Грубость превыше всего

Вечеринка продолжалась практически до самого утра, мы с Лизой сразу же ушли спать, как только услышали пьяный дебош от Юли и белку от Виолетты. И звук разбивающегося стекла. Уже утром все девушки лежали по своим кроватям, нервно ворочаясь практически всю ночь, сегодня понедельник, а значит начинается учёба в школе Пацанок. На часах ровно 7:00, девушки на кроватях в комнатах ловят отходняк, я уже поднялась и оделась. -Я ушла на кухню!– Крикнула Андрющенко, выскочив из душа и подошла к двери, в подтверждение хлопнув ею. Я кивнула сама себе и развернулась в сторону своей тумбочки, начала что-то искать, как в этом момент из соседней кровати послышался едва уловимый стон боли и опьянения. Я обернулась, бросив злой взгляд на Киру, которая тяжело потянулась и улеглась обратно на кровать. - Пьяница.– Пробубнила я. - Чё?...– Промямлила Медведева, приподняв голову. - Ничего. – Не отходя от тубочки, я швырнула на кровать Киры упаковку с таблетками от готовной боли. - Просыпаемся дамы. – Сказала я, закрывая дверь комнаты, сжимая в руках ещё несколько пачек с таблетками, идя к Лизе на кухню. Я вошла в помещение, где уже во всю возле плиты кашеварила брюнетка. А за столом сидела Крис, Юля и Амина. Захарова откинув голову, что-то пробубнила, недовольно покосившись на меня, будто почувствовав моё присутствие. - Доброе. – Сказала я, подойдя к столу и кинув на него упаковку с таблетками от головы. Я повернула голову в сторону. - Индиго, есть что-то для меня? – Двухзначно спросила я. Андрющенко усмехнулась и всучив мне в руки тарелку с салатом и жаренным лососем, присела за стол. Я незаметно улыбнулась и присела рядом. Так мы просидели час, пока к нам не подключились другие девушки. Позже нас позвали на испытание с Любовью Розенберг. Нас переодели в белые вещи и мы вышли на улицу. Оглядывались, пока взглядом я не наткнулась на больничные люльки. Все пацанки подошли ближе, кто-то начал громко кричать, плакать, у многих на глазах появились настоящие слёзы. Внутри люлек лежали куклы, у многих с синяками, царапинами и ссадинами. Я подошла ближе, находя свою куклу. Оглядела. Рядом была бирка, которая гласила. "Ты всего лишь вещь, пойми это.Тебя не полюбят. Живи с этим, живи с тем что ты натворила. Ты, расходный материал." Губы сомкнулись, стало трудно дышать. Я сжала руку в кулак и взглянула на куклу. Бросив на Киру мгновенный взгляд. На руках и ногах синяки, а по всему телу обмотана верёвка. Порезы на руках. Я резко отпрянула от люльки, отошла в сторону от девушек, пытаясь найти себе оправдание. Оперлась спиной на дерево. Глянув на собравшихся, по щеке потекла единственная слеза, которую я быстро стёрла. На улице появилась Любовь Розенберг, мы все присели на стулья, которые были уже заготовлены для нас. Мы начали вести диалог. - Как вам вообще? Я если честно очень сильно переживаю.– Сказала Любовь. - Полная шляпа если честно.– Ответила Амина. Многие дополнили общее недопонимание. - Вы должны встретиться со своим внутренним ребёнком, как бы вам было неприятно, но нам нужно об этом говорить. Потому что с этого начались ваши испытания . Кто-то может рассказать, что он увидел в этой люльке? – Многие встрепенулись. Настя со слезами на глазах стала рассказывать как её избивали в детстве. Любовь Розенберг начала расспрашивать её. Она подводила итоги для сказавшей девушки. Я сплела пальцы, нервно похрущивая ими. Слушая девушек. Многие стали плакать. Меня передёрнуло от истории Гели. Но я не плакала. - - Никто на свете не наказывает вас так, как вы наказываете сами себя, потому что вы считаете себя виноватыми во всём. Мы поступаем, как мы поступаем. И покажите мне человека который не делает ошибок. Да нет таких, вы вините себя, вы убиваете себя. Вы сами судите себя. – Она замолкла, дав нас несколько секунд переворить её слова. Продолжила. - Я очень хочу чтобы вы посмотрели на своё прошлое, посмотрели так, чтобы понять,что это уже было и это ваш опыт. - Она тяжело вздохнула, оглядев всех. - У вас под стульями коробки, достаньте их пожалуйста. Я нервно достала коробку, сдивая края. Рядом сидевшая Лиза бросила на меня вопросительный взгляд. Я открыла коробку. -Блять. – Тихо сказала я, невольно вспоминая прошлое. Верёвка, ремни. Перед глазами всплыло прошлое, старший брат, отец. Боль. Нож. Я откинула эту коробку в сторону, все вопросительно уставились на меня. А меня трясло, руки не слушались. - Дарья, что у тебя в коробке? – Обратила на меня внимание, Любовь Розенберг. Мой взгляд бегал из стороны в сторону по земле, я покачала головой, как будто марионетка. Опустив, вперев взгляд в землю. - Верёвка...– Прошептала я. В моё плечо вцепилась рука Лиза. - Я уберу её. – Любовь Розенберг, поднялась и подошла ближе, взяла её с коробки и отбосила в сторону. Меня начало отпускать, но головная боль не проходит. -Что с тобой? – Шептала мне на ухо Лиза. Я молчала, я не знаю что сказать. Чувствую на себе несколько взглядов и один с их очень отличается. -Я..я не знаю. Все девушки начали рассказывать свои истории, все прослезились. Кто-то не мог простить родных, кто-то не мог выбраться с прошлого, алкоголя и наркотиков. Любовь Розенберг дала нам возможность попрощаться с прошлым навсегда, в конце испытания мы так и сделали. Нам также вручили альбом, который послужит нам в будущем. В конце дня нас всех привели в комнаты, большинство девушек сидели на кухне, переваривая сегодняшний день, бубнили и перекрикивались. Но я сидела в комнате. Крутя в руках пряжку от ремня. В комнату постучали, ведь тут я была одна. Негромкое -Войдите. В проём просунулась тёмная голова, а позже показалась сама Андрющенко. - Как ты? Секундное молчание. - Я не знаю, Лиз, я будто прожила прошлое ещё раз, а эта бирка.– Я с силой швырнула пряжку на кровать. – Я не знаю! – Крикнула я. Лиза сделала уверенный шаг вперёд и обняла меня. -Что у тебя было написано? – Тихо спросила та. Несколько секунд я не знала куда деть руки. Просто обвила плечи, пока Андрющенко что-то бубнила мне в грудь. И я чётко процитировала. Вспоминая слова на бирке. -"Ты всего лишь вещь, пойми это.Тебя не полюбят. Живи с этим, живи с тем что ты натворила. Ты, расходный материал." – Последнюю строчку я выделила довольно сильно. Делая заметный акцент. Дверь снаружи комнаты скрипнула...