Правило параллельного клуба O(r/d)dinary №678: Любые наши поступки возвращаются к нам бумерангом
Заклятие злобы сработало. Всё прошло, как он и планировал. Кроме одной маленькой детали, которая неплохо подпортила настроение, и не давала привычной улыбке растянуться на губах. "Я никогда не выберу тебя". У него что, всё ещё осталось сердце, которое может ранить подобный лепет? В его груди ведь сплошная чёрная дыра, поглощающая и свет и тень. Не важно, что говорил прошлый Феликс, он там и остался – в прошлом. И их вдвоём ждёт совсем другая жизнь. В Хеливаторе. Створки лифта открылись. И Хенджин увидел Чанбина. Тот стоял с поджатыми губами и сложенными на груди руками. И, видимо, ждал уже долго. С тех пор, как он в этот раз отправился в Паредайз, не меньше. Он был так занят своими планами, что не заметил слежки. И, видимо, очень сильно прокололся. А если так, то значит придётся разыграть карту искусного лжеца. – Ты что, был в другом мире? – осторожно спросил Со, подходя на два шага. Хенджин уже открыл рот, чтобы возразить, но Со остановил его ладонью. – Не нужно отрицать. Я уже давно заметил, что ты постоянно пропадаешь. И тебя нигде нет. Совсем. Ты никак не сможешь обосновать нажатие нескольких кнопок в лифте подряд, так что просто помолчи. Хван сделал, как было велено. Замолчал. И стал ждать, что же такого важного ему хотят сообщить. – Ты не думал о том, что если станешь менять что-то в нижнем мире, это может повлиять на наш, верхний? Что, если в нас потом за твои злодеяния прилетит такой ответный бумеранг, от которого мы не сможем оправиться? Я знаю, что ты никогда не задумываешься о таких вещах, но все поступки имеют последствия... Слова Чанбина отталкивались звоном от ушных стенок и уходили вникуда. Ведь... И сегодня он справился, верно? О каких последствиях может идти речь, если он просто позаимствовал кое-что у второго себя. Они же – один человек, что тут такого? Хенджин не собирался с ним спорить и хотел просто проигнорировать. У него есть дела поважнее – любовь он свою нашёл, да нужно подумать об устранении другого Хенджина, который выполнил в этом деле свою роль и теперь совершенно не нужен. Можно и остальных его товарищей прихватить, незачем мелочиться. И для этого... – Другие мы хотят отправить монстров обратно. Именно поэтому я и бегаю от мира к миру, чтобы им помешать. Если мы не остановим их, они очень скоро снова погрузят наш мир в хаос. Чанбин, которого прервали на полуслове, побледнел. – Правда? Хван многозначительно кивнул. В его выражении лица не ощущалось и капли лжи. Он ведь был профессиональным игроком в жизнь. Мало кому удавалось его раскусить до того, как острый теневой клинок проткнет грудь. – Поможешь мне? Вдвоём мы сможем спасти наш мир от беды, – Хенджин протянул ему руку, предлагая проследовать за собой прямо по кривой дорожке злодейского пути. Своими же искренними глазами Чанбин видел нарисованную дорогу добродетели. Потому схватился за эту руку. И провалился прямо в Ад.***
Наверное, предательство Хеливатора Чанбином должно было стать для Хенджина первым звоночком, что что-то в его безупречном плане идёт не так. Но он на такую мелочь даже внимание не обратил. Ушёл и ушёл, его дело, если власти узнают и пошлют агентство вспороть ему глотку. Ему был интересен только Феликс. Да ребята из Клуба, с жизнями которых было весело играть. Создавать им неприятности вошло в привычку. Постепенно все вражеские группировки перешли на его сторону и, даже порой не зная об этом, действовали по его планам. Благодаря ему одарённые стали предавать Клуб. Его заслуга – боязнь Чана правительством. Но Чанбин, говоря про бумеранг, оказался прав. В один прекрасный день, когда план уже практически должен был подойти к своей кульминации, случилось одно крошечное незначительное событие, которое раздолбало всё к чертям.***
– Да как так-то?! – Чанбин пулей вылетел из кухни и закричал на весь клуб. – Ребят, проиграть в шашки пятнадцать партий подряд возможно, я проверил! Громкая связь разразилась громким смехом. Из общего гомона вынырнул голос Чонина: – Сынмин тебе не говорил, что он чемпион города по шашкам? Коршун озадаченно почесал затылок, поворачиваясь обратно к Сынмину, который сидел на подоконнике и со спокойным выражением лица собирал деревянные шашки в коробку. – Ну, чемпиону и пятьдесят раз проиграть не жалко. Если у нас есть ещё скрытые таланты, выходите на бой. Чемпион по проигрышам, Коршун Со Чанбин, готов сразиться. – Чана позови, он тебе покажет, как играть в камень-ножницы-бумага. Голос Хенджина был слегка сонным, а волосы от длинной дороги на байке торчали в разные стороны. Он собирал их в хвостик на ходу и протиснулся на кухню мимо застывшего в дверном косяке Коршуна. Упал за стол. И потянулся за яблоком. – Эй, Чан! Чаааан! – Что?! – рявкнул голос Бана этажом выше, и только потом подключился к связи. – У меня ещё никто не выигрывал. Так хочешь испытать удачу? – Если не ошибаюсь, ты говорил, что исполнишь любое желание того, кто тебя обыграет, – донеслось со стороны Хенджина сквозь хруст. Яблоко стремительно исчезло, и он уже собрался снова выскользнуть из кухни, когда проход загородил Хан. – А ты мне почему об этом не рассказал, когда я проигрывал ему раз за разом? – Я верил в твою удачу, – Хван поднырнул под его руку и поспешил скрыться в тени стены. Из которой его буквально за шкирку выловили руки Кристофера и поставили на свет. – Куда спешишь? – мягко улыбнулся он. Хван обречённо вздохнул и сверкнул льдом в глазах. – Проблемы только и ждут, когда я в них вляпаюсь. Не стоит заставлять их ждать слишком долго. – Секретничаем, значит. Ну, хорошо, – Чан поднял указательный палец. – Одна партия со мной и свободен. – Можно подумать, если бы ты меня не отпустил, я бы не ушел, – пробубнил Хван себе под нос, однако сдаваясь. – Давай, продемонстрируй свои навыки на подопытном... – Хорьке, – хихикнул Хан у него за спиной. Хван пожал плечами, мол, как угодно. Хорьке так хорьке. Оба участника импровизированного спора проскандировали: – Камень-ножницы-бумага! – О, Хенджин выиграл! – разорвал коридоры крик Хана. Следившие за спором по голосовой связи негодующе загудели. Оба, и Чан и Хенджин, ошеломленно смотрели на свои руки, где "камень" сломал "ножницы". Чан расплылся в довольной улыбке и хлопнул Хенджина по плечу. – Итак, желай, что душе угодно. Хван похлопал глазами, разжал кулак и сунул ладонь в карман. Где лежала его банковская карточка. Чего желать человеку, который и сам может достать себе что угодно, кроме душевного спокойствия? – Проси яхту. Чан богатый, он купит, – Часовой присел на пол у стены и уже загрузил игру на телефоне, готовясь к очередному раунду. – Куда я на ней плавать буду? На миссии? Хенджин немного помолчал под карим взглядом Кристофера. Тот не торопил его с ответом, всё прекрасно понимая. – Принеси сладостей на всю компанию. На этом и сойдемся.***
Спускаться в мир людей не для дозоров и деловых встреч, Чан предпочитал натянув капюшон толстовки на глаза. Синие волосы всегда привлекали слишком много внимания, и не то чтобы он был против, просто это немного смущало. К желанию Хенджина он подошёл со всей серьёзностью – прежде чем отправиться в путь перечитал кучу комментариев о кофейнях в городе, чтобы найти самое вкусное, что только можно достать. В итоге, остановился на маленьком кафе невдалеке от Сада Снов. Колокольчики над дверью приветливо зазвенели, пропуская его внутрь. Чан проводил взглядом проходящего к столику официанта. И этого самого взгляда так и не отвёл. Осветленные волосы, слегка отросшие от корней. Веснушки. На бейджике значится "Феликс". Парень записывал в блокнот заказ посетителей. И краем глаза Чан отметил, что он привлек не только его внимание. В дальнем углу расположилась парочка печально знакомых в одарённых кругах лиц. Один из убийц незаметно сфотографировал Феликса на телефон. По спине Криса побежала волна дрожи. Вот это он, конечно, вовремя зашёл. Вместо того, чтобы просто скупиться и уйти, Крис присел за один из столиков, заказал чашку кофе и достал из рюкзака ноутбук. Он начал с социальных сетей. Феликс – не самое популярное имя, потому его страничка нашлась довольно быстро. На то чтобы раскопать его номер времени ушло больше. И все же, он нашелся в его характеристике, хранящейся в архиве колледжа. Хорошо жить в одном здании с Со Чанбином – можно перенять вредные привычки хакерского дела. Чан пробыл в кафе до тех пор, пока преступники не отправились восвояси, и пока присутствие его самого не стало слишком подозрительным. Переступая порог, чтобы уйти, он нажал на кнопку отправки сообщения. За его спиной раздался звук уведомления с телефона Феликса.***
Хенджин вышел из бара. Порыв ветра разметал полы чёрного плаща, ухмылка на лице не предвещала ничего хорошего. Феликса должны были забрать по его приказу следующим вечером. Но он не явился на смену. Потом оказалось, что это потому что его забрал Странный Клуб. Позже заклятие злобы, на которое он так рассчитывал, дало осечку. Да ещё и сам Феликс, не имея воспоминаний о прошлом, всё равно полюбил Хенджина с первого взгляда. И их новая встреча получилась почти такой же, как в прошлый раз – кому он нужен, когда есть добрый Хван Хенджин? Но шанс всё ещё есть. Он подождёт, пока счастливая парочка поиграет в любовь, а потом разобьёт её на мелкие кусочки. Оставшийся в одиночестве Хан вздохнул. Тяжело это всё. Отказаться от возможности ещё раз увидеть человека, которого похоронил. Тяжело, но не невозможно. Он не хотел стать таким же, как Хван Хенджин. Один бог ведает, сколько он причинил боли из-за своей зависти. Джисон поднял опущенный экраном вниз телефон. И набрал Чанбина. Стоило раздаться сигналу подключения, как он заговорил: – Прости, что не пытался тебя найти. Прости, что всё это время держался Хенджина. Сможешь простить? В горле встал неприятный ком – признак подступающих слез. – Только если сможешь простить, что я бросил тебя тогда. Хан покачал головой и шмыгнул носом. – Как там другой мир? Красивый? – Стоит, никак монстры не доедят, – Чанбин посмеялся, но Хан даже сквозь разделяющие их помехи слышал в смехе тень печали. – Будь осторожен, Бин. В сто пятьдесят раз больше обычного. Чанбин глядел в небо. Туда, где в перевёрнутом, его родном, городе сейчас одинокой сгорбленной фигуркой сидел Хан. Они всё, что осталось друг у друга. Не хватало ещё и это потерять. – Ещё свидимся, Хани, – тихо говорит он. И, не отключаясь, слышит, как Хан тяжело вздыхает. Чиркает спичка о спичечный коробок. Хан кладёт подоженную сигарету на край пепельницы и сидит в тишине до тех пор, пока она не дотлевает до фильтра.