***
"Ты слишком слаб", - в который раз услышала кукла данный упрек, сражаясь с электро Архонтом. Со своей мамой. "Ты должен быть сильнее", - не сумев отразить следующую атаку, кукла потеряла равновесие и упала на колено, оставив на нем царапины. Тренировки были слишком упорные, а стандарты электро Архонта и то выше. - Я устал - задыхаясь и еле слышно повторяла кукла. - Еще раз! Так ли должна вести себя... мать? - Вставай же! - снова приказала электро Архонт, направляя своё оружие в сторону обессиленной куклы. Повинуясь, он встает, дрожа в коленках, едва способный держать свой меч правильно. Почему-то глаза щиплет. Бой снова продолжился, но внимание куклы уже было слишком рассеянное от продолжительности тренировки. Порезы на теле были едва заметны. Будучи фарфоровым, тело не имело крови, любой удар казался просто царапиной для окружающих. Если бы они знали что боль уже стала невыносимой для куклы, может и попытались бы остановить своего Архонта и попросили бы пересмотреть методы тренировки. Но если он подаст вид, или захнычет от новой царапины, этот бой никогда не закончится. Он должен быть сильным.***
Куникудзуси лежал в дальней комнате того места, которое он считал домом на протяжении нескольких месяцев со дня своего рождения. Сейчас такая мысль вызывает лишь смех. Как только мама решила, что он готов начать готовиться к вступлению на место правителя страны, жизнь превратилась из ежедневных прогулок, распитий чая с прислугой и разговоров по душам, в бесконечные тренировки и страдания. Гнозис, который не так давно был помещен в грудь куклы, согревал надеждой на лучшее будущее. "Может я действительно ничтожество", - с дрожью в голосе, едва слышно шептала кукла, теряя крупицы надежды с каждым днём. Пытаясь скрыться от жестокости мира, этот маленький ребенок старался сжаться беспредельно маленьким калачиком, царапины все еще болели, а глаза щиплет все сильнее. Услышав знакомые шаги вдалеке, куколка сжала глаза, пытаясь притвориться спящей, лишь бы её снова не повели на тренировки. Дверь со скрипом отворилась, впуская полосу света в небольшую комнатку. Пыль поблескивала на свету, вызывая желание чихнуть. С характерным треском электричества, в комнату вошла женщина, спорящая с кем-то, стоящим позади. Нервно отвернувшись от собеседника, она ласково посмотрела на куколку. Своего мальчика. Умиление спящей фигурой вскоре сменилось на грусть, ей совсем не нравились слова человека за ней: - Ты же понимаешь что он не подходит,- Мико говорила скорее с пренебрежением в голосе, чем с заботой о бедной кукле. - Я не могу оставить страну без правителя. Кто-то должен заниматься этими делами в мое отсутствие. Выдержав небольшую паузу, подруга электро Архонта выдохнула: - Зато я могу тебе помочь. Мы сделаем новую куклу, но исправим сделанные "ошибки",- Мико слегка тише произнесла последнее слово, будто боясь реакции божества. Кукла лежала неподвижно, делая вид что не слышит строящиеся планы. Матушка ведь не избавится от него вот так? - Хорошо. В груди куклы резко что-то защемило. Он точно ее правильно понял? - Я сама разберусь с ним, когда новая кукла будет готова. Только не смей мне перечить и трогать его. Кицунэ слегка ухмыльнулась: - Тогда не задерживайся здесь. Я буду ждать тебя у Сакуры. Развернувшись, лиса легкими шагами удалилась по коридору к выходу. Электро Архонт все также неподвижно стояла в дверях, смотря на свое творение. С выдохом, только два слова смогли спуститься с ее губ: "Мальчик мой..." - тихонько, боясь его разбудить, она подошла и спустилась на коленки перед ним. Положив слегка прохладную руку на макушку куклы, женщина невесомо поцеловала его в лоб. Отстранившись, она прикрыла глаза и просто сидела рядом, как мама обычно делает когда ее ребенок болеет. Куникудзуси как мог сдерживался, чтобы не выдать себя. Но в этот раз глаза так сильно щиплет, а зажмуриться нельзя. Электро гнозис, помещенный в маленькое тело, реагировал на эмоции куклы, сияя изнутри. Архонт заметила свет, и снова взглянула на лицо своего творения. Слезы медленно скатывались по его щеке, оставляя мокрые дорожки и поблескивая от света из открытой двери. "Прости",- было последним словом, промолвленным божеством перед тем как она поспешно ушла, тихонько закрыв дверь. Теперь кукла была в безопасности, никто не увидит его слабости. Приоткрыв глаза, он осмотрел пустую комнату. Боль в груди начала сильнее давить на него, пока он прокручивал в голове разговор матери с ее подругой. Как маленький ребенок, он со злости ударил кулачком по подушке и отвернулся от двери, дрожа и всхлипывая, пытаясь убедить себя, что это все всего-лишь сон. Но спустя несколько мгновений осознание таки пришло. Он никому больше не нужен. В лучшем случае его просто убьют, будто он ничего никогда и не стоил. А в худшем... Оставят гнить где-нибудь за городом. Все больше слез лилось по фарфоровому лицу, вытекая на подушку, делая ее неприятно влажной. "Ничтожество..."