***
В окно покоев принца светила яркая одинокая звезда. Моргана сидела возле брата, с ужасом наблюдая, как в нем гаснет жизнь. Она боялась применять какие-либо исцеляющие заклинания, которых пока выучила не так уж много, чтобы еще больше не навредить Артуру. Необратимость судьбы и чувство полной беспомощности перед ней приводили Моргану в отчаяние, почти переходящее в злость. Она все еще не понимала, считать ли свою магию даром или проклятьем, ведь от дара должна быть какая-то польза, а пользы Моргана еще никому не принесла. Дверь тихонько скрипнула, на пороге появилась Гвен. Ее смуглая кожа казалась необычайно бледной, а глаза были тревожными и глубоко несчастными, особенно тогда, когда она взглянула на Артура. — Моргана, уже очень поздно, ложитесь отдыхать, — сказала служанка. — Я посижу с ним. — Какой уж тут отдых, — невесело улыбнулась Моргана. — Гвен, подойди. Гвиневра, героически сдерживая слезы, подошла к кровати Артура с другой стороны. — Он важен для тебя, — догадалась Моргана. — Конечно, он же наследный принц Камелота, наш будущий король. Великий король. Он важен для всех нас. — Нет, не-ет, я имела в виду другое! Он важен для тебя. Гвиневра смущенно, немного пристыженно опустила глаза. — Миледи, вы не должны так говорить и даже думать. Я… я просто служанка, я никто. То есть, конечно, не никто, но для принца… Простите. — Любовь не приходит по заказу, Гвен. Ей безразличны сословия и предрассудки, — задумчиво произнесла Моргана и поспешно извинилась: — Прости, зря я завела этот разговор сейчас. Не беспокойся, я хорошо тебя понимаю, я сохраню твой секрет. — Он поправится? — со слезами и надеждой в голосе спросила Гвиневра. Сердце у Морганы будто сдавили тисками. Разве могла она сказать ей правду? Проклятый дар пророчеств, лучше бы его не было. Невыносимо знать будущее наперед, знать такое будущее. — Мы будем верить в это, Гвен. В покои тяжелой поступью вошел Утер. Гвиневра отпрянула назад и неприметно встала возле дверей, а король подошел к постели больного сына и с несвойственной ему нежностью погладил его по голове. — Как он? — Без изменений, — устало ответила Моргана. — Ему хотя бы не становится хуже, это уже хорошо. Утер сжал челюсти и обнял дочь за плечи. Моргану покоробило от его прикосновения, но держалась она стойко. Гвен, не желая быть свидетельницей душещипательной семейной сцены, выскользнула в коридор. — Мы не можем потерять его, Моргана, — заговорил Утер глухо и надломленно. — В вас весь смысл моей жизни, без тебя и Артура и королевство, и корона потеряют для меня ценность. Моргана, вздрогнув, промолчала. Она впервые видела Утера таким несчастным. Вернее, видела-то не впервые, но его способность искренне горевать стала заметна для нее только сейчас. Моргане было странно и непонятно, как одна рука может кого-то ласково гладить, а другая — кого-то безжалостно казнить, и от этой мысли она испытала новый приступ отвращения к родному отцу. — Я теперь жалею, что столько лет держал тебя в неведении, — продолжал тем временем откровенничать Утер. — Тебе легче было бы принять меня как своего отца, если бы ты узнала правду раньше. Но я не хотел… не хотел порочить честь твоей семьи, Горлуа был дорогим мне другом. Моргана отвернула лицо, якобы не желая показывать слез, и сморщилась. Она недоумевала, как у Утера хватает совести лгать, прикрывая свою трусость, и упоминать вслух имя человека, которого она считала и будет считать отцом до самого своего смертного часа. — На самом деле я никогда не выделял никого из вас, Моргана. Ты росла на моих глазах, под моим кровом, и я был счастлив уже одним этим. Вы с Артуром очень похожи, — Утер слегка улыбнулся. — Оба сильные, волевые, всегда знаете, чего хотите, ваш дух так просто не сломить. Упрямые, конечно, и своенравные, — он незлобно усмехнулся и покачал головой, — но это ведь тоже признак силы. Если я потеряю хоть кого-то из вас… Утер, сидя на стуле, чуть наклонился вперед, закрыл лицо рукой и заплакал. По-мужски сдержанно, даже скупо, но заплакал. Моргана смотрела на него с большим изумлением — жестокий тиран на троне, он выглядел в эту минуту уязвимым и беззащитным, но она не испытывала по этому поводу никакого злорадства. В душе Морганы начала пробуждаться жалость к Утеру, но едва пробившиеся сквозь каменистую почву ростки добрых чувств он тут же невольно растоптал сам. — Я не дам Артуру умереть, — успокоившись, уверенно сказал король. — Я доберусь до правды, можешь поверить мне, Моргана. Я посадил мальчишку в темницу… — Какого мальчишку?! — испуганно перебила его дочь. — Слугу Артура. Принц Бриан пожаловался, что тот рылся в его вещах без разрешения, так что мальчишку следует, по меньшей мере, тщательно допросить. — Это же немыслимо! — возмутилась Моргана. — Мерлин верно служил Артуру, зачем он стал бы ему вредить? — Моргана! Не время и не место, — властно осадил ее Утер. — Почему ты веришь какому-то венценосному проходимцу, но не веришь тем, кто много раз доказывал свою верность? В чем ты его обвиняешь, в чем? Что он сделал? — Немедленно прекрати! — с тихой яростью процедил король. Моргана встала и в сердцах выбежала из покоев Артура. Ее злости не было предела, и она даже не могла определенно сказать, на кого или на что эта злость направлена. Ей срочно нужно было увидеть Мерлина и поговорить с ним, так что королевская дочь пошла прямиком в темницу. Простой трюк с подожженной соломой помог отвлечь стражников, и Моргана бросилась к решетке, за которой томился в унынии Мерлин. — Мерлин! — шепотом позвала она его. Юноша как ошпаренный вскочил на ноги и подбежал к решетке с другой стороны. — Моргана! Я все выяснил, это не яд, это магия! На меч было наложено заклятие крови! — Ты уверен? — Моргана в испуге вытаращила глаза. — Совершенно уверен! — Как мне снять его? Что я должна делать? — Послушайте, вы должны… — Мерлин сделал паузу, переводя дух. — Сами вы это сделать не сможете. Нужно найти того, кто наложил заклятие, того, кто владеет магией. Стражники потушили солому и, услышав посторонний шепот, явились проверить, все ли в порядке и на месте ли заключенный. — Миледи, что вы здесь делаете? — удивился один из них, увидев Моргану. — Вы не должны здесь находиться. — Личное поручение от короля, — ответила Моргана непринужденно и с таким достоинством, что стражник на секунду обомлел. — Я уже ухожу. Напоследок она обернулась и посмотрела на Мерлина, а у того комом встали в горле слова о второй части плана, а именно об убийстве мага. «Я вернусь», — беззвучно произнесла она губами и быстро застучала туфельками по лестнице, ведущей из темницы. Оттуда Моргана смело направилась к принцу Бриану. Праведный гнев и тревога за Артура переполняли ее, и она была готова не останавливаться ни перед чем. Уж точно не перед стражей, которая отказалась впускать ее в покои принца Мерсии. — Мне нужно говорить с принцем Брианом. Незамедлительно. По очень важному делу, — властно заявила им Моргана. — Миледи, простите, нам не велено никого впускать, к тому же, принц все равно уже никого не принимает. — Позвольте ей войти, — раздался из-за двери низкий мужской голос. Тут она открылась, и Бриан пригласил Моргану лично: — Прошу вас, миледи, проходите. Не помню, чтобы его величество Утер Пендрагон делал меня пленником в Камелоте, — добавил он, сурово поглядев на стражников. Моргана проследовала за ним в гостевые покои. Она чуть вздрогнула, услышав звук захлопывающейся за ними двери, но решимости не утратила. — Итак, леди Моргана, — начал принц, вальяжно прошествовав к обеденному столу, — что привело вас ко мне в столь поздний час? — А вы не догадываетесь? — Вы мне скажите, — пожал плечами Бриан, уселся за стол, взял с серебряного блюда яблоко и принялся чистить его ножом. — Зачем вы оговорили Мерлина? — в голосе Морганы зазвучала враждебность. Бриан удивленно подался вперед и внимательно посмотрел на нее. — Я его не оговаривал. Слуга, которого рекомендовал мне принц Артур, действительно рылся в моих вещах, причем совершенно бессовестно. Или, — он сделал многозначительную паузу, — это вы подослали его шпионить за мной? — Как вы смеете? — возмутилась до глубины души Моргана. — Леди Моргана, давайте говорить начистоту. Я устал от этого маскарада, кроме того, я думаю, что вы устали от него тоже. Как вы узнали о мече? Королевская дочь изумленно округлила глаза. — Так вы не отрицаете?! — Нет, не отрицаю, — беспечно ответил Бриан. — Но не спешите кричать и призывать стражу бить в колокол, прежде я хочу с вами поговорить. — Вы гнусный мерзавец! — скривилась от отвращения Моргана. — Я не стану с вами разговаривать! Немедленно снимите свое заклятие или пожалеете! — А-а-а, так вы разбираетесь в этих вещах, — принц хищно, победно улыбнулся. — Леди Моргана, да у вас есть секрет! — Это вас не касается, — внутренне обмерев от страха, храбро отвечала девушка. — Умирает невинный человек, еще один невинный человек несправедливо пострадал из-за вашего наговора, не говоря уже о том, что между королевствами может вспыхнуть война. Вы ведь не думаете, что преступление сойдет вам с рук, сир? — Невинный человек? — Бриан рассмеялся. — Артур Пендрагон невинный человек? О, вы наивны или просто не знаете всей правды. Хотя… — он посерьезнел, его лицо сделалось по-настоящему пугающим. — Всё вы прекрасно знаете, вы же живете в Камелоте, в самом его сердце. Каково вам, леди Моргана, обладая магией, жить под покровительством человека, истребившего сотни магов? Кровь отхлынула от лица Морганы, но она все еще стояла, гордо выпрямив спину. — Не надейтесь, что я поддамся на шантаж, сир. — Помилуйте, я не собирался вас шантажировать. Конечно, вы обладаете магией — кто еще распознал бы в невинном жесте дружбы угрозу для жизни, да еще с такой точностью? Теперь, когда мы выяснили правду, предлагаю побеседовать без обиняков. Я не принц Бриан, я только позаимствовал его облик. Мое настоящее имя утеряно в огне многими годами ранее, и я не хотел бы называть его, с вашего позволения. — В-вы… — кое-как выдавила из себя Моргана, совершенно растерявшись. — Да, вы догадались. Конечно, вы догадались, вы же такая умная, такая проницательная! У меня была жена. Очень хорошая женщина, я любил ее. Мы никому не делали зла, мы просто владели магией и помогали людям. У меня были сыновья: одному шесть лет, а другому девять. Славные мальчики. Все было хорошо, и однажды все закончилось. Пришел отряд из Камелота, и… — «принц» вздохнул и на миг прервал свой рассказ. — Я спасся чудом, пытался спасти и их, но не смог. Тогда я бежал в Мерсию и нашел там приют, а после начал вынашивать план мести. Долгие годы ушли на это, я наладил связи с королевским двором, а все остальное было делом случая и ловкости, разумеется. — Вы убили настоящего принца?.. — О нет, — махнул рукой тот, кто называл себя Брианом. — Это было бы подло по отношению к Мерсии, которая как-никак стала моим вторым домом, хотя и там магов не особо жалуют. Послушайте, леди Моргана, — он встал из-за стола и медленно приблизился к ней, пристально глядя в глаза, — мы с вами можем найти общий язык. Я вижу ваши слезы — слезы сожаления, сочувствия, стыда. Вы понимаете, что я прав, и вам нечего на это ответить. Ваш дар силен, если вы способны прозревать будущее, но в Камелоте он зачахнет, как роза в пустыне. Он ценнейший алмаз, требующий огранки, которую вы никогда не получите здесь, в месте, где в опасности находится сама ваша жизнь. Вы отчаянно нуждаетесь в том, кто поведет вас и поможет раскрыть свою силу, о пределах которой вы пока даже не догадываетесь. Я жду ответа, — колдун доверительно протянул Моргане руку. Моргану бросило в дрожь. Внутри что-то буквально разрывало ее напополам, но она сказала твердо: — Снимите заклятие с Артура и освободите Мерлина, тогда мы сможем договориться, я даю слово. Колдун высокомерно хмыкнул и опустил руку. — Нет, об исцелении Артура не может идти и речи. Утер Пендрагон узнает боль, которую испытывает отец, потерявший любимого сына. Я жил ради этого двадцать лет, я не стану отступаться. — Но Артур здесь ни при чем! — надрывно воскликнула Моргана. — Он был совсем ребенком, когда ваша семья погибла! — Мои сыновья тоже были детьми, — его темные глаза опасно блеснули. — Вы надеетесь утолить свою боль чужой болью? Артур дорог многим людям, многим хорошим людям, чьи сердца навсегда разобьются, если он умрет. Несчастных людей станет больше, ненависть не утихнет, эта война никогда не закончится! Я ненавижу Утера больше, чем вы можете себе представить, но я не хочу становиться такой же, как он! — Значит, мы с вами не на одной стороне, — с сожалением вздохнул колдун. — В таком случае придется нам быть врагами. Мне все равно, если я умру, но прежде я испытаю свой триумф, и вы мне в этом не помеха, леди Моргана. Он протянул вперед растопыренную кисть и начал произносить заклинание. В душе у Морганы закипела смесь страха, боли, гнева и отчаяния. Подобно тому, как раскаленная лава вырывается из жерла вулкана, из глаз волшебницы золотистым огнем вырвалась неукротимая сила и отшвырнула противника назад. Колдун, за долю секунды пролетев несколько ярдов, врезался затылком в голую стену и мгновенно испустил дух. Его облик тотчас изменился: вместо высокого темноволосого принца у стены лежало тело немолодого мужчины с лицом, искаженным гримасой ужаса. Моргана, поняв, что невольно совершила убийство, пронзительно закричала. На ее крик в покои ворвалась стража, а всего несколько минут спустя явился Утер и собственными глазами увидел то, что произошло. — Моргана, как это понимать? — вытаращил он глаза, глядя на неизвестного мертвеца в покоях принца Мерсии. — Он… он… — всхлипывала Моргана. — Он выдавал себя за принца, я не знаю, кто этот человек! — Колдовство! — грозно взревел Утер. — Это все колдовство, этот маг обманул всех и хотел погубить Артура! Моргана! — он вдруг изменился в лице и посмотрел на дочь с нескрываемым восхищением. — Моргана, ты разоблачила его, ты умница! Он бросился к ней и заключил в крепкие объятья, а у Морганы в этот момент осталось одно-единственное желание — провалиться куда-нибудь под землю.***
Сначала у Артура открылся один глаз, потом с трудом разлепился второй. Мир вокруг плыл размытыми цветными пятнами, которые спустя пару мгновений оформились в четкие образы: радостно улыбающийся отец, чем-то взволнованная, но не менее радостная Моргана, довольный Гаюс. Чуть в отдалении — заплаканное, счастливое лицо Гвиневры и сияющая лопоухая физиономия Мерлина. — А? Что? Что случилось? Что за собрание? — в недоумении пробубнил принц. — Артур, Артур! — Утер кинулся обнимать сына. — Да что такое, в конце концов? — просипел придушенный отцовскими объятьями Артур. — Ты чуть не пострадал от магии, сынок! Как я рад, что ты жив и здоров! — Утер беззастенчиво плакал от счастья. — Благодари сестру, это Моргана, это она тебя спасла! — Что? Моргана меня спасла? В жизни не поверю! — О, лучше помолчи! — Моргана обняла Артура следом за отцом. — Как хорошо, что ты в порядке! — Я и был в порядке. Я только крепко вздремнул, вот и все. Или нет?.. — Вы были при смерти, сир, — пояснил Гаюс, — но теперь опасность миновала. Вам ничего не угрожает. — Так, ладно, — Артур нахмурился и посмотрел на сестру: — Ты меня спасла? — Это вышло случайно, — улыбнулась Моргана. — Я и не сомневаюсь, что случайно, — брат одарил ее лукавой самодовольной улыбкой. — Знаешь что, Артур? — она ответила ему тем же. — Это был последний раз, когда я выручала тебя из смертельной опасности. — Вот и прекрасно. — Замечательно. — И не надо. — И не буду. — Артур, Моргана, прекратите ссориться! — сделал им строгое замечание Утер. — Сейчас не время для ссор! — Странный способ выражать любовь и привязанность, — с улыбкой тихонько сказал Мерлин Гвиневре. — Но они Пендрагоны. Постепенно суета улеглась, и все разошлись по своим покоям. Стояла уже глубокая ночь, но Мерлин не спешил идти спать. Моргана тоже не собиралась ложиться: дождавшись, пока в коридоре никого не останется, она подошла к Мерлину и обратилась к нему с неожиданной просьбой: — Мерлин, я хочу похоронить того человека, пока его не увезли из Камелота и не закопали где-нибудь на обочине дороги. Ты поможешь мне? Мерлин взглянул на нее полными удивления глазами. — Н-но, леди Моргана… — Меня сейчас чествовали как героиню, но это не правильно. Я не героиня, я не совершила никакого подвига. На моих руках кровь, и я хочу сделать хотя бы эту малость, чтобы искупить свою вину. Мерлин, ты поможешь? Ее светло-зеленые глаза лихорадочно горели в полумраке, и Мерлин не смог отказать ей. Под темным покровом звездной ночи они пробрались с тележкой через задние ворота замка и направились в лес. С помощью Мерлина похоронив безымянного мага в тихом месте, Моргана выложила ему надгробие из камней и долгое время сидела возле могилы в скорбном молчании. Мерлин стоял рядом и смотрел на нее с непониманием. Наконец, королевская дочь поднялась с колен и оправила свой плащ. — Моргана, этот человек чуть не убил вашего брата, — не без осуждения заметил Мерлин. — Не думаю, что он заслужил вашей скорби и почтения. — Он рассказал мне свою историю. Он потерял жену и маленьких сыновей во время Великой Чистки, едва не погиб сам. Мы не можем себе представить, какую боль пришлось испытать этому человеку, а я убила его, даже не узнав имени. — Моргана! — тон Мерлина смягчился. Он хотел положить руки ей на плечи, но в последний момент передумал, посчитав этот жест неуместным. — Да, ему пришлось пережить многое, но он выбрал неверный путь, озлобившись и стремясь к мести. Месть не вернула бы ему ни жену, ни сыновей, но сделала бы несчастными нас. — Я тоже ему так сказала, — грустно улыбнулась Моргана. — Это так ужасно, Мерлин. Так ужасно, что мы разделены, рассеяны, вынуждены враждовать друг с другом. Мы должны быть вместе, — она вдруг смущенно вспыхнула, но ночная тьма милосердно скрыла румянец на ее щеках. — Я имела в виду, мы должны помогать друг другу и держаться вместе. Магия — это то, что нас роднит, а из-за Утера все изменилось, перевернулось с ног на голову. — Увы, миледи, не всякий человек, владеющий магией, использует ее на благо, — с сожалением покачал головой Мерлин. — Это началось задолго до Утера, я полагаю, это было всегда. Просто есть люди… неважно, маги они или нет, которые выбирают неверную дорогу в жизни. Я уже сталкивался с этим не раз и научился не принимать близко к сердцу. Нау́читесь и вы. — Мне так страшно, — Моргана сделала глубокий прерывистый вдох. — Когда я сделала это, я не контролировала себя, не контролировала свою силу. Магия оказалась сильнее меня, она вырвалась наружу помимо моей воли. Это напугало меня, Мерлин. — Так бывает. Магия как инстинкт, иногда она защищает нас, и в минуту опасности мы действуем по наитию. Вы зря испугались — магия не подвела, а сберегла вас, миледи. Моргана неуверенно качнулась к Мерлину, словно прося разрешения приблизиться, а затем положила голову ему на плечо. — Когда же это все закончится? — тихо проговорила она. — Когда же мы станем свободными, и нам не нужно будет прятаться и враждовать с себе подобными? Мерлин несмело накрыл ее голову своей рукой, будто не имея на это никакого права и опасаясь получить заслуженный отпор, но Моргана, напротив, только прильнула к нему теснее. Мерлину вдруг стало так легко и спокойно, как не было никогда в жизни. Он понял ясно и определенно: пока они вместе стоят вот так, ничего плохого не случится. Ничего. — Есть одно пророчество, — с улыбкой заговорил он, — о Великом Альбионе и его Великом Короле. Это будет царство справедливости, добра и мира. Магия получит свободу и будет использоваться не во зло, а во благо. Это будут золотые времена, Моргана. — Жаль, не на нашем с тобой веку. — Ошибаетесь, как раз на нашем веку это все и произойдет. Моргана недоверчиво нахмурилась: — Это правда, Мерлин?.. — Не верите — спросите у друидов. Тут ему показалось, что в темном предрассветном лесу стало светлее, настолько озарилось радостью лицо Морганы. — Это же… — вне себя от счастья восклицала она. — Это же потрясающе! Чудесно! Изумительно! — Правда, придется на славу потрудиться, чтобы построить Альбион, — Мерлин хитро поглядел на нее, — но ведь оно того стоит, не правда ли? — О, это лучшая новость в моей жизни! Мерлин, я не знаю, что сказать! — Скоро начнет светать, — произнес Мерлин, подняв голову к небесам. — Идемте назад, нас не должны хватиться. Они вернулись в замок, держась за руки, и разошлись каждый к себе, изможденные испытаниями трудной ночи и окрыленные надеждами на счастливое будущее. На рассвете в Камелот на взмыленной лошади прискакал гонец из Мерсии и сообщил, что в одной из лесных хижин по пути из замка нашли связанного принца Бриана, а с делегацией уехал какой-то самозванец, и при дворе сейчас все находятся в глубоком замешательстве. Эта новость успокоила встревоженных потрясениями минувших вечера и ночи гостей Камелота, и после дипломатических переговоров они уехали домой. Миновало два дня, и Утер пригласил Моргану в зал совета для какого-то чрезвычайно важного разговора. Моргана насторожилась, но приглашение приняла. — Милорд, вы хотели меня видеть? — с недоверием спросила она, войдя в зал. Утер выглядел взволнованным, но волнение это было, судя по всему, приятным. Просияв улыбкой, он торжественно обратился к дочери: — Моргана! У меня для тебя есть новость. Я подумал о том, что несправедливо отвергать твою преданность, и… — он на секунду замялся. — Я принял важное решение. Завтра состоится большой пир, и я представлю тебя двору как свою законную дочь.