Карты открыты

На улице было ещё темно, когда его, тряся за плечо, разбудила та самая девушка. – Слушай, я всё, конечно, понимаю, но мне скоро уходить, а дома я тебя оставлять не рискну, как бы дружелюбно ты не выглядел. По её глазам можно было практически прочитать то, как ей было неловко говорить что-то подобное. Юра всё же не стал наглеть и проверять терпение этой миловидной девчонки. Он сел на диванчике темно-бордового цвета и протер лицо, не без труда кое-как затянул волосы на затылке в некое подобие хвоста и теперь уже более осознанно посмотрел на свою собеседницу. Она улыбнулась и заправила рыжую прядь за ухо. Парень видел, что ей сложно было вот так просто прямым текстом его выгнать и поэтому встал, собираясь уходить, но она его остановила. – Слушай, ты вчера даже не представился толком. Я Марина, мне 16 – Она протянула руку. – А парня, который тебя сюда притащил зовут Владик, он мой старший брат. – Быстрым голосом затараторила теперь-уже-не-незнакомка. Подросток не удержался от слабой улыбки. – Очень приятно, спасибо вам огромное, без вас я бы там уже замёрз, наверное. Я, кстати, Юра, мне тоже 16.– Парень ответил на протянутую Мариной руку и шутливо поклонился. Пока девушка быстро рылась в сумке в поисках листочка, чтобы записать его номер телефона, ведь её довольно старенький мобильник не позволял вот так же быстро как у парня сохранять номера в телефонной книжке, ещё и с первой попытки, Юра рассматривал скудную обстановку квартирки-однушки. Всё было в наличии: и сервант с набором посуды, миньонов и ещё кучей старого барахла, ковёр на полу и на стене, на которой местами отклеивались пожелтевшие обои в мелкий цветочек. В целом было чисто и уютно, хоть и бедно. Подросток сразу догадался, что у этих двоих не особо ладится с деньгами, но, как порядочный гость, не стал смущать хозяев своими нетактичными вопросами. Вот бы училка по обществу сейчас обрадовалась, услышав его. Юра немного вздрогнул, когда увидел протянутый листочек с написанными на нём цифрами и синий свитер Марины на фоне. Хоть он был чистым и без катышек, но видно, что носила она его уже не один год подряд. – Вот, твой номер я записала, как будет время, позвоню. Они оба медленно направлялись к выходу из квартиры. Уже когда девушка хотела закрывать дверь, посмотрела на Юру, а тот в свою очередь похлопал себя по трём карманам джинс, в которых обычно носил телефон, ключи и деньги. Всё было на месте, он кивнул головой и первый нажал кнопку вызова лифта. *** Уже подходя к дому, он набрал номер матери, послышались протяжные гудки, а затем – немного взволнованный мамин голос. – Сынок, а ты где был? Я же так беспокоилась. Ты у друга ночевал, что ли? Да, похоже, мама уже привычна к таким уходам с его стороны, и особо не удивлялась, когда он через два дня после прошедшей на кануне ссоры и отсутствия дома появлялся на пороге. Всё же, он всегда был трезвый, адекватный и относительно сытый. – Да мам, я уже поднимаюсь на этаж. Нет, кушать не хочу. Да, был у Вани. Всё... Всё хорошо не волнуйся. Почему-то парень решил пойти по лестнице пешком, а не на лифте, как обычно. И это, видимо, стало его ошибкой, ведь навстречу ему спускался сосед сверху. Дмитрий Алексеевич нёс пакет с мусором и видимо только что проснулся, ведь был в чёрном халате, завязанным тугим узлом спереди и синих, весьма изношенных домашних тапочках. Волосы лежали абы как и Юра надеялся на то, что учитель был ещё не в «обычном» для себя виде и не заметит его. Вот они уже пересеклись, вот он поднимается, дальше оставаясь незамеченным, вот уже конец лестницы... – О, Юр, привет. Блядь –Здрасте – Ого, какой ты сегодня вежливый, не выспался, что ли? – Ухмыльнулся мужчина. Он всё также продолжал стоять посередине лестницы прямо с пакетом, набитым мусором. Но Юра был бы не Юра, если бы не подколол учителя, не воспользовавшись таким идеальным для этого моментом. – А вы что, прямо так пойдете мусор выносить? Я могу вас сфоткать и шантажировать потом. – Будничным тоном сказал парень, распустив хвост, от которого уже порядком болела голова. Все же волосы пока были слишком короткими, чтобы вот так заплетать их без лезущих повсюду мешающих прядок. – Слушай, а тебе и не надо меня шантажировать, я и так готов для тебя на всё. – Мужчина, будто издеваясь на парнем, послал ему шутливый воздушный поцелуй.– На такую милашку, как ты, невозможно злиться. – Он подозревал, что ему на голову мог быть одет его же мусор, если только он не поспешит ретироваться к выходу, пока подросток пытается переварить информацию. Парень стоял около двери своей квартиры и не мог пересилить себя, чтобы её открыть. Ведь там его ждёт мама, которая места себе не находит и, что очень вероятно, злой отец, который не побрезгует нотацией по поводу таких вот побегов из дома. «С Богом, короче» *** На следующий день родители вместе с тётей уехали на Осетию, оставив на столе записку и шесть тысяч. А это означало, что уехали надолго и парень был бы рад этому, если бы мог подняться с кровати. Да, всё же ночь сидения на морозе не прошла бесследно и оставила свои плоды. Теперь дикий кашель, температура 39° и ломота во всём теле давали о себе знать. Он тут же позвонил другу и с плохо скрываемой радостью в голосе сообщил, что болеет, и какое-то время не будет ходить в школу, а потом ему оставалось только убрать трубку подальше от уха и ждать, пока тирада гневных обвинений не прекратится и сменится взволнованными расспросами о самочувствии. Пришлось рассказывать и предупреждать, что ни в какую поликлинику он не поедет и останется болеть дома, в спокойной, так сказать, обстановке. Ага, с надоедливым физруком-извращенцем и бабушкой, которая грозит полицией при малейшем скрипе паркета в качестве соседей. Здорово. Не обращая внимания на причитания Юры, Ваня сказал, что сегодня после школы зайдёт к нему проведать «И посмотреть, действительно ли он болеет, а не пинает хуи, чтобы не идти в школу». *** Горькая таблетка обожгла язык. – Фу, блядь, гадость-то какая. – Под нос себе пробурчал Юра. Только он потянулся за стаканом воды, чтобы запить мерзотную таблетку, как услышал трель дверного замка. Проклиная Ваню, который наверняка стоял за порогом и вдавливал несчастную кнопку что есть силы, изрядно помятый болезнью подросток ещё быстрее потянулся за стаканом воды и вместе с ним и лекарством во рту побежал открывать, пока соседка не приперлась, ведь звонок прозвонил уже кучу раз. – Сука.– «Вот и хули он здесь забыл-то, спрашивается?» Как только Юра, замотанный с ног до головы в плед с Лунтиком, стаканом, полным воды и ещё больше, чем всегда торчащими волосами, открыл дверь, в проёме сразу же появилась довольная физиономия физрука. Вполне себе офигевший Юра залпом выпил весь стакан и почему-то захотел, чтобы там было что-то покрепче. Интересно, блядь, почему?! – Так, слушай, чувак, ты меня уже порядком заебал, что ты постоянно ходишь то за мной, что, дел больше никаких нет? Он только хотел высказать всё, что накопилось за это время, но слишком уж серьёзное лицо учителя заставило его запнуться на полуслове. Без каких-либо слов мужчина просто развернулся и потопал к лестнице, и вскоре по подъезду громко разнеслось эхо шагов, но Юра зачем-то продолжал стоять и пялить в направлении ступенек. Вот и нахуя? Обиделся, что ли? Потом спустя какое-то время парень лежал на кровати, на скомканной простыне, слушал музыку в наушниках и думал, что, наверное, не стоило грубить учителю, ведь как-никак, но полномочий у него больше, тем более в школе. Хотя, вот и что он к нему лез? Сам виноват. *** Тем же вечером Ваня шёл, хлюпая противной слякотью, слоем которой был покрыт весь город. Уже смеркалось, поэтому иногда он переходил на бег, а светящееся окошко на третьем этаже всё также оставалось мелким пятном где-то вдали. Но тут из-за поворота, на пути попался человек, в которого он чуть не врезался. Когда парень перебирал в голове все слова извинения, послышалось недовольное бурчание: – Да что у всех манера такая? Че в меня врезаются постоянно? – О, это вы? Здрасте, Дмитрий Алексеевич, а я вот тут Юре ништяки всякие несу, – Ваня помахал белым полиэтиленовым пакетом с надписью «Спасибо за покупку» перед лицом недоумевающего учителя. – Слушайте, тут это, уже поздно, а давайте вы сами отнесете и передадите, что это от меня? Всё равно же в одном доме живете, а мне далеко ещё бежать, мама уже звонила и спрашивала где я. Ну я тогда пойду? – Уже потихоньку пятясь назад, Ваня всучил пакет в холодные руки мужчины. – Спасибо большое, до свидания! Мальчишеский крик звонко разнёсся откуда-то из-за дома, а вдалеке мелькала лишь яркая зелёная куртка и серый рюкзак, утыканный булавками, слегка покачивался от бега. Дима только что обратил внимание на довольно увесистый пакет в руке. Да, возможно чужие пакеты открывать невежливо, но Юра и не чужой уже вовсе. Так, просто, слегка бесящий его и всё ещё неимоверно милый мальчишка. Откинув все сомнения, физрук на всякий случай осмотрелся по сторонам и только потом скрыл пакет. В нём оказались несколько пирожных с заварным кремом и ягодами и какой-то мешочек. Покрутив его в руках, он всё же развязал ленточки и, не рассматривая толком содержимое, состоящее из засушенных трав, почти инстинктивно поднёс к носу и понюхал. Чай пах изумительно. «Ситуация, конечно, странная. Я стою на морозе и нюхаю чужой чай, который вообще-то, успел бы отнести уже три раза» Мысли или просто дикий холод отрезвили тело и заставили сжать пакет в руку, накинуть капюшон, чтобы защитить от противной мелкой мороси голову и пойти умеренным шагом сначала к магазину, за тем, за чем он собственно и вышел, а потом, таща за собой уже в другом пакете банку пива, полкило картошки и пачку сосисок. Кто сказал, что учители физ-ры обязательно ведут здоровый образ жизни? Кушать-то тоже хочется. Предусмотрительно мужчина сначала занес к себе в квартиру будущий ужин, а потом уже спустился к подростку. Дверь была открыта, поэтому Дима беспрепятственно зашёл, предусмотрительно заглянув сперва за угол, ведь за время работы в школе он уже такого насмотрелся, что был бы не удивлен летящей прямо в глаз заточке именно от этого человека. Никаких колющих-режущих предметов обнаружено не было, поэтому он как полагается снял куртку и аккуратно повесил на крючок в коридоре, совершенно случайно его оторвав. Одежду он перевесил, а крючок прилепил так, что держался тот, как в народе говорится, «на соплях». Пока хозяин дома не пришёл, Дмитрий как можно скорее проследовал на кухню, ставить чайник и положить пакет со сладостями на стол. Тихо ступая по скрипящему паркету, держась за стеночки, мужчина наконец вышел на чуть приоткрытую дверь. Он не удержался и заглянул внутрь. Комната была средних размеров, вдоль стены под окном стояла кровать, на которой беспокойно спал подросток, ворочась и комкая цветное покрывало. Тихо, чтобы не издавать ни звука и не разбудить парня, который во сне был похож на ангела, учитель двигался в сторону кровати. Наконец, когда предательская половица скрипнула под весом немаленького мужчины, а подросток только лишь отвернулся лицом к стене, и ,слава богу, не проснулся. Присев на краешек кровати, Дмитрий Алексеевич в школе и просто Дима сейчас, осторожно погладил забавные кудряшки парня, которые приятно щекотали пальцы, параллельно задумавшись, зачем вообще это всё делает? Вроде же Юра ясно дал понять, что в отношениях с мужчиной хоть и ненамного, но старше не заинтересован. Но что он мог поделать, если являлся стопроцентным геем и конкретно так запал на этого борзого мальчишку? Рука скользила по мягким волосам, а в голову закрадывались всё новые и новые вопросы. Вот и как Диме вести себя с ним? Такой, как он, на конфетки и цветочки не поведётся. В принципе, можно шантажировать его тем, что он вообще то хамил учителю множество раз. Но это так, крайняя мера. Сейчас, разглядывая тонкие черты лица под совершенно неудобным для этого углом, он всё больше поражался, как этому мальчику удаётся быть таким. Правду говорят, внешность обманчива. С трудом отрываясь от разглядывания парня, мужчина принялся осторожно разматывать комок из одеяла и простыней. Да, видимо Юре было и правда плохо, раз он не проснулся от такого. «Вот как можно было не услышать шум падающей на пол аптечки? » Открытая коробка, как оказалось, стояла на самом краю кровати и осталась незамеченной. По полу с характерным звуком и треском разлетелись всякие таблетки, пузырьки и прочее. Уже наклонившись чтобы все это собрать, учитель увидел три подозрительные пустые коробочки из-под лекарств. Очень надеясь что не прав, он сложил всё назад в аптечку и поставил её на пол, около кровати, чтобы точно не упала. Вот наконец когда постель была проведена в относительно нормальный вид, мужчина с чувством выполненного долга прошёл на кухню, чтобы разобрать пакет, ведь будет обидно, если пироженки растаят... Так как чайник уже давно закипел, ведь Дима больше двадцати минут возился с кроватью, он решил сделать ещё одно доброе дело. В пакете был найден тот самый мешочек с чаем, а в шкафчике – красивый заварник. Когда смесь из трав настаивалась, приобретая всё более тёмный зеленоватый цвет, учитель убрал всё остальное в холодильник, проклиная про себя шелестящий полиэтилен, и поспешил в прихожую обуваться. Но тут, тихо шлепая босыми ногами, прямо к нему направлялся чем-то недовольный Юра. Парень в растянутой почти до колен черной футболке и синих клетчатых штанах направлялся прямо к нему и по пути завязывал хвост. Выглядело это скорее мило нежели угрожающе, и Дима слегка улыбнулся. – Че ты лыбу давишь? Что ты вообще в моём доме делаешь? Это взлом вообще-то. Слушай, а ты не думаешь, что хватит меня преследовать? Это зашло слишком далеко. У нас отношения не больше, чем ученик-учитель, а ты всё время переходишь эту грань. Хватит уже. – Нервы парня были на пределе, желваки напряглись, а голос становился всё громче и громче, поэтому последнюю фразу он почти выкрикивал прямо в лицо учителю. Казалось, что его претензии слышит весь дом, все пять этажей. – Слушай, я закрывал глаза на такое хамское обращение довольно долго, но у меня тоже есть гордость и бегать за тобой я не собираюсь. И да, кстати, с этого дня я тебе не позволю филонить при мне. – Обычно спокойный и молчаливый учитель сейчас будто взорвался. Как накипело. Несмотря на культурный шок, Юра уже было собирался что-то сказать в ответ, но этого не потребовалось, ведь мужчина толкнул дверь снаружи и быстро ушёл по лестнице на свой этаж, оставляя после себя только эхо в бетонном подъезде. «Ну и нужен ты мне триста лет. Обиженка» – Подумал парень, заходя в дом и параллельно думая, что нужно будет проверить, не пропало ли материнское золото. Нет, золото было на месте, как и все ценные вещи, а на кухне помимо этого стоял небольшой стеклянный заварник с чаем, судя по аромату, он был на травах, а температура воды внутри свидетельствовала о том, что незваный гость решил заварить чай. Чуйка вела его к холодильнику и, открыв его, он увидел коробку с двумя пирожными. Они были очень красивыми, с ягодками и белым кремом, всё как надо. Уже через некоторое время, кусая песочную корзиночку, он понял, что скорее всего их принёс тот самый незваный гость. Боже, как похуй. Может, будь он чуть более принципиальным, эти пироженки полетели бы в мусорное ведро, а чай в раковину, но он был не идиотом как девчонки в сериалах, поэтому с большим удовольствием стрескал одну из корзиночек и запил её чаем. Всё же было вкусно. Молодец физрук, не с пустыми руками приперся, раз уж приперся. Но что ему не понравилось, так это то, что в аптечке, которая стояла на тумбочке около кровати, а не на самой кровати как оно её оставлял. Но это ладно. Что не ладно, так это несколько пустых пачек феназепама, которые почему-то лежали не на своём потаенном месте под кроватью, а тут. Нет, ну если это вояка, то он же наверняка не тупой и сложил два и два. Ну это вряд ли, на самом деле. Размышления о серьёзном прервал телефонный звонок, звучащий хрен пойми от куда. Наконец, найдя гаджет на полу около кровати, он посмотрел на экран, на котором высвечивался неизвестный номер. Пока парень думал, брать трубку или нет, комнату разрезал звук и биты песни, которая очень сильно не нравилась его матери, поэтому он мог себе позволить ставить её погромче сейчас, находясь один дома. Здесь составы вялы, а пространства огромны. А вдруг это очередные «сотрудники банка» хотят повыносить ему мозг? Здесь суставы смяли, чтобы сделать колонны. А может что-то случилось с родителями, Боже упаси? Одни слова для кухонь, другие - для улиц. «Короче, похуй» – Але! Но вопреки опасениям в трубке послышался знакомый и довольно мелодичный голосок. – Юра, наконец-то, я уж думала, не возьмешь. – О, Марина, ты, что ли? Ну какими судьбами? – Да так, просто поговорить решила, или ты против? – Да нет, не против. Слушай, я не особо люблю по телефону говорить, так что давай встретимся где-нибудь? Например на площадке около твоего дома? Как думаешь? – Думаю, это неплохая идея, хоть и звучит довольно странно. В голосе слышались нотки сомнения, все-таки была мысль о том, что приглашать девушку в какое-то другое место будет невежливо, ведь судя по дому, они не сорят деньгами. Так что встреча на детской площадке не казалось чем-то странным, даже весело. *** В назначенное время Юра надел короткую красную куртку поверх белой толстовки, уже привычно нащупав в кармане привычный чек и старый билетик из аквапарка, сунув ноги в не оригинальные конверсы и схватив с полки ключи с именным брелком, он выключил свет и торопливо побежал по лестнице к тяжёлой подъездной двери. Наткнувшись на тёмное ночное небо, он пару секунд попялил на звезды, представляя себя в слезливом клипе про невзаимную любовь, а потом медленно зашагал в сторону дома Марины, до которого было идти довольно далеко. Немного отойдя от дома, Юра зашёл в пятерочку, чтобы купить газировку и уже веселее продолжить путь до места встречи до которого было ещё ни много ни мало 20 минут спокойного темпа. Но парень был готов буквально застонать, от отчаяния увидев на кассе физрука с бутылкой пива, чупа-чупсом и пачкой контрацептивов. Нет, ну что за манера такая, всё время ставить парня в неловкое положение? Два человека пересеклись взглядами и физрук еле заметно усмехнулся, распихивая по карманам свой джентельменский набор. Когда Юра оплатил свою ледяную баночку спрайта и забрал килограмм мелочи из рук недовольной продавщицы, стеклянные двери разъехались, пропуская юношу вперёд на улицу. Физрука нигде не было видно, это хорошо. Наконец-то, когда в поле зрения появилась яркая, полу-ржавая детская площадка и девушка в кепке и чёрном длинном плаще, сидящая на качелях. Юра ускорился и на бегу снял наушники, положив их в белый кейс и убрав в карман. Пустая банка из-под спрайта полетела в ближайшую помойку, а рука сама по себе поднялась помахать Марине, которая уже стремительно двигалась в его сторону, придерживая темно-синюю кепку с логотипом и параллельно убирая с лица рыжие чуть вьющиеся локоны. Подростки остановились друг на против друга и неловко перемялись с ноги на ногу, как будто сами не понимали, для чего бежали. – Ну, эм... Привет. –Юра заполнил неловкую паузу ещё более неловким приветствием. Но девушка весело и по-дружески его обняла, плотно стиснув довольно тощего парня. После села на скрипящие качели, предварительно скинув с неё банку с остатками пива и лёгкий снежок, который успел выпасть на кануне. Парень метнул взгляд на рядом стоящие качели, а затем – на её крепление к перекладине, которая наверняка не удержит даже его, поэтому предусмотрительно опустился на крашенную шину от трактора, наполненную песком до середины. Решив начать разговор первым, парень спросил самое банальное, что вообще наверное можно спросить: – Слушай, а ты вообще чем живёшь? Где твои родители? Марина казалось бы не уловила неловкости в вопросе и, достав из кармана жвачку со вкусом арбуза и кинув в рот последние две подушечки из пачки, наконец спокойно заговорила. – Ну, можно начать с того момента, что родителей у меня нет, я живу с братом, это тот, которого ты видел, он принял меня мелкую из рук пьющего отца и с тех пор воспитывал как мог. Ему на тот момент было двенадцать лет. – Юра уже хотел начать извиняться за то, что затронул больную тему, но девушка вовсе не выглядела расстроенной или злой. – Да, –Она закатила глаза, глядя на парня и тихо раскачалась на качелях, издав характерный звук. – Только не надо сейчас извиняться, я вижу твои виноватые глаза. Я абсолютно не хочу найти свою мать-алкоголичку и не жалею о смерти отца, мне прекрасно живётся с братом. А у всех есть такая глупая манера извиняться непонятно за что, ведь я не знаю своих родителей от слова совсем и считай что я потеряла не маму и папу, а совершенно незнакомых людей, поэтому не жалею ни о чем, даже думаю о том, что с Владиком мне лучше, чем жилось бы с матерью. Юра смотрел на хрупкую, казалось бы, девушку и думал, что ей вероятно пришлось пережить много лишений из-за такого детства, пускай она и считает его счастливым. – Кстати, предвещая вопросы о том, почему мы так бедно живём, рассказываю. Когда-то давно ко мне приставали два бухих мужика, как иронично, прямо на этой самой площадке. Влад их избил, а одного вроде как даже под машину толкнул, но обошлось. Так как эти двое были сыновьями какого-то богатого человека, а брат использовал железный кастет, то ему дали два года тюрьмы, а как ты знаешь, отсидевшим у нас сложно найти работу, поэтому перебиваемся тем что есть, мелкие подработки по городу, по типу подай-принеси-уйди не беси. В основном работает он, но иногда, и я чем-то помогаю. – Ошалеть... –Выдавил Юра, проникаясь этой историей. Лицо не выражало ничего, но в голове он перебирал фразы поддержки, которые мог бы сказать сейчас. Опять же, Марина оказалась быстрее его. Снова. – Ну ладненько, что мы всё обо мне да обо мне, расскажи и ты что-нибудь. Как живёшь? Вдруг мы в одну школу ходим? Юра обрадовался тому, что тему успешно перевели и стал говорить о мелочах, паралельно ковыряя веточкой во влажном и твёрдом песке. В итоге девушка узнала о парне много чего важного и не сильно. Как минимум, насколько важна информация о том, что в третьем классе он получил первую двойку? Через полтора часа неспешных бесед они обнаружили себя в странных положениях: девушка сидит на том самом пресловутом колесе, покрашенном в голубой цвет и местами покрытом трещинами и неприличными надписями и рисунками, а перед ней, прямо на коленях сидит злой Юра, которому она заплетает косу, приятно царапая короткими ногтями кожу головы. – Ну вот, какой милашка получился, а ты не хотел. Тебе идёт на самом деле. Но подросток продолжал гнуть свою линию, бесконечно ерзая, собирая на колени штанов больше влажной грязи, и причитал о том, что похож на педика. – Ой, ничего не на педика, хоть как человек теперь выглядишь. – Девушка вспрыгнула руками в воздухе и пнула Юру, который только и успел, что надеть капюшон от толстовки, прежде чем получить порцию снега в рот. Глядя на это, Марина смеялась как ребёнок, глядя на то, как парень перед ней нелепо отряхивает одежду, ведь пока они сидели тут, снега уже накапало приличное количество. – Ну блядь, Марин, зачем ты это сделала? – Всё же спросил парень. – А что, смешно же! Или ты обиделся? А Юра... А что Юра, дурак, что ли? Конечно, он не обиделся. И хуй с ним, что придётся стирать любимую белоснежную толстовку пол ночи. Подросток достал из кармана чудом не выпавший телефон и глянул на время. 0:31 – Марин, слушай, было приятно погулять конечно, но я думаю, уже пора расходиться. Поздно уже. – Ну, пора так пора. Созвонимся. – Прокричала девушка, за которой уже захлопывалась тяжёлая дверь подъезда. Ну, а Юре пришлось шагать по направлению к дому. Вдоль фонарей, которые светились через один и постоянно поджимая пальцы в кроссовках от холода. За пинанием очередного мелкого камешка его застала уже знакомая лада-веста. Ага, застала, скорее напугала до усрачки оглушающим скрипом тормозов. Парень подпрыгнул на месте и еле слышно пискнул, пиная камень куда-то в траву и сразу же оглядываясь на того нахала который сидел за рулём. Почему он догадывался, кто бы это мог быть. Экстрасенс, наверное... И правда. Тонированное переднее стекло медленно съехало вниз, А за ним показалось вечно довольное лицо физрука. Он вообще когда-либо бывает грустным? – Юр, садись, подвезу, как в старые добрые? Тут идти ещё ого-го, а ты замерзнешь. Не дождавшись ответа, Дима нелепо изогнулся за сиденье и таки открыл заднюю дверь в приглашающем жесте. Как и в прошлый раз, Юра решил, что носом воротить не в его положении и чем замёрзнуть, лучше уж проехаться лишний раз с физруком. С такими мыслями он ввалился на заднее сиденье по сути чужого авто, без лишней мороки захлопывая за собой дверь. Они наконец-то тронулись, когда парень заметил неладное. Машину мотало из стороны в сторону, благо они на ночной дороге были практически одни. Что за хуйня? Юра повнимательнее посмотрел на водителя. Глаза открыты, за руль вроде держится... Сука. Вспомнив недавние покупки этого ловеласа, перед глазами отчётливо так промелькнула бутылка пива, а судя по немаленьким габаритам мужчины, чтобы его напоить, нужна была явно не одна бутылка хмельного и даже не две. Это хоть немного успокаивало, но ещё с детства мальчик насмотрелся как на новый год его дядя и папа идут в круглосуточный магазин за «добавкой», поэтому нехорошее предчувствие вроде было. И оно усилилось в несколько раз, когда мужчина достал толстую сигарету из мелькнувшей синей пачки и, прикурив её от пластиковой зажигалки затянулся, выпуская дым в чуть приоткрытое окно. Только он хотел попросить высадить его, как на приборной панели красная стрелочка колебалась между цифрами 100 и 102 км/ч, а в лобовом стекле было видно, как машина на полной скорости несётся на заброшку, которая была не ограждена и в принципе представляла из себя утыканную арматурой бетонную коробку, стоящую тут уже столько лет, сколько Юра живёт на свете. – Тормози, идиот! – заорал парень, хоть и сам прекрасно понимал, что мужчина не успеет ничего сделать до катастрофы. В панике он не придумал ничего лучше, кроме как пристегнуться и накрыться сверху найденным на заднем сиденье пледом. Как будто это поможет сука!? Ну ладно, будь что будет... Удар... Темнота... *** Юра открыл глаза, ожидая увидеть белый больничный потолок, и услышать голоса снующих туда-сюда медсестер. Но вместо этого, он всё ещё был в этой злополучной машине, которая, как и её хозяин, сулила только одни беды. Радовало только одно, вроде как у подростка даже ничего не болело. Несколько минут он полу-лежал-полу-сидел в темном салоне, прислушиваясь к своему телу, ни ни одна мышца в теле вопреки ожиданиям не отозвалась резкой и острой болью. Нужно было что-то делать и немедленно, ведь если аварию кто-то заметил, то ему придётся несладко. Мальчик выпутался из пледа, даже не смотря вперёд, на горе-водителя и потихоньку вышел из авто, смотря на картину со стороны. Машина влетела в заброшку, полностью раскромсав весь капот и всё, что к нему прилегало, включая мужчину, сидящего за рулём, который так и продолжал сидеть на месте, оставаясь, видимо без сознания. Времени и сил вытаскивать ещё и его катастрофически не хватало, поэтому Юра убежал. Быстро и не оглядываясь, в сторону дома. Но совесть всё же не позволила пареньку просто бросить пострадавшего человека на произвол судьбы, несмотря на то, что сейчас, к своему учителю он испытывал исключительную злость, даже больше чем обычно. Вот нахуя он вообще пьяный за руль уселся? Ещё и Юру за собой потянул. Убить хотел, не иначе. Ну уж нет, он ему этого не простит никогда, за то, что чуть не угробил и себя и его. То есть, только его. Плевать подросток хотел на здоровье этого вояки. Пусть хоть подохнет! А Юра даже не вспомнит. Но что-то закололо в груди. Какое-то мерзкое чувство, которое называют совестью не давало просто так взять и убежать без оглядки. Пусть он и хорошо себя чувствует, но того же не скажешь о немаленьком учителе, который был зажат между сиденьем и рулём. Рука, выглядывающая из-под груди, была вся в крови и наверняка нашпигована мелкими осколками стекла и пластика, а шея неестественно сильно выгнута в сторону. Окоченевшие руки шарили по всем карманам, ища телефон. При взгляде на экран, виднелось пару трещин, идущих через стекло, но это не критично. Номер скорой был набран незамедлительно, и более грубый голос, чем обычно произнёс в трубку примерный адрес заброшки и состояние пострадавшего человека. Когда мужчина с той стороны спросил, кто собственно говоря, звонит, Юра немного подумав сказал: – Прохожий. Просто случайно увидел. Дядька сказал, что машина скорой помощи и полиция подъедут через пять минут. Казалось бы, всё. Спас того, кого и не должен был спасать. Теперь беги прочь, ведь до дома максимум километр по незаметным переулкам. Но нет же, ему надо максимально подставить себя. Что-то внутри делало ноги ватными и держало на месте. Все-таки он на пару шагов приблизился к машине и с трудом просунув тонкое запястье в разбитое окно, нащупал мягкое место на шее, он уловил пальцами слабоватое биение жилки и выдохнул. Жив. Всё, теперь точно можно бежать далеко-далеко, ведь где-то вдалеке уже слышится сирена, стремительно приближающаяся к месту аварии. Юра не хотел светиться перед глазами закона как возможный участник аварии, поэтому, аккуратно вскарабкавшись по крыше машины и с трудом подтянувшись по куску арматуры, торчащему из стены недостроенного многоэтажного здания, парень побежал по второму этажу бетонной клетки и с противоположной стороны спрыгнул уже в жилой район, в двух улицах от которого был его собственный дом. А ведь они не доехали совсем немного... Уже по ту сторону заброшки остановились сирены и мигалки трёх машин. Двух полицейских и одной скорой. Решив потешить своё любопытство, Юра таки пролез обратно, предусмотрительно сняв яркую куртку, оставаясь в грязной толстовке. Было конечно холодно, но да ладно. Пригнувшись поближе к полу, он нелепо пополз к месту трагедии, с которого совсем недавно сбежал. Но на пол-пути услышал резкий и громкий звук взрыва, от которого заложило уши. Вот черт! Он ускорился чтобы увидеть там двух людей в спецформе, которые пытались достать из-под руин человека, одновременно туша огонь. Стоп. Он замер, во всё глаза смотря на пламя, охватившее переднюю половину машины. Там где находилось водительское сиденье. Задержись он там ещё хотя бы на пять минут, его бы нашли в стадии прожарки медиум. Вот оно – прекрасное подтверждение того, что пьяным садиться за руль нельзя. Действует похлеще слов учителей, верите, нет? На носилки погрузили тело. Всё такая же неестественная поза, но хоть не обгоревший. Только тёмный гольф с одной стороны опалился, открывая руку как в каких-нибудь рокерских клипах. Вдруг, человек в форме, заполняющий протокол метнул взгляд прямо на заброшку, возможно, ища анонимно позвонившего. От греха подальше, Юра наконец-то ушёл. *** Уже поздно ночью он пил на кухне тот самый чай из заварника, и к нему постепенно приходило осмысление ситуации, из которой он вышел абсолютным победителем. Вот серьёзно, про таких обычно говорят «родился в рубашке». И в столкновении не пострадал и копам не попался, в отличие, как раз, от этого горе-водителя который наверняка уже едет в больницу. Как же ему на самом деле повезло, ведь сейчас он сидит тут и ни о чем не заботится. Он прошёл в комнату и из аптечки, которую пока что не убрал, достал упаковку таблеток. Выдавив на руку четыре штуки, он подумал и всё-таки добавил ещё две. Одним разом Юра проглотил шесть маленьких белых таблеток, запив их водой залпом. Через время действительно стало немного легче и он почти не помнит, как отрубился. *** На следующий день его разбудили многочисленные сообщения в мессенджере. Телефон пиликал, как недорезанный, а на экране всё время всплывали соообщения, не всегда цензурного содержания. В группе, где были все его одноклассники шёл очередной срач. Полусонный, с заспанным лицом, парень взял телефон и прищурившись от яркого света экрана, стал отматывать переписку к самому началу. Мда... Какая-то из девчонок написала, что физрук в больнице, даже фотка есть с места происшествия. Всё же городок был маленьким и в новостях публиковали даже такую чушь, как аварии в нетрезвом состоянии. Ну хоть не драки бомжей и на том спасибо. Но спасибо местным СМИ, заголовок был реально кричащим: «Неужели школьный учитель был пойман за вождением в нетрезвом виде? Какой пример он подаёт детям?» На это Юра только закатил глаза и откинул телефон на кровать. Нет, он наверное никогда не поймёт этого. Почему учитель-то сразу? Учителя вне школы такие же люди как и все. Они тоже ходят в пятерочку и плачут над слезливыми сериалами на канале «Россия». Даже смешно. Вот этот вот двухметровый мужик на массе и мелодраммы. Ну набухался человек маленько. Что, повода быть не могло? Может девушка бросила или ещё что-то. Ну короче, после этого сообщения понеслись диверсии и размышления о новом учителе. Парень, поглощённый в сюжет матерных переписок сидел с приоткрытым ртом, слушая голосовые, записанные вперемешку со смехом, чавканьем и шумом пылесоса. Но тут очередной кружочек в телеграмме прервал звонок Вани. По видео. Блядь. Он всё-таки взял трубку и стал пялить на друга, который даже не поздоровавшись, начал выдвигать теории об, упаси господи, смерти этого мудозвона. – ...Слушай, Юр, а может он уже того этого, помер? Тогда как думаешь, кого нам на замену поставят? Может ту, которая орёт всё время? Ужас, бедные 9Г . Мне их даже как-то жаль, а что ты будешь делать тогда? Ой, я б на твоём месте молился, чтобы Дмитрий Алексеевич выздоровел и пришёл хотя бы в конце года. – Ваня, угомонись. Как говорится, говно не тонет, я уверен, что он придет уже через месяц, а до этого времени, уволь, я лучше поболею. *** Уже в следующий понедельник он стоял в мужской раздевалке и пялил в окно, никак не решаясь начать переодеваться. Ведь если он пойдёт на урок, то надо будет что-то делать, а он то этого не хочет. Но дождавшись-таки оздоровительно пинка от Вани, он нехотя и медленно снял кросовки. Когда они ввалились в зал дружной кучей, то не увидели ни одного учителя, которые обычно приходили раньше всех и развешивали волейбольную сетку или протирали маты от нечего делать. Но тут они уже успели рассессться по местам, а особо спортивные образцы уже взяли где-то мяч и стали носиться по залу, стуча мячом по полу, пока сам Юра задыхался о противного запаха хлорки, которой видимо вымыли весь зал перед проверкой. Вот за что ещё он ненавидел уроки физры. Чёртовы громкие звуки, то эхо от свистка или оров одноклассников или идиотский звук тяжёлого баскетбольного мяча по крашенному полу. Да, возможно, фобия странная, особенно для парня подростка, но сам Юра ничего с этим поделать не мог и шугался от любого громкого звука или летящего в свою сторону мяча, от чего частенько получал по лицу от более спортивных одноклассников, которые играли так, будто им денег за это дадут. Но когда раздался учительский свисток, с трудом перекрикивая всеобщий гомон, все оглянулись к двери и впали в культурный шок. Казалось бы, что с большей вероятностью одноклассники, да и он сам, ожидали увидеть кого угодно, но не бедного Дмитрия Алексеевича, который криво шёл, как-то странно прихрамывая, и держал почти на весу руку, подвязанную и перевязанную эластичным бинтом. Ну что сказать, все просто ахуели. После того, как все постоились, так, как их поставили ещё в далеком шестом классе. Ну и черт с ним, что все уже давно выросли и теперь смотрелись как в очереди на рынке. Перестраивать сейчас их никто не собирался, все смотрели на полу-инвалида, который собирался каким-то образом проводить физру. Ну, возможно, он разрешит пофилонить, но это вряд ли, ведь ещё ни разу не было такого, чтобы после его урока у парочки самых слабых из класса не тряслись ноги во время ходьбы по лестнице. Вот и сейчас, Дмитрий Алексеевич стал перед кривым строем и уже второй раз свистнул в свисток, отрезвив тем самым людей. Слегка хрипловатый голос был тише, чем обычно и немного сипел, как будто у мужчины болело горло. И одна из местных подлиз поспешила состроить отвратительно беспокойную гримасу и спросить, что же случилось. «Блядь, Алин, вот тебе-то не похуй что случилось? Запарила уже.» Эта баба была как раз из тех противных особ, которые никогда не моют голову и сидят на первых партах, спрашивая, как же дела у учителей. Но как ни крути, а выглядел учитель действительно ужасно. Кожа какая-то странно бледная, местами покрытая крупными красными пятнами, а губы красные и опухшие. Не скажешь, что зацелованные... Странные, в общем, и непривычные. Ну, и, конечно, рука, которая висела на чёрной повязке и болталась, как неживая, не управляемая телом и мозгом человека. Но физруку девчонка, похоже, тоже не особо нравилась, и он, не обратив на её слова никакого внимания, окинув её серьёзным и неодобрительным одновременно взглядом, попросил вернуться в строй, на что она только подняла голову и с гордым видом наконец-то свалила. Урок проходил довольно непродуктивно и странно. Хотя, насколько продуктивным будет урок с учителем-калекой, который с трудом стоял на месте и половиной учеников, втупляющих в телефоны под самыми разными отмазками. Но тут, когда спасительный конец урока приближался, как говорил экран чужого телефона, и Юра считал секунды, когда бесконечные отжимания прервутся. Как назло, просто лежать на полу, как делали это все, не получалось, ведь учитель смотрел только на него. В упор. Произошло нечто странное. В огромном и полупустом зале раздалось уж больно громкое и хрипящее дыхание, похожее на умирающего человека. Все оторвали головы от пола и посмотрели на скамейку, на которой сейчас кашлял физрук, держась здоровой рукой за сердце. Когда его глаза закрылись, а тело постепенно обмякло, растекаясь по деревянной скамейке, занимая почти всю её площадь, то особо любопытные подошли поближе, а люди со скамеек тихонько фоткали и ржали. Лежал мужчина на боку, всем своим огромным весом давя на больную руку, которая уже почти скрипела от нагрузки. Та самая выскочка сразу слиняла из зала. То ли за помощью, то ли просто моментом воспользовалась. Ваня, у которого была пожизненная пятёрка по ОБЖ, под тихий шёпот подошёл к Дмитрию и осторожно потряс того за плече. Но когда никакого отклика не получилось, он приложил пальцы на место на шее, где перекрещивались вены и по его супер-сосредоточенному лицу и нахмуренным бровям было видно, что что-то явно идёт не так как нужно. Юра, который все ещё сидел на месте, на котором отжимался, встал, подошёл поближе и зачем-то сел прямо напротив лица мужчины, который сейчас выглядел так странно. Без своей извечной улыбки и взгляда, который ну никак не подходил под серьёзный канон учителя. Было непривычно видеть его вот таким вот. Он казался даже беспомощным, что ли... Общий гомон в зале все больше нарастал. Половина просто ушли, а вторая половина страдала кто чем. Но большинство сидели на скамейке и тупили в телефонах. Потому что и уйти вроде невежливо, но просто так сидеть скучно. Так бы продолжалось и дальше, вплоть до звонка, но произошло то, чего Юра вообще никак не ожидал. Но даже не знал, что такое бывает на самом деле. Мужские ресницы затрепетали, а затем мутные глаза, покрытые серой дымкой, открылись и посмотрели, будучи в полу-бреду, прямо на парня, сидящего ближе всех. Губы потряхивали в лихорадке, но как-то, почти не слышно он все-таки прошептал. На удивление чётко и понятно можно было услышать название того, что нужно. Юра не стал долго медлить, поэтому схватил за руку Ваню, который так неудачно стоял рядом и ломанулся в кабинет-тире-каморку физрука. Нет, так он не бегал давно.