Флирт с драконом

      — Мы пошлем за Бейлой и Джейсом, чтобы они атаковали после нашего первоначального спуска.       — Должны ли мы также нанести визит принцессе Рейнис, Ваша светлость? — спросил Криган, наклоняясь над картой и проводя пальцами по Дрифтмарку. Мои глаза следили за его движениями, зациклившись на тех же пальцах, которые впивались в мою кожу всего несколько часов назад. Те самые, которые играли с самыми интимными частями моего тела и заставляли меня хныкать, как котенка на конюшне.       Я покачала головой, наклоняясь над картой и прокладывая свой собственный след от его руки к Замку.       — Не для какой-либо немедленной атаки. Мы должны объединить те флоты, которые остаются на Дрифтмарке, и заставить их расположиться вдоль побережья в бухте Черноводной в ожидании сигнала.       Криган улыбнулся, убирая пальцы.       — Но вы же не ожидаете, что они понадобятся, чтобы захватить замок.       — Нет, лорд Старк, я этого не ожидаю, — сказала я как ни в чем не бывало со злой ухмылкой.       Криган кивнул, впечатленный моей уверенностью.       — Я послал за своими знаменосцами, чтобы они присоединились ко мне в сухопутных войсках. Волков и тех, кто из Орлиного Гнезда и Долины, должно быть достаточно, чтобы подавить любые силы, которые Эйгону удалось собрать за последние месяцы.       — Если они хоть в чем-то похожи на зверей, с которыми я столкнулась на Драконьем Камне, Королевская гвардия и то, что осталось от Городской стражи, — это не что иное, как куча наемников и убийц второго сорта, которых он собрал с Блошиного конца, — я обхватила себя руками. — Его корона уже оказалась нестабильной. Без золота или тех, у кого есть собственные эгоистичные амбиции, я не верю, что кто-либо из мужчин, осмелившихся держать меч в Королевской Гавани, будет большой проблемой для ваших опытных знаменосцев.       — Коль может оказаться проблемой, — отметил Криган, приподняв бровь, и я вздохнула в знак согласия. — Если жалкое подобие рыцаря все еще живо.       — Возможно. Ничего такого, с чем вы не смогли бы справиться, — я нахально похвалила его.       — Моя королева, — напряженный голос Рикарда каскадом обрушился на нашу стратегию, когда он приблизился к нам.       Я безразлично хмыкнула, обшаривая глазами все возможные входы в Королевскую Гавань.       — Да, сир Торн?       — Это король-консорт, Ваша светлость.       Изумленное выражение лица Эймонда вспыхнуло в моем сознании, и моя кровь закипела.       — Что насчет него? — я коротко отрезала, скрестив руки над картой Семи Королевств.       — Он продолжает спрашивать о вас. Он был… довольно настойчив, — Рикард хмыкнул, опустив глаза в землю, когда я, наконец, повернулась, чтобы взглянуть на него. Судя по свежим, разноцветным синякам и слегка разбитой губе, я не сомневалась, что Рикард позволил Эймонду выместить на нем свою агрессию. Утром я держалась на расстоянии, держась только с десницей, когда мы обсуждали наши планы нападения на Крепость. Он просил меня, умолял прийти и поговорить с ним, но я бы предпочла прямо сказать ему в лицо, что я взобралась на Кригана Старка в предрассветные часы ночи из-за моего собственного горя. Если я пойду сейчас, он, вероятно, почувствует исходящий от меня запах Севера. Я содрогнулась от этой мысли.       — Чертов ребенок, — произнесла я, изучая лицо лорда-командующего. Я высунула язык за щеку, покачав головой. — Его настойчивость прекращается с тобой. Я… я позабочусь о нем сама, — сказала я здраво, набираясь смелости, чтобы пойти в его палатку на окраине нашего маленького лагеря. Боковым зрением я заметила движение Рикарда и быстро развернулась на каблуках, ткнув его в грудь. — Одна, — я метнула взгляд и на него, и на Кригана, воспользовавшись моментом, чтобы они увидели, насколько серьезно я отношусь к своему командованию. Если я собиралась встретиться с Эймондом лицом к лицу, мне не нужна была аудитория, да я ее и не хотела.       Я медленно подкралась к одинокой палатке, которая стояла всего в нескольких метрах от чудовищной фигуры Вхагар. Ее голова вскинулась, когда она почувствовала мое приближение, настолько близко к ухмылке, насколько дракон мог изобразить на своем лице, когда она издала трель предупреждающих звуков.       — Rytsas gevie, — поздоровалась я с грустной улыбкой, осторожно приближаясь к ней. — Успокойся. Я знаю лучше, чем пытаться приблизиться к незнакомому дракону, — тихо сказала я ей, склонив голову набок, наблюдая, как ее шея изгибается возле палатки, когда она входит в роль защитницы для своего всадника. — Но я полагаю, мы не совсем незнакомы, не так ли?       — Далеко от этого.       Мое сердце стало тяжелым в груди при звуке голоса Эймонда. Я сразу же насторожилась, остро ощущая его движения, когда он приблизился, пристальный взгляд зациклился на моем лице, когда мое тело напряглось.       — Сир Торн сказал, что ты спрашивал обо мне, — я перехожу к сути, делая глубокий вдох, мои глаза прикованы к массивной фигуре Вхагар, а не к моему мужу, медленно приближающемуся.       — Я спрашивал о тебе уже несколько часов. В течение гребаных месяцев я просил о тебе — я искал тебя и Эймона почти год, — заявил он, окидывая взглядом мое тело, когда замер при собственном упоминании о нашем сыне. — Где он? Скажи мне, что он жив, — взмолился он, потянувшись к моей руке.       Я быстро сцепила свои руки, подальше от его досягаемости.       — Ах, теперь ты спрашиваешь о своем сыне, — я недоверчиво покачала головой, подняв взгляд к небу от его дерзости. — Эймон в безопасности… силен. Он совершенно совершенен, несмотря на все это, — я прищурилась, глядя на него: — Ты должен поблагодарить за это Хранителя. За то, что у тебя хватило гребаного терпения найти меня и твоего сына, — я видела, как он напрягся при упоминании Кригана. Его губы сжались в тонкую линию, когда он выдавил из себя все ненавистные слова, которые хотел сказать. Часть меня была рада видеть, что это оправдывает такой ответ. Одно упоминание его имени, даже спустя столько времени, все еще сводило Эймонда с ума от ревности. Другая часть меня ненавидела себя — совершенно ненавидела мстительную часть меня, которая причинила ему такую же сильную боль, как он причинил мне. Если у него было хоть малейшее представление о том, что я сделала с Криганом всего в нескольких метрах от того места, где он спал, возможно, мне было лучше умереть.       — Ты говоришь так, как будто все, что я делал, это слонялся по этому ветхому замку и сидел сложа руки, ожидая тебя. Висенья, ты должна выслушать меня, — он снова потянулся ко мне, и я вырвалась из его хватки. Я не могла позволить ему прикоснуться ко мне. Не после того, что он сделал. Особенно не после того, что я сделала вопреки ему… из-за предательства и боли. — Как я могу говорить об этом, когда ты отказываешься позволять мне прикасаться к тебе? Когда ты отказываешься смотреть на меня. Как мы должны говорить об этом? — потому что я знала, что если бы я посмотрела на него так, как он смотрел на меня сейчас с опустошением и нуждой, я бы позволила ему взять меня. Я бы забыла все, что он сделал, и на этом все закончилось бы. Он не ответил бы за свой позор, и меня бы выставили чертовой дурой.       — Мы поговорим об этом, — резко отрезала я, — после того, как разберемся с твоей неразберихой и Эйгоном. Но не сейчас, — я положила руку на свой бурлящий живот. — Я сейчас не могу понять ничего из этого гребаного безумия.       — Значит, ты откажешься меня выслушать? — он усмехнулся, и я, наконец, смогла взглянуть на него еще раз. Он помылся со вчерашнего вторжения. Его волосы больше не были в беспорядке, а скорее наполовину заплетены в косу на правой стороне головы. Почти так же, как он носил ее перед тем, как подняться в воздух. Его белая туника резко отличалась от обычной черной, которую я помнила. Это смягчило его… сделало менее опасным и более… поэтичным. Его нижняя рубашка обнажила то место, где я поранила его кожу, чтобы сбежать — один чистый порез на его бледной и идеальной груди, навсегда отметив его тем же способом, которым он все еще носил бриллиант. Он блестел в раннем утреннем свете на переднем плане, не прикрывая его для всеобщего обозрения. Мне хотелось накричать на него за то, что он так бесит, за то, что он такой чертовски красивый, когда все, что я хотела чувствовать, — это ненависть. — Это начало, — пробормотал он, поймав мой пристальный взгляд, легкая похотливая ухмылка, которая заставила его больше походить на себя, теперь расползлась по его губам. — Острый взгляд и вечная хмурость — это определенно моя жена, это все, что я знаю, — он говорил так, как будто все еще не до конца верил, что я была там из плоти и костей. — Но ты настоящая? Ты действительно стоишь передо мной, или ты еще одно видение, посланное, чтобы мучить меня?       — Послана пытать тебя? — я усмехнулась, слезы навернулись у меня на глаза. Мне могло только так повезти.       — Знаешь ли ты, сколько ночей я пролежал без сна в этом замке, напиваясь до полусмерти только ради того, чтобы увидеть тебя? Сколько ночей я тянулся к тебе, а ты превращалась в туман в моих руках? — я попыталась уклониться от его последней хватки, но он был слишком быстр, когда его грубые, покрытые шрамами руки обхватили мои запястья, притягивая меня к нему. — Седьмое пекло, ты настоящая, — он счастливо выдохнул, на его глаза навернулись слезы.       Я боролась с его хваткой, высвобождая одно из своих запястий и нанося ему сильный удар по лицу.       — Отпусти меня.       Он сделал это без протеста, сурово посмотрев на своего дракона, который был свидетелем нападения.       — Gīda, — предупредил Эймонд зверя, когда я сделала несколько шагов назад к лагерю, прижимая руку к сердцу, которое грозило выскочить из груди.       — Ты никогда не должен прикасаться ко мне без моего разрешения, — команда, которая должна была показаться ему знакомой. — Никогда.       Эймонд отвернулся от Вхагар, догоняя меня в два шага.       — Висенья…       Я подняла руку, чтобы остановить его многочисленные протесты, мое ноющее сердце не могло справиться с тем, что он был так близко. Не в силах справиться с тем, как моя кожа горела неистовым огнем от того места, где он прикасался ко мне.       — Эймонд. Я не буду предостерегать тебя снова, — я подавила слезы, отказываясь поворачивать назад, несмотря на то, как сильно мое сердце кричало мне сделать это. Я вытерла слезы рукавом, обретя хоть какое-то самообладание, прежде чем подозвать Рикарда к себе.       — Рикард, я бы не просила тебя об этом, если бы не считала, что ты не подходишь для этой задачи, — начала я, вытаскивая его из-за стола. — Криган послал за своими людьми, чтобы они присоединились к нам, дабы захватить Королевскую Гавань. С Каннибалом, Вермаксом и Лунной Плясуньей нам не понадобится Вхагар. Особенно с учетом того, что оставшиеся драконы в Королевской Гавани погибли из-за беспорядков. Я хочу, чтобы ты остался здесь… присматривать за Эймондом и следить за тем, чтобы ведьмы больше не было, — я прикусила внутреннюю часть губы, когда притянула его ближе, бросив взгляд в сторону палатки Эймонда. — Как бы сильно я ни ненавидела себя за это… ему нужен друг и здравый рассудок. Я хочу, чтобы этим человеком был ты.       — Вы уверены, Ваша светлость? — спросил он, без сомнения, опасаясь за свою безопасность после драки с Эймондом ранее в тот же день.       — Он доверяет тебе, Рикард, — я положила руку на его плечо. — Пожалуйста.       Рыцарь понимающе кивнул, накрывая мою руку своей.       — Как пожелаете, Ваша светлость.       — Хорошо, — вздохнула я. Сосредоточить мои мысли на текущей задаче было почти невозможно, но с нашим спуском в Харренхолл и сообщениями нашим союзникам, которые были разбросаны по самым северным частям Семи Королевств, у нас было не так много времени, прежде чем Эйгон и все, что осталось от зеленых, пронюхали и разыскали нас. Вот почему мы бы атаковали первыми и последними. Каннибал и близко не был так закален в битвах, как Вермакс или Лунная Плясунья, и уж точно не так сильно, как Вхагар. Но он был голоден, и я чувствовала себя почти такой же безжалостной, как и он.       — Лучший способ действий — держаться прибрежных пещер. Солнечный Огонь, без сомнения, будет находиться там, если стойло и Драконья яма будут в руинах, — сказала я, возвращаясь к столу. — И как только Каннибал насытится, я присоединюсь к вам и пехотинцам, чтобы взять замок.       Криган в замешательстве приподнял бровь.       — Без дракона, Ваша светлость?       — Да, Старк, без дракона, — вздохнула я, склоняясь над картой. — Я хочу, чтобы Эйгон увидел мои глаза, когда я убью его. Я не покончу с ним, как он поступил с моей матерью, гребаный трус. Я не хочу, чтобы у кого-то были хоть малейшие сомнения относительно того, кто раз и навсегда сверг зеленых, — я оглянулась на Кригана, в моем голосе звучала новообретенная ярость. — Я добьюсь справедливости. Я отомщу. И я получу свою корону еще до конца дня.       — Легионы в вашем распоряжении, моя королева, — ухмыльнулся Криган, внимательно разглядывая меня, когда я повернулась к массивной фигуре Каннибала на другом конце лагеря. — Вам нужно только сказать слово.       — Мы неминуемо направляемся в Столицу, — сказала я, даже не взглянув на Хранителя и не получив утвердительного ответа, быстрыми шагами направляясь по клочковатой траве туда, где отдыхал мой новый друг.       — Rytsas dyni, — мой голос разбудил существо, и оно подняло ко мне голову. По его глазам и тому, как он устроился, я могла сказать, что он находил это дело слишком забавным. И я должна была бы согласиться с ним. Он не был боевым зверем, но это существо требовало действий. Он потребовал оправдания. — Nyke gīmigon. Nyke emagon daor issare olvie…naejot ao, — я успокоила черного зверя, нежно проведя рукой по его чешуе. — Yn nyke gōntan vestragon īlon emagon kirimves hēnkirī. Skoros vestragon īlon bona sylutegon syt aōha istin se syt ry?       Я говорила тебе, что мы немного повеселимся вместе. Что ты скажешь, если мы в последний раз утолим твою жажду себе подобных?

_____________________________

      Хотя я ожидала, что на нашей стороне будет элемент неожиданности, я ожидала большего сопротивления или, по крайней мере, каких-то предупредительных костров вдоль стен замка, когда Каннибал нырнет между облаками. Но ничего. Ни сигнала, ни звона колоколов, ничего. Эйгон и остальной мир действительно считали меня мертвой, а моя семья не была настолько глупа, чтобы попытаться еще раз разграбить город, скорбя.       В городе было тихо, как и на территории окраины замка, когда мы подлетели к дороге, ведущей к побережью. Слабый солнечный свет, просачивающийся сквозь облачный покров, сразу же выдал Солнечный Огонь. Его некогда золотистая чешуя теперь потеряла свой блеск, но по тому, как она отражала свет, я могла сказать, что это был он. Приземлившись недалеко от пещеры, в нескольких метрах от того места, где в засаде сидели знаменосцы Старка, Каннибал агрессивно захлопал крыльями, демонстрируя свое превосходство над дремлющим зверем, но он почти не пошевелился. Он едва поднял голову.       Когда я спешилась, натягивая дикого дракона изнутри, я наконец увидела, во что превратилось это страшное существо.       Он был жалким.       Не было другого слова, чтобы описать Солнечный Огонь, кроме как «совершенно жалкий». Жалкий и истощенный. Когда-то великий дракон, которого следовало бояться — тот самый зверь, который воспламенил и убил мою мать, — теперь отвратительное месиво, покрытое язвами и ранами, которые мешали его крыльям, свернувшееся в кучу рядом с прибрежными пещерами. Если Эйгон позволил такой судьбе постигнуть своего дракона, я могла только представить, как стала выглядеть внутренняя часть города.       — Делай, что хочешь… — пробормотала я с отвращением, кивая головой и давая Каннибалу разрешение вонзить зубы в маленького, болезненно выглядящего дракона. — Но если ты заболеешь, это будет на твою собственную голову, — предупредила я, когда Криган прискакал на своей лошади со второй рядом с ним.       — Что-то забавное, Старк? — я усмехнулась, принимая поводья из его рук, когда заметила, что он качает головой с ухмылкой на лице.       — Вы, женщины Таргариенов, просто чудо, — он слегка усмехнулся, когда я взобралась на лошадь рядом с ним. — Вы действительно ничего не боитесь. Разговариваете со зверями, как будто они маленькие дети.       — Нет, — запротестовал я, натягивая поводья. — Если бы я это сделала, я бы говорила с ним так же, как я говорю с тобой.       Криган закатил глаза на мою шутку.       — Рад видеть, что вы в хорошем настроении, несмотря на стоящую перед вами задачу, — пробормотал он, прежде чем повернуться лицом к скопищу знаменосцев перед нами. — Мальчики, которые воображают себя мужчинами, с которыми мы вот-вот столкнемся, зелены, как летняя трава. Они — звери и убийцы, охотящиеся на смиренных и невинных. Те, у кого нет подготовки и средств для самозащиты, — подчеркнул он, и жестокая улыбка появилась на его губах. — Мы, люди Севера, не такая легкая мишень для наемников узурпатора и головорезов, — мужчины взвыли в знак согласия, некоторые ударили мечами о щиты, другие в тревожном ожидании подняли в воздух то оружие, которое у них было. Криган повернулся ко мне, кивая в сторону незнакомых мне мужчин, призывая меня продолжить его речь.       — Вы все оказываете честь мне и моей семье, выступая сегодня от моего имени. О правлении Эйгона будут написаны песни, в этом я не сомневаюсь. Но все они будут петь о том, как это закончилось сегодня — как это закончилось сегодня от рук верных людей Севера. Люди, верные истинной короне Вестероса, и я буду ехать рядом с вами, когда мы вернем эту корону, — воскликнула я, вызвав еще одну жестокую насмешку со стороны солдат передо мной. — Делайте что хотите с зелеными союзниками, которых найдете. Но, если принцесса Хелейна или вдовствующая королева будут найдены, я хочу, чтобы их доставили прямо ко мне. Женщины этой крепости получат правосудие королевы за совершенные ими преступления… — я замолчала, крепче сжимая поводья, поскольку пот с моих ладоней заставил их соскользнуть. — Кристон Коль не получит такого же обращения. Первому, кто принесет мне его голову, будет даровано все, что вы попросите у меня. Даю вам слово.       — А что насчет узурпатора, Ваша светлость? — спросил Криган, еще больше раззадоривая мужчин.       Я выпрямилась, окидывая каждого человека на передовой острым взглядом.       — Узурпатор мой. Никто не должен прикасаться к нему, если только единственная причина не заключается в том, чтобы бросить его к моим ногам, чтобы я могла наблюдать, как из него уходит жизнь от моей собственной руки.       — Мужчины, что вы скажете?! — Криган прогремел над войском, когда они выкрикнули что-то яростное.       Где-то в середине суматохи раздался чей-то голос:       — Во имя королевы Висеньи Таргариен! — все окружающие нас разразились тем же скандированием, ударяя своими щитами и мечами, когда Криган отдал приказ въезжать в Замок, в то время как тени Лунной Плясуньи и Вермакса затемнили стены замка. Драконий огонь снова осветил внешние стены, когда синее пламя смешалось с красным, обугливая всех без исключения, кто осмеливался дотянуться до лука, защищая своего так называемого короля.       Я внимательно следила за мечом Кригана с обнаженным Черным Сердцем на боку, когда он разрубал любого, кто осмеливался встать на нашем пути. Для меня не имело значения, в скольких битвах и кровопролитиях я могла бы принять участие, возвращая себе трон. Только то, что я буду той, кто покончит с Эйгоном раз и навсегда. Желание, которое я хотела бы воплотить в жизнь к концу дня. Северяне и люди Долины заполонили замок, насаживая на вертел всех без исключения головорезов в изодранных мундирах Королевской гвардии, с которыми они сталкивались, с удвоенной силой. Когда мы шли по коридорам моего бывшего дома, я потеряла дар речи от его состояния. Замок стал ничем не лучше, чем Харренхолл. Он был пустым и разбитым, в одних коридорах обугленный, не подлежащий ремонту. Это был не мой дом. Это был не мой замок.        — МЫ ПОЙМАЛИ ЕГО. МЫ НАШЛИ ЕГО. КТО-НИБУДЬ, ПРЕДУПРЕДИТЕ КОРОЛЕВУ.       Мое сердце учащенно забилось, когда мы с Криганом помчались на крики тревоги, ведущие нас прямо к Железному Трону. Бутылки и кубки валялись на ступеньках и внешних стенах. Бочки с вином и элем окружали трон, где растрепанное тело Эйгона боролось с людьми Долины, которые держали его.       — Отпусти меня. Отпусти меня, пекло. Я ваш король!       — Вы можете оставить нас, — приказала я мужчинам Долины, которые неохотно ослабили хватку на Эйгоне только для того, чтобы я кивнула Хранителю, чтобы он снова схватил его. Криган схватил его за руки так быстро и так сильно, что я услышала, как его кости хрустнули от давления. Эйгон от боли откинул голову назад, в результате чего корона на его макушке упала по ступенькам к моим ногам.       — Полагаю, мне не стоит удивляться, что во время нападения на город ты спрятался, как гребаный трус, коим ты и являешься, — я усмехнулась, рассматривая обломки, которые теперь украшали некогда величественный тронный зал. — Ты всегда был никем иным, как хныкающим пьяницей, — я нахмурилась, не впечатленная, убирая свой меч в ножны.       — Призрак и женщина в качестве правителя, какой ужас, — отметил слабоумный, заработав резкий удар в спину, когда Криган заставил его опуститься на колени. — Ты восстала из мертвых за моей короной, не так ли? — я не знаю, какая нечестивая сила овладела мной и затуманила мои чувства, но при его словах я достала кинжал из-за пояса и воткнула его ему в плечо, покрутив его на мгновение, прежде чем вытащить. Его крики страдания пронзили меня и эхом разнеслись по залу, давая мне новую жизнь.       — Я кажусь тебе призраком, Эйгон? — я рассмеялась, невесело и жестоко, пнув железную корону по камню, металл зазвенел, когда она прокатилась по всей длине зала. — Ты тупой ублюдок. Мне не нужна твоя жалкая корона, — я улыбнулась про себя, наконец-то услышав оттенок голоса моего отца, смешанный с моим собственным, когда я неторопливо подошла к тому месту, где Хранитель поставил его на колени и вложил в ножны мой кинжал. Я с силой сжала его щеки одной рукой, заставив малодушного посмотреть на меня, в то время как мои пальцы на противоположной руке сжались вокруг рукояти Черного сердца. — Я пришла, чтобы сжечь твое королевство. Взять то, что принадлежит мне, огнем и кровью, ты понимаешь? Ты отнял у меня все. Всё, — я была зла, отталкивая его лицо, заставляя его неуклюже карабкаться по ступенькам. — Мои мать и отец… мертвы. Тело моего брата, затерянно в море. Даже мой собственный муж отвернулся от меня, поскольку считал меня мертвой.       — Нашла его шлюху, не так ли? — Эйгон почти усмехнулся, если бы не угроза кулака Кригана. — Мне интересно… много ли хотела сказать ведьма? Я слышал, что некоторые поздравления уместны… — он знал.       Он знал о ведьме и ее бастарде.       — Слушай сюда, ты, чертов ублюдок, — я крепко обхватила рукой его горло, перекрывая весь воздух, который он втягивал. — Я не та глупая девчонка, которую ты даже не смог как следует изнасиловать в Королевском лесу, — я сплюнула, сжимая сильнее. — Я законная королева Андалов, Ройнаров и Первых Людей, и я больше не позволю, чтобы со мной разговаривали как с каким-то ребенком, особенно мужчины и, конечно, не такие, как ты, — я глубоко вздохнула и убрала руку, отправляя Эйгона в приступ кашля, когда он пытался восстановить свой рост. — Ты вынудил меня принять решение, которое я поклялась никогда больше не принимать… чтобы решить судьбу этого ребенка в этом мире, — я вздохнула, покачав головой.       — Моя королева…? — голос Кригана был подобен свету в темноте, возвращая меня домой от всех неприятных мыслей и ужасных воспоминаний, которые мучили меня. Он кивнул в сторону жалкой кучи на земле, молча прося разрешения покончить с ним раз и навсегда.       — Возьми его за руки… — выдохнула я, снова вытаскивая кинжал из-за пояса, в то время как Хранитель сделал, как было указано, крепко и сильно заведя руки Эйгона за спину.       — Нет… нет! — Эйгон боролся с хваткой варвара, брыкаясь так, как будто это могло стать его ключом к свободе. Я проигнорировала его мольбы и держала его лодыжку под своим ботинком, пока приятный хруст не разнесся эхом по комнате. Его крики агонии сменились мольбами, когда я оседлала его колени, приставив клинок вплотную к его груди.       — Что ты сказал мне в тот день, дядя? — я размышляла, играя с ним, вонзая кончик лезвия ему в грудь. — О да… Мне действительно нравится, как ты сопротивляешься, — пробормотала я, пронзая его насквозь. Я наблюдала, как эти крики становились сдавленными, кровь пузырилась из его легких, когда он начал захлебываться, обмякая подо мной.       — В подземелье к остальным? — спросил лорд Старк, помогая мне подняться на ноги. Я не имела представления о том, сколько людей Эйгона сейчас находится в подземелье или ожидает повозки, которые отвезут к Каннибалу. Что я действительно знала, так это то, что люди увидят своего короля. Я бы не допустила той же ошибки, что и он.       — Нет, — я покачала головой, наблюдая за безжизненным трупом Эйгона, багровый цвет которого сочился на светло-серый камень под ним. — Повесьте его у главных ворот. И убедись, что эта дурацкая гребаная корона будет у него на голове, когда ты это сделаешь. Я хочу, чтобы они знали, что все люди могут умереть, будь то провозглашенный король или Таргариен. Каждый мужчина может умереть.       — Верно, — Криган слегка усмехнулся: — Но вы не мужчина, Ваша светлость.       Ухмылка расползлась по моему лицу, когда он присоединился ко мне позади, чтобы привести пару знаменосцев, дабы повесить тело Эйгона.       — Именно.