В условленный час

      Спокойное, тихое утро.       Потянувшись в постели, Драко чуть поморщился от ставшего привычным жжения в левом предплечье. Иссиня–чёрные узоры не давали о себе позабыть.       Прошла неделя, и масштабы празднования победы уменьшились. Освобождённые ранее из Азкабана Пожиратели отправились по своим поместьям.       «Мэнор перестал напоминать притон,» — подумал Драко, неожиданно заостряя своё внимание на этом слове.       Он не помнил точно, от кого его услышал. Точно им не пользуются чистокровные волшебники аристократы и, скорее всего, слово, закрепившееся в памяти, имеет маггловские корни.       Более важно то, что больше такого сборища долбанутых наркоманов в Малфой Мэноре не появится.       Метка снова напомнила о себе покалывающим ощущением на коже, усиливающимся вместе с жжением. Спокойное утро закончилось. Его вызывают на задание.       Его третий вызов на рейд был неожиданным. Четыре дня назад он здорово перепугался. Драко спал, метка начала гореть. Он не понимал причины такого болезненного состояния и пытался урвать последние пару минут убегающего сна. Поняв, что метка загорелась в призыве, Малфой вскочил с постели. Тогда он испытал страх, как и при первом разе.       Сегодня шестая по счёту операция, и вторая, когда Драко вскакивает прямо с постели. Магия помогала к краткие сроки быть полностью готовым к выходу.       Назначенный в самые обычные отряды – поисковый и быстрого реагирования – Драко не переживал. Если в этих группах принимают новичков, значит от них не ожидают запредельных результатов. Про то, к каким составам он принадлежит, Малфой узнал отца, лучше разбирающегося во внутренней политике Пожирателей.       Спуск в холл.       Сбор во внутреннем дворике Мэнора.       — Все готовы?       Паркинсон, Нотт, Монтэгю, Гринграсс. Не хватает только..       — Аппарируем, — сказал появившийся с хлопком Флинт, и группа отправилась по принятым ранее координатам.       Три минуты.       Столько прошло от первого призывающего жжения до момента непосредственной аппарации.       Зелёная поляна. Деревья. Лес.       «Снова лес,» — подумал Драко, мысленно закатив глаза.       Они оказались недалеко от Хогсмида. Прилежащий участок земли открывал четырех людей.       Нет необходимости прятаться. Люди оказались безоружны.       — Инкарцеро.       Пять вспышек связывающих заклятий и четыре связанных тела.       Три мужчины, одна женщина. Они даже не успели сообразить, что необходимо защищаться.       Шестая миссия прошла без трудностей. Как и предыдущие пять.       Группа действовала быстро и относительно слаженно. Ситуация всегда находилась под контролем, не вызывая ощущения слипшихся от ужаса внутренностей, как при аппарации на место первой операции.       Тела были доставлены без сознания и в связанном состоянии в малую обеденную залу Малфой Мэнора.       В помещении снова ждали два Пожирателя Смерти. Они забрали пленных и отпустили отряд по своим делам.       Снова коридор и лестница, ведущая на верхний этаж.       — Как насчёт того, чтобы составить стратегию для сложных операций? — предложила Дафна.       Девушка старалась продумывать заранее любую возможную неудачу. Как выбраться без потерь и ранений и как привести всех людей, находящихся по координатам, которые им давали для аппарации.       — Ага, как быстро запускать связывающее в безоружных? — усмехнулся Монтэгю и прошёл мимо Гринграсс, вставшей в коридоре.       Мыслей о том, чтобы поддержать её, у Драко не находилось. Чрезмерная подготовка была, как он считал, излишней.       Они не сражаются. Только приводят связанных людей.       Не самый плохой исход.       — На тебя напали, Монтэгю. Твои действия.       Паркинсон решила поддержать подругу. Направив палочку в шею Грэхэма, Пэнси стремительными движениями отстраняла его к стене.       Спина к стене. Бежать некуда.       — Ты же у нас такой умный и бесстрашный, — прошептала Паркинсон, приближаясь к лицу Монтэгю.       Интереса данное представление не вызывало. Драко решил удалиться к себе. Обходя застывшую Дафну и пытающегося не засмеяться Маркуса, он начал подниматься по ступеням наверх.       — Повеселитесь!       Выкрик Драко положил конец обмену любезностей между Паркинсон и Монтэгю. Звуки копошения заставили думать, что прижатый к стене парень пытается отвести от своего горла палочку и направить свою. Небольшое сопротивление.       Шорохи и едва различимые ругательства.       — Конфудус.       «Вот и закончилось веселье Монтэгю,» — подумал Малфой, находясь за дверьми, ведущими в его спальню.       Дополнительные занятия по ведению боя, стратегии и физической подготовке не вызывали восторга. Только отягощали. Вся эта деятельность означала только одно – Драко готовят к участию в рядах Пожирателей Смерти.       Причём инициатива исходила от Гринграсс. Побуждение, будто она смирилась.       Драко участвует в миссиях наряду с остальными. Операции, на которые отправлять более опытных бойцов несолидно и глупо.       Снимая тяжёлую мантию и отбрасывая на стул маску, Драко вспоминает отца.       Ему дали две недели на восстановление.       Брюки, рубашка, туфли. Одежда остаётся лежать на близстоящем стуле, пока он откидывается на подушки.       Потолок, изученный за почти два десятка прожитых им лет, украшен звёздами и созвездиями. Он интереснее раздумий о своей дальнейшей судьбе.       Драко не смеет загадывать.       Люциус Малфой вернётся в основной состав Пожирателей Смерти, к своим былым обязанностям. Вести политические интриги. Лгать в лицо. Незаметно сменять неугодных деятелей на более лояльных.       Подкуп. Шантаж. Угрозы.       В своей деятельности Лорд Малфой не стеснялся никаких методов.       Но после продолжительного заключения в Азкабане Люциус так же умело держит в руках палочку, как Драко умеет плести придворные сети.       Никак.       Скелет, на которого, по недоразумению, надели кожу, оставив впалыми глаза и щёки для более наглядного примера, периодически мелькал в Мэноре.       Какой толк от человека, которого на вид одна только форма Пожирателя придавит к земле?       «Какой толк от меня тогда?» — хороший вопрос, быстро затерявшийся в череде других.       Необъятное желание отдохнуть и выспаться, отдалиться от размышлений.       Мысли преследуют каждый день. Начиная с момента пробуждения, когда резко вспоминаешь, что же хотел сделать накануне вечером. Заканчивая поздней ночью, лежа в кровати, происходит анализ произошедшего за день. Случаев на операции. Услышанных мельком диалогов и окклюменции.       «Чёрт!»       Усевшись на постели, Драко опустил глаза на бледную кожу рук. Как он мог забыть, что занятия со Снейпом продолжаются.       — Драко, я поговорила с Северусом. Ты можешь вернуться к занятиям окклюменцией, — тихо проговорила Нарцисса, стараясь не спугнуть своего ребёнка.       Попытка провалена.       — Да почему каждый из вас считает, что знает лучше, что же мне нужно? — мгновенно вспыхнул Драко. Накаляющаяся день ото дня обстановка не давала других вариантов развития диалога.       Позже ему будет стыдно, а сейчас..       — Драко?       Нарцисса всегда была понимающей матерью. Она знала, насколько капризным её ребёнок бывает временами, не ругала за проделки и всегда оставляла за ним шанс исправиться.       — Да, мама. Я тебя услышал.       Волны раздражения от неизвестности, необходимости делать множество вещей, которые раньше не входили в ежедневный распорядок, общее состояние истощения.       — Оставь меня одного, пожалуйста.       Аккуратные, ровно подстриженные ногти. Сходящий тёмно-фиолетовый синяк, невыгодно подмигивающий рядом с меткой. Выбеленные домовиками простыни.       Концентрация на физических ощущениях – один из методов окклюменции, помогающий вернуться в реальность. Чувства и эмоции, захлестывающие со всех сторон, могут унести в водовороте раздражения, если вовремя их не остановить.       Свесить ноги с постели. Встать голыми ступнями на мраморный пол.       Брюки. Рубашка. Туфли.       — Темпус.       Почти семь часов вчера.       Можно аппарировать в Паучий тупик.       Подумать только, Драко Малфой смог забыть детали разговора, произошедшего чуть меньше, чем два дня назад. Сенсация.       Глухой хлопок перемещения засвидетельствовал его появление у потрепанной временем калитки.       Дом снаружи выглядел заброшенным. Развалившиеся, начавшие гнить от основания поленья. Отвалившиеся доски, местами почерневшие, словно после пожара. Не закрытая до конца дверь.       Узнать, почему Снейп живёт здесь и по сей день, а не сменит место жительства, не представлялось возможным. Всегда находились более значимые вопросы и темы.       Драко поморщился. Едкий дым, распространившийся по периметру, пробивал обонятельные рецепторы. Раздражал.       Запах исходил от находящейся неподалёку фабрики.       Окрестности, стоит отметить, не самые благоприятные. Раньше Коукворт был процветающим районом. Северная часть Англии, как и другие её части, не входили в зону интересов Малфоя-младшего. Уилтшир в этом плане выигрывал.       Не то чтобы у него был выбор в вопросе своего места жительства. Мэнор останется основным вариантом на всю оставшуюся жизнь.       Тридцать секунд, необходимые для проявления истинного вида дома Снейпа, прошли.       Вход в дом был разрешён. Драко прошёл внутрь, останавливаясь в гостиной.       Запах разнообразных ингредиентов от корня асфодея до яда акромантула пропитал помещение полностью. Жидкость в котлах бурлила, побуждая Северуса обратить внимание на готовые к следующему этапу зелья.       Начав закрывать сознание окклюменцией, Малфой почувствовал проникновение в свои мысли. Снейп не оборачивался. Он занимался приготовлениями.       Мысль о разговоре с матерью была видна, как на ладони.       Негодование.       Непринятие.       Скука.       Драко был раздражён. Он не скрывал своего чувства по отношению к недавнему добровольно-принудительному извещению о продолжении занятий.       Также не отрицал непонимания. Малфой не собирался делать ничего такого, что нужно было было скрывать.       Медный котёл выдержал первый удар оловянной палочкой.       Медленный вдох.       Второй удар.       Драко очистил своё сознание от чужого вмешательства.       Третий удар.       Окклюменция полностью закрыла мысли.       Ударов в процессе приготовления зелий обычно было три. Во многие рецепты не входили дополнительные вмешательства, кроме добавления ингредиентов в чёткой последовательности с определённым временным промежутком. Постукивания по котелку приходились на долю сложных зелий.       — Спрашивай.       Краткость сестра таланта. Снейп не желал тратить много времени на объяснения. Он уже узнал всё, что его интересовало.       — Зачем продолжать занятия окклюменцией? — логичный для Драко вопрос сорвался с губ быстрее, чем он смог обдумать возможный вариант ответа от Северуса.       Скрестив руки на груди, он ждал пояснений. Объяснений. Словно проходят новую тему на Зельеварении, о которой тот впервые слышит.       Снейп повернулся, окинув крестника внимательным взглядом. Профессор ожидал, что на этот вопрос Малфой в состоянии ответить самостоятельно.       Прошло не больше десяти секунд.       Драко молчаливо постукивал указательным пальцем по локтю, показывая, что он абсолютно серьёзно задал вопрос.       Слегка приподнятая бровь стала единственным предупреждением.       Малфой покачнулся в сторону от силы ментального воздействия. Снейп был неумолим. Атака на воздвигнутую стену с помощью невербальной легилименции была неожиданной и крайне неприятной.       Удары по его защите мощные. Северус точно знает, куда нужно надавить для проникновения в мысли других людей. И Драко в частности.       Стена рухнула.       Драко её опустил, не видя смысла в её удержании.       Каждый толчок в щит отнимал достаточное количество магических сил при сопротивлении. Малфой избрал другую тактику.       Последние воспоминания. В ход пошёл полный разговор с Нарциссой, весь спектр раздражения и то, насколько унизительным образом Драко сорвался на своей матери. Хамство с его стороны.       Мысли относительно состояния отца и его возможности участвовать в рядах Пожирателей Смерти. Размышления о принятии метки, невозможности жить так, как он мог во время своего обучения в Хогвартсе.       Подслушанные разговоры закоренелых ПСов. Диалоги Нарциссы и Люциуса о его никчёмности в качестве бойца. О постройке тюремных клеток в подвалах Мэнора во время Первой Магической войны. О необходимости женить Драко на хорошей девушке и кандидатах на эту роль.       Спрятанные незаметно воспоминания о шестом курсе.       На периферии сознания.       За семью печатями.       «Запрещено вскрывать!» — яркая табличка на баснословно дорогой книге из Запретной секции.       Ящик Пандоры. Для него было правильным решением спрятаться.       Спешно выстроенные стены возле запретного плода. По кирпичику, скреплённые всеми существующими материалами. Набросать сверху дымку скучнейших воспоминаний, пройденные занятия в Хогвартсе и разговоры о девушках.       Проекция каждого смешного, смущающего, откровенного и личного в сознание легилимента. Кроме самого главного.       Способ не оправдался. Снейпу перестали быть интересны самые стыдные проделки Драко в Малфой Мэноре.       Северус искал то, что было под запретом. Словно знал, что он прячет что-то более значимое.       Другой способ. Путаница из воспоминаний.       Драко на скорую руку выстроил несколько десятков ходов. Перекликающиеся мысли о победе Волдеморта, смерти Поттера и последних проведённых миссиях.       Лабиринт памяти.       Мысли в реальном времени отключились. Полный переход в сферу своего сознания, старающегося и запрятать личное, и вытолкнуть наглого посетителя.       Пробитая стена в нагромождении его последних лет.       Драко моментально понял, где прокололся. Он полностью скрыл подробности шестого курса. Только за это можно было зацепиться.       Выход из ментальной ловушки для такого опытного легилимента как Северус был закономерным исходом. Но Малфой не звался бы Малфоем, не будь он примерным учеником своего учителя.       Третий способ.       Полное очищение разума от всего. Попадание в вакуум.       Смена стратегии должна была дезориентировать оппонента. Нахождение в прострации. Пустота.       Только не для Снейпа.       «Блядство.»       Методика для противодействия данному приёму до банального проста. Выбить окклюмента из состояния «ничто». Подкинуть ему просмотренные ранее воспоминания в быстром хаотичном порядке, нарушая состояние покоя в сознании.       Проносящиеся мысли и диалоги сбивали с изначальной цели — защититься от проникновения в ящик Пандоры.       Ситуация безвыходная.       Смешок Снейпа пронёсся в голове Драко.       «Это ещё не блядство.»       Пробивший вакуум ответ смешон.       «Поиграем по твоим правилам,» — легко ответил Малфой, возвращая всё по своим местам, за маленьким исключением.       Дополнительный слой воспоминаний шестого курса. В нём находились уроки, пьянки с Забини и Ноттом, проведённое в компании ему неинтересных девушек время и письма из Мэнора.       Последний шанс.       Внимательное изучение открывшихся событий вызывает приступ облегчения. Магические силы на исходе. Малфой потратил практически всё.       На шестом курсе также проходили занятия окклюменцией. Из этого факта должно было следовать то, что Снейп точно знал, чего не хватает в представленной Драко идеализированной картинке.       Обрывок воспоминаний из Выручай комнаты он достаёт с присущей тщательностью.       Скрупулёзное извлечение, характерное для Снейпа, раз за разом происходит болезненно.       Неотёсанные, расплывающиеся края запрятанных воспоминаний раздражают. Непонятные начало и конец, обрывок мыслей и испытываемых эмоций, спрятанных подкоркой, Грейнджер...       Драко проиграл.       Последний способ не оправдал себя. Методика, используемая для противостояния Виритасеруму, возможно, стала бы выигрышной, начни Малфой с неё.       Остаётся только аплодировать стоя мастерству профессора. Сколько он потратил сил в ментальном противостоянии с Драко будет загадкой.

The Rare Occasions - Notion

      «Грейнджер всегда приходила на завтрак раньше своих недоумков. В обычные дни отдавала предпочтение овсяной каше, в которую постоянно грёзила попасть копна её кудрявых волос. Приём пищи для неё заканчивался с приходом Уизлетты. Она появлялась немного до того момента, когда прискочат Вислый и Шрамоголовый.»       «...Глаза цвета солёной карамели становились ещё более глубокими в солнечную погоду. Грейнджер отдавала предпочтение прогулкам в тёплое время года. Вернее, не прогулкам. Чтению на свежем воздухе. Драко удавалось застать девушку сидящей на берегу Чёрного озера...»       Стоять на ногах не было сил. Драко тяжело осел на колени, упираясь руками в пол.       «— Ромео и Джульетта драматическая любовная история.. — скороговоркой выдаёт Гермиона, возбуждённо смотря на стены Выручай комнаты.       — Бред...»       «Грейнджер сидела за своим излюбленным местом в дальнем углу библиотеки, где никто не мог нарушить её спокойствие. Её пушистые лохмотья– единственная вещь, которая могла отвлечь, и то ненадолго, от изучения материала. В последнее время они стали гораздо реже видеться. Она всё чаще пропадала в библиотеке за изучением книг. И никогда не показывала, что читает...»       «— Останься, Грейнджер...       — Мы уже обсуждали это, Драко...»       Обрывки воспоминаний становились всё короче. Малфой изо всех сил старался оставить свои воспоминания о Грейнджер неприкосновенными.       «Её потрясающий ум, жажда знаний и желание узнавать всё о волшебном мире были неоспоримыми достоинствами Гермионы Грейнджер. Но было и ещё кое–что, спрятанное под мешковатой формой Хогвартса.       Пуговицы рубашки при вмешательстве его пальцев неспешно открывали доступ к...»       — Хватит! — выкрикнул Драко, последним рывком выгоняя Снейпа за пределы своего сознания.       Сгорбившееся на полу тело пыталось восстановить нормальное сердцебиение и дыхание. Головная боль нанизывала мысли на свои тончайшие иголки, прокалывала их насквозь. Прижатые к полу руки ныли от длительной опоры на них, отдавая покалыванием в кончики пальцев от недостатка крови.       Вытерев ладони о поверхность брюк, следом Драко стёр капельку пота, стекавшую по виску.       Стук палочки об котелок оповестил сидящего на деревянных досках Малфоя о том, что Снейп вернулся к приготовлению зелий.       Словно не произошло ничего необычного.       Рядовой случай в ежедневной практике – доведение человека до магического истощения.       Импульс, выдворивший Северуса за пределы сознания, довёл тело до критического состояния. Драко боялся, что ему не хватит сил даже на аппарацию домой.       Скрипучий диван неохотно принял гостя. Перемещение с насиженного места на полу в другое, весьма неприятного вида, далось с трудом. Мышцы затекли от долгого нахождения в неудобном положении.       Плевать.       — Ещё вопросы будут?       Снейп, будто издеваясь, повернулся к Драко с вопросительно поднятой бровью. Хотя, почему «будто издеваясь»? Это было самое настоящее издевательство. Северус не мог не знать о его состоянии. Магическое истощение было видно невооружённым глазом.       — Нет?       Подлетевшая к обивке дивана шоколадка казалась подарком Мерлина в материальном виде. Малфой, не заботясь о сохранности упаковки, разорвал отделявшую его от сладости бумагу и отломил первый кусочек.       «Салазаровы яйца.»       Время, выделенное для небольшой передышки, прошло незаметно. Дыхание выровнялось, а шоколадка уменьшилась вдвое.       — Это предательство, — спокойно сказал Северус, возвращая внимание Малфоя на себя.       Драко уже не думал о просмотренных воспоминаниях и выломанной до основания окклюменнационной защите. Только о том, чтобы поскорее восстановиться и сбежать отсюда.       Снейп наверняка говорил о Грейнджер.       Его влюблённость в отчаянную гриффиндорку на шестом курсе поломала устоявшееся расписание Малфоя. Вечеринки в гостиной Слизерина плавно сменились вечерними посиделками с Гермионой. Её заинтересованность в каждом факте о волшебном мире заставила вспомнить, что он наследник древнего чистокровного рода, который обладает большим количеством знаний по сравнению с ней.       Это должно было оттолкнуть. Она не из его среды.       Простое развлечение.       Не смотря на то, что в их кругах не одобрялись, а иногда и порицались взаимодействия интимного характера до брака, Драко дважды переступил через данное правило.       А Гермиона. Нет, она не была такой. Единственным подобием парня в её радиусе был Вислый, не отличавшийся ничем особенным.       Она заинтересовала его. Искренне.       Рассуждать о свойствах магических зелий, истории гоблинских восстаний. Обсуждать различную трактовку рун, меняющуюся со временем от словаря к словарю. Рассказывать ей о звёздах и созвездиях, рассматривая их с Астрономической башни, было увлекательно.       Она была увлекательной.       Была...       — Об этом я и говорю, — снова заговорил Снейп.       Драко серьёзно считал, что его похождения в пределах школы не должны никого интересовать. Видимо, только в том случае, если этот кто-то - не Грейнджер.       — Раз больше вопросов нет, в субботу в то же время. Выход найдешь сам.       Кивок в сторону Снейпа, который тот не увидел, полностью поглощённый продолжением приготовления зелий. Малфой не мог сделать ничего другого. Не было сил.       Знакомый выход из дома. Закрыть дверь.       Хлопок аппарации.       Необдуманно вызванный темпус в сочетании с перемещением к дому заставили Драко покачнуться в сторону. Он устоял на месте, жалея, что не упал.       Время близилось к полуночи.       Получается, показательное выступление, в котором продемонстрированы все его знания, длилось около пяти часов.       Луна освещала дорожку, ведущую ко входу в Малфой Мэнор.       Драко точно не знал, почему аппарировал именно во внутренний дворик. Вероятно, неосознанное желание проветриться повлияло на место, в которое он переместился.       Аккуратные, словно по линейке отделанные пути во внутренний сад полностью захватили внимание. Ощущение хруста гравия под ногами. Слегка неровная поверхность, путь к входу в поместье прямо в северное крыло.       Вдох. Выдох.       Концентрация только на физических параметрах. Передвижению ног. Закалённым годами мышцам спины, держащим безупречную осанку. Отсутствие ветра и ночная прохлада воздуха.       Вдох. Выдох.       Нужная дверь, исключающая переходы из одного крыла в другое. Самое главное – исключающая проход возле малой обеденной залы.       Мысли до поры до времени могли не посещать голову.       Однако сейчас нужно было всё обдумать.       Коридоры поместья станут молчаливым спутником его извечного монолога в пустоту.       Может они были обращены к Салазару? Или самому Мерлину?       Малая обеденная зала стала местом нон грата для потрёпанного сознания. Произошедшие там события не стереть, не уничтожить и не выжечь из памяти. Разве что обливиэйтом. Но на такие меры долго решаться.       Мерзкое ощущение продрогших конечностей в тёплом пространстве. Чувство, будто промёрз до самого основания. До костей, подрагивающих от сковывающего внутреннего холода в купе с ужасом.       Пленных принимают в том же помещении. Благо, Драко избавлен от участия в их дальнейшей судьбе. Мерлин свидетель, он бы не хотел оказаться на их месте.       А ведь могла оказаться Грейнджер.       Блять.       С её невероятной тягой вытаскивать двух недоумков из всех возможных передряг, она бы точно оказалась одной из жертв.       Хотя, скорее способность Вислого и Шрамоголового попадать в дурные ситуации, которые требуют вмешательства мозга Троицы, сформировали тягу Грейнджер к спасению всего магического мира.       Отношения на шестом курсе складывались долго и сложно. Гермиона никак не хотела принимать интерес Драко за чистую монету. Она думала, что он хочет поиздеваться над ней. Унизить. Оскорбить.       Мнение было ошибочным, хотя ожидать другого было глупо. Только не после их истории.       Глухие удары подошвы об пол были заглушены невербально брошенным Силенцио. Да, снова наступает на те же грабли.       Небольшая передышка, облокотившись о стену.       Драко держит путь к своей спальне.       Раздражающе длинные коридоры. Дело было даже не в них.       Магия поместья чувствовала состояние одного из своих Хозяев. Малфой не подумал об этом. Проходы были сформированы более длинными исходя из потребности успокоить, утешить наследника.       С самого детства прогулки вдоль стен, увешанных вдоль и поперёк портретами вызывали восхищение, чувство принадлежности к великому и спокойствие.       Потом Драко испортили деньги и статус.       В детстве он был другим.       Любознательным, пусть и не любящим уроки этикета и французского. Интересующимся звездами и созвездиями. Увлекающимся целиком и полностью магическим миром. Его и своей историей в этом мире.       Один разговор с Грейнджер на пьяную голову и затуманенное сознание позволил начаться их тайным отношениям. Он был надежным спутником, пусть и неподходящим для неё. Изнеженный мальчик–мажор и смелая, отчаянная девушка, готовая покорить этот мир своим умом и изменить его в лучшую сторону.       Беззвучные шаги дарили умиротворение, растворяя в себе накопленное за день раздражение.       Бесконечные ветви коридора.       Она смогла увидеть ту сторону Драко, которую он сам прятал. Считал неинтересной, скучной. Гулянки представлялись более весёлым занятием.       Гуляй, пока молодой. Ведь так?       Или нет?       Малфой вспоминает её каждое утро. Просыпается и вспоминает.       Написанные на скорую руку милые записки, которые она оставляла в карманах его пиджака, пока он отвлекался в разговоре с ней. Бережные объятья, ощущавшиеся как возвращение домой. К себе настоящему, которого не выгравировать временем и обстоятельствами.       И ещё одна пара невесомых касаний, о которых он не смел вспоминать.       Его отношения с ней не должны были иметь для Пожирателей такого же значения, которое имели для него. Все эти люди не могли увидеть его обиды, когда она исчезла после шестого курса. Не могли понять его горечь.       Не могли понять, насколько сильно он по ней скучает.       Сомнения.       Он ошибся. Только момента, где он допустил ошибку, так и не нашлось.       Прозрачная дверь, ведущая в оранжерею, матери была слегка приоткрыта. Ухоженные цветы со всех концов света собраны здесь. Наверняка её маленький сад – единственный наиболее полный сборник всех видов растений в Англии.       Самое спокойное место во всём поместье.       Странно, он ведь шёл в свою комнату.       Дорожка, ведущая внутрь, не такая аккуратная, как во внутреннем дворике. Простительно. Нарцисса Малфой одна занимается своей коллекцией, не позволяя домовикам появляться в собственном месте силы.       Яркий запах цветов, которыми всегда благоухает мама, окутал Драко полностью. Любые тревоги испаряются в её оранжерее. Кажутся бессмысленными и пустыми.       Всё страшное и пугающее будет завтра.       Головная боль после длительного воздействия на ментальные стены на фоне тяжких размышлений стала неразличимой. Встряска от Снейпа была неприятной. Драко испытывал сильную слабость, пока удостаивал своим присутствием коридоры Мэнора. Боль от метки вовсе имела перманентный характер, так что Малфой уже успел с ней немного свыкнуться.       Привыкнуть, правда, получалось плохо. Но он пытался.       К такому не привыкнешь. Только приспособишься.       — Темпус.       Второй час ночи.       Ощущая отсутствие негативных эмоций, Драко направился к себе, не замечая внимательного взгляда беспокоившихся голубых глаз.