Правило клуба O(r/d)dinary №153:
Не позволяй делать себе больно
Минуя очередной крутой поворот, Хан едва не подвернул ногу. Если бы Феликс со своей стороны его не подхватил, у Чонина стало бы сегодня на одну жертву больше. Останавливаться всё так же не спешили. В какой-то момент они с громкими воплями пронеслись мимо кухни, откуда высунул голову Чанбин. – А чем это вы тут занимаетесь? – крикнул он им вслед. – Вечерняя пробежка, присоединяйся! – отозвался, стремительно уносясь, Джисон. Чанбин высоко поднял брови, но спорить не стал. Быстро их нагнав, он обернулся назад и увидел Яна. Который, кажется, их общего веселья не разделял. – Спорт это хорошо. Почему хлеб бежит сзади? – Он просто медленно бегает! Отстал! – охотно ответил Хан, вызывая новый взрыв смеха у Феликса. – А что злой такой? – Устал, наверное. Он же у нас совсем не спортивный! Чанбин схватил Феликса за вторую руку и дёрнул их обоих к лестничному пролету. Оттуда – в своё Гнездо, где тут же захлопнули дверь. Хан оглянулся в поисках того, чем бы её подпереть и что он мог бы утащить. Не найдя ничего подходящего, упал на пыльный пол и принялся искать что-то в телефоне. Ожидающий своей участи Феликс пристроился рядышком и вгляделся в экран. Там, в поисковой строке браузера, был введен вопрос: "Чем можно задобрить разъяренного Кицунэ?". Феликс схватился за живот от разорвавшего его нового приступа смеха. Обоим, что Чанбину, что Хану, за всё время знакомства ещё не доводилось видеть его таким весёлым. Смех у него был слишком заразительным, у самих от него на лица натягивались улыбки. Ну точно, он у них воплощение счастья и солнечного света. Так и будут звать в чате – Свет. Если конечно девятихвостый лис их птенчика случайно от злости не проглотит. Звук бега по коридору давно стих. Чонин подошёл к комнате пешком и медленно-медленно, со скрипом, прямо как в ужастиках, приоткрыл дверь. За которой теперь можно было разглядеть половинку его лица с одним опасно блестящим глазом. – О великий господин, не гневайтесь, – поклонился ему Джисон, кладя ладонь на голову успевшего приподняться Феликса, возвращая его на пол. – Эти жалкие смертные посмели вам перечить. Но мы не со зла. Веселье ведь лучшее лекарство. Посмотри, как мы тебе Феликса в чувство привели, даже смеяться начал. Прогресс на лицо! Хан с Феликсом переглянулись. И почему-то снова рассмеялись. И к ним, так же, по неизвестной причине, присоединились Чанбин с Чонином. Феликс всё же принял сидячее положение и сонно потер глаза. Давно ему не было так хорошо и спокойно. Ян опустился рядом с ним на корточки и, сложив пальцы домиком, заглянул ему в лицо. – И вправду, гораздо лучше. Но, кроме этого, ещё что-то изменилось, но не могу понять, что именно. – Это называется "Прошёл боевое крещение и смирился с неизбежным", – Чанбин уже успел запустить один из компьютеров и копался на доске объявлений. – Не каждый готов рисковать своей жизнью. А Феликс, кажется, набрался решимости. – Хммм? И вправду? – Хан отодвинул лицо Яна и сам вгляделся в Феликса, словно в экспонат. А затем его глаза широко распахнулись, когда он разглядел в тусклом свете следы на его шее.. – Боже, это что? Ян уже и сам напрягся и, отогнав Хана, приподнял голову Феликса за подбородок. Открывая отличный вид на успевшие потемнеть отметины. Чанбина тоже привлёк шум. И когда он увидел причину, взгляд его потяжелел. – Какая мразь?... – проговорил он, сквозь сжатые зубы. Чонин взял ладони Феликса в свои и прикрыл глаза. Парень почувствовал, будто от кончиков его пальцев по телу разливается тепло. А затем ощущение так и не разжавшихся чужих пальцев на шее растворилось, оставляя только воспоминания. Да и саднящая рана на голове, боль от которой расползалась по черепной коробке, притихла. А следом ему тут же прилетел лёгкий шлепок по затылку от Чонина. Феликс на это только улыбнулся – он заслужил гораздо большей взбучку за такое безответственное отношение к своему здоровью. Хоть, по сути, и не он в полученных ранах виноват. Лёгкая атмосфера веселья испарилась. Три пары глаз сверлили его взглядами в ожидании ответов. Судя по всему, стоит Феликсу их дать, как их обладатели пойдут разбирать виновника по составляющим – каждую косточку отдельно. Феликс на это только вздохнул. Коснулся носа Чонина, и на нём появилась золотая бабочка. Он не стал слушать, какие мысли Яна она ему озвучивает, а просто пустил её летать по комнате, добавляя к общему напряжению капельку света и тепла. Первым не выдержал Хан. – Если вот такое случилось на задании с Хенджином, то я даже примерно представить не могу, что за страшилище вы там повстречали. – Либо же это произошло в его отсутствие, – поддакнул ему Ян. – Хотя, он бы никогда не допустил, чтобы неопытный Феликс расхаживал самостоятельно. Значит, всё же, что-то на задании пошло не так. – Не важно. Феликс, просто опиши того, кто сегодня очень сильно пожалеет о том, что сделал, – Коршун зло скрестил руки на груди. – Да! Если этот одарённый оказался сильнее Хенджина, это ещё не значит, что он будет сильнее всех нас вместе взятых. Пойду Лино позову, сходим проведаем этого ненормального, – засобирался к выходу Хан. – Ты к Чану ходил? Если нет, то я сам ему сообщу. – Чанбин направился вслед за Часовым. – Кстати, а что там у нас по Хвану? Он там насколько жив вообще? – спохватился Чонин. – Так, стоп! – Ли выставил перед собой ладони, мгновенно заставляя всех замереть на месте. И решил рассказать всё, как есть. – Это сделал человек, который не показывает своего лица. Он враг Хенджина. Но не думаю, что нам нужно устраивать на него облаву. Хотя бы потому, что он, кажется, превосходит нас в боевых навыках. Нам с Хенджином едва удалось уйти целыми. Ну, – Ли потер затылок, по которому ему только что прилетело. – Почти целыми. Воцарилось долгое молчание, в котором у каждого его участника лицо вытянулось по-своему. – Он всё ещё жив? –даже в плохом свете стало заметно, что Чанбин побледнел. – Ты знаешь, кто он? Почему никогда не рассказывал? – тут же атаковал его вопросами Хан. – Не мои тайны – не мне рассказывать. Тем более, с тех пор, как я узнал о нём, ещё даже суток не прошло. Хенджин поведал небольшую историю, и враг тут же объявился. Странное совпадение. – Думаю, об этой его истории больше молчать нельзя, – выдавил из себя слова Чонин. Пальцы коснулись браслета с висящим на нём маленьким ловцом снов. – Потому что "человек, не показывающий лицо" звучит как-то уж очень знакомо. Не находишь, Джисон? Хан кривит губы в улыбке и усмехается. Его собственные пальцы тоже теребят бусины на запястье, где висит точно такой же защитный кошачий талисман. – А что, он ещё и враг Хенджина? Я думал, только нас двоих с Сынмином. – Феликса не посчитал, – поправляет его Ян, указывая на запястье Ли. – Прибавьте туда Чана, – Чанбин трет виски от накатившей головной боли. – И меня, потому что пока я этого ненормального по асфальту не раскатаю, не успокоюсь. – Закинем к общей куче Лино, и вуаля, получается, что это наш общий враг. – Хан обводит их компанию рукой. – Итак, кто же он такой? Феликс удрученно качает головой и видит, что каждый из ребят повторяет за ним. Никто не знает его. Но, видимо, каждому он так или иначе досаждал. Чем же все они могли перейти дорогу этому человеку? – Он к нам в кошмарах приходил. – сказал Чонин, поясняя Феликсу ситуацию. – Постоянно нёс какой-то бред, угрожал расправой, и требовал покинуть Клуб. В общем, досаждал как только мог, пока не появился Лино и не придумал ничего лучше, чем сделать вот такие браслеты. – Я об этом не знал, – обиженно буркнул Чанбин. – Мы думали, это дела давно ушедших дней, – Хан сложил руки в умоляющем жесте, пытаясь извиниться. – Лино, когда вступил, тоже попал под его воздействие, но в ответ отправил незнакомца плавать в своём осознанном сне, где творился кошмар покруче тех, что в ужастиках показывают. Потом он осторожно поинтересовался у нас, младших, у каждого по-отдельности, не случалось ли что-то подобного и у них, потому что все в последнее время выглядели сонными и растерянными. Убедившись, он придумал такой план. Потом всё прекратилось. Чанбин от него отмахнулся, давая понять, что не злится. – Интересно, почему меня незнакомец не брал в расчёт? – Может, боялся, что ты поймёшь, почему он это делает? Или поймёшь, кто он такой? – предположил Феликс. – Ты же у нас с пониманием дружишь. И потому ты один из главных его врагов. Чанбин согласно кивнул. Возможно. С этими сумасшедшими можно рассматривать любые варианты, и каждый может оказаться верным. Ян наблюдал за кружащей под потолком бабочкой. Сознание плавало в далёких невеселых мыслях. Ситуация не сулила ничего хорошего. – В общем, это началось снова. Возможно, никогда и не заканчивалось, мы не можем знать наверняка. Защиту-то мы на себя повесили, но вдруг за нами всё это время следили? А сейчас, по стечению обстоятельств, Феликс и Хенджин случайно его встретили. У Хана от его предположений по позвоночнику побежали мурашки. Для полного счастья им, конечно, не хватало, чтобы за ними следили невидимые, неощущаемые, да ещё и не предсказываемые способностью видеть будущее враги. – Ты точно уверен, что это один и тот же человек? Ведь, получается, и ты успел повидать посланный им кошмар, – поинтересовался он у Феликса. – Да, – Феликс углубился в воспоминания из своего сна. – Я не мог ошибиться. Чанбин опустился на стул и устало зарыл пальцы в волосы. – Знать бы, что ему нужно все эти годы. – Ты знаешь слишком много. Выкладывай, – потребовал Хан. Коршун в ответ помотал головой, сам не зная, потому что отказывается, или из-за понимания, что молчать об этом в такой ситуации нельзя. Слова никак не желали срываться с губ. Правда была слишком болезненной, удивительно, как Хенджин выдержал целый рассказ. И как они с Чаном смогли когда-то пережить эти события и продолжить двигаться дальше, да ещё и держась рука об руку. – Этот человек оставил Чана без семьи. И выставил виноватым в этом Хенджина. После его слов повисла глубокая тишина. Все, чьих ушей они достигли, застыли в ошеломлении. А внутри что-то одновременно разбилось. То же, что целый день подтрескивало в груди у самого Чанбина. – Не говорите Чану, что я вам рассказал. Если сам захочет поговорить об этом, сделайте вид, что удивились и примите правду такой, какой она есть. А с Хенджином, думаю, вполне можно обсудить. Потому что со всем этим клубком уже нужно что-то делать, пока он окончательно не запутался и не накинулся петлями на наши шеи.***
– Что там происходит? – Хенджин приподнял бровь, послушав бормотание Чана по связи и уловив в коридоре звуки сирены. – Шёл бы ты поскорее по своим делам, а то за тобой уже началась охота, – ответил Чан, допивая свой чай в один глоток. – О, – выдохнул Хенджин и вправду засобирался к выходу. Ведь если Хлеб правда уже прознал о его состоянии, и он не поспешит испариться из здания как можно скорее, обо всех планах можно забыть. Отсалютировав Чану на прощание, Хван дёрнул за дверную ручку. И нос к носу встретился с Сынмином. – Судя по всему, дела на сегодня отменяются, – вздохнул Хенджин с печальной улыбкой. – С отпуском тебя, Хенджин, – развёл руками Ким. – С отпуском, – поднял Чан пустую чашку в тосте. – Когда-то это должно было случиться – чтобы удача от тебя отвернулась и ты всё же попал под руку доктора Яна. – Сынмин помахал ему, чтобы поскорее выходил и шёл в сторону лазарета впереди него. – Он там пока Феликса ловит, так что, тебе может и не сильно прилетит, если сам ему сдашься. – Ладно, я понял, – почти зашипел на него Хенджин и обернулся к Чану, делающему вид, что пьёт из чашки. Нервно. – Ты бы дверку пока прикрыл, чтобы вселенское зло и вправду тебя за покрывательство не настигло. – Ой да ладно, не преувеличивай, – расплылся в улыбке Бан. – Ну, как знаешь, – пожал плечами Хван и, наконец, окончательно осознал, что все планы на сегодня рухнули карточным домиком. Может, оно и к лучшему.***
Дверь за спинами Хенджина и Сынмина закрылась. Чан подошёл к ней и, всё же, щелкнул замком. От греха подальше. Немного послушал затихающий в недрах Клуба шум, поулыбался далёким раскатам дружного смеха и вернулся за стол к своей работе. Однако почему-то не обнаружил на нём своих очков.