Оберегаемый драконом

В пещере, служившей также тайным перевалочным пунктом для группы наемников Руки, было сыро и холодно. Сидевший у стены со связанными цепью сзади руками, Кэйл недовольно хмурился, в который раз осматривая окружение в поисках чего-нибудь полезного. Примененная цепь была необычной: она полностью подавляла древние силы, из-за чего Хенитьюз оказался тут на правах самого обычного дворянина с физической подготовкой ниже среднего. — Чего глазками забегал, ублюдок? Это место далековато от твоего дома, так что и не надейся сбежать. Твоей команде, — выделив последнее слово кавычками из пальцев и жутким кривляньем, один из людей в масках продолжил: — тоже уже бесполезно тебя искать, мастер Серебряный щит. И гаденько захихикал, вызывающе глядя на пленника. Ну, на счет последнего я бы не был так уверен… Скучающее выражение с лица аристократа никуда не пропало. Но, после слов члена группировки, на нем промелькнула еще и легкая тень раздражения. И надо же было этому случится в мой столь редкий выходной. Я это так не оставлю, ублюдки. Почти с детской обидой за испорченный день подумал Кэйл, в очередной раз поведя руками, чтоб цепь не натирала нежную кожу. В том, что кто-то уже идет за ним и вот-вот разрушит вход, вместе с половиной всей пещеры, он не сомневался. Только надеялся, что, кто бы это не был, нерадивый спаситель подумает и о бедном похищенном, которому не хочется получить обломком стены по лицу. Стоит снять цепь и исцеление не заставит себя ждать, но как либо травмироваться всё равно не хотелось. Скорее всего, это будет Эрухабен-ним… Чхве Хан с жутким стариком и поваром сейчас где-то там, то-ли тренируются, то-ли снова терроризируют Руку. Даже котят с собой взяли. Из всей группы, сейчас на территории Хенитьюз только я, да драконы. Какая жуть. Увяжется ли проспавший мою кражу Раон вместе со старшим? Подумав немного о перспективах того, что в эту маленькую пещерку явятся два явно недовольных дракона, Кэйл вздрогнул, чем вызвал довольные ухмылки у наблюдавших за ним похитителей. Боже упаси… Хотя к кому это я взываю, точно. Эти как раз рады будут. Что за мир сумасшедших ублюдков… Как здесь жить свою бездельничью жизнь? — Что, Вашему Сиятельству прохладно? — не удержался от комментария тот же человек, видимо, самый разговорчивый. Его коллеги, впрочем, тоже посмеялись. Раз так хорошо ладите, может сами с ним пообщаетесь, что он ко мне прикопался? Щелкнув языком, Кэйл испустил протяжный, усталый вздох, после чего подобрал ноги ближе к себе и сел в позу лотоса, стараясь абстрагироваться от всего происходящего. Дурное предчувствие внезапно посетило его, из-за чего он даже думал предложить этим недогениям организованных похищений поторопится и двинутся в путь дальше, но промолчал, рассудив, что, чем быстрее ему прочитают лекцию о важности осторожности и всего прочего, тем быстрее он отправится в кровать, проспать оставшуюся часть неудавшегося дня. Но сначала в душ. Хаа, какая морока. Наконец, раздался взрыв. Запечатанный магией вход в пещеру осыпался мелкой крошкой под ноги явившемуся спасителю и ошарашенным похитителям. — Что за херня? — не менее ошарашенно закричал местный болтун и кинулся к Кэйлу, присаживаясь рядом с ним на одно колено и заранее доставая кинжал. — Действительно, — раздался размеренный глубокий голос, пробирающий своим холодом до мурашек. Все присутствующие вздрогнули, устремив взгляды на, показавшуюся из осевших дыма и пыли, фигуру. Бледный мужчина с длинными золотыми волосами, что изящно развевались по воздуху от поднятых порывов ветра. — У меня к тебе тот же вопрос, несчастный ублюдок. Как ты здесь оказался? Взгляд глаз, цвета расплавленного злата, с вертикальным узким зрачком уставился ровно на связанного цепями Кэйла, который также перевел свой спокойный взор на говорившего. Уж это обращение он узнает из тысячи. Хотя, у всех членов его команды к нему своё обращение, так что с узнаванием проблем и не возникало. Всё же это именно Эрухабен-ним. И он без Раона… — Эти цепи блокируют мои древние силы, Эрухабен-ним, у меня совершенно точно не было в планах провести свой выходной в походе на природу с такой сомнительной компанией, — подал голос Кэйл, скосив взгляд на похитивших его членов Руки. — Охренел? Какой это тебе поход на природу? — взвопил мужчина в маске, который был ближе всех к Хенитьюзу, отчего тот поморщился, недовольный тем, какие громкие ему достались похитители. — Вот как, — хмыкнул древний дракон, еще раз оценивающе оглядев красноволосого парня. — Позже об этом поговорим. — Закончили базарить? — зарычал тот, что был рядом с Кэйлом и подставил нож к горлу дворянина. — Ещё шаг и тут прольется кровь. Ухмылка мужчины стала видна даже через маску, из-за чего заложник в отвращении скривился. Тот, заметив перемену на лице человека рядом, прижал лезвие ближе к коже, образуя еле заметный порез, из которого стали появляться маленькие алые бусины. После чего мужчина поднес вторую руку также к шее парня, большим пальцем, облаченным тканью перчаток, размазав выступившие капли по шее. От таких действий, лицо древнего дракона исказилось в злобной гримасе, меж бровей залегли складки, а аккуратные губы изогнулись в оскале. — Вам, как я погляжу, не терпится на себе испытать гнев дракона… — сталь в голосе заставила пристрастившегося к членовредительству в отношении дворян мужчину оторвать взгляд от поцарапанной шеи пленника к заговорившему. — Я уничтожу вас вместе с этой чертовой пещерой. Ох, он зол. Из-за пореза что-ли? Это же мелочь. — Гнев дракона? Ты о чем, умалишенный? То, что ты обладаешь магией еще не делает из тебя дракона, — вклинился еще один, до этого момента молчавший, член группировки. Лучше б молчал, быстрее умер бы. Безразличие, с которым Кэйл у себя в голове комментировал происходящее, могло бы напрячь даже присутствующих участников организации, но они не знали ни о его мыслях, ни о личности явившегося к ним, поэтому всё также храбрились, доставая своё оружие. А где маги, когда они так нужны? Было бы пафоснее, упади они сейчас перед Эрухабен-нимом на колени с криками «О великий дракон, прости нас грешных, что ступили на путь грешный, да избавь нас от лукавого и направь на путь истинный. Аминь!» — Кэйл, — А вот это плохо, — домой. После этих слов вокруг вышеназванного образовался магический щит, отбросивший мужчину, что прислонил нож к шее парня, на добрые полметра, одновременно с этим отрубив руку, что осталась между двумя первыми слоями щита. В этот же момент с коридора, что вел вглубь пещеры, выбежали еще люди, некоторые из которых в неверии уставились на светловолосого мужчину, вокруг которого бурлила мана. Шепотки пробежались по рядам собравшихся, заставив всех с новой стороны посмотреть на прибывшего к ним. «Дракон! Это дракон!» — Быть, блять, не может… Древний дракон, кстати. — Вы, чертовы ублюдки, жизнью поплатитесь за свою ошибку: посягнуть на то, что оберегает дракон. Земля вокруг Эрухабена начала расходится трещинами, разрушаясь, золотые пылинки, которые к моменту своего обнаружения организацией уже заполонили всё помещение, будто сдавливали шеи всех присутствующих, аура, исходившая от дракона, заставляла людей падать ниц перед существом, что возвышалось над ними. — Никчемные людишки. От сильного давления многие были придавлены к земле всем корпусом, чувствуя, как от тяжести даже дробятся кости, выворачиваются суставы, вместе с пальцами, руками, ногами. Крики и просьбы о помиловании сопровождались надломленными хрипами и кряхтением от того, что какая-то часть сломанного позвоночника упиралась в органы, приводя к медленной и болезненной смерти. — П..- простите нас. Эт-то был при… акха-а.. з… госп… гххк... Но в своём гневе древний дракон игнорировал всех и вся в этой пещере, кроме всё также сохраняющего молчание человека, что сидел, не шелохнувшись, в окружении щитов. Гвалт страдающих голосов постепенно стихал, когда стены и свод пещеры начали рушится окончательно, заваливаясь и придавливая валяющиеся на земле, у ног дракона, изломанные тела, кое-где приобретающие синие и фиолетовые, а то и болезненно зеленые оттенки на тех участках кожи, что пострадали больше всего. — Мусор, — презрительно бросил Эрухабен, не желая и дальше задерживать взгляд на том, что устилало его путь к человеку за щитами. Подперев пылинками пещеру так, чтобы можно было дойти до Кэйла, величественное существо двинулось по направлению к пленнику. А вот это жутко. Я, конечно, тоже не отверчусь от великого драконьего гнева, но, надеюсь, со мной он будет менее строг… Окинув взглядом, отводящего от творящегося на земле месива, человека, дракон вздохнул, убирая ауру, и заговорил: — Несчастный ублюдок… Ты как? — Всё в порядке, Эрухабен-ним. Благодаря Вам я цел, невредим и могу наконец вернуться в кровать, — кивнув самому себе, ответил Хенитьюз. Помолчав еще с минуту, древний дракон убрал щиты и аккуратно взял связанного цепями парня на руки, после чего направился к выходу с пещеры. Покинув её, Эрухабен презрительно обернулся на место удержания местного героя ещё раз, после чего легким движением руки уничтожил её. А вместе с пещерой и всю небольшую горку, в которой она располагалась, оставив на этом месте только внушительных размеров кратер. Кэйл проследил за этим действием всё с таким же стоическим безразличием, внутри содрогаясь и благодаря всех и вся, и в первую очередь себя самого, за то, что этот жуткий дракон — их союзник. — А вдруг там были выжившие? — подал голос парень, подразумевая, правда, что их бы стоило либо допросить, либо устранить вместе с остальными. — Не забывай, кто я. Здесь нет живых на ближайшие сотни километров. — Вот как, это хорошо. После этих слов Кэйл ожидал, что золотой дракон поставит его на землю, снимет цепи и они наконец телепортируются домой, на территорию Хенитьюз, где сейчас и гостит Кэйл, но вместо этого красноволосый ощутил, как его прижали ближе. Постояв так еще немного, сбитый с толку человек всё же заговорил: — Эрухабен-ним, я могу стоять сам. Может, снимете с меня цепи и мы пойдем обратно? — А может мне стоит навсегда оставить тебя в этих цепях, чтоб ты прекратил рисковать собой, и просто унести к себе в логово, где тебя уже никто не украдет и не втянет в решение проблем всего чертового мира? — раздраженно отозвался старший. — Это предложение или угроза? — более игриво поинтересовался Кэйл. Беспокойство древнего дракона, очевидно, могущественного и величественного существа, неимоверно льстило. Тем более, когда ты с этим драконом в отношениях. — Ты невыносимый ублюдок, ты знаешь? — хмыкнул Эрухабен, после чего оставил легкий поцелуй на лбу своей ноши и поставил ее на землю, принявшись снимать крепко завязанные цепи. Стоило последнему звену покинуть покрасневшую кожу запястий, как тут же Кэйл почувствовал вновь обретенный контроль над древними силами и заживляющую энергию сердца, что вмиг залечила порез и убрала раздражение с изящных рук. Повертев руками немного, поправляя одежду, Хенитьюз облегченно выдохнул, довольный тем, что причину его дискомфорта устранили. Впрочем, Эрухабен избавляться от цепи не торопился, спрятав ее в свой пространственный карман. — На случай, если решением большинства в нашей команде будет все же решено запереть тебя где-нибудь в безопасном месте до лучших времен, — со смешком объяснил свои действия Эрухабен, заметив недоуменный взгляд спасенного. Жуть… Руки древнего дракона осторожно взяли лицо «несчастного ублюдка», пальцами касаясь теплых бледных щек, старший аккуратно приподнял чужую голову, проверяя порез на шее. Убедившись, что всё в порядке, Эрухабен медленно приблизился к чужому лицу, оставляя между ними расстояние вздоха, давая парню напротив шанс отстранится. Когда сопротивления не последовало, золотой дракон мягко коснулся своими губами чужих, слегка покусанных и обветренных. Еле ощутимое касание быстро переросло в более глубокий, но не менее нежный поцелуй. Пройдясь языком по шелушащимся ранкам от вечных покусываний, он вынудил партнера приоткрыть рот, тем самым позволяя поцелую стать ближе, интимнее. От нежности, что пропитывала каждое движение и каждое действие дракона по отношению к его человеку, у этого самого человека сбивалось дыхание и подрагивали кончики пальцев, которые красноволосый запустил в чужие длинные пряди струящегося по плечам и спине бледного золота, пропуская локоны сквозь пальцы, не желая, чтоб прикосновение было замечено. Конечно, оно было замечено. Древний дракон млел от мягких касаний человека. А от таких, невесомых, хотелось получить больше, почувствовать ближе, придвинутся, податься навстречу аристократичным пальцам. Чувства, что переполняли сердце Кэйла каждый раз, когда он встречался с романтическим проявлением чувств, вырвали сдавленный выдох в поцелуй. Все же, опыта в отношениях у Хенитьюза, несмотря на возраст, превышающий физиологические 20 лет, было мало: он все еще нервничал и безбожно краснел. Так и сейчас, отстранившись от льстивых губ, Эрухабен имел радость наблюдать покрасневшего от смущения Кэйла. Это зрелище каждый раз вызывало мягкую улыбку у дракона. — А теперь — домой, — уже намного теплее, чем тогда, в пещере, проговорил старший и, взяв руки человека в свои, переместил их в комнату Кэйла в поместье Хэнитьюз. Стоило им оказаться в привычных стенах, как на руки красноволосому тут же влетел заплаканный Раон, вжимаясь в человека и оплетая его хвостом и всеми доступными способами. Чуть пошатнувшись от резкой тяжести, но устояв на ногах, Кэйл искренне улыбнулся, обнимая ребенка в ответ. — Кэйл! Слабый человек, ты глупый человек! Как можно, будучи таким слабым, быть также таким глупым! Почему ты ушел один? Я уничтожу мир, если с тобой что-то случится, тебе нельзя допускать, чтоб с тобой что-то случилось! Великий и могучий я защищу тебя, зови меня с собой, если захочешь прогуляться, не будь глупым! Теперь я не буду спать, чтоб точно знать, что ты не уйдешь куда-то один, — лепетал ребенок, хлюпая носом и притираясь мордочкой к груди человека. — Сон полезен. Даже такому великому и могучему дракону как ты, Раон, важно спать. Я никуда больше один не пойду, поэтому не отказывайся от сна. Сон это лучшее… Хочу спать. — Хорошо, если ты, глупый человек, станешь умнее и прекратишь исчезать! Где ты был? Ты не ранен? Точно не ранен? Если кто-то тебя ранит, я его уничтожу, — вновь завелся черный дракон, внимательно осматривая своего человека. Эрухабен наблюдал за этим всем с той же мягкой улыбкой. — Кстати, мне тоже кое что интересно. Как же так вышло, что ты, несчастный ублюдок, оказался там, где оказался? Поведай-ка, — внезапно мягкая улыбка любимого существа показалась Кэйлу далеко не такой мягкой. Сон, кажется, откладывается.