Потерянные чувства

      Скарамучча вернулся домой лишь ближе к десяти. Оставив гитару на диване в гостиной, он ушел в свою комнату. В ней царил мрак, но свет включать не хотелось. — Долбанный Кадзуха, — прошипел он, подбирая котенка с его места на лежанке и унося в зал.       Вернувшись, парень закрылся на замок и лег на кровать. Голова почти раскалывалась от мыслей. Вечер был подпорчен, и не только из-за глупого появления прошлой любви. Внутри давило и тянуло, заставив снять с себя водолазку, а после и штаны, оставаясь в одном нижнем белье.       Скарамучча уже не мог выносить воспоминаний о теплых губах. Сердце билось в груди, а мозг подкидывал мысли о том, как Каэдэхара прижимает его к постели, целует, оставляя после себя собственнические следы, краснеющие с каждым мигом все больше.       Прикусив собственную ладонь, подросток провел ладонью по животу, накрывая собственное возбуждение, продолжая представлять себе то, как его касаются. Ощущение того, что приходится справляться с этим одному, заставляло злиться. Он продолжал представлять, как Кадзуха переворачивает его на живот, растягивает пальцами и медленно входит внутрь. Это точно будет больно, но приятно и желанно. Хотелось поскорее почувствовать удовольствие, сойти с ума под ним или же самому уложить того под себя.       Парень пробрался собственной рукой под резинку трусов, продолжая ритмично поглаживать собственный член.       Это было бы тоже хорошо, если бы он сам оказался в позиции актива. Сжимал чужие бедра, медленно насаживая на себя, слушая стоны любимого голоса, оставлял метки, чтобы никто даже не смел смотреть на его парня. Он бы обнимал его поперек живота, оставлял шлепки на ягодицах… — Кадзуха… — тихо простонав, Скарамучча выгнулся на кровати, кончая лишь от мысли об этом, вместе с тем еще больше закипая от того, что просто не мог понять, почему Каэдэхара отказался ехать к нему, но в следующий раз… В следующий раз точно, обязательно это произойдет. Иначе тот пожалеет, что медлил так долго.       Кадзуха стоял около входной двери в клинику. Он молча сверлил ее взглядом в нерешительности, прекрасно понимая, что его ждет там. Была одна вещь, которую он не упоминал в разговорах со Скарамуччей, избегая ее всеми силами. Вчера днем, перед свиданием, он вновь встречался с Сайно. Он вызвонил его тогда в обеденный перерыв и пояснил, в чем заключалась задача психиатра.       Переварив все еще раз как следует, парень зашел внутрь, ловя на себе вопросительные и заинтересованные взгляды многих коллег. Стоит ли говорить об их причинах? Весть о том, что один из лучших психиатров клиники встречается со своим же несовершеннолетним пациентом, пронеслась как ураган благодаря вчерашним свидетелям, и он уже ждал лишь одного-единственного — вызова в кабинет директора.       Подойдя ближе к раздевалке, его настигла знакомая медсестра. Девушка поначалу медлила, а после внезапно схватила парня за руку, утаскивая в комнату отдыха, где сидела уже знакомая парочка: Итэр, явно не понимающий, что случилось со всегда аккуратным Кадзухой, и Тигнари. Тот явно не был заинтересован, будучи осведомленным, но присутствовал просто потому что. Просто потому что считался другом самого Каэдэхары. Он даже был уверен в том, что медбрата притащил на эту сходку именно Итэр. — Кадзуха! — воскликнула Гань Юй, покраснев с ног до головы. — Что это было?! Зачем ты поцеловал его прямо перед клиникой?!       Девушке явно с трудом давались слова о всем, что касалось романтики, да и она сама по себе была максимально правильной и тихой. — Ты даже Гань Юй вывел из себя, что происходит? Хочешь, чтобы тебя уволили? — спросил Итэр, внося и свою лепту. — Директор уже ждет тебя, так что иди и расскажи, что все это неправда и тебя не так поняли!       «Может, ему тоже нужно было рассказать?» — спросил сам себя Каэдэхара, вовсе не желая выслушивать нотации от своего старшего коллеги. — Тигнари, а ты чего молчишь?! В такие моменты это ты обычно первый начинаешь отчитывать! — возмутился психиатр, смотря на парня, который от громкости голоса Итэра даже прижал уши к голове. — Я уже устал его отчитывать. В этот раз без меня, — сказал он, отпивая еще чая.       Кадзуха вздохнул. Он больше не хотел слушать ничего в свою сторону, а потому просто ушел. — Он действительно хочет, чтобы его уволили? — с удивлением спросил коллега, глянув на остальных присутствующих.       Каэдэхара постучался в кабинет директора и зашел сразу, как только разрешили.       Перед ним сидел высокий мужчина за сорок, в очках и со светлой копной волос, забранных в хвост. — Кадзуха, — начало уже было давящим, — присаживайся.       Он указал на стул около его стола. Парень почувствовал себя, как тот самый школьник, которого вызвали за драку, но сейчас была ситуация намного серьезнее. Скарамучча оставался не просто пациентом клиники, но еще подростком. Поэтому Кадзуха и не давал себе спуску в романтическом плане, осознавая всю шаткость его положения. Но сейчас намеренно сыграл на нем. — Сначала Тигнари, теперь ты. Вы сговорились? И ладно еще Тигнари, он не имеет дела с нашими клиентами, но как мне теперь относиться к тебе? — спросил он. Через блеск очков было видно, насколько мужчина был зол. — Тебе повезло, что его родители не следят за этим ребенком, но не забывай, кто ты и зачем здесь. Вы и правда встречаетесь? — Правда. — Ты меня не понял, Кадзуха, — тон директора стал более тяжелым. Он словно давил всей своей силой. — Вы. правда. встречаетесь? — отрезая каждое слово, продолжал спрашивать тот. И глупому было бы понятно то, что он просто не хотел выпускать из своих рук такого талантливого врача, до этого исправно выполняющего свою работу. — Правда, — все равно ответил Каэдэхара, вызывая лишь тяжелый вздох со стороны. — Ты понимаешь, чем это тебе грозит? — Понимаю.       Смысла объясняться парень не видел. Ему нужно было уйти из этой клиники и так, чтобы его отпустили. Если бы он просто попытался уволиться — ничего бы не получилось. Директор бы просто оттягивал и откладывал его заявление. Пришлось сделать так, чтобы все узнали то, чего знать не должны были. — Хорошо. Я дам тебе возможность уйти без лишних проволочек. Я не буду писать о твоем увольнении и о причинах ухода, но доработай этот месяц и уволься сам. Раз уж Скарамучча уезжает заграницу, волноваться о твоем последующем устройстве на работу не придется.       Кадзуха не мог поверить своим ушам. Откуда директор знал о том, что подросток уезжает? Неужели с ним связалась Сегун? — Хорошо, я вас понял, — вместо того, чтобы спросить, ответил парень, поднимаясь и уходя в сторону двери. — Ты хорошо подумал? — спросил в последний раз директор, на что тот не посчитал нужным отвечать.       Он до сих пор не был уверен в своих действиях, но точно знал, к чему стремится.       Все прошло успешно, даже лучше, чем мог представить себе Каэдэхара. Так он отработает этот месяц, не вызывая у Скарамуччи вопросов, а после устроится в компанию Райден психологом под прикрытием, добывая различную информацию для Сайно. В последствии он сможет вернуться в эту клинику, он был уверен в этом.       Встречаясь глазами с Тигнари, парень легко кивнул, давая понять, что все прошло успешно. Немного забавляло играть в шпионов. Кадзуха чувствовал себя, словно он вернулся в детство. Вот только сейчас нельзя было забывать о том, что все это вовсе не было игрой. Он уже сделал шаг вперед и не только ради Скарамуччи — казалось, ему жизненно необходимо было отомстить и за Томо.