Потерянные чувства

      Дойти до нужного места не оказалось сложно. В длинном городском парке гуляли люди, наслаждаясь погодой конца июля. Сегодняшний вечер действительно был хорош. Не было так жарко и душно, как днем, вместе с тем дул свежий ветерок, трепля волосы. Кадзуха снял с волос резинку, раскидывая их по сторонам. Хотелось расслабиться как можно сильнее. — Тебе идут распущенные волосы, — сказал Скарамучча, шедший впереди.       «Когда он успел обернуться?» — спросил сам себя Каэдэхара, делая пару более широких шагов, чтобы сравняться с парнем. — Что будешь играть? — спросил он, осматриваясь в поисках места, куда можно было присесть. — Пока не знаю, посмотрю, как донастрою гитару.       Врач с удивлением посмотрел на него. Едва стоило ему взять первую попавшуюся гитару в магазине, он сразу начал придираться к ее звучанию, но, стоило спору закончится в его пользу, больше не обращал на это внимание. — Ты хотел тогда побесить продавца? — спросил Кадзуха, подходя к первой свободной скамье, присаживаясь на нее и теперь в полной мере видя, что Скара о чем-то задумался. — А ты сам не понял? — спросил в итоге он, присаживаясь рядом и расстегивая чехол гитары. — Что я должен был понять? — в легком удивлении спросил Каэдэхара, заставляя Скарамуччу посмотреть на него крайне озадаченным взглядом.       Парень просто не понимал, как такой человек, как его врач, в итоге мог не заметить такой очевидной вещи, хотя его самого читал, словно разложенные по порядку карты. — Он хотел тебе понравиться, — констатировал факт Скара, рассматривая свою новую гитару, игнорируя немой вопрос в свою сторону.       После этого случая в голову закрались не очень приятные чувства. Ревности, как таковой, парень не испытывал почти никогда, но сейчас с ним явно что-то было не так. Внутри сверлила небольшая надуманная мысль о том, что, пока он будет заграницей, Кадзуху кто-то может просто увести. Это было странно, неприятно, больно, но при этом совершенно безосновательно.       Скарамучча даже не заметил того, как долго сверлил взглядом гитару, а Каэдэхара молча смотрел на его выражение лица, пытаясь понять, о чем сейчас тот думает. — Ты приревновал? — спросил голос со стороны, заставляя обернуться.       Врач действительно читал его слишком хорошо. — Да вот еще! — в своей привычной манере ответил парень, все же доставая гитару, которую поставил на свое колено, принимаясь проверять струны, вместе с тем привлекая на себя взгляды остальных.       Внезапные объятья отвлекли от дела, пуская по телу легкие мурашки. — Эй, все же смотрят, — напомнил Скарамучча так, словно ему было дело до кого-то, кроме самого Кадзухи. — Я уже говорил, что тебе не стоит волноваться, — улыбнулся он.       Прямо сейчас захотелось провалиться от мысли о том, насколько хочется поцеловать его. Скарамучча поспешил отогнать их подальше вместе с Каэдэхарой, которого чуть толкнул в бок локтем. — Мы сюда играть пришли, — напомнил парень, вновь проводя пальцами по струнам.       Прошло пару часов с момента, как они пришли. Голос Скары и его игра действительно собирали народ вокруг, пока сам Кадзуха, как и обещал, ходил с кепкой, которую достал из сумки, между людьми. Удалось собрать немало, что для уличной игры стало даже удивительным. Но время шло, народу становилось меньше и, в конце концов, оба парня выдохнули с облегчением.       Скарамучча уже чувствовал, как голос сел от непрерывного пения, а пальцы болели настолько, что хотелось отбросить гитару в сторону, но, подавив в себе это желание, он вернул ее в чехол, из которого предварительно вынул несколько купюр и под сотню монеток.       Каэдэхара лежал на скамье, отклонившись на нее спиной, но, заметив, что подросток разглядывает свои пальцы, сел прямо, беря в свою руку его ладонь. На пальцах белели волдыри, да такие, что казалось, будто они вот вот лопнут. — Не переживай, скоро пройдет. В любом случае без этого никуда. Я долго не играл, — объяснил Скарамучча, забирая свою руку обратно, прощупывая каждый палец подушечкой большого. — Лучше все равно чем-нибудь помазать. Это выглядит… — Не нужно, иначе кожа на них не огрубеет, — выдохнул слегка хрипловато парень.       От чего-то старшему стало неловко за то, что он не заметил этого раньше. Но, кажется, Скару все устраивало. Он пел громко, за голосом читалось волнение, но он точно был доволен. — Тебя учила играть бабушка, да? Она была музыкантом? — поинтересовался врач, подставляя руку под голову. — Да, она заканчивала струнное отделение. Смотря на ее игру… Я всегда мечтал о том, чтобы стать таким же, как она. — Тогда то, что происходит сейчас, можно назвать исполнением твоей детской мечты? Разве это не здорово? — Кадзуха ободряюще улыбнулся, после чего уложил свою голову уже на плечо возлюбленного. Комфорт, который он ощущал рядом с ним, не был сравним ни с чем другим. Да, он был взбалмошенным, грубым, поддавался гневу, но сейчас все это казалось таким неважным, потому что Каэдэхара мог точно сказать, что любил все это в нем. — Наверное, можно, — кивнул Скарамучча, в свою очередь, укладывая свою голову поверх чужой. — Почему ты стал психиатром? — Это было случайностью. Мои родители переехали заграницу, а я не хотел уезжать. Я с детства умел понимать, о чем думают другие, и встречал много людей, которым нужна была помощь, поэтому и решил пойти в медицину, а потом направление выбралось само, — ответил Кадзуха. — Но в детстве я хотел стать автором стихов или писателем, — он слегка посмеялся, беря за руку парня и переплетая с ним пальцы.       Хотелось бы до конца своей жизни просидеть так, и, если бы не шумная компания, проходящая мимо, они бы, наверное, так и уснули на лавочке. Те что-то громко обсуждали, заставляя открыть глаза.       Внезапно парень почувствовал, как Скара напрягся. По его телу прошлась дрожь, заставляющая отстраниться и осмотреть его. — Что такое? — спросил Каэдэхара, наблюдая за его взглядом. Он смотрел на ту самую компанию, подходящую все ближе к их месту. Чужая ладонь сжала его ладонь чуть ли не до хруста суставов. — Это… — парень начал дышать чаще, словно готов был вот-вот сорваться с места.       Не понимая, что с ним происходит, Кадзуха взял его за щеки, поворачивая к с себе, но его взгляд все еще пытался найти кого-то. — Ого… Скара, ты? — один из парней выбился из компании, подходя ближе к скамье.       Тот был высоким, с короткими каштановыми волосами и ехидной улыбкой. По первому впечатлению ничего плохого с ними не должно было произойти, но это явно было неправильным ощущением.       Скарамучча подскочил на ноги, занося кулак, но его перехватили с неожиданной легкостью. — О… Все еще помнишь? — посмеялся парень, меняясь в лице. — Ублюдок… — прошипел подросток, занося ногу и пытаясь ударить в колено, но незнакомец успел отпрыгнуть в сторону       Еще трое парней, с которыми он шел, подошли ближе. Кадзуха поднялся со скамьи, вставая перед своим парнем. Он сам не знал, в чем дело и что нужно было делать, но по крайней мере нужно было сдержать самого Скарамуччу. — Смотри-ка, защитника нашел, — улыбнулся незнакомец. — И как? Уже подлечил свои ранки? — он указал пальцем на собственный живот ровно на то же место, где Каэдэхара видел ожоги и надпись.       Гнев начал понемногу разгораться внутри. Он и предположить не мог, что это был тот самый парень, который нанес наибольший шрам на душу Скары. Ему самому захотелось пустить в ход кулаки, но Кадзуха держался, сверля того взглядом. — Да, а что? — в итоге спросил он, складывая руки на груди. — Ооо, прекрасно. Ты ведь знаешь, что он обычное тело, которое мы использовали? — спросил он. Внутри отвращение смешалось с тревогой в тот момент, когда врач почувствовал, что его схватили сзади за одежду. — Мне без разницы. Идите, куда шли, — резко ответил Каэдэхара, вместе с тем предупреждая. — Так значит ты такой же извращенец, как и он? — усмехнулся. — А ты, похоже, тоже «извращенец», раз так поступил с ним? Дома манерам не учили? Или просто никогда не слушали?       В подобных ситуациях Кадзуха думал действительно быстро, но контролировать то, что говорил, не получалось. Его тоже можно было вывести из себя. Особенно подобным людям. — Да у нас кто-то нарывается? — спросил парень в ответ, но сам Каэдэхара ответить не успел.       Его схватили за руку и потащили в сторону. — Мы уходим, — резко сказал Скарамучча, подбирая свою гитару, после чего быстрым шагом направился в другую сторону от компании. — Какой шлюхой был, такой и остался?! Снова убежать решил?!       Парень резко остановился, оборачиваясь. — Тебя спросить забыл, уебок!       Для Кадзухи это показалось действительно удивительным. Он ожидал чего угодно, но не побега со стороны Скары. Он мог бы представить, как он избивает всех поочередно, выпуская свой гнев и ярость, но теперь сам уводил его оттуда, держа настолько крепко, словно это Каэдэхара был тем, кого нужно было держать подальше от таких компаний. К счастью, никто из компании не последовал за ними.       Скарамучча остановился лишь тогда, когда зашел в какой-то переулок, где не было людей. Он повернулся лицом к парню, сверля его взглядом. — Ты реально хотел подраться со всеми ними?! — воскликнул тот. Отчего-то стало стыдно, хотя в планах такого не было. Или все же было? — Беру пример, — посмеялся Кадзуха, более-менее приходя внутренне в норму, вот только Скарамуччу такой сарказм явно не впечатлил. — Да какого черта?! — воскликнул тот. Только сейчас врач понял, что его до сих пор било ознобом. Осознание того, что убежал он не от сдержанности, а от практически животного страха, окатило холодной водой. — Прости, нам нужно было сразу уйти, — проговорил Каэдэхара, подходя ближе к Скарамучче и обнимая того, мягко гладя по голове. — Пойдем домой? — Хорошо, — шепот, раздавшийся снизу, казался надорванным. — Поцелуй меня, — сказал он следом, заставляя Кадзуху отстраниться.       Он без лишних раздумий сделал то, о чем его просили. Накрыл своими губами чужие, легко сжимая и укладывая свою руку на голову парня, слегка надавливая. Поцелуй в один миг стал глубже. Язык обводил чужой язык, небо, очерчивал ровный ряд зубов. Кажется, Каэдэхара начал терять самообладание, прижимая второй рукой Скару ближе. Он больше не дрожал, это радовало, но остановиться было сложно. И все же пришлось, несмотря на желание, зародившееся где-то глубоко внутри.       Подросток дышал тяжело, уткнувшись головой куда-то в грудь старшего. — Поехали домой? — сейчас его голос больше напоминал мольбу, чем простой вопрос, и старший понимал почему, чувствуя ногой чужую эрекцию. Не сказать, что сам Кадзуха этого не хотел, но он знал, что пока что сам не готов к этому. — Поехали по домам, — поправил его Каэдэхара, укладывая ладонь на чужую голову. — Но почему?! — воскликнул тот. — Ты меня не хочешь? — Не в этом дело, — мягко сказал он, стараясь не вызвать в Скарамучче лишних неверных мыслей. — Обещаю. В следующий раз, хорошо?       Тот лишь раздраженно выдохнул, разворачиваясь в сторону оживленной улицы.