Бонни проснулась на рассвете, когда раздался стук в ее дверь, заставивший ее застонать, когда она поднялась с кровати. Открыв дверь, она почти ожидала увидеть Кола, так как именно он по своей природе придерживался странного распорядка дня. Казалось, он не понимал, что ночь — это время сна, и что вставать на рассвете — это ненормально для многих людей.
Но на пороге стояла Кэролайн.
— Эй? — Бонни зевнула, выглянув в коридор, и вздохнула. — Что случилось? — Спросила она, потирая глаза.
— Елена здесь, — тихо пробормотала Кэролайн.
— Зачем?
— Она хочет поговорить с нами и слышала, что ты собираешься вернуться в Мистик Фоллс, — объяснила она.
— Хорошо, — кивнула Бонни, схватив свою толстовку и следуя за Кэролайн через дом. В доме было тихо, но запах кофе подсказал ей, что кто-то проснулся, возможно, Кол и Элайджа. Похоже, у них одинаковый график, поэтому они всегда были на ногах.
Елена стояла на крыльце, когда появилась Бонни. Кэролайн развернулась, чтобы уйти, но Бонни схватила ее за руку, заставляя белокурую подругу остаться. Она не понимала всего, что происходит между ними, особенно из-за того что Бонни сосредоточилась на своей магии, Ковене и восстановлении своей жизни, но она знала, что между ними разгорелась кровавая борьба. Кэролайн слегка нахмурилась, но не вырвалась и не сбежала.
— Доброе утро, Елена, — зевнула Бонни, отпустив Кэролайн, и скрестила руки на груди, втирая в них тепло, после чего вздохнула.
— Привет, Бон, — Елена широко улыбнулась, обнимая себя. — Я слышала, что ты собираешься вернуться в Мистик Фоллс.
— Так и было задумано. Бабушкины старые вещи могут помочь нам найти Давину, — объяснила она.
— Давина жива?
— Да, — кивнула она.
— Это… хорошо? — Неуверенно сказала Елена, прислонившись к столбу.
— Так что происходит? — Спросила Бонни.
— Можно мне вернуться с тобой в Мистик Фоллс? — спросила Елена.
— Что?
— Да, я просто… Думаю, мне нужно немного пространства. Кажется, я просто порчу отношения между нами тремя, и я думаю, что будет лучше, если я уеду, — призналась она.
— Что, ты не обязана уезжать?! — Заверила Бонни.
— Думаю, это к лучшему, — пробормотала Елена. — Я просто хочу, чтобы между нами тремя все было хорошо, но я не знаю, как это сделать, и возможно ли это, и это меня пугает.
-У нас с тобой все хорошо, — заверила она.
— А у нас с Кэролайн — нет, — сказала Елена и посмотрела на Кэролайн из-под капюшона.
Кэролайн не стала спорить, она стояла с тщательно собранным выражением лица, с поднятой головой, отведенными назад плечами и прямой спиной. Бонни заметила напряжение между ними, но оно было всегда, поэтому она считала его нормальным для них. Теперь же она увидела, насколько это ненормально, и это пугало.
— Что случилось? — Спросила Бонни, глядя на девушек.
— Ничего, — быстро ответила Елена.
— Я объяснила, в чем дело, и ей это не понравилось, — Кэролайн сказала это с безразличием, которое впечатляло, но Бонни видела трещины на фасаде своей подруги.
— Я… — начала Елена. — Слушай, мне жаль, хорошо. Правда. Я не сожалею о том, что другие сделали с тобой из-за меня, потому что я не могла это контролировать, но мне жаль, Кэролайн! Прости, что я не стала для тебя лучшей подругой, прости, что я ненавижу быть этим… этим… этим монстром и хочу снова стать человеком, прости, что я не могу видеть вещи так, как видишь их ты, или что я недостаточно сострадательна, чтобы понять, через что тебе пришлось пройти. Прости меня! Я не идеальна, и иногда я не умею замечать вещи! Прости! И мне жаль, что кажется, будто мы не совсем друзья, и я хотела бы знать, как это изменить, но я не знаю, и мне жаль! Мы дружим с пеленок, и я не хочу выбрасывать это на ветер, из-за того, что последние несколько лет были полным дерьмом!
— И, Кэр, мне не нравится быть вампиром, я ненавижу это, я так сильно ненавижу это, потому что это сделало все, что и так было запутанным и беспорядочным, в тысячу раз хуже! Мне не нравится знать, что у меня нет надежды на будущее, у меня не будет детей, не будет медицинской школы, не будет жизни! И мне не нравится, что ты думаешь, будто я бросила Стефана ради Деймона, а это не так. Просто все это очень запутанно, и кроме Бонни, никто меня не поддержал!
— Я поддерживала тебя! — Огрызнулась Кэролайн. — Все тебя поддерживают! Если ты обожжешь палец на ноге, Деймон и Стефан бросят весь мир, чтобы позаботиться о тебе! Мэтт тоже так делал, когда мы были детьми, и Бонни тоже! Мы все просто прыгаем по прихоти Елены! Елена не хочет быть вампиром! Давайте бросим все и сосредоточимся на поиске лекарства и пойдем за жутким профессором, как ягнята на заклание!
— Мы этого не знали!
— Не знали?! — Прорычала Кэролайн. —
Все говорили, что это плохая идея. Я имею в виду,
все, у кого было другое мнение, знал о сверхъестественном мире и потрудился сказать нам, что мы идиоты, раз ищем его, кроме Шейна, который заставил вас думать, что это хорошая идея. И, конечно, то, чего хочет Елена, мы сделаем все возможное, чтобы получить это для нее, и Бонни чуть не поплатилась за это. А потом эти игры с Кэтрин!
— Ты начала спать с врагом! — Огрызнулась Елена. — Он убил мою тетю, он превратил Тайлера в монстра, он…! И ты спишь с ним!
— Ты спишь с Деймоном! Который издевался надо мной, пытался убить нас всех и убил твоего брата! А ты все время подбрасывала меня Клаусу в качестве приманки или отвлекающего маневра! Что, по-твоему, должно было произойти? Он привлекательный, очаровательный, интересный, внимательный, властный, раздражающий и самодовольный ублюдок, но, черт возьми, чего ты, честно говоря, ожидала, если он не раздражает меня до чертиков?!! — Кэролайн огрызнулась. — Тебя не волновало, что он может убить меня по своей прихоти, если решит прекратить играть в твою игру, потому что он знал, что это твоя игра! Тебя не волновало! Или тебя просто волновала какая-то дурацкая проблема, поглощающая Елену, которая была у тебя на уме в тот день? Потому что единственный человек, которого я знаю, который активно заботится о моей безопасности — это Стефан, а Клаусу я действительно нравилась! Невротичная, взвинченная, одержимая Кэролайн! И никто, кроме Стефана, человека, который так влюблен в тебя, что, кажется, ты не можешь понять вожделение и любовь настолько, чтобы остаться с ним, и ты заставила меня солгать ему. Никого, кроме Стефана, не волновало, выживу ли я после Клауса!
— Я не заставляла тебя лгать ему! Я попросила тебя сохранить тайну, пока я все улажу!
— «Не волнуйся, я сама ему скажу, мне просто нужно разобраться с Деймоном!». «Не говори Стефану, что я с Деймоном!». «Не говори Стефану! Ты знаешь, каково это, когда твоя предполагаемая лучшая подруга говорит тебе вырезать сердце человека, который любит ее больше жизни, потому что она хочет переспать с его братом?! — Спросила Кэролайн. — Ты ему не сказала, а я не смогла ему солгать! А что, по-твоему, должно было случиться?
— Ты могла бы сохранить секрет! — Огрызнулась Елена.
— Эй, эй, эй! — Крикнула Бонни. — Теперь я понимаю, почему Давина всегда налегает на кофе, у меня от вас двоих мигрень, уже рассвет!
— И вы разбудили беременную волчицу, дом Первородных, мою невестку и Скаллк, но продолжайте, — проворчал Кол, отчего Бонни чуть не выпрыгнула из кожи, когда повернулась чтобы посмотреть на него. Он прислонился к дверному косяку, потягивая кофе и протянув ей кружку, глядя на нее безучастным взглядом.
— Тебе не следует подслушивать, — начала Елена.
— Это моя чертова собственность, мой чертов дом, юридически здесь проживает моя семья, и это частная собственность, но не настолько частная, дорогая, так что если ты хочешь устраивать крики на рассвете, то делай это в другом месте, — закончил Кол.
— Кол, — начала Бонни.
— Я не делаю ничего сложного, — твердо сказал он.
— Ты сложный! — Крикнула Бонни.
— Вот почему я не занимаюсь сложными вещами! — Крикнул Кол через плечо. — Ведите свои споры в другом месте!
— Елена, Кэролайн, что бы ни происходило, мы дружим с младенчества, и все, что у нас есть, — это мы друг у друга, — сказала Бонни, глядя на них. — Елена, происходит много плохого, и нам не нравится, что нас втягивают в твою драму, но мы в ней участвуем, потому что мы твои друзья. Кэролайн, фокусировка на плохом не исключает хорошего, а хорошего было много, просто не так много в последнее время. Мы лучшие друзья и не бросаем друг друга только потому, что нам тяжело, мы теперь больше, чем друзья, мы — семья.
Кэролайн вздохнула, но кивнула, и Бонни увидела, как Елена немного расслабилась.
— Я бы сказала, что надо разобраться, но мне кажется, что это превратится в очередную ссору, — вздохнула Бонни. — Послушайте, вы двое — лучшие подруги, мои лучшие подруги, и вы обе нужны мне, и я знаю, что никто из нас не был лучшим другом с тех пор, как началась эта неразбериха, но мы вместе, несмотря ни на что. Елена, если ты действительно хочешь поехать в Мистик Фоллс, ты можешь поехать с нами, но я поеду с Калебом, Колом, Марселем и Финном, это не веселая поездка, это охота за информацией. Кэролайн и ты должны разобраться со всем, что происходит между вами.
— Я просто… Я думаю, мне стоит поехать, — тихо сказала Елена.
— Ты не обязана, — заверила Бонни. — Как насчет того, чтобы после моего возвращения, когда я закончу помогать возвращать Давину, устроить девичник, только втроем, как мы делали до того, как вы двое уедете в колледж?
— Бонни, я так не думаю, — начала Елена.
— Отлично, давайте сделаем это, — прямолинейно решила Бонни. Она взяла пример с Давины и заставила всех делать то, что она хочет, или страдать от последствий, а Бонни знала, что Кэролайн не нравится испытывать её плохое настроение. Елена была такой же, пока не связалась с Деймоном.
— Бонни!
— Нет, мы сделаем это после того, как я помогу вернуть Давину.
— Почему ты так решительно настроен помочь ей? — Спросила Елена.
— Она спасла меня, Елена, без вопросов, без услуга за услугу, все было просто: «Ты идиотка, если будешь продолжать делать это, то умрешь, поэтому делай вот так». Я не всегда в восторге от ее тактики, но я не могу придраться к ее результатам, и она сделала это, не требуя моей силы или моих способностей, она ведьма, она уже знала, что делает и куда идет, и она просто предложила мне помощь, и это было мило, Елена. Никто и никогда не помогал мне в магии, в глубине души, не желая ничего взамен, и это делало магию не только трудной, но иногда и невозможной, — объяснила она. Поскольку она была новичком в колдовстве, ее так часто обманывали, мешали или использовали, и она ненавидела это, особенно когда сама становилась орудием их неудач. А еще она ненавидела то, что, будучи новичком, не могла распознать блеф, потому что не знала, блеф это или нет, и все равно расплачивалась.
— С ней не все в порядке, — сказала Елена.
— Нет, — согласилась Бонни. — Нет. Давина очень любит кофе, причем до такой степени, что это должно быть незаконно, она настолько нацелена на выполнение миссии, что ее не волнуют побочные эффекты, хотя она сводит их к минимуму, она непредсказуема, хаотично организована, опасно дика, но при этом пугающе спокойно относится ко всему вокруг, что порой приводит меня в бешенство. У нее злой характер, когда ее провоцируют, она упрямее мула или викинга, и она не руководствуется понятиями «добро» и «зло», она руководствуется понятиями «можно» и «нельзя», и это делает ее еще опаснее. Я не всегда являюсь самым большим поклонником Давины, но даже я не могу отказать ей в уважении.
— Она также лидер Скаллка с Колом, и нам нужно, чтобы она вернулась, так что я помогу ее вернуть, потому что я обязана ей хотя бы этим, — призналась Бонни. — Мне все равно, нравится она тебе или нет, Елена, черт, я не думаю, что ей есть дело до того, нравится она нам или нет, и это делает ее восхитительной во многих отношениях и кошмарной в других, и я хочу вернуть свою подругу.
***
Мэри вошла в дом Джозефины и увидела свою бывшую ученицу в гостиной. Мэри не разговаривала с нынешним Регентом с момента своего воскрешения, но после признания Кола о поисках Давины ей стало любопытно узнать о Коле и Давине. Очевидно, она не могла приблизиться к Майклсонам, она не была самоубийцей, и, хотя она жаждала ответов, она также знала, что большая часть ее Ковена не знает о приходах и уходах Давины. Давина полностью удалилась из Французского Квартала, и никто не знал, чем она на самом деле занимается. Все знали только, что Давина бегает с Колом, или Кол бегает с Давиной, а бегать — это подходящее описание для этой пары, поскольку, по мнению большинства членов Ковена, они всегда были в движении.
— Мэри, — широко улыбнулась Джозефина, несмотря на строгое выражение лица.
— Регент, — поприветствовала она.
— Между нами нет необходимости в таком титуле, — чопорно заметила Джозефина.
— Да, но я соблюдаю некоторые правила приличия, — ответила Мэри, садясь.
— Что привело тебя в Садовый Квартал в этот прекрасный день?
— Дело в моей внучке.
— А что с Давиной?
— Кол Майклсон знает, где она.
— Я не удивлена.
— Почему?
— Потому что он не изменился, он старый хитрый лис, но он нашел свою лисицу и безжалостно держит ее рядом.
— Его лисица?
— Ты, конечно, знаешь о лисах? — Джозефина сухо усмехнулась.
— Смутно, — честно ответила она. Мэри никогда не придавала большого значения тотемной магии, поскольку она имела тенденцию вырождаться в духов-животных, что люди презирали, и редко приводила к реальной силе.
— Лисы моногамны, они спариваются на всю жизнь, как только выберут себе пару. Самец лисы — тодд, а самка — лисица, и твоя внучка — та самая хитрая лисица, которая может сравниться с упрямым старым тоддом, живущим среди нас.
— Значит, он любит ее? — Осторожно уточнила Мэри.
— Любовь — это такое общее описание того, что он демонстрировал по отношению к ней, — пояснила Джозефина. — Это то, что привело тебя к моей двери, Регент?
— Она — моя внучка, а он — Кол Майклсон.
— Значит, ты хочешь это увидеть? — Спросила Джозефина.
— Если это возможно.
— Ты уверена, что хочешь это увидеть, Мэри? Говорят, этого достаточно, чтобы свести с ума даже здравомыслящую ведьму, — предупредила Джозефина.
— Я должна увидеть, это важно, — просто ответила Мэри.
— Сабина Лоран покажет тебе то, что ты хочешь увидеть, — пояснила Джозефина. — Если твои собственные глаза еще не показали теб этого.
***
Кол прислонился к стойке и потер лоб, пытаясь проснуться. Из-за криков на крыльце он вытащил свою тушу из постели, но кофе разбудил его. На кухне появилась Хейли в рубашке Элайджи.
— Подростки — отстой, — проворчала она.
— Аминь, — согласился он, наливая ей чашку кофе и протягивая ей.
— Кол?
— Хм?
— Можно… можно поговорить с Давиной, прежде чем ты уйдешь? — Спросила она.
Кол внимательно посмотрел на Хейли, потом на ее живот, прежде чем принять решение. С этими четырьмя маленькими трибридами он мог использовать больше магии, чем даже могущественная ведьма, а значит, путешествие будет легким. Однако тот факт, что малыши находились в утробе матери, заставлял его осторожничать.
— Хейли, — начал он.
— Пожалуйста, Кол, — взмолилась она.
— Я не собирался отказывать, я хотел сказать, что мы должны сделать это с Элайджей.
— Почему?
— Потому что у меня уже есть его обещание оберегать тебя и их, и он сможет прислушаться к ним, если поток магии будет слишком сильным. Поскольку они находятся в утробе матери, я опасаюсь, что ты будешь напрямую обращаться к другому источнику, но думаю, мы могли бы сделать некую схему, в которой ты использовала бы мою силу, чтобы направлять их силу, и тогда тебе не придется изучать астрологию или небесную магию, а я бы не рекомендовал такие занятия для сильно беременной женщины, волка или ведьмы.
— Что бы ты ни пожелал, я сделаю это, — пообещала она.
— Я поговорю с Джо, прежде чем отправлюсь в Мистик-Фоллс, а когда вернусь, поговорю с Винсентом о ритуале, чтобы ты могла пообщаться с Давиной.
— А как же тот, который ты провел?
— Я не могу говорить об этом, это часть ритуала, и поверь мне, ты не только не смогла бы, но и не захочешь, — заверил он ее.
— Почему?
— Потому что, Хейли, у тебя нет таких отношений с Давиной.
— Каких?
— Ты ее сестра, а ритуал, который я провел, не работает с семьей, приемными, родственными или кровными, — объяснил он.
— Почему?
— По многим причинам, о которых я не могу говорить! — Заикаясь, ответил он. Частью ритуала была невозможность говорить об этом, потому что во времена, когда секретность обеспечивала такой союз, это было жизненно важно. И сейчас секретность была необходима, но не потому, что Давина и он были рабами, которых можно было разлучить по прихоти, а скорее потому, что это можно было обсудить только в том случае, если они сами это обсудят. Кол не был склонен обсуждать это, а Давина узнает об этом только позже. И он был уверен, что позже ему за это влетит, но это было в самом конце списка забот.
— Хорошо, — кивнула она.
— Мне жаль, Хейли, но я найду способ, чтобы вы двое поговорили, и чтобы ты была рядом, когда мы вытащим ее из тюремного мира.
— Спасибо, Кол, — улыбнулась Хейли.
— Конечно, дорогая, — улыбнулся он.
— Они обе раздражают, — заявила Бонни, заходя на кухню.
— Я не люблю драмы, — сказала Хейли, наливая себе кофе.
— Я не делаю ничего, — сказал Кол, но вздохнул, увидев, что Бонни игнорирует его и начинает разглагольствовать.
