Правило клуба O(r/d)dinary №264:
Прислушайся к голосу в своей голове
Хан вернул Чану пистолет сразу же, как только вернулся в Странный Клуб – без лишних прелюдий уронил его ему на стол. – Забирай обратно свой подарок, – поморщился Джисон. – Что случилось. Ты кого-то убил? – приподнял бровь Чан, водя глазами по его мокрой одежде. Джисон покрепче сцепил зубы, не желая водить разговоры с тем, кто не в своём уме. Чан прочитал это на его лице. И ему всё ещё не было обидно. После принятия в компанию сначала Хенджина, потом Чанбина, он уже разучился удивляться чужому поведению. – Прежде чем ты совершишь очередную попытку побега, я бы хотел рассказать тебе о процентном соотношении доверия. На данный момент у тебя может быть всего тридцать единиц. Будет ноль или десять – далеко уйти один не сможешь. Двадцать – уйдешь в любой момент, никто не сможет тебя удержать. Для этого не обязательно зарабатывать все тридцать – ведь бывает так, что с некоторыми людьми нам совсем не удаётся сойтись характерами. Так что правила Клуба дают поблажку в одного участника. В общем, это я к тому... – Чан улыбнулся. – Что тебе не обязательно ладить со мной. И удерживать тебя я тоже не имею права. Но знай, что мои намерения искренние. Если ты захочешь остаться, Странный Клуб будет защищать тебя до последнего. Всё время его монолога Джисон скучающе глядел в окно. Но когда Чан закончил, стянул с руки метку. И увидел на полупрозрачном экранчике двадцатку. Тоесть за одну крошечную драку он получил доверие сразу двоих участников Клуба? Он и дня в Клубе не пробыл. Его участники знают о нём только те крохи, которые удалось раздобыть хакерским путём. И так просто... – Какие же все здесь наивные, – очередная усмешка кривится на губах. – И ты среди нас, – улыбка же Чана наполнена светом. – Я не уточнил одну вещь. Чтобы отразиться в шкале, доверие должно быть взаимным. Джисон впал в ступор. На лице застыло отсутствующее выражение. – Я всё равно сбегу, – процедил он. И поспешил покинуть поле битвы. Которая оказалась на порядок тяжелее той, где в него стреляли. – Только переоденься и зонт возьми. Простудишься, – Чан зашуршал бумагами на столе и принялся что-то в них читать. Дверь за Джисоном закрылась. Листы в руках Чана были пустыми. – Из него получится неплохой оперативник, – появившийся из ниоткуда Хенджин потягивал сок из пакетика. – Надеюсь, ты уже оформил документы об усыновлении. – В трёх экземплярах, – бросил Чан, не отвлекаясь от "чтения". – Никогда не видел тебя в таком ужасном настроении, – признался Хван. – Я просто не понимаю, что могу сделать для его счастья, кроме того, что уже сделал. – У него паршивый характер. Дай ему время, – провозгласил на это, как никто, осведомлённый о паршивых характерах Хенджин. – Но если он уйдёт... Хенджин улыбнулся уголками губ. – Из этого здания ещё попробуй уйди.***
Новую попытку побега Хан Джисона и попыткой трудно было назвать. Казалось бы, что сложного в том, чтобы добраться до входной двери? Два коридора, четыре лестничных пролета и он на свободе. Однако, пройдя по дороге, которую запомнил, Джисон упёрся в стену. Возможно, он на эмоциях неправильно посчитал, на сколько поднялся этажей? Но лестница закончилась, как такое может быть? По стене, на которую он глядел, расползся рисунок черепа. А по слуху пробежался смешок. На самом деле Джисон любил смотреть ужастики. Но никогда не желал оказаться на месте их героев. Скорее всего он случайно свернул не туда. Джисон вернулся к лестнице. Поднялся на четыре пролёта. Сделал два поворота, возвращаясь к кабинету Чана. Но его там уже не было. Да и коридор претерпел изменения – появились старинные картины на стенах. Изображающие томящихся за решетками темниц узников. Хан решил поискать другую лестницу. Лампочки на его пути зловеще помигивали. А в редкие окна будто что-то царапалось. И этот жуткий смешок, который то и дело порхал над ухом... Через десяток пройденных коридоров Хан сделал вывод, что если в этом здании и была другая лестница, то, чтобы найти её, потребуется карта. Как и для той, от которой он по глупости ушёл. Он честно запоминал дорогу, да и топографическим кретинизмом не страдал. Но вернуться к ней так и не смог. Клуб – безразмерный. Клуб его так просто не отпустит. Джисон петлял по меньшей мере несколько часов, пока не повалился от усталости под стеночку. Услышав слабый шорох, приоткрыл глаза. И увидел под противоположной стеной скелет. Он сидел в той же позе, что и Хан. И рядом с ним были нацарапаны ржавым гвоздём слова: "Предыдущий беглец Странного Клуба. 1729 г." Хан прикрыл глаза ладонью. И громко выругался. Усталость от прошедшего дня давила на веки. Он не очень-то против был выключиться прямо здесь. Но скелет напрягал, вызывал неприятные мурашки и страх так и остаться сидеть неподвижной статуей навсегда. Но куда же тогда идти? И куда идти, когда он всё же покинет Странный Клуб? У Джисона не было места, которое он мог бы назвать своим домом. И даже человека, которого им можно бы было считать – не было. Единственному родному, который его понимал, брату, он не мог даже позвонить, потому что боялся доставить неприятности и ему, и себе. Стоит выйти на улицу. И он снова останется один. – Может, чаю? – голос Чанбина. – Ты не обращай внимания на шуточки клуба, он у нас приколист. Иногда вытаскивает скелеты из своих шкафов. В прямом смысле. – Чёрный. С четырьмя ложками сахара. Пожалуйста, – утыкается Хан лбом в колени. Он совсем запутался. Но не в паучьих сетях стен Странного Клуба. В себе.***
Сидя на кухонной тумбочке в позе лотоса Чанбин собирал какой-то крошечный прибор. Хан пил свой до невозможности приторный чай и закусывал его чизкейком, который ему выдали с ним в паре. Было вкусно. Было тепло. А в глазах щипало. – В письме оказалась совсем не та информация, которую нам обещали. Но и она очень ценна. Просто теперь нужно понять, кто такой щедрый решил нам её подарить, – тихонько болтал Коршун, отвлекая Хана от зависшего над головой гнетущего облака. Не помогало. – Чанбин. Ты самый нормальный из троих участников, – неожиданно сказал Джисон. Чанбин озадаченно взъерошил волосы, полностью демонстрируя механизм искусственного глаза. – Это очень громкое заявление. Почему это не может быть Хенджин? – Его ненормальность – в его красоте. Такие принцы только в сказках бывают, – Джисон делает глоток из чашки. – Или играют в истории роль главного злодея. Девочки от таких без ума. – А что ты думаешь о Чане? – Чанбин возвращается к работе, соединяет крошечные проводки. – Он – самый странный, – коротко бросает на это Хан. А внутри всё неприятно скребется и царапается. Совесть, наверное. Он так устал бояться, что выплеснул всё своё негодование на Кристофера. Таких неблагодарных как он ещё поискать. – Бин. Я действительно ухожу. Чанбин пожал плечами. Но глаз не поднял.***
Хенджин сидел на балке под потолком. Изящная рука подбрасывала в воздух яблоко и бесшумно его ловила. Хан его бы и не заметил, если бы это яблоко не уронили ему ровнехонько на голову. Он поднял негодующий взгляд вверх. И столкнулся с ледяными глазами. – Таким образом в своё время открыли закон силы притяжения. Подумал, может, и у тебя мозгов прибавится, – Хенджин ни капли не раскаивался. И следом за яблоком в Джисона полетел уже другой предмет, который ему пришлось ловить, чтобы его ненароком не зашибли. Им оказался телефон. – Крис передал. В нём – наши номера. Обещался оплачивать тебе интернет каждый месяц. А ещё, кому бы ты не звонил, тебя не отследят. Ведь тебе наверняка есть с кем связаться. Хван больше не смотрел на Джисона. Но и без холодного взгляда в каждом его слове чувствовалась корочка льда. "Тебе давали шанс, Хан Джисон. А ты так легко от него отказался. Пусть это и только твой выбор".***
Джисон стоял у входа в здание с кроваво-красной надписью "Oddinary". На экране телефона уже был вбит выученный наизусть номер. А палец всё никак не желал нажать на кнопку вызова. Джисон сдался. Гудки шли долго. Почти бесконечно. А когда трубку сняли, сердце пропустило удар. – Это Джисон. Ещё помнишь мой голос? Говорить безопасно, не переживай. – Господи, – в одном только слове слышалось, насколько огромная гора упала с плеч брата. – Ты жив. Какое счастье. Джисон улыбнулся. – Думаю, это единственная моя заслуга, – признался он. – В остальном, как понимаешь, всё паршиво. – Где бы ты ни был, не возвращайся домой. Никогда, – жёстко продиктовала трубка. – Живи как угодно, где угодно. Но на свободе. Потому что ничто её не заменит. – Говоришь так, будто знаешь это лучше меня, – легонько рассмеялся Хан. Но когда услышал молчание в трубке, его осенило. – Неужели ты?... – На пути к тому, чтобы стать рок-звездой, – подтвердил его догадки брат. – Ты был прав, Джисон. Хан почувствовал, как по щеке скатилась слеза. – Твоя способность – дар, а не проклятье. Она может принести счастье и спасать жизни. И если найдутся люди, которые тоже это поймут, береги их. И себя. Я люблю тебя. Спасибо тебе за все. Трубка замолчала. Короткие гудки заполнили слух. Дрожащие пальцы открыли контакты. – Прости меня, пожалуйста. Прости. Я не хотел. Каждое предложение сопровождалось шмыганием носа. Джисон пытался остановить рыдания, но они вырвались из него, накопленные за долгие месяцы страха и одиночества. Всё ещё находящийся на связи Чан вышел к нему. Покачал головой. И крепко обнял.***
За ним обязательно придут. Странный Клуб знал это с тех пор, как Джисон остался. Внимательно следил за тем, чтобы он был в безопасности. Хан выполнял несложные задания, наотрез отказываясь идти в оперативники. Ему хватило впечатлений от скитаний и той единственной вылазки. И никто ему не перечил. Время шло. Спустя несколько месяцев к их команде присоединились Сынмин и Чонин. Эти двое прижились в Клубе с гораздо меньшим ворохом проблем, чем Хан. Точнее, их не было вообще. Они просто пришли и стали жить. И уже Хан рассказывал им, что в этом странном месте откуда растёт. Весьма иронично. За Джисоном придут. Не могло сложиться так, что его не попытаются вернуть домой. И за Джисоном действительно пришли. Пришел никто иной, как Ли Лино.