Кол размышлял, следуя за Давиной через лес. Иллюзия называла ее тетушкой Ди, иллюзия, у которой были глаза его брата, цвет кожи Хейли и улыбка Майклсонов. Черт, девушка была немного похожа на Хенрика своими темно-русыми волосами. Но не это привело Кола в замешательство, а то, что Давина была «тетей Ди», черт возьми. Давина не производила на него впечатления человека, который просто так позволяет ученику называть ее тетей, что делало ее родственницей. Это означало для Кола две вещи, и обеих было достаточно, чтобы его голова пошла кругом.
Первая заключалась в том, что Клаус принял ее как ребенка Марселя, и, будучи старше Хоуп, она приняла титул тети, а не племянницы. Что он мог бы увидеть через пятьдесят лет, если бы кто-то религиозно бил дубинкой по толстой голове Клауса вдалбливая, что Давина ребенок Марселя. А он не мог этого видеть.
Второй, более вероятный вариант, заключался в том, что она вышла замуж за одного из них. Этой мысли было достаточно, чтобы сбить его с ног. Если бы он не бежал со всех ног по острову вслед за Сайласом, то есть, потому что, более чем вероятно, он был единственным кандидатом, за которого она могла выйти замуж, что было еще более поразительно.
Ее мужем не мог и не хотел бы быть Финн, потому что Финн был неравнодушен к Сейдж, когда был жив, а Давина, вероятно, выбросила бы Финна из окна за его ханжеское отношение. Она бы не вышла замуж за Элайджу, во-первых, она не была во вкусе Элайджи, а во-вторых, его брат избегал брака как чумы, потому что это было то, что Ник мог использовать против него. Давина не вышла бы замуж за Клауса, для них обоих это было бы подобно аду, ему было все равно, какого она возраста, кроме того, Хоуп называла ее тетей Ди, а Марсель, вероятно, нашел бы способ убить Клауса, если бы тот женился на Давине. Это была бы не Ребекка. Несмотря на эксперименты Бекс в тринадцатом веке, Бекс не нравились маленькие брюнетки в качестве любовниц, или женщин, это было очень запутанное время для Беки, суть в том, что вряд ли Ребекка женилась бы на Давине. И это не мог быть Хенрик, Кол не думал, что его младший брат попал на Другую сторону. Это был не Марсель, и Кол даже не допускал такой отвратительной мысли.
Что оставило его, и эта мысль ударила его сильнее молнии.
Ее муж не вернулся с ней, но он был первым, кого она искала. Она доверяла ему, доверилась ему. Она даже признала, что семья ее мужа была занозой в заднице. Черт, она даже заявила, что он храпит, как доказательство того, что знает его довольно хорошо. Он храпел, но никто за пределами семьи не знал об этом наверняка. На ее описание мужа он не обратил внимания, потому что она смотрела на него с таким выражением «ты идиот», что ему захотелось рассмеяться. Она призналась, что оставит мужа разбираться со своими чувствами, пока у нее есть работа, а он не заметил этого, потому что был полон решимости добраться до Сайласа!
Кол был не из тех, кто женится, по крайней мере, когда он был человеком и не думал об этом, будучи вампиром. Будучи человеком, он был деревенским кокеткой, сводил с ума мать и отца, но все девушки знали, что он не прочь повеселиться и готов предоставить им это, но он не собирался на них жениться. Он был кокеткой, он признавал это, он наслаждался женщинами, ему нравилось ухаживать за ними, дружить с ними, очаровывать их, но в конечном итоге он не принадлежал им, и обычно они расставались в хороших отношениях. Сама мысль о том, что Давина вышла за него замуж, была поистине умопомрачительной, как и мысль о том, что он женился на ней. Конечно, девушка была блестящей ведьмой, она была великолепна. Тот факт, что Давина сказала, что она замужем, прочно закрепил ее в категории запретных, независимо от возраста. У Кола были свои стандарты, и связываться с замужними женщинами было для него большим жирным
НЕТ.
–Черт возьми, — пробормотал он.
–Что?! — воскликнула Давина, когда они обогнули поворот, оглядываясь в поисках Хоуп.
–Ничего, милая, просто пытаюсь понять, куда Сайлас нас ведет, — соврал он.
–Тетушка Ди! — раздался голос, когда они поднялись на холм, и он заглянул в пещеру.
–Давина! Подожди! — остановил он ее от падения, приседая и осматривая пещеру.
–О чем ты думаешь?
–Я думаю о том, что тебе стоит сначала отпустить бессмертного Первородного, любимая, — признался он, глядя на нее сверху. День клонился к полудню, так что они шли уже несколько часов. Он вдруг очень обрадовался, что захватил рюкзак, когда снимал его.
–Ешь, — приказал он, доставая немного вяленого мяса. Давина взяла его и отошла в сторону. Покопавшись в рюкзаке, он нашел фонарь и наклонился, чтобы осмотреть его.
–Это массивная шахта, — констатировал он, осматривая ее. Свет был потерян внизу, когда он осматривался. –Я потерял его, свет, — пробормотал он, опускаясь на колени.
–У тебя есть сигнальный огонь? — спросила она.
–О, да, продавец сказал, что он мне нужен, что это, черт возьми, такое? — он достал из сумки красную палочку и протянул ей. Давина осмотрела ее, откусив кусочек вяленого мяса, затем она сделала что-то, от чего она загорелась ярким пламенем, он вздрогнул, отводя глаза, и принял ее от нее, прежде чем бросить в пещеру. Он увидел, как она упала на землю, и вздохнул.
–Далековато спускаться, милая, — пробормотал он, вставая и беря свой рюкзак. Он купил веревку, но не думал, что ее хватит, чтобы спустить их вниз.
–Хорошо, — кивнула она.
–Ты мне доверяешь? — спросил он, когда ему в голову пришла идея. Он не делал этого уже столетие или два, но это все равно сработает, только если она будет ему доверять.
–Да, — ответила она без колебаний.
–Я собираюсь спуститься туда, когда я спущусь, я позову тебя, а ты прыгнешь, я тебя поймаю.
–Что?! — уставилась она на него огромными недоверчивыми глазами.
–Да, любимая, просто… просто поверь мне, пещера выглядит достаточно большой, чтобы это было безопасно, и я поймаю тебя.
–Ты… ты обещаешь? — заикалась она.
–Клянусь своей жизнью, — заверил он ее.
–Хорошо, — кивнула она.
–Хорошо, брось это вниз, когда я попрошу, а когда я крикну, ты прыгнешь, — сказал он, подойдя к выступу. Меч казался тяжелее на его спине, а топор бесполезным. Он посмотрел на Давину, которая обнимала саму себя, неуверенно наблюдая за ним, затем помахал ей рукой и прыгнул. Кол мягко приземлился, уклонившись от вспышки, и огляделся при свете. Посмотрев на землю, он увидел несколько трещин, здесь были пятна старой крови.
Опустившись на колени, он понюхал на предмет свежей крови, но ничего не обнаружил. Переместив ракету в безопасное место, он вернулся к свету.
–Рюкзак! — крикнул он. Он подождал мгновение, прежде чем поймать и опустить его на землю.
–Хорошо, Давина! — крикнул он.
–Ты уверен? — крикнула она в ответ.
–Доверься мне, любимая, — ответил он и протянул руки. Давина стремительно подлетела к нему, и он поймал ее, подхватив на руки. Она обхватила его за шею, чтобы удержать равновесие.
–Срань господня, — задыхаясь, произнесла она.
–Ты в порядке? — спросил он.
–Дай мне несколько секунд, — прошептала она, задыхаясь, он огляделся. Медленно ее смертельная хватка ослабла, и он опустил ее на землю.
–Где мы? — прошептала она, оглядываясь по сторонам. В свете факела, освещавшего местность, он смог разглядеть метки на стенах.
–Это Рим, — тихо сказал он, прослеживая буквы. –До нашего времени, но суть та же, — признал он, поднимая ракету, чтобы изучить ее. –Это предупреждает нас о великом зле, — пробормотал он.
–Тетушка Ди! — появилась Хоуп, которая заставила Давину постучать его по плечу.
–Давина, — Кол схватил ее за руку и развернул к себе.
–Доверься мне, — улыбнулась она.
–В этом-то и проблема, — пробормотал он, когда они шли за Хоуп. Он проскользнул вперед Давины. Вытащив меч, он держал сигнальный огонь высоко, пока они шли. Это была длинная извилистая дорога.
–Кол? — Давина вздохнула, и он приостановился, когда они увидели рисунки на стенах. Он прочел их, прежде чем посмотреть на Давину.
–Это о лекарстве, — мягко сказал он. –Инструкции людям засунуть его ему в глотку и убить его.
–Тетушка Ди! Я знала, что ты придешь! — Хоуп улыбнулась, снова торопя Давину. Кол настороженно смотрел вслед девушкам. Часть его любопытства была связана с Хоуп, но потом он вспомнил, что это была искусная иллюзия, Сайлас заглянул в голову Давины и вытащил оттуда кого-то, кого она хотела.
Он готов поспорить, что Сайлас не смог вытащить ее мужа из ее разума, но из-за беспокойства о существовании ее племянницы, Хоуп была в центре ее внимания, так что вполне возможно, что Сайлас решил вызвать этот образ. Кол ухмыльнулся. –Сайлас залез не в ту голову, — только и смог подумать он, –Гнев Давины, вероятно, будет адским. Взрослой или маленькой Давины.
Они подошли к кругу, который он оглядел.
–Давина, — позвал он ее, пока она осматривала стены.
Медленно она подошла, и он увидел, что она стала похожа на себя молодую, ее глаза стали более любопытными, менее знающими, и язык ее тела изменился.
–Которая из вас? — спросил он.
–Обе, — ответила она.
–Как думаешь, ты сможешь это открыть? — спросил он.
Он сделал еще одну мысленную заметку, чтобы побольше узнать о Ковене Близнецов и их ритуале слияния. Давина прикусила губу, закрыв глаза и сделав несколько глубоких вдохов, а затем начала тихо шептать. Он чувствовал, как от нее исходит магия, когда она сосредотачивалась, и медленно ощущал, как земля сдвигается и соединяется, когда ее магия разворачивала тысячелетние чары, прежде чем круг превратился в винтовую лестницу. Он потянул Давину за собой, когда повеяло спертым воздухом, и он слегка поперхнулся от запаха.
Заклинание Давины переключилось с земли на очистку воздуха, и внезапно он снова смог дышать, дышать с легкостью, когда он подошел ближе к лестнице.
–Оставайся здесь, — сказал он.
–Черта с два! Я сделаю это! — прошипела она, оглядываясь вокруг.
–Давина, я бессмертный вампир.
–А я суперзаряженная ведьма, мы идем вместе, — возразила она.
–Взрослая или маленькая ты, говоришь прямо сейчас?
–Маленькая я, но Большая я согласна, — заявила Давина.
–Держись позади меня, — приказал он, когда они медленно спустились по лестнице и вошли в новую гробницу. Он чувствовал древнюю магию, которая витала здесь, чувствовал запах осквернения. Подойдя к открытой гробнице, обвитой корнями и лианами, он крепко держал Давину за руку, чтобы она не отставала от него. Осмотрев труп, он увидел, что Сайлас сжимает в руках шкатулку, он готов был поспорить, что лекарство находится в ней.
–Он жив? — прошептала Давина.
–Зависит от того, как ты определяешь, что он жив, — ответил он, найдя высокое место для факела, осветившего всю гробницу. –Он осушен.
–Что это значит?
–Это значит, что ему нужна кровь, — пробормотал Кол, начиная обходить тело по кругу. Даже обескровленный бессмертный был адом, его отец был тому ярким примером, даже Финн научился проецировать себя. Иссушение было причиной голода, но не смерти, никогда не было смерти. Но даже в таком состоянии бессмертный был сильнее смертного, и если они были на ногах и подвижны в таком ослабленном состоянии, их было трудно одолеть.
–Что нам делать? — спросила Давина.
–Ты оставайся там. Я не хочу, чтобы еда была рядом с ним.
–Еда?
–Ты и есть еда, любимая, — сообщил он ей. Очевидно, обе Давины никогда в жизни не боялись стать пищей для бессмертного. А если и боялись, то это не было главной заботой.
Он тоже был пищей, но он не стал указывать на это, потому что ему не нужно было, чтобы она делала что-то глупее того, что делал он, осматривая тело. Глаза Сайласа были черными ямами, а тело скрюченной изуродованной мумией, но он предполагал, что две тысячи лет высыхания сделают человека похожим на мумию. Именно из-за таких бессмертных легенды о мумиях были так чертовски популярны.
–О чем ты думаешь? — нервно спросила Давина.
–Ты можешь вызвать шкатулку? — спросил он.
–Я могу попробовать, — пробормотала она, протягивая руку. Он видел, как она пытается, но шкатулка, должно быть, была заколдована, и руки трупа крепко сжали ее.
–Итак, ты очнулся, — пробормотал Кол, глядя на бессмертного.
Раздалось низкое рычание, Кол перепрыгнул через бессмертного и поймал Давину как раз в тот момент, когда труп заставил себя подняться на ноги. Давина выбросила огненную струю, когда он убрал ее с пути Сайласа.
–Теперь он в ярости, — заявил Кол, держась между ней и бессмертным.
–Ты отвлеки его, а я достану лекарство, — сказала она, толкая его вперед на бегу. Иссушенный труп медленно оживал у его ног, и Кол бросился за ним.
***
–ДАВИНА! — крикнул Марсель.
–КОЛ! — крикнул Клаус.
Хейли шла по запаху, что заставило мужчин следовать за ней.
–Что, черт возьми, могло заставить их убежать? — спросил Марсель.
–Я не знаю, — призналась она. Она не чувствовала запаха другого человека или вещи, и это ее беспокоило. Она гадала, был ли это Сайлас или что-то другое. Пригнувшись, Хейли увидела следы, они были далеко впереди.
–Ребята… кто-то еще идет за ними, — сказала она наконец, когда нашла один хороший след, который не принадлежал ни Давине, ни Колу.
–Похоже, наш хозяин преследует их, — сердито прорычал Клаус.
–Мы должны разделиться, Марсель, ты следуй за Колом и Давиной, а мы с Клаусом будем охотиться на охотника, — решила она, чувствуя, как оживает ее внутренний волк от перспективы охоты.
–Хейли…
–Марсель, ты должен найти их, а мы должны избавиться от охотника, пока они не пострадали, — заявила Хейли. Она внутренне проклинала Давину и Кола за то, что они сбежали, не разбудив их, но, опять же, они были ведьмами-всезнайками.
–Иди, — рявкнула она, хватая Клауса и таща его за собой.
–Не отставай, старик, — приказала она.
–Что это с молодежью в наши дни?! — прорычал Клаус, когда они начали бежать по следу Охотника.
***
Давина погналась за коробкой, которая проскакала по пыльному полу, и наконец схватила ее.
–Нет, не надо! — крикнула Кэсси, выдергивая лекарство.
–
Убирайся из моей ГОЛОВЫ! — прорычала она, чувствуя, как силы ее подруги и ее собственные сталкиваются, вызвав лёгкое землетрясение, которое повергло иллюзию в небытие.
Схватив лекарство, Давина направилась к месту, где Кол прижал монстра. Сайлас боролся, Кол вонзил меч в грудь Сайласа, чтобы прижать его к стене, но Сайлас обхватил рукой горло Кола. Давина подобралась поближе и впихнула лекарство в разинутый рот. Она закричала, когда зубы поймали ее запястье, Кол вырвал ее из хватки Сайласа и отбросил от Сайласа, а затем укусил его.
Она сильно ударилась о колонну, и это вышибло из нее дух.
***
Марсель почувствовал, как остров задрожал с такой силой, что сбил его с ног и повалил в пещеру, в которой, как он заметил, исчезали следы Кола и Давины, он закричал, сильно ударившись о землю, сильно повредив плечо и тело.
***
Кол сломал Сайласу челюсть, отдернув руку и захлопнув челюсть. Он услышал, как пузырек разбился в челюстях Сайласа, и бессмертный закричал, шатаясь. Раздался ужасный вздох, затем тело Сайласа начало оживать, Кол в ужасе попятился, чувствуя, как древняя магия вновь соединяется со своим колдуном. Сайлас обратил свой красный взгляд на Кола, и Кол оскалил клыки, когда вены заструились по его лицу. Он взмахнул мечом, приготовившись к тому, что сейчас произойдет. Сайлас издал крик, и Кол отпрыгнул в сторону, когда пещера словно ожила, и камни обрушились на его голову. Удар сбил его с ног, но он справился с ним, выплюнул кровь и бросился на ведьмака. Сайлас сильно ударил Кола всей своей магией, огонь пронзил кровь Кола, и он ударился о стену, меч вылетел из его пальцев.
–Ты все испортил, — прохрипел Сайлас. –Я заставлю тебя страдать.
Кол хватал ртом воздух, когда чья-то рука коснулась его висков. Он закричал, когда его разум словно разорвало на части, и тысячелетние воспоминания обрушились на него, соединяясь и искажаясь.
–Эй! — крикнул чей-то голос, когда огонь пронесся по пещере. Сайласа отбросило в стену, и Кол увидел Давину, прижавшуюся к каменной колонне. Кол застонал, поднимаясь на ноги. Сайлас бормотал заклинание, пока огонь Давины гас. Давина вдруг начала задыхаться, кашляя землей, она задыхалась, захлебывалась, и ветер все сильнее засвистел исходя от нее, земля дрожала, огонь вырывался из нее с дикой силой, и Кол мог поклясться, что вокруг нее образовалась буря. Кровь текла из ее глаз и носа, пока она извергала землю.
–Маленькие девочки должны играть с силой, — прохрипел Сайлас, двигаясь к Давине, которая, казалось, умирала под его заклинанием. Кол увидел меч, но он был вбит в камень, он увидел, что Давина умирает, упав на колени.
Импульс заставил Кола среагировать, он перешел к полузабытым приемам, пробивая рукой кишки Сайласа, отталкивая колдуна от Давины, когда они столкнулись лицом к лицу. Кол издал рычание, борясь с агонией заклинания Сайласа, крепче вцепившись в свою жертву, он почувствовал, как трещат кости в его руках, прежде чем сделать выпад вперед. Иссушенная ведьма упала под весом Кола, Сайлас закричал, когда клыки Кола вонзились в его яремную вену. Кол выжал из ублюдка все, что у него было, вытащил из сапога нож и вонзил его в висок черепа. Сайлас боролся с Колом в течение минуты, но Кол высушил ублюдка досуха, отстранившись, когда все было кончено, Кол задыхался, пошатываясь, поднялся на ноги и сделал несколько шагов назад, вытирая окровавленные губы. Мир быстро вращался, и Кол почувствовал ужасное головокружение, когда потряс головой и попытался сориентироваться.
Труп Сайласа был вялым и бескровным, и затем он, как состарившаяся мумия, перешел от оживления к быстрому разложению. Кол в недоумении наблюдал, как бессмертный словно рассыпался в пыль, кости падали одна на другую, пока не осталось ничего.
Кол, спотыкаясь, подошел к Давине, когда ему показалось, что мир ушел у него из-под ног, и он рухнул, притянув ее к себе. Было трудно дышать, было трудно думать, это было…
Он застонал.
Он чувствовал себя так, словно пережил сильнейший приступ пищевого отравления, пытаясь заставить свое тело преодолеть остаточную боль от нападения Сайласа. Он и Давина не были в безопасности, ему нужно было перенести ее, но он не мог даже пошевелиться. Кол обхватил запястье Давины, чувствуя, как мир исчезает, и отчаянно пытался нащупать ее пульс, чтобы знать, что она жива.
–Давина! — крикнул голос в тот самый момент, когда мир исчез для Кола.
***
–Черт! — крикнул Марсель, сбегая вниз по лестнице и увидев Кола, обнимающего Давину, и разбросанную груду костей, а также разбитую могилу.
–Дерьмо, — прошептал он.
–Давина! — он перепрыгнул через них, вырывая ее из рук Кола, он ощупал ее позвоночник, увидев, что там начинаются синяки, но не почувствовал ничего необычного. На затылке у нее была рана, нос был в крови, на лице были кровавые слезы, но она хорошо дышала. Он склонился над Колом, который никак не двигался, и его дыхание было поверхностным. И его сердцебиение…
Глаза Марселя расширились при звуке сердцебиения в груди Кола.
–Что за черт, — пробормотал он, перевернув Кола на спину и увидев окровавленные губы.
Внезапно раздался звук, который заставил его обернуться и увидеть высокого, жилистого мужчину с песочными светлыми волосами и голубыми глазами, смотрящими на него.
–Они… они сделали это? — пробормотал он в недоумении. Марсель переместился, чтобы оказаться над ними, так как он не знал, кто это, и не хотел, чтобы он был рядом с его семьей. Марсель показал свои клыки, наклонившись над ними.
–Сайлас мертв! — захихикал шотландец в недоумении. –Черт возьми, никогда не думал, что увижу этот день, — прошептал он, опускаясь на пол пещеры. –Я свободен!
