***
— Может быть, вы скажете мне, что вы делаете в моем чертовом доме? — требовательно спросила Ребекка, повернувшись к двум девушкам, которых она ненавидела почти так же сильно, как и двойника, существовавшего только для того, чтобы усложнять ей жизнь. — Зачем вы притащили в мой дом эту маленькую мерзавку? Кэролайн и ведьма смущенно посмотрели друг на друга, затем на нее. — Это Давина, — пояснила Бонни. — Я знаю, кто она такая! Что эта маленькая ведьма делает в моем доме? — угрожающе прорычала Ребекка, подходя к девочкам. — Кэтрин похитила ее, мы спасли ее, Клаус сказал нам ехать сюда, — защищалась Кэролайн. — И она не маленькая мерзавка, она очень помогла Бонни с магией! В этот момент раздался взрыв, заставивший двоих девушек вскрикнуть от удивления, а Ребекка подпрыгнула, когда стекло вошло в ее кожу. Казалось, что дом сотрясается, земля трескается, разбивая все стекла. Ее отбросило через стену в комнату напротив. Ребекка едва не ударилась головой, когда в воздухе с разрушительной силой прогремел гром. — Великий Тор, — ахнула Ребекка, укрывшись за книжной полкой, когда ветер зашумел внутри дома. — Что это, черт возьми? — Давина! — крикнула Бонни, перекрикивая ветер, который теперь пронизывал весь дом. — В ней слишком много магии! — Как нам это остановить? — крикнула Ребекка, когда мебель полетела, а вампирша врезалась в стену. — Дай-ка я… попробую что-нибудь сделать, — Бонни ахнула, когда Ребекка бросилась к ведьме, чтобы заблокировать шквал летящих в сторону девушки книг. Бонни крепко ухватилась за сундук и начала читать заклинание, глаза ее закатились назад.***
Давина кричала в агонии, пытаясь сдержать прилив сил, пытаясь отбить их с помощью уже имеющейся у нее магии, чувствуя, как Жатва течет по ее венам. Эти духи хотели связи, они хотели, чтобы она соединилась с ними, чтобы она принадлежала им, и ее собственные Предки были слышны сквозь весь этот гомон, они пытались сдержать все это, держать ее магию в изоляции, не позволяя другим духам овладеть ею. — Остановитесь! — умоляла она, пытаясь остановить силу, текущую по ее венам. — Кол! — закричала она своему мужу, чтобы он сказал ей, как это остановить. Все это бурлило вокруг нее, разрывая ее на части, а она пыталась соединить и удержать все это. Всхлипывая, она свернулась в клубок, пытаясь разобраться в этой агонии и бесконечном хаосе, который пытался разорвать ее на части. — Давина? — проговорил тоненький голосок. — Прекратите, прекратите! — умоляла она, схватившись за голову. Никогда, даже в первый раз, она не чувствовала себя настолько неуправляемой и искаженной. — Давина! — громче прозвучал голос. — Пожалуйста, пожалуйста, — всхлипывала она. — Прекратите! — умоляла она, чувствуя, как внутри нее разгорается неуправляемый огонь. — Давина Клэр! — перед ней появилась рука. — Позволь мне помочь тебе, — требовательно заговорил голос. Давина задыхалась, ее била дрожь, но рукой она приняла предложение, и перед ней материализовалась Бонни Беннет. Сотни Предков и духов внезапно прекратили терзать ее, когда она рухнула и попыталась отдышаться. Четыре девушки Жатвы из времени Давины: Джессика, Эми, Стефани и Анна-Мари, другие девушки Жатвы из настоящего времени: Кэсси, Эбигейл и Моник, затем молодой человек, которого Давина не узнала, и все они стояли прямо за Бонни, которая крепко сжимала ее руку. — Просто… сосредоточься на мне, — задыхалась молодая ведьма. — Мне больно, — прохрипела Давина, сворачиваясь калачиком и все еще чувствуя, как сила Жатвы плещется в ее крови. Это было хуже, чем когда Фрея убила ее, и она закричала, чувствуя, как по позвоночнику пробегает огонь. — Давина! — крикнула Бонни. — Остановитесь, остановитесь! Пожалуйста! — всхлипывала она, чувствуя, как кровавые слезы стекают по ее ресницам. — Пожалуйста…***
Бонни не знала, что происходит с Давиной, она соединилась с духом Давины. Предки и духи кружились вокруг Давины, как дикий ураган, бурный, мощный ураган, и все это происходило внутри души Давины, конкурируя за связь и власть. — Кол, сделай так, чтобы это прекратилось, — всхлипывала она. — Давина, — прошептал молодой человек. — Я выбираю тебя. Позволь нам помочь тебе, — он протянул руки к Давине, но Бонни заметила, что Давине было слишком больно, чтобы взять их, и она схватилась за голову. — Сосредоточься на нас, — появилась еще одна девушка с копной светлых волос. — Мы вместе. — Я здесь, — экзотическая девушка встала рядом с Бонни, протягивая руку Давине и Бонни. — Позволь нам взять власть, — сказала девушка. — Мы здесь ради тебя, — сказала брюнетка с пикси-стрижкой. Бонни посмотрела на всхлипывающую Давину и трех девушек, держащихся за руки, и взяла их за руки. Остальные четыре девушки обступили группу, держась за руки. Бонни медленно потянулась чтобы взять за руку экзотическую девушку. Она ахнула почувствовав силу связи, которая пронеслась от Давины через неё и девочек, которая казалось перестала существовать, потому что и сами девочки рассеялись. Давина, задыхаясь, упала на пол, кровь залила ее лицо. Бонни присела на колени с другой стороны, когда Давина лежала, дрожа от холода, и перед ней материализовалась сотня ведьм. — Она лучшая из нас, вы не сможете получить ее, пока не можете, — молодой голубоглазый мужчина говорил тихо. — Кто ты? — спросила Бонни, чувствуя, как из носа течет кровь. — Не забирай ее, пока нет, она не для твоих предков, она наша. Мы выбрали ее, — сказали другие девушки, вновь появляясь над Давиной. — Что…? — спросила Бонни. — Не думай украсть ее для своих предков, — предупредила брюнетка с короткой стрижкой. — Она все еще наша. — Не посылай к ней своих предков, — предупредила экзотическая девушка, когда Бонни почувствовала, что связь с ней ослабевает. — Она не ваша, пока не ваша. Еще не пришло твое время забирать ее. Бонни отпустила руку Давины и, задыхаясь, проснулась, вскочив со своего места и почувствовав на губах каплю крови. — Все закончилось, — сказала Ребекка. — Давина, — Бонни вскочила и выбежала из комнаты, в которой находилась, в другую комнату. Хейли склонилась над Давиной, которая лежала на подушках, с окровавленными щеками и носом и совершенно неподвижная. — Что это было, черт возьми? — прорычала Хейли, когда вошла Бонни. — Ее Предки и мои дрались за нее, — пыхтела Бонни, хватаясь за край кровати и удерживаясь в вертикальном положении. — В ней огромная сила, — признала Бонни, вздохнув и сев на край кровати. — Ты заставила их остановиться? — осторожно спросила Хейли. — Думаю, да, — кивнула она. — Кол сможет узнать больше, но пока я думаю, что взяла под контроль душу Давины, что успокоит ее силу. — Ты уверена? — Нет, я не… Я давно не общалась с духами, это была моя первая самостоятельная попытка пообщаться с ними, — объяснила она. Хейли кивнула, взяв тряпку, чтобы вытереть Давину. — Ди! — раздался голос в доме. Бонни подняла голову и увидела нового мужчину: высокий, смуглый, красивый, его черты лица были искажены яростью и беспокойством, когда он смотрел на нее. — Кто ты, черт возьми, такая? — прорычал он. — Она помогла Давине, — ответила Хейли, прежде чем мужчина направился к ней. — Почему мы здесь? — спросил он. — Давину похитили из дома сегодня утром, и Клаус предположил, что здесь будет безопаснее, где похититель даже не станет ее искать, — ответила Хейли. — Ди, — мужчина, казалось, почти телепортировался к Давине, заставив Бонни слегка подпрыгнуть от шока. Он был вампиром, такого она не ожидала. — Она без сознания, — пробормотала Хейли, продолжая чистить лицо Давины. — Мы не можем оставить ее здесь, тут слишком холодно, — сказал он. — Не двигайте ее! — крикнула Бонни, повернувшись к ним. — Я… Я не знаю, что я сделала, не двигайте ее! Пока я не поговорю с Колом, он наверняка знает, что я сделала и все ли с ней в порядке.***
— Ну-ну, дорогая, а я все думал, когда же ты присоединишься к вечеринке, — усмехнулся Кол, когда вампирша наконец пришла в себя. Она застонала, повернув голову, чтобы посмотреть на него, он улыбнулся, а она посмотрела на него и на тех, кто стоял за ним. — А ты кто такой? — проворчала вампирша, вытягивая шею, чтобы, несомненно, размять мышцы. — Кол, четвертый сын Майкла, — он с огромным удовольствием наблюдал, как резко побледнело ее лицо, и она напряглась, бешено глядя по сторонам. — Ты лжешь, — ответила она. — Он в гробу. — Боюсь, что нет, дорогая, — весело заявил он, вставая и наматывая цепочку на руку. — Похоже, ты меня знаешь, а я тебя нет, — проворчал он. — Это всего лишь вежливость, представиться своему врагу до того, как убить его. — Ее зовут Катерина Петрова, — раздался сзади голос Клауса. — Не думаю, что я разговаривал с тобой, брат, — с низким рыком предупредил Клаус. Клаус закатил глаза, но при этом насторожился, что очень порадовало Кола, так как он снова обратил внимание на женщину. — Итак, дорогая, как тебя зовут, — проговорил он. Женщина нервно посмотрела на него, затем на Клауса. — Кэтрин Пирс, — прошептала она. — Очень хорошо, — кивнул он. — Итак, Кэтрин, или ты предпочитаешь Кэти? В этом тысячелетии все так запутано, никто не называет себя настоящим именем, — бесцеремонно рассуждал он. — Просто Кэтрин, — неуверенно сообщила она. — Очень хорошо, дорогая. Что ты делала с моей ведьмой? — Я… я ничего не делала, я нашла ее здесь! — начала она. Кол дернул задвижку и она вскрикнула от боли, когда солнце опалило ее кожу, а затем закрыл ее. Она задыхалась, опустившись на стул, в котором сидела Давина, и тряслась, пытаясь отдышаться. — Что ты делала с моей ведьмой? — повторял он, играя на ее глазах с кольцом дневного света. — Я… ничего не делала, — прохрипела она, судорожно глядя то на кольцо в его руке, то на него. Он открыл задвижку. — Видишь, нет ничего более неудобного, чем ложь, — проворчал он, когда она вскрикнула, и от ее кожи повалил дым, прежде чем он закрыл задвижку. — Что ты делала с моей ведьмой? — снова спросил он, сохраняя непринужденный и отстраненный тон. — Пожалуйста… — хныкала она. — Пощади. — Кол не пощадит, — сказал Клаус, прежде чем она успела ответить. — Кол… — начал было брат, но осекся, злобно улыбнувшись. — Я худший из худших, дорогая, — сказал он, одарив ее очаровательной улыбкой, обнажая зубы. — Итак, что ты делала с моей ведьмой? — Пожалуйста, не надо, — прохрипела она. Он снова дернул защелку, и она застонала. — Ну же, дорогая, у нас не так много времени, — лениво проговорил он, рассматривая ее кольцо. — Что ты делала с моей ведьмой? — он закрыл задвижку, когда она с хныканьем рухнула на сиденье. — Я… я пыталась найти лекарство, — она задыхалась. — Что ты делала с моей ведьмой? — повторил он, обращая на себя внимание, и, сбросив свой непринужденный и расслабленный облик, рванул задвижуц, и она закричала. — Хватит, — начал Стефан, направляясь к нему. — Отвали! — прорычал Кол, обнажив клыки и показав свое истинное лицо, заставив всех подпрыгнуть, когда он снова закрыл задвижку. — Что ты делала с моей ведьмой? — повторил он. — Я… я пыталась остановить ее, — прошептала Кэтрин. — Или заставить ее отвести меня к лекарству, к Сайласу. — Зачем? — спросил он, приседая перед ней и внимательно изучая ее лицо на предмет лжи. Он двинулся, чтобы снова открыть задвижку. — Нет! — она задыхалась. — Я… я… собиралась использовать лекарство, чтобы выторговать себе свободу! Он снова дернул задвижку, заставив ее вскрикнуть, прежде чем закрыть ее. — Зачем? — Я в бегах уже пятьсот лет, — прорычала она сквозь стиснутые зубы. — Я хочу свободы! — Ммм, — хмыкнул он. — Почему ты ищешь лекарство Сайласа? — Я хочу свободы, — повторила она, но тут же вскрикнула, когда он открыл задвижку. Кол встал, вышел из дыма и прислонился к стене, наблюдая, как вампирша корчится в агонии. Она кричала и выгибалась от боли, а дым все сильнее окутывал ее. — Остановись! — крикнул Деймон. — Отойдите, — снова закричал он, когда планка упала, и братья Сальваторе отпрыгнули назад. — Что ты знаешь о Сайласе? — спросил он. — Я… — начала она, когда он двинулся открывать заслонку. — Нет! Я… они не остановятся, они хотят вернуть ей человечность! — Чью? — Елены, — призналась она. — С кем ты работаешь? — спросил он. — Ни с кем… — заикаясь, ответила она. Он дернул защелку, заставив ее снова закричать. Он подождал, пока не почувствовал запах шипящей плоти, и снова закрыл ее. — Не лги мне! С кем ты работаешь? — спросил он. — Шейн… — прошептала она. — Я… у меня тоже есть охотник, — прохрипела она. — Они знают о моей ведьме? — спросил он. Она покачала головой. — Очень хорошо, дорогая, — промурлыкал он. — Пожалуйста… — хныкала она. — Пожалуйста… — она задыхалась. — Что? — Просто… пожалуйста, отпусти меня, — умоляла она, когда слезы наполнили ее глаза. — Кол, — начал Клаус. — Ты хочешь свободы? — спросил Кол, подходя к ней. — Да, — прошептала она. — Пожалуйста, пожалуйста, я обещаю… Я уйду и никогда не вернусь, только пожалуйста, — хныкала она, плача. — Как пожелаешь, дорогая, — ледяным тоном сказал он, снова открывая створку. — Что? НЕТ! — завопила она, сгорая, крича и всхлипывая. Он подождал, пока крики стихнут, а огонь уменьшиться, и ушел. Братья ошеломленно смотрели на Клауса, который выбежал из маленькой камеры пыток. Добраться до дома Клауса не занял много времени, хотя его поразило множество битого стекла, разбросанного по подъездной дорожке и набросанного повсюду. — Давина? — крикнул он, входя в дом. — Ты сумасшедший ублюдок! — появилась Ребекка. — Ты просто обязан был найти эту чертову ведьму, обладающую слишком большой силой, чтобы сдержать ее! — кричала она, налетая на него. От ее слов он напрягся, оттолкнул Бекку с дороги и помчался вверх по лестнице, распахнув двери в свою комнату, где в кровати лежала Давина, над ней нависали Марсель и Хейли, а в конце кровати сидела ведьма Беннет. — Что случилось? — спросил он, услышав биение сердца Давины и почувствовав запах ее крови. — Я… я связалась с ней, не знаю, повредило ли то, что я сделала, или помогло ей, — призналась Бонни. — Она не просыпается, — сказал Марсель. Кол уронил платье, которое, он даже не заметил, что все еще держал в руках, когда подошел к Давине. Она была вялой, со следами кровавых слез на щеках и окровавленным носом. — Что, черт возьми, с ней случилось? — спросил Марсель, хватаясь за куртку и встряхивая его. — Утром она была в полном порядке! — Видимо, сегодня было слишком много силы Предков и принудительной связи, — сказал он, стряхивая с себя руки Марселя, потянувшись к лицу Давины. — Прости, любимая, — искренне прошептал он, позволяя своему сознанию открыться ей, входя в ее сновидения, где покоилась ее душа.