Раздели со мной вечность

Уже который день слуги и рабы обходили Се Ляня стороной, за глаза проклиная что его наверняка ждет участь похуже, нежели быть съеденным Ци Жуном, наверняка потому господин Хуа не продал его. Слух, само собой, разлетелся по всему дворцу уже к концу вечера того дня, потому каждый считал своим долгом придумать более «лучшую» участь для человека, чтобы не мнил себя невесть кем. Сам Хуа Чэн за те разы, что они пересекались во дворце, не сказал ни слова об этом инциденте, и близко не упоминая торговца, а Се Лянь не решился спрашивать. Ши Цинсюань, когда услышал эту историю, начал проклинать всеми возможными и никогда не слышимыми людскому уху, проклятиями и ругательствами Ци Жуна, параллельно гладя Се Ляня по макушке, успокаивая того "от такого стресса". И все это на глазах у его мужа, который стоял рядом и тяжело вздыхал, а Се Лянь смотрел на Хэ Сюаня обреченным взглядом, мол: «Я не виноват, это все он, не расчленяй меня пожалуйста». Хэ Сюань, давно привыкший к общительности и тактильности мужа, лишь закрыл глаза на этот маленький перфоманс, порешав для себя, что человек безобиден, да и Цинсюань любит только его одного, потому перестал сверлить бедного парня убийственным взглядом и решил ретироваться от этого зрелища подальше. Му Цин посмеялся с этой истории, однако в голосе и речи сквозили нотки поддержки, которые в итоге перешли в маты в адрес Ци Жуна, которого тот от пальцев ног до кончиков рогов ненавидел. Фэн Синь подбодрил его сказав, что Ци Жун еще долго не сможет сидеть, ибо от пинка Инь Юя наверняка на заднице осталась настоящая галактика. Внутри у Се Ляня растеклось теплое чувство, которое он не ощущал уже очень давно, ведь у него снова были люди, которые были на его стороне. Точнее демоны, но оно и не важно, главное, что такие были, и он мог наконец, назвать кого-то друзьями, ненадолго забыв какого это, быть совершенно одиноким. Обед Се Лянь провел в компании Фэн Синя и Му Цина, потому скучно явно не было. Двое генералов, как обычно, спорили как малые дети, а Се Лянь, на удивление, смог выступать меж ними как своеобразная оливковая ветвь, позволяя поесть без жертв и почти без криков и драк. Вчера ему довелось понаблюдать за их спаррингом, что очень поразило, ведь парень не мог в своем мире нигде, кроме фильмов, увидеть настоящий бой на мечах. Это было более, чем захватывающе и его глаза загорелись при мысли, что он тоже держит в руках меч. Се Лянь был довольно силен в рукопашном бою, с детства занимаясь кунг-фу, дзюдо и тхэквондо, получив не мало наград, и выиграв не один бой. Он даже хотел предложить генералам спарринг без оружия, но вспомнил о разнице в силе меж демонами и людьми, потому решил передумать, боясь за свои бедные человеческие косточки. Однако, вспомнив о своем положении в этом мире парень понял, что навряд ли ему кто доверит в руки меч, не то что станет обучать. Потому пришлось засунуть маленькую, горящую жарким пламенем мечту на задворки, думая о том, что скоро нужно возвращаться в сад, максимально аккуратно подстригать старые гнилые ветви кустарников. Они как раз закончили обедать в одной из чудных беседок в этом самом саду, когда заметили бегущую со стороны ворот ко дворцу Бань Юэ, но завидев их компанию, девочка направилась к беседке. — Бань Юэ, ты чего так бежишь, словно за тобой Эмин гонится? — спросил Му Цин, когда девочка подбежала к генералам, пытаясь отдышаться. — Генерал Му, генерал Фэн… Я чувствую вибрацию пространственной магии… Кто-то пытается открыть к нам портал оттуда, — пытаясь говорить сквозь тяжелое дыхание, Бань Юэ оперлась ладонями о колени подняв лихорадочный взгляд на генералов. — Твою мать… — Твою мать! Сказали одновременно Фэн Синь с Му Цином помня, что два года назад Бань Юэ уже говорила подобные слова, когда людская армия вышла из портала прямо перед лесом. Генералы тут же подорвались с места, наперебой крича, что нужно найти Хуа Чэна. Се Лянь побежал вместе с Бань Юэ за ними во дворец, пробегая через вход для слуг, пытаясь переварить слова девочки. Генералы немедленно направились на второй этаж в кабинет правителя демонов, в то время, как Бань Юэ схватила Се Ляня за подол его ханьфу, подняв на него испуганный взгляд. Они были как раз напротив главного входа, когда из массивной открытой двери парень увидел, как за отворенными воротами открылся огромный портал, растянувшийся больше, чем размеры ворот могли показать, от чего было даже не видно его масштабов, а с той стороны начали выходить люди в доспехах с оружием наперевес, тут же минуя ворота дворца, продвигаясь вперед и занимая позиции рядами. Слуги вокруг засуетились и забегали, в то время, как Се Лянь с девочкой замерли напротив входа, смотря как огромная армия людей за считанные минуты заполняет двор, перекрывая ворота с обеих сторон. Даже на первый взгляд их прибыло уже более тысячи, а сзади с портала все виднелись движения, и наконец, портал закрылся, а парень смог разглядеть, как по ту сторону ворот стоит приблизительно столько же рядов, направленных лицами в город. Армия начала расступаться посреди, пропуская двух человек в более дорогих доспехах, вслед за которыми шли несколько сотен людей разного возраста в обычных дорогих ханьфу, без оружия и доспехов. Двое человек стали впереди армии, а люди без доспехов заняли места за первой шеренгой посреди, образовав своеобразный прямоугольник. Один из людей впереди выглядел совсем молодо, можно было точно сказать, что это юноша, глаза которого сияли решительностью. Он был облачён в доспехи белого с золотым и красным, но они не превращали его в сурового воина, а добавляли облику чистого, царственного благородства, а в руке юноша крепко держал широкий меч. Второй мужчина был высок, на вид лет тридцати и несмотря на суровый и статный вид, обладал изящной и очаровательной внешностью. Темно-фиолетовое ханьфу с золотыми доспехами на плечах делали его фигуру еще более широкой, а меч в руках кричал об опасности с его стороны. Юноша сделал шаг вперед, прежде чем вытянуть меч острием вперед и громко крикнуть: — Хуа Чэн, выходи! Армия стояла неподвижно, а демоны стали выглядывать из-за двора, окон и углов ожидая, к чему все приведет учитывая, что люди впервые оказались так близко ко дворцу. Какой там. Они уже на территории дворца, причем умудрились открыть портал у самых его ворот, чего еще никогда не происходило. Се Лянь так и замер с Бань Юэ у главного входа, когда в его спину кто-то врезался и быстро потащил вместе с девочкой в сторону. — Что вы тут замерли? Скорее в сторону, — немного нервно сказал Ши Цинсюань, таща за собой парня и демоницу по левую сторону от главного входа к окну, из которого они теперь осторожно выглядывали. Со стороны лестницы послышался знакомый звон серебряных цепочек, и парень обернулся, цепляясь глазами за демона в красном, который всем своим видом излучал раздражение. Серебряный ятаган, который всегда покоился на поясе демона, сейчас выглядел более бросающимся в глаза, словно от него исходила энергия, притягивающая взгляд и кричащая об угрозе. За Хуа Чэном шли четыре генерала, с не менее раздраженными и гневными аурами. Они минули расстояние от лестницы до входа и вышли во двор, оставаясь в метрах пятидесяти от армии и двух людей впереди. — Принц Лан Цяньцю, как невежливо являться без приглашения, — со злобной ухмылкой прервал тишину Хуа Чэн. — Так же, как невежливо пожирать людей! — крикнул в ответ тот, к кому демон обратился как принц. — Оставим любезности. Сразу к делу, — ухмылка пропала с лица, а на ее место пришло холодное выражение с гневом во взгляде. — Я и не собирался с тобой любезничать! — Лан Цяньцю махнул мечом, и армия стала в оборонительную позицию, выставив вперед копья и мечи. — Тем лучше для меня, — ответил Хуа Чэн, и генералы тут же бросились в атаку, как и демоны по ту сторону ворот. Генералы не успели сократить расстояние до армии, оставалось буквально десять метров, когда Хуа Чэн крикнул: — Назад! И сам двинулся вперед, однако не успел. Он не сразу почуял это, только тогда, когда генералы ринулись в бой, а когда понял, было уже поздно. Хуа Чэн почувствовал, как его словно магнитом тянет к земле, припечатывая ногами к месту, не позволяя сделать и шага, почувствовал, как внутри все сворачивается и щемит от невыносимой тяжести и боли, он поднял глаза и увидел, как генералы упали на землю, кое-как пытаясь держаться опираясь на мечи. Он слишком поздно понял, что группа людей без доспехов держится за предплечья друг друга, а в самой середине этой группы они активировали артефакт, который подпитывали своей энергией, сотни заклинателей. Тот самый артефакт, который позволяет демонам в радиусе в тысячи ли пасть ниц и корчится от боли, пока силы заклинателей не иссякнут. Да, на это нужно неимоверное количество энергии и сил взамен на короткую единичную активацию, но учитывая, сколько здесь этих заклинателей, артефакт будет действовать около часа, за которые ему и генералам несомненно успеют снести головы, а если это случится, то барьер падет и демонам несдобровать без правителя. Хуа Чэн застыл, не в силах сделать и малейшего движения, его силы позволяли хотя бы не валяться на земле, хватаясь за болезненно пульсирующее тело. — Ты думал я совсем идиот, прийти прямо во дворец правителя демонов с одним лишь мечом. Будто я не помню, чем закончился предыдущий бой, — медленно, но немного нервно говорил принц. — Наш род два века собирал и создавал "Медную печать", благодаря которой, демоны сегодня падут. Она продержится достаточно, чтобы мы смогли полностью сломить правителя. Лан Цяньцю вместе со своим генералом сделали несколько шагов вперед, и принц опустил руку себе за пазуху, не отрывая взгляда от Хуа Чэна и достал какой-то предмет, похожий на ивовую веточку, скрученную в неровный венок, вытягивая его перед собой таким образом, что в отверстии виднелся силуэт Хуа Чэна, который, не успели остальные демоны и моргнуть, тут же обратился ребенком. Хуа Чэн не мог понять, что случилось, пока не смог снова двигаться, вот только, он стал ниже раза в три, тело казалось совсем слабым, а руки такими маленькими. Он посмотрел, как мог, на себя и почувствовал, что в нем более нет никаких духовных сил. Он стал самым обычным ребенком, а схватившись за голову, понял, что в придачу еще и человеческим. — Ха-ха-ха, ты даже не представляешь, сколько сил ушло у моих предков и нынешнего поколения, чтобы взрастить этот артефакт, да еще и вместе с "Медной печатью"! — сокрушался Лан Цяньцю, сам до конца не веря, что их план сработал и Хуа Чэн действительно сейчас, не более чем человеческое дитя. Он аккуратными шагами направился прямо к демону, все сильнее сжимая в руках свой меч, намереваясь либо убить на месте, либо забрать демона, точнее теперь ребенка в плен. Генералов демонов все еще удерживали медной печатью, но зная об их мощи, армия не решалась подойти ближе, потому окружили их лишь на почтительном расстоянии, направив в их сторону мечи, ожидая приказа принца. Лан Цяньцю приближался все ближе, когда со стороны входа во дворец увидел движение. — Постойте! — закричал демон в синих рабских одеждах. И только когда принц присмотрелся, то понял – это человек! Потому он может так спокойно бежать сейчас, когда все демоны в округе страдают от воздействия медной печати. — Остановись, — громко сказал людской генерал, стоящий за спиной принца. Человек послушался и остановился, когда до Хуа Чэна оставалось несколько десятков шагов. — Какого чёрта? Кто ты и почему ты с демонами?! — выкрикнул принц, недоумевая, почему человек выбежал из дворца в одежде демонического раба, хоть и без проклятой канги, которая исчезла, как только Хуа Чэн стал ребенком и сейчас сидел на земле не в силах даже спокойно стоять. — Меня против моей воли сделали рабом и только сейчас, благодаря Его Высочеству, я смог освободиться. Я так вам благодарен! Прошу, позвольте выместить свой гнев на того, кто издевался надо мной все то время! — Се Лянь низко поклонился принцу, гневно посматривая в сторону маленького демона. Сердце Хуа Чэна ухнуло вниз и, казалось, разбилось в дребезги от этих слов. Нет, он не надеялся, что люди и впрямь когда-то смогут относиться к ним не как к монстрам, но этот человек… Ему казалось, что хоть один в этом или ином мире, смог принять их, смог раскрыть свое сердце тем, кто так долго были врагами. Но это не то чувство, Хуа Чэн чувствовал что-то еще. Что-то очень глубокое, что так ранило его, словно самый близкий человек вонзил нож в грудь. — Я могу тебя понять. У нас есть время, а после обещаю, мы вызволим тебя из их логова, — ответил принц, подходя к Хуа Чэну еще ближе и поманил парня тоже приблизиться. Человек, казалось, и впрямь искренне рад, что его мучитель наконец, будет наказан, и он сам сможет излить свой гнев. Хуа Чэн поднял слегка затуманенный взгляд на Се Ляня, который стоял прямо перед ним и смотрел с таким гневом, от чего сердце словно разбилось во второй раз. Принц встал прямо за человеком, наблюдая и контролируя его гнев, чтобы тот пока не успел убить демона. Хуа Чэн видел, как парень занес руку для удара, потому более не мог спокойно смотреть на это ненавидящее лицо, и медленно прикрыл глаза надеясь, что он все-таки умрет от руки Се Ляня. Однако, он почти сразу распахнул глаза, когда вместо удара, эта самая рука обвила его и потянула вверх прижимая к своему крепкому телу, делая несколько быстрых шагов вперед, в то время, как принц сзади резко взмахнул мечом рубящим ударом сверху вниз, за остриём которого потянулась красная струйка. Он видел, как принц и его генерал тянутся к ним с ошеломленными лицами, и Лан Цяньцю пронзительно кричал: «Нет!». Видел, как демоны снова смогли двигаться и в конечном итоге увидел, как прямо за ними закрывается портал, предоставляя взгляду лишь стену незнакомого мира, в который Се Лянь с ним на руках, только что рухнул, буквально ввалившись, все еще крепко прижимая его детское тело к груди.