Убегая от судьбы

- Чем обязаны такому неожиданному и от этого не менее приятному визиту? - спросил Берк, вальяжной походкой направляясь к крыльцу. - Сколько можно?! Что ты опять натворил?! Как ты посмел жениться без моего ведома, без моего разрешения?! - кричал господин Озкайя, всеми силами удерживая себя от того, чтобы не перейти черту и вновь не ударить собственного сына. - Ничего себе… Уже узнал… Так быстро?! - с удивлением спросил молодой человек и добавил. - Ну ладно, мы с новоиспечённой госпожой Айбике Озкайя готовы принимать ваши поздравления. Берк крепко ухватил растерявшуюся девушку за руку и посмотрел на неё так выразительно, что не оставалось никаких сомнений в том, что она обязана молчать и покорно выполнять отведённую для неё роль. - Поздравляю от всей души, сынок! Меня тоже сегодня поздравили новые родственники! Прямо у дверей моего офиса. Вся эта толпа жалких и безродных бездельников, - сквозь зубы прошипел мужчина и бросил яростный взгляд на Айбике, у которой перехватило дыхание от подобного оскорбления. - Господин Ресул, прошу вас. Не стоит, - донёсся тихий и мелодичный женский голос. Айбике посмотрела на молодую женщину, стоящую рядом и держащую господина Озкайя под руку. Красивая, стройная блондинка со светло-серыми, пронзительными глазами была одета в изящный костюм, искусно подчёркивающий цвет её глаз и точёные линии её фигуры. - Да, пап, послушай-ка свою помощницу. Зейнеп никогда не скажет ничего неправильного и не по делу, - сказал Берк, бросив насмешливый взгляд на молоденькую женщину, которую на протяжении нескольких лет считал любовницей своего отца. - Теперь Айбике стала частью нашей семьи. Ты обязан уважать каждого родственника моей жены. Подбирай слова аккуратнее. - Может быть мы пройдём в дом и там вы сможете поговорить в более спокойной обстановке, - быстро предложила Зейнеп, не давая своему начальнику сказать ничего лишнего, и изящным движением заправила за ухо светлый аккуратный локон. Господин Озкайя шумно вздохнул и, коротко кивнув, поспешил ко входу. Берк проследовал за ним, всё так же держа Айбике за руку. И хотя она и понимала, что этот жест ничего не значит и нет в нём ни капли поддержки и нежности, но всё равно была рада ощущать теплоту, исходящую от горячей, шершавой ладони. Девушка не знала устояла бы она на ногах без его поддержки. - Теперь мне всё понятно! Теперь я понимаю для чего ты всё это сделал! Ты ведь не остановишься, ни перед чем не остановишься в своих попытках испортить мою карьеру и разрушить всё, что я делаю! Специально женился на служанке, чтобы опозорить меня! - воскликнул Ресул, беспокойно ходя по всей гостиной и раздумывая, что он может теперь предпринять для того, чтобы скрыть этот постыдный факт от людей. - Моя женитьба никак не связана с тобой. Может быть ты удивишься, но моя жизнь не крутится вокруг тебя и вшивого кресла мэра, на которое ты дрочишь по вечерам, мечтая о нём! - с издёвкой сказал Берк и громко засмеялся. - Заткнись, щенок! - закричал мужчина, багровея и сжимая кулаки. - Айбике, я приношу тебе свои извинения за то, что ты так стремительно, почти без подготовки влилась в наш узкий семейный круг и так близко познакомилась с моим отцом и его любовницей, - пожимая плечами, совершенно безразлично произнёс Берк, ни капли не испугавшись бурной реакции отца. - Господин Ресул, не обращайте внимание на господина Берка. Он не пришёл в себя после своего ранения… И вы не должны быть так грубы при госпоже Айбике, - примирительно сказала Зейнеп и положила руку на плечо своему начальнику. - Аллах Всемогущий, Зейнеп, тебя не тошнит от самой себя? Сколько можно вылизывать всех и всё вокруг? Оставь это на потом, когда останешься со своим господином Ресулом наедине. А пока готов принимать ваши поздравления в связи с нашей с Айбике свадьбой. Если же таковые отсутствуют, то прошу вас оставить нас и позволить насладиться нам своим долгожданным медовым месяцем, - сказал Берк, указывая гостям на дверь. Айбике, которая стояла всё это в дверном проёме и с недоумением и тоской наблюдала за всем происходящим, вошла в гостиную и ненароком встретилась взглядом с Зейнеп. Лёгкая улыбка появилась на губах блондинки и девушка улыбнулась ей в ответ. И тогда Айбике показалось, что не одной ей больно наблюдать за всем этим, не одна она не может смотреть на то, как два самых близких человека так оскорбляют друг друга вместо того, чтобы попытаться поговорить. - Я сейчас сварю кофе, - хрипло произнесла Айбике и деликатно кашлянула, чтобы привлечь к себе внимание мужчин, чьи разгневанные взгляды буквально сверлили друг друга. - Я вам помогу, госпожа Айбике, - с готовностью отозвалась Зейнеп и проследовала за девушкой. Айбике обернулась и обеспокоенно посмотрела на двух мужчин. Было страшно оставлять их наедине, но она чувствовала, что в их присутствии они так и не поговорят. И было даже хорошо, что и помощница господина Озкайя пошла вместе с ней. - Надо же, я и подумать не могла о том, что вы с господином Берком уже женаты, когда вас впервые увидела на вилле семьи Атакул, - задумчиво проговорила Зейнеп, деловито доставая чашечки из кухонного шкафа. - Вилла семьи Атакул? Где вы меня видели? - удивлённо спросила Айбике, приступая к приготовлению кофе. - Я видела вас в ту ночь, когда на вас напали те вооружённые бандиты, - нахмурившись пояснила женщина и продолжила, когда увидела, что её не понимают, - Вы же были на вилле семьи Атакул, которая принадлежит отцу Дорука, друга Берка. - Да-да, конечно! Я что-то сразу не сообразила! - сказала Айбике, пытаясь скрыть своё неведение от собеседницы и параллельно раздумывая зачем Берк её обманул в этом вопросе. Но девушка быстро пришла в себя и решила попытаться узнать ответы на остальные мучившие её всё это время её вопросы. - А та женщина, что-то удалось узнать о ней, о её мотивах? Её соучастники что-то рассказали, они давали уже показания? - спросила Айбике без промедления. - Тело пока так и не смогли опознать, лицо обезображено, а прогон отпечатков пальцев по базе данных ничего не дал. Наверное, это её первое преступление. Пока не установлена личность трудно понять мотив. А бандиты ничего толком не знают ни о её личности, ни о том для чего она это делала. Они просто исполнители, которые работали за деньги. Платила она им наличными средствами. Таким образом тоже не получилось её отследить, - пожав плечами с сожалением сообщила Зейнеп. - А третий, тот что сбежал? - Его так и не нашли. Двое остальных не знали кто он. А может быть просто прикрывают его. Следствие продолжается. Господин Ресул контролирует процесс, всё время спрашивает есть ли какие-то подвижки. Он очень испугался за господина Берка, за то, что потеряет единственного своего ребёнка, - сказала Зейнеп и её голос на доли секунды задрожал, впрочем она быстро взяла себя в руки и улыбнулась Айбике. - А как вообще нас нашли? Как вы узнали, что мы находимся на той вилле? - с жадностью продолжила свой "допрос" Айбике. - О, совершенно случайно! Был небольшой неформальный ужин с семьёй Атакул и в этот момент им сообщили, что на вилле кто-то есть. Все подумали, что грабители туда забрались и тогда Дорук вынужден был признаться родителям, что передал ключи своему другу. Брови Айбике удивлённо поползли вверх. Теперь становилось абсолютно очевидным, что Берк ей врал относительно их путешествия. Вовсе не фермеры помогли ему, не их это был рюкзак и не их вещи. Она была права в том, что подозревала что-то неладное. Но для чего это было нужно ему? Зачем было что-то от неё скрывать? Это было самой настоящей загадкой... - Кажется кофе готов! - воскликнула Зейнеп, указывая на турку, стоящую на плите, и тем самым вырывая свою собеседницу из раздумий. Айбике засуетилась и быстро сняла кофе с огня, радуясь, что она его не вскипятила и тем самым не испортила. Ей совсем не хотелось упасть в грязь лицом перед Берком и его отцом. Каким бы он ни был... Пока женщины разливали горячий крепкий напиток по чашкам и раскладывали сладости по тарелочкам, мужчины сидели напротив друг друга и после нескольких тягостных минут молчания господин Ресул наконец-то заговорил. - Берк, я хочу, чтобы мы успокоились и вместе решили, что нам теперь делать в этой затруднительной ситуации. - Это только для тебя она является таковой. Не для меня. Говори как есть, - ответил Берк, склонив голову набок и равнодушно глядя на своего отца. - То есть неравный брак с плохо знакомым, неподходящим человеком для тебя нормально? На первый взгляд совсем безобидные слова произвели на молодого человека эффект разорвавшейся бомбы. "Плохо знакомый, неподходящий человек". С этим он не мог смириться, этому противилась его душа, которая кричала и требовала признать то, что это совершенно не так. - Неравный брак? А в чём наше неравенство с ней? В возрасте? Нет. В интеллекте? Учимся в одном университете. При чём она, в отличие от меня, учится на бюджете. Интеллектуально мы равны. Или дело в деньгах, заработанных нашими родителями? А какое они имеют к нам отношение? Где заслуга ребёнка в том, кто его родители? - с нажимом спрашивал Берк у своего отца, - Незнакомый человек? Мы с тобой знаем друг друга 22 года, но разве понимаем друг друга? Ты поверил, что я насильник, который избивает женщин... Ты ведь поэтому сразу же отослал меня загород? Сразу же подумал, что это моих рук дело, когда Асие нашли почти у самых ворот особняка? Отец, ты не тот человек, который может знать, что мне нужно и кто мне подходит! Не твоим мнением я должен руководствоваться при выборе своей женщины. Молодой человек с болью в глазах смотрел на самого близкого ему по крови человека и в самом отдалённом уголке своей души надеялся, что вот сейчас случится чудо. Его услышат, его впустят в свою жизнь, он перестанет быть чужим и ненужным. Ресул Озкайя сидел низко склонив голову и беспрестанно перебирал пальцами. В нём боролись два совершенно противоположных чувства. Желание подавить и как всегда настоять на своём, и страх упустить уже навсегда своего сына. - Я предал тебя, поддался на эмоции, не поверил. Со временем я всё равно докопаюсь до правды, узнаю о причинах того, что с тобой случилось, накажу всех виновных. А эта девушка тебе помогла, была рядом, - глухо проговорил мужчина, с трудом подбирая слова, - Я понимаю, что ты многое пережил, вы вместе многое пережили. Хорошо, я могу это понять. Но при чём тут свадьба? Откуда она вообще взялась? Если ты просто так мне мстишь, то прошу тебя, оставь это, не порти свою жизнь! - Ты не имеешь никакого отношения к этому! Как ты понять не можешь?! Я просто её... - воскликнул Берк и резко прервался, не успев договорить. - Хорошо, если это не месть мне, не желание как-то навредить моей карьере, то разведись. Давай закончим это и забудем. Если нужны отступные для её семьи за молчание, то я согласен заплатить. - Лучше давай закончим этот разговор. Это будут мои последние слова относительно моего брака. Нет такой ситуации, при которой я бы согласился развестись с Айбике. Я с ней не разведусь! Только если она сама этого захочет... - решительно произнёс Берк и резко обернулся назад, опасаясь что его могли услышать. Женщины, несущие в руках подносы с угощениями, вошли в гостиную. Молодой человек тут же бросил растерянный, как будто забитый взгляд на свою жену и попытался прочесть в её глазах не услышала ли она его, не поняла ли того, что он по-прежнему, безвозвратно принадлежит ей. И он смог успокоиться только тогда, когда понял, что его слова остались не услышанными. Некоторое время все четверо сидели в тишине и пили кофе. Берк отпил небольшой глоточек и невольно улыбнулся. Крепкий и сладкий. Она не забыла, Айбике не забыла того какой кофе он любит. И от этого по телу разливалась такая приятная теплота. - Госпожа Айбике, очень вкусный кофе, - со своей привычной улыбкой сказала Зейнеп. - Любимая, готовься! Теперь ты - часть семьи Озкайя, а следовательно предмет поклонения госпожи Зейнеп. Будет льстить тебе пока ты не почувствуешь себя с ног до головы вылизанной, - съязвил Берк, которого в этой девушке буквально всё выводило из себя. Помощница отца была тенью господина Ресула и молодому человеку казалось, что она всеми силами отдаляет своего начальника от его жены и сына. Он отчётливо понимал, что эта карьеристка не только планирует стать его правой рукой, но и метит в жёны своего босса. - Берк, оставь Зейнеп в покое. Я уже устал от этого бессмысленного разговора! - вновь закипая, сказал Ресул и тут же повёл разговор в нужное ему русло. - Если вы не намерены разводиться, то должны это скрывать. Ещё не утихли пересуды по поводу нападения на ту девушку. Как бы ни была очевидна твоя невиновность, но это всё равно могут использовать против меня. Нам не нужен новый скандал! Нам нужно заткнуть рты всем тем, кто даже допускает мысль о твоей причастности к этому делу! И эта свадьба нам никак в этом не помогает! - Разве не лучший способ показать, что я не имею к этому никакого отношения - это сообщить о том, что я женат на кузине Асие? - спросил Берк, искренне не понимая, как его отец не видит очевидных вещей. Господин Ресул напрягся и внимательно посмотрел на своего сына, жадно ловя каждое его слово. Женщины так же с недоумением посмотрели на молодого человека. - Да и вообще, что может быть лучше для тебя, чем публикации во всех газетах о том, что твой сын, твой наследник женился на девушке из обычной семьи, из народа так сказать? - спросил Берк и тут же добавил, - В конце концов в Стамбуле гораздо больше людей живёт в таких районах, как семья Эрен, нежели в таком районе, как семья Озкайя. Вот и посуди сам, где больше избирателей. Поэтому тебе нет никакого смысла влезать в наши отношения и в наш брак, папа. Было даже невооружённым взглядом заметно как приободрился господин Озкайя. Его глаза азартно заблестели и он с воодушевлением посмотрел на своего сына и его жену. А потом он бросил взгляд на Зейнеп, без слов давая ей понять, что теперь им нужно вместе это обдумать и вытянуть максимальную выгоду из сложившейся ситуации. - Айбике, я слышал о том, что твоя сестра наконец-то очнулась. Это очень хорошая новость. Примите мои поздравления и передай их своей семье. Будем и дальше делать всё возможное, чтобы она как можно скорее оправилась от последствий аварии, - сказал господин Ресул, значительно смягчаясь по отношению к девушке, которая теперь могла быть для него полезна. - Спасибо... Передам... - настороженно ответила Айбике, которой было неприятно разговаривать с отцом мужа, ведь она не могла забыть те слова, которые он сказал своему родному сыну по телефону. - Мне искренне жаль, что ты пострадала из-за нападения тех бандитов. Как я и сказал сыну, я обязательно приложу все усилия, чтобы разобраться в этой ситуации и наказать виновных в том, что случилось с тобой и Берком. Айбике переводит растерянный взгляд на любимого человека и на душе у неё впервые за столько дней становится тепло. Пусть и на краткий миг. Ведь сейчас девушка понимает, что Берк не сказал отцу о том, что она была соучастницей этого преступления. "Он защищает меня... Он не отдал меня на растерзание ни полиции, ни своему отцу. Нет, Берк, ничего не закончено! Ты и сам не веришь, что это конец и между нами ничего нет!" - думает Айбике и ощущает, как восторженно скачет в груди сердце, переполненное возрождающейся надеждой. - Не смей ничего говорить… - угрожающе тихо шепчет Берк и сжимает руку девушки, давая ей понять, чтобы она не смела выдавать себя при его отце. Господин Озкайя поднимается на ноги и вслед за ним встаёт и Зейнеп. - Думаю, что нам пора уезжать и оставить новобрачных наедине, - с характерной обворожительной улыбкой сказал господин Ресул и направился к выходу. И совсем неожиданно мужчина развернулся и посмотрел на Айбике. Но не было в этом взгляде ничего искреннего. Это было очевидно. Он протянул руку своей невестке, как будто ожидая того, что она поцелует её и прижмётся к ней лбом в знак уважения и почтения. Девушка ощутила, как её внутри обожгло волной презрения и негодования. Как бы она ни хотела сделать это, но она не могла... Переступить через себя и сделать это - значит предать Берка. Именно так ей казалось... - Не думаю, что я смогу поцеловать руку человеку, который сказал своему сыну, что не поможет ему, не поверит ему, что ему плевать если он сдохнет, - громко сказала Айбике звенящим голосом и даже не отвела бесстрашный взгляд. Господин Озкайя слегка побледнел и едва заметно ухмыльнулся. Он больше ничего не сказал и просто молча вышел из дома. * * * * * Вечерний, слегка прохладный воздух приятно холодит лицо и Берк вдыхает полной грудью. Он крепко сжимает в руке горлышко бутылки и вновь прикладывается к нему губами. Сознание дурманится, но узел боли и отчаяния, стягивающий его грудь, никак не удаётся ослабить. Всё это бесполезно. Этот огонь не залить никаким количеством алкоголя. Айбике не получится вытравить ни из его мыслей, ни из сердца. Молодой человек сжимает руку в кулак и сильно бьёт себя в грудь, а затем крепко сжимает виски и сдавливает свою голову. Но она не уходит, ни на миг не покидает его. Она - наваждение... Или же частичка его самого... И ему хочется выть от тоски. Берк усмехается и смотрит на большую полную луну. Он и вправду, как одинокий волк, сидит на крыше дома посреди тёмного мрачного леса. "Не думаю, что я смогу поцеловать руку человеку, который сказал своему сыну, что не поможет ему, не поверит ему, что ему плевать если он сдохнет" - эта фраза никак не желает покидать сознание, затуманившееся алкоголем и душевными терзаниями. Как-будто он не один, как-будто его боль имеет значение... И поэтому он сбежал сюда, на плоский козырёк крыльца. Иначе он не выдержит и спросит у Айбике почему она так сказала. Встанет перед ней на колени, обнимет за талию и прижмётся лицом к мягкому, тёплому животу, ища успокоение и обретая её его там. Как в тот самый раз, когда он впервые услышал эти слова отца. - Не пей, уже достаточно… Ты совсем недавно из больницы, после операции, - доносится сзади взволнованный, но тем не менее настойчивый голос. Айбике делает несколько неуверенных шажков, боясь свалиться вниз и опускается на мягкую черепицу, покрывающую всю крышу дома. Ей хочется сесть как можно ближе, уткнуться в любимое, родное плечо. Может быть тогда эта тьма рассеется. - Спускайся вниз. Я приготовила ужин. Вместе поужинаем. Тебе нужно поесть, - ласково, вкрадчиво говорит Айбике, боясь спугнуть и разозлить любимого. - Я сыт, сыт по самое горло тобой и тем, чем ты меня кормила столько времени. Благодарю, - отвечает Берк, даже не взглянув на свою жену. Девушка поджимает губы и чувствует как внутри неё начинает подниматься волна злости. Не достучаться, не пробить эту стену полного нежелания понять другого человека. Но она встряхнёт его, заставит перестать упиваться своей собственной болью. - Так, хватит! Ты больше не будешь пить! Закончено! - кричит Айбике, хватает бутылку и со всей силы бросает её в непроглядную темноту вечернего леса. - Хорошее было пойло. Жаль, - с грустью, задумчиво произнёс Берк. - Знаешь, я тоже сегодня узнала кое-что интересное! Ты тоже не всегда говорил мне правду, тоже зачем-то врал мне! Тебе помогли не фермеры и тот дом на берегу моря не принадлежит твоей семье! - воскликнула девушка, вскакивая на ноги и бросая гневные горящие взгляды в молодого человека. - Как это объяснишь? Берк посмотрел на Айбике и на губах появилась томная, сексуальная улыбка. - Не придумывай много лишнего, сладкая... Всё очень просто! Я хотел остаться с тобой в лесу, хотел трахаться с тобой. Очень хотел... - прошептал мужчина в миг охрипшим голосом и его рука легла на обнажённую ногу девушки, медленно поднимаясь выше и забираясь под подол короткой клетчатой юбки. Айбике дрожала и не могла, да и не хотела останавливать мужчину. Она чувствовала на обнажённом бедре горячие, властные пальцы, которые ласкали её, постепенно приближаясь к кромке трусиков. - Посмотрим, соскучилась ли ты по своему мужу... Я очень по тебе скучал эти две недели... Хотел сдохнуть за эти проклятые две недели... - хрипло шепчет мужчина и на миг прислоняется лбом к трепещущему мягкому животику. Их горящие, затуманенные желанием взгляды встретились и импульсы пробежали по телам, отзываясь приятной пульсацией. Девушка неосознанно, немного раздвинула ноги и сладко вздохнула, когда ощутили как жёсткая подушечка пальца погладила её через тонкую ткань трусиков, избегая того места, где ей больше всего хотелось бы почувствовать его руки. - И ведь всё у меня получилось, там на пляже... Мне только интересно, это было приятным бонусом лично от тебя или всё было заранее предусмотрено по сценарию и оплачено? - горько спросил Берк, не отводя глаз от порозовевшего лица девушки, на котором читались предвкушение наслаждения и трепет от охватившего её удовольствия. Стоило только Айбике услышать эти слова, как всё её существо затопило ослепляющее чувство боли, смешанное с яростью и желанием крушить всё вокруг. Она оттолкнула от себя руки Берка и со всей силы ударила сидящего перед ней мужчину по лицу. - Мерзавец! Ублюдок! Как ты только смеешь такое говорить?! - кричала Айбике, занося ладонь для того, чтобы нанести новый удар. Словно стальная хватка сжимается вокруг тонкого запястья девушки и одним резким движением Берк притягивает её к себе, заставляя опуститься на колени. Айбике вскрикивает, чувствуя то, как кожа сдирается на её коленях. Но мужчина будто не замечает этого, крепко обхватывает руками её талию и опускает девушку на мягкую, нагревшуюся за день на солнце черепицу, мгновенно подминая её под себя. - Ублюдок?! Мерзавец?! Да, возможно... Но ты тоже этого хотела! Меня хотела! - срывающимся, хриплым голосом рычит Берк на ухо Айбике, устраиваясь между её разведённых бёдер и чувствуя как начинает гореть огнём его наливающаяся силой и желанием плоть. Айбике изгибается дугой, хватает руки мужчины, пытаясь оттолкнуть его от себя, скинуть со своего тела. Но все её попытки тщетны, а рваные, волнообразные движения её бёдер лишь ещё больше распаляют мужчину, доводя до безумия, превращая его кровь в чистый огонь. Их пальцы переплетаются и до боли сжимаются. Спазм желания пронзает живот и лоно девушки в тот миг, когда она ощущает напряжённый до предела, готовый к проникновению член. С губ срывается стон радости и восторга. Айбике отпускает пальцы Берка и тут же её руки ложатся на широкие плечи мужчины, постепенно опуская их всё ниже и наконец-то начинает ласкать напряжённые, словно каменные ягодицы, как будто ободряя мужчину, направляя его. - Ты хотела меня... Знаю... И сейчас хочешь... - прерывисто хрипит Берк, властно целуя влажные, дрожащие губы Айбике, и распахивая на ней жакет, чтобы накрыть ладонью юную, упругую грудь с торчащими сквозь топ сосками. Покалывание и бешеная пульсация в напряжённых, сморщенных вершинках сводит Айбике с ума и она с облегчением и чистым восторгом протяжно стонет, почувствовав, как Берк с силой сжимает их, пощипывая пальцами. - Проверим насколько тебе это нравится... Посмотрим как ты тосковала по мне, - дерзко шепчет мужчина прямо во влажные, жадно хватающие прохладный воздух губы. Рука задирает подол юбки ещё выше и ложится между девичьих ног. Берк сдвигает в сторону ткань трусиков, не снимая их, чтобы приласкать истекающее горячей влагой лоно. - Да, тебе это очень нравится... Моя хорошая, маленькая жена, - с усмешкой, хрипло шепчет Берк, погружая палец, а затем и второй в пульсирующее, горящее желанием влагалище. Мужчина смотрит на Айбике, внимательно отслеживая её реакцию на свои действия. Девушка запрокидывает голову назад, упираясь затылком к крышу, и ток бежит вдоль его позвоночника, когда он видит неподдельное наслаждение на её лице. Она чувствует этот взгляд и с трудом раскрывает глаза. Взгляды пересекаются и мужчина без всяких слов приказывает ей посмотреть на то, как он ритмично, проникает в неё своими пальцами и при этом поглаживает большим пальцем бугорок клитора. И она словно заворожённая смотрит на то, как её бёдра бесстыдно извиваются, устремляясь навстречу безумным ласкам. - Тебя хочу... - вырывается из высоко вздымающейся девичьей груди Айбике и она начинает расстёгивать на мужчине брюки. Когда в её руках оказывается налившийся кровью, подрагивающий член, то она начинает ласкать его, наслаждаясь бархатистостью разгорячённой кожи, которая скрывает под собой каменную мощь. Берк вынимает пальцы из узкого лона и проводит рукой по своему члену от его основания до чувствительной головки и смазывает его густой, горячей влагой. Один резкий толчок и Айбике чувствует, как её наполняет большая твёрдая плоть. Ни медля ни секунды, мужчина начинает двигаться властно, сильно, неустанно входя в узкое лоно и умирая каждый раз, когда его член погружается до самого своего основания. С его губ слетают рваные, хриплые стоны наслаждения и можно разобрать лишь имя, самое желанное имя. Айбике. Он зовёт её, только её хочет. Девушка наслаждается этими звуками и наконец-то осознаёт, что в этот миг мужчина полностью принадлежит ей. Он не владеет собой, он открыт перед ней. Он не думает ни о чём, для него больше нет прошлого. Есть только они и их желания, которые всегда будут брать верх над любыми препятствиями, над любыми обидами, над ними самими. Айбике обхватывает спину любимого мужчины, ласкает его влажные от пота шею и затылок, целует пухлые, пересохшие от сильнейшего напряжения губы и движется ему навстречу, порабощённая величием и животной силой их акта любви. - Прошу тебя, делай что хочешь, злись, кричи, ненавидь... Но только не отталкивай, не прогоняй... Бери меня, выплесни на меня всю свою ярость... - хрипит девушка, изгибаясь всем телом и чувствуя как внутри неё зреет что-то настолько сокрушительное по своей силе, что способно заставить её умирать от наслаждения. Последний резкий толчок и с губ юных любовников слетают громкие стоны долгожданного освобождения. Дрожащее, тяжёлое тело мужчины обрушивается на девушку и она ещё сильнее прижимает его к себя, чувствуя как его покидает вся его ярость, вся горечь. Слёзы счастья и наслаждения душат Айбике. Живая, она наконец-то жива и наполнена своим мужчиной. Вся она принадлежит ему, пропитана им. - Почему не полюбила, почему не смогла полюбить? Вот только на это ответь... - в абсолютной тишине раздаётся тихий, переполненный болью голос. И больше девушка не может сдерживаться, слёзы разрывают её. Таким она ещё никогда не видела своего любимого человека. Сколько же боли ему причиняли самые дорогие, те, кого он отваживался подпустить, те, кому доверял... Но она не успевает ответить. Не успевает закричать что есть сил о том, как он любим. - Глупый, нелепый вопрос… Родная мать не полюбила, отец не полюбил… С чего тебе меня любить?! - с усмешкой произносит Берк и приподнимается на трясущихся руках, отстраняясь от женского тела, которое манит его, которому он поклоняется. Мужчина застёгивает свои брюки и, пошатываясь, словно пьяный, идёт к двери, ведущей к выходу с крыши. Айбике лежит на спине и сквозь пелену слёз с трудом различает фигуру любимого в темноте. - И не говори, что я сделал что-то против твоей воли. Это не так. Ты сама хотела этого. Но этого больше не повторится! Не повторится, слышишь меня?! - закричал Берк, разрывая абсолютную тишину ночи и как-будто стремясь перечеркнуть всё то, что сейчас было между ними. Он не мог показать то, что считал своей слабостью. Если бы он только знал, что это было и его самой большой силой... "Больше не повторится... Это мы ещё посмотрим, Берк Озкайя! Ещё посмотрим!" - думала Айбике, поправляя свою одежду. Теперь она твёрдо понимала, как отныне будет действовать и как сумеет заставить Берка выговориться и выплеснуть всю свою боль. Ведь только сейчас, в момент их близости он впервые задал тот вопрос, который больше всего волновал его. * * * * * - Какого чёрта ты там делаешь?! Почему что-то предпринимаешь без моего ведома?! - спрашивает жёсткий, властный голос, когда после череды монотонных, раздражающих гудков ему наконец-то отвечают на звонок. - Когда мы начнём действовать? Когда уже завершим начатое? Сколько можно уже ждать? Я не понимаю! - нетерпеливо спрашивал мужчина безумным голосом. - Не сегодня! Берк нам ещё нужен, пока что нужен! Свою роль он ещё не сыграл! - ответил тихий, вкрадчивый голос на том конце трубки. - Но они уже легли спать. В доме тихо. В этот раз мы сможет сработать чисто! - продолжал настаивать человек, глядя на тёмные очертания особняка. - Нет, нельзя. Пусть думают, что всё закончилось на вилле Акифа. Это усыпит их бдительность и отведёт от нас все подозрения. Сначала Берк выполнит своё предназначение, и только потом мы примемся за него самого, - сменив гнев на милость, говорит невидимый собеседник, стремясь вразумить своего союзника, и тут же добавляет. - Лучше приезжай ко мне.