БезДна

Дамиано долгое время пребывал между сном и явью. Ему снилось, что он то тонет, то плывет на какой-то огромной рыбине. Во сне о нем заботилась очаровательная черноволосая нимфа, которая почему-то ругалась вполне себе мужским басом. Вдруг он понял, что не спит, и рядом действительно кто-то недовольно бурчит. Он попытался открыть глаза, но первая же попытка приподнять веки отозвалась в голове сильнейшей болью. — С-ш-ш-ш… — не хуже змеи зашипел Дамиано. В тот же миг чьи-то холодные пальцы в невесомой ласке прошлись по скулам, задержались на висках, помассировали их и исчезли. В следующую минуту его посадили, и в губы ткнулось что-то твердое и прохладное. — Выпей, полегчает, — раздался над ухом приятый мужской голос. Дамиано потянул носом. Пахло сырой рыбой и гнилыми водорослями. Скривившись, он хотел было отказаться от сомнительного пойла, но стоило открыть для этого рот, как мерзко пахнущая, солоноватая на вкус жидкость полилась внутрь. Ему пришлось проглотить ее, чтобы не захлебнуться, но он все равно закашлялся, от чего голова заболела еще сильнее. — Нечего было сопротивляться. Сам виноват! – произнесли над ухом без малейшей тени сожаления. Ему не слишком аккуратно вытерли текущую по подбородку жидкость. – Я тут нянчиться с тобой не нанимался! Голос был обволакивающий и очень чувственный, несмотря на недовольную интонацию, как будто принадлежал вовсе не человеку. Да и мягкое, чуть смазанное «р» придавало странный акцент словам говорящего. Вопреки грубым словам его осторожно опустили, и голова коснулась подушки. Он явно лежал то ли в кровати, то ли на какой-то подстилке, но точно не на камнях или досках. Почему он решил, что должен лежать на твердом, Дамиано и сам не понял. Пока он анализировал свои ощущения, сбоку раздавался едва слышный звон посуды. Значит, обладатель голоса по-прежнему был рядом. С удивлением Дамиано почувствовал, что головная боль отступает, напоминая о себе лишь легкой пульсацией в висках. Осознав это, он рискнул раскрыть глаза и… пораженно уставился в темноту, из которой, по мере привыкания зрения, проступал каменный свод естественного происхождения. Пещера! Он находился в какой-то пещере! Аккуратно, стараясь не вызвать новую вспышку головной боли, Дамиано повернул голову, и взгляд его уперся в черную гладь длинных волос, рассыпавшихся по мускулистой спине. Обладатель этой роскошной гривы переставлял на круглом столике, выточенном из мрамора, какие-то склянки и флаконы. Вероятно, это и была та самая «нимфа», которая ухаживала за ним, пока он метался в бреду. Лица мужчины он не видел, но весь образ казался до боли знакомым. Он мог бы биться об заклад, что это тот самый проклятый русал, который убил Джорджию и вот уже несколько месяцев изводил самого Дамиано, играя на нервах своей неуловимостью. Он почти убедил себя в этом, но тут его взгляд опустился чуть ниже и уперся в почему-то голую совершенно человеческую на вид задницу. Поджарую, мускулистую, с перекатывающимися под кожей мышцами, но, определенно, не имеющую ничего общего с рыбьим хвостом. Тут он был вынужден признать, что кривит душой, потому что русалочьи хвосты, несмотря на внешнее сходство, ничего общего с рыбой не имели и были намного красивее и ярче. По крайней мере, хвост его врага отливал всеми оттенками сиреневого, и тончайшие плавники по его бокам больше напоминали нежнейшую вуаль, нежели рыбьи хребты с костями. Пока Дамиано пытался понять, кто же его «лекарь» и спаситель, тот обернулся и встретился с ним взглядом. — Ты?! – не смог сдержать возгласа Дамиано, когда узнал своего противника. Он резко сел, от чего голова все же слегка закружилась. И тут он осознал, что лежит под тонким тканым покрывалом абсолютно голый. — Очнулся? Как голова? – склонился к нему… русал? Мозг вслед за мечущимся взглядом выхватывал крепкие мускулистые ноги этого красавчика, самые обычные, может, чуть крупноватые для его пропорций ступни, и болтающийся спереди член, от вида которого у Дамиано глаза поползли на лоб. Потому что эта часть тела точно не была человеческой. — Кто ты? – самое умное, что смог выдавить из себя Дамиано. Русал – или не русал – нахмурился, потрогал лоб Дамиано, заставив его отшатнуться от прикосновения, взял лицо в крупные прохладные ладони и пристально посмотрел в глаза. — Как тебя зовут? – спросил он. — Дамиано, — осторожно, словно опасаясь разозлить, он увернулся из прохладных рук. — Хорошо. А что последнее ты помнишь? — Последнее? Перед чем? – удивился Дамиано. — Перед беспамятством, — закатил глаза тот. — Ну… — Дамиано чуть отвернулся, нахмурился, пытаясь понять, как он вообще оказался в этой пещере. И тут на него накатили воспоминания о назначенной русалом встрече, об усиливающемся шторме, который вроде бы ничто не предвещало, о желании достать этого паршивца любой ценой, о черных скалах… Перед глазами встало бушующее море, накатывающая на яхту огромная волна, громкий треск, и он сам, летящий в бездну в круговерти досок, пенящихся волн и скальных выступов, между которыми его, как в воронку, утягивало на дно. – Буря! Что с моей яхтой? – обернулся он к застывшему в ожидании ответа русалу. — Разбилась, — пожал плечами тот. – Я, конечно, рассчитывал, что ты поддашься на мою провокацию, но все равно не предполагал, что ты настолько безрассудный. — А зачем тогда устраивал? – Дамиано не понимал, что этот… русал, или не русал, от него хочет. — Хотел забрать к себе, — объяснил тот очевидное, глянув на Дамиано, как на умалишенного. – Может, еще зелья? Как голова? Только не выплевывай! Зелья Мары по цене розового жемчуга идут. Дамиано понимал, что ничего не понимает. Или он так сильно ударился головой, и у него теперь галлюцинации, или происходило что-то странное. — Так… э-э-э… ты русал или не русал? – спросил он первое, что пришло ему на ум в данный момент. — Я – тритон, — знакомо усмехнулся тот, — русалки – самки, самцы – тритоны. Впрочем, для вас, людей, вероятно, особой разницы нет. — А почему у тебя… ноги? – взгляд Дамиано невольно прилип к мускулистым гладким ногам. — Ты ж охотник вроде как? – расплылся в ехидной улыбке тритон. – Отправился ловить русалок и даже толком не узнал о наших возможностях? — Было бы у кого об этом узнать, — фыркнул Дамиано, недовольно нахмурившись. Он терпеть не мог, когда его тыкали носом в промахи. – О вас ходит столько легенд и сказок, и непонятно, что из рассказанного правда, а что – выдумка. А живых после встреч с вами не остается. — Вот уж не правда! – смешно фыркнул русал, вернее, тритон, которого Дамиано принципиально не хотел называть по имени даже в мыслях. – Я сам развлекался с несколькими людьми и все они вполне себе живут, если только не померли от старости. — Зачем тебе люди, если ты говорил, что людей не ешь? – не понял Дамиано. – И что значит твое «развлекался»? — Играл, — пожал плечами тритон, как ни в чем не бывало. – У вас это называется секс. Приятно, интересно. — Хм… ну да, приятно, — чуть улыбнулся Дамиано. – Но раз тебе интересен секс с нашими женщинами, то зачем тебе я? Я бы понял, если бы ты увлекся Джорджией, но ты убил ее зачем-то. А она, между прочим… — Была ведьмой, которая пыталась держать тебя на коротком поводке. – Тритон присел на лежанку рядом с Дамиано, аккуратно подвинув его ноги. – И разве я говорил про секс с самками? — Что-то я ничего не понимаю! Ты же самец! С кем ты тогда занимался сексом? И что за ерунду ты несешь про Джорджию? Какой такой ведьмой она была? Джорджия? Да она просто… — Ух, сколько вопросов сразу, — усмехнулся тритон. – Но давай по порядку. Твоя Джорджия была начинающей необученной ведьмой, которая пыталась привязать тебя к себе магией. – Он указал себе на щеку, где виднелся небольшой давно зарубцевавшийся шрамик. – Думаешь, она это когтями? Нет, магией. От того и не заживает. Он взял ладонь Дамиано, которую тот попытался безуспешно отнять и, прижав его пальцы к запястью, с нажимом провел ногтями по своей руке. На коже остались лишь голубоватые полосы с одной единственной выступившей капелькой синей крови, из ранки, оставленной острым, сломанным в бурю обломком ногтя. — У нас слишком плотная кожа, чтобы человеческие когти могли причинить ей ощутимый вред, — пояснил Этан и сунул запястье прямо к лицу Дамиано. – И заживает все… Он не договорил, но Дамиано и сам видел, как мгновенно, прямо на глазах исчезает ранка и бледнеют царапины. — Как на собаке, — закончил его мысль Дамиано. – Но откуда мне знать, что ты не врешь, и что это, — он указал на шрам на щеке, — оставила тебе Джорджия? Вообще, я тебе не верю. Я знаю, как вы – русалки, сладко поете, завлекая людей в свои сети, одурманивая разум. — Сейчас я вроде не пою, — хмыкнул тритон, — но воля твоя, можешь не верить. Кстати, знаешь, что это? – нежно провел он пальцем от ключицы до ключицы по татуировке-оберегу. От этого легкого прикосновения Дамиано покрылся мурашками и отодвинулся от ладони. — Татуировка? – изобразил непонимание он. — Ага, татуировка, благодаря которой на тебя не действуют русалочьи песни, — хмыкнул Этан, — так же как и приворотная магия твоей ведьмы. Зато прикосновения и телесный контакт очень даже действуют. А теперь подумай хорошенько и реши: так ли уж ты был привязан к ней и твои ли это были чувства. И еще напомню: меня зовут Этан. Ни на какой другой клич я не отзываюсь. Если понадоблюсь, просто позови по имени, а пока мне нужно отлучиться. С этими словами он поднялся и, совершенно не стесняясь своей наготы, прошел к центру пещеры, пол которой уходил в воду. — Но ты не ответил на мой вопрос! – попытался остановить его Дамиано, и, на удивление, у него получилось. Тритон… Этан обернулся и, чуть прищурившись, спросил: — На какой вопрос я тебе не ответил? — Зачем ты… зачем я тут? — Ты же и сам это понял, — хмыкнул Этан. — А если нет? — Я уже говорил тебе, чего хочу, причем, говорил на полном серьезе. Или ты думаешь, что я шутил? — Но… — Дамиано почувствовал, что заливается краской, особенно после того, как Этан едва ли не облизал его взглядом. Казалось, этот взгляд ощущается кожей, как прикосновение, как горячая ласка любовницы. Он быстро натянул покрывало до самого подбородка. – Но я, и правда, думал, что ты не всерьез, — растерянно произнес Дамиано. – Это же… противоестественно… ненормально и… аморально. — Что такое «аморально»? – удивился Этан. — Это… это значит: неправильно. То, что противоречит законам богов и людей. — Никогда не слышал таких законов богов, — покачал головой Этан. – А законы людей на морской народ не распространяются. Поэтому просто смирись. Тем более, я уверен, что тебе понравится. Вы – людские самцы – просто не знаете, чего лишаетесь в своей закостенелости. Когда ты распробуешь всю глубину удовольствия, сам будешь проситься на мой член. — Не будет такого! Этан в ответ только загадочно и предвкушающе улыбнулся, развернулся и пошел к воде. Дамиано, нахмурившись, проводил его взглядом. Тело конечно, у Этана было что надо – на зависть воинам. Несмотря на занятия фехтованием, борьбой и тяжелое управление яхтой, Дамиано не мог похвастаться подобным. А черные шелковистые волосы, скользящие по спине до самой поясницы, придавали мужественному силуэту мягкость и… сексуальность. Дамиано помотал головой, чтобы отбросить странные мысли. Тем временем Этан оттолкнулся ногами от пола и ласточкой прыгнул в воду. Стоило его пальцам коснуться поверхности воды, как в тот же миг человеческие ноги словно окутались зыбким маревом и вместо них образовался мощный сиреневый хвост с тончайшими плавниками по бокам. В следующее мгновение, за которое Дамиано не успел даже моргнуть, Этан скрылся в глубине. Дамиано осторожно поднялся. Голова все еще слегка кружилась. Он ощупал себя и обнаружил на затылке, чуть ближе к уху, большую шишку – видимо, приложился обо что-то во время шторма. Вероятно отсюда и длительное беспамятство, и головокружение, и небольшие провалы в воспоминаниях. Осмотревшись вокруг, он не заметил даже клочка ткани, похожего на одежду. Лишь покрывало, которым он был прикрыт, можно было использовать, чтобы скрыть наготу. Обмотавшись им на манер тоги, Дамиано принялся исследовать свою тюрьму – по-другому это место назвать он не мог. Сухопутная часть пещеры оказалось небольшой, но судя по размерам стен и высоте потолка, значительная ее часть скрывалась под водой. Каменный пол, отполированный до глади, под хорошим уклоном уходил в воду. В сухой части грота находилась только широкая лежанка с матрасом и подушкой, на которой Дамиано очнулся, и небольшой столик в изголовье, заставленный склянками, наполненными жидкостями различных цветов. В дальнем углу пещеры Дамиано нашел маленький водопад с пресной водой, под которым можно было помыться и опорожниться, так как вода утекала куда-то вниз, в естественное отверстие в полу. Больше в сухой части пещеры ничего не было. Свет излучали белые камни, уложенные в выступах скальной породы на стенах. Выхода наружу Дамиано не нашел. Осмотревшись в наземной части пещеры, он подошел к воде. Та оказалась чистая и прозрачная, и давала прекрасный обзор почти до самого дна. Подводная часть пещеры явно была обжита намного лучше. Вероятно, это и был дом Этана. Пространство под водой освещалось точно такими же камнями, как и наверху. Дамиано удалось разглядеть огромное ложе, накрытое какими-то странными лоскутами, нечто вроде низкого стола, полки и стойки с оружием и какими-то непонятными трубками, большой ларь. Но, несмотря на малое количество мебели, по лежащим то тут, то там предметам было заметно, что это жилище обитаемо. Дамиано скинул с себя покрывало и ступил в воду, надеясь обследовать подводное пространство в отсутствие тритона, которого нигде не наблюдалось, и, желательно, найти из него выход. Оказалось, что наклонный пол переткал в практически отвесную стену, и сразу же от кромки воды нужно было нырять на глубину. Осматривая подводное жилище, Дамиано и предположить не мог, что эта часть грота окажется настолько глубокой. Он едва успел достать ногами дна, как почувствовал, что в легких кончается воздух и начинает снова сильно болеть травмированная голова. Попытавшись осмотреться, он не смог сходу определить, где же расположен выход из грота. Чувствуя, как от нехватки дыхания сдавливает грудь, он оттолкнулся от дна и всплыл на поверхность, работая руками и ногами изо всех сил. В буквальном смысле слова вывалившись на берег, он попытался прийти в себя, натужно вдыхая живительный воздух. Перед глазами мелькали белые и черные пятна, и вдобавок снова сильно разболелась голова. С трудом вытянув тело из воды, Дамиано попытался подняться, но не смог – на это просто не осталось сил. Он кое-как встал на четвереньки и, сжав зубы, пополз в сторону лежанки, прихватив по пути валяющееся покрывало. Как он взобрался на ложе, Дамиано уже не помнил. Видимо, вся энергия ушла на этот последний рывок, потому что накрыться не получилось, хотя голому и мокрому в каменной пещере было жутко холодно. Очнулся Дамиано от того, что его кто-то тормошил. Он вяло оттолкнулся от мучителя, потому что чувствовал себя просто ужасно. Болело, казалось, все тело: каждая косточка. Было невыносимо жарко, но ноги мерзли, как в леднике, голова раскалывалась, горло горело огнем. При попытке открыть глаза по ним резануло ярким светом и у Дамиано невольно потекли слезы. — Выбрал развлечение на свою голову, — тем временем бурчали над ухом, приподнимая его с кровати. – Возись вот теперь, выхаживай… Да что ж ты бедовый такой? А еще охотник! Рот открой! Дамиано опознал давешнего русала… тритона… Этана, отрицательно покачал головой и жалобно застонал, так как боль всколыхнулась и в горле, и в затылке. — Пей, я сказал! – совершенно безжалостно к его страданиям встряхнул его тритон и зажал пальцами нос. Дамиано вынужден был открыть рот, и Этан тут же воспользовался этим, чтобы влить в него очередную мерзко пахнущую бурду. Дамиано невольно сглотнул, закашлялся, и часть жидкости, вероятно, зелья, попала в нос и потекла по подбородку. — Фу! – возмутился Этан. – Да что ж ты такой бестолковый? — Я не просил меня похищать, — прокашлявшись, просипел Дамиано. Однако к его удивлению, боль заметно отступила, как в горле, так и головная. — А я не планировал тебя выхаживать! Коль ты такой умный, я могу сейчас тебя тут бросить, и помирай от горячки. – Этан вытер ему подбородок и снова опустил на лежанку, продолжая тихонько бурчать: — Нет, вы посмотрите на него! Оставил на денек без присмотра, так он мало того, что заболел, так еще и лечением недоволен. Вот зачем ты со своей больной головой в воду полез? Мне Мара сказала: никаких физических нагрузок! А ты еще и мокрый уснул. Завел питомца на свою голову! Недовольно фыркнув, Этан накрыл его покрывалом, неловко зажег откуда-то появившуюся на столе горелку – было видно, что разжигание огня ему непривычно – и, установив на нее маленький котелок, принялся насыпать туда какие-то порошки и помешивать варево. По пещере потек запах рыбной похлебки, и Дамиано почувствовал, как от голода подвело живот, который жалобно заурчал. Вскоре Этан снял котелок с огня, поставил его в плошку из крупной раковины моллюска и протянул Дамиано. — Вставай и ешь! Кормить я тебя не собираюсь! — Что это? – осторожно поднялся Дамиано, но от былого недомогания осталась лишь сильная слабость и обильная потливость. — Еда! – фыркнул Этан и пошел к водной части пещеры. — А что за еда? – заглянул в котелок Дамиано и принюхался. Пахло вкусно, а вот выглядело как-то не очень. Внутри все еще слегка бурлила серая однородная не слишком аппетитная на вид масса. — Не знаю. Мара дала. Сказала, что люди не едят сырую рыбу, и тебе пока болеешь, нужно такое вот. Какой-то суп-крем что ли… Из морепродуктов. Дамиано принюхался и решил попробовать, только вот ложки тритон ему не дал. — А чем мне есть? — В смысле? – удивленно глянул на него Этан, стоя недалеко и сверкая своей наготой и нечеловеческим членом. — Ну, если это суп, то его едят ложкой, — отвернулся Дамиано, смущаясь голого вида Этана. — А… Про ложку Мара ничего не говорила. А нож не подойдет? — Давай! – тут же подобрался Дамиано, стараясь не выдать своей радости. Нож это было уже оружие, с которым он мог постоять за себя. Но тритон явно разгадал его замысел. — Э, нет, нож я тебе пока не дам. Не заслужил. Да и ты слишком слаб еще, вдруг порежешься, — с издевательской улыбкой покачал головой Этан. – А что, без ложки совсем никак? Дамиано от слов Этана только выпучил глаза. Получалось, что ему со временем могут дать нож? Тогда можно будет избавиться от тюремщика, только до тех пор надо найти выход из пещеры. Решив не наглеть, чтобы наладить с тритоном отношения, Дамиано приноровился и принялся есть горячий суп прямо из котелка, осторожно дуя, чтобы охладить. Тот оказался удивительно вкусным, с добавлением странных, незнакомых ему пряностей, но необычный вкус даже понравился. Немного понаблюдав как он ест, Этан повернулся и пошел к воде. Нырнув и снова обернувшись в тритона, он выплыл на поверхность и обратился к Дамиано: — Я не живу на суше, хотя и выхожу время от времени. Но тут хорошая звукопроницаемость. Если будет что-то нужно, позови меня. И не так, как в прошлый раз! Если вдруг станет плохо – тоже зови! А то помрешь тут, испортишь мне жилище, а потом труп твой вытаскивать. Дамиано только закатил глаза, но кивнул, и Этан, хмыкнув, уплыл к себе. Некоторое время, пока Дамиано поправлялся после крушения и случайной простуды, они жили обычными соседями. Этан – в подводной части пещеры, Дамиано – в наземной. Его хвостатый сосед выходил на поверхность только для того, чтобы дать ему зелья какой-то Мары, принести продуктов, которые Дамиано вынужден был готовить сам на маленькой горелке в котелке, так как Этан попросту не умел. Чаще всего это была рыба и морепродукты: всяческие моллюски, креветки и прочие морские гады. Нож ему Этан не давал, но приносил все всегда почищенное и порезанное. Иногда, чтобы разнообразить рацион, он приносил Дамиано фрукты и даже овощи, и Дамиано стал мастером в приготовлении рыбных супов, благо пресная вода текла прямо с потолка. Вместо соли русалки использовали какие-то пасты из водорослей с разными вкусами. Благодаря зельям неизвестной Мары, Дамиано быстро шел на поправку, и вскоре уже чувствовал себя вполне здоровым. Простуда отступила, головные боли становились все реже и короче. Его начала одолевать скука. В пещере абсолютно нечего было делать. Видимо, чтобы развлечь пленника, Этан время от времени выныривал на поверхность своего водного жилища и, легко покачиваясь на воде, выспрашивал Дамиано о людях и их укладе, сам, впрочем, неохотно делясь устоями жизни русалок. Впервые заметив, как Этан меняет хвост на ноги, Дамиано был в шоке, но вскоре привык. При каждом обращении тритону нужно было орошать камни своей кровью. Казалось, что именно из-за этого Этан старается выходить на поверхность как можно реже. Дамиано все еще злился на Этана и за яхту, и за смерть Джорджии, но если с последним он уже давно смирился, то вот разбитая яхта все еще стояла перед глазами. От нечего делать он пытался анализировать свои чувства и эмоции, и внезапно понял, что желание убить Этана в отместку за Джорджию сошло на нет. От осознания того, что вовсе не жажда мести гоняла его в последнее время по морям, а стремление взять реванш, поймать и доказать что-то, он завис не меньше, чем на полдня, благо, подводный сосед все это время отсутствовал. Но что конкретно Дамиано хотел доказать, он пока никак не мог сформулировать. В процессе этой мыслительной деятельности он вдруг понял, что образ Джорджии давно стерся из памяти, и даже внешность ее он уже вспоминал с трудом. В отсутствии Этана он облазил всю подводную часть пещеры, с каждым погружением все больше разрабатывая легкие и пытаясь находиться под водой как можно дольше. Он пытался разжиться оружием Этана, которое крепилось к стойкам и специальным стеллажам, но то ли оно было зачаровано, то ли как-то по-хитрому закреплено, но в руки Дамиано так и не далось. Выход он тоже нашел – тот находился в самой дальней и глубокой части пещеры, и Дамиано понимал, что самостоятельно выбраться из этой скальной ловушки не сможет. Каждый раз после своих неудачных попыток Дамиано всплывал на поверхность, используя последние крупицы воздуха, и потом долго кашлял и не мог прийти в себя. По мере выздоровления все его свободное время, которого стало непозволительно много, все больше заполнялось Этаном. Сначала они разговаривали на расстоянии – акустика в пещере и правда была отличная. Дамиано обычно сидел или полулежал на своем ложе, а Этан расслабленно покачивался на воде, но в какой-то момент тот стал выходить на поверхность и присаживаться рядом с Дамиано. И тогда становилось особенно неловко, потому что взгляд так и тянуло, чтобы рассмотреть особенности его сложения, но Дамиано старался бороться с этим соблазном, рассматривая ничем не примечательные стены и потолок. Со временем он начал замечать, что даже когда они не общались и Этан уплывал куда-то по своим делам или на морскую охоту, все равно не покидал его мыслей. Однако желание вырваться на свободу из пещеры так и не оставило его. Он мечтал о том, как выберется и воспользуется собранной по крупицам из рассказов Этана информацией, чтобы поймать его. Вот только… теперь он не планировал его убивать. Он грезил, как посадит того в бассейн с водой у себя дома, и будет держать в плену так же, как Этан сейчас держал его. Время от времени он вспоминал обещание, данное Леванте. Та просила чешую, волосы и кровь русала для приготовления магических зелий. И если раньше Дамиано думал, что для этого нужно будет того убить, чтобы отомстить за смерть Джорджии и оплатить весьма недешевые услуги ведьмы, то теперь он решил, что вполне сможет взять у Этана необходимые ингредиенты без вреда для жизни. Постепенно Дамиано начал привыкать, что Этан ходит перед ним обнаженным и совершенно не стесняется своей наготы, хотя все равно его голый вид немного смущал. Но на все просьбы прикрыться, тот лишь пожимал плечами и говорил, что морской народ подобным не занимается, а так как они сейчас не среди людей, то эти «человеческие заморочки» совершенно излишни и неуместны. Естественно, несмотря на все просьбы Дамиано, Этан и ему не дал даже штанов. Оказалось, что его собственная одежда приобрела совершенно непригодный вид, пока его бултыхало в море, поэтому Этан ее попросту выкинул, а другой у него, естественно, не было. Единственным выходом оставалось заматываться в покрывало и расхаживать по пещере в нем. Зная цели Этана, Дамиано не хотел сверкать голой жопой перед тем, кто мог в любой момент появиться из воды. Удивляло то, что Этан пока не делал никаких попыток снова облапать его или поцеловать. Не то чтобы ему этого очень уж хотелось, но предыдущие поцелуи тоже не выходили у него из головы. Потому что из всех женщин, с которыми Дамиано хоть когда-то целовался, поцелуи Этана оказались самыми возбуждающими, сладкими и горячими. Хотя Этан как раз женщиной и не был, учитывая его мускулистую фигуру и вполне себе самцовый член, пусть и не совсем человеческий с виду. Выздоровев, Дамиано стал ловить себя на том, что все больше злится, огрызается и ругается с Этаном. С одной стороны это выходило у него совершенно непроизвольно, в силу характера и темперамента. Но с другой – он и не старался особо себя сдерживать, так как рассчитывал вывести Этана из себя, спровоцировать на драку и, возможно, победить. Только вот Этан, казалось, или не понимал язвительности и недовольства Дамиано, или ему все эти взбрыки были глубоко безразличны. Потому что он вел себя как ни в чем не бывало: кормил пленника, поил его какими-то зельями, развлекал разговорами и потом спокойно уплывал к себе. Подобное пренебрежение злило еще больше, и однажды Дамиано просто не выдержал. Этан принес ему завтрак или обед – в пещере трудно было понять, какое сейчас время суток – и Дамиано, заметив безразлично-вежливое выражение лица, взорвался гневной тирадой: — Ты вообще живой или деревянный?! Хоть что-то может вывести тебя из равновесия? Зачем ты держишь меня здесь? Кто я тебе: домашняя зверушка? Покормил, похвалил, прибрал и оставил. А в следующий раз ты обо мне вспоминаешь лишь тогда, когда надо меня кормить! — Не понял… Мне тебя не кормить? – пропустив большую часть тирады Дамиано мимо ушей, удивленно поинтересовался Этан. — Я тебе не кот! – рявкнул Дамиано. – Я человек! И не могу постоянно находиться в… заточении! Даже преступников время от времени выводят на прогулку в тюрьмах. А я как гребанная принцесса в пещере дракона – бесполезное приложение к сокровищам! — Ты хочешь на прогулку? – снова выловил из его тирады лишь одну фразу Этан. — Ты что, издеваешься? – едва ли не взревел Дамиано, но наткнулся на спокойный, изучающий взгляд Этана и добавил уже тише: — Конечно хочу! Я даже не знаю, сколько я тут нахожусь. Сколько не видел неба и солнца. — Так бы сразу и сказал, — пожал плечами Этан. – Зачем этот словесный поток? Пойдем. — Куда? – опешил Дамиано. — Как куда? Гулять, конечно, — Этан протянул ему руку. — И куда мы пойдем гулять, если в пещере нет входа, — ехидно выдал он. — А как я, по-твоему, сюда попадаю? – ехидно хмыкнул Этан, и стало понятно, что он все слышал, просто изображал из себя мистера «чертову невозмутимость». Дамиано поднялся, придерживая свою импровизированную тогу. Хотелось поспорить, поругаться с Этаном, но оказаться на улице, увидеть небо, солнце и морскую гладь хотелось еще сильнее. — А вот это оставь, — указал Этан на покрывало. — Я голым не пойду! – решительно вцепился в узел на плече Дамиано. — А кто сказал, что мы куда-то пойдем? – закатил глаза Этан, как будто разговаривал с неразумным младенцем. — Но ты же сказал, что мы пойдем гулять? — Ну да, но не пойдем, а поплывем. И эта тряпка будет мешать. — Я как-нибудь справлюсь с ней, — стоял на своем Дамиано. — Ты, может, и справишься, а мне придется мало того, что тащить тебя, так еще и эту тряпку. Поэтому или ты оставляешь ее здесь, или остаешься здесь сам, — пожал плечами Этан, развернулся и, подойдя к кромке воды, тут же нырнул. Дамиано невольно завис. То, как тритон входил в воду, как ноги оборачивались хвостом, как сильное и гибкое тело рассекало водную гладь и как под кожей напрягались мышцы – это зрелище уже давно для него стало гипнотическим. Потому что это было красиво. Очень! Раньше он считал русалок тупыми злобными тварями, которым только и надо, что заманить человека в море и сожрать его. Но после знакомства и более близкого общения с Этаном, Дамиано понял, что русалки тоже бывают разные. По крайней мере, Этан не подпадал ни под один стереотип о морском народе, бытующий среди людей. Он казался уникальным, и ни по одному пункту, кроме наличия хвоста и умения дышать под водой, не соответствовал тем знаниям о русалках, которые удалось собрать, прежде чем податься в охотники. Приобретая яхту и готовясь выйти в море, Дамиано постарался выяснить максимум информации о тех, на кого планировал охотиться, чтобы отомстить за смерть Джорджии, о которой ему рассказали очевидцы. Среди жителей поселка ходили страшные рассказы с кровавыми подробностями о том, как черноволосая русалка заманила Джорджию на скалы и потом загрызла ее, когда та, одурманенная, кинулась в морскую пучину. Сам он этого не видел, потому что узнал обо всем лишь утром, когда к ним в имение прибежал напуганный мальчишка из местных и рассказал о ночном происшествии. Селяне оказались настолько трусливы, что никто из них не рискнул выйти в море, чтобы выловить останки Джорджии из воды. Один только Лео – давний приятель Дамиано – помог ему с лодкой и не побоялся отправиться вместе с ним за трупом. Растерзанное острыми зубами тело Джорджии, застрявшее среди острых скал, еще долго после этого снилось ему по ночам. До первой поимки Этана Дамиано вообще не подозревал, что среди русалок бывают мужские особи. И уже это поставило рассказы «очевидцев» под большое сомнение. Ведь селяне в один голос утверждали, что русалка была черненькая, такая же смазливая, как и все их племя, и ни один человек даже не упомянул, что русалка была вовсе не самкой, а самцом. После первой встречи и странного, непонятного поведения Этана, Джорджия и ее труп начисто пропали из сновидений Дамиано. Вместо этого к нему по ночам во снах стал регулярно являться черноволосый русал, который почему-то, вопреки реальности, сам охотился за Дамиано, и когда настигал… Дамиано всегда после этих снов просыпался с отчаянно трепещущим сердцем и неспадающим возбуждением. — Ну что, поплывем на улицу, или все же передумал? – вырвал его из размышлений голос Этана. Дамиано посмотрел на покрывало как на личного врага, не зная, на что решиться. Находиться голым рядом с Этаном было откровенно боязно, но при этом очень, до лихорадочной дрожи, хотелось оказаться, наконец, под открытым небом. — А, черт с тобой! Пошли! – поднялся Дамиано, скидывая покрывало. – Только, чур – я сам поплыву. А ты показывай дорогу. — Вот только люди мне еще условий не ставили, — покачал головой Этан. – Но с другой стороны… Милости прошу! – указал он рукой вниз. Дамиано решительно подошел к кромке воды, сделал несколько глубоких вдохов, набрал в грудь побольше воздуха и нырнул. Этан нырнул следом и в один толчок хвоста оказался у дальней стены пещеры, там, где был выход на волю. Дамиано греб изо всех сил, но уже на полпути понял: на то, чтобы доплыть до Этана объема легких ему, может, и хватит, но чтобы подняться на поверхность – нет. Чувствуя, что воздух заканчивается, он быстро поплыл вверх вдоль стены, чтобы в следующий раз нырнуть сразу к выходу. Грудь уже горела огнем, легкие сжимались от нехватки воздуха. Ужасно хотелось открыть рот и вдохнуть, и он уже поднимался чисто на инстинктах, понимая, что только там, наверху сможет это сделать без риска для жизни. Вынырнув из воды, он попытался судорожно отдышаться, держась за стену, чтобы не уйти снова вниз. Спустя пару мгновений рядом с ним показалась голова Этана. — Я не понимаю… — задумчиво проговорил он, подхватив Дамиано за предплечье, чтобы тот снова не ушел под воду, и внимательно рассматривая его, — ты настолько упрямый или такой глупый? Выход ведет в туннель. Он не очень длинный, но после него еще нужно подняться на поверхность. Ни один человек самостоятельно не сможет преодолеть его без помощи магии. И ты сейчас должен решить: поплывешь со мной или предпочтешь вернуться назад. Дамиано вздохнул и оглянулся. Серые стены пещеры за эти дни уже осточертели, и увидеть небо хотелось нестерпимо. Однако стоило признаться хотя бы самому себе, что он боялся Этана. Нет, не как сильного противника или тритона. А его странных поползновений и планов в отношении Дамиано. Это казалось неестественным, странным, непонятым, но каким-то до мурашек волнительным. С одной стороны, Дамиано всегда нравился женщинам всех возрастов, и где-то в глубине души было приятно, что он оказался привлекательным даже для этой морской твари. При этом Дамиано толком не понимал, к чему этот интерес тритона может привести. Он совершенно не представлял, что два мужчины могут делать вместе в постели – ну, кроме поцелуев – да еще и получать от этого какое-то удовольствие. Хотя стоило признать, что целовался Этан просто божественно. Нет, теоретически Дамиано понимал, что можно еще подрочить друг другу, но даже это уже выходило за все возможные пределы принятия. — Ну, что надумал, Дамиа? – мягко и с легкой вибрацией в голосе спросил Этан прямо на ухо, приблизившись вплотную настолько незаметно, что Дамиано от испуга чуть не ушел под воду, благо рука Этана удержала его на поверхности. – Ну что же ты так пугаешься? — Не подкрадывайся! – нахмурился Дамиано. Этан, видимо, хотел что-то возразить, но Дамиано не дал ему высказаться. Он сделал решительный вдох, отлепился от стены, повернулся лицом к Этану и выдохнул: — На поверхность! Этан едва заметно улыбнулся. Дамиано почудилось, что в его взгляде мелькнуло торжество победителя, но это выражение тут же пропало, сменившись заботливым участием. — Тогда иди сюда и не дергайся! – обхватил Этан его за талию, притягивая к себе еще ближе, буквально вплотную. Дамиано видел, как приближаются его глаза и приоткрывается рот, но стоило губам Этана коснуться его губ, как он попытался отстраниться. Правда, из стальной хватки мощных рук было не вырваться, и единственное, что Дамиано смог – отвернуть голову. — А это обязательно? Ты же меня сюда как-то доставил. — Точно таким же способом, — закатил глаза Этан, но отстраниться дальше кольца своих рук не позволил. – Я умею дышать под водой за двоих, и мы с тобой это уже проходили. Ты был без сознания, но я дышал за нас обоих, да и тогда, на яхте, вспомни. Поэтому я не понимаю: ты боишься моих губ? — Я… Я ничего не боюсь, — не собирался выдавать свои страхи Дамиано. – Просто это странно – дышать вот так. — По-другому, к сожалению, не получится, — покачал головой Этан. – Ну что, все же поплывем или будем ждать, пока наверху солнце сядет? — Ну, поплыли, — выдохнул Дамиано и сам решительно приблизился к губам Этана. Тот прижался еще ближе, хотя ближе, казалось бы, невозможно, и накрыл его губы в неком подобии поцелуя, тут же мощным движением утаскивая их обоих под воду. Первое время, несмотря на странный контакт – полупоцелуй, в котором он на самом деле мог дышать ртом – Дамиано еще пытался разглядывать окружающее пространство, хотя сам тоннель из пещеры был достаточно темный, и что там видел Этан, оставалось загадкой. С каждым рывком вперед темнота сгущалась. Вместо подводящего зрения обострились другие органы чувств. Дамиано вдруг отчетливо ощутил плавные движения хвоста Этана, который слегка елозил вдоль его ног, потирался о пах, вызывая странное, совершенно непонятное острое возбуждение. От необычного способа дыхания у Дамиано закружилась голова, и он прикрыл глаза, хотя и так не видел ничего вокруг. От этого, казалось, все ощущения только обострились. Он чувствовал мельчайшие движения мышц под руками, которыми обхватил предплечья Этана, возвратно-поступательные движения хвоста, который мягко бился об его ноги, навевая мысли о сексе, причем Дамиано ощущал себя в несколько непривычной пассивно-женской позиции. Ко всему этому прибавились едва заметные поглаживания языком во рту и движения губ, напоминающие настоящий поцелуй. И Дамиано понял, что теряет голову от навалившихся странных, необычных, ранее никогда не изведанных ощущений и сильнейшего возбуждения, затмевающего разум. Закрутившись в водовороте внезапно нахлынувшей страсти, Дамиано даже не заметил, как они поднялись на поверхность. Губы то отпускали, чтобы покрыть поцелуями лицо, то вновь овладевали ими, с жадностью захватчика вламываясь языком в рот, сминая его в глубоком, умопомрачительном поцелуе. Чужие руки давно уже сместились с талии и оглаживали все, до чего могли дотянуться, вызывая неконтролируемую дрожь. Он не отдавал себе отчета, что сам обхватил ногами мощный хвост с мягкой чешуей, которая, в отличие от рыбьей, не царапала кожу, что невольно трется о своего партнера давно уже возбужденным, стоящим колом членом, и для того, чтобы кончить ему не хватает буквально какой-то малости. На мгновение Дамиано пришел в себя, когда почувствовал под спиной влажный песок, навалившееся сверху мокрое, тяжелое тело и прикосновение чем-то скользким к расселине между ягодиц. Но не успел он возмутиться, как тяжесть чуть сдвинулась, и широкая, крепкая ладонь обхватила его член, слегка сжала – не до боли, но плотно и так, как нужно, – прошлась парой движений вверх-вниз, сместилась на головку и… Дамиано выгнуло от удовольствия, и он излился в руку… Этана. Оглушенный оргазмом, потерявшийся в ощущениях он откинул голову на мокрый песок и жадно вдохнул полной грудью морской бриз, осевший соленой влагой на искусанных, исцелованных, кровоточащих губах. Распахнув в удивлении глаза, он уставился на ясное голубое небо с легкими белыми перьями высоких облаков и спешащее к горизонту солнце, которое косыми лучами вслед за руками его… любовника нежило обнаженную кожу, так же бережно, как морские волны и тонкий плавник хвоста ласкали сейчас его безвольно раскинутые ноги.