***
Ведьмы Прародительницы, кружа над Валтором, звонко и злорадно хохотали. Им нравилось, сидя в тени, наблюдать через магический шаг за тем, как молодая королева Домино мучается по ночам. Как оказалось, являть себя миру, они не собирались. По крайней мере — сейчас. —Сколько мы будем ждать?! —недовольно фыркнул тёмный маг, поднимая голову на ведьм —Я получил достаточно магии от Агаты, чтобы сразиться. —Мы слишком слабы, чтобы уничтожить Домино сейчас. —голос заметно искоренился и Лилисс недовольно сдвинула брови. Всё пошло совсем ни в то русло, как рассчитывали ведьмы. Убийство правителей было совершенно с целью ослабить монархию. Прародительницы ждали восстаний и мятежей, будучи уверенными в том, что Марион и Орител не сумеют поставить себя. Но задумка ведьм обернулась против них. Новоиспечённых королей Домино почитали и уважали. —Мы будем ждать столько, сколько понадобится. Даже если это займет десятилетия. —огрызнулась Белладонна, возмутившаяся жажде демона. Он хотел мести. Хотел уничтожить Марион, так же, как она сделала с его магией и авторитетом среди зла. Демон, ранее не разрешавший кому-либо трогать новоиспечённую королеву Домино, пока не придёт время, сейчас жаждал показать ей — за кем будет последнее слово. —Марион и Орител должны быть уязвимы. —Тхарма взмахнула рукой и магический шар погас.***
Он знал её, знал лучше всех. Знал настолько хорошо, что доверял ей больше, чем самому себе. Мужчина помнил каждый изгиб своей хрупкой супруги, каждую родинку на украшенном кружевом теле, каждый жест, каждый взгляд. Нежный, до мурашек родной голос грел душу в самые суровые дни и холодные вечера. За одно прикосновение изящной ладошки к своей щеке король был готов бросить весь мир к её ногам. Марион знала об этом. То, чего она хотела всё детство, понимая то, что скорее всего выйдет замуж по расчёту, — любить и быть любимой, воплотилось в реальность. Засыпая по ночам, королева благодарила судьбу за него. За человека, без которого жизни своей более не видела. Карие глаза вселяли в неё веру в будущее, когда кроме кромешной тьмы девушка не видела перед собой абсолютно ничего. Переплетение рук, слившиеся в унисон голоса, одинаковые взгляды и любовь, давшая жизнь их дорогой девочке, связывающая их вот уже почти десятилетие, — единственное, чем бы правители не смогли рискнуть никогда. Они оба чувствовали, как внутри расцветает прекрасная весна, стоит им лишь посмотреть в сторону друг друга. Искренняя улыбка Марион, что давно скрылась от посторонних глаза где-то глубоко внутри, способна растопить самый крепкий лёд в сердце короля. Встревоженный взгляд Оритела пробирает хранительницу, обнажая сильный характер, превращая её в беззащитный цветок. Счастливый смех Дафны, раздающийся рядом с родителями, — самое ценное для них в этом измерении.***
Глубокого сна туманное видение. Как сквозь занавес растут неясные образы, мелькают отрывочные картины. Всё смутно, неопределённо. Опять туман. Смутная картина. Мерещится в памяти что-то странное. Марион проснулась на руках давно знакомого человека, но не может понять, кто он. Ей холодно. Кругом темно. Вот, рисуется в памяти. Огромный тенистый сад между толстыми стволами деревьев. Густые заросли. Тишина. Солнце тёплыми пятнами проникает туда. Большие, жгучие руки уверенной хваткой прижимают королеву к себе, небрежно рисуя узоры. Она не спокойна. Боль в груди разогналась до предела. Сил вовсе нет. Сжав во взмокших ладонях шелковистые простыни, Марион распахнула тяжелые веки. Жадно глотая воздух, она не заметила, как бархатные щёки ловят хрустальные слёзы. Боль в душе била так, что казалось, будто она разорвёт королеву на множество маленьких осколков. —Марион, —басовый голос разрезал угнетающую тишину ночи, опускаясь на плечи вместе с заботливыми руками —милая, посмотри на меня. Изумрудные глаза нашли в нём успокоение, словно в маяке, светящем среди бушующих волн. Глубоко вздохнув, королева прижалась к его широкой груди, утыкаясь носом. Пара родных рук невесомо прошлась по огненным волосам, разбросанным на её спине. Это оказался всего лишь кошмар, ощущающийся так явно, будто всё происходит в самом деле. —Орител, обещай мне, —подняв глаза на супруга, произнесла королева —ты никогда не оставишь нас с Дафной. —Марион, ты прекрасно знаешь, если в моей жизни не будет тебя и нашей дочери, я не вижу её смысла.***
Королевства Магикса один за другим укрепляли позиции на границах, стягивали войска. Домино не стало стоять в стороне. Государство пошло дальше. Собрав в главном дворце сильнейших магов и правителей волшебного измерения, король Орител предложил заключить договор. По нему, такие королевства, как: Домино, Солярия, Эраклион и Андрос, обязывались защищать друг друга в случае нападения темных сил. Торжественно пожав руки, короли были заверены, что победа будет за ними. Фундамент, заложенный ещё в мирное время, гарантировал — магическое измерение не падает безвозвратно. Маги, прибывшие на Домино чуть позже королей, были удостоены чести. Короли четырёх сильнейших государств Магикса предложили основать Команду Света, во главе которых единогласно становились Марион и Орител. Взвесив все «за» и «против», волшебники дали ответ — они согласны, ведь на кону стоит всё измерение. На следующий день по королевствам разлетелись вести о новом защитном клане — Команде Света. Члены его состава были понятны далеко не всем. Бумаги с правительскими печатями гласили о государствах и их представителях: Домино: король Орител и королева Марион. Правители Проклятой земли — Фара и Сол. Мастер сверкающей стали — Хеган. Солярия: король Радиус. Андрос: король Тередор и королева Ниобе. Эраклион: король Эрендор. Магикс: директора — Фарагонда, Гриффин, Саладин.***
Четверо правителей Домино, собрав во дворце лишь директоров и мастера сверкающей стали, желали поговорить о великой птице Рок. Только, перед тем как начать, дали сказать гостям. Король и королева быстро переглянулись между собой, услышав столь неожиданное предложение Фарагонды — забрать Дафну в Алфею. С одной стороны, это действительно разумное решение. Единственная наследница трона Домино, к тому же Нимфа, должна уметь искусно управлять своей магией. С другой, девятилетнего ребёнка оторвать от родителей на целый год будет не так уж и просто. Марион, спросив совета у крёстной и её мужа, сильно удивилась. Фара и Сол полностью поддерживали предложение директрисы Алфеи. Правительница аргументировала свою точку зрения тем, что в последнее время темные порталы стали проявлять себя активнее, и в Алфее сейчас безопаснее. Дав родителям время, чтобы подумать, члены внезапного собрания, принялись рассматривать бумаги, свидетельствующие о птице. Споры между неполной Командой Света не умолкали. У каждого была своя точка зрения и никто не хотел уступать. Лишь одна королева молчала, находясь будто не с ними, за стеклом. В зале заседаний стало слишком душно, критически не хватало воздуха. —Извините, я вынуждена вас покинуть. —тихо произнесла королева, желая поскорее уйти. —Марион, всё нормально? —оторвав голову от бумаг, спросила Фара, обеспокоившись таким странным состоянием крестницы. Королева, услышав только своё имя, обернулась к заседающим. Она быстро кивнула и поспешила к дверям. Сделав несколько маленьких шагов, хранительница почувствовала, что голова становится тяжелой, а ноги ватными. Орител, краем глаза заметив, что любимая теряет сознание, встал из-за стола и очень вовремя успел поймать её.***
Марион, сильно закашлявшись от поднесённого к ношу нашатыря, распахнула тяжелые веки. Над ней кружили лекари, удивлённо перешёптываясь между собой. Королева было ринулась сесть, но покалывающая боль внизу живота остановила, возвращая в исходное положение. —Ваше Высочество, Вам нельзя вставать. —главный лекарь, которого королева знала с самого детства, мягко положила руку на её лоб —Нужно беречься, тем более в Вашем положении. —Каком положении? —недоумевая, нахмурилась Марион, неосознанно положив руку на место, что болит. —Вы беременны. —улыбнулась лекарь, наблюдая за реакцией феи. Марион словно окатили ледяной водой. Королева, приложив немало усилий, села, оперевшись спиной на изголовье постели. Лекарь заметила, как она смяла в руках шелковистые простыни, а в изумрудных глаза заблестели слёзы. —Позови Оритела, —лишь это произнесла девушка, едва слышно дрогнув в голосе —и все оставьте меня.***
Наконец, двери распахнулись и из них вышла загадочно улыбающаяся, но в тоже время удивленная, лекарь. Время ожидания казалось настолько медленным, что огласка вердикта уже приравнивалась к невозможному. Женщина кинула двусмысленный взгляд на Оритела, а потом начала. —Ваше Величество, это не иначе, как чудо, но королева носит под сердцем ребёнка. —лекарь улыбнулась, а после продолжила что-то разъяснять. Орител её уже не слышал, да и не слушал. Каждый удар сердца проходил через всё тело, отдаваясь звоном в ушах. Все чувства и мысли смешались воедино, а голове крутилась лишь одна мысль — у них будет второй ребёнок, ещё одна частичка безграничной любви. —Королева просила передать, что хочет Вас видеть. Внутреннее ликование не позволило ему сказать и слова. Он лишь кивнул и устремился в покои. Стоило ему войти, как сердце сжалось. Марион, роняя хрустальные слёзы, оказалась такой неестественно бледной. Руки королевы дрожали, как и вся она. —Марион, —опустившись перед кроватью на корточки, мужчина взял её холодную руку в свою, желая согреть —что же ты плачешь, милая? —Я боюсь… —глухо отозвалась обессиленная королева, взглянув в карие глаза, что счастливо горели. —Марион, радоваться надо, —положив одну руку на живот супруги, он вытер слёзы с нежных щек второй —а ты ревёшь. Не надо бояться, я же с тобой.