Ghost riders

      Еще когда он был в том злополучном городке, Эндрю не показывал свое ранение никому. Даже Джуниор видел его только в самом начале, когда тот на первых порах несколько раз делал перевязку. Ссылаясь на то, что в состоянии позаботиться о себе сам, Эндрю сам ревностно заботился о своей ране, ни кому другому не предоставляя возможность о себе заботиться. Вокруг того места, куда вошло лезвие, со временем начали появляться едва различимые символы. То, что было представлено как обычное проявление гордости, на деле было самой обычной осторожностью, связанной с нежеланием обнародовать свою связь с чем-то зловещим и сверхъестественным.       По началу Эндрю казалось, что это всего лишь скопление кровеносных сосудов, или что-то вроде, но со временем он стал различать что-то странное.       По мере того, как заживала его рана, вокруг нее все отчетливее проступала пентаграмма с какими-то странными, отличными от любых каноничных, символами, о которых Эндрю никогда не слышал. Это пугало его, хотя по мере выздоровления ничего плохого с ним не происходило.       После того как Эндрю уехал из города, он постоянно поддерживал связь с Джуниором, едва сдерживаясь от того, чтобы начать каждый день отправлять ему письма. Понимая, что причину столь частых писем его старый друг разгадает довольно легко, Эндрю и не думал скрывать того, что его интересует любая информация, связанная со сверхъестественным, происходящим в тех злополучных краях и в каждом письме просил делиться с ним всей возможной информацией. Конечно, вмешиваться он на этот раз вряд ли стал, но… И в каждом письме Джуниор писал о вполне бытовых вещах, периодически вспоминая былое, и, дабы не показалось, что он игнорирует настойчивые просьбы друга, не забывал при этом каждый раз упомянуть, что ничего заслуживающего внимания в плане вещей противоестественных в их краях не происходит. После всплеска столь ярких и зловещих событий, участником которых был Эндрю, в городке даже обычные суеверные байки сошли на нет, бледнея в сравнении с вещами куда более запоминающимися и эффектными.       Через несколько лет, оказавшись неподалеку от тех мест, Эндрю решил посетить и своего старого друга — вспомнить прошлое да немного побродить по местам, уже не таящим в себе опасность и близость неведомого. Джуниора при этом он заверял в том, что его отчасти мучает ностальгия, а отчасти он хочет доказать самому себе, что не трус и не боится возвращаться в городок, который в свое время так спешно покинул. Джуниор, само собой разумеется, узрел бы в этом проявление его упертости и в каком-то плане не ошибся бы. Но на самом же деле была и другая, более серьезная причина, о которой Эндрю предпочитал молчать — его беспокоило собственное стигматизированное плечо и, время от времени ему казалось, что возвращение в те края, где было получено странное «клеймо» может все несколько прояснить. Почему-то ему казалось, что если бы МакКой упокоился в мире, пентаграмма сама собой сошла бы, и наличие ее несколько его тяготило. Он сознавал, что его вылазка была связанна с риском, особенно учитывая предположение о том, что призрак все еще присутствует в мире живых и неизвестно как отреагирует на него при возможной встрече, но неопределенность, временами становившаяся просто нестерпимой, угнетала его гораздо больше.

***

      Добравшись до города, он на этот раз решил сразу остановиться у Джуниора и был очень тепло им встречен. Первый вечер они провели за бутылкой виски и вспоминанием старых времен. Следующие несколько дней неспешно протекли в монотонной, но приносящей удовлетворение и умиротворение, работе по ранчо и наслаждении тишиной и покоем диких мест и природой. С течением времени крепла зародившаяся в первый же вечер уверенность, что пентаграмма на плече является чем-то вроде шрама, способного лишь вызывать воспоминания об определенном событии, но угрозы в себе не таящее ровным счетом никакой. Эндрю чувствовал, что вылазка ему идет на пользу, как она лечит его нервы и помогает отвлечься не только от дурных воспоминаний, связанных с этим городом, но и многих других. Иногда у него даже возникало сильное желание никуда не уезжать, самому обзавестись в тех краях небольшим ранчо и найти счастье в тихой деревенской жизни и чем больше шло времени, тем сложнее было убеждать себя, что такая жизнь не для него.

***

      В тот день, когда Джуниор выбрался в город, чтобы сделать необходимые покупки и разобраться с кое-какими накопившимися у него делами, Эндрю решил немного прогуляться. Желания без необходимости контактировать с местным населением у него не было совсем, а насладиться тихим умиротворением этого дикого местечка хотелось, и он двинулся прочь от города, выбравшись в своей прогулке далеко за окраину. Монотонный пейзаж радовал, тишина и покой, царившие вокруг, приносили умиротворение. Как же ему хотелось на время оставить помощь по ранчо и побольше времени уделить таким вот вылазкам.       В какой-то момент он вдруг что-то почувствовал. Что-то зловещее вдруг будто обрело контроль над его телом. Хотя он продолжал двигаться в том направлении, в котором шел, что-то ему подсказывало, что нечто способно в любой момент заставить его изменить траекторию движения и совершить какие угодно действия, совершать которые у него не было ни малейшего желания. Так как подобного ничто не предвещало, это омерзительное чувство заставило его задуматься о собственном психическом здоровье. Впрочем, об этом варианте, целенаправленно усилием воли выдвигая его на передний план, он думал с гораздо меньшем ужасом, чем о том, что неведомое находится где-то поблизости, хотя еще и не проявило себя.       Его опасения в какой-то момент вдруг подтвердились, когда он заметил вдалеке пятерку всадников. Появление подобной группы людей в тех краях, как правило, не предвещало ничего хорошего, и инстинкт самосохранение подсказал, что нужно предпринять решительную попытку с ними как-то разминуться. Внезапно Эндрю осознал, что изменить траекторию своего движения он не может. Им овладел ужас. В том, что он, против своей воли, продолжал двигаться навстречу всадникам, он в тот момент совсем не видел проявления проблем с психикой. И страшно было подумать, как он должен был поплатиться за возвращения в эти злополучные края.       В какой-то момент, когда всадники приблизились к нему уже достаточно близко, он узнал в одном из них Карла МакКоя. Хотя глаза его были скрыты очками, Эндрю почувствовал, как он встретился с ним взглядом, и по лицу призрака расплылась довольная ухмылка.       Эндрю в ужасе глядел на приближающуюся пятерку всадников, из которых на него внимание обратил только один. Он предвкушал самую ужасную развязку, вспоминал незавидную участь Мастейна и адски боялся, что вот-вот ее повторит, но… к его великому удивлению, всадники проехали мимо, объехав его, словно неодушевленный предмет.       Он какое-то время стоял, не в состоянии поверить собственной удаче. Затем он внезапно почувствовал, что вновь обрел контроль над собственным телом и обернулся назад. Он увидел пять удаляющихся фигур всадников, медленно поднимающихся в небо. Один из них обернулся, снял шляпу и помахал ему. У Эндрю не хватило смелости для того чтобы ответить ему, но он нашел в себе силы проводить пятерку взглядом, пока та не скрылась в небе.

***

      Вернувшись в дом Джуниора, Эндрю с немалой долей облегчения обнаружил, что старого его друга дома нет. Он быстро собрал вещи и, оставив Джуниору записку, в которой частично объяснял причины своих действий, в тот же вечер вновь спешно уехал из города.       Вернувшийся уже поздним вечером Джуниор, не обнаружив своего друга дома, сперва подумал, что тот решил на ночь глядя немного пройтись и развеяться. Возможно, при этом он выбрал своей целью местный салун или заведение Памелы. Мысли эти вселили в него тревогу и желание постараться найти Эндрю и по возможности оградить от возможных опасностей, связанных с его вылазкой. Вдруг взгляд Джуниора упал на записку. Прочтя адресованное ему послание, он со смесью облегчения и тоски подумал о своем старом друге, его покинувшем. Затем, отстранившись от мысли о том, что так внезапно его покинувшего Эндрю он, по всей видимости, увидит теперь очень нескоро, он испытал чувство тревоги по поводу того, что другой его старый знакомый, по всей видимости, мир этот не покинул и, более того, находится где-то поблизости.       Выйдя на крыльцо, взяв бутылку с собой бутылку виски и портсигар, Джуниор закурил, предвкушая тихий вечер в одиночестве. В густом полумраке он вдруг заметил направляющуюся к нему человеческую фигуру. Узнав в этой фигуре своего старого знакомого, он, несмотря на все, что произошло, вопреки своим ожиданиям почувствовал радость, что МакКой не покинул этот мир, а значит, в каком-то плане был все еще жив.       — Я думал, ты теперь обзавелся компанией, — с неопределенной интонацией произнес Джуниор.       — Твой друг дал тебе знать? — Карл ухмыльнулся, вопрос его явно был риторическим.       Джуниор ухмыльнулся в ответ, и ухмылка эта дала понять, что МакКой не ошибся в своих предположениях.       — С этой компанией, как бы дружны мы когда-то ни были, я никогда не был по-настоящему неразлучен, просто твоему другу посчастливилось встретить меня в их компании, когда мы проезжали близ этих мест, — глядя в темнеющие небеса, произнес призрак. — Кстати мне жаль, что я напугал его. Можешь передать ему, что для него я не опасен… — призрак ненадолго замолчал, после чего с улыбкой добавил, — как и он для меня, — не сдержавшись, он издал тихий смешок. Не бывший в курсе событий, Джунор не понял, к чему этот смешок относится. — Я хотел сказать ему сам, но это излишне напугало бы его.       Джуниор решил, что непременно передаст это Эндрю в ближайшем же своем письме и не замедлил озвучить свои намерения Карлу, за что к своему удивлению получил благодарность. Затем он предложил призраку сигару и виски, от которых тот не отказался. Обратив внимание своего гостя, что виски не является его любимым, Джуниор пообещал в будущем держать в доме бутылку-другую его любимой выпивки, вызвав тем самым лишь ухмылку.