Есть ли счастье для одинокого Кота?

В столицу Австрии напарники добрались только к следующему утру. Первая препона возникла на таможне. Длинная очередь из машин выстроилась в одну и, как потом выяснилось, в другую сторону. Пограничники пристально рассматривали документы, долго расспрашивали о цели визита в Австрию. Лешек ближе к пункту досмотра даже стал немного волноваться, но Кот был убежден, что документы и Шенген сделаны на совесть. Омега только завистливо засопел. Хотел бы он также быть железобетонно уверенным в коллегах. При самой проверке Лешек, заразившись спокойствием своего альфы, быстро щебетал на немецком, полностью подтверждая легенду: супружеская пара из Берлина едет в отпуск по Европе. Вот бронь гостиницы на первой остановке – красавице Вене. Потом они планируют двинуть в Париж, оттуда в Венецию. Кот, разыгрывая большого увальня-альфу под каблуком бойкого супруга, в основном молчал и свой акцент не светил. Их пропустили даже быстрее многих. Но время они всё равно потеряли. К вечеру неожиданно (прогноз погоды вообще-то обещал прекрасную погоду) пошёл сильный ливень. На первой же заправке Кот свернул к небольшому кафе, переждать непогоду, и они застряли здесь на несколько часов. Хорошо еще, что одни из первых додумались спрятаться от дождя, потому что спустя некоторое время в помещении яблоку было негде упасть. Напарники уступили один из диванчиков у своего столика шумному семейству с двумя детьми. Сами устроились на противоположном и погрузились в работу. Лешек, потягивая кофе, просматривал загруженные Дэном данные. Прошло всего несколько часов, а на их сервере уже был аналог его художеств на стене. Сканы отчетов, фотографии подгружались медленнее, но видно было, что красноволосый омега работает почти без перерывов. Кот переписывался с Омаром в общем чате. Агент Интерпола скинул им адрес и краткую справку по смерти мистера Шольца, а для Меркулова – заключение о смерти. Когда ветер немного утих, напарники двинулись дальше. Чтобы всю ночь простоять в пробке. Не все водители решили прервать поездку, вследствие чего на шоссе случилось несколько крупных аварий, и движение почти полностью остановилось. По сложившейся традиции Лешек уверенно исполнял роль навигатора и по самому городу блуждать не пришлось. В отель напарники заселились прямо перед завтраком и, быстренько перекусив, завалились в номер. По всё той же системе, что чуть не до каждого движения была отточена за месяц дорожных приключений, Лешек первым пошёл в душ. Кот пока мониторил ситуацию в общем чате. Новости из разных городов приходили неутешительные. На агентов Екатеринбурга было совершено открытое покушение, за агентами из Казани и Иркутска велась слежка. Главы предпринимали совершенно беспрецедентные меры безопасности. Во всех департаментах велись осторожные внутренние расследования. Всё-таки, три случая внимания к агентам, занимающимся именно этим делом, на совпадение не очень похоже. Четыре, если считать убийство агентов из Санкт-Петербурга. Лешек устал. Душ совершенно не восстановил сил и, упав на кровать, омега только махнул рукой, мол, ванна свободна. После плотного завтрака Лешека неуклонно тянуло в сон. Он уже задремал, когда почувствовал недвусмысленное поглаживание ягодиц. Понял, что пропустил момент, когда на нем задирали полы халата. Омега тихо выдохнул в подушку и усилием воли заставил себя перевернуться и развести колени. Его альфа хочет близости и он её получит! Лешека быстро раздели и он попытался открыть глаза, чтобы принять-таки участие в процессе. Но как же хочется спать! Омега почувствовал, как ладонь Жени ласково погладила волосы, ощутил невесомый поцелуй в шею. И больше ничего. В следующее мгновение его отяжелевшее тело повернули, прижали к твердой груди и укрыли одеялом. Под щекой привычно билось родное сердце. И Лешек провалился в сон. Кот в это время размышлял, как всё-таки бороться с этими вот проявлениями ненужного служения и жертвенности своего истинного. Не бить же его?! Хотя, представив, как он профилактически шлепает Лешека, альфа неожиданно возбудился. Идеальная попа омеги просто просила прикосновений, и альфа никогда себе не отказывал в удовольствии трогать, целовать, мять эту часть тела Лешека. Но применять силу к хрупкому омеге противоестественно. Альфа и так каждый раз виновато вздыхал, заметив синяки на бедрах или шее Лешека. Кот всё время держал себя в узде, но, занимаясь любовь с истинным, мозг отключался, оставляя только инстинкты. И в результате на нежной коже омеги иногда проступали следы их страсти. Впрочем, на шее Кота тоже частенько появлялись засосы, Лешек обожал позу наездника, и альфа не видел причин не удовлетворять это желание своего партнера. Так и не придумав ничего путного, Женя уснул. И снился ему восхитительный минет. Его член покрывали быстрыми легкими поцелуями. Хаотично, бессистемно. То головку, то у основания, потом по стволу, вниз-вверх, по кругу. Лешек водил горячим языком по вздувшимся венкам, мягко перебирал яички, перекатывал их внутри нежной кожицы. Он как будто делал это для себя, как будто, заполучив член спящего альфы в свое полное распоряжение, решил изучить каждый его миллиметр. Наслаждался вкусом, запахом, а вскоре и тихими стонами. И Кот стонал, желая большего, но боясь спугнуть дивное видение. Однако, когда омега насадился ртом, уткнувшись носом в лобок альфы, Кот не смог сдержать животного рыка. Бедра самовольно двинулись, овладевая восхитительным горлом. Пару инстинктивных толчков и альфа излился с хриплым стоном. И окончательно проснулся. - Доброе утро, мой альфа, - лукаво улыбался Лешек, пошло облизываясь. - Доброе, малыш, - Кот улыбнулся в ответ. – Добрейшее, я бы сказал. - Будильник я отключил, но вставать пора, - Лешек попытался сползти с кровати, но альфа подмял его под себя. - Подожди, я еще не поблагодарил тебя, - прошептал Кот, перемежая слова поцелуями и спускаясь к паху омеги. Бертрам Шольц был похоронен на Центральном кладбище Вены. Напарники решили для начала удостовериться в насильственном характере смерти ученого беты. Меркулов прислал в чат заключение о том, что смерть Шольца имеет явное сходство со всеми смертями в России, и это явно их случай. Заклинание подтвердило – их случай. Не успели они отойти от монументального памятника, как к ним приблизились двое омег. Младший, судя по сходству, сын, уверенно вёз пожилого омегу на инвалидном кресле прямо к могиле Шольца. - Добрый день, - приветливо поздоровался парень, удивленно рассматривая незнакомцев. – Вы коллеги отца? - Добрый, - ответил Лешек и доброжелательно улыбнулся. – Не совсем так. Мы из Германии, у нас были общие интересы с вашим отцом, я тоже занимаюсь наукой. Примите наши искренние соболезнования. Молодой человек сдержано кивнул. Подвез омегу в кресле совсем близко к памятнику и жестом предложил напарникам отойти. - Извините моего папу, у него синдром Кончиты*. Быстро прогрессирует. - Ох, простите, - сочувственно покачал головой Лешек. – Я думал, что только истинные подвержены заболеванию. - Два процента от всех заболевших – не истинные, - с печалью в голосе ответил младший Шольц. – Несмотря на то, что мой отец был бетой, они с папой построили настоящую семью. Всё мое детство прошло как в сказке. Они так сильно любили друг друга и меня, что я до подросткового возраста не задумывался вообще о том, что беты не могут быть родителями. Когда пришло время папа рассказал, что моим биологическим отцом стал донор-альфа, оплодотворение провели в клинике, и папа его никогда не видел. И я не стал искать. Моим отцом всегда был Бертрам Шольц. Он воспитал меня, он сидел у кровати, когда я болел и читал мне Жюль Верна, он учил меня плавать и играть в шахматы. Он всегда так много работал, чтобы обеспечить нам с папой достойную жизнь. И стал уважаемым ученым, всемирно известным, вот раз даже вы приехали поклониться его могиле. Лешек кивнул, чувствуя себя чуть ли не мерзавцем, втершимся в доверие к добрым людям. Но упускать такой шанс нельзя. - Он правда был очень уважаем, - сказал Тихомиров. – В Германии, в России. Его работы по легализации магического мира восхищают. - Сейчас создание Департамента ненадолго отложили, - поделился Шольц. – Отец был двигателем этой идеи и, насколько я понимаю, сейчас ведутся переговоры с Россией, чтобы перенять их опыт. - Это общее дело, - вступил в разговор Кот. – Думаю, вам обязательно помогут. Его смерть стала ударом для многих. - Всё произошло так внезапно, - омега тяжело вздохнул. – Отец никогда не жаловался на сердце, и для нас это стало неожиданностью. А потом и папа… Болезнь протекает очень быстро, он уже не говорит. Когда он первый раз обмолвился, что отец жив, я перепугался, но не придал значения. Такое горе трудно пережить, но они не были истинной парой, альфой и омегой. А потом всё больше и больше… Папа отказывался верить, что отец умер. Ждал его. Каждый день готовил его любимые блюда, как будто он вернется с работы на ужин. – Омега не смог сдержать слёз. Лешек ободряюще сжал руки расстроенного парня. - Мне очень жаль, - прошептал он. - Я как мог пытался его вразумить, - вскричал Шольц, вырывая руки. – Убеждал, просил, плакал! Я даже распечатал вырезку из газеты с заметкой о его смерти! - он вытащил смятую бумагу из сумочки. Лешек расправил лист и бегло пробежался взглядом по тексту. Власти Вены правда с почтением отнеслись к смерти знаменитого учёного. Выделили место на центральном кладбище. Опубликовали большой материал о жизни Бертрама Шольца в крупнейшей газете австрийской столицы. Целый разворот посвятили его достижениям. Были и соболезнования семье от самых разных людей. Судя по фото, на его похоронах присутствовал весь бомонд Европы. Лешек узнал несколько именитых ученых, чьи работы были в его библиотеке. Рассматривая фото, Лешек зацепился взглядом за невзрачного паренька, стоящего слева от вдовца. Чем-то он был подозрительно знаком. - Это ваш родственник? - участливо спросил он у сына учёного. - Нет, - тот с трудом взял себя в руки и, кажется, испытывал смущение от того, что столько наговорил совершенно незнакомым людям. – Студент отца из России, не помню, как его зовут. Он уехал сразу же после похорон. Извините, я пойду к папе. Они раскланялись, и напарники поспешно покинули печальное место. - Неужели ничего нельзя сделать? – спросил Кот, головой указывая на безучастного омегу в кресле. - Нет, - ответил Лешек. – Это неизлечимо. Видишь, он уже не говорит, не ходит. Он не хочет жить. Я читал, что нет ни одного известного случая излечения от синдрома Кончиты. Не знал только, что болеют и не связанные истинностью люди. Два процента… Кот молчал всё время, пока они шли к выходу с кладбища. Грустные лица ангелов и скульптур навевали мысли об утрате, о том горе, что невозможно пережить. Беречь, поклялся себе Кот. Беречь до конца своего истинного. - Что ты увидел на том снимке? - спросил альфа, когда они сели в машину. Нужно было определиться с планами. - Ты знаешь, мне кажется, я этого человека где-то уже видел, - листая страницу газеты за июль прошлого года в телефоне, медленно ответил Лешек. – Вот, смотри! На сайте фото было значительно больше, и заинтересовавший Лешека парень был на нескольких. Всегда рядом с родственниками. - Ты знаешь, - задумчиво протянул Кот. – А ты прав, я тоже узнаю его. И как будто не в живую, а так же на фото его видел. Давно уже. Оперативник включил планшет и залез на сервер. - Посмотри материалы, которые нам находил Илья, по делу Синицына, - попросил Лешек. Альфа быстро открыл нужную папку. Материалы из архива были оцифрованы давно, и Дэн загрузил их одними из первых. - Это же он! – воскликнул Лешек, указывая пальцем на парня, стоящего за спиной убитого горем Андрея Синицына. Омега поднес к планшету телефон и они в изумлении уставились на человека, который по невероятному совпадению присутствовал на похоронах людей, которых абсолютно ничего не связывало. Кроме интереса к магическому делу. Кот набрал Ларионова. - Командир! Нужна информация по… - Дмитрию Воронову, - подсказал Лешек, отмотав свои заметки в телефоне.