ли застегнул форменную куртку и спрятал руки в карманы. Предупреждение? Суперинтендант невольно повёл бровью в ответ на сказанное младшим, и уголок его губ дрогнул. Джэхён совершенно не выглядел так, как выглядят те, кто хочет припугнуть и намекнуть не лезть, куда не следует. Обычно в такие моменты человек не отводит свой взгляд, а напарник даже не смотрел на него, когда говорил. Значит, его совершенно не интересовала реакция на сказанное, и Усон решил сбавить обороты, потому что, кажется, в своей подозрительности зашёл слишком далеко и начал видеть подтекст даже там, где его не было. Честно говоря, Ким не разделял всё то недоверие, с которым к Джэхёну относились остальные члены их команды, в полной мере, потому что после внимательного наблюдения за ним не видел в нём плохого человека, но это зерно росло и в нём тоже, потому что он должен был быть готов к тому, что в руке у Ли в любой момент может оказаться нож, который он может попытаться вогнать ему прямо в спину. Джэхён, в свою очередь, готовился к совершенно аналогичному и делал это с удвоенной силой, потому что ему уже приходилось это переживать, и он готов был пойти на всё, чтобы не оказаться в этой яме снова. — Тебе дали допуск до первых результатов судмедэкспертизы. — Следователь многозначительно глянул на младшего, после чего едва заметно улыбнулся. — Доджун ждёт. — Я могу ознакомиться позже? — Ли мотнул головой, чтобы убрать чёлку с глаз, но это не помогло, поэтому ему пришлось зачесать её пальцами. — О? — Усон был искренне удивлён, — Я думал, что ты сразу ломанёшься. — Я хотел бы запросить вскрытие, — Ли пробежался глазами по пустому коридору, чтобы убедиться, что в нём не осталось глаз и ушей. — Но для этого мне нужен ты, сонбэним. Усон сперва не понял, о каком вскрытии говорит младший, но когда до него дошло, он встрепенулся и перевёл взгляд на наручные часы. — Для этого ведь нужен ордер? — А ты как сам думаешь? — Ким развёл руками. — Тогда тебе придётся нам его выдать, — Джэхён глянул на старшего, с трудом сдерживающего ухмылку. Усон от наглости младшего сперва даже растерялся, поэтому смог лишь усмехнуться и упереть руки в бока: — Ты совсем страх потерял, мелочь? — Ким не понимал, почему улыбался, пока пытался своего напарника, вообще-то, всерьёз отчитать, но это происходило само собой, потому что следователю правда было весело. — Ты что, подталкиваешь меня на злоупотребление полномочиями? — Не делай вид, будто ты без меня этим не промышляешь, — Джэхён сощурился, разворачиваясь в сторону лестницы и следуя к ней бок о бок со старшим. Вот же засранец. Не трудно было догадаться, что выписать вполне себе официальный ордер им было под силу, вот только стоило ли так рисковать, не прощупав почву? — Для начала, давай попробуем просто договориться. Властью козырнуть всегда успеем. — Усон в ответ на вопросительно приподнятые брови вздёрнул голову в попытке глянуть на младшего свысока и лишь заговорчески усмехнулся, легко отталкивая младшего в сторону и шустро спускаясь по лестнице. — Кто последний до машины, тот лох! Чего? Джэхён на мгновение застыл, провожая стремительно удаляющегося Кима ошарашенным взглядом, но что-то внутри щёлкнуло и заставило его сорваться следом, перескакивая сразу несколько ступенек в попытке наверстать расстояние. — Шпала шпалой, а бегаешь медленнее черепахи! — Ким ехидно засмеялся, на повороте придерживаясь за перила, и сразу после сместился к самой середине лестницы, не давая обогнать себя сбоку. — И как ты фитнес-тест-то сдал? — А ты тощий, а места занимаешь больше, чем бык! Подвинься! — Профайлер был слишком азартным человеком, чтобы сдаваться так легко, поэтому он буквально продолжал наступать суперинтенданту на пятки и пытался протиснуться вперёд. В момент, когда они уже были на первом этаже и итоги гонки вот-вот должны были стать известны, чья-то тяжёлая рука сначала схватила обоих за шиворот, как провинившихся котят, а затем переключилась на уши. — На допросе последние мозги потеряли, клоуны? — О Джину, выросший за спинами следователей словно гриб после дождя, притянул младших коллег ближе к себе, не смотря на ругательства, звучащие из уст Усона, и резко отпустил, не забыв отвесить обоим по оплеухе. — Ладно Ким, но ты-то куда? — Он смерил Ли разочарованным взглядом. — Если собрались играть с огнём, то надо вести себя подобающе, а не позорить полицейские погоны. — Ты при каждой встрече мне это будешь говорить, старый? — Усон раздражённо повёл плечом, с вызовом глядя на суперинтенданта второго криминалистического, и убрал руку от покрасневшего уха. — Заканчивай. И без тебя знаю. — Если из-за твоей дури с Хаджуном что-то случится, я вас всех по пакетам расфасую и раскидаю по всему Сеулу так, что пазл и за пару лет не соберут. Уяснил? — Мужчина смотрел на Кима, с которым занимал равную должность, так, словно собирался в нём дырку прожечь, но тот лишь скрестил руки на груди и взглянул на старшего с издёвкой: — Не советую разбрасываться такими громкими словами там, где есть уши, суперинтендант О. Я бы предложил обсудить это за чашечкой чая, но, — "Но боюсь, что пошлю тебя нахуй", — прозвучало в мыслях Усона, заставляя едва заметно усмехнуться, — мы торопимся. Вы и так уже отняли наше время составлением протоколов. Ким сжал предплечье Джэхёна сильнее, чем планировал, и стремительно потащил его к выходу, а уже возле машины тот в отместку больно ткнул его в рёбра локтём, на что следователь недовольно поморщился: — Чёртов старик. Вечно обламывает веселье. — Нам тоже обламывал, — Джэхён умостился на капоте, пока Усон курил, и недовольно поморщился, потирая всё ещё горящее ухо. — Вы знакомы? — Ким слегка склонил голову в сторону, всем своим видом требуя ответов незамедлительно. — О Джину до перевода в Сеул работал в моём участке. Мой... — Ли на мгновение задумался, опустив взгляд, — Он служил в одной команде с отцом. — Он всегда таким душнилой был? Джэхён едва сдержал смех, потому что вопрос, который он меньше всего ожидал после сказанного услышать, показался ему крайне забавным, и ответить на него было намного проще, чем на предыдущий: — Каждую секунду времени. Вообще ни капли не изменился. Значит, суперинтендант О может лично знать о том, что произошло в Канвондо два года назад, и может даже этим поделиться, если на какое-то время засунуть свою гордость и язык в задницу. Или безопаснее будет выведывать информацию через Хаджуна? Ему он точно доверил бы что-то столь важное и секретное, но вот рассказал бы Хаджун ему? При всей любви и уважении, он предпочёл бы поделиться сплетнями с Доджуном. И почему в жизни хоть что-то не может просто взять и свалиться прямо в руки? Буквально ради всего всегда приходится прикладывать кучу времени и сил, и никто не даст гарантию, что это было не зря. Какое же гадство. Усон усмехнулся собственным мыслям и вновь задержал взгляд на обуви младшего. Размер явно с найденным не совпадал. След был чётким по всей площади, поэтому версию с обувью на несколько размеров больше смело можно было отмести, да и в черевичках на пару размеров менье так тоже пройтись вряд ли удалось бы. Успокаивало, что убийцей, за которым они так усердно гонялись, скорее всего, был не Джэхён. По крайней мере, в этом деле. — Дуй за руль. Сегодня ты водишь. Ли уселся на водительское сидение без возражений и проморгался, отгоняя сонливость прочь. В последний раз он осознанно смотрел на часы, когда они только ехали в участок, поэтому не сразу понял, сколько времени длилась вся эта формальная волокита. Наручные часы и телефон у него изъяли в самом начале, а забрать их после он совершенно забыл, потому что был слишком увлечён мыслями, так что сейчас оставалось только потереть непривычно голое запястье и завести машину. На часах возле близлежащей станции метро алыми цифрами сияло "6:05". В то время, как родной для Джэхёна Каннын в это время только-только начинал разлеплять свои тяжёлые веки и пробуждаться, Сеул сиял яркими огнями и кипел жизнью во всю. Он не засыпал вообще, и не было в сутках ни единой секунды, чтобы по его улицам-артериям не проносились машины. Столица всегда была живой, с утра до ночи задыхаась в выхлопах и ароматах миллионов сортов парфюма, шумела смехом, разговорами и стуком каблуков по асфальту звоном посуды в кафе и ресторанах, тонула в музыке, звучащей из клубов, баров, норэбанов и казино. Сеул, будучи самым сердцем страны, был обречён на вечную бессонницу, и заново привыкнуть к этому оказалось сложно. Даже сложнее, чем в первый раз, потому что когда Джэхён был студентом, он был частью этого течения, а сейчас был вынужден наблюдать за ним со стороны. Чем дальше от центра они уезжали, тем тише становилось на улицах, и вместе с этой тишиной возвращалось ощущение, с которым профайлер обычно выходил в патруль на своей родине. Тишина и спокойствие просыпающихся "спальников" были куда привычнее и приятнее, и ему вдруг почудилось, что всё стало не таким уж обречённым и бесцветным, хоть улицы в столь ранний час всё ещё не сбросили оковы ночи. Следователям впервые за долгое время вновь повезло: они застали Хван Джиу в последний час её рабочей смены, но разговор предстоял очень долгий и сложный, потому что этим утром им предстояло стать самыми настоящими воронами и неизбежно принести на хвостах недобрую весть. Произошеднее стало ещё трагичнее, когда выяснилось, что девушка-администратор и убитый Ким Сонхо были связаны не только работой, и именно в этом крылась причина, по которой девушка не сообщила ничего, когда они наведались сюда впервые. Эта несчастная агасси и просто пыталась защитить человека, который был ей дорог, потому что боялась, что по его душу пришли следователи из национальной налоговой инспекции, потому что знала про их с дядей грязный бизнес, но в итоге не смогла его уберечь и потеряла навсегда. Новая история любви с трагичным концом, ещё одна тяжёлая потеря и ещё одно расколотое на мелкие осколки сердце. Времени, чтобы принять и осознать новости, которые Усон хоть и старался донести как можно мягче, понадобилось действительно много, но администратора никто не торопил, потому что сообщать родным и близким о найденных телах тоже было тяжело, как и подобные вести получать, и собраться с мыслями в этот момент нужно было обеим этим сторонам. Ким покосился на смиренно затихшего Джэхёна и толкнул его коленку своей, намекая принести девушке воды, и младший немого приказа повиновался, поднимаясь, чтобы подать ей стакан. Джиу приняла его и благодарно склонила голову, после чего наконец заговорила, жёстким рукавом свитера утирая слёзы с покрасневшей щеки: — Вы правда думаете, что это не совпадение? — Усон, который некоторое время назад объяснял девушке некоторые подробности дела, ответил утвердительным кивком, после чего опустил взгляд. Следователь надеялся, что поймать этого ублюдка у них получится прежде, чем он заберёт с собой ещё чью-то жизнь, и сейчас, когда они вновь поплатились за промедление, он готов был вообще все возможные границы перешагнуть, лишь бы схватить его и уничтожить собственными руками. — Я дам согласие на экспертизу. Но взамен, — Хван подняла на следователя покрасневшие глаза, в которых до сих пор стояли слёзы — можно мне увидеться с Сонхо? Усон скептически нахмурился: — Джиу, Вы должны понимать, что тело пролежало в воде какое-то время, поэтому увиденное может сильно травмировать. — Ли, отошедший в сторонку, от всплывшей в голове картинки аж плечами повёл. — Оно потерпело характерные изменения и сейчас не в лучшем состоянии. Но если Вы действительно этого хотите, то можете увидеться с ним в рамках процесса опознания. — Спасибо. — Администратор, погрузившаяся в своё горе с головой, кажется, пропустила мимо ушей все предостережения, но никто из полицейских не мог запретить ей увидеть останки. Опознание — стандартная процедура, которая расставляет все точки над "i". Прежде, чем следователи оставили девушку одну, она попросила ещё об одном: — Пожалуйста, пообещайте, что найдёте того, кто забрал у меня его. — Мы сделаем всё, что в наших силах. — Усон закусил щёку изнутри и глянул на младшего, который выглядел ещё решительнее, чем обычно. После этого обещания у них больше не оставалось права на ошибку. Его, честно говоря, не было и до, потому что каждая ошибка означала чью-то загубленную жизнь, но теперь пора было начинать играть в полную силу и решительно поднимать ставки. — Куда теперь? — Продолжим с того, на чём остановились, — Ким с силой хлопнул дверью пассажирского сидения. — У нас есть допуск? — Ли вопросительно приподнял брови, усаживаясь рядом, и отрегулировал спинку водительского сидения, немного опустив спинку. — Ты в форме. Тебя это так волнует? — Глядя на сложное выражение, застывшее на лице собесндника, следователь скучающе закатил глаза, а следом расплылся в улыбке, удобно устраивая затылок на подголовнике: — Да есть, есть. Поехали уже. Джэхён многозначительно хмыкнул, но машину завёл и поспешил вырулить с парковки. Телефон Усона оповестил о входящем вызове, и следователь принял его, переводя звонок на громкую связь. — У меня для вас три новости: плохая и две хороших. С какой начинать? — Судмедэксперт звякнул чем-то заднем плане. — Давай просто по порядку, — Ким хрустнул пальцами. — Это точно серия, потому что рана на голове у висельника в точности такая же, как и на нашем первом теле. — Пак сладко зевнул в трубку, прежде чем продолжить выкладывать информацию. Ли оторвался от спинки кресла и невольно придвинулся ближе к рулю. Как бы это парадоксально ни звучало, но смена почерка лично для него была очень даже хорошей новостью, потому что это подтверждало уже знакомый ему сценарий. — Самая хорошая новость из имеющихся: мы нашли след, и он совпал с вашим. Чуть менее хорошая: я получил результаты образцов, которые вы мне притащили. Кровь без сомнений принадлежит Пак Ёхаму, и теперь мы лёгким движением руки можем официально приписать их к делу. — Пак усмехнулся, и Джэхён с Усоном в очередной раз переглянулись, понимая друг друга уже без слов. Вот же команда жуликов. Как профайлер и предсказывал, убийца начал допускать ошибки, значит их шансы на победу значительно увеличивались, вот только принадлежность его к рядам служащих ситуацию значительно усложняла. Офицеров с 45 размером ноги во всех структурах было валом, не брать же каждого из них под подозрение? Как минимум, проследить за всеми сразу было просто невозможно, и это не имело вообще никакого смысла, потому что только усложнило бы задачу. — Сонбэ, Джэхён мог предать свою команду, а потом просто скинуть вину на Ёхана? — Хаджун мельком глянул на Джину, после чего перевёл взгляд обратно на документы, которые до этого заполнял. — Маловероятно, он не осмелился бы на такую расправу. Он даже по преступникам во время задержания не стрелял. — О поправил очки, не отрываясь от чтения протокола. — Но "маловероятно" это ещё не "категорически нет", так? — Хаджун. — Мужчина опустил планшет и многозначительно глянул на младшего, намекая умолкнуть и придержать свои подозрения при себе, потому что здесь и сейчас для них было не время и не место. — Глаза и уши. Забыл? Ли скривил губы, беззвучно ругаясь себе под нос, и раздражённо перелистнул страницу. — Меня бесит работать бок о бок с тем, кого я хотя бы минимально не знаю. Это отвлекает, потому что я думаю сразу о нескольких задачах. — Ли сделал глоток воды из стакана, после чего вернул его на место со стуком. — Никто не заставляет тебя брататься с ним. Просто держи язык за зубами, если не хочешь проблем. Мы до сих пор не знаем, кто за тем делом стоял и кто из них работает в органах сейчас. — Таким серьёзным О Джину следователь ещё не видел, и это даже пугало, однако вопреки ожиданиям старшего это только сильнее заинтересовало, и успокаиваться младший коллега явно не был намерен, поэтому суперинтенданту, чтобы избежать дальнейшего развития конфликта, пришлось сделать то, что он делать больше всего не любил: — Если ты сейчас же не угомонишься, то я аннулирую твой допуск на места и сделаю всё возможное, чтобы ты кроме своего кабинета, раздевалки и столовой ничего больше не видел. И это сработало. По крайней мере, на какое-то время обсуждение теперь точно получилось отложить, потому что мужчина знал: Ли никогда не согласился бы променять возможность работать со своими двумя охломонами ни на что, и даже если бы у младшего был выбор между владением самыми страшными тайнами, обеспечивающими ему высшие должности пожизненно, и грязной работёнкой в компании Усона и Доджуна, тот без раздумий отдал бы предпочтение бы второму. О очень долго за ними наблюдал, даже пару раз работал с ними вместе, но так и не смог понять, что же такого Хаджун для себя в них нашёл и почему именно за них так зацепился. Он не понимал, почему нельзя было выбрать команду их отдела и работать с тем же успехом, ну разве что над делами немного проще. Но зато в безопасности! Здесь ведь тоже работали лучшие из лучших, они тоже стабильно участвовали в расследованиях особо тяжких и раскрывали дела, только для этого не приходилось рисковать погонами и собственной головой. Но Ли упорно не хотел принимать эти аргументы и оставался под его крылом, кажется, только из-за того, что не выдавалось шанса сместить человека, которого поставили на место старшего инспектора первого криминалистического, иначе он бы при первой же возможности туда переметнулся. Это не могло не обижать, и О Джину часто злился, когда в очередной раз приходилось буквально вылавливать этого юнца и напоминать, что у него есть основная должность и обязанности, которые он всё ещё должен выполнять, но ничего поделать с этим он не мог, потому что со своей работой, даже будучи "двойным агентом", он всегда справлялся безупречно, и ему нечего было предъявить. Дорога, залитая оранжевым солнцем, казалась идеально гладким полотном, по которому машина мчалась плавно и ровно, и Ли бы этим ощущением насладился как следует, если бы снова не ехал в тюрьму. Он сам не до конца понимал, что ведёт его чутьё туда, но всё равно решил попытать судьбу и попробовать найти пару ответов на свои вопросы. В этот раз Ан Хёну, буквально излучающий чистейшее счастье, уже ждал его в неизменном месте их встреч, потому что Джэхён задержался на досмотре дольше обычного, и по младшему было видно, что он вот-вот помрёт от любопытства, и следователь не смог сдержать лёгкую улыбку, потому что выражение его лица мало вязалось с робой и наручниках на его запястьях. — Хён, ты каждую неделю теперь ко мне приезжать будешь? — Казалось, ещё немного, и в глазах заключённого вспыхнут самые настоящие сердечки. Ли хотелось осечь его и напомнить, что следует знать своё место, но по какой-то причине он не смог выдавить из себя ни единого хлёсткого слова, поэтому просто перешёл сразу к делу, когда их оставили наедине. — Ещё два тела. Оба мужчины, причина смерти первого пока неизвестна, но он тоже имеет отношение к медицине. — Ли подпёр голову одной рукой, пока пальцами второй постукивал по столу. — Со вторым сложнее. На первый взгляд было похоже на суицид, но вся ванная в его доме в его крови, а на голове была идентичная пробоина. — Какова вероятность, что его засунули в петлю уже мёртвым? — Ан повторил позу профайлера, за исключением только того, что голову ему пришлось подпереть обеими руками. — Есть кое-что интереснее. — Профайлер окинул мимолётным взглядом комнату и задержался на тёмном окне сбоку, осле чего уложил перед Хёну две фотографии найденных на местах следов. — Да на нахуй! Ли шикнул, и заключённый номер 518 убавил громкость, расплываясь в привычном старшему оскале. Истории про оборотней в погонах он от других зэков наслушался самых разных, но про полицейских-серийников ещё ни разу не слышал. В воображаемый список важных дел на ближайший день добавился ещё один пунктик, который звучал как "обсудить всю полученную информацию с О Ёханом", и ему теперь абсолютно без вариантов и обязательно нужно было выполнить. — Пока не знаю, куда это приведёт, но мы начали находить хоть что-то. Осталось только поискать, как ещё он мог наследить. По лицу Джэхёна не так-то просто было понять, радуется он или наоборот, но Хёну был почти уверен, что сейчас видит перед собой удовлетворённое продвижениями в деле личико. Он до сих пор так и не понимал, почему именно к нему этот следователь приезжает за консультациями и делится тем, что заключённый вроде него знать вообде не должен был, но если бы у Джэхёна по эту сторону решётки появился бы кто-то ещё, Хёну без колебаний бы свернул этой крысе шею, потому что даже близко подпускать кого-то к своему месту не хотел. — Уже думал о том, что это может быть связано с вашим делом? — Ан умудрялся резать, даже не держа в руках нож, но профайлер научился с этим мириться и терпеть, даже если невидимое лезвие било в то же место, в которое уже втыкалось ранее. — Если ты думаешь, что больше говна по иную сторону решётки не водится, то я тебя огорчу, — Джэхён поднялся со стула, давая понять, что на этом их разговор окончен, и направился к выходу, буквально чувствуя спиной хищный взгляд лихорадочно сияющих глаз. Оборона снова выдержала, но с этих каменных стен ему удалось выбить ещё один крошечный кусочек, и это радовало даже сильнее, чем вероятность мгновенного падения этой самой стены. Жаль только, что ради этого пришлось пожертвовать дополнительным временем, проведённым с Ли. Мысль о связи своего прошлого с этим делом была первым, о чём Джэхён подумал, когда они нашли первый след. И она же оставалась единственной вещью, о которой следователь думал до этих самых пор, но признавать это ему не хотелось, потому что это означало неизбежную встречу с тем, от чего он так старательно бежал. Джэхён знал, что разумнее было встретиться с Ёханом и показать всё это именно ему, потому что если это дело и правда было связано с их собственным, то они оба могли получить второй шанс и от всего, через что прошли, могли очиститься. Но чтобы заполучить этот самый шанс нужно было объединиться, а Джэхён не мог, потому что не хотел снова смотреть некогда брату в глаза, поэтому уже во второй раз уезжал из тюрьмы с пустыми руками и тяжёлой головой. В том, что О Ёхан действительно виновен, Ли после изучения всех материалов не сомневался, потому что буквально всё сохранившееся указывало именно на него. Профайлер не помнил всего, но в его голове жили фрагменты погони, и он готов был поклясться чем угодно, что кристально помнил то, как на адреналине гнался за Ёханом в кромешной темноте, истекая кровью. Яснее он помнил только то, насколько обжигающим было пламя, сожравшее в ту ночь его счастливую жизнь и практически всё, что могло в расследовании помочь. К этой встрече он абсолютно не был готов и согласился бы на это пойти только в том случае, если бы вообще ни единого варианта у него больше не оставалось, но сейчас их было настолько много, что напрасно терять время на дурацкие теории заговора он ни за что бы не стал. Прошлое должно оставаться в прошлом, потому что иначе сосредоточиться на настоящем будет ещё труднее, а без должной концентрации так просто упустить что-то действительно важное. Ёхан от встреч с Хёну во время приёмов пищи никогда не открещивался и ценил каждую секунду времени, которое они могли провести вместе, потому что больше поговорить ему было попросту не с кем. Пересекаться с ним сейчас было особенно трепетно, потому что на руках у заключённого номер 518 была тема для обсуждения, которая сильно превосходила обсуждение прочитанных книг по уровню интереса и значимости. — Слышал, что у тебя снова было свидание. С чего ты вдруг таким популярным стал? — О, как обычно, ел неспеша, словно у него в запасе было на это ещё много времени, в то время как Хёну за столом вёл себя так, словно был не человеком, а офисным шредером и закинул следом приличный комок пустого отварного риса, и если бы О не видел этого зрелища уже в тысячный раз, он был бы очень восхищён. — Он просто призжает рассказывать тебе о делах? Вы теперь в таких отношениях? — Заключённый номер 723 хоть и пытался отшутиться, но с грустной улыбкой опустил взгляд и положил одноразовые палочки перед собой. — Говорит, что висельник повесился не сам, а его повесили, но больше всего меня заинтересовали следы. Они похожи на... — Совмещать поглощение еды и разговоры, несомненно, было особым талантом заключённого, который тот открыл в себе за годы отсидки. Ёхан прервал Ана жестом раньше, чем тот выдал оставшиеся и, несомненно, самые неаппетитные и ароматные подробности, которые от Ли узнал, и его плечи бессильно опустились. На лице, до этого выражающем интерес, каменной маской застыло отчаяние, и даже бесстрашному Хёну от взгляда, направленного куда-то сквозь него, вдруг стало не по себе. Он уже видел Ёхана таким два года назад, когда тот только оказался за решёткой, но сейчас, когда он уже со своей участью, казалось, свыкся и к жизни в новых реалиях полностью адаптировался, снова смотреть в потухшие и опустевшие глаза даже для обделённого человеческими вещами было непривычно грустно, и это чувство колыхнуло то, что крепким сном спало где-то внутри. Неужели он попал своим случайным и скорее шутливым предположением в самую точку? В мгновение ока вся радость от недавней реакции Джэхёна на неосторожно брошенные слова куда-то внезапно улетучилась, уступая место чему-то липкому и холодному. Если всё на самом деле так, то вокруг Джэхёна в любой момент грозила развернуться бур такой силы, какой ещё никому не доводилось видеть, и ни Ёхан, ни Хёну не были способны его от неё уберечь. Пазл складывался не той стороной, которую бывшему полицейскому хотелось бы видеть. И он отдал бы всё, чтобы ничего не понимать и ни о чём не догадываться, и от безысходности, в которую он вновь рухнул с головой, хотелось выть. То, от чего он любимого тонсэна так старательно пытался уберечь, подкрадывалось к нему ядовитой змеёй, уже разинувшей клыкастую пасть, и во второй раз попытаться отрубить ей голову он уже был не в силах. Спина Ли осталась совершенно незащищённой, и защитить её ему теперь было нечем, потому что подставить свою в этот раз не мог никак. Происходящее своей сутью напоминало сонный паралич, потому что из-за решётки ему оставалось просто наблюдать за тем, как разворачиваются действия самого страшного из ночных кошмаров. Старший глянул на Хёну так, словно молил его о помощи, потому что мог связаться с Джэхёном только через него, но сейчас Ан тоже ничем не мог помочь, потому что сидел здесь, с ним, откуда до младшего было никак не достучаться. Оставалось только надеяться на то, что он приедет опять и согласится выслушать всё, что Ёхан попытается передать ему, но вероятность этого была настолько мала, что проще было поверить в то, что сухое миндальное дерево в далёких горах расцветёт раньше, чем на улицы опустится первый снег. Следователю предстояло пройти через многое на пути к своей цели, и лишь от него одного сейчас зависело, сможет ли он пробиться сквозь слои пепла, интриг и собственных страхов к пугающей истине.