Я не забуду день, когда
мы встретились
с тобой…
* * *
— Если я отсижу ещё одну пару, то сдохну, нахуй, — ярко высказывая своё недовольство, девушка косилась на подругу, сидящую рядом. Она не собиралась появляться в университете как минимум до декабря, но по инициативе любимой Вероники ей нужно приходить в это ненавистное место почти каждый день. — От трёх пар за день никто не умирал. Отсидим эту и с физ-ры уйдём. Я тебе куплю чего-нибудь поесть и у меня дома винишко завалялось, — на лице девушки мелькнула игривая улыбка, которая явно была намёком на относительно весёлый вечер. — Но если ты не хочешь, конечно, то иди. Я же не имею права тебе запрещать, — фразы, подобные «делай что хочешь», из уст Рони звучали угрожающе. Мелькала мысль о том, что Виолетте снова пятнадцать и она опять просит маму разрешения набить первую татуировку. Собственно, разрешение для этого ей и не особо требовалось. Это был этакий показушный знак «уважения старших». — Ну, Рони, я умоляю! Давай не пойдём. Нахуя нам эта философия? — зелёные глаза стали шире в несколько раз, делая лицо ещё более милым. Этим «щенячим глазам» очень сложно отказать. — Ты у неё на паре ни разу не появилась за прошлый год. Вилка, ты не на первом и даже не на втором курсе. Она тебе зачёты постоянно ставить не будет. — Поставит-поставит. Куда этой старухе деваться? Тем более от меня, — довольно улыбнувшись, Малышенко достала пачку сигарет и показательно потрясла ею перед лицом подруги. Это был жест призыва выйти и заняться приятным расслабляющим делом. Встав с подоконника, неодобрительно кивая головой, Вербицкая показала свой протест, но после поняв, что это бессмысленно и Малышенко она так просто не переубедит, просто молча ушла. — Пф, какие мы правильные. Ну и похуй, сама справлюсь, — причитая, Вилка направилась на улицу в то самое любимое место всех студентов (после столовки, конечно) — это курилка. Официальным названием этой части университета являлось «чёрный ход», но всем было глубоко плевать. Для студентов и некоторых преподавателей это давно было место для пятнадцати минутных перерывов между ежедневной рутинной.* * *
Усевшись на изученную вдоль и поперёк лестницу, девушка закурила. На удивление никого из знакомых там не оказалось; там вообще никого не было. Сидя в одиночестве, она тягала любимые сигареты. Никотин пропитывал лёгкие, всасываясь в кровь, а дым медленно выходил изо рта, расплываясь и мягко окружая тело девушки тёмным облаком; мысли в голове перестали бегать наперегонки. Она курила, потому что это успокаивало. Все её зависимости в той или иной мере помогали убегать ей от неё самой. Её прошлое, настоящее и будущее — это всё было одинаково ужасно и пугало юный ум девушки. — Надо искать работу. Нужны бабки, — неразборчиво размышляя в слух, она продолжала курить, а после, когда табак кончился и остался только фильтр, потушила окурок об старую стену и кинула дотлевающий бычок под лестницу. — А может, — улыбнувшись своим же мыслям, рука забитая множеством татуировок, потянулась в щели ступенек, в надежде найти что-нибудь «приятное». Конечно, университет находился на окраине в не очень-то приличном районе, но кроссовок со связанными шнурками на проводах никогда не наблюдалось, а все люди вокруг не были похожи на скелетов, обтянутых кожей. Можно было бы подумать, что это такая же нормальная часть города, как и центр, но Малышенко уже знала всех в этом «престижном» учебном заведении. Она знала каждого барыгу в лицо и прекрасно понимала, что здесь все обычные люди со своими проблемами, зависимостями, грехами и пороками. Кто-то победнее, кто-то побогаче, но все со своей гнилью внутри. Возвращаться на последнюю пару девушка желанием не горела и в принципе не собиралась. Не любила она учиться и не хотела тратить на это время. «У меня и так в жизни всё прекрасно» из раза в раз отвечала Вилка, отрезая попытки родителей вразумить пропащую дочь. Написав подруге, что у неё появились неотложные дела и что ей очень жаль, ведь она пропустит свою самую любимую пару по философии у не менее любимой Людмилы Ивановны, девушка направилась в кафе. Прекрасное место, чтобы купить пирожных, которые готовили с утра в местной кондитерской, выпить тёплый латте с мятным сиропом и полюбоваться видом в окно, рассматривая прохожих, которые куда-то торопились. Это всё очень хорошо и правда расслабляет, но на самом деле мотивацией Виолетты это стать не могло. С таким же успехом она могла пойти на какую-нибудь тусовку, которые на постоянной основе устраивали её знакомые. Наркотики, алкоголь и прочие не особо легальные вещи дополняли танцы, интрижки и свобода. Когда ты пьян тебе можно почти всё, а если вокруг тебя пьяны все, то спектр твоих возможностей становится ещё более безграничным. Поцеловаться или переспать с кем-то, покурить любимую многими подростками травку и заниматься всяким бредом с подругами по пути домой — вот настоящий кайф, в понимании Малышенко; но эти приятные мысли о веселье сейчас уходили на второй план. Уже месяц её взгляд привлекает одна бариста, мысли о которой прочно укоренились в голове Вилки. Высокая худощавая черноволосая девушка с постоянно спокойным выражением лица. Внешне она не была похожа на модель и особой привлекательностью, можно считать, не отличалась — она была обычной. Конечно, у неё было телосложение парня; хорошего такого, спортивного парня и это можно было бы считать её «изюмом». Тем, что привлекает внимание, запоминается и цепляет, но таких девушек в мире тоже было предостаточно. Несмотря на то, что по меркам и стандартам красоты она была некрасивой, для Виолетты она выглядела весьма гармонично и привлекательно. Для Виолетты она была тем самым лакомым кусочком, среди постоянной серости.* * *
Открывая стеклянную дверь, Ви услышала приятный запах кофе и увидела не менее приятную девушку. Как всегда, по вторникам и пятницам она появлялась здесь ради неё. — Привет, мне как всегда, — доставая карту, пробубнила татуированная. Она думала как бы разузнать имя кареглазки, на которую был положен её взгляд, при этом не отпугнув. — Может, попробуете что-нибудь новое? — на удивление, она сама решила выйти на диалог. Естественно это было по работе и прочее, но даже подобный мелкий жест внимания был весьма приятен и поднял Малышенко настроение. — Хм, думаешь? Хорошо, тогда давайте на Ваш вкус, мадам. — Прям на мой? Капучино без сиропов Вас устроит? — Прям на Ваш и да меня устроит любой Ваш выбор. Позволите ли Вы узнать ваше имя, мадмуазель? — эта странная «игра» случилась весьма вовремя и была на руку Виолетте. У интересующей её девушки явно было хорошее настроение и шансы отказа в знакомстве, по логике Виолетты, были достаточно малы. — Лиза, — как-то отстранившись, ответила черноволосая. Видимо, выводы о хорошем настроении были ошибочными или это «хорошее» настроение было очень легко испортить. Этот разговор очень быстро поднял настроение девушки и так же за одно мгновение опустил его ниже плинтуса. — Я Виолетта. Можно и нужно просто Вилка или Ви. Будем знакомы, малышка. — Хорошо, я запомню, — голос и эмоции этой Лизы были какие-то странные, будто неестественные. Ви никак не могла понять, что же именно в них не так, но что-то очень сильно напрягало. Сев за привычный столик у окна, девушка начала копаться в телефоне. Она хотела найти новую знакомую в соц. сетях. Сделать это не имея фамилию сложнее, намного сложнее, но всё же возможно. — Андрющенко, подойди сюда! — какой-то хриплый мужской голос прозвучал со стороны комнаты, дверь в которую находилась за кассой где и стояла добыча Малышенко. Развернувшись, как по отработанному рефлексу и что-то недовольно пробубнив, Лиза ушла в служебное помещение. — Андрющенко значит, — вдумчиво повторяя только что услышанную фамилию, будто боясь, что если не делать этого, то она в этот же момент вылетит из головы, Виолетта начала копаться в телефоне. — Посмотрим, — и вот она и нашла нужную страницу. — «indigo_lonely», хах. Мужик, не ебу кто ты, но для меня сейчас ты стал святым, — она была правда рада такой случайности. Наконец-то у неё будет возможность нормально познакомиться с предметом её наблюдений. Через определённое время Андрющенко вновь появилась за прилавком и позвала новую знакомую, дабы отдать ей её же заказ. Подойдя, эта самая знакомая, забирая тёплый стаканчик, взглядом указала на свой телефон и подмигнула, а после очень шустро, как впринципе и обычно, ушла. Кареглазка, как прозвала её у себя в голове Вилка, стояла в недоумении и прибывала в немом шоке с такого резкого и обильного внимания к своей персоне. — К чему это было-то? — девушка действительно ничего не понимала и была обеспокоена такой резкой общительностью со стороны молчаливой постоянной клиентки, которая всегда цепляла взгляд своей привлекательной внешностью.* * *
— Ты серьёзно приебалась ко мне, просто чтобы рассказать о какой-то непонятной девице за которой ты следишь уже ёбаный месяц? — Это тоже, но приятным бонусом будет выступать завалявшееся винишко, — улыбаясь во все свои тридцать два зуба «наша акула» уселась на кровать подруги без церемоний. У Вербицкой дома она могла делать всё что захочется, так же как и она у неё. Их отношения во многом походили на отношения между сёстрами, что в принципе неудивительно с учётом того, насколько долго они знакомы. — Винишко? А разве кто-то пошёл со мной на пару к этой старухе? Ой, извини, у тебя же появились такие неотложные дела, забыла. Ты должна была доебаться до какой-то несчастной тёлки, которой я очень сожалею. — Ну, Рони-и-и! Я же тебя очень люблю. Прости, что кинула тебя на этой паре. Да, виновата, но всё-таки обижаться из-за такой мелочи — хуёвая идея. — Ладно, на этот раз соизволю простить тебя. Но в следующий раз ты так просто не отделаешься. Слышишь, Малышенко? — Виолетта уже умчала на кухню и открывала ту самую заветную бутылку ножом. Она хотела как можно скорее распить желанный напиток со своей многоуважаемой дорогой подругой и рассказать ей всё-всё про эту Лизу. Рассказать о её странной, но в то же время чертовски привлекательной внешности, странном характере и великой случайности, благодаря которой она всё-таки смогла добиться нужного результата и найти девушку в VK. Вероника не разделяла энтузиазма подруги на все сто процентов, но раз уж она настолько счастлива и правда очень хотела поделиться всем этим, то почему бы и нет? На то они и подруги, чтобы быть вместе, радоваться всему хорошему, что происходит в их жизнях и разделять все эмоции, включая даже негативные, напополам. Пройдя за подругой в кухню, блондинка мягко говоря впала в шоковое состояние. Ковырять бутылку вина ножом отдельный вид извращения в понимании Вербицкой. Это было настоящий ужас и в целом неприятное зрелище. Для подобных случаев был придуман штопор, которым она и привыкла пользоваться как цивилизованный человек двадцать первого века. — Твою мать, я же просила не тупить мне ножи, Вилка! — подбежав, блондинка недовольно дала подзатыльник провинившейся подруги и оттянула бутылку подальше от её рук. — Растяпа, положи его на место и возьми нормальный человеческий штопор. — Да не понимаю я как им пользоваться. Ты же знаешь, что я могу открыть чем угодно, кроме него, — и Ви действительно была права. Рони была наслышана о большом опыте в открывании алкогольных напитков Малышенко. В ход шли зажигалки, ключи, зубы, бляшки ремней, края лавочек, отвёртки и всё что вообще может попасться под руку. Удивительно, что при таком большом количестве предметов под руку ей не попадался обычные штопор или открывашка. — Я же и говорю, что ты растяпа. Сядь пока, я щас открою и налью тебе. — Ладно, мам, — не сопротивляясь и смирившись со своей беспомощностью в данной ситуации, Вилка села за стол и продолжила копаться на странице Андрющенко. Мемы с котами, репосты каких-то открыток на праздники, глубочайшая цитата, смысл которой Виолетта не поняла, в статусе и фотографии с каким-то парнем двухлетней давности. В общем стандартная страница бабушки в одноклассниках. Кто бы мог подумать, что молодая девушка может быть на столько стара в душе. — Земля вызывает Вилку, блять, — махая рукой перед лицом подруги, белобрысая обеспокоенно смотрела на неё. Впервые она была настолько тихой и вдумчивой из-за какой-то непонятной девчонки, — О чём ты задумалась то? — Да листаю страницу Лизки в ВК и, думаю, добавлять в друзья или нахуй надо. — Боже, чо ты так ломаешься? Ощущение, что ты четырнадцатилетняя девочка, которая впервые влюбилась в какого-то мальчика и боится дышать возле него. На выпей и спокойно напиши ей. Такая откровенность подруги веселила и в какой-то степени подбадривала. Ведь правда, чего такого в том, что она просто случайно нашла её в соц. сети и решила познакомиться ближе? Это будет просто обычное дружеское общение и всё. Ничего большего. — Ты как всегда умеешь убеждать. — Стараюсь для тебя, моя дорогая. Пей давай, а то у меня ощущение, что я алкоголик, — легко пихнув девушку, сидящую рядом, Вероника обратно прилипла к бокалу, постепенно опустошая. Вслед за ней этот жест повторила и Виолетта. — Ну что, полегчало? — с некой насмешкой в голосе спросила блондинка, — будешь писать своей Лизке? — Пф, конечно, — алкоголя было мало, но даже этого хватило, чтобы нервозность Вилки исчезла, а желание написать Андрющенко возросло. — Кстати, давай на чистоту. Она тебе нравится? Ты по ней так вздыхаешь уже месяц. — Нравится? Не смеши. Она меня заинтересовала и всё тут. Влюбиться в неё? Уж точно нет, — девушку удивила такая откровенность подруги. С чего вообще ей в голову могло прийти, что она будет сохнуть по такой как Лиза, — так, ладно. Что можно ей написать? — Хм, может «привет»? Я считаю, что это очень гениально. — Ага, спасибо. Так и сделаю, — саркастично улыбнувшись, Виолетта обратно уткнулась в телефон. Естественно слушать свою подругу на все сто процентов она не стала. Надо же вложить душу в это сообщение: «Приветик, малышка. Узнала?)». Всё на что хватило фантазии и души девушки. Отложив телефон подальше, Ви обратно вернулась в реальность и переключилась на Рони. — О, наконец-то вижу ясность в твоих глазах. Довольна? — Конечно. Ты побегай за кем-то ёбаный месяц, чтобы просто узнать имя. Не думала, что я на столько ссыкло. — Ахах, боже. Может фильм посмотрим и пиццу закажем? Я щас от голода сдохну. — Читаешь мои мысли. Только может не пиццу? Я блевать от неё начну скоро. — А что тогда? — недоумение очень ярко мелькнуло на лице девушки, но та почти сразу успокоилась и поняла, что они действительно борщат с частотой её поедания. — Ты готовить умеешь? — А ты как думаешь? — Ты умеешь всё, думаю. В любом случае я не особо умею, поэтому будет веселее. Пошли в магазин и заебеним что-нибудь съедобное. — Мамочки, мне заранее страшно. И что же ты хочешь приготовить, мадам? — На месте и решим. Если ты не догадалась, то я сплю у тебя сегодня, поэтому если не сложится с готовкой, то сложится с бухлом. — Я тебя поняла, ахах. Пойдём тогда. Я б за кофе сгоняла ещё, хотя ты сегодня уже это сделала, — пытается ужалить и напомнить про то, как та кинула подругу одну на паре у противной преподши. — Ничего. Одним разом больше, одним меньше. Пойдём-пойдём, кис. — Пойдём, — махнув головой в сторону входной двери, Рони встала и направилась к куртке. Увы, но на улице далеко не май месяц и без верхней одежды сейчас никак. Стараясь не отставать от подружки, Вилка так же встала и спешно пошла искать ранее оставленную где-то обувь.* * *
Очередной день убит на ущербную работу. Лизе не принципиально где отсиживать законные восемь часов, ведь за это она получает нужные и желанные деньги. Переехав из Донецка в Питер, у Андрющенко были проблемы с этим. Так всегда происходит, когда ты только переехал в другой город, и ещё не успел устроиться на новом месте должным образом. И всё-таки не нравилось ей работать в кафе. Постоянно контактировать с людьми не её конёк. Она была интровертом. Да, девушка не против общения и если к ней проявят интерес, то она с удовольствием выйдет на контакт, но пропускать через себя столько людей и эмоций за день — это слишком. Но, к несчастью Индиго, альтернатив почти не было. Она жила очень близко и платили ей прилично, поэтому нужно было мириться с постоянной усталостью, дабы держаться наплаву в незнакомом Питере. Но в своей ущербной работе Лиза так же видела что-то хорошее, кроме денег. Девушка среднего роста с короткими волосами и кучей татуировок по всему телу. Она ходила сюда каждый день, во всяком случае, в смены Андрющенко точно. — Виолетта. Вот как зовут тебя-то. Красивое имя, ничего не скажешь, — бормотала под нос девушка, прощаясь с коллегой. Время было послеобеденное и вот впервые за день она смогла нормально взять телефон в руки. Виолетта Малышенко 13:34 Приветик, малышка. Узнала?) Невольно, мимолётная неловкая улыбка мелькнула на губах девушки. Ей было приятно, что кто-то заинтересовался ею. Ей не хватало внимания и общения. Одиночество — это хорошо в понимании Лизы. Чувствовать комфорт с собой очень важно, но во всём нужна мера и всем нужна смена обстановки хотя бы иногда.Елизавета Андрющенко 15:26
Оу, какие люди пожаловали
Убрав телефон в карман, кареглазка погрузилась в поток своих мыслей. В её голове смешалось всё. Работа, дом, проблемы с родителями, мысли о будущем и конечно же о ней. Можно считать, что мысли об этой Малышенко были самыми яркими и кричащими в этом замысловатом потоке. Ей было интересно куда же на этот раз хочет затащить её жизнь, подсунув эту непонятную, свалившуюся как снег на голову, девушку.