Человек не властен над своим сердцем, никого нельзя судить за то, что он полюбил или разлюбил. Жорж Санд
Лёша замечает, что Саша сильно изменился за последнее время. Нет, внешность тут не причём, она осталась такой же, как и раньше. Сильнейшим образом поменялось поведение Саши. Он больше не тянулся обнимать, избегал долгих разговоров и стал просыпаться намного-намного раньше. Последнее для Лёши было особенно удивительным: Саша всегда просыпался тяжело и не сразу. Однако, с недавнего времени он стал преспокойно вставать в шесть утра, заваривать себе чай, после чего уходить «на прогулку» и возвращаться только к восьми. На прямые разговоры Саша отказывается выходить. По нему прекрасно видно, что он боится говорить правду. Именно она нужна Лёше, уставшему просыпаться и чувствовать рядом с собой бесконечную пустоту. Дело даже не в остывшей подушке, лежащей рядом, не в отсутствии объятий и не в ласковых словах после пробуждения. Проблема в том, что Лёша физически и морально ощущает, насколько он отдаляется от Саши чуть ли не с каждой секундой. Когда-то прекрасные и спокойные отношения медленно трещат по швам. Лёша уже успевает забыть, когда он в последний раз хотя бы просто гулял с Сашей. Времяпровождение с ним сводится к минимуму. Лёша не может брать в расчёт репетиции, ведь они являются простой работой, а не чем-то личным. Теперь даже совместных ужинов нет: Лёша неосознанно ест немного раньше, чем привык Саша. Тот, в свою очередь, не говорит ничего против и, кажется, даже радуется этому. Лёша ловит себя на мысли, что он больше не хочет возвращаться в квартиру, когда там есть Саша. Он не сделал буквально ничего плохого, но от его вида Лёшу всё равно тошнит. Он будто бы видит перед собой не любимого человека, а незнакомца, посмевшего нагло ворваться в дом и начавшего вести себя самым бесцеремонным образом. Лёша в ужасе понимает, что желание выгнать Сашу из дома крепнет с каждым днём, если не с каждой секундой. Сам Саша старается не сидеть в одной комнате с Лёшей слишком долго. Когда всё же приходится находиться в одном положении дольше двух часов, Саша начинает заметно нервничать и ёрзать. В подобные моменты Лёша физически ощущает, насколько велико напряжение Леонтьева. Он ничего не говорит, однако по его виду предельно ясно, что общество Лёши невероятно сильно тяготит. А ведь ещё несколько месяцев назад Саша говорил: «Мне так хорошо с тобой». Оказывается, это «хорошо» имеет свойство со временем исчезать. Лёша тоже не ощущает этого «хорошо» рядом с Сашей. С ним «хорошо», как с музыкантом, товарищем и даже другом, но не как с любимым. Лёша больше не видит Леонтьева в роли того, с кем хочется лежать после секса и просто разговаривать. Когда Лёша представляет подобную картину, рядом с ним лежит кто угодно, но только не Саша. Его вообразить рядом не получается, несмотря на огромное желание. Правда, последнего нет, от слова совсем. Лёша не хочет, чтобы рядом с ним лежал Саша, обнимал и целовал, периодически рассказывая нечто бессмысленное. Всё меняется слишком быстро. Это началось в тот момент, когда Саша стал играть с «Королём и Шутом». Лёша сам не заметил, как «Кукрыниксы» перестали быть значимыми для Леонтьева. Он стал чаще проводить время с группой Миши, точнее, с барабанщиком Александром Щиголевым. Лёша должен ненавидеть его, ведь Поручик уводит Леонтьева. Однако, Горшенёв даже рад этому, ведь любви к Лосю в его душе фактически не осталось. От окончательного разрыва сдерживает только серьёзный разговор, который и должен вынести главную мысль о расставании. — Нам нужно поговорить, — Лёша непонятным чудом «ловит» Сашу и ставит его перед фактом. — Думаю, ты прав, — Саша, вопреки привычке избегать неудобных разговоров, соглашается и не упирается. Лёша одновременно и рад, и опечален. Первое чувство вопит: «Наконец, сейчас он уйдёт и настанет свобода! Не будет больше никакого напряжения! Теперь всё-всё будет хорошо!». Второе чувство тоскливо шепчет: «А ведь он точно-точно уйдёт, и ты останешься совсем один. И все воспоминания о вашей близости превратятся в ничто. Нужно ли тебе такое? Не лучше ли помолчать?». Лёша игнорирует противный шёпот, являющийся страхом перед томительным одиночеством. Оно намного лучше, чем вечное притворство и лицемерие перед человеком, которого ты когда-то очень любил. Если сохранить отношения — воцарятся бесконечные ложь, скрытая ненависть друг к другу и тоска, бесконечная и мучительная. Она растерзает сердце в клочья и вымотает все нервы. — У тебя появился кто-то другой? — Прямо в лоб спрашивает Лёша, садясь напротив сконфуженного Саши. Тот тяжело вздыхает, отводит взгляд в сторону. Лёша злится, что ему не хотят признаваться, что продолжают этот глупый обман, что даже сейчас не хотят быть искренними и максимально честными. — Нет, я тебе не изменял, хотел, но так и не изменил, — Саша поднимает взгляд и смотрит прямо в глаза Лёше, мол, смотри, я правду говорю, а не вру. — Мне нравится другой человек, я хожу гулять с ним, но дальше простого рукопожатия не заходит. Я вижу, что он готов сделать шаг, но не может из-за меня. Я сам хочу уйти к нему, но я же обещал тебе, что такого не будет, — Саша замолкает и облизывает губы. — Можешь ненавидеть меня за это, но я тебе не изменил. Лёша чувствует странное облегчение, но и боль. Последняя истерит из-за того факта, что Саша влюбился в кого-то другого. Однако, лёгкость успокаивающе говорит, что обвинять Сашу глупо, его можно ненавидеть не за любовь, а за то, что этот обман настолько долго тянулся. — Я ненавижу тебя, потому что ты не сказал мне об этом сразу, — качает головой Лёша. — Я же не слепой, я сразу заметил, как ты отдалился. Честно? Я сперва злился, но сейчас понимаю, что это даже хорошо. Я мог бы сразу поговорить с тобой, мог бы попытаться снова сблизиться. Но мне не хочется даже возвращаться в квартиру, когда ты здесь находишься. Мне хорошо с тобой, но как с другом… Знаешь, а ведь у нас всё давно уже начало портиться, ещё до «Короля и Шута». Нам же было хорошо друг с другом, но не более того. Я пытался представить своё будущее и тебя рядом… Этого никогда не получалось. Я видел себя в компании девушки, парня, но не с тобой. Ты был где-то далеко-далеко, — тяжело вздыхает Горшенёв. Саша грустно улыбается, поправляет очки и нервно смеётся. Только сейчас Лёша понимает, что Леонтьев тоже мучился от внутренних терзаний. От этого факта стало намного-намного легче. — Мне было хорошо с тобой, но с Поручиком я чувствую себя… Любимым что ли? Я не говорю, что ты не любил меня, нет, просто я не чувствовал, что наши отношения надолго. А с Поручиком всё по-другому… — Саша замолкает, явно не желая разозлить Лёшу своими разговорами. — Я рад за вас с Поручиком, но попрошу отыграть тебя следующий концерт, потом я найду нового гитариста, и ты уйдёшь, — Лёша не ощущает злобу, только тоску и обиду, что молчание слишком затянулось. Саша в ответ кивает, а после встаёт со стула и обнимает Лёшу. Тот не отталкивает, а только прижимается, слыша от Леонтьева короткое: «Спасибо». Становится ясно, что именно такой разговор и нужен был всё это время. Он разъяснил всё и убрал прочь все переживания и нервотрёпки.***